Я познакомилась я ним три года назад. Тогда, в июне 3016 я готовилась к защите своего дипломного проекта. Моя тема касалась защиты информации в службе косморазведки, и, получив направление, оказалась в искрийском КРУ. Мне было 24 года, я была самоуверенна и настырна, а потому достала всех, кто в это время работал в конторе. Он не подпускал к себе, мне это нравилось, мне нравилось в нем всё. И я знала, что нравлюсь ему. Все шло к тому, чтобы закончиться обыкновенным романом. Я думала, ему лет тридцать, но у него есть сын и дочка лет двадцати пяти, я думала, что это его брат и сестра, оказались дети... Тогда я впервые заинтересовалась, сколько же ему лет. Он улыбнулся и поцеловал меня. А потом мы как-то летели с Карины в международный космопорт Шереметьево, и он начал рассказывать. С чего он начал? Кажется с этого:
;;;;;
1. ПРОЛОГ
- Привет, пап, как дела?
- Не знаю, о чем ты, но у меня все хорошо. Как всегда.
- Не могу сказать, что завидую твоему постоянству. Кстати, сегодня мой день рождения по искрийскому календарю. Мне 25, ты говорил, что теперь я свободен.
- Ты и раньше был свободен. Не переменил еще своего решения и хочешь вернуться на ту планету?
- Да.
- Я не собираюсь удерживать тебя. Могу лишь пожалеть, что сам когда-то не поступил также, а впрочем, не поступил бы, мы очень разные. Не уверен, прав ли ты был, ни разу не взглянув, ждут ли тебя. И не забывай, ты не должен влиять на личность в своих интересах. Она сама должна все решать. Я советую тебе вернуться именно в тот день, который завтра покажут твои часы, то есть 11 января 1993 года. Я все просчитал, так будет лучше.
- Одиннадцатое так одиннадцатое.
- Ты не сможешь всегда находиться там, точнее тебе трудно будет сделать это. Из этических соображений. Ты можешь вернуться в любую минуту, я всегда буду рад тебя видеть. Помни, ты абсолютно свободен. Я желаю тебе счастья. До свидания.
* * *
Кересьев попробовал сделать резкий прыжок, джойстик свободно передвигался в любом направлении, а корабль продолжал отклоняться от необходимой траектории, вычерчивая ровную кривую. Воздействие через программу тоже не дало никаких результатов.
- Ну вот, допрыгались, - сердито, сказал Леша, - кажется, корабль потерял управление.
- Всю жизнь мечтал, сейчас еще вляпаемся во что-нибудь, - Сашка недовольно отбросил ни в чем не повинный журнал.
- Кажется, мы действительно впаяемся, - счастливая улыбка окончательно покинула лицо Керса, на экране он ясно различил огромное светящееся тело.
- Если мы и дальше будем так лететь, - не обратив внимания на Лешкины слова и продолжая изучать карту, сказал Саша, - то мы чего доброго угодим в черную дыру, здесь недалеко как раз.
- Ты посмотри на экран. Через десять-пятнадцать минут мы будем там, а скорость не сбавляется. До дыры твоей мы не долетим
Саша отключил карту и, проверив Лешкины расчеты на компьютере, сказал:
- А может защитное поле? Авось проскочим, где наша не пропадала.
- Плазма В-формы - это на всю жизнь.
- Это получается, что долетались, - неуверенно произнес Сашка.
- Ты передай на Искру сообщение, чтобы не искали.
Саша спокойно и неторопливо проговорил сухие фразы о собственной гибели и сказал также спокойно, с легкой улыбкой:
- Как будто сам себе приговор подписал.
- А ничего смертишка - быстро и не больно. Почти идеальный вариант.
- Отчего же почти?
- Жить почему-то хочется.
- Случилось бы чудо какое-нибудь. Сколько у нас осталось времени?
- Вот разве что чудо,- Кересьев еле заметно улыбнулся.
В тот миг, когда Соболь уже был уверен, что все кончено, корабль вдруг замер, что было невероятно, учитывая его огромную скорость, а сгусток плазмы стал исчезать на глазах, излучая при этом красивое фиолетовое свечение. Когда его не стало, корабль полетел дальше, словно ничего и не было.
- Тысяча чертей! - вскричал Соболь.- Убейте меня, если я хоть что-нибудь понимаю.
- Да уж понятного маловато. Буду очень рад, если мы не потерялись во времени.
- Ты думаешь? Вообще то вполне вероятно.
- Ну, сами мы этого проверить не можем. Так что, пока корабль снова подчиняется нам, полетели-ка домой, только там мы сможем получить ответы, по крайней мере на часть вопросов.
Кересьев вздохнул с облегчением. У него получилось это, а раз так, то жизнь, нормальная человеческая жизнь, продолжается. А ведь он не видел Соболя больше года, забавно."
* * *
Нет, еще раньше. Мне нравилось слушать его, мне нравилось то, о чем он рассказывал, ведь это было больше тысячи лет назад. Его рассказ был несколько непоследователен, и тогда мне захотелось написать об этом. Может быть, я что-то и приукрасила или придумала, но когда он прочитал это, он усмехнулся и сказал: "Пойдет".
II. ЧАСТЬ 1
ГЛАВА 1
Шел теплый августовский дождик. Все небо было затянуто серыми облаками. Ни луча солнца не прорывалось сквозь эту завесу. И город находился в каком-то странном полусонном состоянии, редко какой-нибудь пешеход появлялся на его улицах, всегда шумных и многолюдных. Причиной тому были десять часов утра - время, когда почти у всех уже начался рабочий день, лето - многие улетели из города, а то и вообще с планеты, ну и, конечно, этот длящийся уже несколько дней мелкий непрерывный дождь и серое небо, которое не только загоняло жителей Дмитрска в дома, но и отпугивало туристов. Еще две недели назад метеорологи обещали, что в последнюю неделю августа на Дмитрск не упадет ни капли, и будет светить нежаркое ласковое солнце, а тут уже четвертый день такое безобразие.
Все это произошло из-за того, что сломалась метеорологическая станция, и именно в этот момент на станции остались всего два человека - оператор, который умел только работать, но не чинить, и практикант из училища, который еще и работать то как следует не умел. Остальные шесть человек были в отпуске, и найти их не смогли. Сам же Дмитрск как столица страны был лишь политическим и культурным центром, и найти здесь летом специалиста было также сложно, как и найти, куда полетели остальные шесть служащих метстанции. Если бы оператор подумал посильнее, то неверняка нашел бы специалиста, и не одного. Но умом он не блистал, посоветоваться ему было не с кем, а потому он решил, что единственными людьми в городе, которые наверняка что-то понимали в программировании и могли бы разобраться в соответствующей аппаратуре были старшеклассники Высшей Военной школы. Но те, кто мог это сделать, не хотели возиться, а кто хотел, тот, очевидно, не мог, потому что несмотря на несколько звонков оператора в школу, станция все еще не была починена. Можно было обратиться к метстанциям соседних районов, но неписаный закон метеорологов говорил, что это последнее дело обращаться за подобной помощью.
Оператор долго мучился и наконец решил пойти сам официально просить помощи у военышей . Ему повезло, и он смог беспрепятственно проникнуть на территорию школы и дойти до кабинета директора. Но когда он вошел в приемную, он пожалел о своей решительности.
Дмитрская военная школа была особым заведением. Здесь давали отличное образование, но с поддержанием дисциплины администрация всегда испытывала трудности. Для простого человека порядки ДВВШ могли показаться дичайшими, и то, что увидел оператор, привело его чуть ли не в ужас. В приемной находились секретарь и два парня. Один высокий, коренастый, его огромное тело застыло в несколько неестественной позе, прислоненным к стене. У него были темные жесткие волосы, темные глубоко посаженные маленькие глаза, которые смотрели недобрым взглядом, ему было 20 лет, но выглядел он несколько старше благодаря своему мощному телосложению и угрюмому выражению лица. Встретившись с ним оператор тоже бы не испытал восторга, но предметом испуга для него стал второй. Его левая рука была вся в крови, сквозь изодранный рукав зияла глубокая резаная рана, а кровь небольшими каплями продолжала наполнять небольшую красную лужицу. Несмотря на свою изуродованную руку ее обладатель был, казалось, в хорошем настроении. У него было приятное красивое лицо, темные густые волосы длинной челкой спадали на лоб, на губах играла легкая улыбка, а темно-карие глаза лукаво сверкали. Ему было лет 17, он был высок, но в сравнении с первым его удивительно правильно сложенное тело казалось даже хрупким. Впечатление от его внешности оставалось самое благоприятное, но насмешливый взгляд заставлял насторожиться. Он непринужденно сидел в кресле и, казалось, совсем не чувствовал боли.
Съежившись под пристальным взглядом презрительно улыбающихся, приковывающих к себе глаз младшего, оператор подошел к секретарше и спросил каким-то несвойственным ему голосом, даже слегка заикаясь, чего раньше за собой не замечал.
- Д-директор у себя?
- Да, - не поднимая глаз, ответила девушка, не скрывая своего неудовольствия, вызванного появлением этого человека.
- К нему можно пр-пройти?
- Директор сейчас занят и в ближайшие два часа вряд ли освободится. Если он вам очень нужен, вы можете пойти во двор и там посидеть на свежем воздухе, также не поднимая глаз, быстро выговорила секретарша, и ее пальцы снова беззвучно забегали по клавиатуре. Она была уверена, что это очередной недовольный отец, ребенка которого не взяли в школу.
Но оператору не хотелось лишний раз проходить по территории школы среди этих хулиганов, в чем он был абсолютно уверен, обличенных в военную форму, и он, буркнув себе что-то под нос, сел около окна, чтобы не смотреть на ребят и постараться отвлечься.
Он уже проклинал себя за то, что решился идти в ВВШ, поддавшись на уговоры своего практиканта. Он несколько раз хотел встать и уйти, но станцию необходимо было починить.
В это время из кабинета директора вышел мужчина лет 30-35 и, вздохнув, покачал головой. Помолчав с минуту, он наконец проговорил:
- Это опять вы. И какого черта вы сегодня не поделили? Яшенко, Кересьев, я к вам обращаюсь.
Ребята переглянулись, и младший сказал:
- Мне бы в медпункт.
- Потом.
- Больно, между прочим.
- Потерпишь, Кересьев. Ты на отлично прошел тренинг по преодолению боли.
- Это давно было.
- Итак, что произошло? Яшенко, я и к тебе обращаюсь.
- Ломушкин, я не из вашего класса, так что, - Андрей Яшенко нагловато улыбнулся.
- Зачем вы подожгли склад?
- Я его не поджигал, - сказал Кересьев, - так что можно мне в медпункт?
- А кто его поджег?
- А он еще горит?
В это время в приемную вышел сам директор, полноватый мужчина лет шестидесяти. Он недовольно осмотрел приемную и сказал:
- Лейтенант Кересьев, вы испачкали мне ковер.
- И буду продолжать это делать, если вы не отпустите меня в медпункт.
- Леша, ты никуда не уйдешь, пока мы не разберемся с этим происшествием. Вы всю школу оставили без макарон.
- Вот и хорошо.
- Очень хорошо, по четыре дня мертвой точки, полагаю, вас устроит.
- Чего-то много, - сказал Андрей.
Директор вызвал службу безопасности и сказал:
- В следующий раз выясняйте отношения за пределами школы. Меня не волнует, кто кого побьет, но за порчу школьного имущества вам придется ответить, - он повернулся к вошедшим охранникам и сказал: - Обоих на МТ. Четверо суток.
Яшенко и Кересьев лениво вышли из приемной директора в сопровождении охранников. Они прошли метров десять по коридору, а потом дружно раскидали сопровождавших и предпочли смотаться. Они не ладили друг с другом, но в отношении МТ все военыши были солидарны.
Ломушкин выглянул в коридор и совершенно спокойно сказал:
- Они убежали.
- Черт бы побрал эти ограничения! Давно пора использовать парализаторы, иначе мы никого наказать не сможем. За Кересьевым уже 44 дня МТ, за Яшенко не меньше. В другой школе их бы давно отчислили.
- Но они хорошие ученики, - возразил Ломушкин, преподаватель математики и классный руководитель Кересьева.
Ломушкин ушел, директор приказал секретарше прибраться в комнате и только тут заметил оператора метстанции.
- Вы ко мне?
- Да.
- Что вам нужно?
- Директора.
- Это я. И набор в школу уже закончен, так что поищите для вашего ребенка другое место.
- Я п-по другому вопросу. Я оператор м-метеорологической станции, я хотел бы п-по-просить вас дать мне па-пару ваших славных ребят, чтобы они на-наа-наладили нашу станцию...
- Во-первых, у нас не школа наладчиков, во-вторых, какие они славные вы могли убедиться собственными глазами! Кто вас пустил на территорию школы? - взорвался директор.
Оператор окончательно потерял дар речи, и пока он безмолвно хлопал челюстями, как рыба, выброшенная на берег, директор скрылся в своем кабинете, приказав секретарше выпроводить оператора за ворота школы.
Леша Кересьев тем временем забежал в медпункт, где ему заклеили руку, и в отличном настроении шел по направлению к корпусу общежития, где он жил. И тут в конце аллеи он заметил причину своих утренних неприятностей.
- Жукеева! - крикнул он, - Ну-ка постой.
С другого конца аллеи послышался голос Яшенко, говоривший примерно те же слова.
Лена Жукеева, одноклассница Кересьева нерешительно посмотрела сначала в одну, потом в другую сторону. Ей недавно исполнилось 16 лет, и она была очень красивой девочкой. Высокая, стройная, с длинными золотистыми волосами и большими голубыми глазами, но характер ее был далек от ангельского. Она была умна и знала, что красива, а потому с легкостью умела вертеть людьми, особенно мужского пола. С ней нельзя было ни на минуту расслабиться, если не было желания оказаться в дураках.
Увидев, что и Лешка, и Яшенко, ее приятель, настроены не очень то дружелюбно, она попятилась назад, прочь с дорожки.
- Ребята, остыньте. Я хорошая.
- Подожди, солнышко, сейчас разберемся, кто тут хороший, - сказал Лешка.
И это был редкий случай, когда Яшенко был на его стороне.
Именно Лена послужила причиной утренних неприятностей ребят, и ни тот, ни другой не собирались спустить ей это с рук. Лена не стала ждать, пока они подойдут близко, конечно, бить бы ее никто не стал, но она предпочла смотаться.
Ребята не смогли догнать ее, да не очень то и старались, поскольку ни тот, ни другой не представляли, что делать, если догнать удастся, и они разошлись каждый своей дорогой. А над Дмитрском шел дождь, который всем осточертел, и над устранением которого никому не хотелось работать. Лето, теплая погода и частые туманы действовали очень расслабляюще.
ГЛАВА 2
В конце недели на метеорологическую станцию прислали наладчика из Синегории, и погода в Дмитрске и окрестностях была отрегулирована. Начался новый учебный год. Уже известный нам Алексей Кересьев учился теперь в 10 классе ДВВШ N 11. Хотя учился - это громко сказано. Ему легко давалась учеба, и он редко посещал занятия, не говоря уже о том, что он и его друзья любили иногда улететь с Искры куда-нибудь на недельку – другую, попутешествовать. Идея слетать на Шкрибушу появилась у ребят дня три назад. В принципе, сама идея слетать куда-нибудь была не новой, и ребята неоднократно воплощали ее в жизнь. Военыши никогда не испытывали проблем с деньгами и, могли без труда взять напрокат какой-нибудь корабль и капитана в придачу. Капитан, собственно, им был не нужен, но никто из них не учился в космическом институте и диплома космолетчика ни у кого не было. Их было пятеро: Лешка Керс, Сашка Соболь, Витя Березов, Костик Ежиков и Антон Осинов. Они все учились в 11-й ВВШ, Саша в 9в, Антон в 11а, остальные в 10б и дружили с детства. Их полеты носили чисто авантюристский характер, их молодые и отчаянные головы жаждали приключений, причем приключений покруче, каких на родной планете не встретишь. Они не прочь были рискнуть жизнью, получая от этого удовольствие, а потому, когда Березов рассказал о Шкрибуше, ребята загорелись идеей слетать туда.
Как мальчишки ни старались, им не удалось взять в аренду корабль без капитана. И дело здесь было не в деньгах. Даже если бы они купили этот корабль, им бы не разрешили стартовать без дипломированного космолетчика на борту. И все-таки с капитаном им отчасти повезло. Это был тщедушный человечек, которого при невозможности договориться, можно было просто где-нибудь запереть. Что с ним вскорости и произошло, потому что он не смог оценить расстановку сил, и не только не хотел пускать ребят к управлению, но и попробовал их вообще выгнать из отсека управления. В отличие от капитана корабль они, разумеется, взяли не самый худший. Это был небольшой легкий лайнер. Такой вид кораблей называли кошечками. Трудно сказать, кто, когда и почему дал им именно такое название, но оно прочно укоренилось в словаре искрийских космолетчиков.
Сначала они полетели на Биорику, именно эта курортная планета и стояла целью полета по документам, желание ребят посетить Биорику не вызвало ничьего удивления. А кроме того, на Биорике были очень дешевые энергоблоки. Сколько бы ни было у тебя денег, нельзя пренебрегать и такими мелочами. Они провели на Биорике три дня, которые по продолжительности почти не отличались от искрийских. А затем покинули планету, закупив предварительно дополнительных упаковок с энергоблоками. Их путь лежал в 56-й сектор родной галактики к малоизученной планете Шкрибуша. В общем каталоге планет про нее отмечалось, что это единственная безжизненная планета системы Лауса. Это была большая и пустынная планетка, атмосфера которой состояла в основном из разреженного азота, а поэтому при высадке необходимо было вставлять в нос кислородные перепонки. Примечательна же Шкрибуша была тем, что иногда по ней проходил страшный смерч и обязательно уносил кого-нибудь из высадившейся команды. Тех, кого унес смерч, никто никогда больше не видел, и судьба их оставалась неизвестной. Эта загадочность и потянула туда мальчишек, которые со свойственной им самоуверенностью хотели разгадать эту тайну.
Это оказался не самый их удачный полет.
Через неделю "кошечка" врезалась в грунт Шкрибуши. Эта маленькая авария произошла по вине капитана Чавкина, который решил вновь вмешаться в управление кораблем, ему показалось, что Соболь ведет корабль слишком быстро, в результате Чавкин дал неверную команду, что и привело к отмеченному выше результату. К счастью, грунт Шкрибуши был очень мягким, и корабль практически не пострадал. По моревенскому времени был уже поздний вечер, и ребята завалились спать, каждый их них лелеял надежду разгадать тайну Зеленого смерча, который, как отмечали очевидцы, был действительно зеленого цвета.
Шкрибуша была безжизненна и напоминала пустыню. Ходить по ней было непривычно, но приятно, поверхность была мягкой, как матрас, а притяжение намного меньше искрийского, так что передвигаться можно было огромными прыжками. Откопав "кошечку", ребята вышли на "экскурсию" по планете, дав себе слово, что раньше, чем через неделю не улетят отсюда, хотя уже при одном виде этой планеты их лица перекосило от тоски. Все были в защитных костюмах, поэтому прогулка не представляла почти никакой опасности. Почти, потому что всегда есть множество случайностей, которых никто не в состоянии учесть, а если уж говорить об опасности, то жить вообще опасно. Капитан остался на корабле, запертый в своей каюте.
Соболю, лучшему другу Кересьева, было 16 лет, и хотя он был на полтора года младше Керса это нисколько не влияло на их дружбу. Саша был чуть пониже Кересьева, у него были светло-русые волосы и приятное лицо с большими серо-голубыми глазами. С детства он славился как невыносимый забияка и неисправимый фантазер. Тем не менее этот живой умный мальчик был любим очень многими и у него почти не было врагов.
Костя Ежиков не мог похвастаться приятной внешностью. Черные прямые волосы, которые всегда были в беспорядке и нестрижены, смуглая кожа, тонкие черты лица, несколько кривоватый нос, который к тому же был не в меру длинен, неправильно очерченный рот - все это создавало далеко не лучший портрет. Он был высок и довольно сильно накачался за последний год, но далеко не самое совершенное тело, напрочь лишенное какой-либо грации, тоже не вызывало приятных эмоций.
Антон Осинов был невысоким и ничем не примечательным парнем. Темно-русые волосы, серые глаза, мелкие черты лица. Он был из тех, кого не запоминают.
Виктор был симпатичным молодым человеком, у него были почти черные волосы, темно-карие глаза, которые всегда смотрели как-то задумчиво. Он был чуть выше среднего роста и далеко не хрупкого телосложения. Ему тоже было 17 лет, но он пошел в школу с восьми лет, а не оставался на второй год, как Кересьев, да и некоторые другие ребята, для чего у каждого были свои причины, но Керс до сих пор вспоминал то свое неудачное приключение, которое чуть не испортило ему всю дальнейшую жизнь, с неприятным чувством. Когда Кересьев перешел в шестой класс, он убил мужчину и загремел в колонию. Обстоятельства дела были весьма спорными, но доказать, что со стороны Лешки это было самообороной удалось не сразу. Кересьева осудили на два года и лишь спустя два месяца оправдали. Его просто чудом не отчислили из ВШ, и он даже радовался, что отделался всего лишь тем, что стал дисциплинарным второгодником.
Ландшафт Шкрибуши был нудно однообразен, можно было подумать, что ребята ходят по огромному шершавому мячику. Уже через несколько минут они разочаровались в своей бредовой идее. Летя на эту планету, они и не предполагали, что она так скучна. Но вдруг!
Вдруг на горизонте показался дымок, и вскоре можно было разобрать, что он зеленого цвета. Ребята переглянулись. Они решили, что им повезло.
Дымок приближался, обволакивая все вокруг зеленоватым туманом, очень скоро ребята перестали видеть друг друга. Через полчаса Осинов с Березовым очнулись на поверхности Шкрибуши, и на них безмолвно светил Лаус. Кересьев, Соболь и Ежиков пропали.
Ни Осинов, ни Березов не могли вспомнить, как исчезли их приятели. Когда дымчатая зелень накрыла их, они просто отключились, а когда пришли в себя, их было только двое. Виктор Березов предложил заняться поисками.
- По-моему, - сказал он,- надо вернуться на корабль, взять везделет и облететь всю Шкрибушу, не могли же они пропасть бесследно, хоть что-то мы должны найти. Этот смерч откуда-то появился и куда-то улетел, причем, похоже с нашими ребятами.
- А как с капитаном?
- При чем здесь капитан. Пускай сидит и сторожит корабль, пока и тот куда-нибудь не делся, большего нашему капитану не дано. А я им завидую, - мечтательно произнес Березов.
- Кому им?
- Ну, Соболю, Керсу, Ежику. Им всегда везет. Вот почему с ними всегда что-нибудь случается, а с нами нет. Это же вопиющая несправедливость.
- По-моему, нет ничего завидного. Еще неизвестно, куда их унесло и вынесет ли обратно. Лично мне наша авантюра что-то уже не нравится, я с самого начала говорил, что надо найти планету поцивильнее. Может, они уже мертвы.
- Все равно. Они увидят что-то новое, таинственное, может, им уже известна тайна зеленого смерча. Они...
- Хватит разглагольствовать, пошли, - перебил его Осинов. - Тайна смерча... По мне так плевать на эту тайну, если она может повредить человеку, - пробурчал он себе под нос.
Осинов с Березовым тщетно искали ребят трое суток, но не могли найти даже следов пребывания кого-нибудь на планете. Каждые три часа они облетали планетку "вдоль и поперек", но кроме однообразного пейзажа, встретившего их в первый день, они ничего не видели. Они сканировали поверхность и пытались поймать хоть какие-нибудь волны, но все было безрезультатно. Смерч также не появлялся, все было тихо и спокойно, как будто ничего и не существовало на этой планете. Осинка с Березкой уже начали поговаривать, что пора лететь за спасгруппой, но каждый раз отклоняли это предложение, надеясь, что все еще обойдется без привлечения официальных органов, кроме того, они никак не могли решить, кто должен лететь.
- Ну что делать будем? - спросил Виктор, когда они после очередного облета вернулись на корабль.
- Не знаю как тебе, а мне этот вопрос уже надоел, - ответил Осинов.
- Ну ладно, у меня есть предложение. Кто-нибудь останется с везделетом, а кто-то слетает за спасателями на Искру.
- Кто-нибудь, кто-то, а кто?
- Ну, давай, я останусь, а ты полетишь.
- Почему я? Ты лучше меня знаешь космонавигацию.
- Правильно, вот тебе и учиться надо.
- Сейчас я тебе научусь!
- Ладно, остынь, подраться мы еще всегда успеем, - сказал Витька.
- Ты летишь, а я остаюсь, - заявил Осинов.
- Ага, только наоборот.
- Нет.
- Наоборот.
- Ладно, как культурные люди, давай бросим жребий,- Антон оторвал два клочка бумажки, на одном из них нарисовал крестик.- Плюсик, это лететь.
- Ты б еще поменьше бумажки оторвал.
- Не ворчи.
Березов вздохнул и взял бумажку, перевернул и недовольно показал Осинову крестик.
- Ну что, успокоился со своим наоборот, - сказал довольный Осинов.
- Успокоился. Только Чавкина я тебе оставлю.
- Зачем он мне нужен.
- С ним веселее, будет с кем поругаться.
Следующим утром Березов улетел. Осинов с Чавкиным остались в везделете, там, конечно, было тесновато, но на короткий период вполне приемлемо.
Виктор Березов действительно умел управлять кораблем лучше, чем все ребята, хотя тоже в КИ еще не учился, но состоял в какой-то таинственной организации, о которой никому ничего старался не говорить, но где его многому учили. Он проводил там много времени, ребята посмеивались над ним, но и завидовали одновременно.
* * *
На Искре все было спокойно. И ребята, и учителя уже привыкли к длительному отсутствию этой пятерки. К тому же мальчишки говорили всем, что летят на Биорику.
На школьном совете как всегда не было никакого порядка. Балашов, который все еще был председателем совета, рассказывал анекдоты, хотя по плану директора должен был обсуждаться вопрос о прогулах. По этому вопросу ребята быстро вынесли резолюцию - прогуливали и будем прогуливать. Вдруг дверь с треском распахнулась, и в кабинет влетел Березов.
- Смотрите, никак Витёк вспомнил, что его в военсовет выбирали.
- Березка, зачем дверь то ломать? Ну, как слетали?
- Что ж ты с собой Керса и Соболя не притащил, они здесь очень давно не были.
- Я один прилетел. Срочно нужна спасгруппа. Соболя, Керса и Ежика смерч унес.
- Кто, кто унес?
- Какой смерч, Березка? В космосе такие не водятся, а на Биорике тем более.
- С Биорики мы на Шкрибушу полетели.
- Ясненько, - сказал Балашов, слышавший об истинных намерениях ребят. - Ты, Вить, отдыхай, а мы с Таклайчиком спасгруппу заказывать.
Через час все было готово, и два корабля - спаслайнер и "кошечка", на борту которой было еще четыре человека - Балашов, Таклаев, Демитов и Ребрянский - покинули Искру.
* * *
Кересьев медленно поднял голову и огляделся. Соболь и Ежик лежали невдалеке. Чуть поодаль он заметил сестер Карол. Он сел и вздохнул с облегчением. Он многого не понял из происшедшего, но они выбрались на поверхность, а это сейчас было главным.
- Эй, Сашка, Ежик, вы как? - спросил он.
Мальчишки медленно сели, удивленно оглядываясь по сторонам.
- Где мы? - спросил Сашка.
- На Шкрибуше и не у этих чертовых мердисов.
- Чего? Каких еще мердисов?
- Ну, табуреток.
- Ты чего, бредишь?
- Ладно, кончай придуриваться, у кого по-твоему мы были последние три дня.
Ребята непонимающе смотрели друг на друга. К ним подошли две девушки, Ежик и Сашка с удивлением узнали в них сестер Карол - Эмилию и Элеонору. Они были широко известны на Искре и даже за ее пределами. Эту известность они приобрели отчасти благодаря своим смелым и успешным экспедициям, которые всегда совершали вдвоем, отчасти благодаря молодости и красоте, обществу нужны герои, и оно всегда выбирает их из более физически привлекательных людей. Они были похожи, как две капли воды, и они были красивы. Невысокие, с очень женственными фигурками, белоснежная кожа, вьющиеся каштановые волосы, ясные серые глаза. Единственным различием, которое заметили ребята, были костюмы, облегающие их словно чешуя - у Эмилии серебристый, у Элеоноры золотистый. Про них ходили легенды, дети рассказывали сказки и страшные истории. Они исчезли полтора года назад, никто даже не знал точно, куда они полетели и где их искать. Говорили, что за день до вылета они получили какое-то письмо и почему-то сразу улетели. Тогда им было по 26 лет.
Но Кересьев смотрел на них так, словно их неожиданное появление вовсе не было для него сюрпризом.
- По-моему нас чуть не прихватил смерч, и теперь у нас глюки, - сказал Сашка.
