Подарок Криниса

Пролог
Очень странно, но интересно устроен мир. Он такой огромный, яркий и неугомонный, с одной стороны и сумеречный, пугающий до корней волос, с другой, как тут не растеряться? Совершенно не понятно, как в нём могут уживаться совершенно противоположные вещи: добро и зло, сострадание и злорадство, честь и подлость, а ещё… Ещё он полон чудес и волшебства, даже самое малое, живущее существо не смогло бы появиться на планете без определённой доли магии, магии Творца.


На самом рассвете цивилизации все существа обладали свойствами, куда больше нынешних времён. Для них магия была чем-то сродни дыхания или простого глотка воды, совершенно обыденной вещью, и поэтому она не казалась чем-то сверхъестественным и чудесным, однако… Шли годы, много-много лет, и с каждым веком таких обитателей планеты становилась всё меньше и меньше, дошло до того, что животные вообще потеряли склонность даже к самой примитивной премудрости, осталась лишь возможность чувствовать токи магических флюидов, а люди, что люди… Магов и волшебников оставалось очень мало, да и те предпочитали не высовываться. Конечно, можно предположить причину такого поворота событий, но не будем соваться в промысел Творца, раз надо, значит, так тому и быть.


Чем меньше оставалось представителей человечества, награждённых Творцом исключительными способностями, тем больше и волшебнее казались их действия окружающим. Обычные люди восхищались и одновременно страшились таких возможностей. Двоякие чувства раздирали на части особо впечатлительных и от этого ощущение чуда ещё больше увеличивалось. Но опять шли годы, человечество постепенно привыкало к находившимся рядом чародеям и различного рода колдунам, что снова жизнь разворачивало в привычное русло. Даже появлялись утверждающие, что чудес не бывает, да, и быть не может. Всё это россказни выживших из ума стариков, а те, кто называет себя магами или колдунами – обычные шарлатаны. Некоторые верили таким словам, некоторые снисходительно улыбались, но основная масса просто не обращала внимания на таких болтунов. Жизнь, лишённая увлекательных событий, становилась скучной и безрадостной: даже если шли военные действия – это лишь алчность и жестокость, пышные праздництва – проявление радости, иногда гордыни и заносчивости и многое-многое другое, но люди, Создателя творенье, давно разучились пользоваться магией своих чувств и эмоций, их ощущение чуда засыпало всё глубже и глубже, и совершенно напрасно. Как показала многовековая история, сам Творец, а может быть и не Он, кто знает, не давал чувству заснуть окончательно. На свет появлялись очень одарённые люди. Пусть один или два на сто лет, пусть совершенно в разных местах, но вокруг них разгорались такие события, что могли перевернуть весь мир с ног на голову. В такие времена чудеса в полном цвете представали пред человечеством, обретая былую силу. Вновь звучали восторженные голоса, вновь зажигался огонь в сердцах человеческих, а глаза… Глаза сверкали неудержимой страстью, страстью, которая, ох, как много людей окунала в действия по самую макушку.


Жизнь кипит слишком бурно, не давая покоя ни днем, ни ночью. Страсти накаляются и каждым часом, ни кого не оставляя равнодушными. Каждый пытается, хоть как-нибудь, даже самую малость, но быть причастным к грандиозным событиям. Пусть пройдёт ещё много лет и уже их, а может быть их состарившихся потомков будут называть «выжавшие из ума старики», пусть рассказы о прошедших днях посчитают пустой болтовнёй и будут поднимать на смех, но это потом, а сейчас… Сейчас же всё по другому, ни когда они не пожалеют, что являлись свидетелями, а то и участниками грандиозных событий. Скучна жизнь без приключений. Слишком не поворотливо время в унылые дни. Да пусть же грянут перемены, надеемся на лучшее, а там, как будет угодно Творцу.


Глава 1
- Когда станет совсем плохо, зажми это в левой руке и обратись за помощью к Всемогущему.
С такими словами Сепфора передала кожаный мешочек Региле, и, не разгибая спины, робко попятилась к выходу. Платок закрывал не только ее седые волосы, но и половину лица. В народе говорили, что она потомственная колдунья, но ни кто не знал, откуда она родом и кто ее родители. Даже самые старые жители Дакарана помнили эту странную женщину с малолетнего возраста. Люди приходили в этот мир и уходили, однако Сепфора была всегда, так утверждали многие. Она показывалась очень редко. Иногда поговаривали, что ее уже нет среди ныне здравствующих, так долго она не появлялась, но все сомнения развевала сама же Сепфора, появляясь собственной персоной в самых неожиданных местах. Самое удивительное то, что ее гардероб всегда был одним и тем же. Мешковатое платье с бахромой внизу и непомерного размера платок, закрывающий пол лица владелицы. Не сгибающаяся спина постоянно держала хозяйку в поклоне. Злые языки лепетали о ней как о злой колдунье, ведающей секретами темной стороны. Были и такие, которые пытались опровергнуть эти слухи. Множество людей благодарили ее за помощь в беде, хотя как это произошло, не могли внятно объяснить. Всегда ее появление было таким же внезапным, как и уход. Вот и сейчас она появилась возле царицы Регилы как будто из воздуха. Словно специально выбрав момент, когда царствующей особе докучали невыносимые боли. Подходило время выходу на свет еще одному члену царского рода. До этого царица уже стала счастливой матерью троих прекрасных девочек, но трон требовал наследника. На четвертого ребенка возлагали надежды не только царь Немот, но и все царство Уруксан.


Ребенку стало тесно в материнском лоне, и он очень упорно хотел освободиться из тесного и темного убежища, служившего ему девять месяцев. Повивальные бабки делали все возможное, чтобы облегчить страдания роженицы, а также успокоить властелина и челядь. При этом они творили шума больше - чем подозревали. Их причитания и успокоительные речи больше напоминали кудахтанье кур, снесших очередное яйцо.


В такой суете ни кто не заметил, как Сепфора появилась у изголовья роженицы. Она взяла в свои руки левую ладонь царицы и внимательно посмотрела ей в глаза. Регила ощутила в ладони что-то пульсирующее и в тот же миг теплая расслабляющая волна разлилась по всему измученному телу. Слова колдуньи доносились, словно издалека, очень тихо, как будто тихий шелест луговых трав, но смысл отпечатался в сознании очень отчетливо. Боль немного утихла, и женщина смогла приподнять голову над подушками. В глазах старухи таились совершенное спокойствие и убаюкивающая глубина. Перед внутренним взором Регилы пронеслись мириады звезд, укутывая ее искристой пеленой, подвластной только Творцу. В этот самый момент женщина поняла, что это не последняя встреча с загадочной Сепфорой, но сейчас ее фигура растворилась в тусклом свете догорающих свечей. Звездный вихрь донес сознанию царицы лишь несколько слов исчезнувшей колдуньи:
- Повесишь мешочек на шею родившемуся сыну. Это подарок Криниса.
- Кринис, Кринис,- шептали звезды, ускоряя хоровод,- Кринис, Кринис,- отдавалось эхом в сознание Регилы давно забытое имя.
Эхо ослабевало, и оно растворилось в бесконечности.


О Кринисе говорили и плели разные истории многие, но ни кто и ни когда не видел его. Большинство людей воспринимали этого легендарного волшебника не более чем сказку. Сама Регила еще в детстве засыпала, слушая захватывающие рассказы о нем, но с годами девушка сменила веру в мага на снисходительную улыбку при упоминании его имени. Однако теперь оно засияло совершенно в другом свете. Звездные вихри, окутывающие ее тело, на одно мгновение сгруппировались в образ задумчивого старца с добрыми глазами и легкой улыбкой на устах. Регила хотела его что-то спросить, о чем-то посоветоваться, но громкие и взволнованные возгласы ворвались в ее грезы.
- Мальчик! Сын! Царица родила сына,- доносилось у ее кровати.- Передайте повелителю - что у него родился наследник! Эти крики окончательно вернули Регилу в реальность. Пульсация в левой ладони стала еле ощутима и несла всему телу легкое покалывание. Женщина не сразу поняла, что роды позади, что новая жизнь уже вырвалась из ее лона.
- Чудо, это просто чудо, - подумала Регила. – Вот мой сын, рядом со мной. Опора и надежда нашей державы. Солин, как долго мы ждали твой приход. Такие мысли роились в голове царицы, когда ей принесли укутанного ребенка. Пришел царь и говорил что-то дрожащим и взволнованным голосом со слезами радости на глазах, но женщина не могла разобрать ни единого слова. Теплые поцелуи мужа и веселый щебет дочерей невольно согревали душу. Пульсация в левой ладони прекратилась совсем, и пальцы разжались сами собой. На ладони лежал маленький мешочек, перетянутый тонким шелковым шнурком. Слабость полностью овладела царицей. Веки налились тяжестью и глаза закрылись. Регила погрузилась в мир сновидений. Граница между реальным миром и миром грез очень зыбкая и непрочная. Вот царица с малышом поднимаются в Лазурные горы. В следующий миг Сепфора что-то колдует над ее сыном. Вот ласточки кружат над головой сидящего Солина. Как он мог так быстро вырасти? Теперь Солин развязывает мешочек – подарок Криниса. Подарок Криниса, где он? – Царица мгновенно открыла глаза. Рядом спокойно посапывал малыш, свечи испускали ровный, мягкий свет. Подарок Криниса, - вновь промелькнула мысль. Ладонь царицы была пуста.
- Немот, - стараясь не разбудить сына, позвала Регила. – Немот, где же ты? На зов царицы первой откликнулась младшая дочь.
- Мамочка, мама, что тебе нужно? Немедленно все будет исполнено.
- Уриэлла, дочь моя, позови, пожалуйста, отца, мне очень нужно кое-что у него узнать.
- Сейчас я его позову. Он в саду гуляет.
  Дверь за Уриэллой тихонько закрылась, и Регила опять осталась наедине с новорожденным сыном.
- Подарок. Подарок Криниса, где он? – не давала покоя мысль. – Может, все это только привиделось? Может ни какого мешочка не было, как и не было ни Сепфоры, ни странного видения? Однако я совершенно не помню роды, я не слышала первый крик Солина, как же это… Течение мысли прервал вошедший царь. Он тяжело дышал и сильно волновался.
- Милая, Уриэлла передала мне о твоём желании видеть меня, - Немоту плохо удавалось скрыть волнение. – О чем ты хотела спросить?
- Немот, видел ли ты кожаный мешочек в моей руке? Если да, то где он сейчас?
- Ну, слава Творцу, а я то думал, что случилось что-то серьёзное. Неужели ты так взволнована из-за этой безделушки? Не переживай, когда ты уснула – няня осторожно забрала его и передала мне. Я положил его в шкатулку к твоим вещам, хотя в толк не возьму, зачем тебе такой маленький кошелёк и старый к тому же?
- Это не кошелёк. Попроси няню принести эту вещь сюда.
Долго ждать не пришлось. Регила нежно взяла дар и крепко прижала к груди.
Опять теплая волна прокатилась по всему телу.
- Немот, муж мой, это не простой мешочек это – подарок Криниса.
- Криниса? – Глаза царя заметно округлились. – С каких пор ты стала верить в эти сказки?
- С тех пор, как здесь появилась Сепфора и вложила подарок мне в руку. С тех пор, как я увидела образ волшебника в звездном хороводе.
В тихом голосе царицы чувствовалась неподдельная уверенность.
- Но, милая, ни какой Сепфоры здесь не было. Может, тебе всё это привиделось? Колдунью ни кто не видел, ни во дворе, ни возле тебя, ни где бы то ни было.
- А это – тоже привиделось? – Регила покачала мешочком перед лицом мужа. – Откуда, по-твоему, он взялся? Сепфора была здесь, и Криниса я видела. То, что её больше ни кто не видел – ничего не значит. Сам знаешь, на что она способна. Колдунья сказала, что эта вещица постоянно должна находиться на шее нашего сына.
Ощупав мешочек, Регила добавила:
- Внутри что-то есть убедись сам.
- Да ты права он и в самом деле не пустой. Сейчас посмотрим на загадочный дар. – Не смог сдержать улыбку Немот.
Все попытки развязать стягивающий шнурок оказались неудачными.
- Совершенно простой узел, а развязать не могу, - Смутился царь. – Попробую разрезать.
Его удивлению не было предела, когда даже отточенное лезвие ножа не справилось с тоненьким шнурочком.
- Я же тебе говорила, что это не простой кошелёк, - улыбнувшись, произнесла царица. – Теперь ты веришь, что его мне передала Сепфора, и что это – подарок Криниса? Кто ещё может так защитить свой дар? Шнурок оказался крепче клинка, отдадим подарок настоящему хозяину.


Регила распеленала сына и повесила мешочек на шейку малыша. Когда тот коснулся мальчугана, то на мгновение сверкнул всеми красками радуги. Солин даже не шелохнулся, его дыхание по-прежнему оставалось ровным и спокойным.
- Это и в самом деле подарок Солину. – Признал Немот. – Но что же с ним делать?
- Придёт время, и Солин будет знать, что делать, я так думаю. – Ответила Регила. – Хотя не исключено, что Сепфора ещё не раз посетит наш дворец.
Малыш открыл глазки и недовольно сморщил носик.
Не успел он, как следует настроиться на требовательный лад, мама поняла – ребёнок проголодался.

ГЛАВА 2

Праздник в честь рождения наследника престола поражал своим великолепием. Известие о появлении на свет Солина быстро облетело не только Дакаран, но и отдалённые уголки Уруксана.


Дворцовая площадь не могла вместить всех желающих поздравить царствующую семью. Ко двору прибыли послы из некоторых государств-соседей и поздравляли от имени своих правителей.


Жители города надевали лучшие наряды и устремлялись к площади. Местные музыканты устраивали выступления прямо на улицах. Когда начинала звучать мелодия на одном конце улицы она, с первых аккордов, подхватывалась другим оркестром, далее – третьим и вскоре весь город охватывала одна мелодия, несущая радость в сердца горожан. По такому случаю, лавочники снизили цену товара, а на каждом перекрёстке предлагали своё лакомство кондитеры и булочники, с азартом перекрикивая друг друга. Не попавшие на дворцовую площадь устраивали танцы прямо возле своих домов. То здесь, то там звучали здравницы за царя, царицу и Солина.


Регила располагалась на центральном балконе дворца. Она предпочитала находиться по близости покоев спящего наследника. Нет, это не значило, что Регила не доверяла опытной няне, но мать есть мать. На площади поздравления принимали Немот и царевны. Старшая Намира, с удовольствием разглядывала, пышные наряды и слегка кокетничала перед подростками, ей уже исполнилось четырнадцать лет. Средняя Лилина, больше интересовалась подарками. Ей скоро исполниться одиннадцать, а она до сих пор не решила, что попросить у родителей на день рождения. Восьмилетнюю Уриэллу больше всего привлекали многочисленные сладости, стоявшие рядом, однако положение царевны и строгий отцовский взгляд сдерживали желание сейчас же приступить к расправе над ними.


Наступило время театрального действия. Многие труппы боролись за право показать своё мастерство на этом празднике, но это уже позади. На сцене в центре площади подняли занавес. Все собравшиеся с большим интересом ожидали начала представления, только в сердце Регилы закралась какая-то тревога. Что её угнетало, она и сама не знала, но материнское сердце чувствовало беду. Спектакль начался. Все взгляды устремились на подмостки. Наконец Регила смогла незамеченной покинуть балкон и устремиться в комнату новорожденного. Беспокойство за это крохотное создание росло с каждым мгновением.
- Что ему угрожает? Почему тревога растёт так неимоверно быстро? Откуда появилось это ощущение опасности? – Такие вопросы одолевали царицу по пути к сыну. Подбежав к покоям, Регила нервно распахнула дверь и замерла от увиденного. Няня лежала на полу без движения, вокруг колыбели Солина извивалась огненная змея, пытаясь схватить ребёнка, однако малыш спокойно спал внутри какого-то прозрачного шара, светящегося голубоватым цветом. В груди у женщины застыл крик ужаса. Она стояла словно парализованная, не в состоянии пошевелить даже пальцем.


Тщетные попытки схватить мальчика всё больше злили чудовище, его змеевидное - пламенное тело становилось ярче и горячей. Уже загорелись ковёр и занавесь на окне. Увидев царицу, змея со страшным шипением бросилась в её сторону. Огненное дыхание обожгло лицо женщины. Регила сильно зажмурилась. Ещё мгновение и…Жар отступил. Испуганная царица очень медленно открыла глаза. Дыма и огня больше не было. Няня неторопливо поднималась на ноги, а возле колыбели, опираясь на посох, стоял старец в белых одеждах. Его облик Регила узнала сразу, это был Кринис. От удивления царица сказала первое, что пришло в голову:
- Ты на самом деле существуешь?
Старик улыбнулся, утвердительно кивнул и растворился в воздухе, вместе с ним рассеялось и голубое свечение вокруг малыша. Пожилая няня виновато опустила глаза.
- Прости меня Регила, что не усмотрела. Эта нечисть появилась у кроватки царевича. Я и ахнуть не успела, как оказалась на полу от сильного удара. Вот, посмотри какая шишка на лбу и колено разбито.
- Я не виню тебя, Клейла, ты ничего не могла сделать,- Едва сдерживая слезы, ответила Регила. – Иди к себе и отдохни.
- Разреши мне остаться рядом с царевичем.
- Иди - отдохни. Я знаю, что ты чувствуешь вину, но это совершенно напрасно, когда отдохнёшь и успокоишься – вернёшься, а пока с сыном побуду я.


Няня подчинилась и ушла, а царица осталась с малышом в огромной комнате одна в разгар праздника. Анализируя произошедшее, она поняла, что Солина защищал подарок Криниса, а стало совсем плохо – он и сам пожаловал. Это совершенно ясно, но почему такая заинтересованность её ребёнком и что это за огненное чудовище, пришедшее невесть откуда? Вопросов много, а ответов нет, это угнетало и ранило сердце матери. Мысль о том, что бы могло случиться без мешочка и помощи волшебника, Регила вообще гнала от себя как можно дальше. Слёзы солёными струйками текли по щекам матери, а малыш, посапывая курносым носиком, спокойно спал, как будто бы ничего не произошло.

* * *
Пещера в глубине горы Паларми освещалась пламенем нескольких потрескивающих и сильно чадящих факелов. Вокруг огромного валуна, заменяющего стол, собрались люди, облачённые в красно-черные одежды. Их лица закрывали угловатые уродливые маски ярко-красного цвета. Стоя на каменной подставке, над ними возвышался верховный жрец. В дрожащих руках он держал старинный свиток, содержавший страшное заклинание. Чёрный цвет маски с золотым обрамлением отверстий для глаз отличал его от всех присутствующих. На валуне-жертвеннике красовался большой многоконечный кристалл, переливающийся всеми оттенками красного. Полную тишину нарушало лишь слабое потрескивание факелов. В терпеливом ожидании тёмные огнепоклонники низко склонили головы. Излучение кристалла набирало силу и становилось ярче с каждой минутой. Как от горящего костра из него полетели жалящие искры. Количество огненных мушек неумолимо росло. Их беспорядочное движение выстраивалось в какую-то дикую пляску, весь этот хоровод закручивался в неимоверные спирали, постоянно ускоряя свой бег. Служители ещё сильнее склонили головы. Верховный жрец опустился на колени, закрывая лицо широким рукавом. В следующее мгновение кристалл выбросил огромной силы пламя, обжигающее все и всех на своём пути. С такой же стремительностью оно вернулось обратно. Еле живые люди остались лежать вокруг жертвенного камня, только лишь один жрец нашёл в себе силы и приподнялся на четвереньки.
- Ему не удалось. Агира потерпел поражение. – Только и смог прошептать главный. – Прославим же Хозяина, имя которого скрыто, за то, что мы ещё живы.
- Ахора. Ахора. Ахора. – Чуть шевеля губами, прошептали поклонники тёмного огня.
       
* * *
День неуклонно уступал место ночи. Медленно, но уверенно сумерки опускались на Дакаран, заполняя собой все уголочки столицы. В небе появились первые звезды, однако жители славного города не спешили расходиться по домам. Царь с дочерьми уже покинул дворцовую площадь, и вся дружная компания направилась в покои маленького царевича. Всё семейство было в сборе как раз, когда Регила закончила кормить Солина. Девочки быстро подскочили к колыбели брата, а Немот – прямиком к жене.
- Милая, как тебе понравился праздник?
В место ответа Немот увидел испуг на заплаканном лице супруги. Почувствовав неладное он обратился, к дочерям:
- Девочки, Солину необходим покой, поиграете с ним завтра, а сейчас пожелайте добрых снов маме, брату и отправляйтесь в постель. Если что-нибудь понадобится – няня распорядится.
Без пререканий девочки поцеловали мать и удалились.
- Регила, любимая, что произошло? - Взволнованным голосом спросил Немот, как только закрылась дверь.
Царица тяжело вздохнула и рассказала мужу то, чему была прямым свидетелем. Взгляд правителя помрачнел. Немот из стороны в сторону зашагал по комнате, потом сел в кресло и погрузился в раздумья. В комнате повисла гнетущая тишина.
- Огненный змей, говоришь? – Прервал молчание Немот. – В детстве я слышал о таком, но даже предположить не мог, что это правда. Мне казалось – это выдумки взрослых для запугивания непослушных детей. Давным-давно о нём рассказывал мой дед Нибелок. Он говори, что Агира видели в некоторых местах - и что каждая такая встреча заканчивалась пожаром. Отец этой темы никогда не касался. – Немот нахмурил брови. – Значить он на самом деле существует, и сегодня навестил нашего мальчика. Кринис об этом знал…
 - Знал и защитил малыша. – Прервала Регила. – Защитил Солина, спас меня и няню, предотвратил пожар. Немот, почему это случилось с нами?
 - Не знаю, милая. Знаю только то, что усиленная охрана возле покоев Солина будет бесполезна. Я остаюсь здесь до утра, а ты пойди, поспи. Тебе необходим отдых.
 - Нет, я тоже останусь.
 - Понимаю. Значить будем охранять сына вместе, а утром я пошлю воинов на поиски старого мудреца. Его ещё дед хотел видеть при дворе советником, но тот так и не дал согласия, хотя это не мешало ему приходить сюда и долго засиживаться с дедушкой. После смерти Нибелока старик забыл дорогу во дворец. Отец сам ходил к нему в лес, но через некоторое время старик исчез.
 - Немот, прошло столько времени. Нибелок умер, отец твой – царь Твойк также почил, а ты считаешь, что старый мудрец… Есть ли в этом смысл?
 - Я на это очень надеюсь, тем более, с недавних пор по городу поползли слухи, что Мурадока видели в лесу.
 - Ты стал доверять слухам?
 - После такого не только слухам доверять станешь.
 - Может ли простой человек жить так долго?
 - Регила, возможно, Мурадок не простой человек. Сепфора ведь до сих пор жива, хотя самые старые жители Дакарана помнят её такой, как и сейчас. Ёе же время не смогло изменить.
- Да, в этом ты прав. Что ж попробуй его разыскать. Возможно, он смажет приоткрыть тайну происходящего.

В дверь тихо постучали.
       - Кто там? – Спросил Немот.
 - Это я Клейла. – Донеслось с другой стороны.
 - Заходи, няня, - ласково произнесла Регила, - как ты себя чувствуешь?

Вошла маленькая и уже не молодая женщина. Происшедшее изрядно добавило седых волос на её аккуратной голове.
 - Спасибо, Ваше Величество, я уже пришла в себя. Только что уложила девочек и вот с этим поспешила сюда. – Она протянула старый потёртый свиток.
 - Что это? – Немот забрал принесённый рулончик пергамента.
 - Понятия не имею. Когда я проснулась, он лежал рядышком.
 - Что же в нём?
 - Я не осмелилась прочесть.
 - От чего же? Ведь свиток оказался в твоих руках?
 - Да, он попал ко мне, но такое впечатление, что – предназначен для ваших глаз.
 - Посмотрим. – Немот развернул пергамент.
Буквы были изрядно потёрты, но всё же различимы. Царь прочёл в слух.

Огнь разделён был на две половины
Один – добродетель, другой же гордыня.
Гордыня не может простить добродетель
За то, что добро почитаемо в Свете.

 - Ну и как это понять? – Спроси больше себя, чем кого – либо Немот. – Чего бы это ни стоило, а мудреца найти нужно.


Покои Солина никто из троих покидать не собирался. Говорили мало – больше думали. Малыш спал спокойно и никого не тревожил. Только под самое утро сон одержал победу над людьми. Немот заснул прямо в кресле, заснула и няня, уткнувшись носом в маленькую подушечку на диванчике, уснула и царица, сложив голову на руку, опирающуюся о спинку колыбели.


Светлело небо, бледнели звёзды, просыпались первые птицы. Восходящее Солнце окрасило розовым цветом, похожие на огромные ватные горы, облака. Деревья шумели листвой, приветствуя новую зарю. Первые лучи Солнца отразились от капелек росы и рассыпались на множество весёлых разноцветных искорок. Над полевыми цветами зажужжали трудолюбивые букашки. Город скоро проснётся.

