Байки толкиенистов

БАЙКИ ТОЛКИЕНИСТОВ
Краткое вступление.
       Слово "культура" происходит от латинского colere, что означает культивировать, или же возделывать почву. В средние века слово стало обозначать прогрессивный метод возделывания зерновых (возник термин agriculture - искусство земледелия). Но уже в XVIII - XIX оно приобрело новое значение - его стали употреблять по отношению к людям, имея в виду их начитанность, изящество манер и т.д. Однако тогда этот термин применялся в основном к аристократам - "культурным", чтобы отделить их от "некультурных".
       Каждое общество имеет некоторую совокупность культурных образцов, которые принимаются и разделяются всеми членами общества. Эту совокупность принято называть доминирующей или всеобщей культурой. В то же время мы, очевидно не можем утверждать, что наша культура однородна. Во всех обществах существует множество подгрупп, различающихся своими культурными ценностями и традициями. Например, каждая из групп людей, стоящих на разных экономических ступенях в процессе распределения общественного продукта, обычно развивает способы поведения, отличающие ее от всего остального общества, и свою культуру. Такого рода культурные группы, с одной стороны, тесно связанные с доминирующей культурой, но, с другой стороны, отличающиеся от нее, принято называть субкультурами. Изучение субкультур имеет весомое значение как раз потому, что каждое общество имеет не просто общий вид культуры, но достаточно пеструю мозаику из по-разному взаимодействующих субкультур.
       Одной из наиболее интересных современных субкультур, на мой взгляд, есть субкультура толкиенистов - одна из самых самобытных и оригинальных, безусловно заслуживающих большего внимания общества.
       Уже сейчас субкультура толкиенистов способна влиять на общество вокруг себя и формировать новые субкультуры. Примером того может служить возникновение движения неоязычников (возрождение мифологии Древней Руси, поклонение ценностям древности и т.п.). Многие толкиенисты, повзрослев, плавно переходят в язычество, как наиболее подходящее их мировоззрению. Причем предпочитают, как правило, скандинавскую традицию. Некоторые язычники, занимающиеся военно-исторической реконструкцией, иногда проводят вместе с некоторыми из толкиенистов совместные фестивали и турниры.
       Одним из факторов, способствующих привлечению людей к этому движению, стало появление русской «фэнтези» - направления фантастики, построенным на языческом мировоззрении, воспринятым современным человеком.
       Толкиенисткие истории, это своего рода неотъемлемый фольклор, рожденный этой супкультурой, который, в конце концов, должен занять свое место где-то между «фэнтази» и обычной прозой – ибо «фэнтази», есть порождением человеческой фантазии, а истории про тех, кто в это «фэнтази» играет, уже порождение реальности. Эти истории реальны и рассказываются о невыдуманных событиях с реальными людьми, пусть живущими время от времени в «другом измерении» - в мире грез и фантазий, но от этого истории про них не становятся скучнее.

