5 глава

       Глава пятая.
Мне было тяжело возвращаться. В последний день каникул, а особенно в некстати наставший вечер в оранжевом свете домашней теплой лампы, тянуло сердце, постоянно думалось о школе, и совсем не отдыхалось. Почему было так гадко – из-за решительного нежелания учиться или все же от просто возвращения в мрачные стены, я понять не смогла и не смогу наверное, никогда.
Серое утро за окном звало скорей учиться. Я понимала, что просто подвинусь в уме, если еще останусь ненадолго в пустой студенческой комнате (Адка и Рут еще не явились). Я вышла, и чуть не заплакала – потому что вдруг вспомнила, что не сделала домашнего задания на каникулы. Совсем. Я откладывала, откладывала, и мой организм пожалел мои нервы – не напомнил… Почему я так боялась? Не могла понять. Все на нашем курсе ежедневно не писали десятки всевозможных рефератов и самостоятельных работ, и ничего… А я дрожала от одной только мысли.
Ярмана сидела на лавке на первом этаже. Она что-то писала, и не заметила, как я пришла.
- Привет, Яр.
- О. – похлопала карими, и совершненно человеческими глазами Ярмана. – Ты не сделала доклад по концентрациии?
- М…
Я в ответ похлопала глазми и попаыталась вспомнить.
- А нам что-то задавали? И какой, к черту, доклад может быть по концентрации?
Я села на лавку и подтянула под себя ноги.
- Да уж, чтобы ты не помнила о домашке… Влюбилась, что ли?
- Нет. Ты меня с кем-то путаешь – я не Рут, это она все с ходу втюривается в неизвестно кого, все мимолетно и очень нерворазрушительно для окружающих. Она по ночам о своих «чувствах» Аде докладывает. Мне спать не дает.
Ярмана улыбнулась. Посмеялась, и вяло полистала свои листочки.
- Вот блин. Как ты думаешь, этого хватит?
Пол-листочка крупным почерком с неправильным наклоном было явно недостаточно для концентратора, не очень въедливого, и очень сконцентрированного на своем внутреннем мире, который не смотрел на содержание бредовых выкладок, но следил за объемом. О том я и сообщила Ярмане.
- Вот блин.
Она сказала это и все же запихнула свою работу в сумку.
- Слушай, а ты знаешь, какое у Рут настоящее имя?
- Нет, а что? У нее еще какое-то имеется?
- Ага. Рутнимада. Дур-рдом.
Я улыбнулась, и посмеялась вместе с Ярманой. Кажется, у нас стали налаживаться отношения.
- Кошмар. Коллонаду напоминает, - попробовала сострить я.
- Ага!
Остаток утра мы провели в тихих разговорах ни о чем и хохмах.

Холодные и немного презрительные глаза концентратора глядели на меня сквозь тонкие стекла очков, которые были скорее для большей внушительности образа, чем для лучшего зрения.
- Ну так что? Можете ли вы хоть назвать причину, почему вы не выполнили работу?
Я стояла, прикованная к полу уничижительным взглядом и унизительностью положения. Сейчас на меня смотрел весь класс, и хотя я знала, что все сейчас скорее мне сочувствуют (как и ко всем, попавшим под раздачу), чем насмехаются, но я чувствовала себя раздавленной. Ну не могла же я сказать, в конце концов, что я просто забыла, да и не до того было!
«Вот гад. Ну, поставил бы просто минус, и все, так нет – еще и экзекуцию устраивает. Университетскому психологу можно довольно руки потираь – он меня морально унизил, значит. навредил моему психическому здоровью.
       Ведь если сейчас пущусь объясняться, ведь скаже – не думаетет ли вы, что у меня есть столько свободного времени, чтобы возиться здесь с вами? Ну и не возился бы. Никто не заставлял. И вообще ему за это деньги платят, и не то чтобы очень плохие, чтобы они не говорили.»
- Садитесь, Нуар. Сдадите мне работу к концу года.
«Размечтался. Щаз.»
