Вторая глава

       Глава вторая. Зима
       
       Я женщина. А значит, я царица
       Всего и вся. Навеки, навсегда!
       Прекрасная и сказочная птица,
       Что никогда не скажет - да.
       Под прикрытием своих длинных ресниц Рика незаметно стрельнула глазами влево-вправо. О, кажется, забирает!..
       В большой и насквозь пропитанной устоявшимися запахами трактирной зале, где потолочные балки утопали в извечном чаду, установилась такая тишина, что еле слышное потрескивание факелов и сальных свечей раздавалось громыхающими залпами. Вон двое человековских ремесленников в потёртых поддёвках застыли, словно их внезапно разразил неслышный гром, а оба взгляда жадно, не мигая уставились на дерзкую эльфочку.
       Хех, а всего-то старая книжица какого-то рифмоплёта, найденная в отведенной двум эльфам комнатке под тюфяком, наверняка забытая кем-то из предыдущих постояльцев. Мика такой заумью никогда особо не интересовался, лишь отметил, что буквицы общего языка тут какие-то на диво все ровные и одинаковые. И отложил. Зато живо интересующаяся всякими книжными премудростями Рика быстро пролистала тощий засаленный томик. И хотя осталась в общем разочарована, отчего-то запала ей в память именно эта строка "я женщина, а значит, я царица". Крутилась и крутилась в голове, словно листочек в лужице на ветру, странно будоража всё существо.
       И спустившись в трактирную залу попытаться съесть на ужин немного здешней стряпни, Рика и сама не заметила, как в перерыве между оказавшейся весьма вкусной и рассыпчатой кашей да горшочком томлёного в печи молока пробормотала вслух те нелепые и всё же отчего-то притягательные слова. Однако, рысцой пробегавший мимо их стола служка живо переменился в лице и тут же громогласным жарким шёпотом надышал в ухо дородному хозяину заведения, что "вон та елфа остроухая самая настоящая барда, виршами так и сыплет!"
       Мика едва не подавился от хохота, терзая свою ввиду жёсткости больше похожую на подмётку отбивную. Вот так всегда... а отдуваться как обычно девчонкам! И недолго думая, разобиженная на весь белый свет Рика согласилась на велеречивую просьбу трактирщика немного развлечь почтеннейшую публику. Для затравки она громко и с воодушевлением выдала ту первую строку и принялась храбро сочинять дальше, во всём остальном положившись на столь нужные для каждой чародейки вдохновение и настрой.
       Там ночь и день бегут по кругу
       Коловращенья чередой.
       И сталь булатную подругой
       Себе объявишь ты, герой.
       Нет, определённо не просто забирает, а даже пробирает до самых печёнок! Вон, пухленький гномий приказчик с медной бляхой Купеческой гильдии на полушубке (насчёт этих знаков ушлый Мика сразу всё выяснил) застыл, не замечая, как льётся на синего сукна штаны пиво из замершей на полпути ко рту кружки.
       А голос маленькой эльфочки окреп, странным образом затмив собою весь мир, закружив его вихрем и заключив в себя. Да и есть ли он, этот мир, право? Только и осталось напоминанием о к ночи разгулявшейся за стенами вьюге лёгкое завывание в очаге да чуть заметное колыхание огней в полутьме трактира.
       И даже сам Мика замер, зачарованно блестя глазами и странно уставившись на залезшую на стол свою подругу детства. Переживает, что ли? Ладно, так уж и быть!
       Последний катрен Рика по одному слову словно швыряла подачками в жадно внимавшую толпу. Неспешно, с напором, помогая себе руками и интонациями голоса. И к финалу даже упала на колени, прямо в пролитую Микой лужицу молока, чтобы с лукавой усмешкой протянуть вперёд открытые ладони и вернуть жизнь в эти странно замершие сердца...
       Ты бросишь всё, победы и потери.
       Придёшь ко мне, кого не позабыть,
       Чтобы, себе от счастия не веря,
       Прочесть во взоре - может быть.
