Необыкновенное путешествие Жюля Верна

Необыкновенное путешествие Жюля Верна.

От издателя: это неизвестное прежде произведение Жюля Верна было обнаружено случайно, во время ремонтных работ в некогда принадлежавшем писателю доме на Лонгевильском бульваре в Амьене. Когда сбивали старую штукатурку в кабинете писателя, под ней неожиданно обнаружилась узкая дверь, ведущая в маленькое помещение, вроде кладовки. Там было почти пусто - внутри находилась лишь странная решетчатая конструкция из металла, в которой лежала небольшая тетрадка, исписанная карандашом. Это оказались записи самого Жюля, а содержание их было настолько удивительным и неправдоподобным, что между исследователями его творчества до сих пор нет согласия относительно их значения. Некоторые считают их гениальным провидческим произведением, другие - ловкой мистификацией, есть и такие, кто полагает, что все, написанное в найденной тетради - это реальное происшествие, имевшее место в действительности. Таких чудаков впрочем, единицы... Публикуя эту странную рукопись, мы предоставляем самим читателям судить, кто прав, а кто не совсем. Впрочем, вряд ли когда-нибудь удастся разрешить эту загадку окончательно...

Не знаю, зачем и для кого я пишу эти строки... Скорее всего, их никто не прочитает - во всяком случае, во время моей жизни. Может было бы лучше предать происшедшее забвению - но как могу сделать это я - столько раз описывавший вымышленные события, - с действительно происшедшим, которое намного превышает любой, самый смелый вымысел?! Я просто не мог не написать об этом, - также, как не мог опубликовать написанное. А почему - об этом дальше...
Это произошло, когда я приехал из Амьена в Париж по делам, связанным с изданием некоторых моих произведений. Мне нужно было обсудить с моим издателем вещи, которые затруднительно было решить путем переписки. К тому же издатель - Этцель, - мой давний друг, с которым мне очень хотелось повидаться. И еще с одним, точнее с одной, я желал увидеться - с моей самой любимой женщиной. Да, да, признаюсь, что у меня была в Париже женщина, которую я любил всем сердцем. Я не назову ее имени, - оно известно только моему другу Этцелю, - скажу только, что она проживала в пригороде Аньер, и в каждый свой приезд в Париж я непременно навещал ее.
Конечно, многие могут осудить меня за такую "аморальность"... Но что ж поделать: моя жена Онорина - прекрасная женщина и хозяйка, хорошая мать детям, но она совершенно чужда мне по интересам и характеру. Все, что для меня имеет значение - для нее ничто; точно также я отношусь к тому, что имеет значение для нее. Она была бы счастлива, если бы я бросил писательство и возвратился к работе в биржевой конторе... Как же я сожалею, что столь поспешно женился!
Итак, когда я возвращался после недолгой встречи с любимой, я обнаружил (несмотря на свою рассеянность) что за мной постоянно следует некий странный субъект. Что-то было крайне необычное в его внешнем виде и манерах... Меня сразу же охватила тревога: может это сыщик? Или жадный до грязненьких сенсаций репортер желтой прессы? Мне бы крайне не хотелось, чтобы подробности моей личной жизни стали достоянием публики. Это бы сделало несчастными двух самих дорогих для меня женщин, не говоря уж о потере репутации. Я решился выяснить все немедленно.
Повернув за угол улицы, я резко остановился. Незнакомец таким образом едва не налетел на меня, бросившись за мной следом. Когда мы оказались лицом к лицу, я спросил его:
- Сударь, вы, похоже, следуете за мною по пятам! Не угодно ли вам объясниться?
Сначала он дернулся, как бы желая убежать, но затем взял себя в руки. Какой-то момент его бледное лицо отражало замешательство и неуверенность, но он довольно быстро успокоился и заговорил:
- Извините мсье Верн, мне очень надо поговорить с вами, но я боялся, что вы меня не примете... поэтому и следовал за вами, ища удобного случая начать разговор...
- Ну что ж, теперь вам представился такой случай, - сказал ему я саркастически, - говорите же, какое у вас ко мне дело.
Между тем, я получил возможность рассмотреть его внешность более тщательно. Это был довольно высокий мужчина, темноволосый, с проседью, с непокрытой головой. Черты лица несколько резковатые, глаза глубоко запавшие, похоже, слегка близорукие - он все время щурился, глядя на меня. Одет мой собеседник был довольно странно: очень необычный костюм - такой покрой я видел впервые в жизни.