- Чуть не прихватил?! - Кересьев чувствовал, что он тоже что-то перестает понимать. - Да мы три дня провели в другом мире и еле выбрались оттуда, а ты говоришь чуть не прихватил.
- О чем ты? Сестренки, а вы откуда здесь?
- Мы прилетели сюда несколько дней назад, и нас тоже чуть не забрал смерч.
- Вы больше года просидели у мердисов в зоопарке, о каких нескольких днях вы говорите? Сегодня 3 октября 1985 года.
- Восемьдесят пятого?! - воскликнули сестры.
- Третье?! - переспросили Ежик и Сашка.
- На часы посмотрите, если мне не верите. Вы что, ничего не помните? Или придуриваетесь?
- А что мы должны помнить?
- Как нас засосало в смерч, как мы очнулись в башне у мердисов, как спускались оттуда и снова попались к ним, как нас отнесли в зоопарк, и там мы встретили сестер Карол, как мы перестреляли мердисов кислородом, а потом сбежали на их машине, которую до сих пор зовем смерчем. Вы что, ничего этого не помните?
В ответ все четверо невесело покачали головами.
- Кто такие мердисы? - спросила одна из сестер.
- Ну табуретки, местные жители.
- На Шкрибуше нет жизни.
Лешка не мог понять, в чем дело. Он отлично помнил все события прошедших трех дней. Но почему же об этом не помнили остальные? Мердисы, существа не полностью органические, очень похожие на табуретки с самого начала перепутали его с кем-то. Он вспомнил свой последний разговор с Кипрмеском. Они убегали из зоопарка, куда их поместили в качестве экспонатов, но у Керса и Ежика не отобрали пистолеты и кислородные перепонки. Мердисы умирали от кислорода, и ребята этим воспользовались, они сделали кислородные патроны и прокладывали себе путь к освобождению. Тогда снова появился Кипрмеск.
"Я прошу прекратить вас стрелять, - сказал он без единой новой нотки в голосе, обращался он почему-то непосредственно к Кересьеву. - Ты сам выбрал, кем будешь, а теперь стараешься истребить нас. Это не справедливо. Мы не желали зла твоим спутникам, а тебе и не могли причинить."
"О чем вы?" - спросила Элеонора.
"Молчи, человек, этот разговор не для тебя," - холодно сказал Кипрмеск. Он перестал говорить вслух, но Керс слышал его!
"Великий аор, я не понимаю, к чему весь этот фарс. Мы не собирались брать тебя в плен, но почему-то сразу не узнали. Мы маленький мир, мы ни во что не вмешиваемся. И ты всегда желанный гость здесь, но зачем убивать?"
"Я не очень хорошо понимаю, о чем вы ведете речь, но никто не стал бы вас убивать, если бы вы не держали в плену людей."
"Люди - ничтожества. Не понимаю, почему ты заботишься о них."
"Но я тоже человек."
"Я не знаю, что за игру ты затеял, но это уже не смешно. Твои люди не слышат нас, почему ты говоришь вслух? Каково твое настоящее имя, аор?"
Керс уже ничего не понимал. Эта табуретка решительно принимала его за кого-то другого. Интересно, за кого? И чем все это может кончиться для него и его друзей?
"Что ты хочешь?" - Керс снова услышал в своей голове вопрос.
"Я хочу, чтобы вы отпустили нас."
"Я никогда не понимал вас, Великий народ, вы порой проявляете заботу о самых ничтожных существах. Вы свободны. Улетайте, мы освободим пленников. Улетайте."
"Но как?"
Кипрмеск укоризненно покачал глазами.
"Улетайте, и ты отлично знаешь, как."
Кипрмеск развернулся и пошел прочь, остальные мердисы последовали за ним. Ребята остались на площади одни.
Все непонимающе смотрели на Кересьева. Они были свидетелями этого странного разговора, когда Керс стоял и словно говорил с кем-то по телефону. Лешка был напуган и удивлен. Он огляделся и вдруг почувствовал, что действительно знает, куда им надо идти, знает, где их ждет машина - зеленый смерч. Пожалуй, это знание напугало его еще больше.
"Нам разрешили уйти отсюда. А еще он обещал освободить остальных пленников, - Керс беспомощно окинул взглядом искрийцев.- Пошли?"
"Куда?" - спросил Сашка.
"К машине, она доставит нас на поверхность Шкрибуши."
"Так мы под землей?"
"Только не спрашивай ничего, иначе у меня совсем крыша уедет."
Город был огромен и странен. Человек чувствовал себя в нем букашкой среди причудливых построений мердисов. Они расступались перед ребятами, стараясь держаться на почтительном расстоянии. Соболь заметил, что группа из десяти табуреток сопровождала их всю дорогу. Никто не мешал их движению. Они беспрепятственно дошли до машины. Они заперлись в ней, с интересом рассматривая сложное управление. Лешка знал, что нужно делать. Откуда? Просто знал. Он завел машину и включил стартовую систему. Ему показалось, что перенапряжение в голове перешло все мыслимые границы, и сейчас действительно произойдет что-то нехорошее. Но неожиданно все прошло. И он очнулся уже на поверхности.
И теперь все четверо его спутников заявляют, что ничего не помнят.
- Вы меня разыгрываете? - с надеждой в голосе спросил он.
- Леш, лично я ничего не помню, кроме того, что мы увидели, как смерч приближается к нам, - сказал Сашка.
- Мы даже не знаем, кто вы, - сказала одна из сестер в золотистом костюме. Меня зовут Эмилия, это моя сестра Элеонора.
- Саша, Костя, а этот Леша, - сказал Соболь. - И у кого-то из нас не все в порядке с головой.
- Осинки и Березки с нами не было, должно быть они еще где-то здесь, - сказал Лешка.
У Соболя сохранился программный компас, и они без труда нашли то место, где раньше стоял корабль. Но кроме небольшой, чуть вскопанной и подплавленной ямки, ребята ничего не увидели.
- Почему вы здесь остановились? - спросила Эмилия.
- Здесь наша "кошечка" стояла, - ответил Саша.
- Они не могли так быстро улететь. Пошли.
- Куда?
- Искать корабль. Очевидно, были причины поменять место стоянки.
- Где ты его собираешься найти. Планета хоть и маленькая, но это просто смешно, - сказал Лешка.
- А что ты предлагаешь делать?
- Надо подумать, наверное, куда и зачем они могли перелететь.
Они, конечно, ни до чего не додумались, и молча побрели, куда глаза глядят, хотя глядеть им было особенно некуда, куда бы он ни посмотрели, везде их встречала безжизненная равнина. Таким же ровно-серым было еще и настроение. Куда-то пропал Ежик, да и вообще приключение оказалось не из веселых. Приближалась ночь, все очень замерзли, по очереди пытаясь согреться при помощи единственной оставшейся защитки, надо было как-то устроиться на ночлег. И вдруг в небе послышался нарастающий шум приближающихся космолайнеров. Через несколько секунд на фоне заходящего Лауса показались два корабля. Один из них очень похожий на их "кошечку", а второй мощный спаслайнер. Оба корабля почти синхронно приземлились километрах в двух от ребят. Когда люк "кошечки" распахнулся, бывшие пленники мердисов были уже рядом. Из люка высунулась как всегда несколько взъерошенная голова Балашова, а потом и он сам. В таком почти вылезшем положении он и застыл.
- Ну, чего смотришь? – улыбаясь, сказал Леша. - Не иначе как спасать нас прилетели. - Он уже смирился с мыслью, что он единственный, кто что-либо помнит, и никто ему не верит. Ну и пусть. Появление обоих лайнеров сильно подняло его настроение.
Балашов молчал, рядом с ним показался Березов, он не стал застывать, а весело спрыгнул на землю и подошел к ребятам. За ним вылезли и еще несколько человек, началось движение и в спаслайнере.
- Как в сказке, рассказали бы - не поверил, - сказал Саша. - А где Осинка?
- В везделете, - ответил Березов.
Леша очень выразительно простонал.
- Ты чего? - не понял Виктор.
- Идиоты, склеротики!
Саша с кислой физиономией взял у Керса из рук программный компас, переключил его и медленно побрел в указанном стрелкой направлении. За ним пошли и остальные.
- Миш, ты чего? - вновь обратился Керс к Балашову.
- Я Березова сейчас побью. Прилетел, панику навел, спаслайнер вызвали зачем-то. Очередная шутка Леши и Саши.
- Какая шутка?
- С зеленым смерчем. А это ... кто? Сестры Карол?!
Эмилия и Элеонора одновременно повернули свои прекрасные лица к Балашову. Он несколько раз удивленно моргнул и, откинув назад темно-русые волосы, спрыгнул на землю.
- Но что вы здесь делаете? Неужели эта уродливая планета стала вашим необитаемым островом?
- Я думаю, ты ошибаешься на счет ее необитаемости, - сказала Элеонора и, рассмеявшись, пошла к спаслайнеру, где стоял его капитан. Капитан спаслайнера, он же командир спасгруппы, туго соображал, что произошло и нужна ли еще кому-нибудь помощь его команды. Но ребята не знали, что ему рассказывать. Лешка предпочитал молчать.
Уже когда все летели на Искру, ему снова вспомнился тот неприятный эпизод из его жизни, когда все чуть не полетело к черту, и он еще легко отделался, всего лишь оставшись на второй год. Между прошедшими событиями и тем не было никакой связи, вот только если чувство беспомощности, которое охватило Керса, когда он понял, что он ничего не понимает.
ГЛАВА 3
Целую неделю после возвращения ребят по школе ходили невероятные и мало похожие на действительность рассказы об их исчезновении. Лешка молчал, никто не верил в то, что он действительно что-то помнит. А потешались все над Березовым и Осиновым, которые ухитрились потерять своих на абсолютной ровной планете. Постепенно лешкины воспоминания сгладились, и он перестал ломать голову, почему так получилось, что из пятерых человек, попавших к мердисам, что-то запомнил он один.
Из всей этой истории извлек выгоду только Миша Балашов, который начал встречаться с Элеонорой Карол. Эмилия улетела с Искры к кому-то в гости, а Элеонора вернулась в Корабленск к дяде. Здесь ее и нашел Балашов. Он делал вид, что постоянно прилетает в Корабленск в местную ВШ по делам, а заодно заходит в гости. Они стали часто встречаться. Вначале гордую и независимую девушку все это забавляло, потом она привыкла к нему, потом поняла, что влюбилась. Их неожиданный роман совершенно случайно раскрыли Соболь и Керс. Его экзотичность заключалась в том, что у Балашова до этого школьными всеохватывающими слухами не было зарегистрировано ни одного романа. Если бы ребята не были лично с ним знакомы, они наверняка о нем нехорошо подумали.
Как-то вечером Саша и Леша бродили по корабленскому парку в ожидании одного парня, с которым должны были встретиться по делам Стаи. Смеркалось, навстречу им двигалась очередная парочка, но чем ближе она подходила, тем яснее ребята чувствовали в них что-то знакомое.
- Черт меня возьми, если это не Балашов, - сказал Леша.
- Он. Но с кем это он?
- Где-то я ее видел, но где и кто, этого я вспомнить не могу.
- Мне привиделось или нет? Это кто-то из сестренок Карол.
Леша повнимательнее всмотрелся в девушку, и ребята рассмеялись.
- Интересно, которая?
- Сейчас спросим.
Через минуту они поравнялись. Балашов, который до этого абсолютно не интересовался окружающим миром, смутился, увидев ребят.
- Привет, чего это вы тут шляетесь, - как-то неловко сказал он.
- Что ты, мы не шляемся, мы тебя выслеживаем.
- Ничего умнее придумать не могли.
- Миш, ты с возрастом впадаешь в детство, не правда ли? - обратился Леша к улыбающейся девушке. - Я думаю, Миша не будет против, если мы узнаем ваше имя, вы с сестрой слишком похожи.
- Элеонора. Ну, мы пошли.
Балашову было уже 23 года, но он почему-то оставался гораздо большим ребенком, чем младшие ребята. Он всегда был таким, всегда дружил с младшими мальчишками, ему было интереснее с ними, и он действительно никогда не увлекался женщинами. Он не понимал, что другие находят в этих бестолковых созданиях, но Элеонора поразила его воображение.
- Да, Балашка, постарайся завтра с утра не опоздать на Совет. Кажется, для тебя он будет последним.
- Не опоздаю, - недовольно сказал Балашов и пошел дальше.
Пройдя несколько метров, Саша остановился.
- По-моему, он так и не придет, мы уже второй час тут болтаемся.
- Что ты предлагаешь.
- Надо предупредить Олега.
- Слетай.
- А ты?
- Я еще здесь посижу. Если он появится, я сразу свяжусь с тобой через авиетку.
- О'кей.
Саша ушел, а Лешка медленно спустился к реке и также медленно побрел вдоль берега. Берег косой выдавался вперед и открывал прекрасный вид на город, раскинувшийся вокруг парка.
Недалеко от воды на берегу сидела какая-то девчонка. Леша неслышно подошел к ней. Не специально, просто он всегда так ходил.
- Добрый вечер, не возражаешь, если составлю тебе компанию? - сказал он.
Девчонка быстро вскинула на него большие черные глаза и испуганно подалась в сторону. В этих слегка подкрашенных глазах было столько детской наивности, что Лешка невольно улыбнулся.
- Неужели я такой страшный?
- Чего вам от меня надо?
- Мне от тебя? Ничего. Чего дрожишь, замерзла?
- Да...только вот греть меня не надо.
- Глупая, на, - Лешка снял с себя куртку и накинул на ее маленькие плечи.
- Спасибо.
- Ты чего здесь сидишь одна?
- Я из дома убежала.
- Далеко убежала?
- Из Ярушинска.
- Вот делать тебе нечего было. Просто так или достали?
- Достали. Туда не ходи, сюда не ходи, к десяти, чтоб дома была, говорят, что вечером я непременно попаду в плохую компанию и сверну себе шею.
- Тебе сколько лет, беглянка?
- 16.
- А зовут как?
- Оля.
- Ну и какие планы на будущее?
- Планов нет. Только домой я не пойду.
- Совсем?
- А тебе то что? Чего ты ко мне пристал?
- Ты мне нравишься.
- Девочки на ночь не успел припасти? - Оля прищурила глаза и презрительно дернула носом. - Ты ошибся, я тебе не подойду. А если решишь взять меня силой, то я буду защищаться. Я знаю как.
- Скажи мне, только честно. Я, что, похож на сексуального маньяка?
Оля внимательно вгляделась в улыбающееся лицо Кересьева, как будто пытаясь там что-то найти. А потом вполне серьезно сказала:
- Не знаю. Я с ними не встречалась.
Лешка рассмеялся.
- Ты очень забавная.
- Дурак. Иди отсюда.
- Ну вот, везде меня прогоняют, да еще и дурак. Пойду утоплюсь.
Леша подошел к воде, незаметно включил защитку, чтобы не намокла одежда и не было холодно, купание в ноябре - не самое приятное занятие. Керс стал медленно входить в воду, ему вдруг захотелось подурачиться, да и девчонка ему на самом деле понравилась.
- Врешь, дойдешь до колена и выскочишь, вода холодная, - равнодушно сказала Оля, но сама уже стала волноваться.
Когда вода покрыла плечи Лешки, она все с тем же напускным спокойствием сказала:
- Ладно, кончай, поплавал и хватит.
Но Кересьев не торопясь продолжал идти вперед, она не выдержала и подбежала к воде.
- Ну, перестань, ты, что, ненормальный!
- Ты действительно хочешь, чтобы я вернулся?
- Да!
- Тогда я, конечно, вернусь.
Оля испуганно смотрела на Кересьева, и только, когда он подошел к ней, она заметила, что его одежда совершенно суха. Ну, конечно, она знала о существовании защитных костюмов, но она слышала также и то, что такие вещи использовали ребята, с которыми лучше не связываться, по крайней мере, так говорила ее мама.
- Почему ты сухой? - все же спросила она, желая услышать его ответ.
- А ты бы хотела, чтобы я промок до нитки и дрожал от холода? Тогда бы тебе пришлось меня согревать. Хочешь, пойдем со мной?
- Куда?
- Я еще и сам не знаю. А ты куда хочешь?
- Не знаю.
- Пожалуй, ограничимся Корабленском. Можно, конечно, еще куда-нибудь смотаться, но только не в Дмитрск.
- Почему не в Дмитрск?
- Там по улицам ходит баба-яга и ест таких девочек, как ты.
Лешка улыбнулся и внимательнее всмотрелся в это миниатюрное создание. Она была очень маленького роста, едва ли 160 сантиметров. И Кересьев, рост которого достиг 192 см, казался ей очень большим и взрослым. Она была не плохо сложена, за спиной оказался внушительный хвост белокурых волос, приятное личико, но в общем, ничего особенного.
- Можно обратиться в справочное, - робко сказала она.
- Это примитивно. Ты куда хочешь? Есть хочешь?
- Хочу немного, но не очень.
- Тогда пошли в "Солнечный", неплохое место.
- А как тебя зовут?
- Черт, я же не представился. Леша.
По дороге Лешка разузнал поподробнее об Оле. Она училась в средней школе в десятом классе, жила с родителями и братом, который был старше ее на пять лет и учился в Ярушинском университете на журфаке. Конечно, никто ее не мучил, а ей просто захотелось вырваться из-под постоянной опеки родителей и попасть в какое-нибудь большое приключение. Она ушла из дома три дня назад и знала, что ее объявили в розыск, пока еще только легкой категории, то есть без задействования Центральной поисковой системы. За ужином Лешка много болтал, рассказывал всякие истории, но о себе старался не говорить. Когда они вышли из ресторана, Керс вызвал авиетку.
- А вот и мой инвалид, - сказал он, когда она приземлилась. Перед ними стояла черная двухместная авиетка далеко не самой дешевой марки.
- Какая красивая, а почему инвалид?
- Сломалась немного, но еще летает.
- А ты где живешь?
- В Дмитрске.
Они взлетели. Оля даже испугалась, у нее была своя авиетка, но она всегда пользовалась автопилотом, а это не так быстро в движении.
- А знаешь, - сказала она, чувствуя, что с этим человеком действительно можно попасть в приключение, - я хочу посмотреть на бабу-ягу. - Кроме того, она почему-то доверяла ему и была уверена, что он не причинит ей вреда.
- К сожалению, я с ней лично не знаком. Да, ты где ночевать собираешься?
- В гостинице.
- Зря, в гостинице сразу засекут. Могу устроить на квартиру к одной девчонке.
- Девчонке?
- Ну да, в одном классе учимся.
- Классе?
- А что? Чем вызвано твое удивление?
- А сколько тебе лет?
- 17 лет, 10 месяцев и ... 21 день. Двоечник-второгодник. Что, не нравится? - заметив некоторое разочарование на лице девушки, спросил он.
- Ты врешь.
- Ничуть.
- Что это!?
Авиетка вдруг перестала двигаться вперед, зависла на мгновение и стала падать вниз.
- Ничего страшного, мы просто падаем. Я же говорил, что она инвалид.
- Но я не хочу становиться инвалидом!
- А разве тебя кто-то просит это делать?
- Но ведь мы сейчас упадем!
- Уже упали, - Лешка улыбнулся, авиетка уже несколько секунд стояла на земле.
- И что же теперь? - уже менее испуганно спросила Оля.
- Она уже не взлетит сегодня.
- Можно вызвать ремонтников...
- Зачем, когда у меня будет желание, я сам ее починю. А сейчас мы уже недалеко от нинкиного дома, где тебя можно будет пристроить, если ты не против, конечно.
Несколько секунд Оля боролась со своим недоверием, но потом решительно сказала:
- Ладно, пошли.
Через пятнадцать минут они уже сидели у Нины Юремашиной и пили кофе. Оле Нина очень понравилась, он любила таких самостоятельных спокойных людей. Нина тоже была невысокого роста и очень хрупкого телосложения. У нее было приятное лицо с мелкими чертами, короткие темно-русые волосы. Она была на полтора года старше Оли, но выглядела рядом с ней как ее ровесница. Но Оля заметила и то, что несмотря на свое хрупкое телосложение физически эта девушка была сильнее большинства ее знакомых девчонок.
Юремашина жила одна, и ребята нередко обращались к ней с подобными просьбами, или самим отсидеться, или друзьям помочь.
- Ну ладно, вы тут оставайтесь, а у меня еще дела есть, - сказал Лешка часов в двенадцать и, хлопнув себя по плечу, покачал головой. Нина улыбнулась и утвердительно кивнула, поняв, что Керс не хочет, чтобы Оля знала про ВШ.
Он еще и сам не определился, каких отношений хочет с этой девушкой. Она нравилась ему - веселая, симпатичная, с легким налетом безрассудства. Но Лешка был еще в том возрасте, когда мальчишка боится женщин и не слишком хорошо представляет, как себя вести с ними. Да и в самой Оле было столько детской невинности, что Лешка, как ни старался, не мог воспринимать ее как женщину.
* * *
Утром первого декабря Лешка получил красиво оформленное письмо с очень неожиданным содержанием. Писала Эмилия. Она предлагала ему присоединиться к их экспедиции на Анжелику, планету категории D. Именно поэтому в команде должно было быть не менее 10 человек, и сестры Карол решили обратиться к новым знакомым. Если Лешку заинтересует это предложение, Эмилия приглашала его 5 декабря прийти по указанному адресу. Не без некоторого удивления Керс констатировал, что это был адрес Балашова, а тот не любил летать в экспедиции. Подобные предложения получили Соболь, Березов, Осинов, Таклаев, Ежиков и Ребрянский. Предложение было очень лестным, а главное, предвещающим настоящее приключение.
В тот же день на пять часов было назначено внеочередное заседание Военного Совета ДВВШ, посвященное выборам нового председателя, потому как Мишка Балашов наконец то решился совсем расстаться со школой. На Совете кто-то потребовал у Балашова объяснения его ухода.
- Странный вопрос. Я окончил школу полтора года назад. Теперь мне подвернулась возможность работать там, где я хочу. Так чего же я буду здесь делать? Я предлагаю в качестве своего преемника Александра Соболя. Вы все его знаете, а потому без комментариев.
Процесс обсуждения был неуправляем. Так было всегда на организационных заседаниях ВС. Единственным правилом было недопущение рукоприкладства или иных агрессивных действий. Когда Балашову надоел поднявшийся балаган, он лениво сказал:
- Давайте голосуйте быстрее и разбежимся.
Большинство ребят было за Соболя. Сашку любили в школе, у него были неплохие организаторские способности, хорошо мыслящая голова и достаточно смелости, чтобы противостоять администрации, а там были очень недовольны назначением Соболя на должность ПВС, но отменить решение не имели права и только все время придирались к новому председателю. Но Сашка не придавал этому большого значения, отлично зная, что ребята на его стороне.
* * *
Кересьев не задумываясь принял предложение Эмилии, тем более, что большинство зачетов за первое полугодие он уже получил, и каникулы были свободны. Единственной трудностью было то, что он исчерпал лимит всех свободных дней не только за полугодие, но и за весь год. И он, набравшись наглости, пошел к Ломушкину за увольнительной. Ломушкин сначала пробовал отказать ему, но потом сдался, отлично понимая, что Кересьев все равно сделает по-своему.
Лешка довольный пришел в свою комнату и несколько минут посидел перед стопкой учебников, но учиться ему не хотелось.
- Руслан, - позвал Лешка своего робота, - реши мне эти задачи и распечатай так, чтобы было похоже на то, как я бы делал.
- Нарушай тут из-за тебя устав, - совсем по-человечески сказал Руслан.
- Ничего страшного.
- Вот арестуют меня как преступника и разберут на части.
- Нет, я тебя не дам, ты мне слишком нравишься.
В комнату заглянул Демитов.
- Лех, ты на Землю летишь?
- А кто туда собирается?
- Соболь, Таклай, Грибы и я.
- Лечу. Сейчас?
- Угу.
- Руслан, задачи положишь на стол. Димка прийдет, никуда его не пускай, пусть учится.
Леша и Денис вышли из комнаты и пошли собирать остальных.
- Денис, ты моего Димку не видел?
- Нет, а что?
- Опять загулял, дома его нет, в школе не видно, а на меня почему-то наезжают.
- Ты уверен, что это его не видно?
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я так полагаю, что это тебя не видно.
- Ну и зануда ты.
На Землю летать было запрещено, но ребята никогда не придавали значения запретам, и никто их не останавливал. Для ребят Земля была миром неустроенного общества, миром абсурда, миром человеческого идиотизма. Здесь можно было найти такие экзотические приключения, которые на Искре и придумать бы никто не смог. Кроме того, всем было известно, что искрийцы когда-то жили на Земле, имея с землянами одну и ту же природу. Действительно, больше трех тысяч лет назад искрийцев не существовало. Были просто люди, которые постепенно собрались вместе и создали свое сообщество. Одни приходили, другие уходили. Это сообщество быстро развивалось, очень скоро нескольких островов в Атлантическом океане стало не хватать, да и дикие народы были совсем не прочь напасть. Они называли себя искорками, и они не были агрессивны. На основе одного из астероидов была создана искусственная планета - Искра. Она была управляема и двигалась почти на том же расстоянии от Солнца, что и Земля, там были материки, океаны, моря, реки, озера, острова, горы, равнины - все, что положено иметь планете с человеческим населением. И искрийцы покинули Землю. Они не поддерживали с ней никаких отношений, следя лишь за тем, чтобы их планета не была обнаружена, технический уровень развития вполне позволял это сделать.
Для ребят же Земля была большой игрушкой. Когда нечего было делать, они летали туда и проворачивали небольшие авантюры. Так было и в этот раз. Но Лешке уже надоела эта детская игрушка, и он, оставив ребят, вернулся к ночи в школу.
Леша вошел в свою комнату и, зевнув, спросил Руслана:
- Сделал?
- Да.
- Димка приходил?
- Нет.
- И у себя не был?
- Нет, его нет и дома.
- Ну, придет, я ему устрою веселую жизнь.
Кересьев сел за стол и стал чинить свой сломанный телефон. Но тут как раз зашел Димка. Леша любил своего девятилетнего братишку, и никогда не вмешивался в его дела, но маленький Димочка все чаще и чаще маялся дурью, совсем забыв о том, что еще и учиться надо, а учителя в первую очередь обращались с жалобами к Керсу. Леше Кересьеву это не нравилось.
Димка пришел в весьма растерзанном виде. Под глазом сиял свежий фонарь, штаны были порваны, все одежда в пыли.
- Ты где был? - спросил Керс, вздыхая.
- Мы с Генкой Медведева бить ходили.
- Ну и как, успешно? Хотя нет, по твоему виду не похоже. Чего вам от него надо было?
- Это тебя не касается.
- Как скажешь. А как у тебя с сегодняшними оценками?
Димка замялся.
- Ну что молчишь? Или ты сегодня в школу не ходил?
- Ходил...
- Тогда в чем дело?
- Два по математике, русскому и географии.
- Что, одна на все?
- Нет на каждый своя.
- А уроки ты когда делать собираешься?
- Сейчас.
- А не рановато ли? 2 часа 37 минут. Значит так, сейчас уже четверг, до следующего четверга ходишь из общаги до школы и обратно. Руслан проследит. И если за эту неделю твой средний балл по всем предметам будет ниже четырех, это удовольствие продлится до тех пор, пока не будет, как я сказал.
- Но почему! Что за диктаторство такое! Ты гуляешь, когда тебе вздумается и сколько тебе вздумается, и никто твоих действий не контролирует. А уроки за тебя вообще Руслан делает!
- Не пыхти. Я, во-первых, двоек не получаю, во-вторых, мне скоро 18 лет. А вам сколько?
- Ну, девять.
- Так какие могут быть вопросы. Лет через восемь ты хоть вообще школу бросай, мне без разницы.
- Тебе просто повезло, что ты старше меня, а то бы я тебя так воспитывал, что ты был бы готов на другую планету от меня улететь.
- Вот-вот, иди к себе, ляг и помечтай до утра. Руслан, ты идешь за ним и контролируешь каждый его шаг.
- Я на тебя маме пожалуюсь.
- Не советую, вряд ли она обрадуется твоим успехам в школе.
* * *
5 декабря Кересьев вместе с Ежиковым подлетел к дому Балашова. С разгону он чуть не врезался в дом, он не любил тормозить, скорость - это изумительно. Костя же, как всегда, сел тихо и спокойно, он всегда очень бережно обращался со своей авиеткой, никогда не лихачил и никогда не принимал участия в воздушных войнах, на чем, вероятно, сэкономил кучу денег. Хотя у военышей и была самая высокая стипендия, но и она более чем быстро тратилась на новые авиетки.
Балашов открыл дверь сам, он был в отличном настроении и все время улыбался. У Балашки уже сидели сестры Карол, Соболь и Таклаев, через несколько минут подлетели Ребрянский, Осинов и Березов. Когда все собрались, Элеонора сказала:
- Мы летим на Анжелику. Перелет займет около двух недель, так что предлагаю вылететь сегодня. Надеюсь, это никого не затруднит. Все организационные вопросы уже решены.
