Одинокие бабушки. 3. Жанна

       Не все знают,что еще в 1943 году вождь всех народов И.Сталин дал указание организовать в крупных городах раздельное обучение мальчиков и девочек. И такой эксперимент продолжался до 1953 года. Школ совместного обучения в то время оставалось в маленьких гордах и селах гораздо больше,чем школ раздельного обучения в столицах и крупных центрах. Но по сей день ученые мужи и дамы спорят о преимуществах того или другого метода, хотя во многих странах есть и те и другие школы.

       И я несколько лет учился в мужской школе № 42 в Минске.
Для многих из нас, не имевших сестер, в 5-6 и даже в 7 классе девочки были существами непонятными, загадочными и волнующими.
       Когда мы подошли к 8 классу, встал ребром вопрос - где же нам общаться с девочками? Такие же трудности с обратным знаком возникли и в соседней женской школе № 2.
Где-то эти проблемы пересеклись, и наша полномочная делегация 7-а класса направилась знакомиться с аналогичным классом 2-й школы.
       Мы попали туда в большую перемену. С замирающим сердцем мы шли по коридору, окруженные толпой девчонок, которые бесстыдно пялились на нас. В 7-а нас уже ждали. Вперед вышел признанный сердцеед Леня Кутович и выдвинул оригинальное предложение - дружить классами. Но, прежде всего, научить нас танцевать бальные танцы (поскольку другие в то время в школах были запрещены).
       С дамской стороны переговоры вела Жанна Талютина,настоящая красавица.Блондинка
с голубыми глазами и вьющимися локонами, почти оформленной фигурой и тонкой талией, чего не могла скрыть даже уродливая коричневая форма с черным передником. Когда она озорно улыбалась, на щеках появлялись две прелестные ямочки...
Все наши мальчишки тут же влюбились в Жанну, а я вообще не мог поднять на нее
глаза - меня ослепляла ее улыбка и я тут же краснел...

       Мы договорились, что 1-2 раза в неделю будем приходить после занятий и девочки будут учить нас танцевать.
Первый урок состоялся немедленно. Парты были сдвинуты по углам, и под
"ля-ля-ля" мы разучивали не что-нибудь, а "па-д-эспань", "па-дэ-патенэр" и что-то еще, чего не упомню.
Только к окончанию школы появились буги-вуги "на костях", то есть переписанные на использованных рентгенопленках.

       В танцах я не преуспел, в женскую школу перестал ходить через через два-три урока. На вечерах стоял у стены, издали наблюдал как веселится Жанна и краснел, когда встречался с ней взглядом.
       Но как-то быстро моя безответная любовь улетучилась. Наш классный поэт и острослов Виталька посвятил мне эпиграмму, которую я вспомнил почти через 60 лет.

Несчастье однажды случилося с Вовкой.
Об этом рассказывать даже неловко.
Короче - влюбился.
Но как теоретик,
Изрядно размыслив об этом предмете,
Решил, что любовь - это квас, а не нектар.
И он, возглавляя культмассовый сектор,
И класс, как Атлас,подпирая плечами -
Не должен пленяться Жаннеты очами...

       В 53 году я кончил школу с медалью и поступил в Мединститут.
Начались занятия, и на первой же лекции я увидел Жанну. Мы оказались в одной
группе. Пару лет я ее не видел. Она стала еще красивее - но загадочности уже не было и сердце не дрогнуло. Наверное, действительно, та детская влюбленность
была "квас, а не нектар"! Тем более, вокруг было много хороших и красивых девушек.
Жанна была такая же активная общественница, устраивала вечера и собирала вечеринки у себя дома.
       Отец ее был замминистра чего-то там и бывший партизанский командир. Мать - высокая строгая женщина, работала у мужа в министерстве. Жанна была единственной дочерью. У них была большая и, по тем временам, роскошная квартира в самом центре,над городскими кассами Аэрофлота.
       Однажды, перед Октябрскими праздниками Жанна пригласила несколько человек из нашей и других групп на небольшую вечеринку. Собралось человек 14-15, скинулись, купили торт и конфеты. Я принес аккордеон, пришли и мои друзья и группы - Наум, Абрам, другие ребята и девушки.Были среди них и Фрида, Мирра, Мара...
       В то время на первых курсах среди городских студентов редко было делеление по национальностям. Хотя только недавно закончилось "дело врачей" и отобрали орден у Лидии Тимощук... Все еще были на слуху известные частушки -

Как Лаврентий Берия
Вышел из доверия,
Наш товарищ Маленков
Надавал ему пинков.
И решили на суде
Оторвать ему муде...