       Ох, клянусь Зачарованным Лесом! Только сейчас Рика и поняла ещё одну щедро почерпнутую в книжице фразу - гробовая тишина. Даже огоньки свечей застыли ровно, не мигая и беззвучно, как крохотные огненные часовые... вон робко, неуверенно и на пробу стукнуло чьё-то сердце, отозвалось ему другое. Судорожно глотнула воздуха рябая девица в углу, отчего рябиновое ожерелье на её груди резануло взор россыпью оранжевых огней.
       Дородный хозяин заведения, которого тирада маленькой эльфочки застала на полпути к дверце погребов, выронил из руки поднос и со странным взором закатившихся глаз грохнулся столбом. Плашмя. Навзничь.
       Зала взорвалась звоном восторженных голосов и воплей, гулом грохочущих о столы кружек и дюжих кулачищ. А вислоусый пузанчик со своей столь же кругленькой половиной восхищённо закрутил головой за соседним столом.
       - Ну ты даёшь, девка! Такого я и в столицах не слыхал! - его чуть сиплый голосище обладал такой зычностью, что легко прорезал трактирный гам и едва не сдул Рику со столешницы.
       Впрочем, справедливости ради стоило бы отметить, что столь бурно закончившийся первый день в большом мире и начался ничуть не менее неожиданно. Причём, с самого утра и самого начала...
       
       - А ведь, пожалуй, наш дядюшка Крыс не всегда был таким?
       Вполне понятно, что после таких слов парня Рика так разволновалась, что потеряла концентрацию и провалилась в снежный наст едва не по пояс.
       Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась самая настоящая снеговая пустыня. Хоть и читали они про зиму в старых книгах и поначалу даже радовались столь необычному ощущению, как морозец и обилие белых мух вокруг, но очень быстро затосковали. В самом деле, тут поневоле вспомнишь родной и сейчас вдвойне более притягательный лес, где жизнь проста и немудрёна, а всё вокруг отличается если не ясностью, то уж целостностью точно.
       Временами по заснеженному и по той причине вдвойне тоскливому полю пробегали порывы ветерка, подхватывали снежинки. И тогда казалось, что по поверхности катятся призрачные белёсые волны...
       - Руку давай, - Мика не провалился в снег, а шёл прямо по его поверхности той самой, так изумлявшей другие расы лёгкой походкой, не оставляющей на снегу даже следов. Ну, он охотник, ему таковые умения сама Лютиэн велела. Рика поддерживала себя нехитрым заклятьем, но после огорошившей её фразы парня сбилась и, естественно, тут же провалилась в сугроб.
       Кое-как, шепча всякие чародейские несуразности и выдыхая в стылый воздух клубочки пара, эльфочка с помощью приятеля выбралась опять наверх. Припечатала с досады заклятьем так, что взвился вокруг неё маленький белый вихорь...
       - Всё может быть, Мика - да и волшба у него очень уж чужая, тёмная, я аж пошуршавела вся. Но всё равно ничегошеньки не поняла, как ни прислушивалась, - Рика огляделась, всем чутьём волшебницы выбирая направление.
       Странно, на этот раз мнения охотника и волшебницы совпали - полночный восход находился, по их разумению, в одной и той же стороне. Потому Рика совсем по-мальчишечьи поддёрнула тёплые штаны и бодро засеменила рядом с парнем. Оба почти одинаковые в этой непривычной зимней одежде и натянутых почти на носы вязаных шапочках, они вновь упрямо зашагали вперёд.
       И как бы наградой за их упорство, вскоре они вышли на широкую полосу утоптанного и укатанного снега, по обеим сторонам которой кое-где торчали из снега покосившиеся столбики, вешки или даже просто воткнутые в сугробы ветки.
       - Ага, это и есть дорога, - сообразила Рика и на всякий случай окутала себя и парня отводящим взоры заклинанием.
       Ибо по дороге довольно бодро трусило здоровенное животное, немного напоминающее лосиху - но чёрного цвета. С помощью жердей и верёвок к этой животине сзади было приделано непонятное деревянное сооружение на полозьях, в котором восседал весьма замёрзшего вида человековский старичок и, судя по всему, управлял всей этой несуразицей. Впрочем, ехало это всё на удивление быстро.
       - Жаль, не в нашу сторону, а то попросили бы подвезти, - Мика сообразил первым.