- А кто там водится? Надеюсь не пресмыкающиеся? - осведомился Ежиков.
- Нет.
- А где это?
- B Ориона, Анжелика третья от ее планета.
- Нет, - сказал Ребрянский, - я туда не полечу. Мне лучше на Нереиду, меня там любят и ждут.
- Нереида? Спутник Нептуна?
- Она самая.
Неосведомленные сестрички Карол очень удивились, как можно променять Анжелику на какой-то спутник, да еще в Солнечной системе. Но ребята знали, что там живет его подружка, которую он обещал не покидать надолго.
- А на чем летим?
- На лайнере, конечно. Я уже все заказала, осталось только улететь. Если больше нет вопросов, то встречаемся сегодня в три на космодроме. В полчетвертого вылетаем, пожалуйста, не опаздывайте.
- Стойте, вы мне так и не сказали, кто так водится, - снова спросил Костя.
- Не знаю и именно поэтому хочу туда слетать. Прилетим - увидим, чего ты переживаешь, - ответила Эмилия.
Ребята еще немного поговорили и разлетелись. За все время переговоров единственным человеком, который не произнес ни слова, был Балашов. Кересьев отметил это с удивлением, назвать Мишку молчуном никто никогда бы не смог. Создавалось впечатление, что он совсем не в восторге от предстоящего полета, но что не сделаешь ради любимой девушки, можно и в этом чертовом космосе поболтаться.
* * *
Леша вышел из своего корпуса в прекрасном настроении. Был ясный морозный день, все вокруг сверкало белизной под лучами декабрьского солнца, под ногами приятно скрипел недавно выпавший снег.
- Леш! - окликнул его кто-то.
Кересьев обернулся и увидел Лену Жукееву, которая быстрыми шагами догоняла его.
- Чего?
- Ты куда?
- Вперед. Я всегда хожу только вперед.
- Ты на космодром?
- Допустим.
- Я слышала, вы на Анжелику летите. Это правда?
- Может и летим. А тебе то что от этого.
- У меня сейчас много свободного времени. Можно, я с вами?
- Я думаю, не стоит. Сожрет тебя дрянь какая-нибудь, а мы отвечай. Разве можно таких маленьких, как ты, брать в такой далекий полет.
- Издеваешься. Хорошо. Кто у вас командир?
- Понятия не имею. И вообще, Жучок, ты просто не выносима, что за удовольствие везде совать свой нос?
- А кто с вами летит? - не обращая внимания на не очень учтивые ответы Кересьева, продолжала Лена.
- Тебе то какая от этого радость?
- Поласковей, милый. А то я Андрею пожалуюсь на что-нибудь.
- Жалуйся.
- Сам ты, Кересьев, невыносимый.
- Что же ты не бежишь жаловаться?
Лена и не собиралась идти к Андрею, но Яшенко появился сам. Он шел, переваливаясь с боку на бок, как медведь и гневно сверкал маленькими глазками.
- Вот, благородный рыцарь бежит спасать свою беззащитную возлюбленную от кровожадного вампира, который только и ждет случая броситься на свою несчастную жертву.
- Дурак! Ну и путь он тебя побьет, - Лена быстро пошла прочь.
- Что ты там мямлишь! - крикнул Андрей Кересьеву еще за несколько метров.
- Начнем с того, что я не мямлю, а кроме того, тебя мои слова не касаются. Пока.
- Пойдем поговорим.
- Пойдем? А чем тебе это место не подходит для нашего задушевного разговора?
Леша насмешливо смотрел на Андрея, зная, что Яшенко бесит эта насмешливость. А взбешенный Андрюша Яшенко представлял собой очень забавное явление, хотя и довольно опасное. В этот момент раскаявшаяся Жукеева вернулась назад.
- Ребята, перестаньте, - вмешалась она. - Андрей, я и без тебя разберусь, какое тебе дело, с кем я разговариваю, что ты на всех сразу бросаешься! Леш, пойдем.
- А ты мной не командуй, тоже мать-командирша нашлась. Так что ты хотел мне сказать? - обращаясь уже к Яшенко, сказал Леша.
- А вот что, - Яшенко ударил Керса.
- С удовольствием отвечу.
Обменявшись вступительными ударами, ребята всерьез занялись друг другом. Яшенко был сильнее физически, Лешка лучше дрался, но не настолько, чтобы одержать легкую победу. А время шло, и Лешка вспомнил, что ему еще надо успеть в космопорт, а он никогда не оставлял себе времени про запас. Минута в минуту, а тут столько времени потрачено с Яшенко и так безрезультатно.
- Яш, давай отложим наше сражение до следующего месяца, - предложил Лешка.
- А! Сдался!
- Нет, я же сказал, отложим. У меня больше времени нет.
- Так я тебя и отпустил. Пусть ты еще и опоздаешь, мне это доставит только удовольствие.
- Ох, и надоел ты мне, Яша, я такой зануды, как ты, еще не видел, - говоря это, Лешка незаметно скользнул рукой в карман, извлек оттуда пистолет, с которым очень редко разлучался, нащупав нужную кнопку, он переключил его на парализатор. Резким движением Керс оттолкнул Андрея и всадил в него пульку парализатора.
Отряхиваясь от снега, он пошел к своей авиетке. Он хотел сказать Жукеевой, чтобы она позаботилась о Ящике, но ее здесь уже не было. Космодром был далеко за городом, а до трех оставалось всего три минуты. Он приземлился на стоянке авиеток, подняв высокий столб снега, за что услышал о себе много интересного от близко стоявших людей. Он добежал до ворот космодрома, где еще несколько минут потратил на поиск пропуска.
- Где ты был? - набросились на него ребята.
- Сюда летел.
- Быстренько на медосмотр, ничего вовремя сделать не можешь, - недовольно сказал Балашов.
- Куда?!
- На медосмотр.
- Зачем?
- У нас официальная экспедиция, контракт заключен при условии, что мы все здоровы.
- Контракт?
- Ну да, чего здесь удивительного.
- Я никогда не летал по контрактам, у меня и специальности никакой нет.
- Твоих знаний вполне достаточно, чтобы быть членом экспедиции.
- Предупреждать надо, серьезные дела так не делаются.
Леша недовольно пошел в местный медпункт.
ГЛАВА 4
"Стриж" оторвался от Искры и, набирая скорость, стал быстро удаляться от планеты в темноту межзвездного пространства. Как только корабль покинул пределы Солнечной системы, Балашов собрал всех в кают-компании.
- Во-первых, довожу до сведения опаздывающих, что вместо Ребрянского мы взяли Лену Жукееву.
Именно в этот момент Лена вошла в кают-компанию. У Керса даже рот открылся от удивления. Когда она успела? Она добилась того, чего хотела. А желание ее было очень просто и понятно. Лене надоел круг ее знакомых, где в основном были дуболомы, и ее, гордую и независимую по своей природе, воспринимали только как девочку Андрея. Волки - это совсем другой мир, другие правила игры. Ее завораживали приключения, ее тянуло в космос, привлекали ее и сами ребята, которые совсем не были похожи на туповатых и прямолинейных дуболомов, решавших любой вопрос кулаком по физиономии. Волки ничего не имели против Лены, но ребята никогда не принимали в Стаю девчонок, такая сложилась традиция, хотя в уставе это и не было оговорено. А мальчишки находили такую традицию вполне целесообразной.
- Кроме того, - продолжал Балашов, - я как командир экспедиции довожу до вашего сведения, что...
- Что это допотопное корыто без полного автоматического пилотирования, - перебил его Таклай.
- Совершенно верно, а потому придется нам по очереди дежурить в отсеке управления часа по три. Ежика и Жукееву я освобождаю от этого, они будут отвечать за наше питание.
- Почему я! Чем я хуже других, - возмутился Костя.
- Наоборот лучше. В отличие от других ты умеешь готовить.
- Вечно так, раз Ежиков - значит кухня.
- Да ладно тебе, если туда пойдет кто-нибудь из нас, сам же потом будешь этой едой плеваться.
* * *
Была ночь, когда Осинов разбудил Керса.
- Леш, Леш, - сквозь сон услышал Кересьев. Он недовольно приоткрыл глаза и спросил:
- Чего?
- Твоя очередь дежурить.
- Где?
- У пульта, где же еще.
- Черт... Не могли лайнер с автопилотом взять.
Лешка сел в мягкое кресло и, зевая, посмотрел на экран внешнего обзора. Ярко сверкали звезды, и, хотя корабль перемещался в пространстве с огромной скоростью, никаких изменений не было заметно.
Все было в порядке, корабль и не собирался сбиваться с курса. К концу первого часа Лешка уже почти спал, на карте, фиксирующей траекторию полета, вычерчивалась ровная прямая.
- Леша, - вдруг окликнула его Эмилия.
- Да?
- Ты, что, спишь?
- Нет еще, но спасибо, что разбудила.
- Сбавь скорость до десяти.
- Зачем? - спросил Лешка, выполняя приказ.
- Мы пролетаем по территории Кандалии, они запретили превышать эту скорость, разве ты не знаешь?
- Нет, я здесь раньше не летал.
- Такие вещи все равно надо знать. Никто из нас не хочет попасть в кандалийскую или еще какую-нибудь тюрьму.
Эмилия уже почти ушла, но Керс остановил ее:
- Стой! Когда она закончится, эта территория?
- Минут через десять можешь переходить на нормальный режим.
- Будет сделано, кэп.
- Леш, ты не знаешь, где моя сестра.
- Зачем она тебе?
- Просто интересно, она стала какая-то не такая, словно с ума сошла, после того, как мы вернулись со Шкрибуши.
- От радости, наверно, - Лешка усмехнулся. Эмилия заметила это.
- По-моему, ты знаешь, в чем дело. Придется сказать, - она улыбнувшись запустила свои пальцы в его густые волосы и пару раз хорошенько тряхнула его.
- Ты что, с ума сошла! Отпусти, больно же.
- Где она? Что она еще задумала? У меня вполне определенное чувство, что ты знаешь.
- Вот у нее бы и спросила. Ну! Последние волосы повыдергиваешь.
- Давай выкладывай.
- В кают-компанию загляни, там они.
- Кто они?
- Твоя сестра и Балашка.
- Эля? Не может быть.
- Ну, это уж вы сами разбирайтесь.
Эмилия ушла, погруженная в свои мысли. Прошло еще несколько минут, и вдруг в отсек управления зашел Ежиков. Он был почему-то в спортивной одежде и весь взмок от пота, но Керса поразила необычная бледность Кости.
- Что-то случилось?
Костя молчал.
- Что случилось? Ты говорить можешь?
- Могу, - отсутствующим голосом сказал Костя.
- Так что все-таки произошло?
- Я ее ударил.
- Кого?
- Лену.
- Жукееву? Ежик, ты можешь доступно объяснить, что произошло. Ты случайно с ума не сошел?
- Нет. Но я ее ударил! Понимаешь, ударил!
- Это я уже слышал. Она жива?
- Да.
- Так чего ты с ума сходишь?
- Ну, как ты не понимаешь! Я ударил, ее ударил!
- За что?
- Я взял с собой грушу...
- Какую грушу? Кость, может ты действительно не в себе?
- Боксерскую... И сегодня вечером решил потренироваться. Я подвесил ее на решетку вентиляции и стал разминаться, но тут пришла она и сказала, чтобы я убрал свою подушку. Подушку! Я ей сказал, что она не права, а она сказала, что ее не волнует, как называется моя груша, и чтобы я убрал ее и назвала гадостью. Я не выдержал и сказал: "Что ты здесь командуешь, малявка", а она назвала меня плешивым боксеришкой и еще много чем, причем, иногда неприлично. Ну, я ей, конечно, отвечал, а потом она дала мне пощечину, у меня до сих пор щека болит. Я забылся и ответил. Я не знаю, как это вышло, словно затмение какое-то нашло. И самое страшное, я, кажется, разбил или сломал ей нос.
- Да, Ежичек, ты герой. Сиди здесь, я сейчас приду.
Лешка вышел в коридор и пошел на кухню, но войти туда не смог, дверь изнутри оказалась забаррикадированной.
- Жучок! У тебя нос целый? - спросил он.
- Кто там?
- Нос у тебя цел? Там один идиот интересуется и пребывает в сильном волнении.
- Передай ему, что у меня теперь вообще нет носа.
- Вас понял.
По веселому голосу Лены Керс понял, что Костя преувеличил силу своего удара. Вернувшись в отсек, Леша первым делом отругал Ежикова, за то, что тот даже не глянул на пульт управления, и корабль несколько подался вниз. Но это было нетрудно исправить.
- Ну что успокоился? - сказал Керс, разобравшись с лайнером.
- Да, - отрешенно ответил Костя.
- Тогда иди и проси прощения.
- У кого?
- У Жукеевой, конечно. Иди, иди, не мешай мне спать. Сначала руки распускает, а потом на стены лезть готов, деятель.
В это время Керса вызвал Балашов, он интересовался все ли в порядке.
- Балаш, там у Ежика с Жуком конфликт на спортивную тему. Разберись, они мне до чертиков надоели, - пожаловался Кересьев.
- Где они?
- Около кухни или в самом отсеке.
Видеофон отключился, а Ежиков все еще сидел не шелохнувшись.
- Ты еще здесь? Ежик, давай топай отсюда.
Ежик бросил на Керса обиженный взгляд, словно это Лешка был в чем-то виноват, и пошел на кухню. Через некоторое время пришел радостный Соболь и рассказал Керсу об увиденном на кухне.
Ежиков действительно пошел просить у Лены прощения, но когда он вошел на кухню, то увидел, что Жук сидит на полу посреди помещения и режет его грушу на ломтики. Вместо слов извинения он прошипел, краснея от злости:
"Что ты делаешь?"
"Грушу режу", - как всегда невозмутимо ответила Жукеева.
"Ты, что, дура?!" - взорвался Костя.
"Она груша? Груша. Тогда она должна приносить какую-нибудь пользу, эта, например, послужит К.Э.Ежикову завтраком."
"Что?!" - Ежиков готов был кинуть в нее чем-нибудь побольше и потяжелее, но пришел Балашов и решил навести порядок. Он долго не мог понять, в чем дело. Сашка стал ему объяснять, что Костик решил потренироваться на кухне и так далее, а Ежиков в это время подошел к Лене и, опустив глаза, совершенно неожиданно проговорил:
"Прости меня, пожалуйста".
У Жука, да и всех присутствующих глаза на лоб полезли. Она над ним издевается, а он у нее прощения просит.
"За что?" - спросила она.
"За нос",- ответил Костя. Лена бросила на него недовольный взгляд и ушла на веранду. Ежиков покраснел и убежал к себе в каюту, на чем все и закончилось, по крайней мере, этой ночью.
- Веселенькое дело, - сказал Лешка. - Сколько сейчас времени?
- Пять минут пятого, можешь идти спать.
- Да неужели здесь останусь, - Керс встал и собрался уйти, но Сашка остановил его.
- Леш, у тебя с головой все в порядке?
- Не жалуюсь. А в чем дело?
- Почему скорость такая маленькая? Мы так несколько лет лететь будем.
- Ну, переключи, какие проблемы. Эмилия чего-то говорила, а потом Ежик. Ладно, до завтра.
Леша вернулся в свою каюту, скинул кроссовки и попытался заснуть. Но, когда Кересьев уже погрузился в сон, на него с полки, висевшей над диваном, свалился свитер Таклая. Лешка проснулся и, увидев, что его разбудило, запустил свитером в Олега. Таклаев проснулся в еще более отвратительном настроении, чем Керс. По вине Лешки он не закончил свой поединок с Малекашиным.
- Какая сволочь! - садясь, громко проговорил Олег. - Керс, это ты?
- Я, конечно, здесь больше никого нет.
- А знаешь, что я сейчас сделаю?
- Что?
- По морде, тебя.
- Таклайчик, ты лучше спи, это будет и для тебя, и для меня гораздо лучше, - насмешливо сказал Кересьев.
- Ах, спать, да?
Олег встал и деловито подошел к Керсу.
- Спать, спать, - залезая в угол, ответил Леша.
- Значит так, - напуская на себя серьезный вид, говорил Таклай, - я вызываю тебя на дуэль!
- Хорошо, давай только сначала выспимся.
- Нет, сейчас, вставай.
- Я спать хочу, отстань.
- Что, струсил?
- Олежек, я тебя завтра побью, - Лешка демонстративно притворился спящим.
- Ну нет, ты от меня так просто не отделаешься теперь.
- А куда ты на фиг денешься. Ты можешь тут выпендриваться, как хочешь, а я спать буду.
Таклай сел на свою кровать и, зевнув, решил, что все-таки лучше поспать. Но через час он должен был заступить на дежурство, и когда Соболь пришел за ним, они разбудили и Лешку.
- Вы, зануды, потише не можете трепаться.
- Можем, но не будем.
Высказав свое недовольство, Кересьев снова заснул.
* * *
Утром за завтраком, Лена подавая Ежикову еду, вместо положенного бутерброда и кофе поставила перед ним что-то странное. Это нечто было неопределенного грязно-желтого цвета в виде комочков. Костя непонимающе посмотрел сначала на свою тарелку, потом на Лену.
- Это что?
- Еда, - невозмутимо ответила Лена.
- Какая?
- Трудно сказать.
- Я хочу знать, что все это значит!
Костя встал, он был раздражен. Но в ответ на его вопрос все громко рассмеялись. Только в этот момент Костя понял, что это были остатки его груши. Он побагровел от злости, бросил на всех присутствующих полный ненависти взгляд и выбежал из кухни.
Следующие два дня Ежик отказывался есть вообще. Он сидел в пустом отсеке, предназначенном для склада, и что-то читал. Все, кроме Жукеевой, пробовали с ним поговорить, но он молчал и принимать пищу отказывался.
На третий день Лешка с бутербродом и стаканом сока в очередной раз зашел к Косте.
- Привет. Все сидишь? Ну и кому от этого хуже? Уж точно не Жуку.
- Я не уйду отсюда, пока она не извинится, - вдруг зло ответил Костя.
- А тебе это надо? Всем известно, что Ленка порядочная стерва. Да пусть она сейчас хоть сто раз извинится перед тобой, все равно поступит также. А кроме того, ты же ее ударил.
- Она тоже меня ударила, первая.
- Что ты как ребенок. Тётька она, не забывай об этом. И никогда не связывайся, все равно не победишь.
Лешка оставил принесенную еду и вышел из складского отсека. Он думал о Ежикове. Он всегда считал Костю своим другом, и Ежик был неплохим парнем. Надо признать, что на лицо Костя был страшен. Его сильное, напрочь лишенное какой-либо грации, тело тоже не вызывало приятных эмоций. Он был во многом закомплексован, он был как не от мира сего. Со своим собственным миропредставлением, он никогда не мог естественно вписаться в существующую реальность. Честный, прямолинейный, добрый, но очень ранимый, грубый, недоверчивый и озлобленный, а потому несчастный человек. Но было в нем и совсем другое, неожиданное после визуального знакомства с ним - внутри всей этой скорлупы жила поэтичная душа романтика, нежная и пугливая, все еще ищущая, как проявить себя, как показать другим, что он, возможно, даже более интересен как человек, чем другие. Костя писал какие-то статьи и рассказы, изредка печатался в научных и литературных журналах, но писания его особым успехом не пользовались. Ходили слухи, что он исписал уже целый чемодан тетрадок стихами, но никто не читал их. Ежик неплохо рисовал, но и рисунки свои редко кому показывал. Он чувствовал себя свободно только среди самых близких друзей. Но у него почти не было друзей, потому что люди считали его чуть ли не идиотом, не утруждая себя тем, чтобы попробовать понять. Он был не глуп, но косноязычно изъяснялся, и люди считали его глупым. И ему было всего лишь 18 лет - довольно тяжелый возраст для каждого человека. Это время окончательного прощания с детством, время вступления в злую взрослую жизнь, когда ты один против всех и все против тебя, особенно если ты действительно хочешь чего-то добиться в этой жизни. А у Кости была цель. Он мечтал стать космическим путешественником, для этого и пошел в ВШ. Он жил один, никто никогда не видел его родителей. Костя и сам говорил, что не знает, где они, где-то летают.
Керс знал Ежика с первого класса, знал о нем практически все, но никогда не мог до конца понять, да и не смог бы. Лешке все давалось легко, природа не обидела его ни внешностью, ни способностями, ему было легко общаться с людьми. И если у Керса и не было какой-то определенной цели в жизни, то и времени задумываться об этом у него не было. Керс никогда не задумывался, как много в человеческом обществе может значить внешность. Ежик же все свои проблемы списывал на этот недостаток. Косте исполнилось 18 в октябре этого года, да и повзрослел он раньше большинства своих сверстников. Но девчонки не обращали на него внимания, кому нужен угловатый неудачник со страшной физиономией. И если бы просто не обращали внимания, он издевались.
* * *
Ежик пришел к ужину и сел на свое место, ни слова не говоря, ребята с любопытством и непониманием посматривали на него, но вели себя так, словно ничего не случилось, даже Жукеева никак не прокомментировала его поведение.
* * *
За два дня до Нового года ребята увидели Анжелику. Никто из мальчишек понятия не имел, когда они долетят до планеты, только сестры Карол. В чем нет ничего удивительного, ведь только они были профессионалами, остальные, даже Балашов не имели космического образования. Анжелика была из числа таинственных планет. Люди, прилетавшие сюда, видели неповторимые фантастические видения. Какие только картины не открывались их взорам. Едва ступая на планету, они видели пейзаж еще более причудливый, чем описывали их предшественники. Причем, если группа разделялась, то одни могли видеть картины совершенно исключающие существование тех, которые видели другие. Видения со временем менялись. В один прекрасный момент человек мог, проснувшись, к примеру, очутиться в совершенно иной обстановке, чем та, в которой он заснул. Ни одно видение не было запечатлено на пленке, она всегда оставалась чистой, какое бы оборудование прилетавшие ни применяли. Очевидно, это были миражи, но никто не знал, как от них избавиться, никто не знал, что на самом деле представляет из себя планета, выдвигали даже совсем фантастические предположения, что вся она сплошной мираж. Хотя издалека ее всегда можно было наблюдать в неизменном виде, эти наблюдения производились за пределами разреженной почти прозрачной атмосферы. Но с такого расстояния она не представляла из себя ничего интересного. Разве что легкий туман, который с удалением от планеты приобретал красноватый оттенок, поднимаясь выше, он извивался в длинные замысловатые фигуры. Многие космопутешественники, надолго зависавшие над планетой спустя несколько дней уже в этих фигурах начинали видеть различные человеческие фантазии.
Обо всем этом сестры Карол специально не рассказывали ребятам, чтобы те не могли заранее настроить себя на восприятие миражей.
"Стриж" не долго задержался на орбите Анжелики. Орбитальное изучение не входило в планы экспедиции. Но к огорчению ребят на планете уже находилась звездометская команда, члены которой были гораздо профессиональнее моревенов. Капитан звездометцев любезно пригласил прибывших в гости.
"Стриж" аккуратно сел на поверхность, и Элеонора с некоторым волнением распахнула входной люк. Она ожидала всего, чего угодно, но только не этого. Гладкая черная поверхность была словно отполирована до блеска, она уходила далеко к горизонту, оставаясь везде такой же гладкой и блестящей, не возникало даже сомнений по поводу ее искусственного происхождения. Метрах в двух над поверхностью начинался красноватый туман, тот самый туман, который они видели, пока не спустились на планету. Элеонора, включив защитку и вставив кислородные перепонки, вышла из корабля. Она еще раз огляделась, пейзаж во всех направлениях был одинаков, лишь в сторону от правого борта корабля виднелись какие-то белые предметы.
За Элеонорой бодро выскочили остальные. Эмилия подошла к сестре и удивленно спросила:
- Это, что, такой мираж?
- Не знаю, но больше похоже на действительность.
К ним подошел Березов.
- Ну, что мы сначала сделаем, наведаемся к тем белым шарикам или в гости к звездометам?
- В гости, - ответила Элеонора.- Я, Балашов, Леша, Олег и ты, Вить. А остальных попрошу остаться на корабле.
- Маленький нескромный вопрос, а по какому принципу ты отбирала себе попутчиков? - спросил Соболь.
- Без всяких принципов.
- Еще один вопрос, а вы никак без Керса не обойдетесь?
- Не думаю.
- Очень жаль, а то бы мы с ним сходили прогуляться.
- Саш, если можно, давай без прогулок. Я вас потом по всей планете искать не собираюсь.
- Как в детском саду, - недовольно проговорил Керс, - чего терпеть не могу, так это когда мной кто-то распоряжается.
- Ладно, кончайте пыхтеть, - вмешался Мишка.- Как Эля сказала, так и будет.
Через четверть часа моревены сидели в кают-компании звездометского корабля. Хозяева увлеченно рассказывали о виденных ими миражах и с недоумением говорили о внезапном изменении пейзажа. По их словам, это произошло именно в тот момент, когда "стриж" коснулся планеты. Больше всего их поражало, что новое видение совершенно совпадало с тем, что должна была представлять из себя эта планета, если верить орбитальным наблюдениям.
- Эль, - обратился к ней на обратном пути Олег, - ты же знала про все эти миражи, почему же ты нам не сказала ничего?
- Я не хотела, чтобы вы что-нибудь придумывали сами.
- Знаешь, Эль, ты, конечно, очень хорошая, но я не могу понять, почему ты не доверяешь нам и считаешь нас какими-то неполноценными.
- Глупости говоришь, - ответила Элеонора.
- Нет, в свои 19 лет я еще не разучился думать.
Олег не шутил. Он действительно не любил, когда с ним обращались, как с маленьким мальчиком, а уж тем более высказывали в его отношении недоверие. Он был самым старшим в 10б, он был вожаком в Стае, он сам привык распоряжаться собой. Высокий и крепкий с рыжевато-русыми волосы, немного простоватым лицом, с ярко-синими глазами. Пока не начинали ущемлять его интересы, он производил впечатление добродушного безобидного человека. Судьба Олега с самого начала сложилась не так гладко, как у остальных ребят. С трех лет он жил без родителей, они пропали в одной из экспедиций. Бабка, единственная его родственница всячески старалась скрасить жизнь своего внука, она была любвеобильна и с то же время строга, она хотела вырастить послушного ребенка. Но Олег родился сорванцом и ни ласка, ни наказания не могли исправить этого. Он уходил из дома рано утром, а возвращался к ночи, с виноватым видом выслушивал бабушкины упреки, а на следующий день поступал так же. Родители соседних детей постоянно приходили жаловаться на Олега. Бабушка мечтала отдать Олега в спортивную школу, и его бы там с удовольствием взяли, но Таклаев уже в семь лет мог настоять на своем. Его приняли в военную школу почти с удовольствием, он подходил по всем параметрам, но начиная с первого класса ему постоянно грозили отчислением. Во втором классе его все-таки оставили на второй год за отвратительное поведение, но и эта неприятность ничуть не поубавила его боевого пыла. А когда он учился в пятом классе, он тайком пробрался на исследовательский лайнер, и поймали его лишь в полете. Команде не повезло и Олегу вместе с ней, он пробыл полгода в плену у жителей планеты, которую искрийцы собирались исследовать. Из-за этой неприятности он потерял еще год, так он и попал в тот класс, где сейчас учился.
- Действительно, сказал Кересьев, - Таклай не глупости говорит. Вы с сестрой все время ведете себя так, как будто вы воспитательницы в детском саду, где детьми являемся мы.
- Вы хотите говорить серьезно, хорошо. Голые факты. Без всяких эмоций. У меня три диплома о высшем образовании: я закончила капитанский факультет КИ, заочно планетоведческий и лингвистический. А вы? Среднее образование.
- Я не говорю, что мы на равных, ты капитан. Но сначала неоговоренный контракт, теперь умалчивание про миражи, если ты хочешь командовать нами, то уж изволь не обманывать. А что касается образования, оно у нас не совсем среднее. Девять с половиной классов ВШ - это не среднее образование. Не обижайся, но ты очень мало училась в ВШ, чтобы понять, что она дает. Ты, безусловно, больше знаешь как капитан корабля, планетолог, может еще что-нибудь, но и мы не вчера родились. Что касается меня, я не очень то буду прислушиваться к твоим приказам с этого момента, не хочу выступать в качестве подопытного кролика.
Элеонора молчала. Она не очень ловко чувствовала себя из-за того, что заранее ни слова не сказала о контракте. В этом вопросе ребята были более, чем правы. Контракт налагал определенную ответственность, а мальчишки были всего лишь искателями приключений, их не очень то волновал исход экспедиции. Очаровательные сестрички специально ничего не говорили. Им очень хотелось слетать на Анжелику, и им нужна была команда, но не дотошных профессионалов, а именно таких мальчишек. Одновременно они понимали, что ребята не горят желанием брать на себя какие-либо обязательства, а сестрам нужны были деньги, и они не могли позволить себе лететь просто так, без контракта.
Элеонора медленно подняла свои красивые глаза и, улыбнувшись, посмотрела в лицо Лешке.
- Возможно, я в чем-то не права, но я такая, какая есть.