       После песен под мой аккордеон и танцев под радиолу я вышел на балкон. Там я услышал голоса, доносившиеся из открытого окна кухни. Говорили Жанна и ее мама.
       -Жанна, зачем ты привела сюда этих еврейчиков? Посмотри на них, это же целая синагога! Что, тебе своих белоруссов и русских не хватает?
       -Мама, это хорошие городские ребята. Я знакома с ними еще со школы.
       -Ну и что? Папа скоро приедет, будет недоволен. Ты же знаешь, он не любит эту жидовню еще с партизанских времен. Это не наш круг. У нас и наших друзей не принято приглашать в дом всякий сброд. Мы их терпеть не можем!
Жанночка, давай договоримся: в институте общайся с кем хочешь, но к нам в дом этих жиденят не приводи...
Я вернулся в комнату.
       Самое интересное, что еще с девятого класса Жанну любил и серьезно ухаживал за ней Саша Рутман из соседней 4 школы. Все об этом знали, но домой она его не приводила.
       Больше нас Жанна не приглашала. Через несколько месяцев, перед концом первого курса студенты разделились по интересам на свои компании. У нас тоже составилась небольшая группа еврейских девушек и парней. Мы вместе готовились к занятиям,ходили в кино и на вечера, отмечали советские праздники.
Жанну перевели в другую группу и я ее видел редко.

       На третьем курсе я познакомился с Тамарой, и больше не обращал внимания ни на одну девушку...
На пятом курсе, перед распределением прошла массовая череда свадеб. Женились мои друзья, и Тамара стала моей женой.
       После скромной свадьбы мы с Тамарой уже никогда не расставаись -...в горе и радости, в здоровьи и в болезни - пока смерть не разлучила нас...

Но в то время до этого было еще далеко...
Мы слышали, что Жанна тоже вышла замуж за выпускника Минского зенитного училища, сына генерала.. Никто не сомневался, что ее путь в жизни будет более легкий и прямой, чем у многих из нас.

       Прошло много лет. Я работал Областном тубдиспансере. По просьбе профессора я читал лекции и проводил практические занятия по функциональной диагностике дыхания и ЭКГ на кафедре туберкулеза и пульмонологии, на каждом цикле усовершенствования. Мне, как почасовику, платили бешеные деньги - 1 рубль в час, так что разбогатеть я не надеялся. Но я бы работал и за меньшие суммы - мне было интересно...