Хотя я и знала, что придется делать и сдавать.
Я села за стол и оглянулась – чувствовала, что кто-то не очень случайно смотрит. Аласта Ай пялилась на меня и что-то шепотом обсуждала со своим новоявленным бойфрендом Алексом. Вот блин, нашли друг друга! Теперь отравят жизнь своим сладостным видом, всем и мне в том числе.
«Зараза.»
Одан тоже обернулся и, как ни странно, тоже смотрел на Аласту. Я удивилась и с каким-то сожелением отвернулась. А он – нет.
«Так я и знала. Она же типа красавица… Только вот никто этого «типа» не замечает.»

Перед историей магии я сидела в коридоре в гордом и приятном одиночестве – все ушли в столовую. А я не пошла – есть не хотелось и немного подташнивало. Аласта, в отличие от своей тезки Аласты Помпей не ходила в столовую вообще – как же эта принцесса снизойдет вам до пищи простых смертных.
- Привет! – внезапно сказала она.
- Давно не виделись.
- Как дела?
«Оказывается, она уже и Ариадну цитировать начала. Прек-рас-но.»
- Брючки симпатичные. А новые такие существуют?
После первой фразы я опустила голову и попыталась понять, что такого необыкновенногг нашла она в моих брюках. А после второй, окончания, я вдруг поняла, что ненавижу ее. Той самой ненавистью, которую только и испытывают к кадрам, пытающимся казаться хорошими, и одновременно делающие тебе лично гадости. За что такие почести, неясно.
«Тоже мне, юмористка. Думает, она тут лучше всех. Ха!»
Она тут же, после нанесенного удара, ушла. Сидя на коленях у Алекса она изредка посматривала на меня, я это видела, но не реагировала. Но месть моя будет страшнее, я это чувствовала. И самое главное было то, что она будет.
       «Привет, Инка!
Знаешья, хочется поскорее в город, совсем я закисла в этой глухотище. Я соскучилась по вас, по Модгину. Хочу домой, не могу. Ведь здесь – ничего хорошего. Есть тут такие… Что рассказывать – слов не хватает, и это будут не очень хвалебные речи. Не хочется грузить тебя этим.
Наверное, мое прошлое письмо не дошло до тебя, жалко.Ну да ладно.
Каникулы мои начнутся в июне. Господи, как долго!
Ин, я давно хотела тебе рассказать – мне пришло некое письмо… Прислано оно не мне, хотя, кто знает – но на мое имя, вот дурдом?! Я вот тоже удивилась. Если говрить уж совсем грубо, то обалдела. Причем, содержание этого письмеца такое странное, что… Короче, это письма было написано некоей девушкой, которая была подругой моей тезки. Она постоянно намекает на какие-то свои проблемы, заикается об этом, но сказать никак не может, так что в итоге и не понятно, что же такое у нее произошло. И стихи там есть… Не помню сейчас, но…
       Мне так легко, что я всегда с тобой,
Пусть не рукой, не телом, только сердцем.
Ведь вместе нам не обрести покой,
Но знай, что я всегда с тобой.
        …
Короче, я чувствую, что это все очень серьезно, и от этого становися страшно.
Все. Больше не гружу тебя.
Эллада.»

Я зашла в пустую аудиеторию. Раньше мне не приходилось здесь бывать, так как медицина для магов начиналась только со второго семестра. Я пришла как всегда первой и в нерешительности остановилась перед дверью. Но судя по виду из коридору это была недавно отремонтированое помещение, совсем не похожее на остальные кабинеты.
Высоченный преподаватель медицины в очках, чем и напоминал концентратора выглянул и сказал мне:
- Что стоите? Вы с первого курса? Заходите.
Я удивилась – обычно преподаватели страстно отбивали попытки проникновения в кабинет до начала лекции.
«Классс. Хороший лектор. Если еще и преподает хорошо, - совсем замечательно. Но что-то он больно молодой для своей должности.»
К началу собрался почти весь класс.