- Ладно, кончайте собачиться, вмешался Балашов, давайте все-таки дойдем до корабля, пообедаем и сходим к тем круглым.
- Ты, Балаш, если хочешь, обедай, а мы с Керсом и Виком пойдем сейчас.
- Это что, борьба за первенство открытия? - спросила Элеонора.
- Нет, просто мы не голодны.
Ребята не торопясь пошли к белеющим предметам. По дороге Березов снова вернулся к затронутой теме:
- Не понимаю, чего вы грызетесь. Они очень хорошие люди, эти сестрички. Чего вы хотите доказать?
- Не знаю, - ответил Олег. - Отвратительное настроение.
Идти ребятам пришлось долго. По дороге их догнали Соболь с Осиновым. Чем ближе ребята подходили, тем четче они могли разглядеть, что предметы эти и по форме, и по цвету очень напоминают куриные яйца, размерчик, правда, великоват. На этот переход ребята затратили больше часа, и Осинов все время твердил, что надо было взять везделет, который сделал бы это меньше, чем за пару минут.
- Хороши яички, - сказал Таклай, когда они наконец дошли до белых предметов. - Очень обидно, что здесь больше ничего нет.
- Интересно, а внутри у этих яичек что-нибудь есть? - сказал Осинов.
- Да, действительно, может там кто-нибудь живет. Впрочем, это не трудно проверить.
- Каким образом?
- Да раздолбать одну штуку и никаких проблем,- сказал Керс.
- Ага, а оттуда выскочит жуткий кровожадный птенчик или крокодильчик метров пять в длину. Как, Леш, тебе это понравится.
- Витенька, хочу заметить, что никакой живности мы на этой планете не зарегистрировали, кроме звездометцев, разумеется.
Лешка пошел вокруг яйца, в надежде найти что-нибудь примечательное, кроме самих яиц. И вдруг он обомлел от удивления. Перед ним, как из-под земли возникло невысокое человекоподобное существо с птичьими крыльями за спиной. Оно как-то вымученно улыбнулось и с мягким поклоном проговорило. Но нет. Оно не говорило. Не уши Кересьева услышали слова, а его мозг услышал это.
- Приветствую тебя, Лаор. Прошло уже много сотен лет нашего времени, с тех пор, как ты последний раз посещал нашу планету. Ответь мне сразу, принес ли ты нам хоть надежду вернуть былое благополучие.
"Опять?!" - пронеслось в голове Лешки. - "Это наваждение какое-то. Так не бывает! Сначала Шкрибуша, теперь здесь. Может, я сошел с ума?". У него моментально возникло желание лететь с этой планеты как можно дальше. Панический страх, самое худшее, что может случиться с человеком. Этот страх лишает разума. Тем не менее Керсу удалось собраться с мыслями, и он сказал:
- Я не понимаю, о чем вы говорите. Я никогда не был здесь, и это не мое имя.
Его мозг снова воспринял чужую мысль.
- Как мне называть тебя?
- Меня зовут Алексей.
- Я Ри. Раньше Лиад курировал нашу планету. Ты прилетел к нам?
- К вам? Вы население этой планеты?
Существо с непониманием посмотрело на Кересьева. У них у обоих создалось впечатление, что они говорят на разных языках.
- Мы прилетели с Искры и были бы рады с вами познакомиться, - продолжал Керс.
Некоторое время Ри молчал, потом он снова с легким поклоном проговорил:
- Извини, Лаор. Мы совершили огромную ошибку раньше. Нет нам прощения. Ты с этими людьми. Пусть будет так. Но помни, ты всегда желанный гость на нашей земле.
С этими словами анжеликец исчез. Лешка не понял, как и куда неожиданно исчезли и яйца. Ребята с испугом переглядывались. Лешка молчал под впечатлением разговора. А может это мираж? Скорее всего. Он решил ничего не говорить ребятам, да и что он мог им сказать? Одно лишь желание поскорее убраться с этой планеты осталось у него.
Прошло два дня. Ничего не изменилось. Не появились ни яйца, ни анжеликцы, ни миражи. Сестры Карол что-то увлеченно изучали, Мишка Балашов помогал им, но ребят это не интересовало.
Как-то раз Леша и Олег сидели в кают-компании и болтали, когда Таклай вдруг сказал:
- До чего меня достала эта Анжелика. Надо же было ввязаться в эту идиотскую экспедицию. Да и вообще надоело летать. Поплавать охота.
- Поплавать это хорошо. Не зря мы все-таки учились, но на морской корабль нам денег не хватит. Хоть в корсары иди.
- Лех! А ведь это идея, - встрепенулся Олег.
- Ты, что, спятил. За такие штучки по меньшей мере пять лет Луны получишь.
- А мы на Земле, - уверенно сказал Олег.
- Там грязи всякой полно.
- Ерунда. Кроме того, это сейчас. А раньше! Махнем век так в 18-й через МВ.
- Классно было бы, но кто тебе МВ даст.
- No problem. А на что у Понатишина двоюродный брат в институте времени работает.
- А он устроит?
- А куда он денется. Так ты пойдешь?
- Спрашиваешь! Надо еще кого-нибудь наагитировать.
Скоро в отсек прибежал Соболь. Он увлеченно рассказывал, как Ежик поругался с Эмилией. Когда Саша замолчал, Керс бросил на Олега лукавый взгляд и спросил:
- А ты сам то пойдешь?
- Куда?
- Туда, куда ты сам же и предложил пару минут назад.
- Да, Соболеночек, примкнешь с нами к береговому братству?
- Чего?
- Примкнешь, спрашиваю, с нами к береговому братству. Временно, конечно.
- Ты, чего, Таклайчик, рехнулся? Береговое братство. Что-то тебя на Луну последнее время так и тянет.
- Ни капельки. Мы на Землю собираемся. Ты с нами?
Саша задумался на несколько секунд, а потом его глаза радостно заблестели, он тоже не был в восторге от Анжелики, а пиратская деятельность была тем, чего ребята еще не делали.
- Заманчиво, черт возьми. А когда?
- Мы так решили, что лучше сейчас,- сказал Олег. Лешка с удивлением посмотрел на него.
- А Анжелика? - спросил Саша. - Да и корабль у нас всего один.
- Анжелика - муть, и мне, например, она совсем не интересна, - твердо сказал Лешка.- Планетка наипротившнейшая, а звездометская команда вылетает как раз завтра утром.
- Ага, они просто мечтают взять нас с собой.
- Нормальные люди, договоримся, а если ты сдрейфил, так и скажи.
- Я? С чего бы это.
* * *
Когда ребята изложили свои намерения другим членам экипажа, сестры Карол и Балашов сказали, что у ребят не все в порядке с головой, им не удалось понять романтического порыва военышей, наверно, они были уже слишком взрослыми. Но даже несмотря на подписанный контракт они понимали, что остановить никого не удастся. Ни разумные доводы, ни сумма неустойки, ничто не могло удержать ребят на Анжелике. Один лишь Ежиков, обуреваемый приступом совести заявил:
- А вы не подумали, что можете своей деятельностью нанести вред людям? Нельзя же быть такими безрассудными! На чем вы сами то будете плавать?
- На их же корытах.
- Керс, только не убеждай меня, то ты умеешь управлять парусными судами. Вас потопят, как котят, в первом же бою.
- Костик, да мы и не настаиваем, чтобы ты присоединялся к нам. Ты вполне можешь остаться здесь.
- И не пойду я с вами, я не вор, но на Искру мне все равно надо.
- Воровать никто и не собирается, ты всегда все воспринимаешь слишком примитивно.
- А вы меня с собой возьмете? - подала голос Жукеева, которая до этого не проронила ни слова, что было на нее совсем не похоже.
- Девушки-пираты - это не в моде в 18 веке, - ответил Олег.
Ответ был весьма исчерпывающим. Лена промолчала, но также засобиралась на Искру.
ГЛАВА 5
По серебристой глади моря плавно и величало скользил красивый парусник, еще три часа назад принадлежавший Испании. Подгоняемый легким бризом, он быстро рассекал лазурные волны, уверенно летя вперед. Над кораблем развевался испанский флаг, но люди, находящиеся на судне не имели к Испании никакого отношения. Его новые хозяева были людьми веселыми, и корабль они попросту угнали с рейда. Это произошло совсем недавно, и они даже еще не успели заняться его внешним видом. На первый взгляд корабль казался мертвым, не было видно ни одного матроса, словно одна лишь дьявольская сила управляла похищенным кораблем. Но вот на баке показался высокий мужчина. Он был еще очень молод, вряд ли ему было больше девятнадцати лет. Он с любопытством и каким-то благоговением оглядывал бескрайнее море, распростертое вокруг корабля. Ветер трепал его темные аккуратно постриженные волосы. Для периода 18 века он был весьма странно одет: джинсы, черная рубашка, ботинки, скроенные явно не по моде 18 века. Постояв немного, он снова вернулся вниз к орудиям, где крутились двое таких же как он мальчишек.
- Ну как? - спросил вошедший, - врубился?
- Попробовать надо.
- Керс! Пойди сюда, - раздался сверху громкий мальчишеский голос.
Высокий парень вновь оказался на палубе.
- Что случилось?
- Смотри, какая махина к нам прется.
- Да видел уже. Ты думаешь, она к нам?
- А к кому еще, здесь только мы да он.
- Возможно. Я, Саш, не знаком с местными обычаями, зато Русачку пострелять охота, так что этот землянин появился как раз вовремя. Только с парусами сложновато.
- И это называется капитан. А как на счет ориентирования?
- С этим совсем плохо, я не нашел ни одной приличной карты, все с ужасающими искажениями. Смотри, что этот гад делает!
Приближающийся корабль был уже совсем рядом, и одна из его пушек выстрелила. Ядро пролетело поперек курса искрийцев и упало в воду.
- Он мне не нравится, он хочет, чтобы мы легли в дрейф, а это совсем не интересно, не так ли? Жень, Морозка! - позвал Керс, ничуть не огорченный недружелюбным настроением земного корабля, хотя эта встреча и произошла несколько рановато. Малочисленная команда искрийцев, которых было всего 11 человек, еще не успела освоиться с управлением корабля настолько, чтобы дать бой.
На палубе показался еще один симпатичный мальчишка, у него были светлые вьющиеся волосы, он был высок и строен, а большие голубые глаза выражали одновременно ангельскую чистоту и дьявольское лукавство.
- Ну?
- Кто это, что это, чего он хочет, и что мы будем с ним делать?
- Сие корыто английский фрегат, хочет оно, чтобы мы сдались и лучше всего его потопить. Бежать считаю просто неприличным.
- А топить ты его как собираешься?
- Излучателем, - невозмутимо ответил Морозов.
- Не пойдет. Мы и так мотор поставили. Я так думаю, мы мотором еще раз воспользуемся, а потом будем играть по установленным веком правилам.
- Ты его этим мотором удивить до смерти хочешь? Или кидать его в них по частям?
- Как ты примитивен, Жень. А для чего у нас около сорока пушек на борту, - ответил Керс. - Алашиков, Русачок, Олешка, Сашка Щебетаенко, Игорь и Димка - вперед к пушкам. Денис, Толик и Морозка, уберите паруса, чтоб не мешались, а мы с Сашкой к мотору.
Прошло несколько минут, и вдруг безымянный корабль с неестественно высокой для данного исторического периода Земли скоростью стал приближаться к английскому фрегату "Каролина". Дав неравномерный залп пушками правого борта, он развернулся к "Каролине" кормой и стал столь же стремительно удаляться, вовсе не собираясь совсем покинуть обстрелянный корабль. Когда клубы дыма рассеялись, англичане увидели безымянный корабль уже с другой стороны. Еще один залп, и фрегат, содрогнувшись, начал тонуть. "Каролина" успела сделать лишь несколько беспорядочных выстрелов, которые не принесли безымянному кораблю никакого вреда. Искрийцы подобрали единственную шлюпку, которую успели спустить с тонущего корабля, и в которую попрыгало столько народа, что она едва держалась на воде, и всех, кто еще не пошел ко дну. А фрегат "Каролина" успешно затонул. Всех этих мокрых, подавленных и злых людей было раз в пять больше, чем самих искрийцев, и ребята заперли их в самом большом трюме.
Полчаса спустя Кересьев, которого ребята выбрали капитаном корабля, спустился в трюм и сказал по-английски:
- Я хочу видеть капитана.
- Я капитан, - вперед выступил мужчина лет тридцати - тридцати пяти. Его голова была покрыта густой темной шевелюрой, загорелое лицо частично скрывали такие же темные усы и борода. Небольшие, но красивые глаза этого человека были темно-карими, а ровные брови очень удачно подчеркивали красоту этих глаз. Он был ниже Керса на полголовы, обладал стройным сильным телом, а одежда его в должной степени соответствовала занимаемому положению.
- Прошу вас пройти со мной, - вежливо сказал ему Кересьев.
Они зашли в бывшую капитанскую каюту. Там уже сидел Соболь. В каюте царил полнейший бардак: все было раскидано и валялось в самых непредвиденных местах, именно здесь Керс пытался найти навигационные карты. Лешка поднял перевернутое кресло и усадил в него капитана, сам он присел на край стола.
- Ваше имя?
- Я капитан Плинт, - надменно произнес этот человек, очевидно, уверенный, что его имя должно произвести впечатление на ребят.
- И кто же вы? - с улыбкой спросил Лешка.
- О! Да ты, испанская свинья не знаком со мной и моими молодцами.
- Ну, зачем же так грубо, я же не называю вас английской свиньей. И кроме того, я не испанец.
- "Сан-Лукас" - испанское судно, я хорошо знал его прежнего капитана.
- Это было давно. А я не испанец. Но вы не ответили на мой вопрос.
Плинт непонимающе посмотрел на Керса.
- Кто вы такой, кроме того, что вас зовут Плинт?
- Я англичанин. И я... пират. Да, пират. И вряд ли найдет человек во всем Карибском море, который бы не слышал обо мне.
- Так бы сразу и сказали. Саш, по-моему, ты чего-то напутал в истории.
- Ну конечно, я во всем виноват, кто же еще.
Капитан "Каролины", а точнее ее бывший капитан, с опаской смотрел на этих странных людей. Они только что потопили его любимый фрегат, который в течение пяти лет верно служил своему капитану, доставляя немало хлопот многим правительствам. Тим Плинт был известной фигурой для своего времени, он получил хорошее по тем временам образование, он был не глуп, смел и удачлив как капитан пиратского судна. Но сейчас он был напуган. Не тем, что его взяли в плен, а корабль потопили, а тем, как это было сделано. Уж он то знал, что нормальный корабль не в состоянии перемещаться с такой скоростью, как этот испанец. И люди с этого корабля были ему не менее непонятны.
- Капитан "Сан-Лукаса" это вы? - обратился он к Керсу.
- Я капитан. Но этот корабль теперь называется "Элизабет", ребята так хотели.
- Как вас зовут?
- Керс.
- И кто вы такой, черт побери?
- А что именно вас интересует?
- Кто вы, к какой державе принадлежите по рождению, и как вы намерены поступить дальше со мной и моей командой.
- Мне кажется, какое-то время мы будем с вами коллегами. Ни к какой державе мы не принадлежим. Что касается вас, мы не собирались воевать с вами, полагаю, мы можем доставить вас туда, куда вы пожелаете, за некоторые консультации. Так куда вас доставить?
- На Тортугу, - неуверенно проговорил капитан, с каждой минутой он понимал все меньше. - И вы не собираетесь требовать за меня выкуп?
- Нет.
- А что вы имели ввиду под консультациями?
- Ничего страшного. Вы просто расскажите нам о местных обычаях. Для начала, что такое Тортуга?
- Остров.
- Почему именно туда?
- Там мой дом. Прошу прощения за назойливость, но все-таки, кто вы по национальности. Ваш английский очень странен, но я никак не могу определить, кто вы.
- Мы родились очень далеко, и вряд ли вы поймете, где именно, - ответил Сашка. Ему очень понравился капитан, и ему нравилось его недоумение.
- Если не ошибаюсь, между собой вы переговариваетесь по-русски?
- Да, это так.
- В таком случае вы русские. Я знал один русский корабль, мы захватили его со всем содержимым, и я даже сдружился с его капитаном, пока его не вздернули на рее за то, что он хотел сбежать с изрядной долей наших трофеев.
- Можете считать, что мы русские.
- Так бы сразу и сказали, что вы из России.
- В том то и дело, что к России мы не имеем никакого отношения.
- А разве русские еще где-нибудь живут. Черт! Ну не с неба же вы свалились.
- Именно сейчас вы наиболее точно определили наше происхождение, - с улыбкой ответил Кересьев.
Плинт был уверен, что над ним попросту издеваются, и уже хотел в крепких выражениях объяснить этим мальчишкам, что он обо всем этом думает, но тут в каюту ввалился Машуков и позвал ребят обедать.
- А что этот? - Машуков кивнул на Плинта.
- Нам просто повезло с ним. Этот человек будет нашей, так сказать, идеологической опорой.
- Ну, ну, - скептически покачал головой Димка и ушел. А Плинт снова задал вопрос:
- Простите за бестактный вопрос, но где ваша команда? Я насчитал не более десяти человек.
- Нас всего одиннадцать. Но вред ли вам удастся использовать это в своих целях.
Плинт усмехнулся и сказал:
- Вы так уверены в своих силах?
- А почему бы и нет? Да и вы уже могли убедиться в этом. Но не расстраивайтесь, капитан, мы не враги вам. Договорились?
- Пожалуй.
- А сейчас, капитан, я предлагаю вам пообедать с нами, а после прошу помочь провести корабль к вашей Тортуге. У нас в команде нет шкипера.
Капитан уже устал удивляться, а потому лишь кивнул головой.
* * *
Через два дня "Elisabeth" гордо вошла в гостеприимную для пиратов бухту Тортуги. За это время Плинт и малочисленная искрийская команда даже сдружились. Плинт оказался очень легким общительным человеком, ему нравился необычный уклад жизни ребят, их непосредственность и легкость в общении. Конечно, он многого не понимал, но он оказался из числа тех людей, который способны принимать вещи такими, какие они есть.
На Тортуге Плинта встретили три других корабля, принадлежащих ему, Он перебрался на самый большой из них, но по прежнему поддерживал отношения с ребятами. "Элизабет" произвела настоящий фурор на острове. Сотни людей приходили поглазеть на необычных владельцев корабля, хотя ребята и переоделись в более подходящую для того времени одежду. Но слухи, порой действительно фантастического характера, наполняли остров.
На второй день пребывания ребят на Тортуге из трюма, где ребята заперли капсулу МВ, пару авиеток и еще кое-какие искрийские вещи, послышался раздраженный стук, сопровождаемый неразборчивыми криками. Оленников спустился и открыл дверь, с удивлением выпустив сердитого Ежика. Костя молча обошел корабль, а потом наконец проговорил:
- Сидел я дома, сидел, и стало мне так скучно, что пришлось поступиться принципами.
Ребята рассмеялись.
- Только уговор. Я с вами, но я не дерусь с землянами.
- Как хочешь.
В тот же день по настоятельной рекомендации Плинта Соболь и Керс отправились к губернатору острова засвидетельствовать почтение, а также уладить все дела со стоянкой и пошлинами. Ребятам это мероприятие не понравилось, а потому, выйдя вместе с Плинтом из губернаторского дома, они вздохнули с облегчением. Обратно они шли не торопясь, с интересом рассматривая местное население. По совету Плинта они не расставались со шпагами, и уже успели понять, что это не пустой совет. Без оружия в городе лучше было не появляться, потому как пираты народ веселый и не слишком дорожащий своей жизнью, а точнее жизнью окружающих. Никто из искрийцев, конечно, фехтовать не умел, но они умели много чего другого, и эти умения позволяли быстро обучиться необходимым навыкам.
- Смотри, - указал Сашка вперед, где им навстречу шла парочка - молодой полнеющий мужчина вел под руку девушку. Она была высокой и стройной, а дорогое темно-красное платье прекрасно сидело на ней и очень шло ее длинным светлым волосам, которые временами казались даже золотыми. Ее лицо было красиво, что было видно даже на большом расстоянии. Судя по тому, как она шла, она была не довольна своим кавалером, который выступал гордой поступью, периодически бросая на свою спутницу взгляды полные вожделения.
- Люди как люди, - сказал Кересьев, не заметив ничего особенного.
- Леш, а тебе не кажется, что эта дама поразительно похожа на Жука?
Кересьев вгляделся в лицо девушки повнимательнее.
- Черт! - воскликнул он. - Она. Но как ей это удается?
- Что?
- Успешно влезать во все дыры.
- Талантливая.
Лена тоже вскоре заметила ребят, она радостно оттолкнула своего кавалера и подошла к ребятам, и видя, что они молчат, сама представилась Плинту, что, по его мнению, было не слишком то прилично.
- Может, хватит выкаблучиваться, - сказал ей Сашка по-русски,- какого черта ты здесь?
- А чего ты так со мной разговариваешь, словно я тебе миллион должна?
- Ты не ответила. Опять нам мешать прилетела?
- Серьезно, Жучок, что ты здесь забыла, - сказал Лешка. - Мало тебе земной истории, когда из-за тебя чуть Морозку не пришили.
- А что, боишься?
- С тобой стоит и побояться. Что ты здесь делаешь?
- Я тоже хочу...
- Чего? - перебил Керс.
- Плавать в сами, быть пиратом.
- Да на здоровье, - усмехнулся Лешка, показывая на лужу, - вон твое море, а вон то - кораблик, - Керс показал на полочку, плавающую в воде.
Жукеева вспыхнула, но сдержала себя и только обиженно сказала:
- Я и не сомневалась в том, что ты дурно воспитан. Ставьте на голосование команды.
Она хотела попасть на корабль, попасть в компанию волков, поиграть в их игры, и то, что они не принимали ее, пожалуй, лишь еще больше раззадоривало. Но голосование ничего не дало. Кроме троих воздержавшихся, все были против ее присутствия на корабле.
* * *
Ребятам удалось нанять человек тридцать матросов, которых отбирали с неслыханной для того времени и обстоятельств щепетильностью. "Элизабет" простояла на рейде еще пару дней и уверенно вышла в море. Кроме матросов ребята пригласили шкипера, потому как до сих пор не могли сориентироваться в пространстве, используя парусник. Плинт убедил ребят нападать только на испанцев, хотя мальчишкам то вообще то было совершенно все равно, им просто хотелось на кого-нибудь напасть и победить. Времени у ребят было не очень много, поэтому они продолжали пользоваться мотором. Это создавало некоторые трудности в общении с командой, но Сашка Щебетаенко предусмотрительно прихватил с Искры один запрещенный к употреблению приборчик, при помощи которого легко можно было что-либо внушить человеку.
Прошло совсем немного времени, и они встретились с испанским галеоном. Галеону не повезло, а точнее его команде, он был успешно захвачен вместе с довольно ценным по тем временам грузом. На новый корабль перебрались пятеро ребят во главе с Демитовым, а самих испанцев высадили на каком-то сомнительно обитаемом острове. Окрыленные победой, искрийцы в тот же день попробовали напасть на еще один корабль, но на этот раз им не повезло. Они победили, но испанский корабль пошел ко дну, а их судно еле держалось на плаву. Если бы не мотор, они бы уже никогда не добрались до Тортуги.
* * *
Пока ребята охотились, Плинт оставался на острове, он готовился к крупному делу и готовился основательно. И Жукеева успела с ним подружиться. Искрийцы почему-то очень легко находили с ним общий язык, и Жукеевой он очень нравился, он и его отношение к ней, она чувствовала, что он не равнодушен к ней. Плинт не надоедал с вопросами. Он знал, что Лена прибыла, а сказать "прилетела" он не решался, оттуда же, откуда и ребята, и что у них возникли какие-то разногласия по этому поводу. Однажды, когда они гуляли по городу, он как бы между прочим спросил:
- Элен, почему ребята вас не любят? Мне кажется, они смеются над вами.
- Они надо всем смеются. А на счет нелюбви... Они не принимают меня, потому что я женщина, это у них пока принципиальная позиция.
- А что вы просили у них?
- Я хотела, чтобы они взяли меня в команду. Они все хорошие ребята, пока не собираются вместе.
- Если вам действительно этого хочется, я могу поговорить с ним, мне кажется их капитан очень добрый человек.
- Керс? Ну уж он то точно сделает все, чтобы я не попала на корабль.
- Почему?
- Понятия не имею.
- И все же я переговорю с ними, если вы, конечно, не против?
Лена неопределенно пожала плечами.
Плинт уже собирался проститься, проводив Лену за разговором до гостиницы, хотя, пожалуй, гостиница это слишком громко сказано. Но тут в поле зрения показался тот самый мужчина, который сопровождал Лену в тот день, когда она встретилась с ребятами. На всем острове он был известен, как не слишком то честный дуэлянт. Плинта он терпеть не мог за насмешливый характер, репутацию честного человека и несколько побед, которые Плинту удалось одержать над ним. К своей же новой знакомой он был более чем не равнодушен. При виде же Елены с Плинтом он весь загорелся от злости и зависти. Тяжело дыша, он подошел к ним. Не прошло, наверно, и минуты, как Плинт и Кирп решили, что им необходимо сразиться. Они прошли на задний двор. Лена сделала вид, что пошла в свою комнату, но сама прокралась вслед за ними. Ее интересовала техника боя.
Кирп и Плинт, сбросив шляпы, без лишних рассуждений скрестили шпаги. Клинки мелькали, как молнии, сверкая на солнце. Лена с любопытством наблюдала за их перемещением. Вдруг Плинт сделал резкий выпад, глаза его блеснули победным огнем, и он насквозь проткнул плечо Кирпа. Тот вскрикнул и, зашатавшись, выронил шпагу. К нему сразу бросился кто-то из стоявших вокруг людей. Люди любопытны, и если поединок происходит не за чертой города, обязательно найдется свидетель. Плинт молча стер кровь со своей шпаги, вложил ее в ножны, и надел шляпу и, обернувшись, заметил Лену. Его поразил бесстрастный взгляд ее глаз. Так мог бы созерцать происшедшее закаленный схватками воин, но семнадцатилетняя девушка... Капитан понял, что боится ее.
* * *
Через неделю после своего выхода в море искрийцы вернулись на Тортугу. Они считали, что потерпели поражение, поскольку их корабль не мог перемещаться естественным путем, но на острове их встретили как победителей, никому еще не удавалось сделать столько за столь короткий промежуток времени, ведь они привели не только свой разбитый корабль, но еще и захваченный галеон.
Плинт навестил их тем же вечером. Поболтав немного не общие темы, Плинт спросил:
- Алексей, я хотел бы знать, почему вы не хотите взять на борт вашу девушку - Елену?
Саша с Лешей удивленно переглянулись, а затем даже как-то сочувственно посмотрели на Плинта, поняв, что он оказался очередным поклонником очаровательной Леночки Жукеевой.
- Я хотел бы, чтобы вы исполнили ее просьбу, - продолжал Плинт с поразительной прямолинейностью.
- Наши ребята не горят желанием видеть ее здесь, и мы с ними абсолютно согласны. Ну, зачем нам на борту девчонка?
- А почему бы и нет?
- Плинт, я же не прошу вас набирать на вашу "Чайку" женщин и плавать с ними, так отчего же вмешиваетесь в наши дела?
- Но Элен особенная девушка. Она очень сильная и умеет держать себя в руках.
- Вот и возьмите ее к себе. А не хочу, чтобы кто-нибудь из моей команды стал вроде вас ее жертвой.
- Что вы хотите этим сказать? - медленно произнес Плинт, и глаза его гневно сверкнули.
- То, что я сказал. Согласитесь, капитан, что вам чертовски нравится эта кошечка. Вы, кажется, уже дрались из-за нее на дуэли?
- Леш, не забывайся, - сказал ему Сашка по-русски.
- Как ты смеешь говорить в таком тоне о честной девушке! - уже не на шутку разозлился Плинт.
- А что я такого сказал? Мне кажется, вы уже стали довольно близкими друзьями.
- Или ты сейчас же возьмешь свои слова обратно, или мы будем драться.
- Мне не нужны мои сказанные слова. Где, когда?
- Лех, ты что, спятил? Он же заколет тебя, как цыпленка, - вновь вмешался Сашка.
- Догадываюсь, но не извиняться же мне, тем более, что я прав. Так где и когда? - повторил Керс свой вопрос.
- Завтра в три часа в парке. Мой секундант встретит вас.
- Мы деремся или стреляемся?
- Деремся, - Плинт встал и покинул "Элизабет".
- Дурак, чем тебе Плинт помешал.
Лешка удивленно посмотрел на Соболя.
- А черт его знает. Само собой как-то получилось. А ты что, видел другой выход из создавшейся ситуации?
- Все равно дурак, - заключил Соболь.
* * *
Кересьев проиграл поединок. Плинт был хорошим бойцом, и у него был большой опыт в этом вопросе. Получив дырку в груди, Керс чуть поморщился и сел под дерево, чувствуя, что все равно сейчас упадет.