       
РЕКОНСТРУКТОРЫ
Грустный ратник

       Дело двигалось к закату, многие жители одного из подмосковных сел уютно расположились у голубых экранов телевизоров на традиционный просмотр «Последних известий», переживая за очередные баталии вокруг Государственной Думы России. Где-то за забором добропорядочная современная крестьянка, упорно не интересующаяся политикой, гремела ведрами в сарае. Из-за другого забора доносился скрип натачиваемой для завтрашнего покоса косы – аполитичный дед Антип точил ее с концептуальной скрупулезностью, как будто он бы не Антип, а ни много, ни мало «смерть капитализму» со штатным шанцевым инструментом скорбного промысла…. Село тихо готовилось к окончанию обычного рабочего дня. Антип отложил точило, придирчиво разглядывая остроту граней на режущей кромке косы, и вот тут его отвлекло тихое позвякивание на дороге за забором. Дед Антип привстал обозревая окрестности подступов к своей усадьбе и от неожиданности оторопел… По сельской улице медленно шел позвякивая кольчугой и мечем в ножнах настоящий былинный русский ратник… Именно таким представлял себе Антип защитников Киевской Руси на подступах к Софии Киевской грудью закрывших русские святыни от воинов орды – и тут на тебе, на пороге русский богатырь как будто сошедший с репродукции что пылилась на стене клуба… Еще чуть-чуть и из-за поворота покажется Князь Ярослав, со всей своей свитой верхом на белом скакуне… однако князь видать где-то замешкался, посему деду Антипу страсть как захотелось узнать кто есть сей молодой человек ратной наружности…
       Сынок! – позвал Антип война-ратника из-за забора, вздрогнув от звука собственного голоса, - а что случилось то? Более информативный вопрос, призванный выяснить, откуда сей пришелец взялся в 21 столетии у Антипа просто не лез на язык.
       Русский ратник остановился, и устало, глянув в глаза оторопевшему старцу, медленно скорбно патетично произнес….
       «Татары Дон перешли, отец»!.. – и, звякнув мечем, так же понуро побрел дальше, оставив деда Антипа в позе бронзового Мефодия, объясняющего Кириллу тактику оборонительного боя…
……………………………………………………………………………………………………...
       Говорят, в ту ночь в селе стреляли – местный ветеран, кавалер ордена Слава, старец Антип, с ружьем на перевес вел бой с превосходившими силами чертей из местного колодца, когда патроны кончились, пошел в рукопашную и был задержан одним из тех самых чертей – оказавшимся на свету местным участковым. Участковый хоть и человек умный, и в каждой чертовщине творившейся в селе видел материальное объяснение оной, квалифицируя потусторонние козни с точки зрения Уголовного Кодекса России, но на этот раз рассказам деда об русских витязях и татарах не поверил, врачам сдал для медосмотра, и ружье конфисковал…так - на всякий пожарный случай.
       
КАК ПРОЙТИ К ИЕРУСАЛИМУ?