Глава 3

Солнце поднялось лишь над кромкой леса, а Немот уже проснулся. Сон был недолог, но все же смог принести немного отдыха. Стараясь не шуметь, Немот вышел, оставляя спящих женщин и ребёнка. Прочитав ещё несколько раз свиток, царь распорядился позвать главного воителя. Пока выполняли распоряжение, Немот умылся и привёл в порядок свой внешний вид.
- Подарок Криниса, огненный змей, свиток всё это должно быть связано между собой, – бубнил под нос задумчивый властелин. – Что же всё это значить и почему моя семья подвергается такой опасности? Почему Солин с первых дней жизни должен испытывать такое?
- Главный воитель. – Доклад вывел Немота из раздумий.
В кабинет вошёл мужчина огромных размеров и поклонился.
- Вызывал, Государь?
- Да, Полетон, присаживайся – предстоит важный разговор. Считай – это военный совет в уменьшенном составе.
- Нам кто-то угрожает войной, Государь?
- Слава Создателю о войне речь не идёт. Ты же знаешь, что все конфликты мы пытаемся разрешить мирным путём, но не будем отходить от темы. Кстати, Полетон, ты что-нибудь слышал о старом мудреце Мурадоке?
- Поговаривают, что он опять объявился в наших краях.
- Просто прекрасно. Отправь десяток своих молодцов на поиск. Пусть очень постараются, найдут и доставят его во дворец.
- Будет исполнено. Я лично займусь этим делом.
- Нет, ты отдай необходимые распоряжения, а сам возвращайся, и мы продолжим.
Полетон вышел. Через десять минут вернулся с докладом:
- Отряд отправился на поиски, мой я государь.
- Очень хорошо, а теперь слушай меня внимательно. Не пропускай ни единого слова.
Немот в точности передал рассказ жены, потом протянул свиток.
- Читай. Он появился в комнате няни, когда та спала.
Воитель пробежал глазами по строчкам, поднял голову и с удивлением посмотрел на царя.
- Теперь ты понял, зачем понадобился Мурадок?
- Да, государь, но мне кажется, что дополнительная охрана у покоев царевича не помешает.
- Твои воины не смогут противостоять магии. Здесь необходимо другое оружие. Сейчас малыша защищает подарок и возможно, сам Кринис.
- Но государь, Кринис это всего на всего красивая легенда.
- И я так думал. Однако обстоятельства заставили изменить мнение. Хотя мне не довелось все увидеть – я склонен верить жене.
- Мой царь, мне известны некоторые люди, разбирающиеся в колдовстве. Разреши привести кого-нибудь из них во дворец.
- Возможно, но если мы не найдём Мурадока, а пока то, что ты услышал здесь должно здесь и остаться.
- Слушаю, Государь.
Воитель почтительно поклонился и вышел.

* * *
Лесная жизнь полностью пробудилась ото сна. Птицы защебетали громче и веселее. Зверьё принялось за привычные дела. Белки, игриво прыгая с ветки на ветку, занялись поиском орехов, дятлы принялись отстукивать весёлую дробь, ежи отправились собирать грибы и ягоды. На лесной полянке закрутились в хороводе бабочки, шмели деловито перелетали с цветка на цветок – день вошёл в права.


Новый день принёс новые заботы. Среди всего лесного шума только очень чуткие уши могли уловить игривое журчание ручья, бегущего в зарослях густого кустарника. Он выбегал из-под скалы невесть откуда, взявшейся посреди леса. Скала, в свою очередь, служила прибежищем для многих. На самом верху птицы вили гнёзда, в мелких расщелинах находили приют ящерицы и змеи, многие насекомые искали убежище среди мха, растущего на камнях, а у самого основания образовалась большая пещера – жилище огромного свирепого медведя. Многие люди знали про это и старались держаться подальше от сурового хозяина. Никто и никогда не мог предположить, что грозный зверь делит пещеру с мудрым Мурадоком. Вероятно, именно такое обстоятельство мешало любопытным отыскать лесное место проживания мудреца. О маге, среди людей, ходили самые разные слухи. Говорили, что он понимает язык птиц и животных, умеет разговаривать с деревьями и цветами и даже может общаться с бестелесными духами. Правды ради нужно сказать, что этот невысокий щупленький старик, с глубокими и голубыми, как озёра глазами, и впрямь обладал такими способностями. Он был так стар, что и сам перестал вести счет годам, хотя они относились к магу благосклонно. За свою долгую жизнь Мурадок много путешествовал и обзавёлся подобными убежищами в различных уголках и государствах.


В Уруксан, а точнее в окрестности Дакарана старик прибыл совсем не случайно. Мурадок вернулся из-за Лазурных гор для встречи с царствующей семьёй. Не один раз старец пытался нарисовать в своём сознании образ Немота, но никогда это полностью не удавалось. Нибелока, его дед, Мурадок знал хорошо. Много вечеров они провели, беседуя друг с другом. Царь очень внимательно относился к советам мудреца и даже предлагал остаться при дворце советником, но он отказался. Непоседливому и ищущему мудрость Мурадоку принадлежала весь мир, а не просто дворцовые стены. Не мог он всё время находиться на одном месте, не мог нести знания только одному человеку, одному государству. Такое мнение сохранилось и доныне.


Как обычно, этим утром, Мурадок умылся ключевой водой, наполнил флягу и вернулся к пещере завтракать. Белки угостили орехами, еноты принесли сочных ягод, медведь попотчевал соседа сладкой малиной. Всё это человек запил прохладной водой. Поблагодарив друзей, мудрец взял посох и отправился к лужайке. Там он должен встретиться с воинами Немота. Долго ждать не пришлось. Звук горна известил о прекращении поиска. Через пол часа, сопровождаемый небольшим отрядом, Мурадок, отправился во дворец.

* * *
Из объятий мрачных мыслей Немота освободил дворецкий:
- Ваше величество, воины доставили мудреца.
- Так почему он до сих пор не в кабинете?
- Как можно без доклада?
- Можно для него всё можно. Скорее пригласите его сюда и попросите прийти царицу, если она проснулась.
Дворецький поклонился и отправился выполнять распоряжение.
- И Полетона, обязательно предупредите Полетона, чтобы он прибыл ко мне.
- Будет сделано. – Произнёс дворецький и скрылся за дверью.


Немота одновременно охватили волнение и нетерпение.
 Сможет ли Мурадок хоть немного приоткрыть завесу тайны, постигшей его семью? Через несколько минут дверь открылась, и правитель увидел на пороге пожилого человека в сопровождении дворецкого. Не дожидаясь доклада, царь поднялся с места и направился на встречу прибывшему старцу:
- Я очень рад вашему визиту, почтенный Мурадок.
Старик шёл медленно, обозначая шаги стуком посоха. Годы совершенно не сказались на его походке. Уверенный шаг, ровная спина, приподнятый подбородок – не все молодые могут так держать осанку.
- Ты очень похож на своего деда. – Вместо приветствия проговорил старик. – Спасибо за приглашение. Очень любезно с твоей стороны, хотя я уже сюда направлялся и без него.
- Ваше величество, - дворецкий переминался с ноги на ногу, - воитель ждёт разрешения войти, а её величество просили вам передать, что скоро прибудут.
- Хорошо Солоний, зови Полетона и можешь быть свободен.
- Присаживайтесь, мудрый Мурадок, - Немот указал на кресло, - и ты Полетон не стой, садись куда-нибудь. Так вы говорите, что шли к нам без приглашения? – Опять обратился к магу Немот.
- Именно так.
- Значит вам всё известно?
- Практически ничего, однако, я почувствовал тревогу, да и Сепфора меня предупредила.
- Вы знакомы с колдуньей!?
Старик вопросительно посмотрел на царя, затем перевёл взгляд на воителя.
- Вы совершенно спокойно можете говорить в присутствии этого человека. Я полностью ему доверяю.
В это время вошла Регила. Её глаза выдавали всю тяжесть прошлой ночи. Тревога и страх легли печатью на прекрасное лицо. Здороваясь с Мурадоком, она слегка поклонилась.
- Царице не гоже кланяться своему подданному. – С теплотой в голосе произнёс старик.
- Мудрость не является, чьей либо подданной. – Ответила Регила, смотря старцу прямо в глаза.
Доброта и любовь, льющаяся из глаз Мурадока, шевельнули надежду в сердце царицы.
Покончив с церемониями, мудрец продолжил:
- И так, вы считаете Сепфору колдуньей, но это не совсем верно. Я мог бы хранить её тайну и дальше, однако у меня есть разрешение кое-что рассказать. Сепфора – не колдунья, она – повелительница леса. Она – его дух и жизнь. Своим умением перевоплощения она славиться далеко за границами Уруксана, среди магов, конечно. К людям она приходит всегда в одном и том же обличии, а то, что её считают колдуньей, даже веселит Сепфору. Она служит добру и свету, поэтому помогает и людям и животным, даже если они этого не замечают. Сепфора – не настоящее имя, но во избежание путаницы вам лучше и дальше её так называть.
Все слушали, затаив дыхание.
- Теперь перейдём к главному. Расскажите, только прошу очень подробно, что у вас произошло. – Мурадок удобно расположился в кресле и приготовился слушать.


Подробнее всех могла рассказать только царица, и Регила начала. Она вся напряглась, голос дрожал, на глазах появились слёзы. Царица вновь переживала события вчерашнего дня, но рассказ получился очень подробный. Мудрец слушал с повышенным вниманием, а у Немота и Полетона от волнения на лбу появились капельки пота.


Регила закончила. Старец, немного помолчав, попросил свиток, внимательно прочел строки и глубоко задумался. Воцарилась тишина, никто не осмеливался прервать ход мыслей старика.
- Этот свиток рассказывает о событиях большой давности - заговорил Мурадок. – Они происходили еще, когда твой дед, Немот, лежал в колыбели, а меня и на свете не было. В те далёкие времена вера была такая же, как и сейчас. Также поклонялись великому Творцу, и даже праздники в его честь мало, чем отличались от нынешних. Тогда существовал единый орден волшебников, кстати, Кринис один из сильнейших, поклоняющихся небесному огню, как великому дыханию Всемогущего. Секретами своего мастерства они делились только с тщательно отобранными учениками. Пользуясь силой и поддержкой духа огня, они были способны на удивительные вещи, и направляли все старания в пользу людям, ничего не требуя взамен. Все шло своим чередом до тех пор, пока один из лучших учеников не возгордился силой и могуществом. Имя его Политур. Ему надоело делать людям добро и много времени уделять науке. Став на сомнительный путь, он за деньги стал помогать людям не чистым на руку. Со временем ему удалось переманить на свою сторону ещё нескольких учеников – чародеев. Сколько продолжались тайные дела Политура, я не знаю, но однажды учителя узнали обо всём. Они пытались образумить отступников, однако тех захватили в плен гордыня, жажда наживы и зависть. Зависть к богатым и имеющим власть людям. Не слушая никаких наставлений и уговоров, отступники покинули учителей и своих братьев по ордену, и удалились, унося с собой приобретённые знания. Свои выдающиеся способности и секреты волшебников Политур применил для написания совершенно новых заклинаний, далёких от добрых помыслов, как белое от чёрного. Веру в Творца он сменил на поклонение темному Хозяину, за что получил в дар пунцовый кристалл. После этих грустных событий образовался клан тёмных огнепоклонников со своими воинами, учениками и последователями. Большую помощь в тёмных делах предоставлял Агира, вызванный с помощью колдовского кристалла. Огненные волшебники, в последствии светлые почитатели огня, противостояли злому колдовству всеми силами и средствами. Они смогли разрушить самые дерзкие планы Политура, не дав захватить власть в Уруксане и других государствах. Тёмному жрецу и ядру клана удалось избежать наказания и скрыться, оставляя по городам и деревням последователей отравленного знания. Те, в свою очередь, создавали тайные ордена, общались с Политуром, получая указания для дальнейших действий. Сам же Жрец вот уже много времени не даёт о себе знать. Не смотря на это обстоятельство, я думаю, что он до сих пор лелеет надежду захвата власти и уничтожения огненных волшебников. Вот, что означает разделение огня. Светлый – течение добра, любви и сострадания, темный – зла, ненависти и жадности. – Старик замолчал.
- Вы говорите, что оставались последователи. Значит ли это, что они до сих пор существуют и имеются в нашем государстве?
- С ними ещё твой дед боролся. Нибелок многих изгнал из Уруксана. Другие правители следовали его примеру. Все изгнанные уходили в дикие земли, однако одиночки могли остаться где угодно. Как любое семя, так и темная наука даёт всходы. Я и такие как я ищем их по свету, делая все для лишения колдунов силы, но не всегда есть такая возможность. Сейчас в мире больше жестокости и зависти, чем любви и добра.
- Мурадок, Вы тоже чародей огня? – Спросила царица.
- Да, дитя моё. В час, когда мать готовилась выпустить меня в этот мир, её также посетила Сепфора. Она поведала матушке о моей дальнейшей судьбе. Мне было десять лет от роду, когда Сепфора отвела меня к учителю. Следующая встреча состоялась только через двадцать один год. Она появилась в час моих размышлений у лесного ручья и отдала вот это. – Старик кивнул в сторону стоящего посоха. – Воспользоваться его силой может человек с чистым сердцем и добрыми помыслами, сказала она. Злому, он принесёт один вред. Храни его, будь чист душёй и добр сердцем. Учись мудрости и учи мудрости, делай добро и учи делать добро, люби и учи любить, тогда жезл откроет все свои секреты. Это подарок Криниса.
- Как, и Вам Кринис сделал подарок?
- Не только, ещё некоторые имели такую честь.
- Значить наш сын станет огненным чародеем?
- Не торопи события, дитя моё. Всему своё время. Амулет является оберегом малыша, а что будет дальше, знают только двое – Творец и немного Кринис. Меня больше волнует появление Агира. Давно его не видели. Вызвать змея способен лишь Политур. – Старик умолк.
- Неужели он ещё жив? – Изумился Немот.
- Жив, можешь в этом не сомневаться. – Ответил Мурадок. – Чародеи и колдуны живут очень долго, поэтому и знания могут передать ученику в полной мере.
- Так может это дело рук его ученика?
- Не исключено, но я полагаю – это дело рук Политура. Только у него хватит дерзости напасть на новорождённого наследника престола. Ещё я знаю – этим не закончится. Правда, ему нужно оправиться от поражения, но нам всегда необходимо быть наготове.


Весь разговор Полетон выглядел мрачнее ненастного дня, сведя густые брови к переносице. Он очень отважен и досконально разбирается в ремесле военного, но перед невидимым врагом он бессилен. Тревога, тревога и ещё больше тревога разрывала главного воителя. Разве он мог представить, что его меч, да и всё оружие войска, окажутся бесполезными перед лицом огромной опасности, а последние слова старика повергли Полетона в такое уныния, которого он не знал с первых дней жизни. Его раздумья прервал царь:
- Полетон, Что ты скажешь на это?
По растерянному взгляду богатыря можно было увидеть, что ничего существенного он сказать не может, но ответил:
- Мы сделаем всё, зависящее от нас, для защиты царевича и государства. Если понадобиться – головы положим.
От неловкости за произнесённые слова Полетон опустил взгляд.
- Не отчаивайся, воитель, - Участливо произнёс Мурадок, - хотя твой меч, в данных обстоятельствах, не принесёт желаемого результата, ты не ошибаешься, но и для тебя и твоих молодцов найдётся занятие.
От того, что старик угадал его мысли, Полетон вздрогнул. Не приятно осознавать возможность заглядывания в голову чужим человеком.
- Ты знаешь кого-то, кто серьёзно занимается магией? – Спокойно продолжал старик.
- Да, имеются такие.
- Вот и прекрасно. Попробуй узнать у них, не появлялся ли кто чужой в городе или окрестностях? Политур мог разослать лазутчиков – они его глаза и уши. Если есть такие – постарайтесь захватить хоть одного. От такого человека можно многое узнать. Всё необходимо сделать как можно быстрее и как можно тише, без лишней огласки.
Полетон вопросительно посмотрел на царя. Он не привык, чтобы кто-то, кроме государя давал ему указания. Немот понял сомнения воителя.
- Выполняй все, что говорит Мурадок, и на будущее, делай сказанное чародеем, не дожидаясь моего одобрения.
Полетон кивнул.
- Вот ещё что. – Добавил старик. – Предупреди друзей про осторожности. Политур вряд ли нападёт самостоятельно, но лазутчики, если есть таковые, могут настроить последователей и те, в свою очередь, будут всячески вредить. Дело может дойти и до уничтожения почитателей светлого огня.
- Мурадок, а против нас чёрный жрец может настроить своих сторонников? – Спросил Немот.
- Я уверен – это уже делается. Политур ни на мгновение не расстаётся с мыслью о захвате власти.
- Нам нужно готовиться к нападению на дворец? – Взволновался царь
- Не думаю. Если бы это входило в планы Политура – Агира не появился бы. Ему зачем-то понадобился Солин, а потом и всё остальное. – Терпеливо объяснил Мурадок.
Регила вздрогнула. Из глаз потекли слёзы.
- Мой сын, зачем он этому чудовищу?
- Не бойся, дитя моё. – Старик пытался говорить спокойно. – С нами любовь и мудрость. Мы сможем защититься, а после – выиграть битву.
- Спасибо тебе, добрый человек. – Сквозь слёзы произнесла Регила.
- Зная, как Нибелок боролся с тёмными, могу предположить, что сторонников Политура в городе не много. – Продолжал Мурадок. – Полетон, распорядись, чтобы на заставах внимательно присматривались к прибывающим и докладывали о подозрительных немедленно.
- Ещё указания будут? – Воитель встал.
- Пока всё.
Полетон поклонился царю:
- Тогда, с Вашего позволения приступаю к выполнению задания.
Дверь за воителем закрылась, и старец продолжил:
- Мне бы хотелось осмотреть покои наследника.
- Конечно, конечно. Я провожу. – Сказал Немот, направляясь к выходу.

Когда Мурадок приблизился к колыбели Солина, мешочек на шее ребёнка засветился всеми цветами радуги, жезл старика ответил тем же.
- Родственные вещи узнаю друг друга. – Улыбнулся мудрец.
От неожиданности и удивления няня ойкнула и прикрыла рот ладонью. Из-за приоткрытой двери, за происходящим, наблюдали любопытные царевны. Они от няни узнали о важном госте.

Малыш не спал, он забавно теребил ножками, а при виде старца заулыбался.
Прекрасное дитя. – Старик взял Солина на руки. – Расти сильным и мудрым. Стань надёжной опорой родителям и мудрым правителем государства. – Он передал младенца матери и начал обходить комнату, внимательно всматриваясь в каждую мелочь. Возле каждого угла чародей останавливался, что-то бормотал, и ударял посохом, из-под которого вылетали голубоватые искорки. Происходящее очень веселил девочек. Они хихикали и оживлённо делились впечатлениями.
- Это защитит покои царевича. – Объяснил мудрец. – А теперь соберитесь все вместе. Вас это тоже касается, девочки, заходите.
Повторять приглашение не пришлось.
- Образуйте круг, лицами наружу. Няня, а вы, почему в стороне?
- Но ведь я… – Замялась Клейла.
- Без возражений, пожалуйста. – Чародей указал место в кругу.

Няня молча подчинилась. Круг замкнулся, и действие началось. Мурадок ткнул посохом в полуметре от Регилы, закрыл глаза и зашептал непонятные слова, когда он опустил руки – посох держался самостоятельно. Отойдя три шага назад, старик согнул руки в локтях, повернул ладони вверх, склонил голову и застыл. Через несколько мгновений посох начал двигаться вдоль живого круга. Его след сразу же наполняло холодное голубоватое пламя. Самое большое впечатление движущийся жезл произвёл на девочек. Им очень хотели убежать, особенно Уриэлле, но какая-то сила заставляла оставаться на месте. Завершив полный оборот, посох стал увеличивать скорость. Он медленно поднимался в воздух. Вскоре людской круг оказался окутан огненной спиралью. Поднявшись, на метр выше головы Немота, посох описал ещё одну огненную окружность и вернулся к хозяину, заняв место с правой стороны. Чародей даже не шелохнулся. Пламенная спираль становилась всё ярче и ярче до тех пор, пока не исчезли все промежутки, и люди не оказались внутри огненного цилиндра. Теперь уже цилиндр начал вращение и ускорялся, пока не стал казаться неподвижным. В этот момент он рассыпался на тысячи искр, опускаясь на людей благодатным дождём. Как только на полу погасла последняя искорка, Мурадок подал признаки жизни. Он открыл глаза, взял посох и подошёл к ошеломлённым людям. Только Солин оставался, равнодушен к происходящему. Малыш мирно посапывал в материнских руках.
- Ритуал защитит вас на время. – Опередил все вопросы и возгласы чародей. – Теперь я должен покинуть ваш гостеприимный дом. Мне необходимо добыть кое-какую информацию, и если Ваше Величество позволит – вскоре опять навещу царевича.
- Мы все будем рады вашему визиту. Вы всегда и беспрепятственно, в любое время суток можете посещать дворец. – Еле слышным голосом выдавил Немот.
- Будь по-вашему, государь, и не провожайте меня. – Сказал мудрец у самой двери.
- Дедушка, дедушка, я тоже хочу такую палочку как у тебя, с огонёчками! – Вслед старику закричала самая младшая царевна. На что Мурадок только ласково улыбнулся и, не говоря ни слова, вышел.

Возглас Уриэллы окончательно вывел всех из состояния оцепенения, но первым разрушить круг ни кто не решался.

Глава 4

В самом высоком и просторном зале глубокой пещеры, на грубо высеченном троне, восседал мрачный человек. Выражение лица выдавало задумчивость, и мысли – отнюдь не радостные. Окружающая обстановка только сгущала краски мрачности хозяина апартаментов. Свод и стены подземного убежища источали не естественный матово-красный, раздробленный по частям змеевидными чёрными полосами, свет. В неглубокой стенной нише хранился многолучевой, прозрачный кристалл. По сторонам углубления возвышались, поддерживаемые треногами, огромные, в виде языков пламени, чаши. Толи воспалённая фантазия не известного мастера, толи дикое пожелание хозяина повлияли на выбор материала для них, но чаши были сделаны не из меди или фарфора, а – из застывшей вулканической лавы. День и ночь неугасимое пламя обжигало края странных изваяний. Его свет отражался в зеркальных поверхностях немногочисленной мебели из чёрного мрамора. Картина величественная и угнетающая одновременно.

Глубокое разочарование и уныние завладели Политуром. Его попытка избавиться от новорождённого Солина провалилась. За неудачную попытку тёмные огнепоклонники понесли жестокое наказание. Из совершающих обряд вызова и направления Агира, в живых осталось только трое, остальные скончались от тяжёлых внутренних ожогов. Безмолвный, так Политур называл своего владыку, наказывал строго и безжалостно.
 
Ему ничего не стоило убить, но за свою жизнь чёрный жрец пока был спокоен. Он один знал способ общения с Безмолвным, и только он это знание мог передать другому, а делиться им Политур не собирался. Многие пытались найти свиток, содержащий ритуал и заклятия общения с тёмным властелином, однако со всеми желающими жрец расправился по- своему, отбивая желание других. Знания, добытые тяжёлыми испытаниями, новые методы колдовства и формулы заклинаний, найденные методом жестоких ошибок, Политур хранил в тайне от всех, ожидая лучших времён. Прошёл период довольствоваться малым. Ему давно надоело помогать выигрывать споры жадным и насылать суховеи в поля на заказ завидующих. Полностью пропал интерес от умелой игры на низменных чувствах подлых людишек, хотелось большего – власти, неограниченной власти. С большим удовольствием Политур отдавал себя грёзам о полном господстве над миром. В такие минуты на лице жреца играла злорадная улыбка.