       В 87 году во время своей лекции я среди врачей-курсантов я увидел Жанну.Я узнал ее сразу, хотя мы не виделись больше четверти века. Ей было уже за пятьдесят, но больше сорока ей бы никто не дал.
       Она по-прежнему была очень красива. Белокурые локоны, как в молодости. Умелый макияж. Улыбка с ямочками на щеках. Немного пополнела. Но голубые глаза - глаза были уже не такие, усталые и печальные. А морщинки вокруг выдавали прожитые годы.
       На перерыве мы встретились как старые добрые друзья.
       -Жанна, ты прекрасно выглядишь, лет на десять моложе! Как ты поживаешь?
       -Ах, Володя, лучше не спрашивай. Ты стал такой полный и важный... Володя, нам все равно не дадут поговорить...
       -Жанна, заходи в любой день после занятий в кабинет ЭКГ. Поговорим, сколько лет прошло...
       -Сегодня я не могу, давай завтра в три часа.
       -Договорились...
На следующий день она зашла ко мне и мы продолжили прерванный разговор.
       -Так сколько мы не виделись,Володя?
       -С самого окончания,28 лет.
       -Расскажи мне, как ты живешь. Я знаю, ты женился на пятом курсе, и после госэкзаменов вы с Тамарой уехали в деревню.
       -Да, проработали три года и вернулись обратно. Этот диспансер расширялся, и меня взяли сюда. Так и работаю. У меня двое взрослых сыновей и внук Олежка,ему уже три года.
       -Как Тамара, такая же красивая?
       -К сожалению, Тамара тяжело болеет, об этом мне трудно говорить. Как-нибудь в другой раз... Расскажи, как ты живешь.
       -Володя, лучше не спрашивай. Ты помнишь школьные годы и как мы учили вас танцевать?
       -Ну кто же может такое забыть...
       -Ты страшно боялся девочек, а я тебе нравилась, ведь правда?
       -В тебя многие наши мальчишки были влюблены, и я в том числе...
       -Но ты был слишком скромный и жутко смущался.
       -Это все раздельное обучение. Для меня девочки были эфирными созданиями, а уж чтобы прикоснуться к ним...
       -А мы это видели и смеялись между собой... Однажды я подговорила Таньку, помнишь, длинная такая?
       -Помню.
       -Я ей говорю - будешь танцевать с Володькой, попробуй придвинуться к нему поближе - мигом отлетит на полметра!
       -Точно, тогда мы оба чуть не упали, я слишком быстро отодвинулся...

       -Как ты,Жанна?
       -Володя, я глубоко несчастна. Я никому не хотела рассказывать, но ты человек из моей юности и неизвестно, когда мы увидимся опять...
Ты, может быть знаешь, за мной ухаживал Саша Рутман из 4 школы, потом он учился в Политехническом?
       -Да, я его знаю.
       -Он очень любил меня и я его тоже любила. Мы встречались. Мои родители ничего не знали, они были настроены против евреев и я им не говорила. Когда я была на шестом курсе, он уже окончил. Его оставили в Минске, взяли в аспирантуру... Он сделал мне предложение. Я ответила, что подумаю, и вечером рассказала родителям. Но когда они поняли, что он еврей - боже, что тут началось...
       Папа кричал, что никогда этого не допустит. Что над ним будет смеяться все министерство и все старые друзья-партизаны. Начнутся осложнения на работе, под него давно подкапываются, а сейчас будет причина...
Мама сказала, что я их опозорю. Что ни она ни отец не придут ко мне на свадьбу, где будет эта еврейская родня... Затем папе стало плохо и приехал врач из Лечкомиссии.
       Мама увела меня в соседнюю комнату, плакала, умоляла и допытывалась, не беременная ли я... Когда я сказала, что не беременная, она немного успокоилась и твердо сказала:
       -Если ты не хочешь опозорить и убить нас, этого брака не будет. Завтра же откажи ему, и чтобы он близко к тебе не приближался. Или им займется КГБ.
       -Причем тут КГБ?
       -За каждым что-нибудь найдется. Папа пустит в ход все свои связи, но мы не допустим, чтобы наша единственная дочь вышла замуж за еврея.
       Кстати, на тебя давно засматривается сын генерала Морозова. Он оканчивает Зенитное военное училище в Минске, перед ним прекрасное будущее, служба за границей. Генеральша звонила мне,и интересовалась, свободна ли ты...
Виктор где-то тебя видел, и ты ему очень понравилась.

       -Пришел отец, и тоже продолжал уговаривать. Они меня настолько уболтали,что я проплакала ночь, а утром позвонила Саше. Мы встретились и я ему отказала. Я не объяснила ему причины, но он, наверное, догадался сам...
       Так закончилась моя первая любовь.
       Вскоре меня познакомили м Виктором. Он оказался красивый парень, блондин, баскетболист. Немного туповат, но я считала, что ума у меня хватит на двоих.
Виктор влюбился в меня с первого взгляда, а его родители были вообще без ума от меня...
Я хотя не любила его,как Сашу, но он не был мне противен и даже немного нравился.
Я рассказала маме. Она сказала -
       -Это настоящий парень, надежный, нашего круга. Выходи за него. Материально
мы будем вам помогать, его родители тоже.
       -Мама,а как же любовь? Я его не люблю...
       -Доченька, любовь придет со временем. Ты думаешь, браки совершаются на небесах? И в старое время, и сейчас пары подбираются сознательно или бессознательно по многим признакам, да ты это знаешь.
       Раньше дворяне женились на дворянках,крестьяне на крестьянках... Были исключения,но всегда плохо кончались. Сейчас дворянство - это наш круг - крупные руководители, партийная элита, генералы.
       Выходи за Виктора,он хорший парень, нашего круга, а любовь придет...