      Песок тихо струился по барханам, редкая растительность с высушенными  на солнце колючками  тихо колебалась в такт порывам ветра.
     Вдали, над желтым песчаным барханом сверкнул металлическим отливом плоский шлем с щелевидным крестом вместо забрала. Тяжело опираясь на мечи и копья из глубины пустыни вышли пять рыцарей. Белая одежда с красным крестом поверх доспехов свидетельствовала об их принадлежности к ордену тамплиеров.  Рыцари были уставшие мокрые от жары, но довольные собой – они добрались до хорошо накатанной дороги, на которой остановилась телега с двумя местными жителями, которые с недоумением рассматривали гостей из пустыни.
     - Добрые самаритяне! –вскинув руку в приветствии,  промолвил видимо старший из них, обращаясь к двум обалдевшим селянам и окосевшей от увиденного кобыле, - мы войны христовые, идем на помощь Иерусалиму, но заблудились в этих бескрайних песках, не укажете ли нам путь к священному городу?
      Все трое, включая кобылу переглянулись.
     - Пареле франце? – подал голос другой тамплиер, и не дождавшись ответа, спросил у своих товарищей, - Братья, а кто то знает арабский?
     Кобыла удивленно выдохнула за обоих возниц, которые продолжали сидеть на телеге с выражением лиц людей, наконец увидевших перед собой настоящую «адскую белочку» с дымящимся хвостиком, пришедшую на пьянку прямо по среди праздника звать на охоту за «кузяпликами». 
     Ээээ, уууу, там – один из местных, что был с вожжами в руках указал, куда-то пальцем. Воцарилась неловкая пауза.
        -  Похоже, это  иудеи брат, - обратился к предводителю рыцарь с пикой, снимая с мокрых волос потемневший шлем, - и они не понимают твою речь…
        -  Да брат, пойдем, не будем им мешать, - улыбнулся предводитель, и вся компания тамплиеров, звякая доспехами и оружием двинулась  в указанном местным жителем направлении, оставив селян в состоянии экзофтальма.
      Когда рыцари удалились, к местным вернулся дар речи.
- Петро, а що це за хлопці з відрами на головах?
- То мабуть кіно десь знімають, я таке в старих радянських фільмах бачив…
- Та яке там кіно, зараз москалі усіляку гидоту знімають а у наших грошей нема щось путнє зняти…. Одна американська  порнографія по ящику.
- А Тарас Бульба?
- Тю на тебе – та це ж москальска пропаганда!....
- Чуєш Петро, а що вони  питали?
- Та мабуть заблукали в Олешківськіх пісках, питали як до доїхати до Іерусаліма.
- А де це?
- Та десь за Херсоном… щось назва знайома… мабуть якомусь селу назву змінили, зараз це модно...
     Неожиданно над ближайшим к дороге барханом появились верхушки копий, а на вершину песчаного холма вышел человек в одежде бедуина в сопровождении средневековых арабских воинов.
        Кобыла от неожиданности попятилась назад, а обоих селян поразил столбняк.
        - Добрій день, - подал голос «бедуин».
        -  І вам доброго здоров’ячка, -  выдавил из себя возница.
        -  Шановні, не бачили тут декількох лицарів?
         - Так туди пішли! – образовался возница, наконец, вспомнив как называют «мужиков с ведрами на головах».
         - Дякую…  Бедуин развернулся идти обратно к ожидавшим его вооруженным арабам.
        И тут второй колхозник наконец очнувшись  решил наконец выяснить кто есть кто.
- Хлопці… а ви хто?
- Я Саладин, а со мной Войны Аллаха, - не оборачиваясь, пафосно заявил бедуин. И вся веселая компания в белых балахонах скрылась за соседним барханом.
- Хто? – переспросил возница у своего приятеля.
- А біс його знає, мабуть кіно такі знімають….
        Телега медленно двинулась в направлении зеленой полоски полей граничившей с знаменитыми херсонскими Алешковскими песками в направлении украинского села Пролетарка. Местные селяне не знали, что буквально в нескольких километрах от их поселка раскинулся целый средневековый походный лагерь Короля Артура. Нет, это не был сдвиг пространственно-временного континуума… это начался республиканский фестиваль реконструкторов средневекового периода крестовых походов. Как оказалось Алешковские пески являются очень хорошим антуражем и по виду ничем не отличаются от песков,  окружавших в средние века священный город Иерусалим защищать который от «неверных» и наоборот,  раз в определенный период, съезжаются сотни любителей реконструкторского движения, и на время эта пустынная территория действительно превращается в средневековую арену битвы за святые места.