- Так, - потирая руки и оглядывая класс сказал лектор. – Все здесь?
- Не-а… - сонно протянули обучаемые.
- А где же тогда?
- В столовой…
Медик, как его все уже называли, неодобрительно хмыкнул и закрыл дверь.
- А… Как же?
Аласта изумленно похлопала глазами, так как ее большой друг со товарищем его Мориланом не поспел к началу и она сидела одна.
- Никак, - огрызнулся Медик. – Не успевают – их дело. Могут вообще не ходить.
«Молодец какой. Неужели появился хороший преподаватель?»
Я поглядела на окосевшую от обиды и разочарования Аласту, и наверное все же сумела скрыть своей безмерной и совершенно искренней радости.
«Ай-ай-аюшка наша…»
- Так, ученики, должен условиться сразу – чтобы никаких потом не было проблем.
- Проблемы будут всегда, - с видом знатока в полголоса сказал Марвад за моей спиной.
Медик взглянул на него с нежностью, которую испытывают маньяки к своей жертве. Можно было сказать, что знания Мара в области медицины накрылись блестящим медным тазом.
- Да, действительно. У вас, уважаемый Марвад, они будут точно.

- Итак. С течение последующих двух с половиной лет мы с вами будем все больше и больше углубляться в изучение того, от чего собственно магия и происходит. А происходит она из нашей крови. Первое, чем мы займемся – это изучением состава крови. К сожалению, у нас не хватает оборудования, чтобы заниматься этим обширно и глубоко, но основы входят в обучение.
Начнем с того, что те частицы в крови волшебника, что и дают определенную мошь, в разных проявлениях изменяют ваш организм. То есть, он может совершенно по-другом востанавливаться при разного рода травмах. Простой пример – раны заживают на магах раньше. Но неизменно оставляют шрамы. И магам нельзя делать татуировки, - со странной интонацией сказал Медик. – так как они полностью рассасываются под кожей.
Он замолчал. Ярмана, которая в этот раз села вместе со мной на первом ряду, вздрогнула и моргнула – до этого она неотрывно смотрела на удивительного преподавателя. Он тоже как-то изумленно поглядел на нее, и я замтила, что он – флид, или же полукровка. Глаза с двойными зелеными кругами.
- Блин. О-очень интересно…
Аласта достала из сумки помаду какого-то бледно-золотого цвета и стала лениво краситься.
- Хм.
Медик хмыкнул, подошел к Ай-ай-ай, быстро смел все ее шмотки в раскрытую сумку, взял ее саму под руку и вывел из кабинета. Ярмана восхишенно улыбнулась, я улыбнулась тоже – видимо, это было возмездие извне.
«Класс. А Яра-то как расцвела…»
Это было восхитительно.
- На будущее должен сказать, - процедил он, пристально глядя на несколько столов, за которыми сидели сторонники Аласты и теперь бурно обсуждали этот инцидент. – что я не потерплю такого на своих лекциях. Кому не интересно и не хочется – не ходите. И все. Но не мешайте мне и другим.
Полагаю, что это было настолько надежным залогом поддержки этого учителя для негламурной части класса, что теперь при случае мы будем носить Медика на руках. Пожалуй, я была с этим полностью согласна.
Совершенно растаявшая Яра, теперь благополучно изгнанная из рядов тусовщиков, делилась со мной впечатлениями всю перемену.
- Какой-то он чересчур молодой. Не то что остальные.
- Да… - задумчиво протяннула Яра. – Он замечательный.
Учеба вяло продвигалась. И весна тоже робко пододвигалась ближе – сугробы размягчались, и становились не крепкими и скрипучими, а рыхлыми и покрытыми корочкой. Сосульки за день таяли на мартовском солнце, но ночью замерзали вновь. И этот естественный поворот событий был приятен.