       -К концу шестого курса я уступила настояниям Всктора и своих родителей и дала согласие.
       В Уручье, в военном городке под Минском, Витин папа-генерал организовал нам небольшую квартирку. Я работала в гарнизонной поликлинике. Виктор ходил на службу, выезжал в краткие командировки на полигон.
       Родители часто бывали у нас,генеральша задаривала меня трофейными золотыми украшениями, хранившимися с войны. Моя мама не отставала.
Виктор оказался грубоват, но он очень любил меня и я ему прощала. Через год родилась Оленька,а еще через два года нас направили за границу, в ГДР.
Виктор служил в ракетном полку, мне нашли несколько часов в медсанчасти. Так прошло около года.
       И вот настал день, когда я впервые увидела своего мужа пьяным.
С утра он уехал в город по мелким делам. Обратно он вернулся на такси. Я видела, как он вышел из машины, расплатился с немцем-шофером, вошел в квартиру,аккуратно запер двери на ключ и свалился у порога. Я думала. что у него сердечный приступ и кинулась к телефону... Он открыл глаза и сказал -
       -Никому не звони. Вышлют в Союз и выгонят из армии - и отключился.

       -Володя,он оказался хроническим алкоголиком! Родители его об этом знали.
Виктор уже лечился, и они специально искали ему жену-врача... А вляпаться во все это нужно было именно мне...
       -Жанна, что ты говоришь! Неужели за годы общения ты ничего не заметила?
       -Вот именно! Он рассказал мне, что начал пить еще в шестом классе, когда родители уехали на два года за границу и оставили его с бабушкой. Вокруг мальчишки пили, денег отец присылал достаточно. Бабушка ничего не замечала, а у подростков быстро возникает болезненное пристрастие . Через полтора года приехали родители, но у Виктора уже был хронический алкоголизм 1-2 стадии в виде кратковременных запоев... Они быстро уехали из этого города. Отец поместил Виктора в закрытое отделение военного госпиталя под другой фамилией, и когда мы познакомились он уже несколько лет не пил. Его предупредили - стоит выпить одну рюмку - и болезнь вернется!
А ведь я заметила, что даже на свадьбе Виктор пил только воду,и обрадовалась, дура!
 
       Я изучила медицинскую литературу и узнала много интересного.
Оказывается на границе 1-2 стадии алкоголизма пьяницы могут искусно скрывать свое пристрастие. Так было и с Виктором. После лечения он не пил несколько лет.
От предложений друзей выпить отказывался. Над ним подшучивалм и смеялись.
Поскольку он не пил, а кругом пили все - начальство и друзья стали относиться к нему подозрительно, считая тайным агентом КГБ. Спасал авторитет папы-генерала.
На службе его работа состояла в дежурствах на пульте управления зенитными ракетами. Дежурная смена сутки работала - двое или трое суток отдыхала,бывали и изменения в графике,когда на службу он ходил каждый день.

       Однажды после смены, когда все снимали стресс выпивкой, он не удержался и выпил пару рюмок... И все... Дальше пошло по нарастающей. Очень быстро доз алкоголя, обычных для всех, моему муженьку стало не хватать, развилась высокая толерантность. Первый день после смены он напивался, второй день - добавлял, третий - "поправлялся" и заступал на новую смену почти трезвый...
       Никто ничего не замечал.Пил не только он один.

