Купание розового коня, гл. 7

Автобус вез нас по ночному Нью-Йорку, было три часа ночи и то, что проплывало на приличной скорости мимо, было похоже на какой-то "сюр" и не имело отношения к реальности. После двенадцатичасового перелета, практически без сна, физическое состояние не давало воспринимать все реально. Отупевшими взглядами мы смотрели в окна и проезжая ужасную, неблагополучную часть Бронкса, которая ни чем не отличалась от Гарлема, я потихоньку начала впадать в шок. Муж гладил меня по плечу и шептал: «Ты не переживай, это не тот Нью-Йорк, куда мы едем, ты завтра увидишь...»

Сожженные и почерневшие здания шести и выше этажами, проплывали как приведения с "безмолвно орущими ртами-дверьми" и "безумными глазами-окнами" с выбитыми стеклами. Если бы кто-то в ту минуту сказал, что атомная война закончилась и это - ее последствия, я бы поверила.

Муж был прав, проскочив этот кошмар, мы попали на улицы с чистыми домами и сквериками. Знаменитый своей роскошью, обедневший и обанкротившийся Отель, я забыла его название, предоставил нам номер на двоих, где уже была приготовлена раскладушка для ребенка. В фойе стояла тихая толпа в очереди за чем-то, вереница была длинная и молчаливая. Я обратила внимание и удивилась, что люди все были ужасно одеты и, не смотря на тишину, вели себя очень странно: лохматый детина, небритый последние пять недель, глубокомысленно и сосредоточенно скоблил у себя под мышкой, его соседка по очереди, безмолвно и очень медленно танцевала танец Шехерезады. Увидев наши, округленные от ужаса глаза встречающий нас распорядитель объяснил: «Это бездомные, мы их кормим бесплатно и разрешаем принять душ...»

Это было первое милосердие, которое восхитило меня в Америке. Попав в номер. мы не умываясь свалились в постель, не оставалось ни одной искорки физических сил.

В шесть утра меня разбудил звук, поднимающийся от мостовой до высоты нашего этажа. Я должна вам сказать, что у меня фобия: я боюсь высоты. Если кто-то не понимает выражения "душа ушла пятки", желающим могу объяснить, что это значит во всех подробностях. Много лет позже, поехав с мужем в его командировку в Атланту, мы ночевали в номере, в котором фасадная стена была из цельного стекла и учитывая, что этаж был пятьдесят седьмой, то не удивляйтесь, что я, увидев частный самолетик, пролетающий на уровне этой стеклянной дыры в небе, грохнулась в обморок. Да уж, скалолаза из меня никогда не получится.

Услышав звуки просыпающегося Нью-Йорка, я поползла на четвереньках к окну. Хотя этаж был всего пятый, и окно было довольно узким, оно заканчивалось почти у пола... Перед тем как лечь спать, мужу удалось приоткрыть щель в окне, так как воздух в номере оставлял желать лучшего. Я, как пантера, заблудившаяся в джунглях, стоя на четвереньках, проявив животные инстинкты, вдыхая незнакомые запахи чужого города, со страхом и любопытством выглянула в окно. Внизу два черных в оранжевых куртках забрасывали содержимое мусорных ящиков в пасть машине, которая с жадностью пережевывала этот завтрак...

Сработало воображение, с которым я с детства приятельствую, и слово "завтрак "вызвало такое чувство голода, что стало ясно - если меня сейчас же не покормить, то плохо будет всем...

Но женское начало победило. Сравнивая себя с пантерой, я себе льстила, я, скорее, была скунсом после суток перелета. И если бы вы сидели в самолете рядом с дяденькой, который героически перевозил на себе три свитера, и ему было чуть-чуть жарко, то вы бы поняли, что я имею в виду. Приняв с наслаждением душ, я послала "Главаря этой маленькой компании" добывать пищу. Свое стадо надо кормить! У нас в кармане было 70 долларов, с которыми мы вступили в Новую жизнь. Родненькое правительство, дав нам разрешение на выезд, позволило вывести именно эту сумму денег из страны. Транжирьте ваши миллионы, будущие буржуи!!!