- Игорь, залечи, - обратился он по-русски к Игорю Липницкому, который сопровождал его.
- Дезинфицировать надо. Мы не на Искре. А я, извини, это и забыл.
- Ну, кровь то останови, вся рубашка грязная уже. И до корабля еще дотащиться надо.
- Сейчас я найду кого-нибудь, тебя отнесут, - брызгая чем-то на рану Леши, сказал Игорь.
- Я и сам добреду, здесь не далеко.
Лешка улыбнулся и к великому удивлению наблюдавших этот поединок людей встал и пошел достаточно твердым шагом. Его состояние выдавали только излишняя бледность и какая-то замедленность движений. Керс был лучшим в группе на тренингах по преодолению боли. Плинт уже забыл всякую обиду и сопровождал ребят до самого корабля.
Дойдя до каюты, Керс в изнеможении упал в кресло и почти отключился. Ему совсем не следовало идти самому, но кто в тинэйджеровском возрасте не совершал идиотских поступков, которые казались чуть ли не геройством? Липницкий залечил Лешку, и уже тем же вечером Керса видели спокойно гуляющим по палубе "Элизабет".
Это происшествие не обошлось ребятам даром. В течение следующего дня десять матросов покинули "Элизабет", объяснив свое поведение тем, что не желают плавать на одном корабле с колдунами. А еще спустя сутки Соболь с Демитовым ввязались в какую-то драку, из которой совершенно невредимыми им выйти не удалось. После их чудесного выздоровления корабль покинуло еще 14 человек. Но наличие на корабле колдуна, способного мгновенно излечивать, а им признали на острове Липницкого, одновременно и притягивало наиболее бесстрашную пиратскую публику, так что ребятам удалось восполнить свои ряды.
В тот же день мальчишка-негритенок принес письмо на французском языке, очень короткое и непонятное.
"Послезавтра выходите в море и держите курс на Ямайку. Я
встречу вас. Нам есть о чем поговорить. Black Devil."
Керс с недоумением повертел записку в руках и спросил:
- Кто это принес?
- Негритенок какой-то, - ответил Сашка.
- Где он?
- Вон стоит.
Лешка подошел к нему и спросил по-французки:
- Кто дал тебе эту записку?
Он задал этот вопрос по-английски, по-испански и даже по-немецки, но негритенок молчал.
- Оставь его в покое, - сказал Оленников. – Может, завяжем переписку с этим Черным дьяволом?
- Только без меня, - Керс усмехнулся и ушел. До чего только люди не додумаются. Черный дьявол, мрак. Кто, интересно, так может маяться дурью?
Но к вечеру его настроение переменилось, а точнее взяло вверх безграничное любопытство, а потому, собрав ребят вместе, он сказал:
- Предлагаю воспользоваться приглашением, полученным сегодня от Дьявола. В любом случае я пока не вижу ничего более занимательного, а если это не более чем розыгрыш, все равно не лишним будет проветриться.
Большинство с ним согласилось. Оставалось только добрать нужное количество матросов, чем весь следующий день и занимался Сережа Русаков. Когда было набрано достаточно людей, чтобы спокойно выйти в море, к нему подошел мальчишка лет пятнадцати. Он был среднего роста и весьма хрупкого телосложения, что скорее объяснялось юным возрастом. Зато он обладал очаровательным личиком, на котором под длинными ресницами скрывались большие голубые глаза, а чистые линии его лица удачно дополняли светлые волосы, отчасти скрытые беретом.
- Я хочу плавать на этом корабле, - уверенно сказал он красивым, но еще совсем детским голосом.
Сережа удивленно посмотрел на него. Ему показалось, что он уже где-то слышал этот голос, но он не придал этому значения.
- А что ты умеешь делать?
- Учиться.
Русаков и усмехнулся.
- Тебя как зовут?
- Майк.
- Подписывай договор и прыгай в шлюпку. Писать умеешь?
Вместо ответа мальчишка написал свое имя и сел на одно из свободных мест в шлюпке.
* * *
Утром следующего дня “Элизабет” весело вышла из порта Тортуги под парусами и взяла курс на Ямайку. Утро было великолепным, но к полудню погода начала портиться, а к вечеру стало заметно штормить, и чем ближе к ночи, тем сильнее. В таких условиях ребята не привыкли находиться и даже несколько растерялись.
Вдруг одна из вспышек молнии показала ребятам силуэт гигантского черного судна совсем рядом от их корабля. Было ли это галлюцинацией или действительностью, но ребятам показалось, что корабль этот был как минимум раза в два больше “Элизабет”, которая была совсем не маленьким корабликом. А обшивка и непонятно каким чудом державшиеся паруса этого корабля были чернее ночи. Искрийцы удивились бы, но не придали этому видению особого значения, если бы черный корабль не двигался прямо на “Элизабет”. И это было не прихотью ветра, таинственное судно намеренно шло таким курсом.
Увидев черный корабль, матросы разбежались или попадали на палубу, шепча свои молитвы, и совершенно не слушали отдаваемых им приказов. Искрийцы предприняли несколько безуспешных попыток избежать столкновения, но они не слишком преуспели в науке управления парусниками.
Черный корабль неумолимо приближался. Но когда, казалось, до столкновения осталось не больше пары секунд, гигантский корабль неожиданно замер. Ребята подумали, что теперь им удастся оторваться. Но и их корабль тоже не двигался с места. Вдруг все мачты, словно перерубленные ударом косы травинки, рухнули вниз. Опутывая снастями матросов и искрийцев. Керсу показалось, что какая-то рея сильно ударила его по голове, но он не успел почувствовать этого, потому что одновременно с падением мачт “Элизабет” стала опутывать невидимая пленка психологического парализатора.
* * *
Керс очнулся на диване, стоявшем в обитой черной кожей каюте. Эта каюта никак не могла принадлежать землянину из 18-го века, скорее всего ее хозяином был искриец. Но кто? Таклай? Но у Олега нет пристрастия к черному цвету, да и вряд ли он мог где-нибудь раздобыть психологический парализатор, это было сугубо военное и тщательно охраняемое оружие
Керс сел и почувствовал легкую слабость во всем теле, болела голова, но это была еще не причина для бездействия. Лешка не любил ждать и решил сам поторопить события. Около дивана он нашел свои сапоги и собрался выйти из каюты. Дверь оказалась незапертой, но путь Лешке преградил здоровенный матрос.
- Так, так, очень впечатляюще, - проговорил Лешка по-испански, рассматривая матроса, который своим телом перегородил весь проход. - Я хочу видеть капитана этого корабля.
Матрос молча пожал плечами. Тогда Лешка, коверкая слова, сказал по-английски:
- Я хочу видеть капитана этого корабля.
- Это невозможно, - бесстрастно ответил матрос.
- Почему?
- Капитан не изъявил желания с вами видеться.
- Но я хочу его видеть.
- Через полчаса к вам зайдет помощник капитана, - также спокойно сказал матрос и бесцеремонно закрыл дверь перед носом Кересьева.
Минут через пятнадцать в комнату Лешки вошел молодой человек, лет двадцати пяти. У него были светлые мягкие волосы, небольшие серые глаза, правильные черты невыразительного лица даже и на секунду не заставили бы задержать на нем взгляд. Его скромная тонкая фигура была облачена в черный костюм.
- Как вы себя чувствуете? - участливо спросил он по-английски, присаживаясь напротив Керса.
- Отлично. А вы кем будете? – по-прежнему ломая слова, спросил Лешка.
- Я старший помощник капитана “Блэка”.
- Ваше имя?
- Роберт Лонг. Чему вы улыбаетесь?
- Очень рад нашему знакомству.
- Вы говорите неправду, но это неважно. Как вас зовут?
- Дон Диего де Колонес, - гордо произнес Лешка первое, что пришло ему в голову.
- Вы испанец?
- Разумеется, - невозмутимо врал Керс. - Вы, кажется, удивились, разве в этом есть что-то необычное?
- Вы так хорошо говорите по-английски, - язвительно сказал Лонг.
- Спасибо, - улыбнулся Лешка.
- Но как в таком случае вы оказались на английском судне?
- Английском?! Это испанское судно.
Лонг удивленно приподнял брови.
- “Элизабет” - испанское судно?
- Это не “Элизабет”, это “Сан-...Лукас”, - Керс с трудом вспомнил старое название своего корабля.
- Прошу прощения, но я должен покинуть вас. Ваша национальность аннулирует цель моего прихода.
Лонг встал и смерил взглядом небрежно сидящего Керса.
- Вам ничего не надо? - спросил он.
- Я бы попросил воды, пить очень хочется.
- Может лучше рома?
- Если вас не затруднит, то лучше воды.
- Гондерс, - обратился Лонг к матросу, - принеси дону Диего воды, - и вышел.
Спустя полчаса он вернулся и вывел Лешку на такую же черную, как и все на этом корабле, палубу. С удовольствием вдыхая свежий воздух, Керс увидел за кормой “Блэка” изуродованную “Элизабет”. Она была крепко привязана к черному кораблю и тащилась за ним на буксире. Когда они подошли к трапу, ведущему в один из трюмов, Лонг спросил:
- Ваши люди тоже все испанцы?
- Разумеется.
- С чем вас и поздравляю, - с этими словами Лонг втолкнул Керса в трюм, заваленный бочками из-под вина, и захлопнул люк. На деле он оказался не таким и слабосильным. В полутьме Лешка разглядел Соболя и Русакова.
- Еще один испанец пришел, - со смехом встретил его Соболь.
- Да, испанец, - по-испански ответил Лешка, - чем и горжусь. Надеюсь, вы мои соотечественники?
- Так точно, капитан, - сказал Сережа.
- А где остальные?
- Не знаю, я никого не видел с тех пор, как на меня что-то большое и тяжелое рухнуло, что б его... До сих пор кровь идет, - сказал Русаков, потрогав разодранное плечо.
- Залечишь, - сказал Лешка, - чего мучаешься.
- С удовольствием. Но как эти отреагируют?
- Да чего они поймут, пугала земные.
- Они наши, - прервал его Кересьев.
- То есть?
- Искрийцы. Точнее не скажу. И отрубился ты от парализатора.
- Вот это новость, - проговорил Саша. - И чего им надо?
- А черт их знает. Я виделся только со старпомом, но тот ничего членораздельного не сказал. Хотел бы я пообщаться с капитаном.
- Вы думаете это тот, что прислал записку? - спросил Русаков.
- Судя по цвету, да.
Заскрежетал замок, люк открылся, и в трюм влетели Оленников, Ежиков, Липницкий и Морозов, то есть все те, кто из искрийцев был на “Элизабет”. Ребята, конечно, порадовались, что они вместе, но неясность ситуации уже начинала угнетать.
Вдруг снова раздались звуки отпираемого замка, ребята уже решили, что кто-то из захватчиков снизошел до разговора и ними, но в трюм влетел мальчишка, которого Русаков взял на “Элизабет”. Парнишка испуганно повернулся к ребятам.
- Майк! - удивленно воскликнул Сергей.
- Если это Майк, то я английская королева, - довольно спокойно сказал Керс. - Это же Жучок.
- Эта долбанутая девчонка все-таки просочилась на наш корабль, - рассмеялся Липницкий.
- А нельзя ли повежливее, - резко сказала она.
- Слушай, Лен, - обратился к ней Морозов, - а может, ты знаешь, что такое Black Devil? Это случайно не твой очередной поклонник?
Лена удивленно посмотрела на Морозова
- Какой дьявол?
- Черный.
- Негр что ли? Ребята, крезанулись? Я то здесь при чем?
- Не нравится, не лезла бы к нам на корабль, - пробурчал Липницкий.
- Лен, - обратился к ней Керс, - ты всегда приносишь нам какие-нибудь неприятности. Стоило тебе появиться на борту “Элизабет”, как сразу на нас напал этот черный.
- Не знаю я никакого дьявола, тем более черного и нечего на меня все сваливать.
- Действительно, ребят, чего вы на нее взъелись, - вмешался Сашка. - Она то скорее всего здесь ни при чем.
Некоторое время ребята молчали. На самом деле каждый из них не плохо относился к Лене. По своему характеру она вполне подходила в их компанию. Она была такая же авантюристка, как и сами мальчишки. Пожалуй, единственным ее недостатком в глазах волков было то, что она была девчонкой. Возможно, они просто боялись ее, сами себе не решаясь в том признаться, боялись той неведомой им силы, заключенной в каждой женщине.
Когда люк снова открылся, ребята с вполне объяснимым нетерпением посмотрели туда, своих они больше не ждали. В трюм спустился высокий, под два метра, мужчина. У него было сильное тренированное тело, что было заметно даже под его черным костюмом неопределенного времени, совместившем в себе как черты земного восемнадцатого, так и искрийского двадцатого веков. Его лицо закрывала черная маска, и только ярко синие глаза сверкали сквозь прорези. Он с интересом осматривал ребят. В его взгляде было что-то зловещее.
Мальчишки вопросительно и с некоторым опасением смотрели на него. Что будет дальше? Вдруг незнакомец развернулся и пошел к выходу, так и не сказав ни слова.
- Постойте! - обратился к нему по-испански Соболь. - Мне кажется, вы должны объяснить нам, что происходит.
- Должен? - по-русски переспросил черный незнакомец. - Откуда такая уверенность?
- Что говорит этот человек? - снова по-испански сказал Саша.
- Вам так понравился испанский, что вы забыли родной язык, - тоже по-испански сказал незнакомец.
- А, вы верно путаете нас с теми авантюристами, - с ленивым пренебрежением сказал Сашка, - которые захватили наш корабль. Но их больше нет в живых. Они давно пошли на корм рыбам. А мы испанцы.
- Ты искриец, малыш. Об этом говорит каждая клеточка твоего тела. Кого вы хотите обмануть? Вы сейчас в моей власти. Я знаю, кто вы, а вам совсем необязательно знать, кто я. Я наверно продам вас здесь в рабство. Неплохой расклад, правда? - поднимаясь по трапу, проговорил незнакомец. На секунду он остановился. Керсу показалось, что он смотрит именно ему в глаза, но это длилось всего лишь мгновения, и незнакомец ушел.
- Классный подарочек, - сказал Керс, когда люк закрылся, и шаги удалились. - По-моему, сейчас самое время смотаться.
Ребята согласились с ним. Они довольно долго готовились к побегу, и были даже немного разочарованы той легкостью, с которой у них все получилось. Им надо то было только выломать люк и оглушить матроса, больше на палубе никого не было, и ребята весело попрыгали за борт. Минуты через две они вынырнули недалеко от “Блэка” и, отдышавшись, снова скрылись из вида. А Лонг и Черный незнакомец еще долго стояли на капитанском мостике, вглядываясь в безбрежную гладь моря. На дрейфующем “Блэке” все было по прежнему спокойно и черно.
- Они мне нравятся. Хорошие наивные ребята, - улыбаясь, сказал хозяин корабля. - Пойдем, Володь, кофе готов.
На следующее утро вахтенный доложил Лонгу, что привязанная к “Блэку” “Элизабет” ночью пропала. Лонг ничуть не удивился этому.
* * *
“Элизабет” покореженная и безжизненная бесславно вошла в бухту Тортуги на буксире у плинтовской “Чайки”, которая совершенно случайно встретила ребят в море спустя двое суток после их побега. “Элизабет” вполне устойчиво держалась на воде, но совершенно потеряла управление. Ребятам просто повезло, что погода была тихая, и их никуда не отнесло от морского пути, ведущего к Тортуге. Искрийский мотор исчез, исчезло и все оружие ребят, остались только капсула МВ, заманчиво предлагая ребятам бросить все к черту и вернуться в свое время на Искру, и авиетки. Но они не хотели так запросто сдаваться.
* * *
Вечером искрийцы собрались в кают-компании, и разговор зашел о пока еще не решенной проблеме.
- Что с Жуком делать будем? - спросил Морозов.
- Она сама не успокоится.
- Так оставьте меня на корабле, - улыбнулась Лена.
- И что ты будешь делать на корабле? - спросил ее Керс.
- Интересно, - уже серьезно заговорила Лена, - чем это я хуже вас? Мы в одной школе учимся. Да и чем я могу помешать? Очевидно, я думала о вас лучше, а вы просто трусишки.
- Что-то я тебя не понял, - сказал Леша.
- Все тебе понятно. Придумал кто-то, что я приношу несчастья, а вы боитесь.
- Дело не в страхе, Лен, - сказал Морозов. - Просто твоя настырность иногда выводит из себя.
- Если бы не это, меня бы здесь не было.
- Лен, пойми правильно, мы ничего не имеем против тебя, но ты слишком глубоко суешь свой нос в чужие дела. Кроме того, здесь не принято, чтобы женщины жили наравне с мужчинами, у нас и так много проблем с местным населением.
- Я могу и не переодеваться.
- Кстати, неплохая мысль. Оставайся мальчиком и без проблем. Кто-нибудь возражает?
Возражений не последовало.
* * *
Весь следующий день Саша Соболь, Лешка и Костик бродили по городу, ища каких-нибудь развлечений, в основном это были драки. Они не могли выйти в море, и они не могли вернуться на Искру без команды Демитова, который куда-то уплыл на галеоне. Солнце уже клонилось к закату, когда навстречу ребятам попался Корт, один из офицеров Плинта. Он очень обрадовался и затащил мальчишек в один из местных кабачков, лучший, по словам Корта. Это оказалось довольно грязное на взгляд ребят помещение, где несмотря на распахнутые окна стоял несвежий воздух. Корт с видом хозяина очистил от каких-то пьяных людишек столик в углу. Ребята, не скрывая своей брезгливости, молча уселись на крепкие тяжелые стулья. По требованию Корта принесли три бутылки вина и какую-то пищу, в съедобности которой Саша засомневался. Корт предупредительно налил ребятам вина и выпил за процветание острова. Саша и Леша лишь пригубили эту жидкость, зная, что вкусом она не отличается, но и не желая обидеть Корта. Ежик же вдруг уверенно опустошил стакан.
- Кость, - лениво проговорил Лешка по-русски, - ты бы лучше не пил этой барматухи.
- Отчего же, я просто попробовать хочу, - выпивая уже второй стакан, сказал Ежик, - и ничего такого в этом нет.
- Дурак, говорят, не пей, значит не пей, - отодвигая от Ежика бутылку, сказал Саша.
- Хочу и пью! И никто мне не запретит, - выпив еще стаканчик, вскричал Костик. - Захочу, все выпью! Вы меня еще совсем не знаете! Вот если заглянуть мне в душу! Вы там такое найдете... А ведь я совсем не такой, каким вы меня себе представляете... А не нравится, так и катитесь отсюда!
- Да, мы пойдем, - резко сказал Керс, встав. - А ты бы лучше подумал, как дойдешь до корабля.
Поняв, что разговаривать с Ежиком дальше бесполезно, ребята вышли, оставив Костю в обществе Корта. Но они не ушли, а устроившись на другой стороне улицы, стали ждать Ежикова. Они не поняли его поведения, но и не стали оставлять одного. Лишь спустя часа два Ежиков наконец появился в сопровождении двух девиц легкого поведения. Он что-то лопотал на непонятном языке, с трудом держался на ногах и все время пытался поцеловать одну из своих спутниц. Когда же ему это удалось, он от радости запел гимн Моревении, который, к счастью, был на русском языке.
Взгляд его был настолько пьян, а чувства настолько притуплены, что он даже не сразу заметил, что сопровождающие переменились. Он было хотел поцеловать вторую свою спутницу, но вдруг отшатнулся, поняв, что это не она, а скорее всего Соболь, с которым ему целоваться совсем не хотелось.
- А, вы еще здесь! - пьяным голосом вскрикнул он. - Поздравьте меня, я проиграл свои часы, “Lix” между прочим, и завтра буду драться с Мерсоном. Я назвал его тупорылым болваном! - Ежик громко и довольно рассмеялся.
- Сам ты болван, - сердито сказал Лешка, - хоть бы пить научился, если так понравилось.
- Это я то не умею?! Да я совершенно трезв, - споткнувшись на ровном месте, прокричал Костя.
- Образец трезвости, - усмехнулся Сашка.
Ребята привели Ежика на “Элизабет”, где он побуянил еще немного, а потом уснул. Искрийцы с интересом понаблюдали за ним, а потом разбрелись по своим каютам.
Следующим утром Костя сам пришел в каюту Керса. Он был бледен и серьезен. Соболь, Оленников и Русаков уже были у Керса и все вчетвером мирно завтракали. Ежиков бесцеремонно попросил Олешку и Русачка выйти, чем заслужил еще несколько колких фраз в свой адрес.
- Ну и что ты хочешь нам сказать? - спросил Лешка.
- Я прошу вас сопровождать меня. В 11.00 я дерусь с капитаном Мерсоном.
- Вчера он у тебя был болваном Мерсоном.
- Он и сейчас болван, - сердито ответил Ежик.
- С удовольствием составим тебе компанию, но все-таки объясни, что на тебя вчера нашло. Ты из нас самый правильный всегда был.
Костя несколько смущенно опустил глаза, а потом проговорил:
- Мы с Жуком поспорили, что я основательно напьюсь.
С минуту ребята переваривали услышанное, а потом громко рассмеялись.
- На что спорили то.
- Проигравший целиком ест сырую дохлую лягушку.
- О-о! Стоящая тема.
- Пойдемте, неудобно как-то на дуэль опаздывать.
- Да, конечно. Саш, где моя дубина?
- Там же, где и моя.
- А где твоя?
- Вы, что, ослепли, ваши шпаги под столом. Сколько времени?
- Это, кажется, у тебя были самые точные часы.
- Разве я не сказал вам?
- Что? - спросил Саша.
- Я проиграл их и все, что у меня с собой было какому-то кретину в карты.
- Да, Кость, ты всегда умел играть в карты.
- Нельзя ли поскорее, - с нетерпением сказал Ежик.
* * *
Мерсон тоже пришел не один, ребята перекинулись с ним несколькими фразами, в результате оказалось, что Ежик пригласил их не свидетелями дуэли, а участниками драки. Впрочем, ни Керс, ни Соболь этому не огорчились, а скорее наоборот. Им нравилось драться, а последнее время они неплохо научились обходиться со шпагами.
- Веселенькое у нас получилось утро, - сказал Сашка, когда они снова вернулись на корабль. - Ежик, может, ты сегодня тоже пойдешь в какой-нибудь кабак, напьешься, а завтра с утра у нас будет забава?
- Соболь, не зли меня.
- А что будет?
- Я тебе сам забаву организую, и ходить никуда не надо будет.
- Ребята, - вмешался Керс, - расслабьтесь. Кстати, на следующей неделе нам не мешало бы показаться в школе.
- Демитов вернется и слиняем.
- Мне не дает покоя капитан “Блэка”. Какого черта она здесь делает, и зачем захватил нас.
- Псих какой-то, - сказал Саша. - Мне на него насрать. Жалко только теперь в море не выйти. Демитова прибью, если не вернется через два дня, как и обещал.
* * *
Вечером к мальчишкам зашел Плинт. Солнце уже садилось, обливая корабли, стоящие на рейде кроваво-розовым светом. Незаметно оно совсем скрылось за горизонтом, и на небе робко замерцали звезды, такие близкие для ребят и неимоверно далекие и недоступные для Плинта, да и вообще для всех землян. Жизнь на берегу затихала, лишь изредка доносились пьяные крики и песни матросов. Корабли погружались во мрак. Соболь, Керс и Плинт стояли на палубе и неторопливо болтали о чем-то.
- Тим, а тебя есть какие-нибудь родственники? - неожиданно спросил Саша.
После некоторого молчания Плинт с иронией произнес:
- Не трудно догадаться, что у капитана Плинта нет и не может быть родственников. Но и Тим Плинт не знает, жив ли еще кто-нибудь. Может когда-нибудь я и вернусь домой.
В это время к ним подошла Лена, как и было оговорено, она была одета под мальчишку и в темноте Плинт не узнал ее.
- А это кто? - спросил Плинт, увидев новое лицо, - Тоже из ваших?
- Да, - неохотно ответил Саша, бросив на Лену недовольный взгляд, и спросил по-русски, - Зачем ты здесь?
- Очень грубый вопрос. Я все делаю согласно уговору.
Они долго болтали, и Лена наговорила Плинту таких гадостей, что капитан закипал прямо на глазах, и уже с трудом удерживал кипевшую в нем ярость. Он помнил свою ссору с Керсом и не хотел повторять этой ошибки. Но Лена переступала все возможные границы. Как это иногда случалось с ней, на нее напал бес язвительности, а когда это происходило, она не пропускала никого. Соболя с Керсом едкие замечания Жукеевой мало трогали, они вообще легче относились к словам, но Плинт... Он не стерпел бы и малой части того, что говорила Лена от кого-либо из землян, но он никогда бы не сделал и того, что случилось потом, если бы подозревал, что перед ним Лена. После одной удачно пущенной Жукеевой реплики, Плинт сказал с нескрываемой неприязнью:
- Закрой свою вонючую глотку, щенок.
Керс и Соболь тяжело вздохнули, поняв, что наступило время расплаты для Жучка.
- Что такое? Я не ослышался? - с недоумением воскликнула Лена, восторженно сверкая своими огромными голубыми глазами, она давно уже ждала, когда же Плинт выйдет из себя. - Ты оскорбил меня, я хочу драться с тобой.
Не только Керс и Соболь растерялись при этой фразе, но Плинт. Он никак не ожидал такого исхода дела от искрийца, дуэли были необычны для этих людей. И драться с мальчишкой ему казалось просто унизительным, и отказаться теперь он тоже не мог, узнай кто-нибудь об этом, над ним бы потешался весь город. Плинт молчал, а Жукеева продолжала подливать масла в огонь.
- А ты, кажется, струсил. Великий капитан Плинт боится драться с пятнадцатилетним мальчишкой.
Медленно подняв свои черные глаза, Плинт тихо спросил:
- Где, когда?
Лена почему-то была уверена, что Плинт не станет драться с ней, но не показала и капли смущения.
- Здесь. Сейчас.
- Прекрасно, я всегда готов, маленькая дрянь.
Плинт чувствовал, что не должен делать этого, но он должен проучить задиристого мальчишку. Он старался не смотреть на остальных ребят, он чувствовал себя неловко. Если он смог победить их капитана, то справиться с ребенком для него не составит никакого труда, и если бы он собирался играть в эту игру всерьез, это было обыкновенным убийством.
У Лены не было с собой шпаги, и подавая ей оружие, Лешка спросил:
- Ты шпагу то в руках держала? Когда он проткнет тебя, ты без каких-либо возражений отправляешься на Искру. Мы тебя лечить не будем. Уяснила?
Лена бросила на Керса насмешливый взгляд и скрестила шпаги с Плинтом. Капитан не торопясь оттеснял ее к борту. Лена всячески старалась избежать этого, но единственное, что она могла делать - это отступать. Когда Жукеевой уже некуда было отступать, Плинт играючи выбил у нее из рук шпагу. Оружие отлетело в сторону и, ударившись о какой-то ящик подкатилось к ногам Плинта. Лена прыгнула поднять ее, но Плинт, скорее повинуясь инстинкту, чем сознательно, выставил шпагу вперед. Лена не остановилась. Она сделала еще несколько неуверенных шагов и, запрокинув голову, упала. Берет, до сих пор скрывавший ее волосы, упал. При свете фонаря, принесенного Морозовым, Плинт узнал свой идеал.
- Элен?! - В ужасе воскликнул он, и не попрощавшись, покинул “Элизабет”. Этой же ночью “Чайка” снялась с рейда.
- Птичка долеталась. Идиотка, черт бы ее побрал, - ругался Керс, идя включать МВ.
На следующее утро в порту Тортуги появилась “Пантера”. Ребята очень обрадовались появлению Демитова, теперь им было на чем выйти в море и добраться до места встречи с Таклаевым. Всех матросов направили на калеку “Элизабет”, которую завещали Плинту, и уже только своими силами покинули остров.
* * *
“Пантера” степенно шла мимо Ямайки к материку, где была назначена встреча с Олегом, который тоже где-то пиратствовал с Березовым, Осиновым, Понатишиным, Поленчуком и Торовичем. В самом начале этой авантюры у ребят возникли разногласия по поводу места приложения энергии, и они разделились. Но пора было возвращаться в школу, а капсула МВ была только одна.
Во второй половине дня на горизонте стали вырисовываться очертания какого-то необычного корабля. Денис Демитов, который первым его заметил, никак не мог определить, что это за судно. Оно было слишком большим даже для крупнейших кораблей этого времени. И цвет его также был необычен: корабль был черным. Демитов позвал ребят и элизабетцы сразу узнали “Блэк”. И он снова неумолимо приближался к “Пантере” на всех своих огромных черных парусах. Он словно рос на глазах и вскоре оказался на расстоянии пушечного выстрела. Тогда он лег в дрейф и с него просигналили:
“Если вам дорога жизнь, то Алашиков, Демитов, Кересьев, Липницкий, Машуков, Морозов, Оленников, Ребрянский, Русаков, Соболь и Щебетаенко должны незамедлительно взойти на борт “Блэка” Я жду вашего решения десять минут. Если вы ответите отказом, то ваш корабль, ваша аппаратура и вы сами пойдете ко дну. Бежать бесполезно, мой корабль быстрее при любых условиях.