Дикие земли, с изгнанными колдунами и последователями, давно являлись негласной собственностью Политура. Ее добавляли, разбросанные в разных государствах, кланы и одинокие приспешники. Мрачный пейзаж диких земель не привлекал к себе никого. Беспорядочное нагромождение неприступных скал, низкорослые деревца между ними, мелкие илистые речушки и частые ветры отпугивали даже диких животных. Колдуны здесь жили в неглубоких пещерах, ученики и приверженцы – в шалашах по берегам. Самой большой примечательностью являлся, на первый взгляд, потухший вулкан – колдовская святыня, хранивший в своём чреве не застывающие озёра кипящей магмы. Вот оно – царство Политура. Он готов отдать его кому угодно, только охотников не находилось. Желание покинуть это заточение росло с каждым часом, укрепляя уверенность в непременной победе и безграничном господстве. Сперва необходимо захватить город, потом – государство, ну, а затем – и весь мир. Первый город – Дакаран, хотя он не входил в ближайшие планы жреца, однако нельзя перечить Безмолвному. Первый шаг провалился, Солин жив и прекрасно себя чувствует. Все предпринятые шаги для освобождения от задачи остались пустыми. Последняя фраза, начертанная темным властелином в тлеющем тумане, долго стояла перед глазами колдуна:
- Уничтожь наследника Уруксана любыми способами.
Настойчивость Безмолвного убеждала Политура, что появление мальчика тревожит и очень раздражает Хозяина. Провал Агира окончательно подтвердил правильность подозрений колдуна.
- Что же я смогу сделать, если Агира потерпел поражение? – Над таким вопросом ломал голову жрец. – А что если…
- Пылающий владыка, позволь приблизиться к тебе.
Обращение прервало ход мыслей тёмного жреца. Его взгляд из бесконечности устремился на склонившуюся перед ним фигуру.
- Можешь подойти, Фаэкрон. – Голос отразился от стен тронного зала и эхом прокатился по бесконечным коридорам.
Только этот человек мог тревожить Политура в любе время и в любом месте. Только лучшему ученику и правой руке колдуна даны такие привилегии. Своей жестокостью, хитростью и злобностью Фаэкрон уступал лишь наставнику, но, где-то в глубине души, надеялся изменить это положение.
- Наши братья на месте и приступили к выполнению задания. Вот их шары. – Не разгибая спины, доложил Фаэкрон.
- Превосходно. Положи их на место.
Незамедлительно три прозрачных шарика, испускавших слабое розовое свечение, были помещены в специальные лунки на столе.
- Хорошие новости. – Похвалил Политур, поднимаясь с трона. – Посмотрим, что уже удалось узнать нашим верным слугам. – Он потёр ладони, правой прикоснулся к ближайшему шарику и выдохнул на него. Из шарика потекла тоненькая струйка серого дыма, образовывая облако в форме человеческой фигуры. Призрак висел в воздухе, не касаясь, пола. Левой рукой жрец образовал огненный сгусток и скормил его облаку. Огонь помог призрачному телу сформироваться полностью. Оно полностью приобрело человеческий вид, но оставалось прозрачным.
- Что ты узнал Сибитус? – Коротко спросил властелин.
- Пока ничего необычного, мой господин. Я прошёл через южный кордон беспрепятственно. В этой части города ничто не выказывает происшествия во дворце. Продолжаю наблюдать, кого-либо расспрашивать пока не решаюсь.
- Ты делаешь всё правильно. Наблюдай и слушай очень внимательно, не упусти ни одной мелочи.
- Будет исполнено, мой повелитель.
Политур взмахнул рукой, фантом растаял, и шарик вновь засветился бледно-розовым.
Во втором докладе тоже не было ничего интересного. Действия повторились в третий раз.
- Докладывай, Ольтрек.
- Я пробрался со стороны Лазурных гор, владыка. В этой части не раз пришлось услышать имя Мурадок. Ходят слухи, господин, что он опять появился в Дакаране. Говорят, что его видели выходящим из дворца, но я повторяю – это слухи, подтверждений пока нет.
- Слухи на пустом месте† не возникают. Хорошенько проверь эту болтовню.
- Владыка, если все подтвердится, разреши мне найти и уничтожить этого чародея. Давно мечтаю…
- Не горячись. Сначала найди постоянное убежище старика. Узнай на месте ли он, если да, то просто наблюдай за ним, но очень и очень осторожно. И запомни, если ты дашь себя обнаружить, то не ты, он уничтожит тебя как большого специалиста нашего дела.
- Слушаюсь и повинуюсь, владыка. – Призрак исчез.
- Пылающий, позволь мне расправиться с этим чудотворцем. Возьму троих самых способных, выслежу и убью недостойного. – Попросил Фаэкрон.
- Умерь свой пыл. Мурадок не одинок. Ему помогают многие волшебники, да и Талетайя не последняя…
- Талетайя? Это ещё кто?
- Ты знаешь её как Сепфору.
- Эта ведьма всегда ломала мои планы. – Зарычал Фаэкрон. – Тогда я уничтожу обоих.
- Ты так сильно стремишься попасть в объятья Безмолвного? – Засмеялся Политур.
- Но, владыка, у меня же есть сила. Сила, питаемая самим Хозяином.
- Я знаю, но этого не достаточно. Иди, мне нужно подумать.
Фаэкрон низко поклонился и покинул тронный зал, оставляя, Политура в одиночестве.
- Мурадок уже в Дакаране. – понеслись мысли в голове жреца. – Я ожидал этого, но не так скоро. Раз он был во дворце, значит, всё знает и предпримет меры. Дело не обошлось без вмешательства Криниса.
Только от упоминания имени, Политура бросило в яростную дрожь.
- Кринис, мой «возлюбленный» учитель, как я ненавижу тебя. – Взревел колдун. – Ты опять стоишь на моём пути. Не-е-ет! На этот раз тебе не удастся остановить меня! Горе тому, кто будет мешать Политуру!
Жрец в бешенстве метался по залу, разбрасывая огненные шары. Обессилив, он упал на пол и застонал как раненный зверь.

Глава 5

Бурдсу занимался своим привычным делом. Он совсем недавно пришёл из леса, принеся с собой целый ворох различных трав и кореньев. Теперь всё нужно разобрать и определить по местам. Что-то высушить, что-то измельчить, что-то растереть в порошок и плотно закупорить в глиняные горшочки. Ему нравилось такое занятие. Маг знал силу каждой травинки, каждого корешка. Он бережно брал в руки очередной стебелёк, говорил с ним, гладил каждый листочек и окунал в чашу с чистой родниковой водой. Никому не дозволялось присутствовать во время таинства. Его жена и четырнадцатилетний сын прекрасно знали установившееся правило, и старались никого не впускать к Бурдсулу, когда он находился в мансарде. Привыкший к такому отношению, Бурдсул работал спокойно и сосредоточено, не отвлекаясь по мелочам. Дело приближалось к завершению, когда в дверь постучали. От неожиданности маг вздрогнул, задел чашу, от чего добрая половина воды выплеснулась на пол.
- Кто там? – Раздосадовано крикнул Бурдсул. – Что вам надо? Уходите, я очень занят. – Маг хлопнул по бокам ладонями и пошёл за кувшином с водой. Стук повторился более настойчиво.
Ну что вам нужно? Я же сказал, что занят. Мне необходимо закончить очень важное дело. – Шагая к двери, причитал Бурдсул. – Неужели Вы не могли передать просьбу жене, а я бы потом её узнал.

С этими словами маг отодвинул деревянный засов и распахнул дверь. На пороге стоял высокий, крепко сложенный мужчина в рабочей одежде гончара. Видно он сильно спешил, даже фартук снять не успел.
- Неужели Вы не могли подождать, пока я закончу? – Начал возмущаться Бурдсул.
- Сначала дай войти, а потом поговорим подробнее. – Прервал скороговорку пришедший.
Голос гостя чародей узнал сразу, и всё недовольство мгновенно улетучилось. Раз пришёл этот человек, значит дело и впрямь неотложное.
- Заходи, Полетон. Не чаял тебя сегодня увидеть. И что за маскарад в моём доме? Ты что же, гончарством стал промышлять? Ты же от роду глины в руках не держал…
- Да не тараторь ты так. Извини, что отвлекаю, но дело серьёзное и не терпит отлагательств. Мне необходима твоя помощь.
Бурдсулу немного льстили слова воителя.
- Проходи, садись. – Намного мягче промурлыкал маг.
Полетон расположился на диванчике возле небольшого оконца. Бурдсул всунул ему в руки подушечку и произнёс:
- Положи её на колени. Она набита лесными травами и обработана надлежащим образом, так что приносит успокоение и ясность мысли.
- Бурдсульчик, миленький, я не за этим сюда пришёл.
- Полетон, раз ты пришёл, да и ещё переодетый, значит дело срочное. Верно?
- Да верно. Я же сразу предупредил.
- Во-о-т. А серьёзные дела требуют сосредоточенности и ясности рассудка. Согласен?
- Согласен.
- А раз согласен – не отпирайся. Посмотри на себя. Весь напряжён, лицо перекошено, такое впечатление, что перед тобой не я, а целая вражеская армия. Бери подушку и немного посиди, расслабься, а я, тем временем, закончу с моими травками. Поговорим, когда успокоишься, понятно?

Без лишних слов Полетон взял подушечку в огромные ладони, положил на колени и, как провинившийся мальчишка, опустил глаза. Не часто ему приходилось такое выслушивать. В большинстве случаев не ему, а он давал указания, но это обстоятельство мало беспокоило Бурдсула.

Чудесное действие подушки Полетон почувствовал почти сразу, как только та коснулась его колен. Воитель почувствовал что-то мягкое и приятное. Это невидимое покрывало окутало все тело с головы до ног. Полетон стал улавливать запахи полевых цветов, чувствовать дуновение тёплого ветерка и услышал, доносившуюся отовсюду, прекрасную мелодию.
 Тело полностью расслабилось, успокоились мысли, улучшилось расположение духа, и ушла тревога. Все магические проявления закончились лишь тогда, когда все отрицательные проявления полностью покинули воителя. Полетон даже не догадывался, сколько времени он провёл в состоянии приятного покоя, но его хватило для окончания разборки трав. Выйдя из объятия неги, воитель тряхнул головой и начал:
- Спасибо тебе за приятные минуты отдыха, но вот, что привело меня в твой дом. Не так давно в городе произошли некоторые события, о которых я пока не буду распространяться, которые говорят о том, что может произойти очень неприятная ситуация. Для предотвращения сложившегося положения делается всё возможное…
- Подожди, Полетон. – Прервал его маг. – Брось свои воинские штучки и говори яснее. Чем я могу помочь?
- Извини, занесло немного. Я хотел спросить. Не встречались ли тебе, в последнее время, какие-нибудь подозрительные личности?
- Полетон, я не интересуюсь подозрительными, не моё это дело знаешь. – Прищурился Бурдсул.
- Да, знаю я. Только поговаривают, что вы, маги можете чувствовать присутствие друг друга.
- Некоторые могут, но поверь, далеко не все.
- Ты, можешь? – В глазах Полетона читалась надежда.
- Могу кое-что. – С наигранной скромностью ответил маг.
- Так я тебя именно в этом смысле спрашиваю.
- Теперь ясно. Что непрошенного гостя ждёте?
- Не простого, а «тёмный огонь», и возможно не одного.
- Это очень серьёзно. Знаешь, они могут прекрасно скрываться от наших чувств. Такого найти, доложу тебе, ой, как не просто. Был со мной один случай, лет пять назад, тогда я…
- Прошу тебя, не отвлекайся.
- Прости. Так вот, как я уже говорил, найти задача сложная.
- С лёгкой, я бы не пришёл. Скажу честно – ты не первый к кому я обратился. Помоги если в силах.
Бурдсул слушал, потирая подбородок большим пальцем. Он всегда так делал при активном размышлении.
- Для чего им являться сюда?
- Точно не известно, но есть предположение – для сбора информации или что-то в этом роде.
- Значит лазутчики. Это хуже. Ну, удружил так, удружил, ничего не скажешь – Развёл руками маг. – Они же просто мастера маскировки, как обычной, так и магической.
Хорошо зная характер друга, ответа Полетон ждал молча.
- Ладно, что-нибудь придумаю. – Маг встал и долго мерил шагами комнату. Полетон только следил глазами за передвижением чародея, сохраняя полное молчание. На первый взгляд движения Бурдсула казались беспорядочными, но внимательный глаз воителя уловил, что маг успел взять с полочки небольшой узелок и пузатенькую баночку, которые сразу очутились на столе. Через мгновение к ним присоединилось овальное зеркало, высвобожденное из дальнего уголка дубового шкафа. Откуда взялся серебряный подсвечник Полетон не заметил. Бурдсул опустил два пальца в баночку, нанёс содержимое на рамку зеркала, и поставил перед ним подсвечник со свечёй. Когда свеча разгорелась – он долго смотрел на пламя, еле уловимо, шевеля губами. Наконец изображение в зеркале начало таять, пока не исчезло совсем, а его плоскость заполнило белое сияние. Маг развязал узелок и посыпал язычок пламени желтоватым порошком, от чего тот увеличился и раздвоился. Один огонёк сразу же отделился от фитиля и медленно погрузился в зеркало. На фоне белого сияния появился образ какого-то бородача. Общение происходило на незнакомом Полетону языке. По окончании разговора бородач исчез, язычок пламени возвратился на прежнее место, и зеркало обрело обычный вид. Расставив вещи по местам, Полетон опять не заметил, куда делся подсвечник, маг подошёл к воителю:
- Я просил совета у своего друга и учителя. Так как лазутчики хорошо умеют прятаться и маскироваться, подождём пока он или они помогут себя обнаружить.
- Как это сами помогут?
- Лазутчик обязан передавать полученную информацию. В момент передачи его защита сильно ослабевает, практически исчезает полностью и тогда можно засечь нежелательное присутствие. Место передачи должно быть защищено от постороннего вмешательства, так как в таком состоянии тела колдунов совершенно беспомощны.
- Только колдунов?
- Не сбивай с мысли. Лес отпадает – зверьё чувствует злые намеренья, и всеми средствами помешают их осуществлению. Пещера в лесу одна, далеко от города и с медведем в придачу – отпадает. Правда есть люди, которые с удовольствием приютят такого гостя, но я думаю, что к ним пока никто обращаться не будет. Чем меньше о них знают, тем безопаснее работать. В данном случае самое простое решение – снять комнату в дешёвом трактире, поближе к людным местам. Многое можно услышать на базарах, в торговых лавках, на площадях, в банях и в тех же трактирах. В нашей части города есть такое место – «Серебряный гвоздь». Сам посуди, за комнаты плата невелика, посетителей вечером хватает, рыночная площадь через две улицы – красота. Я его обязательно проверю.
- Ты, что же, безвыходно будешь там сидеть?
- Почему безвыходно? Утром узнаю, сколько в нём постояльцев, кем они представились, в каких комнатах живут…
- Давай, накличь на себя подозрение и завали всё дело…
Бурдсул так глянул на Полетона, что тот поёжился.
- Молчу, молчу. – Только и смог сказать он, а Бурдсул продолжил:
- К обеду узнаю, кто на месте, а кто в городе. Тех, кто на месте можно не учитывать, а работать с теми, кто вернётся к вечеру. Как – это моя забота.
- Что же мне делать, если ты всё берёшь в свои руки?
- После окончания рыночной торговли несколько твоих людей должны находиться в общем зале. Нужно предупреждать про неприметность?
Полетон отрицательно замотал головой.
- И меняй их через час-полтора. Кто знает, сколько искать придётся?
- Это я сделаю. Как они тебя найдут?
- Меня искать не нужно. Я сам подойду, когда возникнет необходимость. Пусть ведут себя как обычные пьянчужки, но будут готовы действовать быстро.
- Как скажешь. Когда начинаем?
- Завтра и начнём. Вот ещё что. Город большой и это не единственное подходящее место. Нужно проверить как можно больше. Я обращусь за помощью, думаю, мне не откажут, а ты, как только начнёт светать, приходи сюда, узнаешь, куда ещё посылать своих молодцев.
- Спасибо, Бурдсул.
- Поблагодаришь, когда дело сделаем
Полетон встал, попрощался с магом и удалился.

Глава 6

У ручья возле пещеры, опираясь спиной о ствол многовекового дерева, сидел Мурадок. Его собеседница с удовольствием опустила ноги в журчащий поток. Искристое, словно сотканное из паутины, платье придавало юношеского задора и так молодой его обладательнице. Великолепные, ниспадающие до талии, волосы украшал венок из полевых цветов и колосьев. Любое движение девушки поражало легкостью и грациозностью. Мелодией её голоса, похожего на переливы тысячи хрустальных колокольчиков, восхищался не только Мурадок, а и все лесные обитатели.
- Значит это – Агира? – Спросила девушка.
- Да, Талетайя. Их посетил огненный змей.
- Как же вовремя Кринис подарил ребёнку талисман. Всегда поражалась его умению предугадывать события. Страшно представить, что бы случилось с малышом без защиты.
- Поведай мне, царица леса, ты знаешь будущее этого ребёнка?
- Я знаю немного, людские дела и судьбы – не совсем моя стихия. Тебе прекрасно известно, моё царство – леса и луга, а у людей свой путь.
- Но ты же сама принесла талисман Региле?
- И не только, я и свиток подбросила Клейле. Однако, милый мой волшебник, это совсем не говорит о моей осведомлённости. Кринис, иногда, просит о таких услугах и я, с радостью, ему помогаю.
- Кринис-Кринис. – Мурадок тяжело вздохнул. – Давно я не встречал его. Хотелось бы повидаться с ним, услышать его мудрое слово, взглянуть в добрые глаза, рассказать о своих успехах и поражениях. Иногда мне очень этого не хватает.
- Придет время, и ты смажешь встретиться с ним, почувствовать тёплые объятья и насладиться мудростью. Поверь, я знаю точно.
- Но ты же с ним видишься. Почему он ко мне не приходит?
- Он сейчас живёт в духе, а тело находится в высокогорной пещере, которая защищена великой магией света. Не беспокойся, найти пещеру никому не под силу. Теперь посуди сам, я дух и Кринис живёт в духе, нам же легче общаться. На общение со мной ему усилия почти не требуются.
- Почему же ты тогда свободно можешь со мной общаться?
- Пока я не могу тебе раскрыть этот секрет. Ты, хоть и почтенного возраста, мало знаешь о природе духовной материи. Об этом как-нибудь потом.
- Хорошо, вернёмся назад. Ты же прекрасно знаешь – я маг, и не последний. Мне под силу, на некоторое время, оставить тело и тогда я буду в духе, как и учитель.
- Да, это ты можешь, отрицать не стану, но для такого действия необходимо приложить не мало усилий, а сейчас не стоит тратить силы попусту. В данный момент они нужны для другого. В первую очередь – для защиты Солина. Если тебя это утешит, я могу сказать, что Кринис всё о тебе знает и так же желает встретиться с тобой. Как только появится такая возможность.
- Спасибо за утешения. Ты с самого детства поддерживала меня, однако я отвлёкся. Всё же, что тебе известно о Солине?
- Немного. Кринис говорил о большой силе, заложенной в мальчике. Он с рождения наделён добротой и любовью в такой степени, что мощь светлого огня может раскрыться в полной мере. Подавить его чувства не возможно никаким колдовством, и как видно, Айдогортон тоже знает об этом. Не просто так он заставил Политура послать Агира к малышу.
- Ты думаешь, Политур не по своей воле послал змея?
- Конечно, нет. Он хоть и обладает большими возможностями, но не мог знать о способностях Солина сразу после рождения. Даже ты, находясь на светлой стороне, о них не догадывался. Айдогортон – дух. Пусть зла и темной стороны, но все-таки дух, поэтому духовное начало, кого-либо из людей, ему распознать не трудно. Так как он сам не может действовать на светлой стороне, это непреодолимый запрет, запрет Владыки и духа огня творящего, то он пользуется тёмными огнями, как инструментом.
- Да-а, старею. Не смог распознать очевидное.
- Не сокрушайся. Большинство людей, иногда, не улавливают самого простого в цепочке событий. Ты – не исключение. Ты владеешь силой, мудростью, знанием, но по-прежнему остаёшься человеком, так, что не нужно винить себя и не думай, пожалуйста, что ошибается только человек, это не верно. Просто случилось так, что вы – люди пока не в состоянии быстро распознавать ошибки и устранять их. Я настаиваю – пока не можете…
- Опять ты меня утешаешь.
- Я не утешаю, а говорю очевидные истины.
Старик рассмеялся:
- Снова попался на простейшем. Мне стоит быть внимательнее и проще в суждениях, а то, не ровён час, позабуду все житейские истины.
- Вот это другое дело. Таким ты мне больше нравишься, но возвратимся к делу. Во дворце тобою сделана хорошая защита, однако до конца ещё далеко, все только начинается.
- Я предполагал это.
- Хочу предупредить. Со стороны Лазурных гор пробирался лазутчик тёмной стороны. Меня предупредил, Тейбулор, дух гор, да и лесной народец взволнованно рассказывал о, путающем следы, человеке который пробирался в сторону Дакарана. Твоя задача – обезвредить его, как можно быстрее, со своей стороны, попытаюсь узнать, один ли он пожаловал или нет.
- Талетайя, ты только что подтвердила мои опасения. Я даже могу предположить о цели визита. Узнать о настроении в городе, заручиться поддержкой сторонников, сеять в народе панику. Не удивлюсь, если моё присутствие здесь не является для тёмных секретом.
- Наши мысли совпадают, и мне очень жаль, но в поисках гостя помочь не смогу. В городе действуй сам.
- Уже действую. Полетон предупреждён о возможности появления нежелательных людей. Думаю, он справится и найдёт того, кого нужно, а если понадобится моя помощь – всегда, пожалуйста, я сделаю всё возможное.
- Очень хорошо. Теперь – о тебе. Ты сейчас должен находиться ближе к мальчику. Поживешь пока во дворце, думаю, царь будет только рад. Как можно чаще общайся с малышом, выноси его в сад, к озеру, на луг, пусть Солин знакомится с природой и наполняется её могуществом. Береги его, будто собственное дитя. Да, вот ещё что, через пять дней на сверкающей поляне соберутся чародеи, приходи обязательно. Совместно решим о дальнейших действиях, за одно, повидаешься с братьями по ордену.
- Спасибо за приглашение.
- Мурадок, ты же прекрасно знаешь, что для тебя не нужно ни какого приглашения, я просто сообщила, куда и когда приходить. – С этими словами, Талетайя превратилась в юркую белочку, прыгнула на ствол дерева и скрылась в густой кроне. Мурадок никогда не мог предугадать, в каком виде Талетайя покинет место встречи, его это немного веселило.
Немного посидев в тени лесного великана, старец стал собираться. В пещере взял посох, перекинул дорожную сумку через плечё, попрощался с радушным мишкой и отправился в путь. По дороге его нагнал быстрый молодой олень. Он преградил магу дорогу и лег у самых ног. Мурадок влез на спину зверю, и олень направил свой лёгкий бег в сторону Дакарана.

Глава 7

Ежедневно, с самого рассвета, Ольтрек принимался за выполнение, поставленной, задачи. Каждый раз он применял различные хитрости, чтобы покинуть «Серебряный гвоздь» незамеченным. Всё время оставаться в тени – занятие не из легких, но, не зря, он один из лучших в клане. Не раз он докладывал об успешном выполнении порученного задания.

Сейчас его путь лежал на городской рынок. Там всегда людно, и из обрывков фраз можно узнать многое. Рыночная площадь – место, живущее своими законами и порядками. Все кто приходил сюда невольно попадал под влияние эмоций, присущих только торговой братии. Иногда страсти накалялись до предела, тогда на помощь спешил городской патруль. Здесь всем находилось занятие по душе. Многочисленные покупатели толпились у прилавков, захаживали в лавчонки или просто слонялись торговыми рядами. Голос зазывал переплетался с возгласами торгующихся, и всё это тонуло в водовороте балаганной музыки и радостного смеха молодёжи, пришедшей поглазеть на товары, прокатиться на карусели или подшутить над скупыми лавочниками. Рынок походил на большое озеро, в которое стекались и вытекали живые реки.
- Чтобы вас настигла кара Всевышнего! Чтобы вы не увидели рождение своих детей! Люди, посмотрите, что натворили эти злодеи! – Донеслось до ушей Ольтрека. Через несколько шагов он стал свидетелем следующего; На пороге торговой лавки стоял довольно упитанный человек. От злости его лицо покрылось красными пятнами. Он гневно тряс кулаками и сыпал ругательства вслед убегающим и звонко смеющимся мальчишкам. Грузный ростовщик значительно уступал прытью мальчуганам и совершенно не помышлял броситься в погоню, ему только и оставалось, что разразиться проклятиями, которые до слёз веселили убегающих.
- Тебя чем-то обидели, добрый человек? – Как можно приветливее обратился Ольтрек к ростовщику.
От такого обращения толстяк растерялся. Его ни когда не называли добрым человеком. Он быстро заморгал и ответил плаксивым голосом:
- Ты прав незнакомец, пусть долгими будут твои годы, меня очень обидели. От этих оборванцев просто житья нет. Я всё время страдаю за доброе сердце.
- За какое добро ты несёшь страдания?
- В трудные минуты многие люди обращаются ко мне за помощью, и я не отворачиваюсь. С открытым сердцем даю деньги под залог, беру всего лишь треть от ссуженного, ну скажи мне, разве это не благородно, а они ещё издеваются.
- А если долг не возвращают, что тогда?
- Я продаю оставленные в залог вещи, у меня ведь тоже семья, её тоже нужно кормить.
- Да, я прекрасно тебя понимаю и сочувствую. Много неблагодарности в нашем мире, а что мальчишки натворили?
- Вы представляете, эти двое пришли со слезами на глазах просить денег для, якобы, больного отца. Они так упрашивали, что сердце моё чуть не разорвалось на части. Я сжалился над ними и согласился посмотреть, что эти негодники принесли в залог. Протягивая драный мешок, они что-то лепетали о семейной реликвии, что обязательно выкупят такую ценность и готовы подписать любую долговую расписку. Ну, скажите мне, разве могло моё доброе сердце отказать? – Ростовщик утёр одинокую слезинку. – Но как только я развязал мешок, - лицо толстяка перекосила гримаса брезгливости, - оттуда мне на голову прыгнула ужасная жаба. Закричав, я отбросил мешок в сторону, и из него выползли ещё две бородавчатые твари. Они мне с детства омерзительны. Просители воспользовались моим замешательством и с хохотом пустились наутёк. Вы же сами видели, где мне с ними тягаться. Что теперь делать не знаю. Эти зелёные чудовища до сих пор внутри. – Ростовщик поёжился. – От них нужно избавиться, а я их даже видеть не могу не то, чтоб прикоснуться.

