миниатюра Поседели девочки, полысели мальчики...

       Александр Скуридин
       «Поседели девочки, полысели мальчики…»
       миниатюра (эпилог; см. 15-16 мая)

Благословенное время! Нет. Не из-за того, что оно было особым, прекрасным. Я чужд какой-либо ностальгии. Как говорится, каждому овощу, свой сезон… Просто, видимо, в молодости восприятие более яркое, особенное, даже в той, мертвящей действительности «застоя».

Вот очередное заседание областной литературной студии.
По номерам гостиницы, где живут литераторы, сквозняком проносится весть: «Завтра будет обсуждение секс-поэмы. О! Как интересно!.. Тем более, как заявляла наша родная коммунистическая партия: «У нас, в СССР нет секса!»

Утром все мы собираемся в актовом зале обкома комсомола. Я не иду на свою, прозаическую секцию, а прохожу в просторный кабинет, где шумят поэты.
Читал, с надрывом в голосе и восторгом в глазах молодой парень, кажется, он был из Джанкоя.

Я сразу оценил: «Есть неплохие места…» Но публика приняла секс-поэму в штыки. Почему-то сразу дали парню дружную, убийственную характеристику: «Озабочен!» Помните, в песне В. Высоцкого: «Я сегодня очень, очень, сексуально озабочен…»

А жаль. Мне до сих пор помнится потрясающая строчка из этой поэмы:
«Она стояла голая с железобетонной тоской между ног». (курсив мой. – авт.)
Это даже не «Треугольная груша», знаменитого в ту пору А. Вознесенского…

Я успел на прозу. Здесь меня поджидал прекрасный сюрприз. М.П-в, редактор прозы из центрального (!) журнала «Литературная учеба» громкогласно объявил (и, естественно, все слышали!), что у Александра Скуридина… Тут последовада пауза. А затем (для меня – песнь!) редактор указал конкретно – вот этот, перец, не болгарский какой-то, а наш, советский… Тут все, собравшиеся в зале, глянули на меня, триумфатора! «Итак, у него в Москве (!) выйдут в шестом номере три рассказа».

Я еле дождался конца встречи с прозаиков с моим, личным ангелом, принесшим мне такую весть… Потом я тут же напился от радости.

Но! М. П-в через месяц, когда я уже предвкушал победу, прислал мне из Москвы письмо, в котором признался: «Прости, брат! Пришел новый редактор, и ты выброшен из набора, а я, представь, из отдела прозы…» Потом таких, случаев, у меня было много. Роман «Антихрист» уже был принят к изданию. И новая благая весть: издательство распалось на тори части, а с ним и моя надежда…

Впрочем, не буду о грустном. Это так, к слову, я и не грущу. Я занимаюсь больше… йогой. Пятнадцать лет полный вегетарианец, по часу дышу (особая техника), выполняю комплекс упражнений по набору энергии, обязательно медитирую. Ну, а литература – хобби, тянет е ней, как к водке. СП, и прочие регалии (есть и изданные книги) для меня не основное.

Да и все мы, изменились. Кто-то ушел в мир иной, кто-то вцепился в жизнь, как клещ…
Я часто встречаю Татьяну, условно ее называют Два Пера. Нет, Татьяна не индеанка. Просто, это – аналогия, есть такой анекдот. Встретились два приятеля. Один говорит:
- Знаешь, я дурную болезнь подцепил.
- И, как же она называется?
- Не помню. То ли два пера, то ли три пера.

Ну, вот, в случае с Танечкой Два Пера. Дело в том, что у нее была птичья фамилия, условно назовем Бекасова. Итак, Бекасова вышла замуж за (условно) Дятлова. И теперь у нее двойная фамилия (хорошо еще, не «Лошадиная», вспомним рассказ Чехова).

Бекасова-Дятлова, выражаясь по современному, литературный менеджер. Она состоит в каких-то комиссиях, зампредседателя областного литфонда, в редакционных советах каких-то изданий и пр. В общем, функционер, скажем, даже не местного, а областного розлива.

       Витя Л. , раскрою «парня», Виктор Лановенко много лет работал на Камчатке. Он опубликовал свои повести и рассказы в журнале «Дальний Восток». Его пьеса шесть лет шла на сцене петропавловско-камчатском театре. Кстати, он есть и тут, на Прозе.ру. Хороший автор!

Года три назад он вернулся в Севастополь. Все тот же крупный камчатский медведь, правда, слегка облезший (возраст!). Мы зимой с ним работаем в уютных кочегарках Черноморского флота. Часто общаемся, иногда пропускаем граммов по сто-двести. В общем, шумим...

Вот и закончено мое, художественное произведение. Оно не документальное, как уже посчитали некоторые, и я вправе изменять события, давать обобщенные характеры, выводить типажи. Это мое незыблемое, авторское право!

А тебе, Дорогой Читатель, желаю добра и счастья и, да не будет у Женщин железобетонной тоски. А Мужчинам желаю - встреть Женщин без тоски оной. Правда, может кому-то она, тоска эта и нужна? Чего бы и нет? Ведь, все мы такие разные…