Black Devil”
- Что делать будем? - спросил Кересьев.
- Давайте драться, - решительно заявил Оленников.
- Потопим корабль, потопим МВ и все равно попадем к нему, - ответил Саша Соболь.
- А может наплевать на него, - предложил Морозов.
- По-моему, он псих и вполне может сдержать свои обещания.
- А давайте к нему сходим, хоть узнаем, кто он и с чем его едят, - предложил Кересьев. - Серьезно, меня просто любопытство сжирает, кто он такой.
- А “Пантера”? - спросил Алашиков, - МВ с собой не потащишь.
- А всем и не надо идти, кто-то должен остаться на корабле и подстраховать.
- Не понимаю, чего вы мудрите, - смешался Морозов. - Садимся в авиетки, берем МВ и летим искать Таклая с его командой. А корабль... корабль можно и бросить, невелика ценность, может его и подберет кто-нибудь.
- Идея, конечно, хорошая, - сказал Керс, - но лично я себе никогда не прощу, что сбежал от какого-то кретина, даже не узнав, кто он и что ему надо. И я пойду. Если кто-то хочет присоединиться ко мне, буду только рад.
- Я, Леш, с тобой, - сказал Соболь. - Бежать это не для меня.
Оленников, Ребрянский и Русаков присоединились к ним, остальные решили улететь, молчал только Костя.
- Ежик, а ты с кем? - спросил Керс.
- Я? Нет, пусть еще побегает за мной, я не собираюсь сам идти в пекло. Пусть еще поработает мышцами и мозгами, а я здесь поплаваю пока. Я и сам смогу привести корабль, куда надо, один. Я не такой, чтобы с позором бежать, и я не такой, как вы, чтобы идти на поводу у этих мерзавцев. Никогда, никогда я не сделаю ни того, ни другого. Вы испугались их! А больше всех ты, Керс. Ты первый сказал, что надо подчиниться.
- Ты примитивно мыслишь, Ежик. Помнишь Сашку Валевича? Он на три года старше нас.
- Нет. А что он сделал?
- Он застрелился. А когда его спросили, почему, он ответил, что ему было интересно, что испытывает умирающий человек. Это, конечно, дибилизм, но мысль ты понял? И ради удовлетворения своего любопытства я готов идти хоть к настоящему дьяволу. Если такой где-нибудь отыщется.
- Может вы и не трусы, но я с вами не пойду.
- Ежик, между прочим, тебя в ультиматуме и не упоминали, - сказал Демитов, - так что я просто не понимаю, чего бы тебе не воспользоваться авиеткой.
- А ведь ты прав, я лечу с вами.
* * *
Ребят встретил Лонг. Он проводил их в огромную каюту и запер. Разговор не клеился. Каждого из них волновал вопрос, не ошиблись ли они, решив прийти на этот корабль. Этот человек не вписывался ни в одну выдвинутую теорию, они не могли объяснить себе его поведение, и им оставалось только гадать.
Их размышления прервал Лонг. Он вошел в каюту и сказал по-русски:
- Демитов здесь?
- Нет, - ответил Сережа.
- А где же он?
- Он остался на борту “Элизабет”.
- Но ведь он был у вас капитаном “Пантеры”.
- Он и сейчас ее капитан. Просто вы сильно попортили наш корабль, и мы решили взять в аренду “Пантеру”, пока наши товарищи будут отдыхать на берегу.
- Алашиков здесь?
- Он там же.
- А Морозов?
- И он там же.
- Но Морозов плавал на “Элизабет”.
- А что по-вашему могло помешать ему перейти на другой корабль?
- Кересьев здесь? - слегка раздраженно сказал Лонг.
- Ну, здесь, - отозвался Керс.
- Пойдем со мной, - приказал Лонг.
Лешка неторопливо встал.
- А это вы, Дон Диего, - по-испански проговорил Лонг, не скрывая улыбки. - Из тебя получился очень впечатляющий испанец, только с ярко выраженным искрийским мировоззрением. Откуда бы это? - продолжал ядовито говорить Лонг.
Лешка промолчал.
Лонг усмехнулся и в сопровождении еще двух матросов, предоставленных для охраны, провел Керса в капитанскую каюту. Она была невелика, но достаточно функциональна. Все, кроме стола, было аккуратно прибрано и буквально дышало чистотой. Стол же был завален какими-то распечатками, исчерканными мелким неразборчивым почерком, а посреди этой груды бумаг стоял маленький компьютер.
За столом сидел Черный незнакомец. Он по-прежнему был в маске. Лонг оставил Керса в кабинете, а сам незаметно вышел.
- Ваше имя? - спросил капитан “Блэка”.
- Алексей Кересьев. Хотел бы и я узнать ваше.
- Пока достаточно и Black Devil. Не пытайся вспомнить меня. Мы не знакомы, ты никогда раньше меня не видел и ничего обо мне не знаешь. А вот я знаю о тебе, возможно, даже больше, чем ты сам.
- Чем же я обязан такому вниманию?
- Об этом мы еще поговорим. А сейчас ответь мне на такой вопрос: что ты намерен делать дальше.
- Вернуться на Искру.
- А потом?
- Не знаю. Учиться и жить.
- А ты хотел бы сотрудничать с нами?
- С вами, это с кем?
Человек задумался на пару секунд, а потом с улыбкой сказал:
- Сначала ответь да или нет.
- Я не могу ответить на незаконченный вопрос.
- Неужели? Да или нет, Кересьев, это же элементарно. А вдруг я предлагаю тебе то, чего ты и сам хочешь?
- Так почему бы вам не сказать мне об этом.
- Так не интересно. Ты ведь азартный человек. Да или нет?
- В прошлую нашу встречу вы обещали продать нас в рабство. Кто знает, что вы предлагаете мне теперь. Почему бы вам не открыть карты?
- Я поднял ставку. Ты либо пасуешь, либо продолжаешь игру.
- Уж точно не пасую.
- Даже если твоя жизнь в опасности?
- У меня это хроническое.
Лешка улыбнулся. Он не понимал этого человека, но спасовать перед чем бы то ни было? Лешка сел на стул и, откинув голову назад, с интересом смотрел на задумавшееся лицо незнакомца. Что в его взгляде заставило Керса одно временно насторожиться и в то же время доверять ему. Черный капитан не был злобен. Но что задумал этот человек? Что-то все происходящее не похоже на безобидную игру. Перед ним не мальчишка, а взрослые на склонны играть в детские игры, значит... Что-то здесь не так.
- У меня такое чувство, что ты не принимаешь меня всерьез. Ты не веришь мне, - резко подняв голову, сказал Незнакомец.
- У меня нет оснований верить вам.
- А зря. А вдруг твой отказ подвергает тебя пожизненному преследованию? Наши люди будут твоей тенью, и ты сойдешь с ума?
- Всего лишь преследование? Обещаю в таком случае, что вы сойдете с ума раньше. У вас и сейчас налицо все признаки.
- А если мы будем тебя пытать? - неожиданно злобно спросил Незнакомец, и впился в Лешку своими холодными синими глазами, которые сверкали в прорези маски.
- Это уже веселее. Попробуйте, - Лешка улыбнулся.
- Я даю тебе сутки на размышление.
- Вот здорово, как мне повезло. О чем думать то?
Незнакомец не ответил, а вызвал кого-то из своих людей и приказал увести Кересьева. Лешку привели в ту самую каюту, где ему довелось побывать пять дней назад. Оглядевшись как следует, Керс заметил несколько камер, следивших за ним.
Тем временем Лонг зашел к капитану.
- Ну и как наши дела? - спросил он.
- По-моему нам с ними повезло. Мы месяцами ищем подходящих людей, а тут судьба сама преподносит такой материал. Я говорил с этим мальчишкой, у него огромный потенциал.
- Так вербуй его.
- Не все так просто.
- Ты меня удивляешь, скажи ему, откуда ты, этого будет достаточно. Они из ВВШ, они только об этом и мечтают.
- Куда нам торопиться, у нас еще четыре дня отпуска. Да и не поверит он мне. Я бы и сам усомнился в нормальности человека с таким поведением, какое я им продемонстрировал. Я даже припугнул его.
- Ты думаешь, он испугался?
- Нет, но он не будет мне верить.
- Он так глуп, что не сможет отличить бредовую ложь от правды?
- Он еще просто ребенок. Ладно, веди еще кого-нибудь.
Разговоры с остальными были идентичны. Незнакомцу и не нужен был никакой ответ, ему интересна была реакция мальчишек. Оленников и Ребрянский разругались с ним, а Соболь и Русаков получили 24 часа на обдумывание.
* * *
На следующий день Лонг снова привел Кересьева в каюту капитана “Блэка”. Незнакомец был без маски. Ему оказалось около сорока лет. У него было приятное, несколько излишне бледное лицо, а густые волосы были почти черными. На левой щеке, ближе к уху был заметен черноватый шрам от вплавившейся в кожу пластмассы. Большие чемно-синие глаза под широкими бровями смотрели на Лешку с грустной усмешкой.
- Ты хотел знать, кто я? Я полковник искрийского отделения КРУ. Меня зовут Павел Поляновский. Тебе легче от этого? - улыбнулся он, увидев, как вытянулось от удивления лицо Кересьева.
В подтверждение своих слов он достал удостоверение сотрудника Космического разведуправления.
- Если это действительно так, то к чему весь этот маскарад? И зачем вы здесь? И ваши действия.., - даже более равнодушно, чем ожидал Поляновский, спрашивал Керс.
- Мне действительно кажется, что мы могли бы выгодно сотрудничать.
Кересьев молчал. Если все это правда, то это чрезвычайно заманчивое предложение. О подобной карьере Керс не смел даже мечтать. Он понятия не имел, как люди попадают в КРУ, хотя и слышал, что многие из них учились в ВШ.
- А в чем будет выражаться это сотрудничество?
- В КРУ много работы. Полагаю, нет смысла рассказывать тебе о ней. Тебе ведь интересно это?
- Да, - твердо сказал Лешка. - Но... если вы действительно тот, за кого вы себя выдаете, то зачем вам искать нас, причем здесь и в таком обличье? Немного не вписывается, не правда ли?
- Наша встреча случайна. Но мне нужны новые люди. Кто знает, где найдешь то, что ищешь. То, что я узнал о тебе в твоем досье и то, что я увидел сейчас, меня вполне устраивает. Ты хорошо учишься в ВШ, у тебя аттестация по файт, отличное психическое здоровье, у тебя есть представление о космосе. Может быть, мне удастся сделать из тебя косморазведчика. Ты спрашиваешь, почему я здесь в таком виде? Задаю встречный вопрос. А почему ты, искрийский офицер, находишься здесь, на Земле в 18 веке?
- Для повышения квалификации.
- Мы с Лонговичем в отпуске, и мы любим отдыхать в необычных местах. И вдруг появляетесь вы. Сначала мы хотели просто напугать вас, но потом вы нам понравились. Все ясно?
- Пока да.
- Конечно, здесь мы не будем решать никаких дел. Приходи 25 февраля часа в четыре в Дмитрское отделение КРУ, знаешь, где это?
Лешка кивнул.
- Скажешь, что ко мне. Там и поговорим. Можешь идти.
- Куда?
- Пока в свою каюту. Потом мы дадим вам катерок и катитесь, куда вам надо. Надеюсь, ты понимаешь, что распространяться о нашем разговоре не надо. Кстати, Кересьев, ты искриец?
- Да, - непонимающе ответил Керс. - У вас есть сомнения на этот счет?
Поляновский улыбнулся.
- Да нет, но мы еще вернемся к этому разговору, лет через семь-восемь.
Соболю и Русакову Поляновский так же предложил прийти в коском. Потом мальчишкам действительно дали катер и предложили убраться с “Блэка”. Они не стали задерживаться. Спустя пару часов они остановились около фрегата Таклаева, ребята с “Пантеры” тоже были на ней. Вновь прибывшим очень обрадовались и долго расспрашивали их о капитане черного корабля. Говорил в основном Толик Ребрянский, и только Русаков обратил внимание, как удивленно приподнялись брови Березова, когда Толик начал говорить о Поляновском, ни имени, ни положения которого он не знал.
Именно так Кересьев связался с КРУ, совершенно случайно. Он и не предполагал, что будут в его жизни моменты, когда работа в КРУ станет для него единственным занятием. Не догадывался он и о том, как много общего у него с Павлом Поляновским.
ГЛАВА 6
Леша и Олег опоздали на урок истории, первый урок, на который они собрались посетить после возвращения из земного прошлого. Причина опоздания у них была уважительная - они ловили лайру, очень редкого маленького хищника, похожего на куницу. Олегу эту зверушку оставила его подруга, чтобы он кормил ее, пока она сама улетела с родителями на Плутон, и потому поймать лайру было необходимо. Но историчку почему-то совершенно не тронула эта история, и она предложила ребятам покинуть аудиторию. Нельзя сказать, чтобы они очень огорчились этому, но после подобного отношения со стороны преподавателей у них почему-то, как правило, пропадало желание учиться в этот день.
Олег и Лешка постояли немного в задумчивости перед закрытой аудиторией и пошли в общагу, где разбрелись по своим комнатам. Когда Керс вошел к себе, робот, включившись, сказал:
- Приходил R-237 Гена, просил передать, чтобы ты с Соболем зашел к Балаше.
- К кому?
- К Балаше, - с присущей ему небрежностью повторил Руслан. Над этой небрежностью Керс долго бился, потому что с промышленными образцами иногда было просто противно общаться. Он переделал Руслану почти всю программу, и тот делал ему домашки, не наводил большого порядка в лешкиной комнате, всегда снабжал его именно той едой, которую предпочитал Керс, а также выполнял многочисленные поручения, значительно облегчая Керсу жизнь.
- Это Балашов что ли?
- По-моему, да.
- Позови Сашку Соболя.
Через несколько минут Сашка ввалился в комнату Кересьева и, прострелив дырку в учебнике астрофизики, молча воззрился на Лешку. Керс сначала хотел спросить, зачем Сашка испортил ему учебник, но потом, подумав, что Сашка и сам вред ли знает ответ, сказал:
- Балашка просил зайти.
- Идем. Когда.
- Давай сейчас.
Вскоре они подлетели к дому Балашова. Раньше, года 2-3 назад, они часто бывали у него, но после того, как Балашов вышел из Стаи, а затем покинул и школу, ребята стали видеться с ним все реже и реже. Через несколько минут Балашов открыл дверь.
- Мы уже решили, что тебя дома нет,- недовольно сказал Лешка.
- Да мы тут с женой решали некоторые спорные вопросы, - ответил Балашов.
- С чьей женой? - несколько удивленно спросил Соболь.
- А вы еще не знаете?
- Чего? - хором спросили ребята.
- Я тут женился недавно, - смущенно проговорил Мишка.
В это время дверь одной из комнат открылась и оттуда вышла Элеонора Карол.
- Привет, - весело сказала она.
Ребята постарались не слишком активно показывать свое удивление, и Соболь несерьезно спросил:
- А почему нас на свадьбу не пригласили?
- Вас кого-нибудь найдешь, летать меньше надо было.
- А вы куда улетели то, ребят? - спросила Элеонора.
- На Землю.
- Поменять Анжелику на Землю? Не понимаю.
- Там нам было несколько веселее. У тебя что-то серьезное или просто так позвал?
- Нет, если только вас не заинтересует новая экспедиция.
- По контракту?
- Конечно.
- Нет. Да и со школой пора повоевать.
- Ну не хотите, не надо, там кандидатов много. Не хотелось просто с незнакомыми людьми лететь. А вообще как ваши дела?
Ребята просидели у Балашова до четырех часов утра, ни о чем серьезном больше не разговаривая. Поговорили немного об Анжелике, но ребят эта тема мало интересовала, к тому же и рассказывать Балашову было нечего. Как только звездометский корабль покинул планету, начались всевозможные миражи, и как искрийцы ни старались найти яйца, им это не удавалось. Так они и улетели через месяц, как было оговорено в контракте на случай нулевого результата исследований.
Выйдя на улицу, Саша с Лешей обнаружили, что их авиетки кто-то угнал, и им пришлось идти пешком. Кратчайший путь к школе вел через лесопарк. Погода была неплохая, было достаточно тепло для конца февраля и безветренно. Ребята отлично знали весь лес вокруг города, ноги сами безошибочно вели их к школе. Торопиться мальчишкам было некуда, и они шли не спеша, не очень заботясь об окружающем. Но три неподвижные фигуры среди деревьев рядом с дорогой они заметили сразу, сказалась многолетняя привычка ко всяким неприятностям. Разумеется, ни Соболю, ни Керсу и в голову не пришло менять направление, а когда они поравнялись с тщетно скрывающимися фигурами, случилось то, чего и следовало прежде всего ожидать - странные личности напали на них. Лешка и Саша были не прочь подраться, но незнакомцы вдруг выхватили пистолеты и открыли огонь. Военыши хотели сделать то же самой, но их оружие оказалось незаряженным, за несколько минут до этого они сбивали шишки. Военыши попробовали смотаться, но Керс не успел вовремя включить защитку, и одна из пуль пробила ему колено. Он недовольно сел в сугроб и стал шарить по карманам в поисках патронов. Точный удар рукоятки пистолета оглушил его.
Кересьев пришел в себя раньше, чем рассчитывали нападавшие, и почувствовав, что у него связаны только руки, заехал здоровой ногой по челюсти пытавшегося его связать. Тот на минуту отпустил Керса, но четыре другие руки крепко схватили его и связали. Выполнив эту процедуру, они положили его рядом с каким-то потрепанным пареньком. Керс очень обрадовался, что это был не Соболь.
- А где второй? - спросил один из парней.
- Убёг. Як мы его погнали, так он тиканул. Бёг, бёг и сгинул, - на странном наречии проговорил один из троих.
- Ладно, хватит и этих. Саламандра будет довольна. Один из них волк - это факт. Вон тот длинный.
Пленников перенесли в люльку, которая не поднимаясь высоко над землей, полетела к реке. Дверца была плохо прикрыта, и Керс мог наблюдать, где они летят, скоро он увидел под собой воду.
- Какого черта вам вообще то от меня надо? - спросил Керс, недовольно вглядываясь в их лица.
- Не трепыхайся, птичка, клеточка тебя уже ждет, - криво усмехаясь, ответил один.
- Мечтать, вшивое ты пресмыкающееся, мог бы и про себя.
При этих словах парни удивленно переглянулись и посмотрели на Керса.
- Откуда ты узнал, что мы Ящеры? - спросил говоривший больше всех.
- Я много чего знаю, - даже не представляя, что за Ящеры могли объявиться в этих местах, сказал Лешка. Он знал Огненных Ящеров, которые обитали в Котовске, но с ними был заключен договор о территориях, да и ребята там были более цивильные. - А вы какие Ящеры? Вшивые, да?
- Закрой свою пасть, мы Бунтующие Ящеры, - с достоинством произнес ящер.
- Ну бунтуйте, бунтуйте, - усмехаясь сказал Кересьев. - а я пойду искупаюсь.
Неожиданно для всех Керс как бы случайно стукнулся спиной о дверцу и через мгновение погрузился в воду.
- Потонет, - безразлично сказал ящер, словно речь шла не о живом человеке. Но Лешка и не думал тонуть. Он, конечно, пожалел о своем решительном поступке, потому что вода была холодная, но в школе их учили плавать и в связанном виде, и через несколько минут он вынырнул невдалеке от берега.
- Ты еще не окочурился? - раздался с берега голос Сашки.
- Вытащи меня отсюда! У меня трупная температура.
Как Лешка ни старался, он все равно дрожал от холода, что совсем не удивительно в феврале, ему просто повезло, что метеорологи уже решили разморозить реку, но прыгая, он почему-то совсем не подумал, что вода настолько холодная. Сашка посмеялся над ним, достал лазатор и, вызвав свою старую авиетку, отвез Керса к себе домой, где дал ему согреться и кое-как заклеил ногу. Сашкиных родителей дома не было, и никто не удивился появлению мокрого дрожащего человека с простреленной ногой.
- Кто это был? - спросил Сашка.
- Они себя Ящерами называли.
- Котовские?
- Не совсем. Если я не отморозил себе память, то те были огненными, а эти назвались бунтующими.
- И чего они хотели?
- А бог их знает, я решил не выяснять.
- Но мы все равно должны разобраться.
- Конечно. Но только не сегодня.
* * *
Был ясный морозный день, когда Соболь, Кересьев и Русаков неторопливо приближались к коскому. Они были приятно удивлены, узнав, что для них заказали пропуска. Они прошли на территорию коскома и дошли до здания, принадлежащего КРУ. Там их встретил Лонгович. Он был в форме и от этого казался еще моложе.
- А, пираты, - добродушно поприветствовал он их. - Вы форму вообще не носите?
- Случается иногда, - ответил Соболь. - А что, надо?
- Не обязательно, но мы военное учреждение.
Он проводил ребят к Поляновскому и ушел. Поляновский в то время занимался подбором кадров для КРУ, он перешел на эту работу года два назад и уже давно ждал повышения.
Полковник сидел за столом около окна, он тоже был в форме космолетчика, но даже в таком виде чем-то напоминал таинственного Черного Дьявола, доставившего на Земле несколько неприятных минут мальчишкам. Форма космолетчиков была черного цвета.
Он подписал с ребятами контракт на полгода, это уже было немало.
Космическое разведуправление подчинялось непосредственно Межгалактическому Совету. В Дмитрске было его искрийское отделение. Основной целью разведки было соблюдение безопасности планет Межгалактического Союза. Конечно, до работы ребятам было очень далеко. Никто еще не знал, будут ли мальчишки работать в КРУ. Для начала им предложили пройти подготовительный курс в школе КРУ. Если по его окончании они успешно пройдут тесты, можно будет говорить о дальнейшей подготовке.
КРУ всегда искало своих агентов самостоятельно. Здесь было множество подразделений, укомплектованных специалистами различного профиля. От исследователей только что открытых планет до наблюдателей на высокоразвитых. КРУ, а особенно его отделение военной разведки, на которое работал Поляновский, всегда окутывал ореол секретности. Сюда попадали только по рекомендации и только люди с военным образованием, чаще всего новых агентов подбирали среди учеников старших классов ВВШ. В этом отделении, а особенно в некоторых его подразделениях был самый высокий уровень смертности на всей Искре. Конечно, не все их погибших погибали абсолютно, но существовало обязательное правило: ни один разведчик, хоть раз убитый, не мог больше выполнять агентурную работу.
* * *
- Переподготовка! Регулярно посещать! - злился Русаков, идя с ребятами к школе. - Много он знает о нашей подготовке.
- А ты, что думал, тебе сразу задание дадут? - усмехнулся Керс. - Наивный человек.
- А этот пункт о неразглашении! Никому не говорить об этом контракте. Идиоты!
- За те деньги, которые назначили в виде стипендии на эти полгода, можно и помолчать, если им так хочется. И чего ты ноешь? Не хочешь, не подписывал бы контракт.
Занятия в школе КРУ мало изменили жизнь ребят. К ним относились с уважением, было очевидно, что эти трое пройдут первые тесты, подготовительный курс был достаточно легок. Единственным событием, которое произошло за первый месяц их обучение - была встреча с Березовым. Наконец то ребятам удалось выяснить, что это за таинственная организация, где состоял Витька. Березов был уже на третьей ступени, но очень смущался при подкалываниях ребят.
* * *
Как-то раз Керс возвращался с занятий, когда дорогу к его комнате перегородила небольшая драка между Ежиковым и Андреем Яшенко. Это было весьма увлекательное зрелище, потому как Ежиков и в этом был оригинален, а Андрей напротив довольно однообразен, что делало их дуэт неповторимым по своей зрелищности. Невдалеке стояла Лена Жукеева и с интересом наблюдала за дракой, очевидно, она и послужила причиной для этой потасовки. Увидев Керса, она подошла к нему.
- Леш, пойдем.
- Куда и зачем? - удивленно спросил Керс.
- На улицу, дело есть.
- Я только что там был и ничего интересного не увидел.
- Ну очень надо, только давай отсюда отойдем.
Керс пожал плечами и последовал за ней.
- И что же вашему величеству угодно?
Немного помолчав, Лена сказала:
- Леш, подпиши мне рекомендацию в Стаю.
- Что?! Двинулась что ли?
- Нет. Напиши. Олег сказал, что если я принесу рекомендации трех членов волчьего совета, то поставит меня на срок.
- Ты обратилась не адресу. А кроме того, в Волчьей Стае нет и никогда не было девчонок.
- Это твое окончательное решение или подумаешь?
- Конечно, окончательное. Жаль, что Ежик не в совете волков, он бы тебе непременно написал.
- Все издеваешься?
- Увы. Good bye, baby.
Кересьев пошел к себе, злясь на Жукееву за то, что она додумалась уже и до этого и на Олега, за то тот ей потакает. Он был уверен, что никто не напишет ей этих рекомендаций, как бы выразительно она не смотрела на волков своими волшебно красивыми глазами. Он был против включения девчонок в Стаю, особенно после того, как познакомился с Бунтующими Ящерами поближе, у них весь руководящий состав был представлен женщинами.
Его путь по-прежнему пролегал мимо дерущихся Ящика и Ежика. Оказавшись там, он увидел Ежикова сидящим на полу с очень несчастным видом. Он хотел подойти к нему, но чья-то сильная рука притянула его к себе. Это был Яшенко.
- Ага, самый главный поклонник, - поприветствовал его Керс.
- Чего?
Леша насмешливо посмотрел на Яшенко, зная, как того злит такой взгляд, но ничего не мог с собой поделать. Он знал, что сейчас будет драка, и что Андрей выйдет победителем, Яшенко был сильнее Лешки и совсем не так неуклюж, как могло показаться на первый взгляд. Но Керс просто не мог отказать себе в удовольствии позлить его.
Последнее время Яшенко просто с ума сходил от Лены. Они подружились, когда Лена была в пятом классе, а он остался на второй год в седьмом из дисциплинарных соображений. И вскоре их дружба с его стороны переросла в любовь, он был бескорыстно предан ей, как бы свински она себя с ним не вела, и очень ревнив. Он злился, даже если Лена просто разговаривала с кем-нибудь, а в этом году перешел к активным действиям. Если Жукеева хотела побить кого-нибудь, ей достаточно было пройтись с этим человеком на глазах у Андрея, а тот сам довершал дело. Конечно, Лена была совсем не злобным человеком, но очень общительным, а потому многим ребятам уже досталось от Яшенко.
- А разве ты не самый главный поклонник? - с притворным удивлением сказал Керс.
- Вот я тебя сейчас побью, тогда будешь знать, как грубить старшим. Разговорился.
- Лечиться тебе надо, Андрюш, - сочувственно сказал Лешка.
- Ты у меня сейчас договоришься, - Яшенко чувствовал, что теряет над собой контроль. По неизвестным причинам он считал Керса одним из главных противников в борьбе за сердце Лены, хотя кого-кого, а Лешку к борцам за ее сердце отнести было нельзя. Напротив, между ним и Ленкой установилась ленивая война.
- Яшенко, ты сам то сообразил чего тебе от меня надо? - спросил Лешка, освобождаясь от мускулистой руки Андрея.
- Короче, если ты возлагаешь надежды на Лену...
- Любопытно, какие надежды на нее можно возложить. Может, ты мне порекомендуешь?
Андрей решил ударить Керса. Лешка увернулся и ответил ему. Андрей отпустил его на несколько секунд, а Лешка тем временем предпочел смотаться. Бегал Кересьев значительно быстрее.
Когда Лешка снова попробовал пройти к себе в комнату, он увидел, что Ежиков все еще сидит на том же месте. Керс тронул Костю за плечо. Ежик медленно открыл глаза.
- Керс, это ты?
- Нет, это не я, это ангел - спаситель, пришел твою душу спасать. Чего сидишь? Вставай.
- Не могу.
- Что с тобой?
- Голова болит.
- Ну и что?
- Она очень болит. Наверно у меня сотрясение мозга.
- Этого не может быть. У тебя мозгов то нет.
- Лучше бы помог, а не издевался.
- Тебе медпомощь вызвать?
- С ума сошел. Я лучше подожду, пока само пройдет.
- Ну и сиди.
Кересьев так и не понял Ежика и пошел к Сашке. Он не знал, зачем туда идет, просто это было по дороге к его комнате. Керс застал Сашу за очень странным занятием - Соболь делал уроки.
- Соболеночек, что с тобой?
- А что?
- Ты зачем этой гадостью занимаешься, это же генетика. А робот на что?
- Робот для того, чтобы служить человеку.
- Так какого черта ты тогда сам уроки пишешь?
- Васю Жук забрал, а в компьютере процветают вирусы. Я уж лучше сам. Ты чего зашел?
- Просто так. Хочешь, я тебе Руслана пришлю?
- Давай.
- А у тебя пожрать ничего нет?
