Некрополис

Здесь никогда нельзя увидеть солнце. Его просто небыло или оно навеки спряталась за пеленой дыма в небе. Из труб многочисленных заводов исходит дым. Каждый чёрно-серый поток которого неспеша поднимаеться ввысь и переплетаеться с остальными, образуя тем самым паутину, которая поймала само небесное светило и не даёт его лучам пробиваться наружу...
На тех заводах работают толпы сотрудников, которые вместе являються единым неразделимым целым. Коллектив. Я пытался разглядеть их лица, но всё никак не удавалось – выше формы с названием завода находилась пустота , прикрытая производественной каской. Там небыло лиц...
Заводы производят множество общественнополезных вещей, которые сразу после изготовления непрерывным потоком отправляются поездами на вечные склады.
Поезда кормяться за счёт енергии встроенных в них людей, испытывающих постоянные муки от специальных пыточных машин действующих прямым образом на мозги. Особая субстенция выделяемая их душами при нечеловеческой боли и ужаса причиняемого машиной – это подходящий источник силы для комьютера, наделённого искуственным сверхвысоким интелектом, который управляет составом. Этим людям удалили руки и ноги, чтобы они не занимали слишкомного места и замуравали в ситему жизнеобеспечения до самой смерти.
Механическое движение вагонов обеспечивает топливо , ежедневно трятящиеся галоннами, продукты сгорания которого загрязняют воздух и перемешиваються с тёмной массой на небе, в которой погребённо солнце...
Таким образом поезда каждый час отходят по монорельсовой дороге с точностью до долей секунды. Педантичность – главная черта нашего города.
Но только от этих благих трудов я не вижу толку, и самое главное не вижу света в небе. Оно затянуто непроглядным туманом и черно даже днём. Время суток определяеться лишь по механическим часам. Это и некоторые другие вещи убивают изнутри. Слабые упали первыми , а сильные пошли прямо по ним и идут впредь. Когда кто-то падает, все продолжают движение к светлому будщему, по трупам...
Вчера видел смерть какой-то жительницы города. Она прыгнула с моста в городской канал с громадным камнем на шее, перед этим приняла яду, вскрыла себе вены , выстрелила в голову из крупнокалиберного дробовика, полилась бензином и поднесла горящую спичку. Воспылала как факел, моментально прогорев в своём роковом полёте. Она нашла свой конец в грязном водоёме, куда сливалась канализация и химические отходы. Её трупом тутже заинтересовались двухголовые водяные крысы, живущие в канале. Им чужая гибель всегда означает пищу...
На секунду мне её даже было жаль, пока я не опомнился – осознав кто я и где нахожусь.
Кажеться я знал её когда-то раньше? Или нет? Это так маловажно...
Ах да, мы с ней переписывались какое-то время. Последней раз она писала , что попала в неприятности. Она была наивным человеком. Возможно я хотел бы ей открыть глаза и помочь, но она бы меня не послушала. А ещё мне не хотелось лишних хлопот. Всё что она не смогла понять это главное правило этих мест – те кто тебя не ненавидят, хотят тебя использовать. Это надо помнить всегда, чтобы выживать. Хотя так или иначе умирают здеь все. Если не телом, то душой. Право же, я не знаю что лучше из этого выбрать...
Ту часть города , где нет заводов и однотипных многоэтажных домов, занимает кладбище. Чётко проведенна граница между местами обитаения мёртвых душой и мёртвых телом. Там всегда темно и нету фонарей, рядами расположенно несоклько милионов могил, число которых ежедневно растёт в геометрической прогресии. Городские влати хотят помочь, пректатить высокую смертность. Они вызывают людей на допросы, пытают их и пытаються вяснить почему они так много погибают. Благопорядочные граждани понимают, что им хотят помочь заботливые представители всесильной власти, как только могут пытаютсья им содействовать, но разве мы всегда знаем от чего погибаем? А если знаем, то имеем силы сказать в слух, не боясь реакции окружающих? Один пожилой человек недавно умер в автобусе, потому что ему было так неловко тревожить водителя, честно исполняющего свою работу, какой-то там сердечной болью. Или может он знал что тому будет всёравно?
Так вот, кладбище. На нём расположенно необъятное множество монументов, одинаковых по форме , цвету месту производства, которые массово (24/7) штапуют на заводах. Пожалуй это единственна существенная польза от всего городского производства.
Ещё на кладбище есть десятки крематориев, которые работаеют круглые сутки сжигая трупы. Их почерневшие трубы тоже создают часть той паутины, поймавшей наше солнце...
На кладбище также одиноко, как и в любом другом месте , но там нет толпы. Я там иногда гуляю ужасаясь и одновременно восхищаясь ярким алым свечением при крематоризации граждан ушедших в расход. Когда я усопну власти занесут моё имя в книгу мёртвых и обеспечут моему телу бесплатное огненное погребение, но мой вклад в общее дело не будет забыт никогда. Быть может уйдя с дымом в небо, я найду там давно утраченный свет солца...
Громадной высоты температура оставляет от того что было когда-то людьми прах и ничего более...