Как бы красочно не рассказывал толстяк о своей доброте, Ольтрек с первых слов распознал натуру собеседника. Наживаться на бедственном положении других, забирая последнюю рубаху, вот истинное лицо жалобщика. Такой человек может пригодиться и здорово помочь, если правильно подобрать ключик, а ключ простой – деньги. Оставив размышления при себе, Ольтрек продолжил:
- Позволь мне, добрый человек помочь твоему горю. Не думай, что вокруг одни бессердечные негодяи.
- Я с радостью принимаю ваше предложение, благородный незнакомец.
- Можете звать меня Суданом.
- Как вам будет угодно. Меня зовут Мамок.
- И так, Мамок, показывай, где твои жабы.
 Ростовщик вышел из проёма двери, освобождая проход, и жестом предложил войти.

Лавка Мамока вмещала несколько стеллажей до самого потолка. На многочисленных полках нашли приют самые разнообразные вещи: и старинные книги, и бронзовая посуда, и всяческие шкатулки с ларцами, даже – украшения из серебра и золота. Многие предметы припали толстым до неприличия слоем пыли, от чего приобрели ровный серый цвет. Казалось, она захватила все уголочки, но всё-таки нашлось место свободное от захватчика – маленький столик хозяина с разбросанными по поверхности бумагами. Хрустальный шар и подсвечник на три свечи, со сломанным пером вместо одной из них, довершали картину рабочей обстановки. Ольтреку хватило одного беглого взгляда, чтобы рассмотреть всё до последней мелочи; ни сундук в тёмном углу, ни поношенные туфли, и даже паук в путине под потолком не скрылись от проницательного взора.

Ольтрек с озабоченным лицом взял у ростовщика мешок и присел, делая вид, что заглядывает под стол.
- Искать лупоглазых, ещё чего. – Подумал колдун. – Сейчас сами прискачут.
Положив правую руку тыльной стороной на пол, он начал отстукивать определенный ритм, стараясь не афишировать своих действий. Так продолжалось до тех пор, пока лавка не наполнилась истошным криком Мамока:
- Судан! Смотрите! Смотрите! Они все только что взобрались на мой стол! Освободите же меня от этой напасти!
Ольтрек поднялся и с удовлетворением посмотрел на трех жаб, собравшихся вокруг хрустального шара
- Ты оказался удачливей меня, друг мой, найти бородавок брался я, однако тебе повезло больше. Скверный из меня помощник получился. Давай уложу этих приятелей в мешок.
- Что Вы такое говорите? Как это скверный помощник? Вы смогли их поймать и посадить на место, надеюсь, и унесёте отсюда.
- Не сомневайся, я с радостью, избавлю тебя от них. А скажи мне, дружище Мамок, - Ольтрек прищурил глаза, - что это за шар на столе?
- Ах, этот. – Мамок поднял шар над подставкой. – Интересная история со мной приключилась. Хотите, расскажу?
Ольтрек утвердительно кивнул головой.
- Это произошло три дня назад. Вечером я сидел на веранде и спокойно наслаждался прекрасным чаем. Кстати, я даже чаю Вам не преложил, вот это гостеприимство. Вы уж не судите строго, потрясение всё-таки.
- Ничего страшного, тем более, может тебе это покажется странным, я совсем не пью чай.
- Тогда, может чего-то другого?
- Прошу, не утруждай себя понапрасну. Ты о чём-то хотел мне рассказать?
- Покорнейше прошу простить – отвлёкся. Значит, сидел я на веранде и спокойно пил чай, как вдруг с улицы послышался крик и громкий топот: « Держи вора, хватайте его» - доносилось со всех сторон. Одни звали патруль - другие, скверно ругаясь, бежали по мостовой. Звуки преследования приближались к моему дому. Тогда я встал и пошёл посмотреть, что к чему, но меня остановило шуршание в кустах. Сперва я подумал, что вор хочет укрыться в моём саду и, правду говоря, растерялся. Застыв на одном месте, я долго прислушивался, но звук больше не повторился. Немного придя в себя, я направился в дом за свечой. Когда вернулся – гомон погони утих и улица опустела. Осмотр кустов принёс старую, потрёпанную сумку с этим вот шаром и дешёвыми безделицами; стеклянными бусами, маленьким зеркальцем, каким-то тряпьём и оловянной ложкой. Не пропадать же добру. Бусы отдал жене, зеркальце – дочери, ложку взял себе, тряпки сжёг, а шар принёс в лавку, может, выручу за него несколько монет. Хотя, кому он нужен? Совершенно бесполезная вещь. Вот если бы – ваза, или кубок для вина, это другое дело, но что есть, то есть. – Мамок замолчал.
- Мне нравится этот бесполезный предмет, сколько ты хочешь за него.
- Но зачем он вам, сударь?
- Поставлю на камин как украшение.
- Ну-у-у…, - замялся ростовщик, - так сразу и не соображу.
- Даю две серебряные монеты.

Глаза Мамока заблестели. Мог ли он подумать, что так выгодно расстанется с куском стекла. Толстяк раскрыл рот, что бы поторговаться, но передумал. В его жадном умишке родилась другая идея.
- Что Вы, что Вы, я не могу принять от Вас такие деньги, тем более за вещь, доставшуюся мне даром. – Делая такое предложение, Мамок надеялся приобрести, в лице Судана, постоянного покупателя, и вот тогда хорошенько заработать.
- Ты щедрый человек, - с неуловимой издёвкой произнёс Ольтрек, передавая деньги. – Возможно, мы ещё встретимся.
- Не забудьте подставочку.
- Спасибо за напоминание. Дай-ка мне что-нибудь, куда можно сложить приобретение.
- Одну минуточку. – Мамок засеменил к стеллажам, а когда вернулся – держал в руках наплечную сумку, совершенно неопределённого цвета. – Вот, возьмите. Пожалуйста.
- Сколько с меня?
- Нет, нет – это подарок.
- Я очень польщён.
Ольтрека очень веселило поведение ростовщика. Он уложил покупку, забрал мешок с жабами и направился к выходу.
- Если ещё что-нибудь понадобиться – заходите, буду очень рад. Я многое могу раздобыть, особенно для такого благородного человека, как Вы. – Вместо прощания, выкрикнул Мамок.
- Непременно воспользуюсь твоими услугами.

Выйдя на улицу, Олтрек вновь оказался в людском потоке, пёстром и галдящем на все голоса. Настроение колдуна значительно улучшилось. Он не шёл, а как будто летел, не обращая внимания на окружающих, мысленно благодаря тёмному Хозяину и подсмеиваясь над незадачливым воришкой: « Видимо бродяга залез в дом мага-простофили и стащил шар.
Наверное, этот горе-чародей ещё слишком молод и неопытен, раз дом остался без защиты, но, хвала Владыке, мне это только на руку. Разрушив охранное заклинание, я смогу узнать, практически, обо всех «белых» проживающих здесь, а может и ещё что-нибудь полезное для клана. Это первая крупная удача за последние десять дней. С ростовщиком повезло не меньше – этот жадный толстяк, при правильном подходе, сможет стать очень ценным доносчиком». – С такими мыслями Ольтрек отправился прямо в «Серебряный гвоздь». Ни яркое солнышко, ни ласковый ветерок, ни весёлый щебет птиц не трогал колдуна так, как предстоящее дело. Всё его естество занимала гордость за выполненное задание.
День безостановочно приближался к середине. Серая скука нависла над «серебряным гвоздём». Не имея возможности похвалиться количеством присутствующих, зал для посетителей выглядел скучным и неуютным. За дальним столиком наслаждался вкусом куриных ножек упитанный бородач, обильно запивая еду изрядным количеством вина. Двое других посетителей, осушив уже два кувшина, что-то обсуждали, активно жестикулируя при каждом возгласе. Центральный стол занимали трое здоровяков. Они прикладывались к пивным кружкам, окуная усы в пышную пену, и веселились, словно малые дети. Пройдёт совсем немного времени, и зал заполнят гомон и клубы табачного дыма. Прислуга будет сновать между столами, а хозяин – то и дело опускаться в подвал за очередными кувшинами и бочонками. Такую картину Ольтрек наблюдал каждый вечер по возвращению из города. Он ни разу не заказывал ужин в комнату, а использовал каждую минуту для общения с подвыпившими гуляками. Говорил мало, в основном слушал и делал выводы. Сегодняшний день стал исключением. Колдун вернулся раньше обычного, чем удивил хозяина и прислугу. На предложение пообедать он вежливо отказался и прямиком направился к себе. Предварительно закрыв дверь изнутри на замок, Ольтрек достал хрустальный шар и установил его в центре стола, отбросив старую сумку в дальний угол комнаты. Кусочком золы из очага он нарисовал вокруг шара равносторонний треугольник, потом вокруг него – второй, да так, что углы первого – делили стороны второго пополам , а половина стороны большего – равнялась стороне меньшего. Таким образом, шар с трёх сторон окружали равносторонние треугольники, касавшиеся углами. Внутри каждого – колдун нарисовал загадочные символы и написал имя одного из темных гениев трехмерного пространства, на каждый внешний угол – положил по угольку. Этим закончилось приготовление к разрушению охранного заклятия. От нетерпения проникнуть в тайны врагов, Ольтрека пробила нервная дрожь: « Ещё немного усилий и многие секреты откроются передо мною. Думаю, что пылающий господин оценит мои труды по заслуге. Даже представить не могу, какие возможности откроются передо мною». – Такие мысли роились в голове, когда Ольтрек сел ближе к столу и вынул из дорожной сумки маленькую коробочку.

Всю силу взгляда колдун направил в центр хрустального шара. Так продолжалось до тех пор, пока тот не наполнился сероватым туманом. Пришло время разрушительного заклинания. Олтрек повторял его громко, не боясь посторонних наблюдателей, посыпая угольки, а затем и шар зеленовато-бурым порошком из коробочки. Через минуту порошок превратился в оранжевый дым, угольки засветились красным, а шар изменил цвет на жёлтый. Угли становились ярче и ярче, красным цветом окрасились стороны большого треугольника и один за другим засветились символы по углам. Колдун продолжал без остановки, а когда вспыхнула последняя буква последнего имени - угольки выпустили алые лучики, соединившиеся над шаром в одной точке. Шар оказался внутри трёхгранной пирамиды, образованной зловещими лучами. Его цвет превратился в оранжевый, а внутри сверкнула молния. Пирамиду заполнил красный дым: «Ещё совсем чуть-чуть и охрана рухнет. Вот-вот шар станет красным, потом – почернеет и доступ к нему открыт». – Теплил себя надеждой Ольтрек, но этого не произошло. Уже предвкушая миг победы, колдун заметил неладное. Шар засветился голубым, переходящим в ослепительно белый. Вспышка света разнесла пирамиду в дребезги, разметала угли и отбросила колдуна к стене, принеся серьёзные ушибы и ссадины. Такой резкий поворот событий привёл Ольтрека в недоумение. Ему понадобилось время для осмысления происшедшего, которое он так и провёл лежа на полу. Когда, собрав силы, Ольтреку удалось прийти в себя и подняться, шар, как ни в чем небывало находился на прежнем месте. Прозрачный и целый, он остался равнодушен, к произведённым над ним, действиям. Устранить защиту магического предмета не удалось. О необходимости доставки шара Политуру Ольтрек не сомневался, но для этого придётся отложить дальнейшее пребывание в городе, а разрешение на такие действия может дать только сам Пылающий. Только с его согласия можно вернуться в Дикие земли: « Нужно выходить на связь, и чем быстрее, тем лучше». – Укрепился в мысли посланец темного клана. Он лёг на кровать, расслабился и мысленно послал Политуру просьбу о встрече. В это время шарик Ольтрека, в тронной пещере, засветился ярко-розовым. Владыка прикоснулся к нему, и сознание колдуна устремилось на свидание с тёмным жрецом, оставляя тело в комнате трактира, но беда не приходит одна. Какая-то могучая сила не позволила Ольтреку добраться до места назначения, грубо вернув его обратно. В начале ещё чувствовалась помощь верховного жреца, но тот находился очень далеко, и сопротивление получилось безрезультатным. Лазутчик буквально рухнул в тело. Положение оказалось печальным. Руки и ноги крепко связаны, а голову сжимал какой-то обруч. Слегка приоткрыв глаза, Ольтрек обнаружил возле себя трёх здоровяков, недавно веселившихся за кружкой пива и низкого, но крепко сложенного человека, суетливо бегающего по комнате и говорящего без умолку. Воспользовавшись тем, что возвращение осталось незамеченным, Ольтрек предпринял попытку освободиться. Он закрыл глаза, сосредоточенно призвал тёмное пламя и направил его на верёвки, представляя, как под его воздействием они разрываются, но опять – прокол. Вместо освобождения мозг колдуна пронзила голубая молния, неся ужасную боль. Ольтрек взвыл.
- Уже вернулся? Это хорошо. – Донеслось до ушей лазутчика. – Очнулся и хотел вырваться? Не выйдет. Обруч связал твои силы. Ты теперь совершенно беспомощный и колдовство не поможет. – Победоносно заявил низенький.
- Попался, так глупо попался. – В отчаянии подумал Ольтрек. – За много лет такого занятия я переоценил себя и потерял осторожность. Вот плата за легкомыслие, меня выследил этот коротышка.
- Полетон, теперь – в мешок и… Там всё расскажет. – Сказал одному из здоровяков низкий. – Полетон, воитель Уруксана… - Только и успел подумать Ольтрек, как на глазах у присутствующих, его тело охватило пламя и он, в мгновение ока, превратился в кучку серого пепла.
- Взять – взяли, а уберечь – не уберегли. – Смущённо произнес поражённый Полетон.
Политур просто кипел от злости и гнева. Немигающим взглядом, он смотрел на бесцветные осколки, бывшие когда-то шариком Ольтрека.

Глава 8
Вечер выдался безветренным и очень тёплым. Солнечный диск неуклонно катился к горизонту, освобождая место звёздам. Затихали птицы, звери торопились на ночлег, закрывались цветы, готовясь к ночной прохладе. Погода, не предвещала, никаких сюрпризов. Зеркальная гладь озера отражала порозовевшие облака. Ни единой волны, ни единого всплеска. На пологом берегу, возле куста шиповника, удобно расположились двое уже немолодых людей. Между ними, в переносной колыбели, лежал ребёнок, внимательно прислушиваясь к каждому слову взрослых. Женщина зелёной веткой, то и дело, отгоняла от малыша назойливых насекомых:
- Я очень рада нашему знакомству, мудрый Мурадок.
- Милая Клейла, называйте меня просто Мурадок, без всяких «мудрый».
- Солин прекрасно к Вам относится, даже на руках матери он не так спокоен, как с Вами. Ваши дети, наверное, тоже Вас обожали и не доставляли много хлопот?
- Нет, Клейла, здесь Вы ошибаетесь. Ничего подобного со мной не случалось. Я впервые нахожусь в такой ситуации.
- Неужели Вы были жёстки со своими малютками?
- Вы не правильно меня поняли. Я никогда не имел собственных детей. Сначала, мне пришлось много учиться, затем – много путешествовать, ну, а потом, - старик на мгновение прервался и посмотрел, куда-то в даль, - потом – состарился, и вопрос женитьбы отпал сам собой. Так, что Солин мой первый воспитанник такого возраста.
- Но Вы не так уж стары, как Вам кажется, и, возможно ещё повстречаете на своём пути верную подругу.
- Мне очень много лет. Так много, что мне надоело их считать, и я забросил бесполезное занятие, даже не помню, сколько лет назад.
- Количество лет совершенно не важно, важно внутреннее состояние души и прочное здоровье тела. По-моему, эти два качества молчат о Вашей старости, в отличие от Вас.
- Вы, своими словами, заставляете меня испытывать неловкость, как какого-то подростка. Стыдно сказать, но у меня, на щеках, жар приключился.
- Вот видите, будь Вы, в душе, глубоким стариком, мои слова не произвели бы ни какого действия, а так вы сами убедились в ошибочности мнения о себе. Ну, правда, же?

Солин только переводил взгляд то на няню, то на мудреца. Клейла, увидев такую заинтересованность малыша, не смогла сдержать улыбки:
- Очень смышленый ребёнок. Не перестаю удивляться.
- Я полностью с Вами согласен. Он схватывает всё на лету и так быстро учится.
- Совершенно верно. Я вынянчила всех его сестёр, и ни одна не развивалась так быстро.

Малыш заулыбался, словно почувствовал, что речь идёт именно о нём. Он затеребил ножками, принимая ответные улыбки взрослых.
- Пора идти домой. – Сказала няня. – Время кормить ребёнка.
Мурадок взял Солина на руки, обращая лицом к заходящему светилу:
- Скажи Солнышку « до свидания», а завтра вы встретитесь опять.
Солин внимательно смотрел на закатывающийся небесный диск.
- Ну, вот, и попрощались. Клейла, Вы сможете понести корзинку?
- Конечно, смогу, что за вопрос?
- Вот и прекрасно – я понесу Солина.
Поднявшись с берега на тропинку, они направились прямо во дворец.

Закат окрасил западную часть неба, в багровы тона. Появились первые звёздочки и одинокие сверчки заиграли свои трели. Ночные мотыльки, довольно расправив крылья, закружили в танце над засыпающей землёй. Прогоняя дневную жару, подул легкий ветерок. Играя листвой, в кронах многовековых деревьев, он нес прохладу и убаюкивающий шелест. Удобно устроившись на руках чародея, Солин чувствовал теплоту и покой. Ощущая заботу и любовь старика, мальчик отвечал, как мог. Казалось – никто не мог вторгнуться в эту идиллию и она не закончится, но, ускоряя шаг, навстречу мудрецу и няне уже спешили дворецкий и слуга. Сократив расстояние до узнавания, Солоний заговорил:
- Почтенный Мурадок, царь приказал мне найти и привести Вас к нему, если Вы не возражаете. – На немой вопрос старика, дворецкий добавил. – Ребёнка поможет нести Кайлус, царица уже ждёт Вас. – Он почтенно склонил голову перед няней.
- Но позвольте, отчего такая спешка?
- Не могу знать. Надеюсь, все Ваши вопросы удовлетворит Его Величество.

Несмотря на возмущения Солина, старец передал ребёнка представленному слуге, извинился перед Клейлой и зашагал вслед дворецкому.

Няня и Кайлус отправились во дворец, а Солоний повёл мудреца вглубь дворцового сада. В одной из многочисленных беседок, чародея ждали Немот, Полетон и Бурдсул. При появлении Мурадока, Полетон и Бурдсул вскочили на ноги, а Немот двинулся навстречу старику. Такое внимание немного смутило пожилого человека, и он был рад, что сгустившиеся сумерки скрыли краску на его лице.
- Мы очень рады, что Вы смогли присоединиться к нам так скоро. – Произнёс Немот и, обращаясь к дворецкому, добавил. – Спасибо, Солоний, Можешь возвращаться.
Верный слуга почтительно поклонился и ушёл. Как только его фигура исчезла из виду – Немот продолжил:
- Время позднее и я сразу перейду к делу. Хочу представить Вам этого человека, мудрейший, - Бурдсул. Он, как и Вы, причастен к тайнам огня созидательного, и любезно согласился помочь найти и поймать тёмного лазутчика, за что мы ему очень благодарны.
Старик, приближаясь к Бурдсулу, пристально смотрел ему в глаза, их руки сплелись в тайном рукопожатии чародеев.
- Рад знакомству, собрат мой. – Произнёс Мурадок.
- Для меня – большая честь лично познакомиться с вами. Многие мечтают о такой возможности. Шутка ли, прикоснуться к самой легенде это же…
Щеки мудреца вспыхнули густым румянцем:
- Не преувеличивайте, друг мой, никакая я не легенда… Однако, мы здесь собрались не для обоюдных комплиментов, не так ли? – Перевёл разговор в другое русло Мурадок. – Давайте, друзья поговорим о деле. Так значит, Вам удалось задержать лазутчика?
- И да, и нет. – Ответил Немот.
- Можно узнать подробности?
- Ими располагают Полетон и Бурдсул.
- Так кто же мне поведает о происшедшем?
- Разрешите мне? – Вышел вперёд Бурдсул.
- Конечно, конечно, друг мой, мы Вас внимательно слушаем.
Бурдсул рассказывал, не торопясь, обдумывая каждое слово и обращая внимание на каждую мелочь. Мудрец слушал очень внимательно, не перебивая рассказчика, он даже затаил дыхание, увлёкшись историей, и его интерес не ослабел до её конца.
 - С хрустальным шаром ты хорошо придумал – молодец. – Бурдсул немного смутился. Получить похвалу от самого Мурадока – большая честь для любого чародея:
- Но ведь всё оказалось напрасно. – С грустью в голосе заметил Бурдсул.
- Почти всё, - успокаивающе произнёс мудрец – однако это будет для вас хорошим уроком. Вы и Полетон всё сделали правильно, но немного поспешили с возвратным обручем. По-правде говоря им можно совсем не пользоваться. Вам необходимо было крепко связать тёмного и ждать его возвращения, а затем – окропить отчуждающим отваром и заклинанием связать силы. В таком случае он был бы сейчас жив, а Политур не узнал о провале. Теперь же всё наоборот – лазутчик мёртв, Жрец знает про охоту за его людьми.
- Мудрый, мне не известен состав отчуждающего отвара, и связывающего заклинания я тоже никогда не слышал. – Бурдсул опустил голову. – Но это не оправдывает наших действий. В самом деле, если бы мы надели обруч после возвращения – результат был бы другой.
- Друг мой, не вини себя. Чувство вины к добру не приводит. Я старше тебя, да и знаю больше, однако сам не застрахован от ошибок. Что сделано, то сделано, не будем к этому возвращаться. А скажите-ка мне, вам случайно имя лазутчика не удалось узнать?
- Стараниями Полетона, нам удалось это сделать. От ростовщика мы узнали, что тот представился Суданом.
- Судан? – Недоверчиво переспросил Мурадок. – Да, вы не ослышались, Судан, - вставил слово воитель. – Я думаю, толстяк не соврал. Мои молодцы нагнали на него такого страху, что стук его зубов раздавался по всему рынку.
- Поздравляю, друзья мои, вы сделали очень важное дело, и вовсе не всё напрасно.
На лицах присутствующих застыл немой вопрос. Старик не стал томить их ожиданием.
- Судан – одно из многочисленных имён Ольтрека. Он является, вернее сказать являлся, одним из лучших колдунов тёмного клана и опытнейшим лазутчиком. Долго я пытался выследить его, но все мои усилия оказались напрасными. Вы же своими действиями заставили Политура уничтожить одного из лучших учеников.
После непродолжительной паузы старик продолжил.
- Как я и предполагал, намерения жреца очень серьёзны. Избавиться от одного из лучших ради достижения цели – решение не простое даже для Политура. Сепфора, как всегда, оказалась права, за всем этим стоит Хозяин тёмного пламени, а жрец и его люди лишь инструмент в его лапах. Охоту на остальных «гостей» можно прекратить. Уверен, после случившегося Политур отзовет их назад. Думаю, и активные действия с его стороны на время прекратятся.
Старик замолчал. Со стороны казалось – все высказывания были только мыслями вслух, а не обращение к собравшимся.
- И все-таки, почему Хозяин тёмного пламени охотится за моим сыном? – Прервал молчание Немот.
- Сепфора приоткрыла тайну такого внимания, но сказанное мной не должно выйти за пределы этого круга. – Мурадок обвел всех пристальным взглядом. По лицам присутствующих он понял, что второй раз предупреждать не надо.
- Солин, от рождения, наделён огромной силой творческого пламени. Его главная задача нести созидание не только в пределах видимых, но и в душах всех созданий Творца. Как мне стало известно, перетянуть его на темную сторону не представляется возможным. Немот, теперь сам подумай, по нраву ли это тёмному Хозяину.
- Значит, мой сын является в какой-то мере угрозой тёмному пламени. – Тихим голосом произнёс Немот. – Уж очень могущественный соперник ему достался.
- Ваше Величество, жизни не пожалеем для защиты царевича. Надеюсь – мудрый Мурадок подскажет нам решение. – Воитель посмотрел на старика с надеждой на поддержку.
- Да Полетон, я приложу все усилия и знания для решения этой задачи. Солина необходимо уберечь и вырастить достойным такой силы. Уверенность в своей правоте придаст нам мужества и решимости, а это уже – половина победы. Государь, мы все, как и ты, горим желанием защитить малыша, и мы это сделаем.- Спасибо тебе мудрец, и вам, друзья, спасибо. С такими людьми как вы мне ни чего не страшно.
Немот приложил руку к сердцу и в знак уважения наклонил голову. Остальные поклонились в ответ. Обсуждение происшествия на этом закончилось. Собравшиеся ещё немного поговорили на другие темы и разошлись.


