Ночной геннадий

Вынырнул из темноты в темноту. Из сна в тягучий мрак комнаты. Где-то на полу в кармане брошенных брюк заливался телефон, ехидно светясь ярким зеленоватым экраном. Я одурело посмотрел на часы, свернувшиеся ремешком в кольцо подобно спящей кошке. Начало шестого утра. Телефон продолжал вопить самой нелюбимой мелодией и тактично жужжать, норовя выползти из кармана.
Я протер глаза, перегнулся через край кровати и не с первого раза достал телефон. Щурясь от резкого света посмотрел на экран. Вереница незнакомых цифр. Нажал «принять».
- Алло, - прохрипел я, не успев прокашляться.
- Здорово, Фома! – с натянутой веселостью прокричал телефон.
- Здорово, - тупо смотря на трещины паркета откликнулся я. – Кто это?
- Это Гэннадий, - пьяно расхохотался телефон. – Не узнал чтоль?
- Да, - ответил я, судорожно пытаясь вспомнить всех знакомых Геннадиев и приходя к выводу, что никогда в жизни не был знаком ни с одним. Хотя… Но нет, не может быть. – То есть нет… Не узнал…
- Ну ты даешь, Фома! – опять расплылся телефон. – Как сам?
- Да вот…
- Я узнал, что у тебя день рождения, - перебил меня телефон. – Вот решил не откладывать! Поздравляю тебя, Фомочка, с днем рождения! Чтоб хер как говорится стоял и деньги были… Это… Удачи там на работе! И… Успехов творческих, да! Чтоб книга когда выйдет – позвони, понял?! Куплю обязательно! И вообще будь здоров! Вот!
- Спасибо, но…
- Что?! Я первый нах?! – довольно заявил телефон.
Жена сквозь сон промычала, не поднимая головы «Ты что там?»
- Гм, - наконец прокашлялся я, постепенно наполняясь злостью за несвоевременное пробуждение. – Геннадий. Геннадий, да? Я вот никогда раньше не понимал, что движет людьми, когда они звонят глубокой ночью с чем-то поздравить, высказать уважение и так далее, зная при этом, что они наверняка разбудят, помешают и вообще будут невовремя. Не понимал, а теперь уверен, что делают они это из-за своего эгоизма и лицемерия, из желания самоутвердиться за чужой счет, показать, что именно они, а никто другой может называться Настоящим Другом, вот так с большими буквами, настолько ценящим тебя, что считают минуты, когда можно выплеснуть свою бурлящую радость и почтение. Подумайте над этим, Геннадий, перед тем, как будете звонить своему Фоме! Потому что я никакого Геннадия не знаю и знать не хочу! И день рождения у меня в феврале!
- Ээээ, - настороженно протянула трубка. – Ну извини, брат…
Короткие гудки.
Я выдохнул. Когда я злюсь, у меня всегда поднимается давление.
- Ты с кем там разговариваешь? – спросила жена сонно.
- Да вот позвонили…
- Кто? Я не слышала звонка.
- Да минуту наверно телефон пищал. Ошиблись номером.
- Подожди, - жена приподнялась. – Твой телефон?
- Да, - сказал я, поправляя одеяло.
- Так он же у тебя со вчерашнего дня не работает. Сам же говорил! Ты еще вечером аккумулятор даже вынул.
Я поднес к глазам нагретый руками мобильник. Экран был тускл и пуст. Задняя панель действительно была снята. Аккумулятор отсутствовал. Я отупело понажимал на кнопки.
- Хм, - оторопело пробурчал я. – Приснилось наверно! Хотелось должно быть, кого-нибудь отчитать! – натянуто улыбнулся, укрываясь одеялом.
- Спи давай, - рассерженно сказала жена.
Я развернулся на другой бок, потирая лоб. Сумерки в комнате потихоньку начинали рассеиваться. Светало.
Геннадий. Ты опять выиграл.