А вот уроки медицины стали и вправду интересными. Если говорить грубо, то наш преподаватель поступил мудро, но не очень красиво с определенной точки зрения – занимался с теми, кто этого хотел. А остальные получали общие оценки, и так было лучше всем. Я входила в группу добровольцев. На лекциях было интересно, правда, скучновато немного. И я много не понимала, так как была ни бум-бум в анатомии, но было приятно просто сознавать, что я учусь. Это было удивительно, и настолько, что однажды я начала захлебываться от восторга, когда заговорила с Оданом.
- Я рада, что пришла учиться! Это так здорово, а особенно, когда никто не мешает.
Одан посмотрел на меня странными глазами и хлопнул челюстью. Теперь эта привычка стала нормой когда он говорил.
- Это тебя так новый лектор восхитил?
- Ты что! Нашел кандидата. Он же меня старше лет на пятнадцать!
Сказала и задумалась. На самом деле Медик выглядел довольно-таки молодо. Как говорила Ярмана – свежо.
- Ага. В дедушки тебе годится. Ну прямо как я, ну немного больше.
- Что, правда? Сколько ему лет?
- Ну, я ему в документы не совался. Но вообще я его давно встречал. Он, по-моему, еще и здесь тогда не учился. Но старше он меня года на три – четыре.
«Оп-па! Надо Яре рассказать.»
- Нормально. Слышь, а он даже и вида не показал, что тебя знает.
Одан опустил голову и что-то вяло покалякал в тетради ручкой (дело было на перемене перед уроком).
- Ну, я тогда немного другим был. Думаю, он меня и не узнал.
- Ха-ха. Был хрупким, забитым ребенком. Все ясно.
Почему-то фраза, возможно даже обидная, слетела с языка слишком быстро. Я даже не успела сообразить, как уже сжалась по холодным, равнодушным взглядом Одана.
- Ты очень остроумна сегодня, - сказал он и отвернулся. Вот как я была ему противна.
«Все. О детстве его не высказвываться и не спрашивать.
Нет, ну нашелся тоже, - человек с трудным характером и сложной судьбой. Причем, прилагательные можно применять к обоим существительным. У меня, может, тоже есть больные места. Так я ведь не высказываю свое «фа» чуть что!»

«Моя главная мечта.
Это, если подумать, очень сложный вопрос. Никто до конца не знает, чего хочет, со временем мечты меняются, и люди тоже меняются, и, допустим, то, чего им хотелось в детстве, в юношестве уже и даром не нужно. И все же мечта – это главное. Без мечты не было бы ничго. И людей, возможно, тоже.
       Правила, какой должна быть мечта, не создашь – для себя и для других. Мечта может быть мелкой, фантастической, бытовой, реальной, светлой, темной, голубой, розовой, золотой, доброй, злой и прочее… Может быть глупой и глубокомысленной. И все это – мечты, сотни зародышей чуда.
Ведь магия тоже частично состоит в мечте. И в ее исполнении.
Иногда в самых лучший пожеланиях дарят возможное исполнение всех желаний. Хорошо ли это, плохо, но сама мысль об этом должна быть огромной и безумно приятной. Этот привкус всевластия, и счастья в то же время, а все остальное ведь приложиться, если мечты исполнятся!..
Наверное, ничего лучше нет того, чтобы та самая главная в жизни мечта однажды исполнилась. Чтобы ее не затмевали тяжкие ожидания, бесплодные и сложные. Чтобы не было в подтексте этой мечты, этого счастья, ничьего горя, а тем более причиненного тобой. Потому что совесть должна хоть немного, но быть.
Мечты дают нам волшебную свободу, дарят возможность быть самим собой, не прикрепленным к миру и телу, путешествовать по безграничным просторам своей фантази, которая очень вовремя подбросит подходящие картинки исполения главного желания.
И одного того, что все эти мечты существуют, достаточно.»
Я самозабвенно писала какую-то чепуху. Грустно было, что мои настоящие мысли рассматривались бы с неизвестно какой точки зрения – я не говорила правду. Она никого в данный момент не интересовала. Госпожа Вигран плакала от счастья, читая мои закорючки, ну и ладно, и прекрасно. Но я не хотела. чтобы потом мне кто-то сказал, что я мыслила ненормально. Конечно, это, может быть, и правда, но мне с этим жить. И никого это волновать не должно. А получать хорошие оценки – приятно. Честолюбие пляшет лезгинку.
