Последний взгляд

Татьяна с тоской наблюдала, как Владимир , весело насвистывая, складывает вещи в рюкзак. Он собирался поехать с ее же братом и не куда- нибудь, а всего лишь на рыбалку и всего- то на один день. И день этот был изумительно –веселый какой-то, ликующий... Светило солнце, радуя все живое, озорно чирикали воробьи, гоняясь друг за другом и, пытаясь отобрать какое-то зернышко и только у Татьяны было неспокойно на душе. Сердце металось и рвалось, кричало и страдало. Татьяна прижала руку к груди, словно пытаясь успокоить ретивое, пила какие-то настойки, но ничего не помогало. Она не хотела сегодня отпускать мужа…И , прильнув к такому родному, теплому, очень дорогому человеку , она окончательно поняла, он должен остаться дома.
–Останься, побудь со мной,-Татьяна не сводила умоляющих глаз с Владимира,- у меня что-то душа не на месте.
–Ну, что ты , родная, –Владимир ласково провел по щеке жены ладонью и крепче прижал ее к себе,–какие пустяки! Улыбнись! Посмотри , какое солнышко ласковое! Клев будет хороший. Не грусти. Я люблю тебя,– и нежно поцеловав жену, он попытался осторожно отстранить ее, но у Татьяны не было сил оторваться от мужа. Откуда-то взялось чувство, что она видит его живым последний раз. Даже не чувство, а знание и это знание страшно пугало ее, не давая отвлечься.
Послышался громкий стук. Брат вошел, шумно грохоча болотными сапогами, озорно подмигнул.
–Не горюй, сестричка. Жди нас к вечеру с уловом, будешь уху варить. Идем,-обратился он к Владимиру, -а то всю рыбу выловят пока вы тут прощаетесь.
И, подхватив рюкзаки, друзья направились к выходу. На пороге оглянулись оба одновременно и было в их взгляде нечто неуловимо-одинаково-отрешенное, словно они уже видели то, чего не могла видеть она. У Татьяны еще сильнее сжалось сердце.
Весь день шел кувырком. За что бы она не бралась, все валилось из рук. Было тяжело, больно, мрачно и как-то особенно тревожно. Тревога усилилась, когда она увидела трех братьев Свищевых тоже отправившихся на реку и, грозившихся когда –то убить Владимира из-за какого-то не понравившегося им слова. Муж не придал этому значения, отмахнувшись, но Татьяна знала так же как и все остальные, что они очень злопамятны и никогда, никому и ничего не прощали, мстили жестоко, изобретательно так, что и доказать было невозможно. Всегда сердитые, они и сейчас шли, сурово нахмурив брови будто и не на рыбалку вовсе, а на битву ратную.
Вот уже и смеркаться стало. Татьяна выглядывала в окна, прислушиваясь к каждому шороху. Но было тихо, только легкий ветер путался в ветвях деревьев что-то нашептывая, словно прощаясь.
Не пришли они ни ночью, ни на следующий день… А через несколько дней нашли тело мужа, прибитое к берегу волной.
Татьяна с сухими глазами смотрела, как опускают гроб, а видела только его прощальный взгляд, взгляд человека уходящего навсегда. Плакать она не могла,слез не было. Они все уже пролились…
А еще через два месяца состоялись похороны брата.