Я осталась в номере одна, сын увязался идти с папой на добычу. Стук. Я, удивившись, что муж вернулся так быстро, с голодным урчанием открыла дверь и на меня, держа что-то в руках, пошел огромного роста чернокожий великан, с вывернутыми розоватыми губами. Протягивая это "что-то", он лопотал угрожающе, как мне показалось в эту секунду. Ноги у меня стали ватными и, еле передвигая ими, я начала пятиться внутрь номера, все ближе и ближе к окну. Когда я увидела жуткий испуг на этом огромном черном лице, я интуитивно поняла, что опасности нет.

Работник гостиницы заботливо принес нам электроплитку и, увидев открытое окно, к которому я медленно, но верно направлялась спиной, пришел в ужас. Он быстро закрыл окно и лопоча уже довольно осуждающе, ушел.

Оказывается, окна открывать нельзя и табличка на стекле говорит об этом очень понятным языком. Я еще много всяких объявлений буду читать по своему усмотрению и представлению об английском языке.

Муж вернулся через минут двадцать с оливковым маслом, картошкой и солью. Узнав в коридоре, что принесут электроплитку, он по-хозяйски определил, что выгоднее всего набить желудки привычной родной картошечкой, это на много дешевле, чем покупать готовую еду. В чемодане была маленькая сковородка, нож и вилки. Да, вот такая я хозяйственная и организованная! И не важно, что в аэропорту рабочий, сидящий на проверке поклажи, долго и с удивлением рассматривал, как выглядит сковорода и нож с вилками. Подумаешь! По форме они ничем не отличались от обычных, ну а то, что это было в чемодане, так как ему бедному понять?! Выражение лица у него было задумчивое.

Я никогда в жизни еще не ждала с таким нетерпением жареной картошки! Поесть ее не удалось - мои мужики вместо соли купили питьевую соду. И не надо хихикать, и на старуху бывает проруха... У него был технический английский, а не продовольственный. Зато работу он получил через три месяца по приезду, работу инженера, а как сами понимаете - это было счастье.

Знакомые по прошлой жизни, потихоньку отыскались, ХИАС не дал умереть с голоду и, очутившись в двухкомнатной квартире, уже оплаченной на три месяца вперед, мы почувствовали себя на вершине вселенной.

Благотворительная организация Хиас к нашему приезду слегка обеднела, и мебель уже не дарили. Ну и что, что нет мебели! Есть работа! Значит, все будет! Никогда у меня не пройдет чувство восхищения американцами, добровольно помогавшими приезжим и мебелью, и одеждой, и деньгами. Это удивительный народ, который так боится потерять свое прайвеси и приучен не приходить даже к родственникам без звонка. Не любящий задавать вопросы и не желающий давать ответы, касающиеся их личной жизни. И который с такой доброжелательностью помогал и помогает во всем всем нуждающимся! Я потом поняла причину: человек, живущий в нормальных человеческих условиях - не агрессивен и добр...

Соседи по лестничной площадке, американцы, при помощи словаря дали нам знать, что по средам, в одиннадцать вечера, жильцы выставляют все, в чем уже не нуждаются, и специальный сервис забирает это ночью с тротуаров.

Ровно в 11 ночи, уложив сына спать, мы пошли на разведку. Примерно в трех кварталах мы нашли сокровище. Это были матрасы! Не падайте в обморок, в довольно приличном состоянии и, как говорят, на безрыбье и рак рыба! Более того, тут же валялся металлический каркас. Положив матрасы на каркас, и убедившись, что это будет королевская кровать, мы потихоньку стали двигать находку в сторону нашей квартиры. Все было бы хорошо, каркасы были на маленьких колесиках, и муж пошутил: "Эх, прокачу", но проблема была в том, что эти сволочные колесики так пищали и скрипели при движении, что мы разбудили половину спящего населения этого района. Если бы я умела рисовать, я бы нарисовала улицу и лица в окнах, которые никак не могли понять, что происходит. И мы вдвоем, внизу, по ночному тротуару... Ночное эхо летит высоко и стоит в воздухе...

Таким же макаром мы в следующую среду нашли стол и два стула, а сын по малолетству располагался на ящике. Знакомые привезли довольно приличный диван и журнальный столик. Жизнь начинается...

Купание розового коня, гл.7