Одиночество на ладони

…Самое страшное в жизни – это вдруг остановившись однажды в вечной суете бытия, осознать, что ты, по сути – никто, и занимаешься – ничем. И вообще, все, что ты делал раньше, не имеет никакого значения – ни для этого мира, ни для людей вокруг – ни для кого, кроме тебя самого. Жутко осознавать, что ты – один…. Ты приходишь в этот мир и уходишь один… Ты и твой мирок не нужны никому, никому нет интереса до твоих личных переживаний, до твоих дел – достижений или провалов…. Они твои. И только твои. И все, что ты делаешь, ты, по большому счету, делаешь для себя, в своем маленьком мирке…

…Одиночество окружает тебя, притаившись за улыбками мнимых друзей, которые с тобой лишь потому, что так комфортно им, и которые в трудные для тебя моменты вдруг оказываются за тридевять земель. Одиночество прячется в твоей пустой квартире с пыльными полками (никак не хватает времени протереть), в которую ты возвращаешься каждый вечер, готовишь ужин и пялишься в монитор, лишь бы не видеть ничего вокруг, лишь бы не думать, лишь бы не осознавать и не анализировать эту пустоту вокруг…
Ради той же цели ты за неделю расписываешь все дни, вечера, утра. Ты берешь двойную ставку на работе. Ты покупаешь билеты на неинтересные концерты (на которые не так уж хочется идти, но все лучше, чем сидеть одному дома), ты приглашаешь кучу народу в гости, а потом сидишь и скучаешь весь вечер в этой толпе. Ты делаешь все, чтобы забить свое время до отказа, носишься весь день по городу («Дела, дела…» - объясняешь знакомым). Но чтобы ты ни делал, как бы не изощрялся, ты все равно видишь его – притаившееся, выжидающее, которое невозможно скрыть за всей этой мишурой будничной суеты. Одиночество. Вот оно – на ладони. Ты знаешь его на вкус лучше всего, что когда либо испытывал…

…Однажды придет момент, когда ты сдашься. Зайдешь в пустую квартиру, и вдруг замерев на пороге, остро ощутишь эту тишину и полумрак. И одиноко висящий зонтик на вешалке – именно там, где ты его и оставил, когда уходил утром. И что-то щелкает внутри, что-то ломается с тихим жалобным хрустом, и усталость – неимоверная тяжелейшая, липкая и густая усталость от бесполезного сопротивления чему-то, что гораздо – в тысячи раз! – больше тебя, затопляет с головы до ног. Пораженный этим мгновенным осознанием, ты садишься на полу в прихожей, даже не раздевшись, и понимаешь, что все, что ты делаешь – бессмысленно. Ты тратишь в пустую время, тратишь на борьбу с тем, что тебе никогда не победить. От этого не убежать. Оно накрывает, как лавина, и ты захлебываешься в нем, вперемешку с собственными слезами…

…Посидев немного в полумраке, ты устало встаешь, убеждая себя, что это все пустяки… и вообще… не солидно… в твоем-то возрасте… Да, возраст-возраст… Черт возьми… ты прожил полжизни… Зачем?... Для кого?.. Тяжело вздыхаешь и идешь на кухню ставить чай, кинув по пути плащ на спинку стула, вдруг с грустью подумав, что там же и найдешь его – нетронутым…