- Вы конечно не поверите мне, мсье Верн, но... я прибыл к вам из будущего! - выпалил он неожиданно, и поспешно продолжал, - нет, я не сбежавший сумасшедший, как вам вероятно показалось. Я прибыл к вам, в ваше время, из не столь уж далекого будущего, и я в состоянии это доказать!
Признаться, в первый момент я действительно был склонен принять его за ненормального. Тем более что к такому выводу склоняли лихорадочно горящий взгляд, порывистые движения и необычная одежда этого человека. А еще и это, более чем странное заявление!
- Посмотрите на это! сказал он, протягивая мне руку. Рукав его пиджака сдвинулся, и я увидел на запястье незнакомца металлический браслет с блестящим плоским предметом сверху.
- Как вы думаете, что это такое? - спросил он.
- Похоже на дамские наручные часы* - отвечал я. *(Прим. издателя: до первой мировой войны наручные часы носили только женщины; мужчины пользовались карманными часами).
- Это и есть часы, но не механические, а электронные - цифровые!
Я присмотрелся и увидел, что вместо привычного циферблата и стрелок в этом устройстве были действительно цифры, состоящие из черных палочек, которые изображали по видимому количество часов, минут и секунд. Цифры, отображающие секунды, менялись быстро - завораживающее зрелище!
- Поразительно! - сказал я искренне, - ничего подобного я никогда не видел!
- А вот и еще одно доказательство! - воскликнул он, и протянул мне свернутую газету, достав ее откуда-то из внутреннего кармана.
Я взял у него газету из рук и развернул: "Фигаро", 13 мая, вторник, 2008 год!
Вообще-то мне пришлось немало повидать на своем веку. Встречались и полусумасшедшие изобретатели вечных двигателей и прочей нелепицы, попадались хитрые жулики и мистификаторы. Не смотря на необычный облик этой газеты - цветные иллюстрации, великолепного качества печать, и прочее - я склонен был бы принять ее за искусную подделку, если бы не одно "но"... а именно - ее содержание! Те несколько строчек, которые я пробежал глазами, были столь невероятны, настолько немыслимы, что никакая самая изощренная, даже болезненная фантазия не могла бы измыслить такое... Сколь ни фантастическим было заявление незнакомца, я вынужден был ему поверить - слишком уж сильными оказались его доказательства. При этом я чувствовал себя как во сне - будто попал в один из своих собственных, неправдоподобных романов.
- Пусть так, - с трудом пробормотал я, - но почему вы обратились именно ко мне? Зачем я вам понадобился?
- Потому что вы - может быть единственный человек во всем Париже, который способен мне поверить. Вы - энтузиаст научно-технического прогресса, у вас богатое воображение - к кому же еще было мне обращаться? Но это еще не все, даже не главное - у меня есть к вам предложение, мсье Верн, от которого вы не сможете отказаться!
- И что же это за предложение? - спросил я, дрожа от непонятного возбуждения.
- Пойдёмте-ка со мной! - воскликнул он, и схватив меня за рукав, довольно бесцеремонно повлек за собой...

Необыкновенное путешествие Жюля Верна. Часть 2.

После непродолжительной, но очень быстрой ходьбы, от которой я совсем запыхался, мы с моим спутником оказались в небольшом доме в Нейи, у самого края Булонского леса. Комната, в которую он меня привел, была ничем не примечательной: старая мебель, местами отставшие от стен ветхие обои, пропитавшиеся многолетней пылью портьеры... Однако посередине помещения находилось странное сооружение - металлическая решетка, высотой в два метра, и около полтора метра в ширину, напоминавшая клетку.
- Вероятно, это и есть ваша машина времени? - спросил я своего нового приятеля.
- Да, во всяком случае, один из её компонентов... ответил он несколько непонятно, - Поразительно, что вы так ее назвали: ведь лет через десять неизвестный вам сейчас англичанин Герберт Уэллс напишет роман именно под таким названием - "Машина времени"! Этот будет роман о путешественнике во времени, и он сделает своего автора знаменитым... но нечего терять время попусту - он засмеялся, - странно, не так ли - имея возможность путешествовать во времени, заботится о том, чтобы не терять времени. Но биологическое время не обманешь, к сожалению: потраченные часы жизни уходят навсегда... впрочем, довольно болтать: я предлагаю вам, мсье Верн, отправится вместе со мной в то будущее, которое вы столь часто и охотно описывали в своих замечательных произведениях!