Глава 9

Уже несколько дней Политур находился в состоянии мрачнее обычного. Шутка ли, ему пришлось навсегда погрузить Ольтрека в темноту, а остальных разведчиков отозвать. Жрец давно подавил в себе чувство жалости и сострадания, но и к таким жертвам он не привык. Напрасно терять лучших людей не входило в его правила. На подготовку колдунов такого уровня как Ольтрек уходило много сил и времени, да и далеко не каждый достигал такого мастерства. Мысль о провале злила всё больше и больше.
- Какую игру затеял Айдогортон? – Этот вопрос не давал покоя ни днем, ни ночью.
Самостоятельно обратиться к тёмному Хозяину – обречь себя на смерть, но и ожидание – смерти подобно. Гнев и чувство беспомощности одолевали верховного жреца. В такие минуты даже Фаэкрон старался держаться подальше от своего владыки.
- Солнце медленно пряталось за горизонтом. Политур, обессиленный яростью, ничком лежал на постели совершенно равнодушный к прекрасной картине заката. Его знобило. Даже сон не приносил желаемого успокоения. Осознание того, что его лучшего разведчика выследил какой-то, никому не известны, чародеешка разъедало всё естество. Картины ужасной мести сменяли одна другую, но Политур пока не останавливался ни на одной из них. Всё страшней и страшней воспалённое воображение колдуна рисовало расправу над осмелившимся преградить ему путь. Кровожадные грёзы Политура помешали заметить густой красный туман, постепенно заполняющий помещение. Только обжигающее прикосновение призрачной пелены привели его в чувство. После короткого оцепенения жрец вскочил на ноги. Направляясь к тронному залу, он мысленно приказал Фаэкрону явиться. Импульс оказался такой сильный, что от него у Фаэкрона потемнело в глазах и голова пошла кругом. Пришлось приложить не малые усилия для немедленного выполнения приказа. Через несколько минут лучший ученик склонился перед Политуром.
- Фаэкрон, я сегодня удостоен чести быть призванным Хозяином. Ты последуешь со мной.
- Смею ли я разделить такое с тобой, Пылающий? - Дрожащим голосом спросил колдун. – Это же только твоя привилегия.
- Не спорь. Это его решение. Оно меня поразило не меньше, но у меня нет ни малейшего желания ослушаться.
Кровь отхлынула от лица Фаэкрона, но, сделав над собой усилие, он как можно спокойнее произнёс:
- Буду рад услужить пожеланиям Хозяина. Я готов следовать за тобой.
- Хватит церемоний. Пора.
- Что необходимо взять в дорогу?
- Только самого себя и весь багаж знаний. Терпение тоже не помешает.
- Указывай дорогу, Пылающий. – Фаэкрон повернулся лицом к выходу и жестом рук предложил повелителю пройти вперёд.
- Нам не туда, а вот сюда. – Политур указал на кристалл. – Подойди к нему и чётко выполняй все указания.
Фаэкрон подчинился. Вслед за учеником занял надлежащее место и учитель.
- Теперь внимательно смотри вглубь камня, и, чтобы ни случилось, глаза не закрывай.
- Слушаюсь, Пылающий.

Политур левой рукой взял правую ладонь ученика, а правой обхватил один из лучей кристалла. Так же как и Фаэкрон свой взгляд направил вглубь камня, постоянно произнося заклинание, на языке, известному только ему. Прошло некоторое время, прежде чем внутри магического атрибута появились маленькие красные искорки. В начале, их движение было полно хаоса и неразберихи. Затем границы перемещения переместились к краям, и маленькие огонёчки образовали треугольник. Скорость движения увеличивалась до тех пор, пока из отдельных искорок образовался единый поток. Вот треугольник вырвался из каменного плена, разворачиваясь в усеченную перевёрнутую пирамиду, и укрыл стоящих рядом колдунов. Через мгновение тела напоминали каменные изваяния – их покинули души, устремлённые зовом Тёмного Хозяина.

Путешествие закончилось в маленьком помещении из камня. Его стены и потолок светились мутно-оранжевым, а чёрный пол разрезали неровные красные линии, словно магма местами прорвала застывший слой. К своему ужасу Фаэкрон заметил, что выхода из каменного мешка нет. Мысли сковал панический страх. Хотелось закричать, да голос пропал, хотелось спрятаться, да некуда. Голова закружилась, и перед глазами заплясали разноцветные пятна. Полностью потеряв ориентацию в пространстве, Фаэкрон приготовился к самому худшему, но в этот миг в его сознание впечатался саркастический смех, а за ним – слова Политура.
- Очень забавно. Наверное, и я так выглядел в первый раз. Ты тоже спутал верх и низ?
- Пылающий, я так рад слышать тебя. – Хотел выкрикнуть Фаэкрон, но его уста не проронили ни слова. Страх ещё глубже проник в сознание. Казалось, что издаваемые вопли должна слышать вся планета, но вокруг – звенящая тишина. Опять – смех.
- Да, теперь я вижу, ты потерял не только способность ориентироваться, а и способность думать. Теперь прекрати орать и успокойся.
- Как орать? Я же не выдавил ни одного звука.
- Думай « потише», не так активно.
- Что-о???
- Ты точно меня напоминаешь. Я так и знал, что факт отсутствия тела останется без твоего внимания.
- Как отсутствия тела!!!
- Да тише ты!!!
Фаэкрон почувствовал внутри себя упругую волну, готовую разорвать его на маленькие кусочки.
- Почувствовал действие «громкой» мысли? Теперь успокаивайся и внимательно слушай.
Фаэкрон как мог, отогнал страх, подавил головокружение и поборол панику. Теперь он видел комнату и, стоящего перед ним, Политура. Вот только Владыка был какой-то прозрачный, с размытыми чертами.
- Так уже лучше. Вспомни, ты ведь не раз покидал тело, путешествуя на большие расстояния в духе.
- Я помню, учитель, но со мной не творилось такого.
- Правильно, это происходило в нашем измерении, а это его – тёмного Хозяина, и ощущения здесь обостряются во мно-о-го раз.
- Я всё понял, учитель.
- Ты хорошо ощутил, что с тобой сделал страх? Заметь, твой собственный страх.
- Пылающий – это жуть какая-то.
- Вот именно. Помни, только спокойствие и твёрдая уверенность помогут тебе выжить. Хозяину не нужны слабаки. Доверься ему, верь в себя, и всё пройдёт хорошо.
- Я постараюсь.
- Изо всех сил старайся, а не то плохо закончишь.
- Можно вопрос, Владыка?
- Спрашивай.
- Как мы выберемся отсюда? Здесь же нет выхода?
- Ха-ха-ха. Ты, всё-таки, решил уморить меня смехом. Я же говорил. Мы сейчас в духе, а тела остались возле кристалла. В таком состоянии нам на страшны преграды.
- Извини, учитель, я в самом беле забыл это. Столько впечатлений нахлынуло.
- Ладно, будет тебе. Вижу, что ты совсем успокоился, это хорошо. Теперь мне нужно уйти, я буду ждать тебя на месте. Для того, что бы, представ перед Хозяином, не умереть, эту задачу выполнишь самостоятельно, она – последнее испытание. Сможешь, перед тобой откроется многое. Нет – пеняй на себя.
После сказанного, Политур просто растаял.

Одиноко и страшно сделалось вдруг. Один, совершенно один средь каменных апартаментов. Куда идти? Где искать выход? Тщетны все старания и многие годы обучения. Я погиб, определённо погиб. Нет же, нет. Если Политур выжил, значит и я смогу. Ещё много подобных мыслей одолевали Фаэкрона:
- Правая стена мягкая как подушка, левая – липкая как мёд. Задняя – будто из пузырьков сделана, передняя – рыхлая как сухая глина. Потолок крепкий как гранит, пол тверже любого металла. Что выбрать? Куда идти? – Растерянный колдун заблудился в мыслях.
- Думай, думай, думай, думай, - заставлял себя Фаэкрон. – А если так? Я нахожусь в измерении тёмного Хозяина, значит и игра идёт по его правилам. Его атрибуты – мрак и огонь. Значит – пол. Конечно же, пол. Яркие красные изгибы на фоне черноты. Огонь и мрак. Вот оно. Вот решение тяжёлого выбора. Уходить нужно через пол. Пусть твердый, пусть непреодолимый, но единственно верный путь.

Фаэкрон, представив тёмное пламя, окутался им и мысленно проскользнул непреступный пол. Что за диво? Пол расступился, и он очутился в длинном и очень жарком туннеле. Сейчас всё его естество уместилось на кончике шпильки. Вот где Фаэкрон почувствовал и осознал свою ничтожность. Ещё одно мгновение и ученик занял место возле учителя. Небольшой выступ на отвесной скале разделял двух тёмных сущностей с бескрайней бездной вулканической лавы и разрушительной температуры. Фаэкрон уже полностью овладел собой. Теперь черты лица
       Политура не казались такими размытыми, однако он оставался прозрачным.
- Рад видеть тебя снова, - Пронеслось в голове Фаэкрона, - ты всё-таки справился с последним испытанием, и смог присоединиться ко мне. Вскоре станешь свидетелем общения с Айдогортоном.
- Прости, Пылающий, с кем?
- С Айдогортоном. Это – настоящее имя тёмного Хозяина. Его узнают только те из нас, кто побывал здесь лично. Раскрыть его не посвящённым – обречь себя на смерть. Ты здесь и прошел первый этап посвящения, поэтому имеешь право называть Хозяина по имени.
- Много ли таких?
- На сколько мне известно, из нашего клана ты второй. Некоторые светлые тоже обладают такой информацией, но её источник мне не известен.
- Значит кроме тебя, Владыка, и меня больше ни кто не удостаивался такой чести?
- За последнее столетие – нет. Ладно, довольно пустой болтовни. Следи за всем внимательно и ни чего не бойся. Айдогортон не причинит вреда избранным. Надеюсь, ты уже понял – всё увиденное здесь должно храниться в строжайшем секрете.
Вместо ответа Политур почувствовал лишь импульс покорного согласия.

Звенящая тишина окутала Политура и Фаэкрона. Ни единого звука, ни единого движения, казалось - пассивности не будет конца. Вдруг в безбрежном океане лавы завертелись воронки, уходя своим основанием вглубь расплавленной массы. Из образовавшихся отверстий вырвались яркие жёлтые лучи. Они осветили всё пространство и преломились в огромных алмазах, занимающих высокий свод. Только сейчас Фаэкрон понял, что находится не под открытым небом. Алмазы раздробили мощные лучи на сотни тоненьких лучиков всех мыслимых и не мыслимых красок. В мгновенье ока разноцветная паутина заполнила пространство до предела. В местах пересечения лучиков вспыхнули маленькие звездочки. Они образовали замысловатые узоры, убегающие в даль, сколько хватало глаз. Когда цветовая феерия находилась в самом разгаре, Политур поднял руки вверх и медленно взлетел на полметра над выступом. Фаэкрон очень внимательно наблюдал происходящее, откладывая в памяти каждую мелочь. Группа разноцветных огоньков приблизилась к верховному жрецу. Часть – проникла в призрачное тело, оставшиеся – окутали его блестящим коконом. Расплывшись, словно масляное пятно по воде, огоньки смешали свои краски. Теперь Политур выглядел плотным сгустком, хаотично раскрашенным различными тонами. Если бы Фаэкрон имел рот, то в данный момент он бы широко раскрылся. Сгусток - Политур принялся быстро поглощать свободные огоньки. Когда он увеличился и засиял ослепительно – ярко, мощный луч вырвался из середины и всей мощью обрушился на Фаэкрона. Всё замелькало и завертелось перед его взором. Колдуна закрутило в спираль, распрямило, протащило через умопомрачительный лабиринт, и на конец, растянуло до самого края горизонта. Сколько времени длилось это состояние, Фаэкрон не имел ни малейшего представления. На растянутое, как полотно, призрачное тело наносились какие-то знаки, выжигались отверстия и удалялись мелкие голубовато-белые вкрапления. После этого огромная сила скрутила его в рулон как пергамент, и через мгновение он стоял на скалистом выступе рядом с Политуром. В глазах Фаэкрона, окружающий пейзаж сильно изменился. Теперь он видел не просто замысловатые узоры и скопление огоньков, а различные символы и магические знаки. Каждая фигура имела свой цвет и величину.
- Я рад успешному окончанию второго этапа посвящения. – Отпечатались слова Политура в сознании колдуна. – Айдогортон доволен выбором. Теперь настало время говорить с ним. Мы общаемся при помощи знаков, которые ты уже хорошо различаешь. Со временем поймёшь и смысл каждого из них, а сейчас просто смотри.

Политур вытянул руку вперёд, и несколько знаков выстроились вряд. Секунды спустя, они рассыпались, а на их месте возникли другие. Действие повторилось. Иногда Политур самостоятельно формировал знаки, а не пользовался существующими. Все усилия Фаэкрона прочитать мысли Пылающего остались безрезультатными, блокировка оказалась непреодолимой. Оставалось лишь наблюдать за безмолвной беседой. Увеличив концентрацию, Фаэкрон всё же смог разобрать обрывки некоторых фраз.
- … поэтому забираю его. – Говорил Айдогортон.
- … много времени уйдёт на поиск и подготовку другого. – Отвечал Политур.
- … помогу … сделать…
- … а как же твоё приказание…
- … подождёт… огромная стена…
- … справлюсь ли? … уже привык …
- … очень постарайся … не один всё - таки …
- … найду ли так быстро? …
- … уже подготовил …
- … волк? … сильно удивил …
- … скажу … так воспитаешь … огромная помощь …
- … никогда с животными …
- … справишься … скажешь… будешь …
- … как найду … никого и ничего …
- … не нужно … на месте …
- … Фаэкрон … как же …
- … Белегойн … заслужил …
- … удаляюсь … только … когда-нибудь …
- … может быть…
Знаки замерли. Лучи обратно засосали воронки. Красочная феерия подошла к концу. Всё опять выглядело изначально.
- Твоё новое имя – Белегойн. – Произнёс Политур.
- Зачем же его менять?
- Это желание Айдогортона. По его словам ты заслужил его. Оно значит «Переплавленный».
- Когда мы вернёмся домой?
- Я – сейчас, а ты …
После этих слов из глубины поднялся огромный столб лавы и проглотил Фаэкрона-Белегойна. Политур даже не успел попрощаться.
По возвращении в тронный зал на месте Фаэкрона лежал маленький, совсем беспомощный чёрный волчонок.
       
Глава 10

Время бежит неустанно. Даже самое сильное чародейство не в силах остановить его ход. Уже пол года пролетело со дня последней встречи магов на сверкающей поляне. Это собрание знаменательным делали две вещи: единогласное решение о защите наследника престола и посещение сверкающей поляны духа Криниса. Великий волшебник предупредил о значительном возмущении энергии на тёмной стороне, что указывало на перестановку сил Тёмного Хозяина, но что-то конкретное ещё ни кто не знал.

Зима уже полностью передала полномочия весне, которая, набирая сил, широкой поступью шагала по просторам Уруксана. Запахи смолистых почек и, распускающихся листьев, сменяли ароматы, раскрывающихся цветов и растущих трав. День стремительно отвоёвывал права у ночи, воздух становился прозрачнее, а звёзды – ярче.

Солин всегда находился под пристальным наблюдением родителей, сестёр и всей дворцовой челяди. Ребёнок рос и развивался, на удивление, быстро. Он уже мог не только сидеть и ползать на четвереньках, но частенько делал попытки подняться на ножки самостоятельно. Никто не сомневался в способности мальчика понимать слова, сказанные в его адрес. Регила не единожды замечала, что ощущает мысли сына. Точнее не ощущает, а видит их внутренним взором. Не слова и фразы формировались в голове, а красочные образы того, что хотел сообщить ребёнок. Такого с ней ещё никогда не происходило. Свои переживания Регила решила оставить в тайне, чтобы не выглядеть глупо в глазах окружающих.

Каждый день Мурадок и Клейла гуляли с ребёнком на лоне природы. Они перестали ограничиваться дворцовым садом, иногда удавалось совершить прогулку по лесу. Солину очень быстро пришлись по душе лесные похождения. Он без труда смог подружиться с птицами, белками, ежами и другим мелким зверьём. Даже грозный пещерный медведь, у которого иногда гостил Мурадок, несколько раз навещал мальчика. Няня заметила, что Солину легче общаться с лесными жителями, чем с людьми. Один раз, когда любопытство совсем одолело, Клейла спросила:
- Мурадок, почему так происходит?
- Всё потому, что, общаясь с помощью языка, люди утратили способность разговаривать мысленными образами, а животные такой способности не теряли. Хотя их образы не очень красочны, и можно сказать примитивны, однако звери отлично понимают друг друга. Солин ёще не умеет толком говорить и для него такое общение вполне естественно.
- Значит, когда он научится говорить – то утратит это умение?
- Думаю, что нет. Существуют обстоятельства, которые могут сохранить эту способность, да и я, со своей стороны, сделаю всё для развития его умения.
- А Вы можете общаться с царевичем таким способом?
- Я уже несколько месяцев только этим и занимаюсь. Хочу заметить – образы малыша на много разнообразнее и красочней, чем у его лесных знакомых. Сейчас, например, он зовет белочку. Та ему неделю назад подарила орешек. Солину он очень понравился.
- Как, Солин уже пробовал лесные орехи? – Всплеснула руками няня. – Он же ещё мал для такой пищи, и зубки совсем слабенькие.
- Прежде чем угостить человечка, белка разгрызла скорлупу и мелко раздробила ядро, так, что Солину оставалось слизать с ручки ореховый порошок. Такое явство показалось ему очень вкусным.
- Вы, наверное, разыгрываете меня. Пользуясь моим отсутствием неделю назад.
- Что, Вы, что, Вы, как вам в голову такое могло прийти? Разве я могу подшучивать над Вами. Если хотите – убедитесь сами. Мы сейчас присядем вон под тем деревом и станем наблюдать. Уверен – результат не заставит долго ждать.

Они прошли ещё метров пятнадцать в сторону от тропинки и удобно расположились в тени раскидистого дерева. Как только ножки Солина коснулись земли, мальчик сильно оживился. Сделав пару самостоятельных шагов, он посмотрел вокруг, опустился на четвереньки и быстро отполз от взрослых на несколько метров. Удобно устроившись на траве, малыш замер в ожидании. То, что увидала Клейла в следующие минуты, одновременно поразило и развеселило её. К Солину приблизилась, не ясно, откуда взявшаяся, белочка. Она принесла в зубах маленький орешек. Приблизившись к ладони мальчика, пушистый зверёк ловко сел на задние лапки. С невероятной быстротой белочка освободила лакомство от скорлупы, да так искусно начала дробить ядро, что порошок стал сыпаться прямо в ладошку малышу. С предвкушением лакомства и большим удовольствием Солин наблюдал за действиями пушистого друга. После окончания – порошок отправился в рот. Пока Малыш наслаждался угощением, белка оставалась, неподвижна, но как только он закончил, она, мотнув пушистым хвостиком, взобралась Солину на колени. Малыш улыбался. Он осторожно гладил белку, и это доставляло ему огромное удовольствие.
- Как здорово у него выходит. – Хотя шёпотом, но с огромным восторгом заметила няня. – Вот если бы и мне на руки прибежала такая красавица.
- И впрямь красавица, - поддержал Мурадок, - а если Вы, в самом деле, желаете подержать белку в руках – попросите Солина, думаю, он поможет.
- Но как?
- Мысленно конечно. Передайте ему образ вашего желания. Я уверен – мальчику не составит большого труда уловить его, и если он посчитает нужным – выполнит.
Удивлённая няня, закрыв глаза, представила Солина, и стала лихорадочно повторять своё желание.
- Нет, нет, не так. – Прервал её мысли чародей. – Давайте Вы сперва успокоитесь. Затем, представите картину, как белка подбегает и запрыгивает Вам на руку, а Солин руководит её поведением. Чем ярче и отчётливей получится сообщение, тем быстрей Солин поймёт Ваше желание.
- А если сразу белке передать картинку?
- Можете – и белке, только она Вас не «услышит», я уже говорил почему.

На этот раз, няня приложила все усилия и выполняла задание очень усердно. Она представила белку, которую Солин подталкивает ручонкой в её сторону. Та, быстро сообразив желание мальчика, подбежала и запрыгнула на левую ладонь Клейлы. Картинка всё время ускользала из сознания, но Клейла, всякий раз, возвращала её на место.
" Занятие не из лёгких". – Подумала няня, когда окончательно потеряла контроль над мыслями. Огорчившись неудачей, она открыла глаза и опёрлась спиной о дерево. Соли беззаботно играл с белкой, совершенно, не обращая внимания, на взрослых. В свою очередь Мурадок и Клейла, с удовольствием наблюдали потехи воспитанника, но вдруг произошло следующее: Солин повернулся и посмотрел на няню. Коснувшись, уха белочки правой ручкой, он левой – указал на Клейлу. Белка замерла, потом, дёрнув хвостом, спрыгнула с коленей мальчика в траву. Очень быстро она оказалась у левой ладони женщины, и ничего не опасаясь, запрыгнула на неё и уселась на задние лапки. Удивления няни не было предела. Она переводила взгляд с белки на Солина и обратно, не очень понимая, что происходит. Малыш залился звонким смехом. На лице старика сияла добродушная улыбка. Все остались довольны. Солин перестал смеяться первым. Вмиг лицо мальчика стало сосредоточенным, и он повернул голову в сторону густого кустарника. Такая перемена не могла ускользнуть от опытного глаза чародея. Взглядом, указав на Солина, мудрец жестом приказал няне молчать и наблюдать очень внимательно. Спустя некоторое время, он очень тихо, почти на самое ухо, объяснил поведение Солина.
- Там за кустом притаились два волчонка, таких же маленьких, как и наш малыш. Они наблюдают за нами.
Как ни всматривалась няня в густую шапку зелени листьев, кроме лёгкого покачивания веточек, ничего не увидела.
- С чего Вы взяли, о волчатах? – Также тихо спросила няня.
- Я контролирую ситуацию.
- Вы это делаете постоянно?
- Нет. Только, когда чувствую напряжение в сознании царевича. Когда он просто веселится и болтает со зверятами – я не вмешиваюсь.
А знаете, что интересно?
???
- Эти волчата приходят уже не впервой, но ещё ни разу не показывались.
- Наверное, и мама где-то поблизости? – заволновалась женщина.
- Вы совершенно правы. Она рядом с детками, но не стоит переживать из-за этого обстоятельства. Самое поразительное, что волчица сама подталкивает деток на контакт с нашим ребёнком, а им страшновато.
- Почему же она сама не выйдет?
- Наверное, считает, что дети быстрей найдут общий язык.
- Интересно, зачем ей это понадобилось?
- Думаю, мы узнаем немного погодя.
Взрослые замолчали, продолжая пристальное наблюдение. Солин стал на четвереньки и осторожно пополз в направлении куста. Его синее одеяние чётко выделялось средь молодой, но уже достаточно высокой, травы. Шевеление веток усилилось, и навстречу мальчугану выскочили два волчонка. Мама, как и прежде, оставалась с другой стороны. Малыши подбежали к Солину и стали его обнюхивать. Мальчик не сопротивлялся, он сел и пытался схватить за нос волчонка с белой грудкой. В это время второй, обладатель рыжего пятнышка на правом ухе, лизнул Солина в лобик. На этом церемония знакомства завершилась. Дети ещё немного посмотрели друг на друга, и игра началась. Волчата прыгали вокруг Солина, переворачивались через спину, слегка толкали мальчика мордочками. Малыш смеялся и довольно хлопал в ладоши. От такого зрелища заулыбались и взрослые. Вдоволь наигравшись, волчата легли, и принялись пристально смотреть на человечка.
- Сейчас происходит настоящее общение. – Прокомментировал Мурадок. – Не будем мешать. Пусть поговорят. Спустя несколько минут волчата поднялись. Солин подполз к ним. Стоя на коленках, он гладил мохнатые головки новых друзей, а они, лизнув его ручки, поспешили к матери. Возвращаясь к взрослым, малыш тяжело вздохнул, удобнее устроившись на руках няни, он внимательно посмотрел в глаза мудреца. Так продолжалось не долго, после чего, Солин закрыл глазки и мирно заснул.
- Он здорово устал и немного огорчён, - забирая Солина, сказал Мурадок. – Давайте возвращаться, малышу пора домой.
Няня согласилась.
Сначала шли молча, пока Клейла первой решила заговорить.
- Мурадок, почему Вы сказали, что Солин огорчён?
- Его огорчил рассказ, приходивших волчат. Они поведали ему о пропавшем братике. Он пропал несколько недель назад, но как это произошло, ни родители, ни, тем более, они не смогли понять до сих пор. Долго продолжались поиски, но всё напрасно. Их отец, огромный и сильный волк и сейчас занят ими, в надежде на успех. Когда, от обитателей леса волчица узнала о возможностях Солина, она решила привести волчат поговорить с нашим мальчиком, в надежде на людскую помощь. Ещё волчата сказали, что их брата узнать легко – он полностью чёрный, а такой цвет – редкость для волков.
- Почему же волчица не обратилась прямо к Вам? Вы ведь тоже понимаете язык животных.
- Возможно потому, что я сам не раз обращался к зверям за помощью, а поболтать, так просто как Солин, ни разу не удосужился. Я давно потерял детскую непосредственность и простоту. Возможно, малыш может глубже прочувствовать печаль и горечь утраты. Так как Солин может передать эти образы чётче и ярче, она и выбрала его в качестве посредника, однако это только предположение, точнее сказать не могу.
Опять шли молча. Каждый думал о своём, не замечая прелестей весеннего леса и не обращая внимание на весёлый птичий щебет. Так оказались на опушке, где находилась карета.