 «Одан был прав – они пытаются все какие-то секреты с помошью сочинений из нас вытянуть. Мечтайте. Мечтайте. Да и вообще – какое им дело?»
Рука немного заболела, но я уже все написала. Оглядевшись, поняла, что закончила первая.
- Сколько? – устало подняла голову от наполовину исписаной странички Яра.
- Вот, - показала.
- Ого! Ну ты накатала. Слушай, проверишь мое, а?
Я пожала плечами – я, конечно, все понимаю про дружбу, но сидя под носом у преподавательницы, мне не очень хотелось блуждать по лесу совершенно чужих орфографических ошибок.
- Все. Сдаю.
Госпожа Вигран подняла голову от книги, которую читала, и улыбнулась.
- Молодец. Клади вот сюда, - сказала она и отодвинула пачку тетрадей, чтобы моему завалященькому листочку хватило места.
«Не повезло ей – такая вроде бы молодая, а нервы ей здесь все истрепали.»
К госпоже Вигран я относилась хорошо, даже очень, наверное, за то, что она никогда-никогда не задалбывала нас сложными анализами (как будто это математика и или медицина, а не язык). По рассказам старшекурсников, в прошлом году у них была такая училка, что писать они не умели, да она от них этого и не требовала, но зато стали тонкими специалистами по всем подразделам языковедческой науки. Уж как она любила словообразование!..
Я села и натотлкнулась на умоляющий взгляд Ярманы. Она уже готова была подпустить слезу для пущей убедительности.
- Ну Камалочка! Ты сегодня так хорошо выглядишь, ну проверь, пожалуйста! – скривившись произнесла она.
- Я знаю, что я страшна, как наша жизнь, - ухмыльнулась я. – Но зачем же так…
- Ну пожалуйста!..
- Ярмана! Ты уже все закончила? Молодец!
Господа Вигран улыбнулась.
- Камала пожалуйста, проверь тогда…- попросила она. Конечно, мне было приятно такое доверие, но… Не дай бог проверять тетрадь своей подруги!.. Повезет, если удастся убедить ее саму посмеяться над своими ошибками, а если нет, то прощай, подруга!
Я взяла тетрадку Ярманы и погрузилась в чтение. Пропустив всевозможные «если бы я однажды стала самой сильной ведьмой в мире, то я бы построила огромныей дворец, и все бы жили в нем, потому что там было бы очень хорошо и красиво, и всем бы там нравилось», я попробовала прочитать совершенно дивное слово «сприкрассенийсшиме». Сразу показалось. что впереди все-таки было «с», но я решила спросить у самого автора.
- Яр… - выдавила я, давясь от смеха. – Что это?
Пожалуй, получилось немного гавкающе, потому что горло у меня вовсю смеялось.
- Э… Ой, вместе написала, – и, не моргнув глазом поставила черточку между словами.
- А что это вообще за слово? – я понемногу успокаивалась.
- Э…
Она погрузилась в прочтение текста.
- А! Прекраснейшим!
- А…
«Однако…»
Больше ничего столь выдающегося не попадалось.
- Ну... В общем, даже неплохо…
Вдруг прозвенел звонок. Все вздогнули и рванули вон из кабинета. И Ярмана тоже крикнув что-то про в туалет, умчалась в коридор.
Я встала и вышла из душного класса. Внезапно и совсем некстати заболела голова. Я прислонилась к стенке, а потом села прямо на пол. На втором этаже покрытие было деревянное, и было не холодно – пол прогревали с помощью магии. Мар подошел и с беспокойством на меня поглядел.
- Тебе плохо?
- Нет. По-моему, мне уже настолько хорошо, что дальше уже просто не куда.
Он улыбнулся и побежал вниз по лестнице. Удивляюсь, как он по ней так быстро носится – она винтовая, с нее легче ноги все обломать и шею заодно, чем вниз спуститься. А этот ничего – бегает.