Абсолютная невероятность всего происходящего снова поразила меня, словно удар молнии. Не может ли всё это быть бредом моего воспаленного сознания? А может я тяжело заболел и вижу галлюцинации отравленного токсинами мозга? Но как бы там ни было, такую возможность ни в коем случае нельзя было упустить. Ведь если это правда, то меня ожидает такое путешествие, о котором любой человек на нашей планете мог бы только мечтать. Побывать в будущем! Увидеть наяву те достижения науки и цивилизации, которые в наше время пребывают лишь в зачаточном состоянии... а также то, о чем сейчас даже великие учёные не имеют никакого понятия. Что может быть увлекательнее?!
- Я согласен, мсье... извините, так и не успел узнать ваше имя?
- Называйте меня Люсьеном... а фамилия моя всё равно вам ничего не скажет.
По приглашению Люсьена, я вошел внутрь решетчатой конструкции на полу. Он немедленно последовал за мной всередину. Когда мы оказались в этой загадочной клетке, Люсьен попытался объяснить мне принцип действия темпомобиля (так он называл это устройство). Но признаюсь, я мало что понял из его объяснений - многие научные положения и даже целые отрасли физики будущего еще не существуют в моем времени. Помню только, как он увлеченно толковал о некоей "квантовой теории", упоминал совершенно неизвестного мне ученого Гейзенберга, перед которым явно преклонялся, говорил о какой-то "постоянной Планка" и прочих, недоступных моему разуму премудростях. Общий смысл, насколько я мог его ухватить, сводился к тому, что моему спутнику удалось открыть некоторые особенности явления, которое он называл "Единой теорией поля". Именно эти особые свойства "единой теории" делали возможным путешествия во времени.
Наконец, закончив эти разьяснения, которые ничего не разьясняли (по крайней мере для меня), он вытащил из кармана небольшой прибор с несколькими кнопками и окошком, похожим на то, которое было в его часах. но гораздо большего размера:
- Вот это собственно и есть устройство для перемещения в темпоральном поле, - заявил он, показывая мне прибор, - этот пульт вмещает в себе управляющую схему. Решетчатая кабина служит только для генерации поля вокруг нас, но без пульта она - всего лишь куча мёртвого металла!
С этими словами он нажал на несколько кнопок на этом пульте, окошко засветилось, в нем быстро замелькали какие-то цифры, и все вокруг нас растворилось в непроницаемом серебристом тумане...
Необыкновенное путешествие Жюля Верна 3.

Когда туман рассеялся, мы оказались уже в совершенно другом помещении. Конечно, этого и следовало ожидать, но все же для меня такое стремительное изменение обстановки было немалым потрясением. Одно дело - писать фантастические романы, и совсем другое - самому оказаться посреди фантастической действительности, превосходящей любой придуманный роман. Поэтому мне постоянно приходилось бороться с чувством нереальности происходящего, все время уверять себя, что я не сплю... Не стану подробно описывать обстановку жилья XXI века и все те чудесные устройства и приборы, которыми оно было напичкано. Достаточно сказать, что эти приборы заменяли их владельцу горничную, прачку и кухарку одновременно. Еще меня поразил крохотный карманный телефон, который можно было носить повсюду и звонить в любое место; удивительная вещь - телевизор, позволяющий видеть то, что происходит даже не другой стороне нашей планеты; и более всего - совершенно невероятная всемирная информационная сеть под названием Интернет... Вряд ли до такого мог бы додуматься даже самый безумный фантазёр!
Между тем, мой хозяин предложил прогулятся по вечернему Парижу. Увидеть знакомый город через 125 лет! Что может быть занимательнее! И вот, мы вышли на улицу...
На улице я почувствовал сильное першение в горле и сразу же был охвачен неудержимым кашлем. Окружающий нас воздух, казалось был пропитан чем-то едким и неприятно пахнущим. Мне определенно не хватало воздуха для дыхания. Люсьен сперва непонимающе глядел на меня, а потом догадался:
- Это выхлопы автомобильного транспорта вызвали у вас кашель! - сказал он, - вы ведь привыкли совсем к другому воздуху в этом вашем девятнадцатом веке!
Он указал мне на проезжую часть, и я буквально остолбенел от удивления: по улице двигался сплошной поток низких и сверкающих самодвижущихся экипажей. Это от них исходил тот ужасный чад, который столь неумолимо поразил мои легкие.