* * *
Любимое время суток Политура – ночь. Он часто выходил из пещеры насладиться её дыханием. Сегодня она, в очередной раз, порадовала жреца, ни единого лучика света. Все небо затянуто тучами. Кромешная тьма и мёртвая тишина вокруг. Огромное удовольствие испытывал колдун, прогуливаясь по окрестности в такое время. Однако одинокие прогулки закончились, с недавнего времени Политура сопровождал чёрный волчонок, месяцев пяти от роду. Оба прекрасно ориентировались в темноте. Маленькими, но уже зловещими, огоньками светились глаза Небройкона, так Политур величал своего питомца. Волчонок ни на шаг не отходил от хозяина, за исключением сна и ознакомительных прогулок. Он выглядел старше и опытнее своего возраста. Грозный оскал, звериная сущность и колдовская искра в глазах, держали остальных тёмных огнепоклонников подальше от зверёныша. Только в присутствии Пылающего Властелина некоторые осмеливались приблизиться к Небройкону, но даже и у них не возникала мысль прикоснуться к волчонку. Лишь только жрец чувствовал себя спокойно в обществе лесного обитателя. Ещё бы. Их связывала не только привязанность и какая-то зловещая любовь, их связывал Айдогортон. Именно Небройкон появился у кристалла вместо Фаэкрона, теперь – Белегойна, о судьбе которого Политур часто задумывался, но лекарства от хандры не заставили себя долго ждать. Масса времени уходило на воспитание подопечного. Волчонок должен был вырасти под наблюдением Политура, стать его самым лучшим помощником и сильнейшим оружием. Измененная Айдогортоном сущность животного, впечатанные Политуром знания и сила, должны были сделать из Небройкона оборотня огромной колдовской силы. Это ещё при последней встрече Айдогортон дал понять Политуру. Такое обстоятельство шокировало даже видавшего виды колдуна, но спорить с Тёмным Хозяином…
Политур знал о существовании людей-оборотней. Не раз возникало желание подчинить себе этот народ. То, что они, придерживаясь своего мнения, не присоединялись ни к свету, ни к тьме, жреца совсем не интересовало. Очень многое можно изменить в свою пользу. Если приложить достаточные усилия – места поселения людей сумерек долго искать не придётся, но это в недалёком будущем. Сейчас главная задача – обучение волка-оборотня. Пока он только волк, но так будет не всегда. Так рассуждал, в свободные минуты, Политур. Вот и сейчас он шагал, погрузившись в мысли, совершенно не разбирая дороги, а рядышком лёгкой рысцой трусил волчонок. Только на вершине холма жрец остановился. Подставив лицо прохладному ночному ветру, колдун мог долго стоять без движения. Что в такие минуты творилось у него в сознании, знали только он и, возможно, Айдогортон. Ветер усилился. Он трепал волосы Политуру и приглаживал уже длинную шерсть Небройкрна. В разрыве густых облаков появилась полная Луна. Её бледный холодный свет отразился в двух парах глаз. Волчонок повернул голову и вопросительно посмотрел на хозяина. Тот одобрительно кивнул. В ночь стремительно ворвался жуткий и протяжный вой. Далеко не каждый взрослый волк может похвастать таким умением. Вой пронзал всё вокруг, проникал сквозь деревья и скалы. Все, кто находился в окрестности, на себе испытали леденящее действие такого вокала. Этот страх Политур уловил в мгновение ока. К вою присоединился зловещий смех.

Глава 11

Празднование годовщины рождения Солина происходило с особой пышностью. Ещё бы, наследнику престола Уруксана исполнился год. С самого утра дворец погрузился в праздничную суматоху. Слуги сновала как заводные, выполняя всевозможные распоряжения, дворцовая челядь спешила поздравить Регилу и Немота со знаменательным событием. То и дело прибывали гонцы с письменными поздравлениями, а некоторые гости прибыли ещё до рассвета. Уреэлла, Намира и Лилина, вопреки строгому запрету няни, вертелись среди взрослых и щебетали без умолку. Их праздничные наряда могла поразить воображение самого изысканного модника, но самым прекрасным украшением девочкам служили ослепительные улыбки и звонкий заразительный смех. Даже воздух Дакарана пропитался настроением праздника. Все жители славного города старались внести свою лепту в такое событие. Дома, улицы и площади приобрели роскошно-торжественный вид. Бесконечно-длинные гирлянды опутали фонарные столбы. Мостовые булыжники разукрасили так, что создавалось впечатление, будто огромная радуга опустилась на город. Даже деревья исполинскими кронами излучали золотистое свечение. Улыбки приобрели надёжное пристанище на лицах жителей, а сердца – радовались происходящему, поддерживая праздничную атмосферу. Всё вокруг дышало весельем и радостью.

Гордость за сына переполняла сердца Регилы и Немота. Счастливые родители даже ни на минуту не собирались скрывать своих чувств от окружающих. Одно лишь обстоятельство заставляло Немота испытывать неловкость. Его лучший друг Громон, царь Биранды, не мог присутствовать на торжестве – это огорчало, но причина отсутствия – радовала. Именно в этот день, день годовщины Солина, у Громона родилась дочь – Аривера. Самой судьбе было угодно, чтобы дети лучших друзей родились в один день, не важно, что с годовой разницей. Официальные поздравления и подарки с обеих сторон не заставили себя ждать, но чувство светлой радости друг за друга дороже самых изысканных безделушек.

Дух праздника передался и наследнику. Солин с самого утра пребывал в возбуждённом состоянии. Достаточно много усилий пришлось приложить Клейле, чтобы облачить царевича в торжественное убранство. Кто знает, чем бы это закончилось, не вмешайся Мурадок. Царевич напрочь отказывался одеваться по-праздничному. Он капризничал, извивался, сцепливал ручонки, не давая надеть на себя изысканные одежды. Только после разговора с мудрецом – дал согласие облачиться по-царски, и то на короткое время. За это пришлось пообещать, что во время церемонии поздравления Уриэлла будет держать его на коленях и всего лишь полчаса, вслед за чем, Мурадок и Регила выведут его в дворцовый сад. Уриэлла с удовольствием согласилась на требования братика и не без гордости приняла выбор Солина.

Удобно умостившись на коленях сестры, Солин с любопытством наблюдал за красочным морем одежд и подарков. Первые минуты его широко открытые глазки проявляли настоящий интерес, но многочисленные здравницы быстро притупили внимание мальчика. Вот в этот момент пришла на помощь сестричка.
- Братик, а ты знаешь, что сегодня тебе исполнился один год?
- Да. – Коротко и без энтузиазма ответил ребёнок.
- А то, что в соседнем царстве Биранда у царя с царицей появилась на свет маленькая девочка? – Нежная сестринская улыбка окутала Солина. – Да-да, родилась царевна Биранды, её назвали Ариверой. Она младше тебя на один годик, ровно на один. Глазки Солина заблестели, и губки расцвели детской улыбкой, обнажая немногочисленные зубки царевича. Мгновение Солин оставался неподвижен, потом, посмотрев Уриэлле в глаза, произнёс:
- Она маленькая и очень хорошая, - хлопая в ладоши, добавил, - мы с ней подружимся.
При этом сильно прижался к Уриэлле, как будто чувствуя вину за сказанное:
- Сестричка, ты тоже мой друг, и я сильно-сильно тебя люблю.
Девочка нежно обняла малыша, и, почувствовав всю теплоту сказанного, проникающую в самое сердечко, поняла – это слова не маленького ребёнка, а большого и славного человека.

Поздравления закончились. На смену официальной части пришли угощения, веселье, песни и танцы. Солин потянулся к Региле:
- Мама, пошли.
Царица взяла его на руки, извинилась перед присутствующими и направилась в сад. Мурадок направился за ними. Ребёнок заметил провожающий взгляд Уриэллы:
- Давай и её возьмем. – На самое ухо прошептал он матери.

Все близкие давно привыкли к краткому изложению мысли Солина, но понимали их полностью. Уриэллу упрашивать не пришлось. Один взгляд матери, и она, попрощавшись с гостями, юркнула за царицей и мудрецом.

В саду каждая травинка, каждый цветок, каждое дерево радовались появлению малыша. Здесь мальчик преобразился. Он попросил поставить его на ноги и самостоятельно зашагал вглубь. Пройдя несколько десятков шагов, он удобно уселся в тени раскидистой яблони, положил ладони на коленки и застыл. Ожидание длилось не долго. Как по волшебству перед ним появилась Сепфора. Она и сейчас не отличалась оригинальностью наряда. Грузной утиной походкой колдунья подошла к Региле и взяла её за руку. Царице в голову не могло прийти, что такие мозолистые и шершавые на вид руки, окажутся нежными и очень мягкими. Сепфора подвела мать к ребёнку, оставляя на почтенном расстоянии мудреца и Уриэллу. Усадив Регилу на траву, взглядом приказала взять сына за руки, после чего, сняла свой безразмерный платок и накинула на женщину. Мелкая дрожь быстрой волной прокатилась по телу. И опять Регила поднимается с сыном в Лазурные горы, вновь она полна надеждой на лучшее. Её материнская любовь готова преодолеть все трудности, ведь ведёт она своего сына к пещере Криниса. Здесь и только здесь он найдёт… Видение закончилось. Регила открыла глаза. В нескольких метрах от неё сидел Солин, а вокруг него, выделывая невообразимые движения, плясала старуха. Солин улыбался, Мурадок и Уриэлла больше напоминали мраморные статуи, чем живых людей. Луч Солнца окутал мальчика, и Регила готова была поклясться, что именно по нему к голове сына подлетели ласточки. Пять прекрасных ласточек, круживших над мальчиком по идеальному кругу. Наблюдая за птичьим хороводом, малыш нащупал мешочек, висевший на шее. Не долго думая, он снял его и потянул за шнурок. Ни кто не остался равнодушным к увиденному. Шнурок, не поддавшийся год назад калёному клинку, без всяких усилий подчинился лёгкому прикосновению Солина. Узел развязался и Солин вынул на солнечный свет пятицветный кристалл. Луч Солнца отразился в идеальных гранях. Он перескакивал от одной к другой, выбивая сноп удивительно ярких искр. Мурадок поймал себя на мысли, что всё время повторяет скороговоркой:
- Розовый – любовь, жёлтый – знание, синий – смелость, зелёный – участие, золотой – вечность. Желтый – юг, синий – север, розовый – восток, зелёный – запад, и всему венец – золотой.
Даже Уриэлла, находясь рядом, не могла разобрать его бормотание.

Вдруг одна ласточка, нарушая хоровод, поднялась высоко вверх и замерла в своём полете. Розовая часть кристалла ярко вспыхнула, посылая птице тоненький лучик. Ласточка окрасилась в цвет луча, сделала виртуозный переворот, рассеялась и опустилась на Солина миллионом розовых искорок, окутывая ребёнка сплошным облаком. Через секунды оно впиталось телом мальчика. Звонкий смех Солина вывел всех из оцепенения. Он проникал в самые сокровенные уголки души людей, и приятным теплом разливался по телу. Неимоверной силы волна любви хлынула в сердца Уриэллы, Регилы и Мурадока. Она избавляла от всего тёмного и низкого, принося огромное облегчение, неимоверную радость жизни и созидания. Она закручивалась в спираль и направлялась в бесконечное пространство, затрагивая, всех и всё на своём пути. Ответная волна не задержалась. Она накатывала с увеличивающейся силой и, пролетев по струнам души, настроила их на вселенскую гармонию. Музыка. Музыка любви исполнялась настроенными струнами. Все и всё слушали её и как могли, подстраивались в такт. Великий дирижер – любовь руководил этим оркестром. Слезы очищения хлынули из глаз, позволяя Сепфоре уйти незамеченной, оставляя в саду Уриэллу, Солина, Регилу и Мурадока. Подарок Криниса вновь находился на привычном месте – на шее у ребёнка.
- Это был сон? – Спросила царица.
- Мама, не могли мы видеть во сне одно и то же. – Повзрослевшим голосом ответила дочь.
- Царица, Уриэлла права, всё произошло на самом деле. – Поддержал девочку Мурадок.
За происходящим, Солин наблюдал улыбаясь.
- Что же тогда произошло? – Не унималась Регила.
- Осмелюсь предположить, царица, что Солину открылась сила любви. Кристалл, как ты могла заметить, был пятицветный. Розовый, жёлтый, синий, зелёный и золотой. Ласточек – тоже пять. Одна приобрела розовый цвет и опустилась туманом на Солина. Она-то и помогла раскрыть силу в полной мере. Теперь наследнику подвластно остановить любую ненависть. Однако это только предположение.

Солин, как ни в чём небывало теребил мешочек. Никакой могущественной силы не наблюдалось в мирно сидящем ребёнке.
- Мама, я хочу к папе. – Проговорил царевич.
Ошарашенная царица подняла сына и направилась во дворец. Только сейчас она вспомнила видение годичной давности. Вслед за ней двинулись дочь и старый мудрец. Никто не заметил в небесной выси облако, напоминающее фигуру улыбающегося старца, только Солин приветливо помахал ему рукой.

Глава 12

Узкая тропинка, замысловатыми петлями, убегала вглубь леса. Прячась в кустарнике, ныряя под буреломы, она продолжала шествовать в сторону стены вечного тумана, ревностно хранившего чужую тайну. Окунувшись в приграничный ручей, тропинка с обратной стороны устремлялась в густые ватные объятия непроницаемой пелены. Лишь зоркий глаз и обострённое звериное чутьё могли уловить дальнейшее направление узкой тропы. С обеих сторон её сжимали непроходимые болота. Заблудившийся путник не имел ни одного шанса на возвращение. В далёкие времена несколько смельчаков, всё же, бросили вызов туманной стене, но дальнейшая их судьба до сих пор не известна никому. Это место, за всю историю своего существования, успело обрасти множеством слухов и сплетен. Горазды на выдумку, сказители рассказывали невероятные истории, удерживая новых сорвиголов от попыток разгадать секрет туманных земель. Уже многое годы человеческие ноги не оставляли следа возле границы тумана, лишь одинокий след волчьих лап изредка встречался в этих местах.

Вот и сейчас, сильный молодой волк, перейдя ручей, уверенно устремился в туманную стену. С самого детства он хорошо знаком с этой тропой. Как только волчонок твёрдо стал на лапки, взрослые начали обучать его хитростям путешествия по затуманенной местности. Такую науку осваивают все члены его племени. Инстинктивно чувствуя каждый поворот, каждое сужение и нагромождение трухлявых веток, он всё глубже и глубже врезался в туман. Густая пелена уже не была грозным препятствием и не могла сбить с толку. Когда-то мешали капельки, осаждавшиеся на шерсти, но и эта неприятность уже не докучала. Никогда ещё хорошая выучка и звериное чутьё не подводили молодого разведчика. Скоро, уже скоро туман поредеет, а потом и вовсе исчезнет. Это известно только ему и представителям его племени, и только они знают тайну туманной стены; туман не сплошной. Он непроницаемой стеной ограждает большую местность от внешнего мира. Силуэты деревьев различаются всё чётче; ещё немного и туман – позади. Волк, струсил мокрую шерсть, разбрызгивая по сторонам тысячи мелких капелек, зашёл за ближайший куст. Оттуда донеслось тихое рычание, переходящее, в такой же, тихий стон. Прошло какое-то время, и из-за кустарника вышел подросток лет четырнадцати и уверенно зашагал между деревьями, хотя сказывалась усталость, и шаг терял твёрдость. Превращение человека в волка и обратно требует немалых сил, тем более, если научился этому не так уж давно. Быть оборотнем не так-то просто.

От голода и усталости гудели ноги и немного, болела голова, но осознание выполненного задания придавало сил. Вскоре средь лесной чащи появится посёлок. В уютном доме можно и поесть, и отдохнуть. Первая линия дозора пройдена, есть возможность ослабить бдительность. Хотя ничего вокруг не указывало на присутствие наблюдателей – молодой разведчик знал, что все находятся на местах и не пропустят никого чужого. Однако, правды ради, нужно сказать, что однажды чужак здесь, всё таки, появился, но только один раз и очень давно. Гремпела, да, что там Гремпела, его бабушки и дедушки ещё не было в этом мире. Старики рассказывали, что слышали от своих дедушек следующее:

Очень-очень давно на территории племени, у самой границы тумана, появился человек. Как он смог пройти сквозь непроглядную пелену для всех оставалось загадкой. Его нашли лежащим возле векового дерева без сознания. Одежда на нём была покрыта липкой болотной грязью. Он выглядел очень истощённым и полностью обессилившим. Женщины племени грокхов заботились о нём день и ночь, пытаясь привести беднягу в чувство, однако несчастный не приходил в себя. Иногда он стонал и звал в бреду Ювера и Приекольна. Из этого сделали вывод, что людей было трое. Никто не смог помочь человеку. Он умер на десятые сутки, не приходя в сознание.

После такого случая грокхи на совете решили выставлять две линии дозора. Решили – сделали. Прошло много времени, но древнее решение выполнялось и по сей день. Молодые грокхи часто подшучивали над этой традицией, но с удовольствием выполняли обязанности наблюдателей. Всё же, подальше от нудных поучений наставников и хорошая возможность лишний раз потренировать обращение в зверя. В посёлке это разрешалось только на занятиях и под пристальным контролем опытных охотников и разведчиков, а, как хочется быстрее стать самостоятельными.

Гремпелу завидовали многие одногодки. Он оказался самым смышленым и, если можно так сказать, талантливым. Раньше всех сверстников научился обращаться, лучше всех знал потайные тропинки в тумане, быстрее всех бегал и т.д., и т. п. Вот ему и выпала возможность выходить за пределы тумана, во внешний мир. После каждого возвращения его друзья с нетерпением ждали новых увлекательных рассказов у костра. Призвав на помощь весь юношеский задор и мальчишескую непосредственность, Гремпел преподносил такие красочные истории и с такой уверенностью, что никто из слушателей не мог даже подумать о преувеличении. Иногда какой-нибудь шутник пытался вставить в рассказ острое словечко, но под общее недовольное шипение быстро замолкал.

Всё ближе и ближе родной дом, утопающий в зарослях бузины и сирени. Днём мало кто сидит по домам, все заняты делом: кто собирает ягоды и дикий мёд, кто работает на небольших полях, кто – на охоте, но мама дома. Она ждет, ждёт, не скрывая волнения, ждёт своего сына Гремпела. Всем матерям и жёнам разведчиков выпадает такая участь. В молодости мама Гремпела ждали только мужа, воспитывая ребёнка, теперь приходится ждать обоих. Тройтох, отец мальчика, разведчик со стажем. Гремпел очень любил и уважал его. С раннего детства сын подражал отцу во всём. Он копировал его речь, походку, манеру держаться среди соплеменников и не известно чем бы это закончилось, но Тройтох решил серьёзно поговорить с мальчиком:
- Зачем ты это делаешь? – как-то спросил отец сына.
- Хочу быть таким как ты. – Даже не задумываясь, ответил мальчик.
- А стоит ли? – хитро прищурился отец.
- Конечно. Ты же сильный, смелый и самый лучший на свете разведчик и папа.
- Спасибо, сынок, за добрые слова, но давай немного порассуждаем. Силу развивает тренировка, смелость – уверенность в себе и вера в своё дело, мастерство – знание и опыт. Ты сам можешь пройти через это и превратиться в сильного, смелого и лучшего. В таком случае это будишь ты и только ты лично, а не моя копия. Поверь, в моей точной копии никто не нуждается. Каждый должен идти своим путём и, в первую очередь, найти себя, а не подражать кому-либо. Я благодарен, что предметом подражания, ты, выбрал меня, но лучше не подражай, а приобретай.
  После короткого раздумья, Гремпел ответил:
- Да, папа, ты прав. Спасибо за науку. Я, обязательно, найду себя и стану личностью, а мудрость эту передам своим детям, но ты не переживай, я, даже став личностью, не меньше буду любить тебя.
Тройтох не знал что ответить, он просто крепко обнял сына, и по его мужественному лицу скатилась скупая слезинка.
 
Тихонечко скрипнула входная дверь. Рубика мигом поспешила сыну на встречу.
- Грем, сынок, слава Олейле, ты вернулся. Мы с отцом тебя ещё вчера дожидались.
- Здравствуй мама, - обнимая женщину, сказал подросток, - рад слышать, что отец тоже дома.
- Он вернулся прошлой ночью.
- Но папа должен был вернуться позже, даже не смотря на моё суточное опоздание.
- Ты сам прекрасно знаешь, он ходит на кордон Диких земель. Что-то там неладное твориться. Местные волки стали очень агрессивны, они не то, что не захотели общаться с отцом, а напали на него. Из его рассказа выяснилось о драке с ними, хотя отец говорит о стычке как о забаве, но я то сама видела отметины клыков на плече. Поверь, мой мальчик, драка была не из лёгких.
- Где он сейчас?
- На озеро пошёл. Свежей рыбы захотелось.
- Может мне поговорить с ним, вдруг он со мной откровеннее будет.
- Сынок, ты же прекрасно знаешь, что все подробности отец расскажет только совету. Не впервой, всё-таки.
- Но я ведь тоже разведчик, возможно, как разведчик разведчику…
- В первую очередь ты его сын. Забыл? Сведения необходимые разведчикам поведает совет после разговора с отцом. Он же скажет тебе только то, что уже говорил мне.
- Да, мам, ты как всегда права.
- Да что же я стою, - всплеснула руками Рубика, - совсем тебя заговорила. Иди вымойся, потом поешь и отдыхать. Вижу, что устал. Успеем ещё наговориться.

День выдался тёплым, поэтому Гремпел мылся прямо во дворе, холодной водой из колодца. Когда, фыркая от удовольствия, он зашёл в дом, у матери, было, всё готово. На столе молодого разведчика ждали: суп из зайчатины, румяная куропатка, свежий душистый хлеб, аппетитные блинчики с ежевикой и приятно утоляющий жажду квас, настоянный на лесных ягодах.
- Как я мечтал о таком обеде. – Довольно проурчал Гремпел. – Мама, ты самый лучший на свете кулинар. Не слишком ты балуешь нас?
- А кого мне ещё баловать, как не вас? – Улыбнулась женщина. – Ты и отец – самое дорогое, что имею. Садись пока все тёплое, а то остынет.
Повторять Рубике не пришлось.

Утолив голод, Гремпел поблагодарил мать и отправился в кровать. Значительно приятнее спать на пуховой перине, чем на жухлой листве или примятой траве, однако сон не торопился.
- Мама, посиди со мной.
- Сейчас иду, сыночек.