       Рика что-то не нашла в себе смелости вот так вот просто напроситься к неизвестным и непонятным человекам. Потому оба земляных эльфа переглянулись и неслышно направились вдоль дороги в нужную сторону - туда, где обе их сущности угадывали леденящее дыхание полуночи. Поскольку рано или поздно на глаза здешним показаться пришлось бы, то вскоре путешественники вышли на край дороги, а волшебница убрала свою невидимость долой.
       Так, наверное, без приключений они и добрались бы до загадочного скопища не-земляных домиков со странным названием "село Выжлянки", но тут приключения нашли их самих.
       Путь перегородила довольно широкая река, отчего-то так и не замёрзшая даже в такую холодрыгу. По чёрной воде, кружась и тихо сталкиваясь, плыли льдины, а над рекой поднимался пар. Понятное дело, обе ленты дороги соединял мост. Но вот незадача, у самого въезда на это сооружение дежурило нечто здоровенное, непонятное и живое.
       - Может, это и есть Ликин элефант? - предположила Рика, зябко дыша на замёрзшие ладони. - Смотри, всё как она описывала - здоровенное, несуразное. На четырёх ногах и спереди хобот...
       Однако, пристально всмотревшийся в непонятное существо Мика тут же поднял её на смех.
       - Да вовсе нет! Смотри - это лошадь, зачем-то одетая в железные пластины, а сверху сидит человек. Тоже в панцире, и то не хобот, а копьё у него такое здоровенное. А вон в кустах спрятался от ветра его этот, как его... оружьетаскатель? помогальник?
       Как бы в подтверждение слов парня, странный человек на странной лошади с лязгом открыл в голове какую-то решётчатую крышечку, и на эльфов уставились изнутри два лихорадочно блестящих глаза.
       - Эй вы! Вам придётся признать, что самая прекрасная на свете это леди Изольда из Высокого Замка, и тогда вам позволено будет пройти через мост свободно - или же узнать на себе всю тяжесть рыцарской длани, не будь я сэр Андрэ из Бри!
       Земляные эльфы недоумённо переглянулись. Как им ни втолковывали дома, что человеки и прочие гномы в большом мире вовсе не чуть малахольные, и что удивляться не след решительно ничему, но этакое поведение и вовсе уж ни в какие кусты не лезло.
       - Да и какое мне дело, если он волчьих ягод объелся или красавки нанюхался? - озадаченная Рика пожала плечами и добавила, что ей как-то всё равно, пусть та железная орясина считает первой красоткой какую-то там ледь из низенькой избушки.
       Однако, к её удивлению, Мика проявлять столь же ожидавшуюся покладистость что-то не спешил.
       - Осмелюсь возразить, сэр железноголовый рыцарь! - голос парня постепенно окреп и зычностью даже почти сравнялся с только что ревевшим у моста громоподобным рыком всадника. - Я почитаю самой прекрасной в мире свою спутницу - Рику из пределов Зачарованного Леса!
       Нет этот большой мир точно сошёл с ума, и мы вскоре станем такими же! Рика с изумлением смотрела на своего друга детства, которого доселе, казалось, знала до малейшей складки тела и мельчайшего движения души. Неужели правдой было то, о чём шептались порой старшие эльфочки во время неизменных посиделок у чаровного огня? Что только женщина способна разорвать в клочья мир, который и существует-то лишь благодаря неусыпным стараниям мужчин уберечь его единым...
       - У тебя с головой всё в порядке, Мика? Кусаться не станешь? Или ты намерен ужалить того железного своим копьём? Он и без того явно с головой не дружит, - голос эльфочки легонько задрожал на морозе.
       В это время из кустов, откуда поднимался лёгкий дымок походного костерка, выкатился кругленький и живой мужичок с курчавой бородкой. От него приятно повеяло теплом и копчёной грудинкой, а ещё светлым пивом. Миг-другой, а он уже склонился к едва до плеча его полушубка достающим эльфам и жарко зашептал.
       - Вы это, детишки... ну поклонитесь сэру рыцарю, признайте всё что он просит - да и ступайте себе. Неужто трудно? Их милости обет исполнить надо, сотню перехожих убедить, а то ясновельможной леди Изольде потом хучь и на глаза не кажись!