- Как же их много! сказал я в удивлении, - зачем нужно столь большое количество экипажей? Неужели у вас нет общественного транспорта? Даже в наше время уже были омнибусы (вагоны на конной тяге - прим. редактора).
- Каждый хочет иметь собственное средство передвижения - пояснил мой спутник.
- Но ведь они двигаются в этой сутолоке не намного быстрее пешехода? - спросил я.
- Ну, не везде ведь такие пробки, как в центре... - заметил Люсьен, - кроме того, автомобиль - это еще и дело престижа...
- Может быть в этом есть и некое преимущество, - согласился я, - помню, как в мое время один газетчик подсчитал, как будет увеличиваться количество конных экипажей с ростом населения городов. Он пришел к выводу, что уже к середине двадцатого века улицы будут покрыты двухметровым слоем конского навоза!
Люсьен весело рассмеялся над этим прогнозом дотошного автора.
Мне все же оставалось непонятным, почему из-за такой суетной цели, как погоня за престижем, люди столь охотно отравляли себя и окружающих...
По тротуарам двигалась столь же плотная, ярко одетая толпа людей. Особенно меня поразило то, как были одеты (вернее - неодеты!) женщины. То небольшое количество ткани, которое они на себе оставили было столь обтягивающим, что с равным успехом многие из них могли бы ходить вовсе голыми... Из-за этого я все время краснел и опускал взгляд от смущения... Все люди куда-то спешили с хмурыми озабоченными лицами, не обращая ровно никакого внимания на остальных. Одни болтали какую-то чушь по маленьким телефонам, некоторые слушали из черных кружков, прилепленных к ушам, дикую какофонию, которую они почему-то называли музыкой ... Но и все остальные устремлялись куда-то с отсутствующим и равнодушным взором в остекленевших глазах... Меня неприятно поразило это зрелище, и даже вид залитых светом бульваров не смог его затушевать в моем сознании... Мы шли мимо ярко освещённых огромных витрин, в которых чего только не было - прямо как сказочные пещеры Алладдина... Сверху непрерывно мигали и переливались разноцветные и светящиеся надписи и изображения. Но людей вокруг нас, казалось ничего из этого не радовало и не интересовало. Они текли мимо, безучастные ко всему и всем. Не раз, когда я пытался на минуту остановится, чтобы рассмотреть особенно интересное здание или витрину, эти люди налетали на меня словно слепые, и затем, толкаясь и ругаясь, продолжали свой нескончаемый бег...
Затем мы сели в один из наемных самодвижных экипажей - Люсьен называл их "такси". Несмотря на маленькие размеры, внутри оказалось довольно удобно, хотя можно было только сидеть. Мы объехали несколько кварталов центрального Парижа, а затем Люсьен предложил водителю поехать в такое место, куда тот нипочем не желал отправлятся... Только обещанием двойной оплаты удалось уломать нашего возницу.
Мы значительно удалились от центра города в сторону окраин. Вскоре ярко освещенные витрины сменились немногочисленными магазинчиками, с окнами, наглухо закрытыми металлическими жалюзи... Улицы были плохо освещенными, даже хуже чем освещались в наше время с помощью газовых фонарей. Часто попадались кучи мусора, некоторые из них, видимо кем-то подожженные, зловонно дымились. Дома по сторонам также выглядели угрюмо и бедно.
Люсьен указал мне вперед:
- Взгляните-ка сюда, мсье Верн!
Я увидел впереди некое странное сооружение с тонкой высокой башенкой сбоку. Что-то оно мне напоминало...
- Да это же мечеть с минаретом! - воскликнул я, - какая странность: мусульманская мечеть в Париже!
- Думаете это единственная мечеть здесь? - спросил Люсьен глухим голосом, - уверяю вас, мсье Жюль, в Париже их десятки, если не сотни! Так же, как и в других крупных городах... И в отличии от церквей, они постоянно полны молящимися...
На углах улиц, тут и там видны были группы молодых людей, явно не европейской наружности. Водитель нашей машины заметно нервничал и старался проехать побыстрее через эти неприветливые улицы. И все же нам не удалось избежать неприятностей. Когда наш экипаж снизил скорость, чтобы не натолкнутся на перевернутый контейнер с мусором, один из таких смуглых парней отделился от своей группы, подскочил к нам, и ударил чем-то похожим на кусок стальной трубы, по окошку машины. Раздался резкий звук разбитого стекла, которое посыпалось прямо мне на колени. Водитель сразу прибавил скорости, едва не протаранив контейнер, но все же мы благополучно удалились из опасного места. Хулиган однако еще успел прореветь нам вдогонку какое-то арабское ругательство...