Рубика присела на край постели и взяла подростка за руку тёплыми мягкими ладонями.
Гремпел, в тревожные минуты, всегда просил мать делать это.
Теплый взгляд светло-карих материнских глаз, её нежное прикосновение и спокойный, журчащий голос приносили успокоение каждый раз.
- Сынок, что тревожит тебя?
Подросток посмотрел в широкие глаза матери и с глубоким, полным печали, вздохом сказал:
- Мама, так не справедливо.
- Что не справедливо? – Удивилась мать такому началу.
- Посуди сама. Обычные люди живут совершенно по-другому, не так как мы. Они не прячутся, живут открыто, ходят, куда хотят и к кому хотят. Им совершенно не нужна туманная стена или ещё что-то. В городах устраивают большие праздники с песнями, танцами и угощением. Даже животные в прилегающих лесах живут веселее нас. Почему с нами всё по-другому, а? Почему мы должны скрываться за туманом, а путешествовать только в волчьей шкуре? Почему, даже в зверином обличие, можно общаться только с волками-одиночками или старыми лисами? Почему запрещено заводить друзей за пределами деревни? – Каждый вопрос наполнял взгляд мальчика грустью, а глаза матери – тревогой:
- Откуда ты знаешь о праздниках в городах?
- Это причина моей задержки, только папе не говори, а то он сильно рассердится. Я не хочу видеть его злым.
- Ты заходил в большой город? – Ужас засверкал во взгляде матери.
- Да, мама, я был в городе, мало того – в человеческом обличии.
От услышанного, пересохло горло.
- Не волнуйся так, - продолжал Гремпел, - я был очень осторожен. Знаешь, в изумрудном лесу я случайно подслушал разговор двух волчат. Они говорили о празднике в честь дня рождения царевича. Ещё говорили, что сама повелительница леса пойдёт поздравить мальчишку, а в городе будет много людей из других мест. Вот я и не удержался. Не бойся, в городе я был очень осмотрителен и не привлекал ни чьего внимания. Ходил, смотрел, танцевал немного, это так весело. Я так увлёкся, что день пролетел совершенно незаметно, но все мои похождения не помешали выполнить задание. На границе Изумрудного леса и Лазурных гор всё спокойно. Люди и звери спокойны и заняты своими делами. О нашем существовании и не подозревают. – Последняя фраза прозвучала совсем тихо и очень грустно. Мальчик закрыл глаза и прижался щекой к теплым материнским рукам.
- Сынок, ты же прекрасно знаешь, почему мы ведём такой образ жизни.
- Знаю, мам, знаю, однако это всего лишь рассказы. Даже самый старый, из наших, знает это только из рассказов своего дедушки. Нам внушают, что уйти пришлось из-за людей, будто они не понимали нас, боялись и ненавидели. Мама, скажи, ну за что нас бояться? Что мы такого сделали? В лесах обитают много зверей: и волки, и медведи, и много ещё кого, но им не приходиться так прятаться. Я могу понять людей, выгнавших колдунов в Дикие земли, они же много плохого сделали. А, мы? Нас, то, за что? – Сейчас Гремпел был простым обиженным подростком, а не смелым и уверенным в себе разведчиком.
- Милый, никто нас не прогонял, мы сами ушли, когда люди начали преследовать колдунов. Они боялись поступков тёмных огнепоклонников, а наша способность могла показаться колдовством.
- Но, на сколько мне известно, наш род всегда скрывал наше умение обращаться.
- Да, до поры, до времени именно так и было, пока некоторые из оборотней не присоединились к тёмным.
- И, что тогда?
- Колдуны воспользовались их доверчивостью и чем-то одурманили. В таком состоянии, по указке своих новых "друзей", оборотни с радостью нападали на домашних животных селян, уничтожая всех: начиная курами, заканчивая коровами. Оставаясь в тени, эти плохие создания, отрицали свою причастность к нападениям на сёла. Мало того, они во весь голос повсеместно обвиняли наших собратьев. Правда, люди мало верили в существование нашего народа. Они предпочитали думать, что это были заколдованные волки, но это не спасало. В любое время чародеи светлого огня могли узнать всю правду о нас и не известно, чем бы тогда всё закончилось. Наши предки решили скрыться подальше, не принимая ни одну, ни другую сторону. Из-за этого, колдуны нарекли нас людьми сумерек. Они точно знали о нашем существовании. Люди, по-моему, и не подозревают о нас, а чародеи, если и знают, то не очень интересуются.
- Мама, почему же нам не открыли всей правды?
- Не волнуйся ты так, вы бы узнали всё, только немного позже.
- Очень хорошо, нас ещё малышами считают.
- Конечно же, нет, но всё должно идти своим чередом.
- Мама, скажи, неужели мы обречены на вечное изгнание, и всё время так будем жить?
- Может и не всё. Кто знает? Возможно, придёт время, и кто-нибудь поможет нам занять достойное место среди людей. Это можешь быть и ты.
- Ты, правда, так думаешь?
- Конечно, правда, а сейчас засыпай, потом ещё поговорим.
- Спасибо, мам, мне стало легче.
- Рада, что смогла тебе помочь.
Гремпел, в самом деле, успокоился, и сон пришёл сам собой. Что снилось ему, Рубика знать не могла, но её радовала улыбка на лице спящего сына.

Глава 13

- Не-е-т! Это просто невыносимо, - произнес Бурдсул, закрывая дверь за Полетоном, - я целыми днями пропадаю в лесу, собирая травы и ягоды, но никогда, слышишь, ни-ког-да так не уставал. Неужели этот ребёнок не может вести себя достойно положения. Не умея толком ходить, так вымотать взрослого человека. О хорошей услуге попросил Мурадок, ничего не скажешь.
Я понимаю – у него неотложные дела. Ему необходимо было отлучиться, но он мог, хотя бы намекнуть, что меня ожидает. – Эмоции, тщательно скрываемые, по пути домой, вырвались наружу.

Полетон молча наблюдал за поведением друга, улыбаясь лишь краешком губ. Он хорошо знал, что в минуты такого причитания, вставить хоть словечко в речь Бурдсула – это всё равно, что достать с неба звезду. Оставалось только ждать.

Бурдсул ёще долго мерил комнату шагами, возводил глаза к потолку, хватался за голову и обхватывал плечи. Все действия происходили под непрекращающийся поток слов. Воителю казалось, что монолог никогда не закончится и он состарится на маленьком диванчике в доме чародея, однако он ошибался. Выпустив накопившиеся за день эмоции, Бурдсул немного успокоился. Он приоткрыл дверь и плаксивым голосом произнёс:
- Лейвушка, принеси нам, пожалуйста, брусничного пива. – После чего просто рухнул на диванчик, рядом с воителем.
- Тебе не мешало бы сейчас травяную подушечку обнять. – Широко улыбаясь, сказал Полетон.
- Друг мой дорогой, сейчас не то, что подушечка, копна этого сена не поможет. Ты только подумай…
- Прошу тебя, не начинай всё сначала. От твоего жужжания у меня голова разболелась.
В этот момент дверь отворилась и в комнату вошла миловидная женщина, неся поднос с глиняным кувшином и двумя кружками. Не говоря ни слова, она подошла к столу, шурша складками длинного сарафана и поставила принесённое.
- В-о-от! Вот оно, лекарство от головной боли! – Радостно воскликнул Бурдсул. – Спасибо, тебе, моя родная. По всему было видно, что поведение мужа очень развеселило женщину, и она была готова рассмеяться в любую минуту, но не дела этого из почтения.
- Пей на здоровье, мой сладенький. – Глаза сверкнули игривыми искорками.

Жалобы и причитания мужа по пустякам всегда весели её, а это как раз тот самый случай. Секрет внутреннего состояния Лейвы читался по огромным серым глазам. Хотя ни один мускул не дрогнул на её лице – они говорили, что хозяйка совершенно не разделяет хмурого настроения мужа.
- Полетон, отведай и ты, нашего брусничного.
- Непременно, хозяюшка, большоё спасибо. Ты же знаешь, нравиться оно мне.

Лейва наполнила кружки, подала мужчинам и вышла. Полетон провёл её взглядом. Сколько знакомы, а он не переставал удивляться такой роскошной косе; толстая, туго-сплетенная, она опускалась ноже колен хозяйки. Такое увидишь не часто.

Бурдсул жадно сделал пару глотков и откинулся на спинку дивана. Весь его вид выказывал блаженство.
- Бурдсул, - после короткой паузы заговорил Полетон, - ты же сам вырастил сына, и грех тебе жаловаться на проделки малышей.
- Не отрицаю – вырастил, - уже спокойнее ответил маг, - да, он тоже был маленьким, да, он тоже шалил… но мой Тирис не вытворял того, что Солин. Разве под силу ему было напустить на меня кузнечиков, да ещё, такое количество? Ты сам, не без удовольствия, хочу заметить, наблюдал, как они ползали по мне, пытаясь забраться под рубашку, в брюки и даже в уши и нос. Я, значит, отмахивайся, а царевичу – весело. Он сидел, звонко хохотал и хлопал в ладоши. Да и ты хорош. Нет, чтобы помочь другу; сам от смеха по траве катался. Клейла, та хоть отвернулась для приличия. Всем весёло – один я страдай.
- Но, дружище, Солин ещё маленький, имей хоть какое-то снисхождение. Ему скучно сидеть на месте, он веселиться любит.
- Поверь, мне тоже нравиться детский смех и душа радуется при виде счастливого ребёнка, однако не люблю быть всеобщим посмешищем. А, на счёт маленького ты лучше помолчи. Царевич на такое способен, что и взрослому то не под силу. Ну-ка, вспомни упавшее дерево на дороге. Не успели твои молодцы подскочить к сухому стволу, как появился медведь. Вспомнил? А-а-а, вижу, что вспомнил. Вы только и смогли, что обнажить мечи, до смерти перепугав бедную женщину, а мишка, не обращая на вас никакого внимания, спокойненько убрал завал, махнул Солину лапой и скрылся. Помнишь, что царевич ему крикнул?
- Как же не помнить – помню. Он сказал: "Спасибо за помощь, Гремби".
- Ты когда-нибудь слышал, чтобы люди так называли это страшилище?
- Не припомню такого. У него и имени то нет.
- Нет-нет. Это для нас нет, а Солин нашёл ему имя, и медведь, кажется, совсем не против. Смешно подумать: по большому счёту – не мы охраняем ребёнка в лесу, а он нас. Годовалого мальчика слушают все звери лесные. Далеко не каждому магу под силу такое, о других – я вообще молчу. Остановить – да, заставить уйти – да, напугать – да, но расположить к себе, да так расположить: чтобы животные были готовы жизнь положить, защищая тебя – это очень сложно. Хотя со стороны царевича, я не заметил никаких усилий. Огромная сила таится в этом карапузе. Сейчас, она только частично проявляется, и даже представить сложно, что будит после полного раскрытия. – Сделав очередной глоток, Бурдсул шумно выдохнул.
- Теперь и мне стало ясно, почему Политур пытается избавиться от Солина. Он боится его и его раскрывающейся силы. – Сказал Полетон.
- Может быть и так, а может и - нет. Возможно, Политур ещё не знает о его возможностях. Также, возможно, что он действовал по указке Тёмного Хозяина, сам, не ведая, подробностей. Я склоняюсь именно к этому варианту. После провала лазутчиков, их брата больше не встречалось, а это да, что-то значит. То, что он собирает силы – понятно. Ждёт ли он нового повеления? Вот вопрос. – Ответил Бурбсул.
- Давай, на время, забудем об этом. Мы так прекрасно отдыхаем, не омрачай, пожалуйста, минуты блаженства. – Полетон строго посмотрел на друга.
- Я не омрачаю, я не теряю бдительность; так просил Мурадок. – Выпалил Бурдсул.
- Помню-помню.
- Прекрасно, что помнишь, но помнить необходимо всегда, а не вспоминать время от времени.
- Ну, ты впрямь как мальчишку меня отчитываешь. – Немного обиделся воитель.
- Прости, я не со зла.
- Хорошее пиво. – Наливая вторую кружку, попытался перевести разговор в другое русло Полетон. – Ни у кого нет такого.
- Конечно, нет. – Довольно ответил Бурдсул. – Секрет его изготовления тщательно хранится и передаётся только внутри семьи. Когда-нибудь, рецепт этого напитка я передам своему сыну, как когда-то это сделал мой отец. Знаешь, на этот счёт, он большим выдумщиком был, сам придумал множество напитков, даже записи сохранились. Но, не смотря ни на что, рецептура этого – остаётся неизменной, вот уже несколько поколений. Хотя мы привыкли называть его пивом, этот нектар с ним не имеет ничего общего. Он включает в себя многие целебные снадобья и изготовляется строго в определённые дни. Это целый ритуал с чёткой последовательностью действий. Наше брусничное не туманит разум, а как раз наоборот. Оно несёт просветление ума, снимает усталость и всякое прочее. Вот, ты, жаловался на головную боль; сейчас как?
Полетон сосредоточился:
- Уже не болит, я даже не заметил, как она успокоилась.
- В-о-о-т. Я же говорил. Если есть желание, могу показать отцовские записи. Может, какие рецепты присмотришь для себя. Как сейчас, помню. Ворожит он что-то у себя, а в доме такой запах стоит – слюнки текут. Подойду к нему тихонечко и наблюдаю. Он, всё, измельчает что-то, добавляет, перемалывает, пробует на вкус, а потом посмотрит на меня внимательно, подведёт ближе, и начинает рассказывать. Так я пристрастился к травам, а потом – к магии. Я, ведь, маг потомственный, но эту науку можно изучать только добровольно. Если человек не хочет – его заставлять нельзя ни в коем случае. Вот мой брат-близнец, - Полетон, даже подскочил от такой новости, но Бурдсул не бал ему и слова вставить, - он не захотел постигать тайны магии. Не захотел, ну, и не надо. Зато, теперь он прекрасный гончар. Кстати, ты из его кружки пьёшь, и пиво в его кувшин налито. Честно говоря, большинство посуды в доме – его рук дело. Хороший у меня брат, жаль, видимся редко. Он в деревне живёт, ему там лучше. Хотя он мог построить дом на самом отшибе, как я, на опушке леса, но не захотел. Видимся, в основном, когда братец привозит товар на ярмарку. Шумно в доме становиться, он же всё семейство возит в город, а у него кроме жены – две девочки-близняшки. До сих пор не могу понять, как их родители различают. Нам это не под силу, а девчонки пользуются нашей беспомощностью. Они похожи, как две капли воды и такие шустрые: ни минутки не могут на месте посидеть. Лелея и Онимера. Сколько весёлья и смеха приносят они в этот дом, если начну рассказывать – до утра не расстанемся, за это ручаюсь.
- Может, как-нибудь в другой раз, а то я планировал попасть домой сегодня. – Взмолился Полетон.
- Ладно уж, не буду тебя насиловать, хотя одним – похвастаюсь. Я заметил, как заинтересовали девочек мои травы, возможно, в скором времени, начну их обучать вместе с Тирисом. Откровенно говоря, девочки быстрее осваивают науку трав и магии, так, что они перегонят моего сына, хотя он уже кое-что знает. – Бурдсул задумался.
- Почему ты ни когда не упоминал о брате? – Врезался в раздумья Полетон.
- Ты не спрашивал – я не говорил. Вспомни, разве часто мы сидели, вот так, по-простому и говорили по душам? Каждый раз ты приходил ради какой-нибудь проблемы, которая отбирала всё внимание, а поговорить запросто, по-дружески никогда не получалось.
- Что, правда, то, правда. Ты уж прости меня за это.
- Да, я всё понимаю. Служба у тебя беспокойная. Ты, небось, и для себя минутки выделить не можешь, не то, что другим.
- А, у меня нет ни братьев на сестёр. Когда-то была… сестра. Старше всёго на два года, но… погибла она. И она… и… родители. Мне было, лет пять, отроду, когда мы покинули Дангарес, что – в Новерии, и отправились в Дакаран. С нами ещё несколько семей было. Одно ущелье Лазурных гор встретило нас камнепадом. Только чудом я жив остался. Меня нашли и забрали воины царя Твойка, а старый воитель Гебел воспитал, как сына. До самой его смерти мы жили вдвоём. Он так и не нашёл себе спутницы жизни, и всё своё тепло старался отдавать мне. Теперь его нет. Я сменил его на посту и точно так же, не нашёл своей половины. Глаза грозного воина наполнились слезами.
- Не печалься, Полетон, ты ещё молод и полон сил, найдётся твоя половинка, обязательно найдётся. Поверь мене, как другу и неплохому магу.
- Спасибо за доброе слово, Бурдсул.
- А, сестру то, как величали?
- Земана.
 Бурдсул опомнился:
- Прости, друг, что своей болтовнёй разбередил сердечную рану.
- Ничего страшного. Дела давно минувшие; я только очень рад, выдавшейся возможности провести немного времени с тобой, в твоём прекрасном и уютном доме.
- Для тебя двери этого дома открыты всегда, Полетон.
- Спасибо большое, Бурдсул, вы для меня, как семья.
- Рад слышать такие слова. Надеюсь, оправдаем твоё доверие, и, в самом деле сможем заменить тебе утраченную семью.
Полетон поставил пустую кружку:
- Пора и честь знать.
- Что ты, что ты, оставайся сколько пожелаешь. – Замахал руками Бурдсул.
- Да, я бы рад, но служба…
- Ах, да, не подумал. Пошли я провожу тебя.
Бурдсул стоял у открытой двери до тех пор, пока Полетон не скрылся из виду.

Глава 14

Ночь выдалась, тиха и спокойна. Серебристый диск полной Луны медленно подбирался к зениту. Бледные лучи ночного светила окрашивали густые кроны деревьев в желтоватый цвет, и, отражаясь от поверхности туманной стены, образовывали призрачный ореол вокруг области тумана. Лишь звезды, немигающим взглядом, с высоты небес могли наблюдать эту завораживающую картину. Излучая далёкий свет, они дополняли волшебную сказку ночи. Даже сверчки умолкали в такие минуты, наслаждаясь гармонией тишины и спокойствия. Покой и сон царил вокруг, заполняя своим присутствием самые потаённые уголки. Лишь дозор грокхов не вписывался в гармонию отдыха и забытья. Несколько десятков зорких глаз и чутких ушей наблюдали за неприкосновенностью мира и спокойствия племени, обходя кордоны.

Закончив очередной обход, Гремпел залез на самое высокое дерево доверенного участка, удобно умостился и с большим удовольствием принялся наблюдать шествие Луны. Прошёл целый год со дня того памятного путешествия в большой город. Он не стал разбираться, откуда совет узнал о его выходке. Не приятно вспоминать тяжёлые взгляды старейшин и поникший вид отца. Многое пришлось выслушать, ещё больше – пережить. Долго не утихали пересуды среди грокхов, но самое сложное, что пришлось сделать – успокоить маму. Днем растерянный взгляд не покидал её лица, а ночью она тихо плакала в подушку. Как же ей не переживать, её сына отстранили от разведки. Да, что разведка, ему даже в дозор запретили полгода ходить. Несколько месяцев Гремпелу приходилось отбиваться от назойливых расспросов сверстников и парировать их злые шутки, а под укоризненными взглядами родителей – опускать глаза. Малышам, вообще, запретили общаться с ним. Это не жизнь, а какое-то мучение, только, рано или поздно, всему приходит конец. Понемногу утихли злые языки, страсти улеглись, и всё стало на свои места. Почти всё. В разведку Гремпела по-прежнему не пускали, но в дозор он ходить мог. Лучшее время для раздумий – тихая лунная ночь. Хотя и здесь долго не останешься в одиночестве, скоро с другого конца участка вернётся напарница, но Гремпела устраивало и это.

Вот и сейчас, любуясь Луною, Гремпел вспоминал тот памятный день. Чтобы услышать решение старейшин он, как думал совет, рассказал о своих похождениях все до мельчайших подробностей. На самом деле некоторые обстоятельства остались в тени. О них не знали даже родные, но произошедшее всегда согревало юную душу и успокаивало сердце. Только ради этого можно было вынести все неприятности. Больше того, мальчик ради той минуты мог пожертвовать и более серьёзными вещами.

Как, всё же, хорошо, что ему удалось пробраться в тот огромный сад и в тени густого кустарника принять звериный облик. В те минуты его желанию порезвиться средь такой красоты помешало приближение людей. Женщина несла ребёнка, а за ней по пятам двигались девочка и старик. Чтобы оставаться незамеченным, Гремпелу пришлось применить всё умение и сноровку. Затаив дыхание и боясь пошевелиться, юный волчонок принялся наблюдать за происходящим. Малыш под деревом, а перед ним,… конечно же, перед ним хранительница Изумрудного леса. Гремпел задрожал всем телом. Люди, как люди, а, вот она точно заметит непрошенного гостя. Однако, лесной царице сейчас не до этого, у неё другая забота. Это немного успокаивало. Происходящее с другой стороны кустарника молодой разведчик видел плохо, но это не помешало благодатной волне укутать и его. Она стремительно наполнила до самой последней клеточки юное и сильное тело. Великолепные чувства, нежные и, одновременно, очень сильные, заключили в объятья развивающуюся душу. Радость и сладостные ощущения свободы закружились в стремительном танце. Гремпелу показалось, что он вырос и достиг звёзд. Вот он видит себя в двух обличиях одновременно: человека и волка. Оба его естества стремились обнять всю землю, всё небо и всё-всё вокруг. Возникло огромное желание громко смеяться и нести радость всем и вся. Каждая травинка, каждая песчинка и люди, и звери стали вдруг родными и очень дороги сердцу. Великая сила прикоснулась его естества. В пылу этого танца любви Гремпел не заметил, как принял человеческий облик, но, к его радости, до сих пор оставался в убежище. Когда волна отхлынула, по щекам подростка струились горячие слёзы – слёзы очищения. Лесная царица внезапно исчезла, никому не сказав о наблюдателе за кустами, люди неторопливо возвращались туда, откуда пришли. Только, вот, что не понял Гремпел: кому энергично махал малыш? Толи ему, толи облаку очень странной формы.

Воспоминания о том прекрасном моменте всегда придавали сил и жажду к жизни. Пережитое чувства единение со всеми не оставляло в сердце места злости и обидам. "Всё-таки, очень здорово, что мне посчастливилось там присутствовать, - думал Гремпел, - такое не забывается".

Снизу послышался лёгкий шорох. Это поднимается напарница по дозору Сидона.
- Быстро же ты управился. – Увидев Гремпела, зашептала девчонка.
- Конечно, быстро. А, что медлить? – также шёпотом ответил Гремпел.
- Ты оборачивался?
- Само собой, ведь на четырёх лапах и быстрей, и надёжнее: глаза зорче, нюх лучше, слух острее.
- Да, ты прав. Вот бы и мне научиться оборачиваться так быстро, как это у тебя получается.
- Не переживай, научишься.
- Быстрее бы. – Еле слышно сказала девчонка.
- Не торопись, придёт и твоё время. Ты знаешь хоть одного грокха, я имею в виду взрослого, который не умеет быстро оборачиваться? – Поинтересовался Гремпел
- Пока не встречала такого.
- Вот и не переживай. Для нас это естественно, как ходить и дышать.
- Легко тебе говорить. Ты ещё даже не юноша – подросток, а оборачиваешься, как взрослые. – Сидона сжала пухленькие губки.
- А, вот зависть – плохой помощник.
- Кто тебе сказал, что я завидую? – Ещё сильнее разозлилась девчонка.
- Тише, ты, мы же в дозоре. Забыла?

Не дав Сидоне сказать и слова, Грем продолжил.
- Следующий раз, когда будешь обращаться, сосредотачивайся с лёгкостью. Закрой глаза, отбрось все посторонние мысли и представь, что ты просто надеваешь волчью шкуру, как платье, а не превращаешься в волчицу. Представлять, как растворяются руки и ноги, а потом сливаются в лапы, а лицо – в морду волка, занятие тяжёлое и требует большого напряжения. Тем более что в повседневной жизни ничего такого с нами не происходит. Другое дело – одевание и раздевание. Такое каждый проделывает по нескольку раз на день, не прилагая особых усилий. Обратное обращение – в обратном порядке: просто мысленно снимаешь шкуру и ты человек. Понятно? Гремпел перевёл взгляд с неба на Сидону и чуть не рухнул с ветки. Его душил смех, который приходилось сдерживать, что есть сил. На соседней ветке, обхватив передними лапами, ствол и вцепившись зубами в сучок, дрожала молоденькая волчица.
- Быстрее оборачивайся назад. – Еле-еле смог выдавить подросток. – Ты же волчица, а не белка. Не гоже волкам по деревьям лазить.
Гремпелу пришлось зажимать рот ладонями, чтобы не выпустить смех.
- Чего ты веселишься? – услышал, через время, подросток, растерянный голос.
- Видела бы ты себя со стороны. Обхохочешься. Волчица на макушке дерева, кому рассказать не поверят.
- Я совершенно не собиралась оборачиваться, просто закрыла глаза, как ты сказал, и представляла всё, о чем говорил. Потом раз – чуть не упала с дерева. Схватилась, за что смогла. Знаешь, как тяжело держаться за ствол лапами, это не руки?
- Ни разу не пробовал, - Гремпел всё ещё тихо посмеивался, - и в ближайшее время не собираюсь, это уж точно.
Сидона не обращала внимание на язвительный тон напарника:
- Как же это просто и естественно, никогда бы, не подумала, что у меня получится.
-Я же говорил тебе, а ты…
- Ну, почему же тогда на занятиях нас заставляют концентрироваться на растворении и т.п.? Это же забирает много сил и времени, а время, иногда играет решающую роль.
- Не могу ответить. Просто не знаю. Может, просто придерживаются старых традиций. – Ответил подросток
- А, ты давно таким способом оборачиваешься?
- Да, полгода, уже, наверное. Раньше и я по старому превращался.
- Даже тогда у тебя получалось лучше всех.
- Я просто хорошо вижу то, что представляю, вот и всё.
- Как тебе такое в голову пришло? Ума не приложу. – Всё ещё удивлялась Сидона.
- Да, как-то само собой получилось. Когда меня многие сторонились, не имею в виду тебя, я часто вспоминал легенду о нашей заступнице, Олейле. Помнишь, что в ней говориться ?
- Конечно, помню. – Почему-то обиделась Сидона.
Гремпел не обратил внимание:
- Если помнишь – расскажи, как Олейла стала оборотнем.
- Можно подумать, ты сам этого не знаешь.
- Расскажи, расскажи, хотя бы вкратце. Мне от тебя хочется услышать эту историю.
- Ну, после того, как ей стало плохо жить в деревне, где её обижали, Олейла ушла в лес. В лесу она нашла приют в стае волков. Они очень хорошо относились и заботились о девушке, ждавшей малыша.
- Правильно…
- Не перебивай, дай сначала всё сказать, а то не буду больше рассказывать.
- Прости, как-то само вырвалось. Продолжай, пожалуйста, я больше не буду.
- Так вот, Олейла очень полюбила этих животных и часто просила Творца подарить ей их облик. Творец услышал просьбу и подарил девушке волшебную шкуру. Когда Олейла её надевала – становилась волчицей, а когда снимала – снова человеком. От неё и род наш пошёл. Всё.
- Вот именно. – Гремпел вытянул указательный палец вверх.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Ты такая интересная: рассказываешь здорово, но совершенно не следишь за тем, что говоришь.
- Опять загадки. Ты можешь говорить как нормальный человек. От общения с тобой у меня голова кругом идёт. – Сидона разозлилась не на шутку.
- Остынь и подумай. Ты только что сама говорила, "надевала", "снимала", ну…
Сидона оживилась, обиды и след простыл:
- Конечно же,…как я сама раньше не додумалась? Это же так просто…
- Не переживай, не ты одна. Я заметил, что самые простые истины, которые находятся постоянно рядом, часто бывают, закрыты для понимания. – Гремпел сделал небольшую паузу. – Я, например, совершенно не понимаю, почему нам говорят о боязни людей? Становится обидно и страшно. Неужели мы навсегда укрылись непроницаемым туманом? Ведь он закрывает не только нас, но постепенно проникает и в наши сердца. Неужели мы народ, обречённый на вечное одиночество? Неужели огромный мир за туманом так и останется для нас загадкой? Знаешь, моя мечта – жить в мире и понимании со всеми людьми. Делить с ними и радость, и горе. Спешить им на помощь в трудную минуту, и искать помощи у них. Жить и не бояться ни гнева ни преследований.
- Гремпел, ты, что-то скрываешь. – В голосе Сидоны прозвучали тревожные нотки. – Ты, ведь, всё рассказал совету, правда? – Взгляды подростков встретились. От вопроса и пристального взгляда мальчишка съёжился и "мурашки" побежали по всему телу, но держать всё в секрете было не под силу. Гремпел не смог соврать своей подруге:
- Нет, не правда. Я утаил кое-что и не только от совета, об этом даже родители не знают. – Глаза подростка нервно забегали. – Однако тяжесть тайны слишком велика для меня одного…
- А ты поделись, не бойся меня. Вдвоём легче нести, вот посмотришь, а если не захочешь, то знай – от меня никто и никогда не узнает о существование твоего секрета. – Эти слова прозвучали очень мягко и искренне. Гремпел в очередной раз убедился, что Сидоне можно довериться. Он тяжело вздохнул:
- Ладно, слушай.