- Посмотри в холодильнике, с утра там еще что-то оставалось.
Подкрепившись, Керс спросил:
- Сколько сейчас времени?
- Восемь.
- Опять чуть не забыл. Я сегодня занят часов до двенадцати. Пока.
- Ты чего, пожрать заходил? - возмутился Соболь.
- А у тебя еще что-нибудь есть?
- Ну ты и нахал.
- Ладно, мне действительно пора.
- Ну, погоди, Кересьев, винни-пух хренов, - вдогонку ему проговорил Сашка.
Оставив Соболя, Лешка сел в авиетку, слетал переодеться и полетел в Ярушинск. Он поставил авиетку около высокого дома и, поднявшись на десятый этаж, позвонил в одну из квартир. Дверь открыл полный мужчина лет сорока.
- Вам кого? - спросил он.
- Здравствуйте, Оля дома?
- Дома, - мужчина с нескрываемым удивлением окинул Керса взглядом, Лешка ему не понравился. Родители старались держать девочку в строгости, знали всех ее знакомых в лицо и иногда даже пытались запретить ей общаться с тем или иным человеком. Но девочка была не только дочерью своих родителей, но и ребенком своего времени и большого города, а потому уже давно не относилась серьезно к нравоучениям родителей.
Оля вышла сама, не дожидаясь, пока ее позовут, она знала, что этого может и не произойти. Увидев Кересьева, а рядом с ним своего отца, она несколько смутилась.
- Привет, - сказал Лешка, улыбнувшись ее смущению. - Пойдем погуляем, там погода классная.
- Что-то я не понял, - смешался отец, - куда это в десятом часу гулять собрались. Вам молодой человек, может и без разницы, а она еще девочка, и нечего ей по ночам черти с кем шляться.
- Что ты, пап, не в свое дело лезешь, шел бы лучше газеты читать, - вспыхнула Оля, зная, как Лешка понял эту фразу, уж точно он подумал не о ее возрасте.
В этот момент в коридоре показалась мать Оли. Она без труда узнала Лешку, который в ноябре привез Олю после ее побега из дома, и была склонна считать, что он то и подбил их девочку на побег, даже не желая слышать, что они познакомились потом.
- Никуда она не пойдет. Оля, иди к себе в комнату.
- Как вы мне надоели! - разозлилась Оля. - Заведите себе собачку и ей командуйте.
Она решительно оделась и, не слушая родителей, вышла из квартиры, вытолкав Керса, и бегом полетела вниз по лестнице. Лешка молча последовал за ней.
- Все. Чтоб я еще раз к ним вернулась! Надоели, зануды.
- Чего ругаешься. Смотри, папаша твой выскочил, - увлекая Олю в свою авиетку, сказал Кересьев. - Это теперь получается, что я тебя похитил. Забавно.
- Я все равно собиралась на следующей неделе смотаться. Вот уж не думала, что еще когда-нибудь тебя увижу.
- Я же обещал зайти.
- Да, но это было четыре месяца назад.
- Раньше я был в очень увлекательном путешествии, если хочешь, расскажу.
- Расскажи.
Лешка в очень веселом виде описал события, происшедшие с ним на Земле в 18 веке, что-то приукрашивая, что-то замалчивая, но довольно правдиво. Оля смеялась, удивлялась, но не поверила ни одному ее слову. Она так и не знала, что Лешка учится в ВШ, иначе этот рассказ не показался бы ей таким неправдоподобным.
- А куда мы прилетели? - спросила она, когда авиетка вдруг остановилась.
- Пока еще никуда, но зато влипли в историю. Это почище сломанной авиетки будет.
- А что такое?
- Видишь вон те три авиетки?
- Ну.
- Они сейчас нас атаковать будут.
- Атаковать? - она совсем ничего не поняла.
- Защитки у тебя, конечно, нет?
- Нет.
- На, - Керс снял свои часы и передал Оле.
- Зачем они мне?
- Надень, нажми и на эту кнопочку. И ничего не бойся. Сейчас я им расскажу все, что об этом думаю.
Лешка быстро приготовился к бою, установив замаскированный пулемет в состояние боевой готовности. Только когда он начал стрелять до Оли дошел смысл происходящего, и она не на шутку испугалась. Схватка была короткой. Керс не только часто попадал в подобные истории, но и в школе специализировался какое-то время на воздушном бое, а потому успешно поразил все три цели.
- Ну вот и все, - улыбнувшись сказал он, когда они снова продолжили свой путь к Дмитрску.
- Ну ты даешь, - с трудом выговорила Оля. В ее душу закралось сомнение. Если он действительно тот, за кого себя выдает, то откуда же пулемет в его авиетке, и он так ловко всех подстрелил...
- А ты хорошо стреляешь, - сказала она.
- Да нет, весьма посредственно. Вот когда в армию завербуюсь, тогда подучусь.
- В армию?
- Ну да, школу закончу, мне 18 лет и делать я ничего не умею.
- А в институт поступать не будешь?
- Куда мне! Мне бы со школой расправиться. А ты собираешься?
- Да.
- А куда?
- Еще не решила. А что ты будешь делать в армии?
- Солдатам неплохо платят, а потом разберемся. А мне много не надо.
Этот ответ несколько разочаровал девушку, но она не верила ему, слишком уж все сказанное не вязалось с обликом Керса. Он явно не походил на тупоголового детину, которому ничего не надо от жизни.
- Ну что, беглянка, куда полетим?
- Не знаю, а еще мне где-то надо жить.
- Вот с этим сложнее. Нинка улетела. Ладно, полетели пока ко мне, мне ребята фильмы какие-то забавные принесли, заодно поищем где тебя устроить. Чего ты на меня так смотришь? Ну вот, давайте опять меня подозревать в пошлых намерениях.
Оля слегка покраснела.
- Ты же знаешь, я не буйный, только если на мою авиетку кто-то покушается.
Минут через пять Лешка уже открывал дверь своей квартиры.
- Удивительно тихо. Неужели уже спать легли, - сказал Керс, не заметив признаков жизни в квартире.
- Это ты про кого?
- Совсем недавно здесь были родители. Ушли куда-то. Ты проходи, чего стоишь. Вон там моя берлога.
Оля зашла в небольшую комнату, действительно чем-то напоминающую берлогу. Она огляделась, но наибольший интерес вызвал у нее письменный стол, на котором в беспорядке была навалена куча всякой всячины: книги, учебники, тетради, диски, какие-то коробки и коробочки, несколько игрушек, а также такие компрометирующие вещи, как несколько блоков патронов и форменная пилотка. В остальном в комнате был даже порядок.
- А здорово у тебя здесь.
- Нормально, здесь бы еще порядок навести. Кофе хочешь?
- А покрепче у тебя ничего нет? - бросив на Лешку испытующий взгляд, спросила Оля.
- У меня то много чего есть, только я тебе не дам, так что будешь пить кофе.
- А откуда у тебя военная пилотка?
- Приятель один подарил.
- Какие у тебя учебники странные, а мы не по таким занимаемся, - сказала она и обернулась, но Керс вышел. Она взяла какой-то учебник и, открыв, прочитала на первой странице: "Краткий курс психологии для высших военных школ. 10 класс." Она положила учебник на место.
Кересьев принес кофе и, включив телек, сказал:
- Солнышко, чего у тебя такой вид растерянный?
- Чем больше я с тобой общаюсь, тем больше мне кажется, что ты меня обманываешь.
- Я тебя? В чем я тебя обманул? - удивленно спросил Кересьев и взял телефон. Но Оля решила выяснить все до конца.
- Ты можешь говорить совсем честно?
- Конечно.
- Тогда скажи мне, кто ты?
- Я честное слово человек, а не монстр с неизвестной планеты.
- Это я и сама вижу, но я ни за что не поверю, что ты учишься в школе, да еще и средней.
- Неужели у меня настолько глупый вид, что я ни среднего школьника не тяну.
- Напротив, слишком умный.
- Ты мне льстишь.
- Ты обещал мне быть честным, и ты не ответил на мой вопрос.
- Ладно, не знаю, зачем я хотел скрыть это. Я учусь в ВШ, действительно в десятом классе. Теперь ты мне веришь?
- Не знаю, но это больше похоже на истину.
- Это плохо по-твоему?
- Нет. А что тут плохого?
- Обычно нас боятся. И уж если твои родители узнают, что тебя увез парень из ВШ, то непременно добьются, чтобы тебя искали по всей Солнечной системе по мозговым излучениям.
- Да, я слышала, что учеников ВШ побаиваются, но никогда ни с кем из них не общалась.
- Мы не людоеды, у нас просто несколько более активная жизнь, чем у большинства населения.
- Ну и пусть боятся, кому делать нечего.
- Кстати, если ты такая смелая, то могу устроить тебя в нашей общаге. Хотя предупреждаю, что это еще опаснее, чем летать со мной на авиетке.
- А ты будешь там?
- Я там живу. Но я тебя поручу Катьке Лучку, с ней тебе будет спокойнее, чем со мной.
- Она что, сильнее тебя?
- Нет, конечно. Но мне кажется, что ты боишься меня. А вообще то у нас не принято драться с девчонками, но Лучок, если надо может классно отделать. Ладно, пей кофе и пошли, а потом ее может уже и не быть. Это у вас по ночам все спят. Или не хочешь?
- Пошли, домой я не вернусь.
Отдав Олю на попечение Лукеиной, Керс пошел к себе. Он почувствовал даже какое-то облегчение, расставшись с ней. Керсу хотелось романтики, а Оля же в своей детской наивности и серьезности была более чем прозаична. Было уже больше двенадцати, Кересьев завалился на диван и попробовал читать, но было лень. Его внимание привлекла возня в коридоре. Выглянув туда, он увидел следующее: Понатишин и Торович тащили за руки Лену Жукееву. Она упиралась и активно возмущалась. Эту процессию сопровождал почти весь 10б и еще человек двадцать из других классов.
- Леш, присоединяйся, - широко улыбаясь, сказал Русаков. - Мы Жука лягушкой идем кормить.
- Давно пора.
- Да, сегодня я наконец получу моральное удовлетворение, - довольно сказал Ежиков.
Лену вывели на улицу и посадили на скамейку около входа в корпус. Машуков открыл кастрюльку, которую нес с собой. Там лежали небольшая мертвая лягушка и вилка.
- Ну, Жучок, ужин готов, кушай на здоровье, - сказал Алашиков.
- Не буду, - с отвращением посмотрев на лягушку, сказала Лена.
- Чего! - вскричал Ежиков. - Я пил, а ты ешь.
- Сама будешь или тебе помочь? – усмехаясь, спросил Таклай.
- Я сама.
Лена воткнула в лягушку вилку и поднесла ее ко рту.
- А может не надо, а? - отодвигая лягушку, спросила Лена. - Костик, может, мы с тобой как-нибудь по-другому договоримся? Авиетку хочешь?
- Нет, ты сама заключала такое пари.
- Ешь, ешь, Ежик пил, а ты ешь, разделение труда, - сказал Машуков.
Лена, всхлипывая, поднесла лягушку ко рту. Преодолев прилив отвращения, она надкусила лягушку на спинке и, так и не откусив до конца, упала в обморок. А может быть, ловко притворилась, Ленка была очень хитра и совсем не так впечатлительна.
* * *
В эту ночь Кересьев так и не лег спать. Он, Таклай, Русаков и Морозов ходили исследовать местонахождение Бунтующих Ящеров. Как выяснилось, эта организация появилась совсем недавно, отколовшись от Огненных Ящеров. Новую группировку возглавляла девушка, называвшая себя Саламандрой. Обосноваться они решили в Дмитрском районе, а для этого им необходимо было потеснить волков. Тех это совершенно не устраивало, а особенно то, что Ящеры были очень агрессивны и порой использовали весьма грубые методы.
Уже закончив со своими делами, ребята чуть не попались ящерскому патрулю. Выручил всех Олег, первым заметив приближающуюся опасность, волки благополучно вернулись на нейтральную территорию. С появлением Ящеров у волков появилось много забот.
ГЛАВА 7
За всеми делами, совсем не связанными с ВШ Керс иногда даже забывал учиться. Ко всему он еще и улетал на месяц на учебу по направлению КРУ. Он быстро наверстывал упущенное в школе, но у него было так много прогулов, что сразу несколько преподавателей подали директору на него жалобы. Его уже раз шесть вызвали к директору, и эти разговоры его мало радовали. После одной из таких бесед Лешка вышел из кабинета директора в преотвратнейшем настроении. Только что Глебов грозился отчислить его, приводя вполне законные основания. Лешку нагнал Осинов и стал выпрашивать пару тараканов, которых ему не хватало на газету.
- Леш, ну вашу же газету буду брать.
- Нашу? А у нас разве есть?
- Ты что, не знал?!
- Нет.
- Врешь, там даже твоя фамилия в редколлегии числится.
- А кто еще там?
- Липницкий, Машуков, Оленников,.. Юремашина, Лукеина, Щебетаенко еще кажется, а за главного Алашиков.
- Тараканов у меня нет, но я пошел разбираться.
Осинов удрученно пошел дальше, но наткнулся на какого-то мальчишку и пристал к нему, надеясь получить недостающую пару тараканов. В это время в школе широко развернулась журналистская деятельность. Каждый класс, каждая школьная организация или просто вдруг возникшая редколлегия выпускали свои газеты, плату за которые брали кто чем. 10б и еще некоторые, например, тараканами, а некоторые и вообще не брали. Для оплаты не использовались только деньги.
Кересьев довольно быстро отыскал Алашикова. Сергей как раз собирал воедино материал для очередного номера газеты. Лешка подошел и выключил компьютер. Алашиков дернулся удержать его, но не успел.
- Чего, дурной! Пропало же все!
- И правильно.
- Керс, какого черта! - продолжал возмущаться Алашиков. - Свинский поступок.
- Вот как раз по поводу свинских поступков я и пришел поговорить, - полусерьезно сказал Лешка.
- А что я такого сделал?
- Ты зачем меня записал в свою контору, зовущуюся редколлегией?
- В шестом классе мы тебя туда выбирали. И никто тебя оттуда не выгонял.
- Ты б еще вспомнил, что в детском саду было.
- Мы с тобой в разные сады ходили.
- Хоть в этом мне повезло. Ладно, короче, убери оттуда мое имя.
- И не подумаю. Ты, кретин, Кересьев, ты мне всю работу испортил! - Алашиков не мог унять своего гнева, он вскочил на ноги и оттолкнул Лешку. Ребята может быть даже и подрались. Алашиков был зол из-за выключенного компьютера, а кроме того, совсем не хотел убирать фамилию Лешки из списка редколлегии, потому что это отчасти увеличивало популярность его газеты, цена на которую уже поднялась до десяти тараканов. А Керс не хотел отступать от своего требования. Но тут к ним подошел Таклаев.
- Ты где был? - спросил он у Керса.
- Я? - удивился Лешка этому вопросу.
- Да, ты.
- А чем вызвано любопытство?
- Твоя пятнашка ни черта не делает. Или ты забыл, что на тебе вся разведка Стаи.
- Нет, отлично помню.
- Сегодня в пять в штабе.
- Олег, а ты не припоминаешь, кто у меня в пятнашке? Дал одних милюзгатиков и хочешь получить какой-то результат.
- Воспитывать детей надо, - наставительно сказал Таклай.
- Воспитывать их должны были родители.
- Во-во, тебя видно, совсем не воспитывали, - пробурчал Алашиков.
- К этому вопросу мы с тобой еще вернемся. А фамилию мою вычеркнуть не забудь.
- А что я с этого буду иметь?
- Целую физиономию.
- Ну это и так со мной.
- Пока.
- Ладно, вычеркну как-нибудь, не очень то и хотелось.
- Кончайте отношения выяснять, - прервал их перебранку Олег.- Пошли лучше к Ежику зайдем.
- Зачем? - спросил Керс.
- Я слышал он сегодня яблочный пирог пёк. Надо же ему помочь это съесть.
* * *
В то время, как доедались последние куски ежиковского пирога, в комнату ворвался Леня Оленников и, проговорив скороговоркой сообщение, скрылся.
- Особо секретная информация, у Лукеиной сегодня день рождения, собираемся в штабе.
- Что-то я чего-то не понял, - удивленно взглянув на Таклаева, сказал Леша. - День рождения Лучка - это понятно. Но что общего между ней и штабом?
- Привет. Мы всегда дня рождения волков отмечали в штабе.
- Ты хочешь сказать, что Лучка приняли в Стаю?!
- А ты не знал? Ну да, ты уже месяц на Совете не появляешься. В конце апреля мы ее и Жучка на срок поставили, месяца на два, мы их и так неплохо знаем.
- Чудесно. А где же уважение к закону? Неужели большая половина Совета проголосовала за их включение?
- Да, поэтому мы слегка нарушили закон, неписаный закон, чуть не забыл уточнить. В основном уставе на этот счет нет никаких оговорок, если тебе не изменяет память. Кроме того, они оказались весьма полезными людьми.
- Любое исключение может стать правилом. Не исключено, Олег, что ты подписал приговор той Стае, которую мы знали. Стая с девчонками... it's terrible. А у кого они в пятнашке?
- У Соболя.
Керс удрученно покачал головой.
- Ладно, Леш, не расстраивайся, - усмехнулся Олег. - Пошли лучше в штаб. Костик, ты идешь?
- Да, конечно, обязательно, только переоденусь.
Костик облачился в свой парадный черный костюм, зеленую рубашку, серый в красную полосочку галстук, за неимением другого, кроме форменного, и черные туфли.
- Ты чего вырядился, как попугай?
- Я попугай? Керс, если с тебя снять твой свитер, то ты будешь самым настоящим голубым волнистым попугайчиком. А собственно говоря, чего смеешься? - обратился Костя к Олегу. - Думаешь, ты лучше? Ну где это видано, чтобы форменную рубашку с погонами носили под джинсы.
- А ты сам то в чем вчера ходил?
- Я? Это был недостойный поступок с моей стороны. Но я раскаялся.
Ребята прилетели в штаб, когда почти все уже были в сборе. Штаб, или хибара, как окрестили его волки, представлял из себя небольшой двухэтажный домик, стилизованный под древнюю избушку. Они поднялись на второй этаж, куда по идее допускались только члены Совета волков, но это было давно, и сейчас там появлялись все, кого не выгоняли. Сейчас там уже было человек пятнадцать.
- Лучок, а сколько раз мне тебя за уши потянуть? - еще с порога поинтересовался Таклаев.
- Ни разу, Таклайчик, и вообще давайте со мной ничего не будем делать.
- Обидно, обидно, а я то думал, приду 17-го мая в штаб и сделаю из Лукеиной чебурашку. Березов приходил?
- Пока еще нет, - ответил Осинов. - И неизвестно, будет ли.
- Тоже очень обидно. А Верховский где?
- А тебе которого?
- Андрея, разумеется. Так его тоже еще не было?
- Не было.
- Еще обиднее.
- И чего-то ты такой обидчивый стал, - направляясь к выходу, сказал Осинов.
- А ты куда? - встрепенулся Олег.
- Погуляю пойду, а что?
- Увидишь Верховского, Березова или Демитова, гони их сюда и сам приходи.
- И Соболя заодно, - добавил Керс.
- Слушайте, ребята, я против. Вам надо, вы и гоните, а мне совсем в другую сторону.
- Откуда ты знаешь, с какой стороны их надо гнать?
- Кого гнать? - в дверь заглянула взлохмаченная голова Соболя.
- Тебя в частности, - засмеялся Олег. - А что у тебя с головой?
- Меня гнать?
- А кого же еще.
- За такие слова и стукнуть можно.
- Не достанешь.
- И то правда, а то бы стукнул. Леш, ну как получил? - спросил Саша у Керса, показывая глазами на Ежикова.
- Ну, разумеется. Даже качество неплохое.
- О чем это вы? - вмешался Ежиков, словно почувствовав, что разговор касается его.
- О девочках, Ежик, тебе это не интересно, - лукаво улыбаясь, сказал Сашка. - Керс, пойдем выйдем.
Соболь и Кересьев вышли из хибары на улицу.
- И он тебе дал? Сам? - сгорая от любопытства, спросил Саша.
- Ну, вообще то нет. На. Только я не понял, зачем они тебе? - протягивая Соболю несколько фотографий Ежика, сказал Леша.
- Маленькая заподлянка. Хочу одну крокодилицу на Ежика натравить. Пусть ему пишет, мне эта идиотка уже надоела.
- Да, Саш, чего ты мудришь. Кстати, что это за черноволосая, с которой ты вчера в «Яркой звездочке» так увлеченно беседовал, что даже не поздоровался?
- А! Это Беточка, очень полезный человек. Если я с ней не поссорюсь, то не исключено, что поступлю в КИ еще в этом году.
- Это нереально.
- Отчего же, все очень просто. Мне что надо? Мне надо, чтобы меня к экзаменам допустили, а там я не растеряюсь. Так вот, эта Беточка сидит в секретариате приемной комиссии и оформляет документы. Неужели она ради меня не допустит ошибку и не оформит мне экзаменационный лист без аттестата о среднем образовании?
- Это очень маловероятно, там же все контролируется через компьютер, и чуть ли не каждая буковка проверяется в центральной информационной службе.
- Все будет в ажуре, если я с ней не поссорюсь. А это будет нелегко. Вот тебя еще не принять могут.
- Это будет чудом. У меня с головой все в порядке, а кроме того, есть ряд способствующих мелочей.
- То есть?
- Направление Поляновского. Кроме того, я попросил из коскома переслать справочку обо всех наших авантюрных полетах, а их набралось с десяток. Если добавить к этому, что все военыши сдают на три экзамена меньше, то и беспокоиться не о чем.
- Счастливый. И чего я растерялся раньше. Сдал бы в седьмом классе экстерном за восьмой, как Олешка, и учился бы спокойно. А теперь я целый год не потяну, там у вас в десятом столько всякой херни. Слушай, помог бы ты мне философию что ли сдать.
- Смеешься? Я и тогда то этого не знал, а теперь и подавно. Полагаю, это как раз то, что мне меньше всего нужно.
- Зачет завтра, а в ней ни бе, ни ме, ни кукареку, я даже учебник не могу открыть, до того нудная вещь.
- Расслабься, в десятый все равно переведут, ПВС не оставляют. Улети завтра на какое-нибудь заседание, а зачет как-нибудь потом сдашь.
- Да, наверно, я так и сделаю. Ладно, пошли в хибару, а то ведь без нас все сожрут.
Ребята вернулись в дом, где уже собрался почти весь Совет волков, половина которого училась в 10б. Из совета не было только Верховского и Русакова. Таклаев сидел на своем любимом кресле и уже начинал злиться на отсутствие Андрея.
- Ждем еще пять минут, - бросил он и замолчал.
Пятая минута подходила к концу, когда дверь наконец распахнулась и на пороге появился высокий светловолосый юноша с небольшими озорными глазами. Его встретили дружным приветствием и некоторым удивлением. Уж очень необычно было видеть в руках этого шестнадцатилетнего парнишки, который отвергал все прекрасное, утверждая, что будущее только за техников и силой, цветы.
А он действительно держал букет, даже не букет, а целую охапку темно-красных крупных роз. Все замолчали, а Верховский подошел к Лукеиной и бережно положил ей розы на колени. Как ни старалась Катя удержать их, несколько все равно упали. А затем Андрей уже привычно проговорил:
- Старайся, жертвуй своими руками, а они стоят, как истуканы и молчат. Чего, цветов что ли никогда не видели?
- Верховский, - не в силах сдержать досады, сказал Олег, - я же просил, чтобы ты авиетку с розами пригнал.
- Была авиетка, а больше нет. От роз только это осталось.
- Ты ее запорол?
- Я запорол? Знаешь, Олег, когда ты вдруг попадаешь в воздушное болото 13а, тут хочешь, не хочешь, а без авиетки тебя оставят. Могли бы хоть в сопровождение кого-нибудь дать.
- Лопух ты, Верховский.
- Правильно, поругайся. Я бы на тебя посмотрел.
* * *
Часов в двенадцать следующего дня по лесной дороге в сторону военной школы шли две девушки. Они о чем-то весело болтали. Та, что была чуть повыше, держала в руках охапку темно-красных роз. У нее были темно-каштановые длинные волосы, они свободно падали на плечи. Большие зеленые глаза изредка прикрывались длинными черными ресницами. Ее лицо строгих линий еще сохранило на себе печать детской мечтательности, но в то же время уже приобрело циничную улыбку. Она была в черных джинсах и обтягивающей тело футболке. Это была Катя Лукеина.
Ее спутницей была уже небезызвестная нам Леночка Жукеева, которая была пленительно красива. У нее тоже были длинные волосы, но светло-золотистые, под черными ресницами скрывались глаза поразительной голубизны. Она была прекрасна во всем. На ней было одето очень странное красное платье в черный горошек, в котором она напоминала божью коровку, как ее потом еще некоторое время и называли. Это странное одеяние Лена надела на спор, а спорить она очень любила.
Они дружили с начальной школы, хотя и были довольно различны характерами. Катя Лукеина была замкнутой, она всегда все держала в себе, не подпуская никого близко к своему внутреннему миру. Для многих она оставалась нерешенной загадкой, к которой даже не знаешь с какой стороны и подступиться. Она обладала неплохими артистическими способностями, была неглупа и неплохо разбиралась в людях. Неунывающая пессимисткой с не по годам трезвым взглядом на жизнь. В детстве она водилась с одними мальчишками, играла в их игры, коротко стриглась и терпеть не могла юбок. Выбор военной школы был отнюдь не случаен. До третьего класса у нее не было ни одной подруги, только мальчишки. Потом появилась веселая Жукеева, которая была обыкновенной девочкой, не слишком склонной к авантюрам. Но вскоре и она увлеклась воинственными играми своей подруги. Они очень удачно дополнили друг друга. Катя была старше Лены на полгода, но Лена много раньше повзрослела, бросив детские увлечения. За последнюю пару лет Лукеина тоже изменилась, но она по-прежнему была более отстраненной от реальной жизни.
- Лучок, видела, как сегодня Кересьев злился?
- Он, по-моему, всегда или злится или смеется, так что ничего удивительного. А чего он сегодня злился?
- Он сегодня первый день после загула, а некоторое время назад я просила его подписать мне рекомендацию в Стаю. Он мне категорически заявил, что никогда этого не сделает, и что ни я, ни ты никогда не будем в Стае. Представляешь, какой облом сегодня нас там увидеть.
Лукеина улыбнулась.
- Этого и следовало ожидать. Между прочим, не только он не испытывает от этого счастья. И не только среди волков. Вон, например, твой ярый поклонник стоит за елкой, скалит зубы и думает, что его видно.
- Кто?
- Андрюша, конечно.
- Ты себе не представляешь, как он мне надоел.
- Так доругайся с ним.
- Как? А кроме того, мне его жалко.
- С этого и надо было начинать.
В это время Андрей вышел на середину дороги, засунув руки в карманы, и сдавленным голосом сказал:
- Катюш, пройди вперед, пожалуйста, мне с Леной надо поговорить.
Лукеина вопросительно посмотрела на Жукееву, та кивнула, и Катя дошла до скамейки и села.
Некоторое время Лена и Андрей молчали. Лена вопросительно смотрела на Яшенко, он на нее, не зная, с чего начать. Потом он сказал:
- Лена, как ты посмотришь на тот вариант, если я тебя сейчас ударю.
- Ты этого не сделаешь, - несколько насмешливо ответила Лена.
- Да, ты права. Ты слишком хорошо знаешь меня, а вот я тебя знал плохо. Никогда раньше не думал, что ты способна на такое предательство.
- Предательство? О чем ты?
- Да, предательство. Тебе хорошо известно, как я отношусь к волкам. И что я вижу? Ты вступаешь в Стаю и пропадаешь с ними дни и ночи.
- А в чем предательство?
- Они мои враги, а ты с ними.
- Теперь ты будешь меня ненавидеть? Очень забавно.
- Тебе забавно. Волчица. Кто же станет твоим волком? Таклаев? Ну конечно, он! Вожаки всегда отхватывают себе самый лучший кусочек.
- Даже так? Так если я такая плохая, что же ты ходишь за мной по пятам, выслеживаешь, отношения выясняешь по пять раз на день?
- Ты же знаешь, что я имею глупость тебя любить, - Андрей судорожно закурил.
- Я же просила не дымить при мне.
Андрей со злостью отбросил сигарету.
- И вообще, я ничего тебе не должна, никаких обещаний тебе не давала. А если тебе не нравятся мои друзья, то это твои личные проблемы.
- Прости меня, может, я был излишне резок, но твои поступки кого угодно выведут из себя.
- Мне нравятся мои поступки. Ладно, иди гуляй, у меня сейчас есть дела. А вечером я, возможно, к тебе зайду. Возможно. Не говори потом, что я тебе точно обещала.
Лена поцеловала его и вернулась к Лукеиной.
- Вот зараза. Когда же он от меня отстанет!
- Когда ты станешь его женой.
- Боюсь, что именно так, а значит никогда, прискорбно.