       Однако тут же мужичонка скукожился и испуганно вжал голову в плечи - наконечник длинного рыцарского копья отодвинул его в сторону.
       - Мой принцип, вообще-то, не трогать женщин и детей. К тому же, моей рыцарской чести зазорно скрестить оружие с простолюдинами, потому я даю вам второй шанс! - загремел над головами железный, словно смёрзшийся голос.
       И тут у Рики легонько потемнело в глазах, несмотря даже на то, что ослепительно яркий зимний день ещё не окончился. Потому что какой-то незнакомый и слегка напружинившийся Мика медленно поднял руку и стянул с головы вязаную шапочку некрашенной шерсти горных коз.
       - А вы слыхали, сэр рыцарь, слова - знатен, как эльф? - с этими словами парень убрал назад свои тут же рассыпавшиеся по плечам светлые волосы и предъявил остренькие ушки.
       Вот тебе и раз! Рика снова отчётливо заметила потемнение в своём взоре и старательно протёрла глаза. Оказывается, Мика тоже читал всякие старинные книжки и слушал рассказываемые старшими байки о былых временах, когда Зачарованный Лес ещё не стал обособленным, а был всего лишь частью бескрайнего и полного всяких чудес мира!
       - Разрази меня гром, тут господа эльфы? Старые враги, что и говорить... К оружию, к оружию! - обрадованно воскликнула эта железная башня и с самыми гнусными намерениями заколотила в бока смирно посапывавшей под нею животины своими пятками с просто-таки устрашающего размера шпорами (последнее слово они узнали уже потом). Как ни странно, однако такое понукание пробудило от спячки фыркнувшее паром животное и принудило его довольно бодро потрусить вперёд...
       Рика недоверчиво приценилась к волшебной палочке в своей ладони, где уже азартно клацал зубками и сыпал из глазниц искрами черепок. Нет, это не дело, больных на голову обижать. Жа-а-алко... а то б колдануть сейчас огнём или чародейской моланьей!
       Но и Мика тоже отнюдь не собирался позволить себя нанизывать на ту здоровенную дровиняку, словно куропатку на вертел. Хотя его недлинное охотничье копьё с костяным навершием и чуть ниже приделанной поперечиной и смотрелось смешной щепочкой против длиннющего и богато украшенного рыцарского, парень искушать лишний раз судьбу тоже не собирался.
       Аккуратно отбив устремившееся к нему калёное перо в сторону, Мика поднырнул под копьё налетевшего рыцаря. Только сейчас и стала заметна раскрученная в его руке тройка - три специально обточенных камня, соединённые кожаными ремешками.
       У Рики вовсе не легонько отлегло от сердца. Какая бы блажь ни стукнула Мике в голову (или другое место), но он явно знал, что делал. Уж как он умел брошенной тройкой заплести ноги удирающему оленю или лосю, она не раз видала сама. Раскрутившиеся камни мгновенно оборачивались вокруг, плотно пеленая конечности животного ремешками - и дальше осталось только добить или же взять живьём обездвиженного беглеца. Ну, понятное дело, чаще всего вопрос решался просто - мясо на суп или в коптильню, шкуру соответственно...
       Рика страдальчески закрыла глаза и даже вжала головёнку в плечи по примеру отскочившего в сторонку рыцарского помогальника - железный грохот, с которым вся эта махина загремела на плотно утоптанную дорогу, удовольствия ни малейшего ей не доставил. Бумс! Дзыньк! Бабах!
       Когда легонько перетрусившая чародейка рискнула открыть глаза, то взору её предстала ни разу не виданная удивительная картина: поперёк дороги обречённо дёргалось стреноженное и поваленное животное. Рядом красиво, в груде отскочивших доспехов распластался и её всадник - а Мика пританцовывал вокруг от избытка чувств и тупым концом копья с грохотом колотил по железному куполу рыцарской головы.
       - Ладно, оставь его - у него башка и без того дурная... - хотя голос Рики и звучал робко и даже просительно, но как ни странно, на этот раз Мика послушался.
       Втроём, поскальзываясь на укатанной дороге, эльфы и сказавшийся оруженосцем бородатый крепыш подняли поверженного рыцаря и даже помогли тому утвердиться на своих двоих.
