Глава третья

Я остолбенело смотрела на эту громадину, пытаясь стянуть с лица несуществующую маску. Вот сейчас она развернется и увидит меня…

Додумывала я уже лежа за ближайшей машиной: инстинкты, вколоченные в меня игрой, действовали безотказно. Что же теперь делать? Времени на раздумья было мало. Туша монстра тяжело топала в моем направлении, странно даже, что чешуйчатая тварь еще никого не сожрала, обычно они долго не думают. Вдруг где-то совсем рядом раздался знакомый чавкающий звук: так перезаряжается снайперка. Какой идиот пытается завалить огромного монстра из снайперской винтовки? Видимо, неведомый идиот пришел к такому же мнению, потому что снайперка смолкла, а вечерний сумрак озарила вспышка голубого огня: монстр издал предсмертное «хря» и завалился, раздавив хвостом машину, за которой я пряталась. Опять же, инстинкт и опыт игрока отбросили меня от временного убежища за считанные секунды. Я мягко перекатилась по каменным плитам и вскочила. Монстр лежал передо мной. Его ледяные глаза смотрели сквозь меня, а синяя чешуя была покрыта инеем.

– Так я и знала, фриз, – сказала я вслух, подавляя желание пнуть неподвижную тушу. Сама я на фриз в игре еще не натыкалась, но по мнению более опытных игроманов, действует неплохо.

– Куда полезла, дура? – раздался крик. Ага, идиот очнулся, поняла я. Пора бежать, а то пристрелит и меня за компанию. Убийца монстра вынырнул из-за рекламного плаката, призывающего всех добросовестных граждан пить минеральную воду только без газа.

Как я и предполагала, в его руках была снайперская винтовка, а короткая трубка морозилки торчала у него за поясом. Обычный парень, в зеркальных очках и камуфляжке, топал тяжелыми армейскими ботинками по скользким от зеленой слизи каменным плитам, а у меня появилось нехорошее подозрение, что я тихо сошла с ума. Сейчас дверь моей палаты откроет добрый доктор и объяснит, что у меня начальная стадия шизофрении или еще чего-нибудь в том же духе…

Но чуда не произошло. Он остановился передо мной, закинул снайперку на плечо и снял очки. А глаза у него, между прочим, карие, смотрели настороженно и удивленно.

– Ты откуда свалилась? – спросил он, тяжело переводя дыхание.

– Ниоткуда, – буркнула я. – А что происходит?

– Ладно, – резко бросил он. – Потом разберемся.

Он схватил меня за руку и потащил куда-то, несмотря на мои вопли. Сначала я пыталась тормозить, но кроссовки по камню предательски скользили, а на действия моего идиота (или все-таки спасителя?..) это никак не влияло. В голову неожиданно пришло сравнение: муравей тащит в свой муравейник большую и вкусную муху. Или я сошла с ума, или сошел с ума весь мир. Второе, конечно, предпочтительней, но первое гораздо реальней…

Еще утром я шла на работу, как ни в чем ни бывало, а теперь, за каких-то двенадцать часов, город так сильно изменился. Все чаще стали встречаться разрушенные дома, разбитые машины, иногда попадались трупики мелких монстров, как в первых уровнях «Тайн».
 
Тащили меня быстро и целенаправленно. На окраине города я бывала редко, поэтому быстро потеряла ориентир. Прохожих не было видно, в домах, мимо которых мы проносились, окна были завешаны плотными шторами. Как будто шторы могут спасти от монстров! Против них хороша базука. Или плазмоган. Мы свернули в какую-то подворотню и пронеслись через темный проходной двор.

На скрипучей детской качельке, покрашенной в веселенький желтый цвет, медленно раскачивалась забытая кукла. Сердце стучало так часто, что казалось, будто во всей вселенной осталось только три звука: наш топот, стук моего сердца и металлический скрип. И тут раздался до боли знакомый визжащий звук: так обычно вываливается из портала новый чешуйчатый монстр. Мой идиот на секунду притормозил, не выпуская моей руки, а потом резко рванул прочь от страшного звука.

Из очередного темного подъезда выглянуло чье-то лицо.

Я крикнула: «Помогите!» и лицо тут же исчезло. Мы добежали до полуразрушенного дома и нырнули в полуоткрытую дверь подвала.

– Отпусти меня! – крикнула я.

– Ты замолчишь или нет? – раздраженно спросил он, разжимая пальцы. – Я могу тебя бросить здесь, но скоро стемнеет, и появятся призраки, а у меня серебряных пуль осталось немного. И еще: аптечки тратить на тебя я не собираюсь, и не надейся.

Спорить с ним я не стала. До призраков в игре я еще не дошла, ему, наверно, виднее.

– Тебя как зовут, спаситель человечества? – съехидничала я.

Спаситель не менее ехидным тоном ответил:

– Эмиль.

– Ага, – согласилась я, нисколько не поверив. – А меня можешь называть Натка.

– Могу, – согласился он. – Если выживем.