Сидона притаилась, словно мышка и слушала, впитывая каждое слово. Совсем скоро её глаза заметно расширились, а рот приоткрылся. Она сидела неподвижно и почти не дышала, чтобы ни малейшим движением, ни малейшим шорохом не прервать историю.

Гремпел как мог, вёл рассказ, ничего в этот раз не преувеличивая. Да, и, что преувеличивать, ему и так не хватало слов для описания пережитых чувств и ощущений. Он пытался подобрать самые яркие эпитеты, а когда не совсем получалось, обращался к сердцу, выплёскивая ощущения наружу. Волна чувств снова нахлынула, будто из ниоткуда, и эти переживания мальчишка старался передать своей подруге: "Чувствует ли она, то же, что и он? Наверное, чувствует". Нежная улыбка коснулась лица девчонки. Это было заметно, очень хорошо; приближалось утро. С вершины дерева уже можно наблюдать первые лучики восходящего светила, хотя на западе, всё ещё, блестели тускнеющие звёзды. Ночь постепенно отступала. Защебетали ранние птахи, приветствуя пробуждающееся Солнышко. Ночная прохлада спешит укрыться в глубоких норах, до наступления заката. Сон улетал прочь, он вернётся с новыми силами, но только после долгого дня.

Дежурство подходит к концу, и все дозорные собирались на местах смены. Хотя пришёл день им необходимо хорошо отдохнуть и отоспаться. Сегодня во сне улыбался не только Гремпел, но и Сидона.

Глава 15
Приближался день празднования третьей годовщины рождения Солина. "Что ему подарить?" – задавали себе вопрос не только родители, но и сёстры царевича. Праздником руководил Мурадок, он с большим удовольствием взял на себя эту нелёгкую ношу.
За прошедшее время ребёнок заметно подрос. Он уже мог внятно и чётко выражал свои мысли и частенько отстаивал своё мнение. Уроки старого мудреца впитывал, словно губка воду, и не упускал случая воспользоваться ими на практике. Неимоверная подвижность и неисчерпаемая энергия приносили свои плоды: уже в таком возрасте Солин мог читать загадочные письмена магов, уверенно держаться в седле, пусть только на пони, но это же тоже конь и без особых усилий заводить родителей в тупик бесчисленными вопросами.

Полетон намеревался начать обучение мальчика военному делу, однако Немот, да, и Солин, посчитали эту затею преждевременной. Воитель, всё же не собирался сдаваться так просто, он собственными руками выковал ребёнку его первый меч. Пусть клинок получился маленький, зато выполнен по всем правилам изготовления боевого оружия. Каленая сталь блестела на Солнце словно алмаз, остротой не уступала самому грозному оружию, а размер это мелочи. Налюбовавшись своим детищем, Полетон задвинул лезвие в ножны, обернул меч дорогой парчой и отложил до праздничного дня. Через каких то десять дней он в торжественной обстановке преподнесёт клинок маленькому царевичу.

Всё шло своим чередом. Обычные приготовления к празднованию дня рождения особы царской крови: составлялись списки приглашённых, утверждались подаваемые блюда, рассматривались методы укрепления охраны; даже по истечении трёх лет никто не забыл появления Агира. Полетон организовывал охрану кордонов, Мурадок – магическую блокировку окрестностей Дакарана, Бурдсул отвечал за колдовскую непроницаемость дворца и сада. Регила с дочерьми подготавливали эскизы праздничного убранства, и только Немот занимался обычным делом: он управлял государством.

Решая один из первоочередных вопросов государственной важности, царь, склонив голову, сидел в кабинете у просторного окна. Мало кто мог его потревожить в такие минуты, но только не Солин. Ухитрившись сбежать от присмотра няни, он отправился прямёхонько в отцовский кабинет. Страж не осмелился останавливать такого посетителя, и даже с большим удовольствием помог мальчику открыть тяжёлую дверь.

Звук, открывающейся двери, вывел Немота из состояния задумчивости и заставил обратить внимание на входящего. Было очень любопытно, кто мог в такое время посетить его без доклада. Взгляд пришлось переместить немного ниже: в полуоткрытую дверь юркнул его сын и наследник.
- Солин? – Не скрывая удивления, произнёс царь.
- Да, папа, это я пришёл к тебе …
- Но, почему ты один, где Клейла?
- Потому, что у меня к тебе очень важное дело, я не играть сюда пришёл. – Серьёзно ответил малыш. – У меня и так много времени ушло, чтобы от няни отвязаться.
- Сынок, что ты такое говоришь? Отвязаться от няни. Неужели она так тебе допекает. Нет, папочка, мне с ней очень хорошо, просто я не правильно выразился. Ну, ты понимаешь меня, правда?
- Правда, сынок, правда. Однако хочу тебя спросить; наверное, Клейла сейчас ищет тебя?
- Думаю, непременно ищет.
- Ну, тогда, её обязательно нужно предупредить о месте твоего нахождения, не так ли?
- Наверное, нужно.
- Хорошо, что ты со мной согласен. – Немот сделал необходимые распоряжения. – Теперь, сын мой, присаживайся и выкладывай своё дело.
- Садиться я, пожалуй, не буду. – Категорично заявил ребёнок.
- Как хочешь, дело твоё; хорошо – слушаю.
- Ваше Величество, - официально начал Солин, - подготовка к моему дню рождения идёт, как бы это сказать…
- Полным ходом. – Подсказал отец.
- Вот-вот, спасибо папа, но я хочу, чтобы ты прекратил все приготовления и отменил празднование.
- Но, почему, мальчик мой???
- Пап, если ты помнишь, в этот самый день родилась и Аривера, царевна Биранды.
- Как же, конечно помню, но это не повод для…
- Ну, Ваше Величество, - умоляющим голосом продолжал Солин, - может этот праздник, мы отпразднуем вместе. Поедем в Ламкарен, к царю Громону и его царице, устроим двоенной день рождения, так же веселей будет.
- Солин, мальчик мой, такие визиты не делаются без официального приглашения. Нам просто необходимо придерживаться правил хорошего тона.
- Папа, Аривера царевна? – Немот утвердительно кивнул. – Я царевич? – Опять кивок. – Значит всё в порядке. Аривера меня ещё два месяца назад пригласила.
- Как же она могла тебя пригласить? Вы даже не виделись ни разу.
- Ну и что, что не виделись, зато, мы часто с ней разговариваем.
- Как, это разговариваем???
- Этого я пока объяснить не могу, да, и не это сейчас главное. Она очень меня просила уговорить вас с мамой приехать к ней в гости на день рождения. И, чтобы ты знал, она рассказала о своём желании царю Громону, и тот согласился.
- Почему же тогда, разреши тебя спросить, до сих пор нет от него приглашения. Царь Громон мой давний друг, он, конечно же, не забыл бы его отправить.
- Вот, и я не знаю. Папа, мне страшно.
- Чего ты испугался, малыш?
- За Ариверу страшно. Понимаешь, она уже около месяца не слышит меня.
- А, как она может тебя слышать на таком-то расстоянии?
- Папуля, я же говорил тебе, мы общаемся с нею. Как, может, потом расскажу. После нашего последнего разговора прошло много времени. Я всё время зову её, а она не слышит, почему-то.
- А, ты не думал над тем, что ей могли надоесть ваши разговоры и она просто не хочет отвечать? В жизни всякое случается.
- Нет, папа, она не слышит, это я знаю точно. Боюсь, что с ней, что-то случилось. По-моему она сильно заболела. Наверное, поэтому царь Громон не прислал приглашение на праздник.
- Если это правда, как же мы тогда к ним поедем? Мало того, что незваными гостями, да и ещё тревожить больную девочку. Это будет выглядеть не очень прилично.
- Папочка, ехать нужно, очень нужно. Я знаю, что смогу её вылечить. Пока не знаю, как, но знаю, что смогу.
- Сынок, что ты такое говоришь? Ты же совсем маленькиё ёще. Для этого есть взрослые и мудрые доктора. Уверен, что они смогут помочь малышке и без твоего вмешательства.
- Если бы они могли, то давно бы вылечили мою подружку. Значит, у них не выходит, а я смогу. Пусть я маленький, но могу, могу ей помочь и знаю это так же хорошо, как и то, что я твой сын. – Мальчик вышагивал по кабинету, заложив руки за спину.

Царь задумался: он потирал переносицу, жевал кончик гусиного пера, закрывал глаза, опирался лбом на ладони, потом сказал:
- Мальчик мой, ты, не будешь против, если я посоветуюсь с мудрецом.
- Конечно, нет, я даже хочу этого, только у меня небольшая просьба, расскажешь о вашем решении, хорошо.
- Вообще-то я надеялся, что ты примешь участие в нашем совещании, но если ты торопишься, тогда иди, а когда мы всё решим, тогда тебя обязательно позовут.
- Папа, я никуда не тороплюсь, просто думал, что ты не разрешишь мне остаться.
- Нет уж, сыночек, раз ты просишь отменить праздник, значит должен участвовать во всех обсуждениях. Учись отстаивать своё мнение. Такое умение ещё не раз тебе в жизни пригодится.
- Спасибо тебе. Ты очень хороший папа. – Мальчик подошёл к отцу и нежно его обнял.

Немот распорядился пригласить Мурадока. Быстрота выполнения пожелания царя поразила маленького Солина; уже через несколько минут старец входил в кабинет.
- Ваше Величество, Вы посылали за мной?
- Да Мурадок, мы с сыном ждём тебя, проходи, пожалуйста.
После удобного размещения Мурадока в мягком кресле, Немот передал старцу весь разговор с Солином. Царевич не перебивал, а, только переводил взгляд то на Мурадока, то на отца.
- Внимательно выслушав, Мурадок немного подумал, а потом подвёл итог:
- Ваше Величество, а царевич то прав. Не могу знать, как царевич узнал о болезни Аривры, но сведения правдивы. Царевна и впрямь больна. Болезнь овладела девочкой около месяца назад и до сих пор находится в беспамятстве. Много сил положено на её исцелении, многие лекари пытались привести царевну в чувства, но пока всё напрасно. Отчаяния и растерянности царя Громона и его супруги нет предела. Когда я узнал об этом, то хотел идти к Вам за разрешением отправиться в Биранду и попробовать исцелить малышку, но Ваш сын меня опередил.
- Теперь я понимаю, почему нет приглашения, бедные родители. – Немот нахмурил брови. – А, скажи мне, мудрейший, как Солин может помочь горю?
- Вспомни о подарке Криниса, Немот. Малыш наделён частью силы волшебного кристалла, возможно, поэтому он утверждает о своих возможностях. Лично меня подарок волшебника никогда не подводил.
- Так почему же ты не уверен, как уверен Солин, ведь у тебя есть посох?
- Силы посоха и кристалла совершенно разные, и находятся в разных руках, тем более, Солин уже родился с силой, а мне её пришлось приобретать самому.
- Так, значит нужно ехать?
- Я думаю, что просто необходимо.
- Что же мы скажем Региле и дочерям. Поймут ли они наше намерение.
- Будьте спокойны, Ваше Величество, это я возьму на себя, только при одном условии.
- Какое же твоё условие, мудрец?
- Уриэллу возьмём с собой.
- Что-то я не совсем понимаю, причём здесь Уриэлла. Мы ведь не на прогулку отправляемся?
- Солин привязан к ней, как ни к кому больше. В Ламкарене у вас буде очень много дел, а Клейла уже стара для таких путешествий, я же, в свою очередь, не смогу заменить царевичу ни мать, ни няню. Самый лучший вариант – это Уриэлла.
- Хорошо, Мурадок, я подумаю.
- О чём ты подумаешь, папа, о том, чтобы ехать или брать Уриэллу с нами? – Вмешался в разговор Солин.
- Сынок, - улыбнулся Немот, - я подумаю на счёт твоей сестрички.
Солин радостно подбежал к отцу, влез ему на колени и поцеловал в щеку.
- Ты самый лучший папа.
Царевич спрыгнул на пол и, подбегая к двери, крикнул:
- Пойду обрадую сестричку, пусть начинает собираться в дорогу.
- Но, Солин, я же сказал, что подумаю, а не дал окончательного ответа.
Однако ребёнок уже был по ту сторону тяжёлых дверей.

Уже на следующий день всё было готово к отбытию. В лёгкой карете, запряженной шестёркой лучших лошадей, разместились Регила, Уриэлла, Солин и Мурадок. Немот предпочёл путешествовать в седле рядом с Полетоном и дюжиной воинов. Вперёд были посланы трое гонцов. Намира и Лилина немного огорчились отмене праздника, но, учитывая обстоятельства, не стали обижаться на родителей.

 Дорога, частично следовала Изумрудным лесом. Талетайя с большим удовольствием предоставила свои услуги и как смогла, облегчила путь: ни упавших деревьев, ни диких животных по пути следования не попадалось. Всё дальше и дальше от Дакарана удалялась процессия. Изумрудный лес остался позади, а путники приближались к подножию Лазурных гор, именно здесь решили разбить лагерь и заночевать. С первыми лучами Солнца двинулись дальше. Мурадок, хорошо знавший каждую пядь этих мест, к своему огромному удовольствию, покинул карету и присоединился к Немоту и Полетону.

Именно в горах проходила граница между владениями Немота и Громона, но из-за тяжёлой проходимости, заставы в этих местах отсутствовала. Треть сутки пути приближались к половине, когда отряд приблизился к глубокому ущелью. Только через него можно было попасть с южной стороны.
- Переведём коней на шаг, предложил Мурадок, очень коварное место. Нужен глаз да глаз.

 Скорость передвижения заметно упала. Мурадок возглавил процессию. Сейчас он находился на двадцать метров впереди всех. До выхода из ущелья оставалось, каких-то триста метров, когда Мурадок сделал знак и остановился. Его примеру последовали остальные. Послышался глухой рокот. Он доносился сверху и всё время усиливался. Мурадок вскинул вверх руку с жезлом; посыпались мелкие камешки. Звук усиливался, и через какое-то время в ущелье с грохотом сорвалась огромная каменная глыба. Мурадок был на высоте: из жезла вырвался мощный зелёный луч и камень превратился в пыль. Солин с восхищением наблюдал за действиями наставника, в то время как его сестра от страха прижималась к матери. Кони взволнованно заржали, но уверенность и твердая рука седоков быстро привели их в норму.
- Можно ехать! Путь свободен! – Крикнул старец и двинулся вперёд. За ним последовал весь отряд.

Солин продолжал смотреть в окошко кареты, Регила и Уриэлла возобновили разговор, Немот оглядывался по сторонам, а Полетон, опустив голову, отрешённым взглядом уставился на гриву коня. Только грива его совершенно не интересовала, как, впрочем, и всё остальное. Когда-то давно в этом ущелье под камнепадом погибла его семья. Смутные воспоминания пятилетнего малыша вновь всплыли на поверхность памяти. Как бы хорошо не заботился о нем Гебел, но мальчику всё равно не хватало мамы, папы и сестрички: "Как бы всё сложилось, не будь этого обвала?" – Часто спрашивал себя Полетон. И ни когда не находил ответа. Немот заметил изменения Полетона, но, зная его историю, предпочёл оставить воителя с воспоминаниями наедине.

 До Бирандинского кордона происшествий больше не было. По желанию Немота встреча происходила не так пышно, как этого требует положение прибывших.
- Не до церемоний сейчас, объяснил он встречающим.
Дальше эскорт двинулся в сопровождении десяти всадников царя Громона.

* * *
Громон и Нефила всегда отличались радушием и гостеприимством. Даже в случившейся ситуации они пытались ни чем не выказывать своей тревоги. Пока взрослые обменивались обоюдными любезностями, Солин чувствовал себя не в своей тарелке. Когда пришло время выслушивать восхищения в свой адрес, он очень учтиво обратился к хозяевам:
- Простите меня, Ваши Величества, но мне бы очень хотелось увидеть вашу дочь - царевну Ариверу, и поздравить её с днем рождения.

Громон опустил голову, его серые глаза наполнились слезами. Комок подступил к горлу, и он не смог выдавить и слова.
- Милое дитя, - ответила Нефила, - боюсь, что наша дочурка не сможет услышать твои поздравления. Она спит, крепко-крепко и никого не слышит. Многие пытались разбудить её, но ничего не вышло. – Царица промокнула глаза платком.
- Пожалуйста, отведите меня к ней. Я обещаю, она услышит, услышит, правда. Я не обманываю.
- Со всем почтением, царь, царица, отведите мальчика к дочери. – Вмешался в разговор Мурадок. – Вы не раз спрашивали у меня совета, так вот, осмелюсь дать его вам без разрешения. Сделайте так, как просит Солин.
- Громон, мы, ведь только за этим приехали. Прости, что скрыл от гонцов истинную причину нашего визита. – Добавил Немот.
- Ваше Величество, - Уриэлла обратилась к Нефиле, - Солин часто рассказывал о разговорах с Ариверой. Хотя ему никто не верил, он смог отстоять свою правоту. Не смотрите, что братик ещё маленький, он в свои годики кое-что умеет.
- Милые мои, не стоит упрашивать нас, давайте сделаем то, для чего вы приехали.
По мягкому ковру процессия, практически бесшумно, приблизилась к комнате царевны. Сквозь огромные окна в комнату попадал солнечный свет, освещая не очень весёлую картину. У изголовья большой кровати, склонившись над ребёнком, сидела няня. При появлении посетителей она поднялась. Заплаканное и усталое лицо девушки выглядело не лучшим образом. На нем отпечатались горе и отчаяние, из-за этого няня выглядела старше прожитых лет. Иэза переживала не меньше родителей. Она поздоровалась, опустила заплаканные глаза и отошла к окну. Нефила, Регила, Уриэлла, Немот и Мурадок остались у двери, а Громон взял мальчика за руку и подвёл к постели дочери.
- Знакомься Солин – это наша Аривера.
 
В кровати, на пуховых подушках, под кружевным одеялом лежала маленькая девочка, её щупленькое тело, казалось, соревновалось в белизне с великолепным пологом над постелью. Только рыжи волосы были ярким и единственным пятном средь белизны.

Солин немного постоял рядом, потом потянул руки к царю Гомону, давая понять желание сесть на кровать рядом с Ариверой. Громон незамедлительно помог ребёнку осуществить желание.
Иэза продолжала бесшумно плакать у окна, Регила прижалась к Немоту, Нефила нервно теребила носовой платок красивыми длинными пальцами, Уриэлла на цыпочках подошла ближе к постели. Напряжение в комнате увеличивалось. Только Мурадок находился в спокойном расположении духа. Со стороны на его лице можно было увидеть еле уловимую улыбку.
 
В начале царевич просто рассматривал девочку. Посидев так минут пять он взял ручку Ариверы и начал потихоньку гладить. Потом произошло нечто раньше никем не виданное. Солин быстро взялся левой рукой за висящий на шее мешочек, правой - всё еще удерживая руку царевны, и сильно зажмурился. В тоже мгновение его левый кулачёк, затем всю руку и на конец, всё тело окружил розовый ореол. Достигнув, пика яркости, свет начал расширяться и полностью укутал и Ариверу. Повисла неимоверная тишина: не произнося ни звука, все внимательно наблюдали за действиями мальчика. Ореол окружил детей ярко-розовой сферой, внутри которой слышалось лёгкое потрескивание: это вокруг Ариверы, в неистовом хороводе, заплясали сердитые искорки. Они вылетали из тела девочки и сгорали, не покинув границ чудесной сферы. Громон бросился к дочери, но был остановлен властным "нет" Мурадока. Искры с шипением метались в розовом плену, стараясь выбраться наружу, но от этого сфера становилась только крепче. Солин оставался без движения. На его маленьком личике сияла улыбка. Свечение исчезло с последней погасшей искрой.

Дети очнулись одновременно. Светло-зелёные глазки Ариверы светились счастьем, легкий румянец окрасил ей щёчки.
-Наконец ты плиехал ко мне в гости, а я уже думала, что ты забыл о моём плигласении, - слабеньким голосом сказала Аривера.
- Не мог я забыть такое, да, и приехали мы на два дня раньше нашего праздника. Ты же помнишь, что я тоже родился в тот день, что и ты?
Царевна улыбнулась и кивнула.

Этот короткий диалог вывел присутствующих из оцепенения. Нефила первая оказалась возле дочери, она схватила девочку на руки и крепко прижала к себе. Громон тоже самое сделал с Солином. Горячие слезы радости катились по щекам обоих. Иэза стояла в полной растерянности, её слёзы моментально высохли и она, то и дело, поправляла складки своего платья, не зная, чем занять руки. Лица всех дакаранцев светились неподдельной радостью.
- Он, всё же, оказался прав. – Шёпотом сказал Немот Региле.
- Но, как?! Как такое возможно?! – Справившись с первоначальным потрясением, воскликнул Громон. – Многие, очень многие лекари приходили к нам и уходили ни с чем. Серьёзные маги пытались вылечить нашу красавицу, но безуспешно. Как удалось малышу справиться с такой задачей?
- Ваше Величество, - вмешался Мурадок. К этому времени он внимательно осмотрел постель девочки. – Это была не простая болезнь, а очень серьёзное наваждение тёмного колдовства. Обратите внимание на маленькие коричневые пятнышки, образовавшиеся почти по сему одеялу, на подушке и простыне. Эти следы оставили искорки, вылетавшие из тела царевны. Многие потухали сразу, а некоторым, всё же удалось добраться до материи. На Аривере лежало очень сильное заклятие, и не удивительно, что никто не смог справиться с ним. Далеко не каждому такое под силу, тем более в одиночку, хочу добавить, что даже просто обнаружить такое зло очень непросто.
- Как же тогда Солину удалось, и обнаружить, и вылечить?
- А, он и не искал ничего. За него это сделала его природная сила любви, приумноженная с помощью волшебного кристалла. Ему всем сердцем хотелось помочь, и он это сделал. Этому сердечку многое подвластно, хотя нужно ещё многому учиться, но это уже моя забота. - Последние слова Мурадок сказал больше себе, чем кому- либо.
- Мама, папа, - перебила всёх Аривера, - а, у нас будет плаздник?
- Конечно, конечно будет, да ещё какой! – В один голос ответили родители.
- А, вы не селдитесь, сто я плигласила Солина без лазлесения?
- Нет, конечно же, нет. Ты очень правильно сделала, что не дожидалась нашего разрешения.
- Мама, я кушать хочу.
- Вот это гостеприимство, - воскликнул Громон, - мы гостям даже не предложили отдохнуть с дороги, не то, что ужин. Простите нас великодушно, сейчас вам покажут покои, поужинаем и отдыхайте сколько угодно.
Немот и Регила только улыбнулись.
- Папа, а можно Солин будет спать в моей комнате?
- Конечно, радость моя, но только если он сам согласиться. Ваше Высочество, Вы как, согласны? – не выпуская из рук Солина, спросил Громон.
- Но здесь только кроватка для Ариверы, а…
- Не волнуйтесь, Ваше Высочество, и для вас найдётся кроватка.
- Тогда я согласен.
- Вот и договорились.
- А мне найдётся место с детьми? – скромно спросила Уриэлла.
- Милая царевна и Вам уголок найдётся. Сами видите, комната большая. – Шутя, произнёс Громон.
- А вам, Ваши Величества, я сам покажу покои. Ну, а Вам, Мурадок, их покажет Нефила. Согласны?
Тот задор, с которым говорил Громон, передался всем присутствующим. Усталости и тревоги будто и не было совсем.
- Ещё один вопрос, если позволите. Где будем ужинать: в замке или саду?
- В саду! – голоса детей позвучали, как один.