Грозы

Острейшие грозы и умопомрачительный гром – горячие намеки на приближение моей любимой осенней поры. Даже не представляю силу своей сдержанности и задумчивости, когда буду прямо идти и тихо шуршать по ровно-шероховатому асфальту, а позади будет разливаться холоднейший закат уходящего загруженного дня, в прохладное сердце занося сероватую изморось...

Но сейчас на небе будто рок-концерт! Я давно не видела такого неба. Оно очумело-невероятное и словно рвет искровые оковы. Я обнажена в этом дребезжайшем вихре волнами нервов и канатами чувств. Сама скручена в бархатисто-тугой узел от восприятия этих робких водных капелей с рваного и бешеного неба. Все небо будто исколесили и располосовали гигантские коньки – настолько оно рыхло и по-стальному вдоль прочерчено. Невероятно...

Когда один отсек туч начинает темнеть, другой отсек – вспыхивает, и общий тучный пласт ослепительно-темно покачивается, будто корабль на черной водяной яме. Насколько сильны провалы и подбрасывания света внутри тучи, раз создается такой причудливый шкатулочный эффект. Кто не прячется – тот составная часть этой странной колдовской игры: игры большого и малого. Это слишком красиво, странно и пугающе. Когда вспыхивает молния, чернота просветляется, но многогранно, отчего только что осветленная капроновая накидка вмиг по клеточке становится темной и зверски-ритмичной. И не понять, где мигать будет в следующую долю секунды – отчего становится не по себе от беспомощности и ослепительности красотой. Когда же сходят с озаренных туч тени, то видно, что за тенью притаивается новая тень, но уже светлее...
Это игра.

Стоя в ослепительном круговороте, я боюсь и вникаю, я плавлюсь доверием к происходящему и слепо верю в дырявость серебристо-токовых стен воды. И мне страшно, и мне приятно. Этот гром особенный. Эти молнии душу штопают, промахиваясь по ее контурам нелепо и болезненно.

Я – оголенный нерв в токовом танце воды и высоты.