       - Давненько мне так не доставалось! - тот опять откинул в железной голове решёточку и некоторое время промаргивался и отдувался.
       Вблизи от благородного сэра рыцаря изрядно шибало потом, пивом и теплом большого тела. Но против побоиваний Рики, здоровенный и как бы не в своём уме мужчина вовсе не пострадал - оказалось, эти железные на войлочной подкладке доспехи и впрямь неплохо защищали своего обладателя от перипетий судьбы. Маленькая волшебница пробежалась по гнутым пластинам юркими пальчиками, потеребила кожаные ремешки сочлененений.
       - Вы в порядке, сэр Андрэ? - скромно поинтересовался переводящий от натуги дух Мика.
       Рыцарь со своей высоты неспешно обозрел так эффектно повергшего его щуплого земляного эльфа и отозвался неожиданно нормальным голосом.
       - Благодарю вас, сэр э-э... осмелюсь поинтересоваться вашим именем.
       Зрелище, как эти двое придурков назывались, раскланивались и расшаркивались, немало позабавило Рику и даже немножко пощекотало её тщеславие. Ибо ей тоже пришлось стянуть с макушки вязаную шапочку, немного пригладить послушно взлохматившиеся рыжие волосы и услышать о себе "довольно симпатичная маленькая эльфийская леди". Но и Мика оказался не мочалом шит - от выкупа за пленение своего благородного собеседника он весьма мудро отказался, зато испросил хорошего совета. Как от человека несомненно благородного и опытного... вот же ушлый эльфик, и тут уже маслица подлил!
       Сэр Андрэ хоть и охал иногда да хватался за ушибленный под своим железом бок, но приободрился, горделиво выпрямился и даже чуть ли не подбоченился - если бы его доспехи оказывались к тому приспособленными. Но всё же, хитрая тактика Мики принесла свои плоды. Эта громыхающая и лязгающая орясина подтвердила, что вскоре за мостом как раз и располагается село Выжлянки. А если ехать по той же дороге дальше на полночь и никуда не сворачивать, то в славный град Кирин аккурат и можно прибыть.
       - Ну-у, ногами вам седмицу топать, - так и вьющийся вокруг оруженосец присоветовал путникам в селе переночевать, оглядеться. А наутро к какому обозу или каравану и пристать.
       - Всё верно, дамы и господа остроухие. И куда быстрее будет, да и не так скучно, - милосердно одобрил предложенный план сэр рыцарь и после едва до зевоты не доведших Рику велеречивых прощаний снова полез в седло уже освобождённого к тому времени от пут коня.
       Жеребец, которому и в дурном сне не привиделось бы вместо пребывания у кормушки в тёплой конюшне таскать на себе по морозу невесть сколько пудов благородного бекона и ещё столько же доброго железа, лишь терпеливо вздохнул и переступил на месте ногами. Но из седла означенного страдальца под скрежет закрывающейся железной решёточки донёсся не допускавший превратного истолкования приказ, и вся эта шестиногая погромыхивающая башня бодро потрусила опять к месту своего первоначального расположения.
       То есть, к мосту.
       - Вы уж не серчайте, - терпеливо убеждал оруженосец, коему явно больше всего хотелось вернуться к своему костерку и наверняка где-то рядом припрятанной баклажке с элем. - Их благородие вовсе не злые - но уж таков их рыцарский обычай, всех на поединок вызывать или обеты соблюдать.
       Но тут и Рика с блеском доказала - правда, самой лишь себе - что и волшебницы кое на что горазды. А всего-то лишь махонькая щепоточка пыльцы пурпурного лотоса, произрастающего в самой глубине Кривого болота, где сплошь трясина на бочажке и топью погоняет... проворная рука эльфочки незаметно сыпанула в морозный воздух крохотную толику этой дряни - с наветренной от мужичка стороны. Хотя у пыльцы имелись всякие-разные способы применения, но вот именно такой вызывал у вдохнувших подобную смесь некоторый, как бы то помягче сказать, прилив словоохотливости и даже искренности.