Когда мы, наконец, вернулись с нашей прогулки к Люсьену домой, он спросил меня:
- Скажите-ка откровенно, мсье Верн, Вам понравилось то будущее, которое Вы видели? Вы, в своем уютном девятнадцатом веке, о таком грядущем мечтали?...
Продолжение следует...
Необыкновенное путешествие Жюля Верна 4. (окончание)

- Должен Вам признаться, сударь, - отвечал я, - впечатления у меня от нашей удивительной прогулки смешанные... С одной стороны, я восхищен множеством поразительных достижений науки и техники этого времени. Это тем более меня занимает, что некоторые из них мне удалось предвидеть более чем за сто лет до этого. Не скрою, мне очень приятно, что меня помнят, и даже еще читают, хотя по большей части только дети... Я убедился, что машины действительно смогли взять на себя львиную долю тяжелого и монотонного труда, освободив людей для творческой деятельности и самообразования... К тому же современная Вам техника позволяет превосходно реализовать эти цели, обеспечивая доступ к мировой сокровищнице знаний и культуры... Но...
- И в чем же Ваше "Но", господин писатель?
- Беда в том, что как я заметил, большая часть людей вовсе не горит желанием заниматься чем-либо, кроме развлечений, и то крайне убогого рода... Огромные возможности вашей техники пропадают зря, или используются так, как дикарь, например, мог бы использовать микроскоп - колоть им орехи, скажем... Я заметил, что у людей похоже нет интереса к тому, чтобы познавать новое, они не желают напрягать ни ум, ни сердце. Зато всевозможные пороки стали не только дозволенными, но и общедоступными, и весьма распространенными к тому же. Я когда-то надеялся, что научно-технические достижения дадут нам рычаг к преобразованию мира, средства для победы над нуждой и горем... но убеждаюсь все больше, что без духовного преобразования , одними лишь внешними средствами, ничего не достигнуть.
- Вы правы, мсье Верн, - ответил мне изобретатель, - я с Вами целиком согласен. Более того, Вы и малой доли еще не знаете о тех бедствиях, которые терзают Францию и мир... Преступность, наркомания, анархия свили гнездо в нашей стране. В такие кварталы, в котором мы с Вами побывали недавно - даже полиция не осмеливается соваться! Прибавьте сюда лживость и продажность политиков, которые занимаются только демагогией, деятельность транснациональных корпораций, заинтересованных единственно в извлечении максимальных прибылей, равнодушие и апатию обывателей... Наша прекрасная Франция, победив в двух мировых войнах, превратилась всего лишь в провинцию Европейского Союза. Она задыхается от гнета евробюрократов и наплыва эмигрантов... Все прежние духовные и нравственные ценности нашего народа повержены и осмеяны... Они уже никого не интересуют!
- Это поистине ужасно, - сказал я в ответ, - но что же делать?
- Я знаю, что делать! - воскликнул он, - Провидение дало мне в руки чудесное средство для того, чтобы спасти Францию, Европу, весь цивилизованный мир!
- И как же Вы планируете это сделать?
- Именно для этой цели мне понадобились Вы, мсье Верн! Я решил отправиться в ваше время, и принести туда новейшие технологии и познания, чтобы сделать Францию самой могущественной страной в мире! Я решил стать затем ее правителем, чтобы не допустить роковых последствий, которые мы с вами теперь наблюдали. Это вполне возможно - я ведь знаю наперёд все биржевые котировки, номера выигрышей лотерей и результаты скачек... Это позволит собрать начальный капитал для моей цели... А затем... затем Франция будет править миром, а я буду править Францией!!
При этих словах глаза его горели как у безумца , да он и был безумцем... Мне стало жутко и неуютно в присутствии этого маньяка...
- Но разве возможно изменить прошлое? - спросил я, - ведь и ваше существование в будущем зависит от него!
- Не беспокойтесь, - уверил меня Люсьен, - в соответствии с квантовой теорией произойдет ветвление будущего, все будет в полном порядке.