ЧЕРТОВЩИНА
    
     Во время одного из слетов реконструкторов в Подмосковье случилась очень неприятная история – в одного из них стрелял из ружья местный житель…  Рассказал мне эту историю непосредственный ее участник, сам коренной москвич, любитель различных реконструкторских движений и ратных подвигов. За глаза, когда он приезжает к нам на Украину в гости, мы его прозвали «москаль», он не обижается – парень, несмотря на иногда жесткий характер, достаточно позитивен в общении, тем более в среде единомышленников.
     А началось все с того, что в день приезда в лагере викингов закончилось пиво…  Естественно душа, требовала «продолжения банкета», однако идти за живительной влагой никто уже не хотел, тем более что многие уже облачились в доспехи и расхаживали по лагерю с видом скандинавского десанта, только что высадившегося в Америке.
     Братья!-  Крикнул один из них… - кто со мной в соседний поселок за элем?!
      Однако желающих идти пару километров по вечернему лесу не нашлось, зато нашлись желающие финансово поддержать экспедицию. В общем, насобиралось на ящик литровых бутылок местного «эля». И вот идет по дороге этакий норманский морской разбойник в рогатом шлеме, с мечом и щитом за спиной, в кожаных доспехах с боевым топором в руках, обоюдоострое лезвие которого, было выполнено из толстой транспортерной ленты, но со стороны, этот шанцевый инструмент безумного дровосека выглядел достаточно внушительно.
     Подмосковный поселок встретил одиноко бредущего викинга безмолвно, на улицах народа практически не было,  правда, пара бабок, крестясь, покинули завалинки, завидев того, кто «из лесу вышел», включив на лице «сильный мороз»,  но в целом фурора рогатая фигура норманского воина, посетившего современную российскую деревню, особо не произвела. Было даже как-то скучно.
     В местном сельпо, правда, нашлось пару благодарных зрителей в виде продавщицы и двух «постоянных клиентов» с лицом, обезображенным постоянным поллитровым интеллектом, еще не успевших «накатить» допинга для философских исследований местных канав. Но в целом вопросов никто не задавал, и даже пропустили викинга без очереди, как ветерана освоения Америки, чем ему сильно польстили.
     И вот представьте себе,  это «рогатое чудо» с топором и мечем за плечами и ящиком пива перед собой ломится обратно в открытую дверь сельпо… А навстречу еще один местный философ, но уже после исследований…
      … Ничего смешного – этот «алконавт», видать, вдруг увидел перед собой «диаболо» или минимум кого-то из его подручных, и с диким воплем кинулся обратно на улицу, чем поставил в достаточно неловкое положение своих коллег по бутылке, еще трезво оценивающих ситуацию.
     - Извините его… - как то сдавленно промолвил один из «философов», звякнув тарой, - вы реконструктор?
     Удивленный столь высокой осведомленностью местного «бомонда», викинг кивнул.
      Впрочем, оно и понятно – размышлял он,-  мы проводим слеты в этом районе не первый год, и в сельпо нас могли уже запомнить…. С этими мыслями викинг побрел в направлении лагеря, неся перед собой ящик пива… и тут началось!
     Из-за угла выбежал тот самый «философ» ,что убежал перед этим из сельпо с двустволкой на перевес. И увидав «рогатого», сильно матерясь, двинулся на него, взводя курки.
     Последние капли «пива» испарились из головы викинга, при виде такой картины, ситуация явно грозила перерасти в перестрелку, на которую он пришел по глупости с резиновым топором. В данной, фактически, критической ситуации нужно было принимать какое-то срочное решение, иначе кровопролития явно было не избежать.
       Викинг аккуратно поставил на землю ящик с пивом, и переступив его, двинулся навстречу вооруженному «белочнику» , снимая со спины щит, и беря в руки топор, включив на лице выражение кровожадного пирата, увидавшего добычу.
      «О-О-О-О-О-ДИН»! – пронесся громогласный клич над сельской улицей, и за ним тут же последовал «дуплет» из двух стволов, который громыхнул на все село, заставив повываливаться местных жителей из своих окон.
     Прикрывшись щитом, викинг ощутил сильный удар, однако на ногах устоял,  и прыгнув вперёд, зарядил вооруженному алкашу меж глаз резиновым топором, чем видимо добавил ему количество белочек, звезд и прочей живности, бегающей вокруг воспаленной головы вооруженного агрессора. Вот он вместе с этой «живностью» и дымящимся ружьем и убежал вдоль по улице оглашая село воплем, сравнимым по звуку с ревом системы оповещения противовоздушной обороны.
     Викинг еще постоял в боевой стойке ожидая возвращения «белок» и компании… но вопль затих где то в конце села и более не повторялся.
     Уже в лагере, осматривая щит, его хозяин несколько раз похвалил себя за его металлическую основу из трехмиллиметровой стали, которую он использовал при изготовлении самого щита, на которой был закреплена деревянная накладка с замысловатым скандинавским рисунком. Именно в ней и застряла вся выпущенная из ружья мелкая дробь «на утку»…  Если бы то была картечь, щит бы развалился от выстрела, а так он надежно защитил хозяина от чужой «вооруженной дури».
     Весть о том, что на одного из участников слета напал вооруженных селянин, облетела весь лагерь. Послышались призывы совершить набег на соседнее село, который поддержали практически все, включаря «псов рыцарей». Народ, спешно одевая кольчуги, взялся за оружие.
      В это время в селе ловили местного алкоголика, бегающего по населенному пункту с заряженным ружьем и палящего в воздух. И вот когда местный участковый и несколько его добровольных помощников скрутили дебошира, которого явно посетил пушистый лесной зверек по имени «белочка», и отобрали у него опасную игрушку,  как раз в этот момент на опушке леса появилась вооруженная холодным оружием средневековая рать, с развернутыми рыцарскими штандартами. Думаю, в тот момент в «святую белочку» поверили все, включая трезвого на тот момент участкового.
      Набега на село удалось избежать, участковый пообещал наказать дебошира и принес свои извинения за его поведение. Говорят, после слета его видели в лагере бухим , но «своим в доску»  в палатке рыцарей, где он примеривал кольчугу…  Хотя в на следующих год местная молодежь все же пыталась  восстановить статус-кво при помощи штакетин,  но наткнувшись на ощетинившуюся щитами «свинью», утыканную копьями вокруг которой расположился строй лучников…. подходить к лагерю даже не решились. Это им не на дискотеке в соседнем селе ногами друг друга пинать… тут можно получить в голову по всем правилам средневекового боя.