Некоторое время они шли молча, потом Лена посмотрела на часы и радостно сказала:
- Пошли меня переоденем, время моего мучения кончилось.
- А с кем спорила?
- С Березкой. Он утверждал, что я не прохожу сутки в том платье, которое он мне принесет.
- У него очень ограниченная фантазия. Я бы принесла тебе что-нибудь поинтереснее.
- Поэтому я с тобой и не спорила.
* * *
Соболь заглянул в комнату Керса, когда тот ругался по телефону с родителями.
- Зачем?... Ну хорошо, я приду... Сейчас приду... Ну, когда сейчас, минут через 10-15... Еще чего!.. Ну, я что, больной что ли?... Мам, имей совесть... Ладно, - Лешка недовольно бросил трубку на диван.
- Ну и чего наругал? - спросил Саша.
- Вот зануды! Приехала какая-то папина родственница, они даже не знают, как это называется. С дочкой. И им видите ли хочется на меня посмотреть.
- Ты пойдешь?
- Придется. А то потом они меня загрызут.
- А ты чего в форме?
- Так, дела были. Черт, мне же еще в КИ надо забежать.
- Ну давай, воюй. Я тебе позвоню. Да, а дочка какого возраста?
- Понятия не имею, я о них первый раз услышал несколько минут назад.
- Мне тебя искренне жаль.
Разумеется, Кересьев пришел домой не через десять минут, а через час, чем его мать была очень недовольна.
- Явился, я уже думала, что ты совсем не придешь. Марина с дочкой с голоду помирают.
- Вы что, меня есть собрались? Мам, а чего это они вдруг приехали?
- Они на Венаре живут, ну приехали и приехали. Они наверно у нас до августа остановятся.
- Вот это наглость. А гостиница на что?
- Ладно тебе, все равно дома не живешь.
Лешка понуро вошел в гостиную. У него был очень недовольный вид. Марина оказалась полной женщиной лет пятидесяти, а ее дочка девушкой 17-18 лет, очень пресной внешности.
- Ой, какой он у вас большой стал, подумать только, лейтенант.
- Подумать, говорят, не вредно.
- Леша, - мама строго посмотрела на него, и Керс принял невинный вид.
- А я тебя еще совсем карапузом помню.
- Кем?
- Ну... маленьким совсем. Тебе сколько сейчас лет?
- 18.
- Ой, да вы с Анечкой почти ровесники. Ей тоже скоро 18 исполнится.
Леша тяжело вздохнул и промолчал. Марина засуетилась, она никак не могла найти тему для разговора, а Лешка со своей стороны не только не помогал ей, а напротив мешал своим насмешливым молчанием. Анечка в смущении сидела, потупив небольшие глазки.
- Ребята, вы тут посидите, а я пойду с Настей побеседую.
Марина встала и облегченно вышла. После продолжительного молчания Анечка спросила.
- Вас, кажется, Алешей зовут?
- Без "а".
- Леша? А меня Анна. А вы где учитесь?
- В школе.
- А я вот в КИ поступать прилетела.
- Ты в КИ? - Лешка скептически посмотрел на девушку.
- Вы не думайте, что я слабая, я у нас в классе любому парню могла по шее надавать.
- Да, очень похоже, что у тебя с мужчинами только такие отношения.
Анечка непонимающе посмотрела на него и спросила:
- Могу я вас попросить?
- О чем?
- Вы меня не проводите до института... А то я плохо знаю город, я никогда раньше не была на Искре. И еще я боюсь волков...
- Волков? - Лешка с удивлением посмотрел на нее.
- Да, да, волков, у вас в городе такие бандиты есть.
- Вот тут я тебе ничем помочь не смогу.
- Почему? Ты сам их боишься?
- Очень.
Анечка не поняла его улыбки.
- Трус... А я то думала.
- Что думала?
- Что ты проводишь меня до ДКИ, а если на нас нападут волки, то защитишь, ты ведь офицер.
- От кого тебя надо защищать?
- От волков.
- А с чего ты взяла, что представляешь для них какой-то интерес? Ты из венерианских ангелов?
- Нет... Мне подруга рассказывала, что волки всегда нападают на приезжих девушек и... насилуют.
Леша не смог сдержать смех. Этой сплетни о Стае он еще не слышал.
- Ну что ж, - приняв серьезный вид, сказал он, - тебе даже не придется никуда ходить. Если тебе очень хочется, я могу сделать это прямо здесь.
- Что это?
- Понимаешь, Анечка, к твоему великому горю, я член Совета волков. А раз ты утверждаешь, что волки всех насилуют, не могу уронить марку.
Анечка покраснела как вареный рак и чуть не заплакала от стыда.
- Запомни, детка, - продолжал Керс, - что ни один волк на тебя не польстится, так что можешь спокойно гулять по городу.
Леша решил, что ему лучше уйти из дома, пока он не обхамил по черному папиных родственников, он чувствовал, что не сможет удержаться от соблазна. Он встал и вышел из комнаты, надеясь незаметно проскочить мимо матери. Но она услышала.
- Ты куда?
- Я пойду.
- Издеваешься?
- Нет, но если я останусь, то буду.
В коридор вышла Марина.
- Алешенька, детка, куда же ты пойдешь на ночь глядя.
Керс тяжело вздохнул и одарил ее уничтожающим взглядом.
- Но уже десятый час, спать скоро.
- Вот и отлично, пойду к Саше, - язвительно сказал он и поспешил удалиться.
- Настя, к кому это он пошел?
- Не знаю.
- А если Саша это девушка?
- Ну и что?
- И часто он не ночует дома?
- Почти всегда.
- И тебя это не беспокоит?
- Меня это должно беспокоить? - лешкина мама непонимающе посмотрела на Марину.
- И тебя не волнует, что он спит неизвестно где?
- Я не понимаю, к чему клонишь. Оставь его в покое. Он живет в общежитии при школе.
- Извини, что я дурно подумала о твоем сыне. Он у тебя очень красивый, за ним наверно полно девчонок бегает.
- Это его личная проблема, - мама уже сама была не рада, что позвала Лешку, поддавшись на уговоры Марины.
- А вот зря ты так относишься к этому. А то получится конфуз, как с моим старшим.
- Он совершеннолетний.
- Совершеннолетний то он совершеннолетний, только не все они в 18 лет совершенноумные. Мой, представляешь, взял и женился в 19 лет! И на ком! На какой-то школьнице, которое едва 16 исполнилось, ребенок у них видите ли получился.
- Мне кажется этот разговор неуместным. Пойдем лучше ужинать, - сказала она, а про себя подумала: "Мне бы ее проблемы. Женился не вовремя. Тут бы живым увидеть".
* * *
Кересьев тем временем долетел до школы и с удовольствием ввалился в свою комнату.
- Жучок, а ты что здесь делаешь? - удивленно спросил он.
- Где мой компьютер? - заупокойным голосом спросила она.
- Видишь ли, Леночка, он был твой и был компьютер, а теперь он уже не компьютер и не твой.
- Что ты хочешь этим сказать?
- То, что ты можешь идти. Там тебя Яшенко ждет, а я приношу свои извинения.
- Извинения?! Нет уж, будь добр принеси мне компьютер.
- Я же объяснил, его больше нет.
- Я отсюда не уйду до тех пор, пока не получу назад мой агрегат.
- С ума сошла?
- Нет.
- Ну сиди, сиди, может, высидишь чего.
Керс недовольно ушел из своей комнаты. Когда он вернулся, было уже часов десять утра. Жукеева сидела на том же месте и, как ни странно, ничего не портила.
- Ты еще здесь? И долго ты тут сидеть собираешься?
- Отдашь компьютер - уйду.
Будь Лешка повнимательнее, он, конечно, заметил бы, что Лена переоделась, а значит не сидела здесь всю ночь, а пришла совсем недавно, но он даже не задался этим вопросом.
- Сиди на здоровье. Мне воздуха не жалко.
Лешка покидал в сумку нужные вещи и ушел учиться.
* * *
Керс уже пятую пару подряд сидел в школе, да еще и на уроке, что было немалым достижением. Он изнывал от скуки, потому что в конце года нового материала уже не давали, а приводили в порядок начитанное за семестр. Но у Керса была отличная память, он и так все, что нужно, помнил. Но он ничего не мог поделать. Директор все-таки применил к нему административные санкции, и Керс должен был ходить на все уроки до конца года, в противном случае его не допускали к экзаменам.
- Толик, что у нас потом? - спросил он у Ребрянского.
- ЭПСЖ.
- Это еще что? Постой, у нас в расписании написано "психология". А так как наш психолог лекции читать не может по причине отпуска, то это свободный урок.
- Ты чего, с Луны свалился? Как Тэйлон улетел своего сыночка разыскивать, так у нас эта дрянь уже второй месяц идет. Разве нам дадут отдохнуть.
- Не ходил не разу. А что это такое?
- Этика и психология семейной жизни, - торжественно провозгласил Ребрянский.
- Они рехнулись? А ведет кто?
- Прислали тут одну. Миринадзе Любава Расуловна, говорят, психолог.
- Кересьев и Ребрянский, вы не будете так добры и не пойдете поговорить в коридоре, вы мне мешаете, - сказала маленькая шустрая химичка.
- Thank you very march, - сказал Леша и вышел, Ребрянский бодро последовал за ним. Это был вполне законный способ покинуть урок.
Когда начался следующий урок, в класс вошла невысокая женщина лет тридцати. Она оглядела класс и удивленно спросила:
- А что это у вас новенький в конце года появился?
Класс недоуменно посмотрел по сторонам, но ничего нового не увидел.
- Где? - спросил Таклай.
- Вон, - Миринадзе уверенно показала на Кересьева.
- Я новенький?! Может, мы с вами поспорим, кто из нас новее? Бьюсь об заклад, что вы.
- Пусть будете старенький. Итак, перейдем к уроку. У кого-нибудь есть вопросы?
- У меня, - встала Лена Жукеева, которая опять с кем-то поспорила. Она улыбнулась и сказала: - А вот один мальчик, - по классу прошел веселый смешок, - а вот один мальчик, - продолжила она, - предложил мне выйти за него замуж. Как мне себя вести?
- Сейчас мы проинсценируем эту ситуацию. Иди к доске, твоим напарником будет... вот этот старенький молодой человек. Кересьев, если не ошибаюсь? Иди сюда.
- Зачем?
- Ну, подойди, сейчас я все объясню.
- Да не хочу я.
- И тем не менее, подойдите, пожалуйста, к доске.
- Ну, подошел.
- Представьте себе, что вы любите эту девушку и хотите на ней жениться...
- Боже упаси.
- Не перебивайте. Сделайте ей предложение, а там посмотрим, как может дальше развиваться этот разговор. Ну, начинайте.
- Сожалею, но вы ошиблись в выборе. Пригласили бы лучше Ежикова, он у нас спец.
- Кересьев! - сдавленно прокричал Костя.
- Ну говори же.
- Что говорить?
- Спроси у нее, пойдет ли она за тебя замуж.
- Жукеева, - сердито начал Керс, - пойдешь ли ты за меня замуж? - и выразительно посмотрел на Расуловну.
- Что ты на меня смотришь, ты же на ней хочешь жениться.
- Я хочу?
- Ну, ну, поромантичней, пожалуйста.
- О, цветок моей жизни!... Предлагаю тебе руку и сердце в пакетике. Так пойдет?
- Ну какой ты право неловкий. Ты и девушками так разговариваешь?
- А она кто?
- Как тебе не стыдно.
- Ни капельки. Ладно, выгоните меня из класса, и я больше не буду мешать вашим чрезвычайно глубоким занятиям.
- Зачем же ты пришел сюда? У меня свободное посещение.
- Кому как.
- Что ж, иди, а Леночке мы сейчас найдем другого жениха.
Керс вышел и побрел в курилку, где всегда можно было найти кого-нибудь во время занятий.
- Ну вот, облегченно сказал Керс Таклаю, когда началась перемена. - Последнее усилие, и мы на свободе, что у нас теперь?
- Физкультура. Только ты не уходи, а то тебе уроков не хватит.
- Какой идиот придумал это в военной школе. Четырех спецпредметов, по-моему, вполне достаточно.
- Хватит бурчать. Так ты идешь?
- Да, пойду посижу.
- Тебе Розоцкий, пожалуй, посидит.
- А мне больше не надо, я и так в отличной форме.
- Мне что ли надо? Чего делать будем?
- Знаешь, я наверно себе травму сделаю. Лучше несколько минут потерпеть, чем два часа.
- Как?
Вместо ответа Лешка засучил рукав, достал и кармана пистолет и прострелил собственную руку чуть повыше кисти.
- Я пошел в изолятор.
- Леша, ты гений!
* * *
К большой радости девяти человек из 10б они были освобождены от занятий всю следующую неделю для сдачи экзаменов в ДКИ. Конечно, они могли сделать это в любое удобное время в течение всего лета, но по их мнению, самым удобным было время, совпадающее с учебой в ВШ. Причем, по возможности, они старались сдать все экзамены за один день. Нужно было набрать определенное количество баллов. Всего экзаменов было восемь, но военышам автоматом ставили высший бал по трем, потому как в военных школах была более усложненная программа. Институт имел 34 факультета, где можно было получить любую космическую специальность, начиная с капитана корабля и кончая бортовым врачом. Военыши обычно стремились на военный капитанский или просто капитанский.
В этом году собирались поступать Березов, Торович, Русаков, Кересьев, Таклаев, Ежиков, Морозов, Жукеева и Лукеина. К экзаменам готовился только Ежиков, и никто не сдал так плохо, как он, он недобрал до норматива нескольких баллов, но не отчаивался, в его запасе было еще целое лето.
Все сидели во дворе и ждали Морозова, который никак не мог наговориться с комиссией по-межгалактически, когда к ребятам подошел Сашка Соболь, он был чем-то опечален.
- Как дела? - спросил Керс. - Чего такой грустный.
- Чего, чего, не взяли.
- Что, Саш, зря с Беточкой знакомился,- насмешливо поинтересовалась Жукеева.
- А ты откуда знаешь?
- Я много чего знаю.
- А ты с ней еще будешь гулять или уже разлюбил? - язвительно поинтересовалась Лукеина.
- Вот же вредные люди, нет чтобы посочувствовать, - Соболь тяжело вздохнул и сел на газон.
Вслед за Соболем к ребятам подошла Анечка, она тоже сдавала в этот день экзамены. Она была с мамой. Марина заискивающе окликнула Кересьева.
- Леша!
Керс недовольно обернулся.
- Чего?
Марина растерянно улыбнулась, а потом сказала:
- Ну как экзамены?
- Никак, - Лешка отвернулся и больше не обращал на них внимания. Но когда вернулся Морозов со своей пятеркой, и все разбрелись по своим авиеткам, Марина и Анечка снова заловили Керса.
- Так и ты не сдал? - спросила Анечка.
Леша недовольно молчал. Появление этих двух женщин испортило ему все настроение. Он понимал, что не надо им хамить, а не делать этого он мог только молча.
- И я вот тоже, - продолжала Анечка.
- Что тоже?
- Не поступила.
- Ну и дура.
- Сам такой, ты ведь тоже не поступил.
- Ты первый человек, которому это показалось.
- Но ведь ты же сам сказал...
- Ничего такого я не говорил.
- Так ты поступил.
- Да. Еще есть вопросы?
- Я буду сдавать еще, не мог бы ты со мной позаниматься?
- Не мог.
- Почему?
- Я не скорая помощь, - Кересьев захлопнул дверцу своей авиетки и улетел в общагу.
* * *
Сбежавшая из дома Оля Климович все еще скрывалась в одном из корпусов общаги ВШ, где ей даже ухитрились выбить отдельную комнату. Веселая жизнь военышей ей очень понравилась, и она не торопилась возвращаться к родителям. И вот сегодня случилось то, чего уже давно следовало ожидать: родители нашли ее.
Прилетев в школу после экзаменов, Керс решил зайти к Оле.
- Салют!
- Привет, как дела?
- Как они меня все достали.
- Кто все?
- А черт с ними. Ты как тут? Не скучаешь?
- У вас тут не соскучишься. Вчера ночью в соседней комнате что-то взорвалось, а вообще до сих пор не могу привыкнуть, что в любое время могут ворваться и начать искать тебя.
- Я тебя предупреждал, что тут весело. Если хочешь, могу устроить комнату в корпусе мелких. Там спокойнее.
- Нет, я не жалуюсь. А ты чего так редко заходить стал?
- Да, совсем забыл сказать, я же сегодня экзамены в КИ сдал, а ты не верила, что это можно сделать без подготовки.
- Поздравляю.
- Как твоя школа?
- Пятого июня экзамены начинаются, вот там меня родителя и засекут...
- Ладно, не переживай. Оль!..
- Я ничего. Может, слетаем куда-нибудь?
- Давай. На юг, к морю куда-нибудь. Летим?
- Летим!
Оля обрадовалась, как ребенок, она очень любила тепло и море. Она подпрыгнула от радости и бросилась Кересьеву на шею. Они замерли, и Лешка поцеловал ее в губы. Это был их первый поцелуй за все время знакомства, и надо же такому случиться, что именно в этот момент дверь распахнулась, и на пороге предстала и без того разъяренная олина мама.
- Так я и знала! - вскричала она. - Хулиган! Развратник! Это тебе даром не пройдет! - в приливе гнева эта женщина наговорила еще много оскорбительных слов в адрес Лешки, а затем и в адрес своей совершенно растерянной дочери. Кересьев спокойно выслушал все ее слова и несколько насмешливо сказал:
- Нельзя ли потише, здесь общежитие.
- Это не общежитие, это публичный дом!
И словно в подтверждение ее слов из соседней комнаты показалась Оля Серебрянова в футболке на голое тело, длина которой кончалась там, где начинались ноги, и в туфлях на высоком каблуке.
- Чего кричим? - удивленно спросила она, заглядывая в комнату. - Привет, Кересьев, это не про тебя тут случайно кричали?
- Не знаю.
- Не знаешь! Так я могу повторить! - снова завелась олина мама.
- Повторите, повторите, - озорно сказала Серебрянова.
- А ты катись отсюда, шлюха!
- Простите, кто я? А по какому праву вы так разговариваете с искрийским офицером? Вы даже голос на меня не имеете права повышать.
- Какие офицеры!
- Самые настоящие, - сказал Керс. - Она младший лейтенант Серебрянова, а я, если вам не изменяет зрение, лейтенант Кересьев. Это во-первых, а во-вторых, вам бы не следовало допускать некультурные выражения по отношению к собственной дочери.
Но она перебила его и снова стала ругаться. Вмешалась Серебрянова.
- А в чем собственно причина вашего гнева?
- Причина моего гнева?! Вот эта сволочь, - сна показала на Керса, - похитил и совратил мою единственную дочь!
- Кто? Лешка? Да он у нас почти ангел. Короче, кончайте кричать, а то сюда сейчас полшколы прийдет. Вы сюда за Олей? Вот забирайте ее и проваливайте. У нас посторонним на территории запрещено.
Олина мама так и сделала. Она схватила плачущую Олю за руку и потащила за собой.
- Не куксись, малыш, - сказал Лешка Оле. - Я тебе твои вещи на днях завезу.
Мама остановилась и сказала:
- Если я еще раз увижу тебя в нашем городе, я на тебя в полицию заявлю.
Лешка сел в кресло и через несколько секунд расхохотался. Серебрянова никак не могла понять причину его смеха и, покрутив пальцев около виска, ушла.
* * *
На следующий же день после школьных экзаменов Соболя и Кересьева вызвал к себе Поляновский. Он объяснил им, что они привлекаются к тренировочной игре, которая будет проходить на Карине, где полковник уже развернул целую мафию практических занятий. В этой игре принимали участие все молодые сотрудники и ученики КРУ. Полковник искал людей для подразделений военной разведки группы SA.
Ребята знали, что SA им не грозит, но сама идея игры по боевым правилам им очень понравилась. Кроме того, на Карине в это время проходила неделя планеты. Это был грандиозный праздник, которой каринцы устраивали раз в пять лет. Карина была недалеко от Искры, и искрийцы всегда присутствовали на этом празднике.
* * *
А в это время Лукеина и Жукеева обдумывали планы на лето. Они сидели в комнате Лены и отклоняли одно предложение за другим.
- Нет, Лен, сегодня, я чувствую, мы ничего не решим.
- Ну давай... Ладно, оставим это пока. А что сегодня будем делать?
- Вот, хочешь с мальчиками познакомлю.
- Типа Ежикова?
- Нет, нормальные.
- Давай познакомимся. Где ты их откопала?
- В худшколе.
- У тебя одно знакомство страннее другого.
- Чем страннее, тем интереснее. Согласись, что за радость общаться со своими же одноклассниками, про которых ты все знаешь.
- Когда посмотрим на твою рыбку художественную?
- Сегодня в девять идем в "Клубничку".
- О'кей.
Минут в пятнадцать десятого девушки подлетели к "Клубничке". К ним подошел парень лет двадцати.
- Привет, Алешка, - сказала Катя. - Это Лена.
- В вы в принципе можете не опаздывать?
- В принципе можем.
Он был симпатичным, чуть выше среднего роста, в меру тонкий, со светлыми мягкими волосами. От него словно веяло чем-то по-детски нежным и ласковым.
Они прошли в один из залов "Клубнички". Это был ночной ресторан, который посещали люди веселые, и случайным людям сюда лучше было не соваться без сопровождающих. Во всех каталогах он значился под грифом "до 21 года не допускаются", но это не всегда выполнялось, особенно когда за дело брались вездесущие военыши. В ресторане было тринадцать различных залов, некоторые для людей со странными интересами, туда военыши заглядывали только из любопытства и то редко.
За столом, куда привел девушек Алешка уже сидели двое. Девушка лет 18 и два молодых человека, скорее всего ровесников Алешки. Оказалось, что Катя знает только одного Русина и то только шестой день.
- Меня зовут Юра, - сказал широкоплечий темноволосый парень. Он оказался самым старшим, ему уже исполнился 21 год.
- Игорь, - представился второй, - а это моя сестра Ира.
Они были очень похожи друг на друга. Хрупкое телосложение, каштановые вьющиеся волосы, небольшие серые глаза под прямыми бровями, тонкий нос и тонкие неяркие губы.
- А это Катя и Лена, - сказал Алешка.
- Алеш, - сказала Ирочка, - ты обещал сегодня меня нарисовать.
- Сейчас?
- А почему бы и нет. Для чего тебя там учат.
- О'кей, хотя я вообще то я больше по компьютерной графике специализируюсь.
- А вы тоже учитесь в худшколе? - спросила Лена.
- Нет, нам это не дано. Мы люди безработные. Десять классов РВВШ и ничего делать не хочется, - ответил Юра. - А вы чем занимаетесь? Алешка тут что-то пытался сказать, но рисовать у него лучше получается. Если не секрет, конечно.
- ДВВШ.
- Окончили?
- Нет, мы 14 лет собираемся учиться.
- И не надоело?
- А что еще делать.
- Развлекаться.
- Чем мы в основном и занимаемся. А в перерыве между развлечениями можно и поучиться.
- Кончайте учиться сегодня, а тем более говорить об этом, - смеясь сказал Алешка. - Кстати, чем вы собираетесь заняться на каникулах?
- Мы еще не решили.
- А не хотите с нами махнуть на Карину.
При этих словах Ира метнула на Алешку совершенно непонимающий взгляд, переведя его затем на Лену с Катей, словно спрашивая себя, не поехала ли у него крыша при виде этих явно вооруженных красавиц, что он буквально с первых минут знакомства предлагает им лететь вместе.
- А что там будет? - спросила Катя, усмехнувшись про себя над Ирочкой.
- А вы не слышали? Неделя планеты, шикарный праздник. Они проводят его раз в пять лет. Я был на прошлом, воспоминания самые хорошие. А говорят, они ничего не повторяют, кроме карнавала на пятый день праздника.
- Очень заманчивое предложение.
- Что же мешает вам его принять?
- Пожалуй, ни что. Мы летим с вами, - сказала Катя, и Лена подтвердила ее слова.
- Алеш, как там мой портрет, раздраженно сказала Ира.
- Готово, - сказал он и протянул лист бумаги. Трудно было не заметить, что в этом рисунке он посмеялся над ней.
* * *
В то время, как Лена с Катей развлекались в "Клубничке" со своими новыми знакомыми, Леша Кересьев уже больше трех часов двух сидел дома и ждал, пока придут родители, которым он хотел сообщить о своем отлете. Еще года три назад он обещал, что никогда не улетит, не сказав об этом лично кому-нибудь из них, и никогда не нарушал этого слова. Дозвониться же ему ни до кого не удалось, и он сидел дома.
Анечка все еще торчала у них. Сейчас она сидела в гостиной напротив Керса, смущенно опустив голову. Ей казалось, что он пристально смотрит на нее. Но она не решалась поднять глаза, чтобы убедиться в правильности своих предчувствий. Но Кересьева больше интересовал экран телевизора, который стоял как раз рядом с Анечкой и показывал вполне интересный фильм.
- Алеша, почему ты такой жестокий? - вдруг спросил она.
- Чего? - Лешка даже подумал, что ослышался.
- Почему ты... почему ты никого не любишь?
- А ты что, хочешь записаться в претендентки? Твои шансы невелики, даже нашего кота я люблю больше.
Керс взял на руки проходившего мимо черного лохматого и упитанного кота и поцеловал его в нос.
- Прелесть зверюга. Ты не находишь, что это черный монстр прекрасен? Вот была бы ты похожа на него. А?
- Дурак что ли.
- Нет, конечно. И чего ты здесь сидишь, пошла бы у меня в комнате убралась.
- Мне что, делать больше нечего.
- А разве есть?
Анечка промолчала. Лешка вернул свое внимание к фильму. Но она снова заговорила.
- Чего ты на меня так смотришь?
- Я? На тебя? Нет, пошла б ты, действительно, делом занялась, а то у тебя уже глюки начинаются. Видишь, телек стоит? Вот на него я и смотрю. Если хочешь, тоже можешь посмотреть. Бесплатно.
Раздался звонок.
- Ну наконец то. Иди открой, опять ключи не взяли.
Анечка безропотно пошла открывать.
- Леша дома? - послышался из коридора звонкий голос Марины Гонковской. Керс вышел в коридор.
- Привет. Какие злые ветры занесли вас в мою пещеру, - приветствовал он Гонковскую и Серебрянову.
- Ты, солнышко, птичка, зайчик, - начала со своего обычного приветствия Марина. По мнению Анечки, у обеих девушек был крайне развратный вид, и она просто поражалась, как им не стыдно так ходить, а Керсу на них смотреть. Но что может быть стыдного в человеческом теле?
- Куда ты дел мою фирменную бибику? - спросила Серебрянова.
- Какую бибику?
- Мой танк, который мне Юрка Чебримов с Земли привез.
- А я здесь ни при чем, вас неверно информировали.
- Врешь, нам все известно.
- Ошибка. К этому злодеянию я не имею никакого отношения.
- А кто имеет?
- Очень интересно?
- Очень.
- Спроси у Максима Понатишина, он тебе все объяснит.
- Разберемся, - вмешалась Гонковская. - А где мой ящичек с кассетами?
- Отдам на следующей неделе.
- А я сейчас хочу.
- Сейчас нету.
- Лешенька, это кто? Уж не жена ли? - ядовито спросила Оля.
- Только не эта.
Анечка, которая зачем-то до сих пор стояла в коридоре, поспешно удалилась.
- А чего она здесь делает?
- Живет.
- У тебя?
- У родителей, успокойся.
- Ну, ну, Мы у тебя посидим?
- Я скоро уйду, так что good bye, babis.
- Нахал, двоечник! - провозгласила Марина, и они ушли. В действительности у них не было никаких серьезных дел, и зашли они просто от нечего делать, проходя мимо.
Лешка вернулся к телевизору. Анечка сидела на прежнем месте и сокрушенно грызла яблоко.
- Теперь я все про тебя знаю, - как всегда непонятно к чему сказала она.
- Чего?
- Сейчас я поняла, что ты за человек.
- Неужели?
- Ты дрянной самовлюбленный мальчишка.
- Пусть будет так, стоило ли утруждать твой нежный ум столь глубокими измышлениями.
- Я знаю, ты считаешь меня глупой. Так знай, я вчера почти сдала экзамены в КИ, одного балла не хватило.
- Это просто кричит о твоем интеллектуальном росте.
- Ты хочешь, чтобы я ушла?
- Очень.
К великому удивлению Кересьева Анечка действительно собрала вещи и минут через двадцать торопливо вышла из квартиры, даже не закрыв за собой дверь. И Керсу было долго слышно, как она медленно спускается по лестнице, гремя каблуками, словно надеясь, что Лешка вернет ее. Только не это.
Лешка улыбнулся, позвонил Соболю, и они от души посмеялись над ограниченностью этой дамочки.
Сказка не о землянах. Часть 1
© Copyright: Екатерина Январская, 2008
Свидетельство о публикации №208052800014
Свидетельство о публикации №208052800014
Рецензии