«Блин… Как назло сразу резко поплохело. Почему? У Одана спросить?..»
Но его не было в поле зрения и возможно даже не этаже. Ну и ладно. Однако подташнивало очень даже сильно.
- Мал, что сидишь? – раздался бодрый голос Таяны. Я гот неожиданности даже подняла голову и посмотрела на нее.
Таяна – зеленоглазая шатенка, но красила волосы рыжими перышками, - вообще-то была неплохой девчонкой, Но впадала в страшную истерику, когда рассоривалась с Джен или с третьей подругой – Аластой Помпей. Та, видимо, решила сойти со своего Олимпа и пообщаться с магами более низкого происхождения. А папа у нее был, кажется, модгинский банкир… Но разговор сейчас не о ней. Я удивлялась Таяне – она что, считает себя таким уж ничтожеством, что не может никак без подружек? Это мне казалось диким и нелепым. Но иногда я завидовала ей, ведь она, хоть и особым талантом не отличалась, была в центре, и ее любили. Она много смеялась, и у нас могли бы даже сложиться неплохие отношения. Но Аласта ее заметно подпортила. И эта ее интрижка с коротышкой Мориланом (Кстати, из-за того, что он был дружком Алекса, никто не осмеливался его так обзывать, кроме меня – мальчишки боялись, а девчонки были от него без ума. Любовь зла…) сильно понизила ее рейтинг в моих глазах. Впроем, я задержалась.
- Привет. – Я насторожилась от этих слов.
- Давно не виделись. Что надо?
- Слушай. Ты тоже считаешь, что я выгляжу вульгарно?
Она улыбалась, она смеялась, но говорила с надрывом.
- Если честно, да, а что?
«Ну нельзя же так сильно краситься… Без косметики ей даже лучше.»
- Отлично. Отлично.
И она ушла.
Трели звонка возвестили о начале второго урока в паре. Я зашла в класс госпожи Вигран и села на свое место. Передо мной лежала работа Ярманы, о которой я уже успела забыть. И проверять сейчас что-либо не хотелось. Ярмана сама взяла свои вещики и пересела к Аласте Поммей и Джен – она успела за перемену установить очень сильный контакт с ними. Они общались, по традиции, в женском туалете. Я удивилась, что Таяны с ними не было. Наверное, они поругались, вот она и такая странная. Она, кстати, удалилась куда-то в конец класса и села писать что-то в тетради. Обычно она проводила время более продуктивно – болтала с Аластой.
Я бросила тетрадку Яры на стол преподавательницы и спокойно села. Чем заниматься целый час я не представляла.
«Тоска… Я бы лучше почитала чего-нибудь…
Но музыки хочется послушать. Да. Я бы сейчас по Модгину погуляла, там из ресторанов всегда летит какая-то мелодия. Правда, бывает какой-то блатняк, но в основном ничего.»
Ввалился Морилан. Вернее, ввалился Алекс – Морилану комплекция не позволяла. Но с гомоном и грохотом, а голосил в основном коротышка.
Таяна, а я за ней наблюдала, поглядела на все это безобразие и продолжила что-то строчить еще с большим ожесточением. Она вела себя странно. А меня по-прежнему тошнило. Как-будто предчувствовала что-то.
Одан сидел и тоже писал. Но не сочинение, а что-то переписывал или каталогизировал – постоянно сверялся с какими-то бумажками, лез в справочник. Хотелось спросить, чем он там занимается, но я не стала.
- Ну вот, мы с Лем идем такие вечером, главное темно уже так, капитально… - Аласта что-то вновь рассказывалась раскрывшим рот от изумления слушателям.
- Че, правда так поздно? Летом же поздно темнеет…
- Ну, тогда весь день было темновато, - подала голос Джен.
- Ну вот, идем такие, и какие-то пацаны сидят, из людей. Один вообще полукровка – ну, как Од, - и кинула томный взгляд на Одана.