ТОЛКИЕНИСТЫ
Вечерний проводник

       Задержавшаяся в подмосковном лесу, горожанка «бальзаковского возраста» - страстная почитательница «тихой охоты» на грибовидную дичь, торопилась на последнюю электричку. Ей бы выйти к пригородной платформе раньше, так нет ведь, ягодка за ягодкой, грибочек за грибочком, один краше другого, и так и не заметила, как удалилась глубоко в лес, а тут еще время стало поджимать, да и солнце тихо закатилось за деревья. В лесу медленно стало «сереть», а из-за стволов сосен, поползли вечерние тени, предвещая скорые сумерки.
       Нужно было торопиться, дабы не заночевать прямо на платформе, а тут еще, как на зло, она не могла никак вспомнить обратную дорогу. Вроде бы та тропинка… а вроде бы и не та – а то дерево, вроде было раньше… а вроде его и не было тут… Стало основательно смеркаться, а куда идти, было до сих пор неясно.
       Вот так вот в скорбных раздумьях об особенностях лесного ориентирования на местности застал ее странно одетый паренек.
       - Сынок, ты местный? – обрадовалась бабка.
       - Почти… - уклончиво ответил «сынок», - а что?
       - Да, видишь ли, заблудилась старая, теперь боюсь, что на последнюю электричку опоздаю, - ты не знаешь, куда идти, что бы на платформу выйти?
       - Знаю, - облегченно вздохнул прохожий, - тут рядом, давайте я вас проведу, что бы вы больше не блуждали по лесу.
       Бабка была просто счастлива, что ей не придется идти по темному лесу самой, где каждый куст в темноте, ей казался притаившимся чертом из детских сказок, и несмотря на то, что она считала себя умудренной опытом, образованной женщиной, как и любому другому человеку, ей были присущи страхи и предрассудки. Одним из таких страхов была подсознательная боязнь темноты. И только наличие веселого попутчика спасало ее от панического желания кинуться куда то в кусты, сломя голову убегая от собственной тени преследующей ее в свете полной луны…..
       Через 10 минут они были уже на опушке перед пригородной платформой. Бабка не знала, как благодарить своего спасителя, рассыпаясь в хвалебных отзывах о нынешней молодежи. Неожиданно бабка поняла, что в этом «юном пионере – тимуровце» показалось ей очень странным. Тут перед платформой светили фонари, и теперь даже без очков ей стало видно наяву то, что минут пять назад она считала плодом своего собственного воображения. Ну представьте себе молодого человека лет 17 в средневековой кожаной тунике, в ботфортах с кинжалом за поясом и … о ужас – торчащими из под длинных черных волос острыми кончиками ушей, как у какого-то сверхъестественного существа…
       Бабка резко оборвала фонтан благодарностей, и начала усердно креститься, не сводя круглых от ужаса глаз от острых кончиков ушей «своего странного спасителя».
       Наконец, совладав со своим суеверным страхом, она сдавленно просипела:
       - Сынок….а-а-а-а ты кто?
       «Сынок» заулыбался, и театрально забросив себе через плечо дорожный плащ, гордо заявил, поворачиваясь в сторону леса – Я? Эльф!..