       А я пыталась бороться. Я его ругала. Отказывала в сексе. Выливала спиртное. Запирала в квартире, даже била! Ничего не помогало...
Ругаться приходилось шопотом. Бутылки нельзя было выбрасывать. Их нужно было раньше завернуть в плотную ткань и разбить на мелкие осколоки. Мой муж ухитрялся приносить спирт со службы в специальном бачке мимо охраны. Когда я обшарила все углы в квартире и вылила все спиртное, что удалось найти - это не помогло.

       К концу дня после дежурства он опять был пьян! Где же он прячет водку?
Я превратилась в собаку-ищейку, и, наконец, догадалась.
У Виктора были хорошие руки и он постоянно что-нибудь мастерил - какие-то телевизоры, динамики, приборы. Его стол был завален деталями и ящиками, я его не касалась. Но когда я решила поискать там, оказалось,что в каждом яшике было помещено несколько пластиковых сосудов, окрашенных под окружающий цвет, с выведенными трубочками,через которые он посасывал спирт... Когда эти ящики я разбила и выбросила, он устроил прозрачный сосуд в бачке туалета...

Хуже всего было, что подросшая Оля стала задавать вопросы.
       -Почему ты все время ругаешь папу? Почему ты его бьешь, а он тебя нет? Папа хороший...
       -Да,если бы не пил, был бы хороший. Он обожал дочку,все ей прощал, никогда не раздражался, готов был играть с ней все свободное время - пока не подходило время выпить...
       Но я устала бороться. И,наконец, случилось то, что должно было случиться.

       Проходили какие-то важные учения. Приехала большая комиссия из Москвы. Поставили задачу обнаружить и сбить учебную цель. Но Виктор с утра еще не отошел от вчерашней пьянки и не выполнил боевую задачу. Должны были полететь головы у больших и малых начальников. Подчиненные Виктора, которым надоело, что он постоянно таскает у них спирт, шепнули одному из членов комиссии, что их начальник пьян.
Разразился скандал. Генерал приказал вызвать врача и было установлено алкогольное опьянение. (Виктор успел с утра опохмелиться). Его отстранили от службы и в течение двух недель нас отправили обратно в Союз. Не помог даже папа-генерал.

       Немного позже моего мужа с понижением отправили на Чукотку. Я с ним не поехала, осталась в квартире родителей. Мой папа попытался выправить меня вслед за мужем...
       Тогда я разошлась и высказала папе и маме все,что я о них думала. О белоруссах, евреях, о новом дворянстве, свекре-генерале и свекрови-генеральше.
О том, что они сообща разбили мне жизнь.
И если им тяжело мое присутствие,то я с Оленькой уеду куда-нибудь на сельский врачебный участок. Родители чувствовали свою вину и отступились.

И я осталась одна.
Мне помогли, я опять устроилась терапевтом в гарнизонную поликлинику и там я работаю много лет. А сейчас появилось место пульмонолога, и вот я, крупный специалист, займу эту ставку.

       На Чукотке Виктор служил плохо,он продолжал пить. И когда он приехал в отпуск , мы развелись. Я разрешала ему видеться с Олей, она отца любила и скучала без него. На меня он не наговаривал, но сказал, что мы в разводе, а причины предоставил объяснять мне...
       Однажды днем он взял Оленьку и пошел с ней в парк Челюскинцев. Там он переходил от киоска к киоску, всюду выпивал понемногу.. Постепенно напился и свалился в кустах без памяти.
       Хорошо, что я в свое время заставила Олю затвердить наш адрес и номер телефона. Она просидела возле отца несколько часов. Стало темнеть. Она подошла к людям на центральной аллее и сказала -
-Я гуляла с папой и потерялась. Моя мама доктор, позвоните ей по такому номеру,она за мной приедет.
Жанна продолжала:
       -Я была вне себя,они ушли днем, уже было темно. И тут раздался звонок. Когда я приехала на такси, Олечка прежде всего повела меня на место, где она оставила отца. Его уже не было, кто-то сказал, что его подобрала милиция.
 Я позвонила его отцу, и он нашел своего сыночка в одном из вытрезвителей...
С тех пор я не разрешала ему видеться с Олей.