       В самом деле, выдыхая в стужу седые клубочки тёплого пара, оруженосец охотно рассказал всё-всё и даже сверх того присоветовал кое-что ещё. Верно, верно предположила Рика, что у этих человеков слуга зачастую знает и умеет больше господина! Оказалось, что какие-то непонятные бумажки с каракулями и странными круглыми рисунками, которыми посланцев снабдил хитромудрый староста Жуки, то не мусор и вовсе не блажь...
       - Вы ведь из Зачарованного леса подати платите их сиятельству графу? Вон, всё уплочено, печати стоят и недоимок нету, - мужичок почесался в бородке, вернув эльфам рассмотренные бумаги. - А стал-быть, имеете полное по закону право требовать у графа помощи или хотя бы просто этой, как бишь её... аудиенции, вот! И любая стража вас пропустить обязана, потому как вы никакие не бродяги, а находитесь под защитой сиятельной длани милорда графа.
       Рика и Мика переглянулись, и забавно оказалось наблюдать, как их опять облачившиеся в шапочки головы согласно закивали. Каждую пору, именуемую в большом мире осенью, на окраине Зачарованного леса несколько земляных эльфов под недрёманым оком старосты Жуки передавали хмурым и неразговорчивым графским солдатам с телегой бочонки с медами, туески с лесными ягодами, травяные сборы и прочие нехитрые припасы. Как обмолвился однажды сам Жуки, ничего подобного по качеству в большом мире не произрастает, а потому тамошние чародеи и целители делают из здешней добычи самые лучшие лекарственные зелья и снадобья...
       Сэр Андрэ у моста на прощание отсалютовал своим больше похожим на разукрашенный колодезный журавель копьём, а сам уже зорко нацелился оком на подъезжающую клячу, в которую оказались запряжены сани какого-то разномастного крестьянского семейства.
       - Неплохо дядечка развлекается на свежем воздухе, - на середине горбатого и скользкого моста Мика оглянулся и немало позабавился, как сэр рыцарь громогласно опять начал домогаться у проезжающих признать самой красивой и благородной какую-то там леди Изольду из Высокого замка.
       Рика семенила рядом совершенно молча. Не столько по той причине, что боялась поскользнуться и бултыхнуться отсюда в чёрную парящую воду - как просветил сделавшийся на диво словоохотливым оруженосец рыцаря, чуть выше по течению, у Скалистой гряды в реку впадают несколько горячих источников... на самом деле, маленькой волшебнице никак не удавалась загадка, отчего это насквозь, казалось бы, знакомый ей Мика вдруг показал зубки. И в конце концов, когда сзади уже растаял и сгинул в морозной дымке мост, она отчаялась и обратилась с вопросом к своему напарнику и попутчику.
       - Не под всякие жизненные обстоятельства следует прогибаться, Рика, - парень легонько потёрся кончиком покрасневшего от мороза носа по наверняка такой же носопырке Рики и весело засмеялся. - Иногда нужно и наперекор пойти, свой собственный следок-тропочку проложить.
       Врёт, ой врёт, девчонки! В том Рика могла бы поклясться даже и не шевельнув упрятанным от мороза под шапочку ухом. Вернее, не врёт, а лукавит... или даже скорее недоговаривает. Ведь ничего такого не случилось бы, если б Мика скороговоркой пробубнил бы, что какая-то там дурында самая-пресамая? Даже и времени сэкономили бы чуточку. А ведь, не прогнулся... неужели это из-за меня?
       Рика с каким-то смутным неудовольствием прислушалась к своему застучавшему вдруг в какой-то сладкой истоме сердцу и старательно насупилась. И даже нахмурилась. Вот ещё, только не хватало сердечную хворь подхватить! Эта зараза уж если привяжется, то никогда не знаешь, просто к худу или же и вовсе к горю...
       - Пошли быстрей, Мика, а то холодно, - только и нашлась она, что ответить.
       Парень покладисто избавил подругу от её ноши, закинул себе на свободное плечо и наддал ходу - да так, что непривычная к дальним и спешным переходам маленькая волшебница едва за ним поспевала. И всё же, наверное, правильно они сделали. В окружающих воздухах уже наметилась какая-то призрачная синь и даже недоброе потемнение, когда путники подошли к тому, что при здравом рассмотрении и даже обдумывании ничем иным, как пресловутым селом Выжлянки, не оказаться просто не могло.
