Все мужики - козлы...

«Мой Храм» батик 2004г. В частной коллекции., худ.Татьяна Жердина   



            — Все мужики - козлы! — резюмирует моя жена.
            — Яволь, майн фюрер! — мгновенно соглашаюсь я, протягивая вперед руку и чокаясь с ней во время нашего (ставшего уже традиционным) ужина.
           Такие совместные вечера установились относительно недавно, когда нам перевалило (Боже мой! Неужели?!) за пятьдесят.
            До этого я скакал и прыгал как горный козел, не упуская из виду ни одной юбки, что попадала в поле моего орлиного зрения. Теперь, я подслеповатый (от долгого сидения перед компьютером) старичок, которого ни за какие коврижки не уговорить выйти прогуляться. Вечно в своем старом рваном трико, выпуклым и стертым в коленках; с появившимся уродливым животиком и со сгорбленной осанкой; постоянно принюхивающийся к своему нижнему белью и чуть что - забирающийся под душ.
           Я не сажусь ужинать, пока не дождусь своей Лены. Сейчас она придет, и тогда мы сядем вместе и ...жмякнем. Сначала по первой (во славу Его), потом по второй (помянем), ну а затем и по третьей (за здоровье всех). Больше она не пьет. Так положено: «Бог любит троицу». Ну, а мне - можно: я ни то, ни другое...
          Я уже давно «никто» и звать меня «никак», но со мной всё ещё продолжают, почему-то, считаться: дети со мной на «Вы», как это принято у нас, откуда я родом, друзья обращаются за советом. Да и жена стала жалеть меня в последнее время.
          Странный народ эти женщины! Их не поймёшь: слушаешь и начинаешь возражать (приводя разумные доводы) - раздражаются; не слушаешь, и во всем соглашается - ещё хуже («Ты что, меня - за дуру держишь?»).
          Со временем я стал мудрее: уже не лезу на рожон. Рычу исключительно шепотом. От Востока только имя осталось. Я на собственном примере убедился в правоте и мудрости древних: пытаться перевоспитывать женщину - гиблое и заранее обреченное на неудачу дело. Сколько её ни сгибай, на каком-то этапе жизни она все равно выпрямится и возьмет своё, отыгравшись ровно на столько, на сколько ты пытался её выправить.
         На внеочередном житейском симпозиуме старых пердунов, я пожаловался своему другу на то, как трудно вразумить «их».
         — Что делать, Андрей? Как быть?
         — Да никак! — спокойно отреагировал товарищ. — Бери пример с меня: моей Наташеньке стОит только крикнуть: «Андрей!», как я тут же предстаю пред её светлы очи и искренне произношу: «Виноват-с!» и, вытянувшись по стойке смирно, преданно смотрю в глаза своей госпоже. Действует безотказно...
         Сегодня мы накрыли стол в гостиной. Я люблю ужинать именно здесь. И вовсе не потому, что тут телевизор (смотреть-то, по большому счету все равно нечего). И тем не менее...
         Дети опять разбрелись кто куда. Мы одни. Мы снова совершенно одни, вдвоем. Словно брошены. Странно. Однако, ко всему, оказывается, привыкаешь.
         Мы сдвигаем маленькие хрустальные стопочки, после чего, Лена произносит:
          — Ну - с Богом! (И тут же, шепотом: «Господи! Прости нас, Господи!»)
          После первой как-то хорошо и тепло делается на душе, и я машинально нащупываю пульт.
          О! Нам повезло: на телеканале «Культура» показывают фильм советских времен «Суета Сует», с Галиной Польских и Фрунзе Мкртчяном в главных ролях. Боже мой! Как я люблю Фрунзика! И не только как актера, но прежде всего как человека.
          Рука автоматом тянется к графинчику.
           — Между первой и второй, промежуток небольшой. — поясняю я, больше оправдываясь, нежели констатируя известную поговорку.
           Я знаю: Лене также нравится этот фильм. И чем дальше, тем больше.
           Почему?
            Этого никто не сможет объяснить. Это как вера: она либо есть в душе, либо отсутствует. Либо ты принимаешь жизнь такой, как есть и становишься добрее и мудрее, либо отвергаешь и озлобляешься, противопоставляя своё эго всему вокруг.
             Невольно, по ходу фильма, каждый из нас проводит параллели с собственной прожитой жизнью, примеряя роли главных героев на себя. Боже мой, как это всё близко и знакомо! И как противоречивы чувства.
             — Все мужики козлы... — больше из-за приличия, нежели от искренности повторяет моя жена и мы, глядя друг другу в глаза, звонко чокаемся хрустальными рюмочками.
             — Смотри, Лена, сейчас будет интересный эпизод: когда они на пешеходном переходе...
             — Ой! Вот только давайте без Ваших комментариев, ладно?!
             — Ладно... — Обиженно и демонстративно поворачиваюсь я спиной, только лишь для того, чтобы через пять минут забыться и вновь чокнуться с ней по установившейся традиции.
             Конец фильма, связанный с «возвращением блудного мужа» особенно трогателен, заставляя зрителя проникнуться сочувствием и состраданием к этой несчастной паре. Особенно заключительные кадры, где герой неуклюже пришивает себе пуговицу.
             В такие моменты я всегда отворачиваюсь, стараясь спрятать свои глаза. Ну не умею я смотреть такие фильмы, как «Отелло», «Гамлет», одним словом, классику. И ничего поделать с собой не могу.
             Я замираю словно статуя, а слезы сами текут, по щекам, не останавливаясь.
             И только кожей всего тела ощущаю нашу общую близость и боль за совместно прожитую жизнь. И, жалея её, каюсь. Каюсь, поражаясь качеству, которым Природа наделила исключительно женщину - её всепростительной мудрости и любви, благодаря которым жива и пока ещё вертится наша маленькая планета...