- Ну и что?
Я не дослушала – мне стало противно, я отвернулась. Оказывается, Таяна в тот момент тоже слушала этот бессмысленый разговор, и чувствовала примерно то же, что и я. Она продолжила писать.
Госпожа Вигран не появлялась. Я заметила это только когда заглянуло сухое лицо преподавательницы по мировому искусству с вопросом, поему мы так шумим и где учитель.
- Э… Да не знаем мы!..- слился многоголосый ответ в единую фразу.
- А… Ее же на замену поставили, да…
Я удивилась – поему нас не распустили по домам, точнее, по комнатам, вместо того, чтобы париться здесь. Но лицо уже убралось в коридор и спросить, вернее, попросить я не успела. Тут над моей головой пролетела тоненькая книжечка – и я забыла обо всем от удивления и от растущего отвращения. Не от злости, а от презрения к бессознательности и легкомыслию. Не моему, чужому, вот что обидно.
- Так…
- Ой, извини.
Джед пронесся передо мной и забрал книгу.
- А чье это? – удивился он.
- Хотелось бы знать. А разве не вы это там разводите деятельность?
- Э…
Джед покосился в конец класса, прочитав что-то в книжечке.
- Тай, это не твое?
Таяна подняла голову и увидела таинственный предмет.
- Кто это бросил? – не к месту спросил Джед.
Алекс ухмыльнулся одновременно с Мориланом. Тая поднялась и начала что-то говрить Морилану, но я не слышала что, тот в ответ оправдывался, и тыкал на приумолкшую, что было для нее несвойственно, Рут. Таяна мотнула головой, видимо, не поверив.
Я отвернулась, мне не хотелось наблюдать эа этой «семейной» разборкой.
Потом раздались какие-то крики и мимо проскакал Морилан, за ним понесся Алекс с Аластой. Я не понимала, что произошло, но класс роптал, значит что-то все-таки было.
До конца они сидели и болтали, причем довольно громко. Я удивилась, что покинувшая нас троица не вернулась а народ имееет наглость гомонить слишком громко.
- Так… - ошалевше произнесла госпожа Вигран, зайдя в класс. – Та-ак…
Прозвенел звонок, но из кабинета нас не выпустили.
- Замечательно. Кто это сделал? – вопрошала учительница.
«Что? Все проглядела…
Но на самом деле и хорошо… Наверняка, Тайка ему сломала нос и ли что еще. Из-за чего?»
Алекс и Аласта прокрались в дверь.
- Ну… Он щас в медпункте. Над ним там медсестра работает. У него в крови вся рубашка.
- Как он? – несчастно спросила госпожа Вигран. – Господи, как вы могли!? Мало, что орали на всю школу, так еще и… Кто это сделал?
Мы помолчали немного, и Рут удрученно и извиняющеся произнесла в гробовой тишине:
- Тая…
Госпожа Вигран обеспокоенно посмотрела на Таяну и даже с какой-то жалостью сказала:
- Пойдем…
Мы высыпали и отнесли рюкзаки на Направления. Но всех непременно тянуло к медпункту. Там мы и собрались.
«Что же с ним все-таки?
Хотя, мне его и не жалко, скорее Таяну. Кажется, у нее были причины.»
- Ну и что теперь делать?
Рут нервно переминалась с ноги на ногу, хотя вроде бы и не была видна ее роль во всей истории.
- Да ладно, - отмахнулась Аласта Помпей – уж ей всевозможные распри с власть имущими стали привычкой. – Успокойся.
- Они на меня в суд подадут?
- Ага, уже подали, – почему-то высказалась я громко и вслух. Хотя никто не обратил на меня внимания. Всех сейчас гораздо больше волновало, что с ними будет.
- А его в больницу заберут, Мори-то? – поинтересовалась Ярмана.
- Не знаю. Но у него все плечо проткнуто! – Аласта сделала большие глаза. - Как только Тайка умудрилась… Но Морик точно в полной …, он весь такой бледный!
