Обреченные жить

Жестокая шутка создателя, мы приговорены жить и уйти невероятно трудно. Мы в системе – обществе, нас держат стражники родственники, они нас, а мы их. Лучшего тюремщика не найти, хотя… еще есть инстинкт самосохранения, очень действенная вещь, а еще, а еще бесчисленное множество религий, говорящих что суицид – грех, самое смешное, что религий говорящих обратное, тоже не мало. А еще друзья и здравый смысл, они говорят, что все пройдет, все изменится, станет лучше, повторится вновь и боль и страдания и радость, нужно лишь найти силы продолжать жить. Больше всего бесит страх, страх перед смертью, а когда переступаешь его… тебя держат инстинкты. Когда вода окутывает уголки твоих легких, а по телу проходит волна спазмов, на миг просыпается жуткое желание жить, но это лишь на миг. А когда перед тобой пропасть, ты не можешь решиться сделать последний шаг, проглотив половину содержания аптечки, ты в испуге либо звонишь в скорую, либо тебя находят без сознания и откачивают, все те же сердобольные друзья-родственники. И после нескольких неудачных попыток, ты понимаешь, что в итоге не желаешь смерти, тебе просто нужно немного внимания, чтобы каждое твое движение не проходило бесследно. Как приятно, когда каждый твой вздох, каждый взгляд является непременным объектом наблюдения всего твоего окружения, ты в центре, но лишь потому, что лишен фантазии, тебе нечем больше привлечь внимания, кроме как, пытаясь убить себя. Ты жалок и от осознания этого снова берешься вскрывать вены и снова в порыве страха хватаешься за телефонную трубку и набираешь, ставшие уже привычными две цифры. Не звонишь? Тихо мирно теряешь сознание? Не трудись, тебя непременно обнаружат и откачают. На этот раз ты хитрее? Решил всадить пулю в лоб? Не забудь, что близких привлекут за незаконное хранение оружия, а это, несомненно, срок. Ты в системе и обречен жить, смирись.
Завтра выпускной, экзамены позади, впереди вступительные, университет, а если не повезет, то друзья пожелают мягких кирзовых сапог и легкого автомата Калашникова. Внутри пустота, впереди неизвестность, но она не пугает, страх бессмыслен.

***
-Позволь тебя проводить домой, уже поздно.
-Ну пойдем, - она хитренько прищурилась.
Они вышли из школы, было далеко за полночь, свежий весеннее-летний воздух ночи, приносил облегчение после душных школьных коридоров.
-Мы сюда, наверное, больше не вернемся, - сказала девушка. – Десять лет как-никак, эти стены, словно родные, мы здесь бегали, веселились, прятались от директора.
Мне будет не хватать школы, а тебе, тебе не жалко?
-Да наверное, хотя все-таки нет, ненавижу ее, все пустое. Скажи лучше, почему мы никогда не разговаривали? Десять лет как-никак, я видел, как ты на меня смотрела,… но не подходил, стеснялся, наверное.
-Я? Смотрела на тебя? – девушка смутилась. - Ну, вообще-то да, смотрела, а ты… дурак стеснительный. Впрочем, вот мы и пришли, может, зайдешь, родители уехали. Я тебя чаем угощу – Лукавости ее улыбки не было придела.
-Разве что чашечку, давай зайдем в киоск, купим печенья?
-Не стоит, у меня есть, - она с жаром прильнула к его губам. – Пойдем.
С большой неохотой, отрываясь друг от друга, они с третьего раза открыли дверь подъезда, медленно двигаясь вдоль стены, спотыкаясь на ступеньках, еле как добрались до лифта, тот как назло не работал, благо третий этаж… не слишком высоко. Он подхватил ее на руки и буквально взлетел по лестнице. На последней ступеньке оступившись, парень осмотрительно врезался спиной в дверь.
-Цела?
-Да кажется, ключи, как же мне это надоело, вечно они теряются в сумочке. А, вот они… я в спальню, а ты бегом в душ.
-А вот и я, готова?
-Еще с пятого класса и знаешь, почему я так смотрела на тебя? Меня просто мучила жажда, - Мирно лежащая девушка, еще миг назад была так соблазнительна, теперь же превратилась в фурию, глаза налились кровью, а зубы…
-Что с тобой?
Она так и не ответила, просто прыгнула на парня, по-кошачьи шипя, вцепилась когтями и зубами в шею, прижавшись обнаженной грудью к телу парна, это была ошибка. В безрассудном порыве она не заметила на нем маленького крестика, теперь он останется напоминанием об этой ошибке, шрамы от ожогов, нанесенных освященными предметами, у вампиров регенерируются очень долго, столетия, если не больше.
-Кто же ты? Отцепись от меня сейчас же, стерва.
Она не просто отцепилась, ее словно молотом откинули от парня, все с тем же шипением она вылетела из комнаты. Парень… (а дальше меня не хватило)

(тут кусочек еще на тему)
***
-Ты веришь в бога?
-Неа.
-Но ты же должна верить, чтобы распятие действовало.
-Чушь, нежить и так не слабо прижигает и без всякой веры.
-Хочешь проверить?
-Ну, давай.
Мы спустились в подвал, он оказался на редкость большим, даже слишком, наверное, даже больше чем сам дом, хотя тот сам по себе был не маленький. А повсюду были камеры с серебряными решетками, а внутри находились !гробы! наверное сотни, если не больше…
-Это лежбище мы запечатали месяц назад, красиво, правда?
-Да, удачно вы зашли и как я понимаю, каждый гробик упаковали просвиркой или крестом?
-Смотри-ка, а ты догадливая. У нас народу не хватает всех их перебить, да и для анализов идеальный вариант, наша организация, хочет найти оружие массового поражения для этих тварей. Сброс святой воды в содействии с пожарной авиацией или игра в солнечных зайчиков со спутника на темную сторону земли, это конечно действенно, но хотелось бы что-нибудь более масштабное и всепроникающее, ну ты понимаешь.
-Океаны кстати не пытались освящать?
-А ты проницательна, да, были попытки, но как ни странно ничего не вышло. Хватит болтовни, держи распятье, позабавимся.
Она открыла крышку гроба, в нем мирно лежал бледный паренек лет одиннадцати.
-Жги! Ну же!
-Нет, я не могу…
Паренек очнулся, удивленно осмотрел двух дамочек и бросился на ту, что держала распятье. Инстинкт сработал мгновенно, неосознанно прикрывшись крестом от прыжка вампирчика, она невольно прижгла тому половину лица. Он истошно завопил, прикрыл место ожога руками и бросился бежать, а зря… На выходе, часовые прижали его колами, дубовым и осиновым, действовали они одинакова эффективно – прожигали в нем дыры как раскаленные стержни в пластилине.
-Вот, видела, как его скорчило, а ты ведь сама говорила, что атеистка.
 
Она с раннего детства любила вести общественную жизнь, всевозможные кружки, секции, акции, митинги и прочее-прочее. Теперь же она раздавала листовки, агитируя присоединиться к вампирам, стать одним из них.
 
Ну и дура же ты! Ты думаешь, весь мир крутится вокруг тебя, ищешь смысл? Плачешь что все плохо? Ты не знаешь что такое настоящая боль! Хочешь уйти