ОБОРОТЕНЬ В ЛАГЕРЕ…!

       После очередного ратного подвига, когда собственно пить уже было нечего, ибо все что могло гореть, уже было, как полагается, оприходовано - у догорающего костра посреди эльфийского лагеря, медленно заплетая языком, вели великосветскую беседу два эльфийских рыцаря. Все остальные присутствующие, на столь позднем диспуте, молча пожирали глазами тускнеющее пламя костра, притягивающего каким то магическим образом взгляды собравшихся, молча вслушивались в перипетии какого то маловажного спора двух «благородных воинов». Собственно встревать в спор особо желания ни у кого не возникало, ибо усталость, после утреннего поединка с «орками», сковывала конечности, вызывая у всех обострение приступов хронической лени.
       Неожиданно отблески костра вырвали из темноты чью-то фигуру. Очередной уставший воин с мечем в руках, молча подсел к товарищам, и как то неестественно опустил голову вниз, упершись взглядом в траву под собой. По началу на это никто не обратил внимания, ибо диспут двух «корифеев» достиг самого интересного – особенностей потустороннего мира и тварей его населяющего…. И тут, воин, который сидел до этого, понурив голову, вдруг вскинул лицо к огню костра и все, кто в этот момент посмотрел в его сторону, обмерли от изумления…
       На них смотрел человек, чьи зрачки были сужены как у кошки при ярком освещении! При этом, вид сидевшего у костра, был настолько мистическим, что у многих по спине побежали мурашки…
       Один из спорщиков, подавив оцепенение, с криком – «оборотень в лагере», схватился за рукоять двуручного меча. Сверкнула сталь…. Все кто в этот момент сидел, вскочили с клинками в руках… «оборотня» спасло только то, что он в этот момент инстинктивно пригнулся, ибо если бы меч который свистнул у него над головой, был настоящий, его глупой башке которая могла бы улететь далеко за территорию лагеря, позавидовал бы бейсбольный мяч. От окончательной расправы его спасло то, что он дико заорал, о том что он свой, никакой он не оборотень, и это была только шутка….
       Как потом выяснилось, один из толкиенистов решил подшутить над товарищами и вставил специальные линзы, имитирующие кошачий взгляд. Все вроде было хорошо, и момент своего мистического появления у ночного костра он выбрал удачно, только вот забыл шутник, что после обильного возлияния продукта порожденного зеленым змеем, не все остались в этой реальности, а те, кто реально поверил в то что перед ними «оборотень» проникший в лагерь эльфов, поступили так, как поступают при этом «настоящие эльфы» - кинулись по-настоящему рубить нечистую силу…
       Убить бы они его не убили, но пока бы пришли в себя, шутник получил бы хороший урок экзорцизма, сопровождаемый возможными ушибами и переломами. Дьявола может быть с него бы не изгнали, а вот дурь, выбили бы основательно….

ФЕДЯ – ДИЧЬ!