Я не очень понял, что он имел в виду, но высказал еще одно возражение:
- А что, если и другие ученые откроют возможность путешествовать во времени, и вмешаются в Ваши планы?
Он в ответ только рассмеялся:
- Дорогой мсье Верн! Мое открытие только процентов на десять обязано моим трудам, все остальное - чистая случайность. Если бы не случайное совпадение конфигурации квантовых полей, тысячи жизней бы не хватило для того, чтобы достигнуть этого результата обычным путём! Моя машина времени - совершенно уникальна, она - единственный в мире экземпляр, и даже я не смогу повторить его - это абсолютно невозможно!
- В таком случае, зачем же Вам понадобился я? - спросил я сумасшедшего ученого.
- Неужели не понимаете? Мне ведь нужен человек, который бы ввел меня в общество позапрошлого века, помогал бы и поддерживал в этой невероятной по сложности миссии. И этот человек должен быть умным. открытым к новому и необычному, он должен быть известными и знаменитым, иметь прекрасную репутацию, и связи в верхах общества... Вы - идеальная кандидатура, мсье Верн! Скажите только, согласны ли Вы стать моим помощником в реализации этих великих планов? Я знаю - вы больны диабетом, и здоровье Ваше все время ухудшается. С помощью лекарств из будущего я смогу продлить Вам жизнь, и это будет полноценная жизнь! Обещаю, что когда я достигну желаемого, Вы будете вместе со мной на вершине власти, у Вас будет такое могущество, о каком и не мечтали прежде короли и императоры!
- Вы убедили меня, - сказал я ему, - я пожалуй, соглашусь помогать Вам!
- Превосходно! - вскричал он, - это событие надо отметить! Погодите немного, у меня для такого случая припасена бутылка отличного шампанского!
Он поспешил из комнаты за шампанским. Воспользовавшись его кратковременным отсутствием, я вскочил с кресла и бросился к машине времени. Вбежав внутрь "клетки", я схватил пульт, включил его, и, подражая виденным мною манипуляциям Люсьена, набрал число года, из которого мы отправились в будущее... Окошко прибора засветилось, раздался резкий предупреждающий сигнал. В это время в дверях комнаты показался Люсьен с бутылкой и двумя бокалами в руках. Когда он увидел меня внутри своей машины, он застыл на секунду, как изваяние, а лицо его покрылось смертельной бледностью. Я нажал на красную кнопку запуска...
Что еще можно добавить к сказанному? Я благополучно вернулся в свое время - на этот раз один. Пульт от устройства я выбросил в Сену, постаравшись забросить его как можно дальше. Каркас машины позже перевез к себе домой, и поставил в кладовке, за моим кабинетом. Все, что я видел и узнал в будущем, я подробно описал в отдельном документе и поместил его в банковский сейф - на хранение в течении ста лет. Вы можете меня осудить, за коварство и подлость по отношению к великому ученому, за уничтожение его машины... Я и сам осуждаю себя, но иначе поступить не мог. Человек не Бог, чтобы пытаться менять прошлое и будущее нашего мира, и ничего хорошего из этого бы не вышло. Мой жизненный опыт скорее подсказывает мне, что произошли бы бесчисленные бедствия и много зла... Сожалею ли я о том, что потерял возможность больше узнать о будущем, или стать соправителем предполагаемого властелина мира? Правду сказать, немного сожалею... но в то же время понимаю, что другого выхода не было... Теперь, когда я иду по тихим улочкам Амьена, здороваясь с приветливыми прохожими, столь же чинно прогуливающимися по тротуарам в мягком свете газовых фонарей; дыша чистым прохладным воздухом, слушая пение птиц,- у меня как-то пропадает желание возвращаться в будущее... Каждый из нас лучше всего чувствует себя в родной стране и родном времени. Будем делать посильное добро в течении своей краткой жизни, все же остальное - пусть остается в руках Божьих...

На этом заканчивается содержание найденной рукописи. К сожалению, в нашем распоряжении сохранилась только ксерокопия - оригинал по неизвестной причине был вскоре конфискован сотрудниками спецслужб. Попытки отыскать документ, о котором упоминал Верн. не увенчались успехом. Указанный сейф оказался вскрытым и пустым, причем служащие банка отказываются сообщить, кто, и когда это сделал... И еще одно странное обстоятельство: В последнее время замечена необычайная активность водолазов на Сене в районе Нейи. Что они там ищут, хотелось бы мне знать?...