       Скоро генерал вышел в отставку, а Витьку выгнали из армии. В Минск он не вернулся, а где-то на Севере работал радиотехником. Вскоре полностью спился и замерз где-то в длинную чукотскую зиму. Мой папа тоже вскоре умер от инфаркта... Остались мы с Оленькой и мамой, но и мама умерла 10 лет тому назад.
       До самого конца жизни она переживала за мою судьбу, но считала правильным, что не позволила мне выйти замуж за еврея...

Не знаю, зачем я тебе это все рассказываю, но так надоело играть роль благополучной и веселой вдовы... Как видишь. я хорошо выгляжу, мужиков вокруг хватает, все в больших чинах и женатые. Я бы могла отбить у жены любого, но не хочу...

       Самое печальное, что дочка повторяет мою судьбу.
В школе Оля училась хорошо. Я уговаривала ее пойти в медицинский, но она захотела в институт иностранных языков на английский факультет.
       Еще в институте она познакомилась с курсантом того же Зенитного училища! Он был старше ее на четыре года, но поступил позже, после армии. Когда он провожал Олю, иногда заходил к нам.
       Мне Юра сразу не понравился. Высокий брюнет,черноволосый, он ходил развинченной походкой. Меня он сразу стал называть "мамашей". На его манерах был налет какой-то испорченности. В речи проскальзывали блатные словечки. Когда в первый раз Оля пригласила Юрия на свой день рождения, он вел себя отменно: предупредителен, вежлив, преподнес мне цветы. Со свиданий Оля тоже возвращалась с цветами.
Меня насторожило, что за праздничным столом он не пркасался к спиртному. Но по тому, как он провожал взглядом каждую рюмку, которую опрокидывали другие, я поняла - возмездие меня настигло еще раз, неизвестно за что...

Через своих друзей-офицеров я осторожно навела справки. Отец Юры был начальником Военторга где-то на Украине. Юра год проучился в училище на Украине, был исключен за пьянку, отслужил в армии. После армии пару месяцев не был дома, а потом уехал в Минск, здесь сдал экзамены и был принят в военное училище.

       Я все рассказала Оле и на коленях умоляла ее не связывать судьбу с этим парнем. Я все рассказала ей об отце, о перенесенных унижениях, о своей разбитой судьбе. И знаешь, что она мне ответила?
       -Это ты во всем виновата! Ты отца не любила, поэтому он пил, поэтому он умер, а я выросла без отца. Я люблю Юру и не повторю твоих ошибок. Я подожду, пока он окончит училище и поеду за ним туда, куда его направят, хоть на край света!
       -Оленька, но алкоголизм никогда не излечивается! Если он уже пил, он обязательно опять сорвется! Я тебе могу привести примеры, принесу литературу!
       -Не нужна мне твоя литература. Мы любим друг друга. Наша любовь все перетерпит, и я скоро выхожу за него замуж.
       -И как же вы думаете жить? На твою зарплату или на мою? И где вы будете жить?
       -Мы думали жить здесь, пока он не кончит училище, но если ты не хочешь, мы снимем квартиру, его отец поможет, он обещал...

Оля сделала, как захотела.
Конечно, они жили со мной. Родился маленький Миша - Михаил Юрьевич, как Лермонтов... Отец Юрия помогал молодой семье материально, я помогала с ребенком.
       Юрий начал понемногу выпивать, но умеренно, повидимому, я ошиблась, и у него алкоголизм не развился. Может быть,потому, что он начал пить позже, чем мой бывший муж...
       Оленька нашла уроки, брала учеников.
       Мы с ней часто ссорились,зять тоже относился холодно, он обижался, что я его посчитала алкоголиком и восстанавливала против него Олю...
Когда Мишеньке было три года, они уехали на Дальний Восток, по месту службы Юры. В отпуск они приезжают к его родителям, а не ко мне. Оля пишет редко.

Я живу одна в большой квартире, часто думаю о своей жизни.
Но так и не могу понять - в чем моя ошибка? И была ли она? Или это судьба...