«Дурдом. Сидишь, ничего плохого не делаешь, а за твоей спиной скоро горы трупов будут. Кошмар какой-то.»
На самом деле меня волновало, что теперь репутация, и без того не безупречная, курса совсем уж рухнет. Значит, изменится отношение. Начнутся мозговправлятельные беседы, а кому, как не мне приходится сидя прямо перед носом у учителей чувствовать всю их злость и солидарность с пострадавшими. На самом деле иногда я даже сама соврешенно с ними согласна, но…
Я поднялась по лестнице. Я была одна, все еще стояли и обсуждали что-то внизу.
Рут, на этот раз без Ариадны, появилась на этаже следом за мнй.
- Слушай, ну я же не виновата, да?
Она округлила, довольно фальшиво, глаза, и посмотрела на меня.
- В чем?
- Ну… Я ведь бросила этот Тайкин дневник.
- А это был ее дневник?
- Ну, да… Его Ада случайно, - что-то как-то не верилось, - достала из сумки Таи… Ну, прикольнуться хотели…
- Да уж, прикольнулись.
- И я его бросила как-то случайно, вот. А Тайка поняла, что это ее… Думала, Морилан. Ну она его ручкой в плечо и тыкнула…
Теперь все объяснялось очень просто. Она разъярилась, что у нее украли личный дневник (Да кто бы не разъярился! Я бы наверное, убила кого.) и решила наказать виновного. Под руку попался Мор.
Конечно, Таяна виновата. Но не она одна…
- Да какого черта ты кинула эту тетрадку?! – я и не заметила, как начала кричать. – Это надо быть наикруглейшей дурой, чтобы не понимать!... И теперь ты пытаешься обвинить кого-то другого? Молодец! Таяна – прямо то, что доктор прописал! Козел отпущения.
На Рут я злилась больше всех. На нее, на Аду. А на Таяну – почти нет. Почти.
- Заткнись,больная! И не учи меня! Пусь меня родители учат!
- Если у тебя родители такие же, как ты, то они тебя научат… Придется мне взять на себя эту миссию!
Я села за стол и положила голову на руки. Сегодня пятница… Сегодня всю ночь Рут будет плакаться Аде. На саму себя, что уродилась идиоткой… Солнце невозможно светило в окно. Было так хорошо и весело, но на самом деле хотелось выть и плакать.
- Ну как тебе все это нравится?
Одан устало сел на стул.
- Что там?
- Ничего. Таяна, судя по слухам, заперлась в туалете. А бомонд считает раны. Нас собирают после уроков. Явка обязательна. Ты пойдешь?
- Знаешь, если бы в природе, вернее, в природе нашей школы не существовало этого вопроса, то ничего бы не было! Если обязательно, то – конечно. Но, на самом деле, - сказала я, подумав немного. – пошли они куда подальше! Я ничего не делала, и не обязана являться, чтобы меня размазали по стенке и развеяли по ветру.
Одан криво усмехнулся.
Лекция прошла как во сне. Я писала, чтобы отвлечься и не заснуть от нудного голоса лекторши, и бурного шепота тех, кто неотвратимо сегодня будет присутсвовать на экзекуции. Одан писал. Но он тоже не шел на собрание, и я попросила его погулять со мной вокруг университета.
Таяна не появлялась. Я ее понимала. Ей больше лучше совсем не показываться. Уйти. Уехать. Придумать новое имя и перекрасить волосы.
Госпожа Гернал, которая являлась временно заместителем директора, шла по коридору прямо на меня. Но я до последнего ее не замечала и только когда чуть не сбила ее с ног, я подняла голову и поздоровалась.
- Мала, здравствуй. Слушай, это же на твоем курсе… - она задумалась.
- Да.
Точно так, как и представляла. Весь контакт с преподавателями рухнет в одно мгновение, точно так.
- Да уж… не ожидала я от вас такого. Но Морилан сам хорош – постоянно дразнился.
Она грустно улыбнулась и пошла дальше.
Кажется, я ошиблась. Все ж таки ошиблась.