       Земляные эльфы здорово озадачились, обозревая сложенные из лиственничных или сосновых брёвен домики... вернее, домищи - ведь летом в них жарко, а зимой холодно? Вон, из каждой трубы дымок вьётся, уж протопить такие хоромы на морозе то дело хлопотное.
       Здесь дорога по обочинам оказалась вовсе не скользкой, вся усыпанной печной гарью и мелким песочком. И встречная бабёнка с вёдрами, прицепленным на концах какой-то покоившейся на плече кривой палки, сразу и весьма словоохотливо указала принятым ею за детишек эльфам на постоялый двор...
       
       - Слышь, мальцы, вы это тово, здорово, - жарко и сипло дышал в ухо хозяин заведения.
       А здорово этот пузатый человек набрался - не хуже как пьянчужка Вуки, когда у того в голове клёпки расходятся и тот начинает грезить о дальних странствиях и чужих краях. Во всяком случае, дородный кабатчик раскраснелся, распустил пояс под выпиравшим над ним брюхом, и даже непритворно пустил слезу.
       Почти все постояльцы и завернувшие на кружечку местные уже разошлись. Лишь клевали носами в углу двое купеческих людей, дотемна ладивших свои поломавшиеся сани и сейчас кое-как хлебавших с мороза свой ужин. Да Мика и Рика, взбудораженные первым днём в большом мире, всё не находили в себе сил оторваться от всего этого так и кажущегося мерзким и одновременно очаровательным зрелища вокруг да пойти спать в отведенную им комнатушку...
       - Тут ведь как - жизня проходит себе мимо, и нет ни времени, ни сил поднять голову и оглядеться, - хозяин постоялого двора растирал слёзы вместе с потом по щекам и всё гундосил и причитал себе всё менее и менее разборчиво.
       За тёмными и маленькими окошками, в которые оказывались вставлены тонкие стеклянные пластины, билась и рыдала вьюга, отчего по спинам весьма непривычных к таковому земляных эльфов то и дело пробегали мураши. Здесь, в жарко натопленной и уже вполне приемлемо вонючей общей зале постоялого двора, оказалось так уютно... Рика покачнулась и едва не брякнулась с широкой лавки, обнаружив, что и сама уже клюёт носом.
       - Пошли баюшки, Мика?
       Хозяин заведения тоже подхватился с причитаниями. Да и с кухни примчалась его супружница, хлопнула того по спине полотенцем. И с добродушным ворчанием, что не стоило бы допоздна занимать расспросами да разговорами столь редких и к тому же усталых с мороза гостей, проводила обоих к их комнатке на втором этом, как его... этаже.
       Поскольку Рика сразу, жёстко и непреклонно вытребовала одну на двоих, а оборотистый Мика удостоверился, что пары беленьких монет вполне хватит за постой, ужин и даже завтрак, то и неудивительно, что вскоре осоловелые от сытости и усталости земляные эльфы сонно моргали в отведенной им комнате. Здесь оказалось тесновато, как-то непривычно. Зато здорово пахло свежим деревом - по словам хозяина, по осени тут пол и балки обновили - посреди стояла железная на ножках жаровня с углями, а здоровущая кровать оказалась с мягкой периной, двумя подушками и даже великолепным пуховым одялом.
       Невозмутимо пожелав этим упрямо воспринимаемым детишками постояльцам покойной ночи, шумная и хлопотливая человековская женщина наконец убралась, и эльфы оказались одни.
       - Чур, я сплю у стенки! - привычно и весело провозгласила Рика, с разбегу запрыгивая на непривычно большую и высокую кровать и разбрасывая во все стороны эти надоевшие до чесотки тёплые одёжки.
       - Чур, коленками и локтями не пинаться, - менее весело, зато куда более непреклонно потребовал Мика, тоже в свою очередь стаскивая с себя тяжёлую и непривычную одежду.
       Спать рядышком этим двоим было не привыкать, уж во время дальних странствий - Зачарованный лес куда больше, чем казалось бы непосвящённому - им частенько приходилось коротать ночь под кустом ежевики или в заброшенной медвежьей берлоге. Но так то в родных краях, где каждое дерево или поляна даст приют и защиту... Рика едва не утонула в пуховой перине и весело забарахталась, когда Мика бухнулся рядом и чуть не перевернул вверх тормашками всё пышное сооружение.
