Заибанские страдания. 18 окончание. Приговор

ПРИГОВОР

– Подпишешь?
– Нет!
– Полковник!
– Подпишу, подпишу...
– А ты боялась, дурочка. Полковник, в Ааанск его, сукина сына, на все двадцать пять!
Малая зона встретила Учителя с восторгом: Ибанич приехал! Качать его! Как зовут-то тебя?
– У... Ибанов я, Ибанов.
– Ну бери кайло. Сделаешь дыру насквозь – на свободу выйдешь. Га-га-га. И за что ж тебе, батя, четвертак отвалили?
– Да ни за что.
– Ври! Ни за что теперь только пятиалтынный дают...
– Эх, в Женеву бы, с грустью подумал Учитель, и началась для него обычная ибанская жизнь: болезнь – "кубик" – забой – клоповая камера – тайга – комариная "шуба" – выгребная яма...


СОБЫТИЕ

– В Отъибаньи произошли события, рассказывал Сотрудник. Рабочие сразу нескольких заводов объявили тихую забастовку: к станкам подошли, а к работе не приступают. Мол, повышайте зарплату и дайте возможность и нам на канцерогены поглядеть. Нет бы там кричать, буянить, лозунги какие-нибудь писать. Тут бы Ибанск сразу танками помощь оказал. А так что? Мертвая тишина. Нехорошо как-то. Непривычно.

Потом отъибанцы набрались наглости и создали профсоюз. Зачем? Ведь один профсоюз братия им уже создала – тешьтесь на здоровье и слушайтесь. Так нет, им мало! Ладно бы там братию другую организовали – все было бы ясно: контра, и в таком случае танки – самый разумный довод. А тут вроде бы никакой политики. И угнетенные рабочие загнивающих стран сразу поддержку им оказали. Мы за них, гадов, кровь проливали, сверхмощное оружие делаем, а им – поддержку! Ну погодите, и до вас доберемся!

Но что это, рабочие стали захватывать фабрики и заводы у рабочего же правительства! Кто же хозяин в стране – первые или вторые? Конечно, вторые, потому как МЫ их выбирали, МЫ им помогали. А все остальные – самозванцы. К стенке их, к стенке!
А хозяев мы из беды вызволим...


РАЗЛУКА

Сороку взяли-таки. На автобусной остановке. Сначала, как полагается. Измолотили. Потом раздели до гола и бросили в кузов грузовика, где Ибанькова млела от удовольствия, которое ей доставил Чин. Как положено, взяли понятых, сфотографировали и дело об изнасиловании было готово...

В заколоченном скотском вагоне Сорока нашел дырку от гвоздя. Чем дальше от Ибанска, тем голубее становилось небо. Однажды поезд шел по местам, забытым планом и Заибаном. Душа Сороки не выдержала и выпорхнула на волю. Лети, напутствовал ее Сорока.

Свобо-да-а! Крикнула душа и скрылась за тростниковым золотом болота...


ПОТОМОК

Через сколько положено Ибанькова родила Чинчика. В тот же день она подала исполнительный на Сороку. За это Чин отвалил ей еще одни "Ибанули", а Сотрудник подарил ключи от загородной виллы "Любовь Заибана". "За достойных потомков!" – поднял тост Заибан на крестинах Чинчика.


ОБЪЯВЛЕНИЕ

"Меняю соцлагерь на любой американский. С предложениями обращаться: Ибанск. Малая зона, Сороке". И... сумасшедший нашелся. Итак,

Прощай, немая Ибанея –
Страна холопов и воров!
Я ухожу, не сожалея,
От фанфаронства лживых слов,

Где цель одна: насытить брюхо;
Все остальное – вражий миф.
Бегу от сифилиса духа –
Будь трижды проклят этот мир!

==========================
Москва-Пушкино-Заибанск, 1982

Виктор Грин (Сорокин)

==========================

P.S. 15 июня 1982 года автор с семьей добровольно-принудительно покинул пределы СССР.