Выложится

 Как хорошо спрятаться от дневной духоты и жары палящих, не по-весеннему горячих лучей солнца в тихой паутине ночной прохлады. Сейчас был конец апреля, но тепло как летом. Солнце, явно нехотя уступая власть сестрице луне, грело последними лучиками и без того раскаленную мостовую. Город в этот день был притихший, да и кому же захочется побороть лень и выйти в душные объятья природы? Лишь на импровизированной сцене стояла небольшая группа молодых людей из четырех человек. Молодые ребята, можно сказать даже дети, хотя нет. Подростки. Раскованность и небрежность выдавала в них самоуверенность и юношеский пыл. В руках у кого что, у кого гитара, у кого барабанные палочки, только у клавишника руки были свободны. Но и то тонкие пальцы весело перебирали нервы синтезатора. Четвертый же явно выделялся из общей массы. Скучающий взгляд глубоких, мягких серебряных глаз с ниточками печали провожал красный диск дневного светилы за горизонт. Небрежное движение рукой, да вот так, откинуть мешающие нежно фиолетовые прядки волос с красивого лица. Нахальства ему было не занимать, но сегодня, почему-то все было иначе. Хрупкая фигурка небрежно оперевшись бедром о какой то столб выглядела до нельзя ранимой и хрупкой, но это была лишь видимость. Иллюзии, на которые обманывалось большинство.

 - Хитсу! Ну что ты застрял! Пошли, еще разок! – разорвал мнимую тишину голос барабанщика, все были в сборе, ждали только юношу со странным именем Хитсу, а тот лениво оторвавшись от осмотра горизонта, вернулся на свое место и взял микрофон. Первыми заиграли клавиши. Как иголочки они заиграли на нервах заставляя напрячься и слушать. Ждать чего-то. В Беспорядочную трель влился уверенный голос гитары, немногочисленные слушатели все ждали. И, наконец, когда ожидание стало нестерпимым, юноша поднес микрофон к чувствительным губам и запел. Мягкий проникновенный голос взорвал сердца одновременно со вступившими барабанами. Песня вызывала желание двигаться, разгоняя кровь по венам, не важно куда, по линии голоса, не останавливаться…никто не слушал слов старательно подобранных под музыку юношей, только голос.

 Юноша, кажется, полностью отдавшись музыке, проникновенно пел, не обращая ни на что внимания. И если бы хоть кто нибудь заглянул в глаза этому с виду невинному и беззащитному существу, то наверно этот человек бы отшатнулся - столько эмоций было в них. Боль – от пережитого. Юноша был отнють не человеком, а жертвой. Хм, нет. Ребенком эксперимента. Неудачный продукт по выведению супер солдат. Неудачный…кровь этого юноши давала силу, лечила, оберегала того, кто выпьет ее, добровольно отданную. Но взамен. Взамен были опыты. Бесконечное вычисление. И жажда. Вампиризм приобретенный при потере больше литра крови. Человек бы умер, а он нет. Боль…физическая. От старых ран, ожогов и уколов. Но не это было важно. Намного больнее была дыра в душе и сердце. Черная зияющая пустота там, где должно было быть место любви. За недолгую, всего лишь 15-летнюю, жизнь он успел потерять все. Полюбить – обжечься. Совсем недавно он еще был в объятьях любимого человека. Но потом отдал все, чтобы спасти его.

 - Иногда лучший подарок другу – смерть, – слова песни невольно влились в воспоминания. Парень запомнил их на всю жизнь.
 Гибкое тело невольно отдавалось музыке, плавные разящие движения. Быстрые. Еще быстрее. Как бой. С собой с воспоминаниями. Со слабостями. Юноша был наивным. В глубине души он все же был ребенком, хоть и умело скрывал это за взрослой серьезностью и манерами. Ему пришлось таким стать, чтобы выжить. Как бы горько и невероятно это не звучало, но врагов у юноши было много, да и оружие у них было. Было и причем стрелять они умели. На поражение. А в секретном досье стояла меточка.…Убить.
 В голосе прорезалась страсть. Чистая страсть. Желание ласк, нежности, любви. Желание чувства тела другого человека. Он был невинен, но мыслям это не мешало. На лбу выступили серебринки пота от напряжения песни. Казалось, что накалялся воздух между ним и толпой. Все ошеломленно смотрели на юношу, который вкладывал в песнь самого себя. Все что от него осталось. Он готов был отдаться любому, кто смог бы утешить. Но не обжечь, Хитсу был осторожен. Раз промахнувшись он хоть и доверял людям, но четко разделял привязанность и любовь. Дружбу и симпатию. Боль и ненависть. В серебряных глазах сияла бесконечная загадка, и безумная нежность, которую парень смог бы отдать только самому близкому. Да, он не спорил. Он был эгоистом, слишком много требовал, но хотел только одного. Любви.

Но вот песня кончилась, неожиданной нотой обрубая мелодию. Казалось, что было фактически слышен звон осколков напряжения спадающего в людей. Никто не мог утихомирить биение сердца, подстроившегося под удары барабанов. Все хотели еще, но Хитсу устало откинул микрофон и сошел со сцены. Он выложился до конца, отдаваясь целиком музыке. Не то чтобы только она могла уберечь остатки мечтаний и не придать. Просто только так можно было выплеснуть боль. Сами того не осознавая, люди приняли на себя все. Всю боль, все страдания рассказанные музыкой. Юноша плелся по направлению к дому, все равно понимая, что никогда не получит что-то в замен. И поэтому он просто шел оплетаемый полумраком ночи…а за ним, на опустевшую мостувых закапал дождь, когти хищных молний разрывали небо ломясь в окна и смывя пыль. А вместе с ней и частички боли...