       - А что - тепло и мягко, - девчонка поворочалась и привычно приползла под бочок.
       Всего лишь в пару пинков и шутливых укусов она вытребовала себе в качестве подушки плечо парня и блаженно мурлыкнула, залезя к тому под руку и головой умостившись на лучшем в мире месте. А злыдень Мика всего лишь пару раз дрыгнул намахавшимися за день ногами и уже задышал ровно, мерно. И нежась в этом ровном, пошедшем от парня уютном тепле, Рика подумала, что неплохо бы попробовать заняться с Микой динь-динь.
       В принципе, когда зудение в известном месте начинало доставать до чрезвычайности, забавно было покувыркаться с говоруном Жуки втихаря от его благоверной. Или поманить за собой крепыша Мыха и вволю победокурить где-нибудь в душистом стожке на лесной поляне. Во всяком случае, на пару-тройку седмиц такого массажа хватало, и непонятное, охватывавшее всё естество раздражение отступало. Но с Микой... он ведь лучший друг, замечательный и один-единственный на свете! Это всё равно, что изменить своим принципам или плюнуть в лунный колодец.
       С другой стороны, закадычная подружка Лика как-то от скуки подкатила к Мике. А потом с круглыми от шутливого испуга глазами шёпотом жаловалась любопытно прильнувшей к ней Рике, что "Мика ж охотник, да и сам здоровый парень как лось". Всю ночь спать не давал, а на следующий день Лика постоянно обнаруживала себя пытающейся открыть так и слипающиеся глаза и сообразить, где она, зачем и вообще - кто она.
       Ну, подружайке Лике в жизни проще: у неё мордашка смазливая и ноги длинные, от ушек. А в голове одна-единственная извилина, да и та пониже спины...
       За бревенчатой стеной на пробу отозвался сверчок. Мика во сне дрогнул, затих, а нос девчонки пощекотал остренький кончик его поворотившегося в сторону звука уха. В другое время Рика не преминула бы с удовольствием цапнуть зубками - не из зловредности, а так, просто от веселья и дружеского расположения. Это как же так, не куснуть своего лучшего друга, пока он спит? Да ведь, Элендил ривенделлский от такого кощунства перевернётся в своей роскошной гробнице в глубине Чернолесья! Он ведь как завещал: проткни своего ближнего, но не забудь и дальнего, иначе они обьединятся, истыкают стрелами тебя - и возрадуются... Но сейчас она лишь тихо фыркнула и потёрла зачесавшуюся носопырку о плечо опять тихо спавшего парня.
       Жуть какая, до самого утра... но с другой стороны, неплохо было бы всё же попробовать и с Миком - а вдруг от того заведётся маленький. В своё время Рика пристала с расспросами к бывшей наставнице, отчего это так? У звериков и птичек всё сразу получается, стоит им по весне заняться динь-динь. Потомство многочисленное, весёлое и ужасно миленькое. А у земляных эльфов отчего-то очень редко, хоть ты со всеми в посёлке мужчинами перезнакомься. Димми тогда лишь туманно обмолвилась, что только любовь-морковь... а потом взгляд замолчавшей старой эльфочки приобрёл какое-то загадочное и мечтательное выражение.
       Что ж, намёки Рика всегда понимать умела. Стрелой помчалась она на свой огородик, выращенный на дальней полянке наполовину прилежаньем рук, наполовину мелким бытовым чародейством. Но во всяком случае, с любовью. Надёргала вдоволь спелой морковки и с удовольствием её схрумкала. И поглядывая на свой округлившийся животик, она со смутным удовлетворением подумала, что уж теперь-то наверняка там маленький завёлся.
       Как ни жаль, весёлой уверенности Рики хватило лишь до первого посещения кустиков. И потом юная волшебница ходила вся из себя как в воду опущенная и мимолётно раздумывала, что так просто этакие задачки не решаются... странно согретая мыслью как-нибудь заняться динь-динь и с Микой, она незаметно для себя наконец соскользнула в тихий и уютный сон.