       Федор Иванович работал лесником уже лет десять. Участок леса, находящийся в его ведении, одним краем упирался в пригородный поселок, другим обрамлял жилой столичный массив Киева. Близость к крупному городу и постоянно мусорящие отдыхающие, из числа урбанизированных жителей города, превратили лес, в этакую лесопарковую зону, с вечно дымящими мангалами, благоухающими подгоревшим мясом, салатом из привезенных с собой тазиков, и специфическим запахом «салюта из того же салата» под соседней сосной. Все это, с постоянными локальными пожарами и буйно раскинувшимися по лесу следами «культурного» времяпровождения на природе, очумевших, от городской суеты горожан. Бороться с «культурным отдыхом» дело нелегкое, но иногда даже прибыльное – пьяные компании, устраивающие «пионерский» костер из свежесрубленных деревьев чаще всего пытались с лесником «договориться на месте», дабы не поднимать излишний шум и поскорее избавится от назойливого «хозяина леса», ибо он своими нравоучениями мешал гражданам «культурно отдыхать».
       Сегодня у «хозяина леса» был особый маршрут. Давече, два дня назад к нему явились странные молодые люди, за разрешением провести на территории лесничества какой то молодежный сбор. Федор Иванович, умудренный опытом общения, с участниками пьяных молодежных попоек, смутно представлял себе, чем может еще заниматься молодежь кроме пьяного дебоша, на фоне истлевших на костре шашлыков. Но ему было заявлено, что все будет чинно и благородно, мол - деревья валить не будут, за кострами будут следить, за собой поляну уберут, и вообще они какие то «толкиенисты» и у них дисциплина... Незнакомое слово «толкиенисты» напугала лесника больше всего. Пусть бы от них перло перегаром, все одно понятно чего от них ждать, а тут на тебе… какая-то интеллигенция религиозная в лес засобиралась - не к добру!
       - Вы, это… далеко в лес не ходите и не шумите, кабанчики у меня это… зверь пугливый, - настоятельно попросил лесник, сам не зная зачем…
       Однако молодые люди все так же вежливо заявили, что животных любят, и обижать их не будут.
       Малахольные какие-то! – отметил про себя лесник, решив для себя, что обязательно явится к ним в лагерь, что бы воочию убедиться, что перед ним эти «очкарики» просто ломали комедию, а пришли просить заранее – дабы я их не застукал за лесным развратом… Мажоры, блин! – возмущался про себя лесник, выпроваживая гостей.
       В означенное время, подождав для верности до вечера, Федор Иванович, вывел из сарая мотоцикл и двинулся на поиски «лесных злодеев» и их базы.
       «Тоже мне – любители природы», - злился он, направляя свой мотоцикл в ту часть леса, где по его расчетам минимум уже бушевал верховой пожар, или случилась еще какая рукотворная стихия. Однако ни пожаров, ни дыма, ни тем более, вопящей на весь лес музыки, он так и не обнаружил. Думал – не приехали… ан нет – есть лагерь, и примерно там, где он разрешил им его ставить… Но вот, что странно – сам лагерь был похож на стойбище североамериканских индейцев. Да и обитатели были, какие то чудные – особенно их одежда. Никак, сектанты какие - подумал егерь, входя на территорию лагеря. И почитают, какого то, «Толкиена»… бог, какой то наверно – размышлял он, озираясь по сторонам. Вот действительно не угадал людей…
       И тут, у него екнуло сердце, ибо то, что он увидел впереди себя, было зрелищем не для слабонервных лесников. Посреди лагеря, на правильно оборудованном кострище, была установлена жаровня, на которой, медленно вращаясь на вертеле, жарился настоящий кабан, причем, исполинских размеров.
       Обозрев с удивлением результат откровенного браконьерства, и победив в себе состояние, именуемое в простонародье «шоком» а в официальной медицине экзофтальмом, Федор Иванович, матеря все, что движется, летает, и растет на этой поляне, двинулся выяснять отношение с двумя достаточно экзотически одетыми «поварами» обильно поливающими вращающуюся тушу какой то коричневой жидкостью…
       - Это… это что такое?! – загромыхал возмущенный лесник, тыча пальцем в уже хорошо прожаренную тушу копытного мутанта невероятных размеров.
       - Это еда! - театрально причмокнув, хохотнули «браконьеры» тыкая тушу коротким кинжалом.
       - Да как вы смели… - начал было расходиться лесник, собирая вокруг себя благодарных слушателей из числа обителей этого необычного лагеря, - и тут его осенила неожиданная догадка! Он схватил с пояса нож, и, подскочив к туше необычного звероподобного кабана, ткнул ему ножом в брюхо….. Такого Федору Ивановичу никогда видеть еще не приходилось. Долгожданная встреча с экзофтальмом сменилась истерическим смехом!
       …..Кабан ведь был из папье-маше….




Продолжение следует.