Хозяйка Молионы Главы 22, 23, 24

Глава 22

Оставшиеся три недели до окончания ремонта шхуны, Диана находилась в глубокой задумчивости. Азиз старался не беспокоить ее, понимая, какая борьба сейчас происходит в ее душе. Он надеялся, что она сможет принять единственно правильное решение, которое поможет им быть вместе. Но все же с течением времени, страх стал закрадываться в его сердце. Что, если Диана не решиться так кардинально изменить свою жизнь? Что, если ей не хватит смелости? Хотя на счет смелости, он погорячился, но все же… Азиз видел по выражению ее лица, по глазам, что нечто не дает ей отдаться на волю судьбы, мешает принять окончательное решение. Но что? Он думал об этом и днем и ночью, беспрестанно моля Аллаха, помочь Диане.
Дни ожидания Диана проводила теперь либо в своем номере, либо на широкой площадке, расположенной на крыше гостиницы. Азиз лишь изредка перекидывался с ней парой ничего незначащих фраз, и Диана тут же уходила в себя.
Азиз начал уже беспокоиться, о том, что поставил перед ней невыполнимое условие, и им просто не суждено быть вместе.
Он с великой радостью встретил весть о том, что «Молиона» готова к отплытию, в надежде, что эта новость вернет Диану к прежней жизни.
В ночь на 12 сентября шхуна покинула устье реки Чилунг, и, пройдя Зондский пролив, вышла в океан.
Несомая попутным ветром и южно-пассатным течением «Молиона» в середине октября достигла южной оконечности Африки.
 Диана оставалась все такой же замкнутой и не разговорчивой. Это резкое изменение в своей Хозяйке заметили все моряки, но никто не мог найти объяснения этой перемене. Поэтому все решили, что причина этому скорая встреча с дочерью, которую она считала погибшей в пожаре. Один Азиз знал истинную причину удрученного состояния Дианы. Но его огорчало то, что ее решение слишком затянулось, и он стал думать о том, что это оказалось непосильной задачей для Дианы. Ведь ради него, ей придется отречься от своей прежней жизни, обычаев, веры. Но взамен она бы обрела нечто большее – вечное счастье. Азиза удручало то, что Диане так тяжело дается это решение.
Однако объяснялось состояние Дианы гораздо проще – она думала об Эмили. Азиз, озабоченный своим будущим, просто не учел того, что Диана, прежде всего была матерью. И она с большим нетерпением, смешивающимся с безумием, ждала встречи с малышкой. Ждала и боялась.
Боялась того, что ей предстоит еще одна последняя схватка с собственным отцом за свое дитя. Ради нее Диана была готова на все: драться до последней капли крови, отдать свою жизнь, но… если всего этого будет не достаточно…
Течение ее дальнейшей жизни, было для нее предельно ясным, но Диана решила отложить объяснение с Азизом до того момента, как заберет Эмили из дома Мухаммеда аль-Фаси. Только тогда, она сможет объявить о своем решении, а до этого, Диана думала… об Эмили и о Джеймсе. Она тщетно пыталась проститься с ним навсегда, отпустить его душу, но это было нелегко. Так же нелегко было решиться начать новую жизнь, полную своих радостей, отказавшись от всего…
 Диана с тоской поглядывала на Азиза, понимая, что гнетущее ожидание неведомого будущего изводит и его. А она меньше всего хотела причинять ему беспокойство. В ближайшее время, Диана, во что бы то ни стало, решила поговорить с ним, ведь только Азиз, мог, как никто другой понять и успокоить ее. И сейчас ей снова требовалась его поддержка.
Но неожиданное изменение погоды нарушило планы Дианы. Небо затянули плотные облака, и шквалистый ветер, поднимая огромные глыбы зеленых волн, бросал «Молиону» в их страшные объятия. Ситуация на корабле требовала от Дианы и всей остальной команды предельного внимания, поэтому, оставив на время тревожные мысли и переживания, она все время проводила на мостике. Корабль сотрясался от напряжения, взлетая на волну. Ветер свистел в снастях, до предела наполняя зарифленные паруса. Не умолкая, звонил корабельный колокол, напоминая лишний раз об опасности, подстерегающей моряков.
Азиз, борясь с качкой, крепко хватаясь за леера, подошел к Диане, стоящей у штурвала.
- Диана, - воскликнул Азиз, стараясь перекричать завывание ветра.
Она обернулась.
- Диана, корабль так качает, что мы пойдем ко дну!
- Может быть, - громко ответила она, - но не стоит беспокоиться раньше времени. Это еще не шторм, он проходит где-то рядом, мы просто попали в его полосу!
- Все равно, я не могу больше ждать, - не унимался Азиз, - я хочу знать, что ты решила. Если мне суждено сегодня умереть, то я хочу уйти, зная твое решение. Не мучь меня дольше, молю тебя! Диана!
- Сейчас не самое подходящее место и время, чтобы…
- Диана, прошу тебя! Твое решение.
- Азиз, мне нелегко говорить сейчас …
Он закрыл глаза в ожидании ответа.
- Я люблю тебя, и хочу прожить всю жизнь с тобой. Я решила начать новую жизнь, понимаешь? Все с самого начала…
С грохотом волна врезалась в борт шхуны, окатив их солеными брызгами, но Азиз этого даже не заметил. Он, не отрываясь, смотрел на Диану, не веря в то, что сейчас услышал. Его сердце, ожившее и окрыленное, разливало по всему телу горячую кровь с такой силой, что у него даже закружилась голова.
- Любимая, - воскликнул Азиз, - это…это… Аллах, спасибо!!! Диана, милая, мы будем вместе!
- Да, будем вместе, но сейчас, Азиз, тебе надо идти к грот-мачте, там требуется твоя помощь. Сейчас важнее всего пережить эту бурю, все остальное потом.
- Я все сделаю, так как ты говоришь, Диана. Наша любовь поможет нам.
- Да услышит тебя Всевышний.
Послав Диане воздушный поцелуй, он направился к грот-мачте, где матросы вместе с Бранднером натягивали тросы.
Диана взглянула в темнеющую даль. На душе ее заметно полегчало, и она глубоко вдохнула соленый, немного терпкий от йода воздух.
Ветер усиливался, и судно качало из стороны в сторону с такой неимоверной силой, что казалось «Молиона» не выдержит и перевернется. Судно то и дело зарывалось носом в очередную гигантскую волну, и всю палубу заливало водой. Матросы, стоя на пертах, брали рифы, рискуя каждое мгновение жизнью. Но беспощадные волны, словно огромные хищники, слизывали одного за другим моряков с мачт и реев.
Диана, стоя у штурвала, промокла до костей, не помог даже непромокаемый плащ, который ветер срывал с ее плеч. Озябшими руками она твердо держала поручни штурвального колеса, с трудом удерживая «Молиону» носом к волне. От соленой воды глаза болели и слезились, но Диана еще крепче сжимала пальцы, побелевшие от холода и напряжения. А ветер не стихал.
Ей казалось, что стихии восстали против нее, не давая возможности приблизиться к берегам, где находилась ее дочь. Но, стиснув зубы, Диана упрямо направляла шхуну на встречную волну, глядя, как гибнут ее матросы, как палуба «Молионы» исчезает в белой пене, она продолжала стоять. Эту битву она выиграет, во что бы то ни стало! Это сражение за Эмили, за новую жизнь, за ее жизнь!
Неожиданно за бортом выросла темная водяная громадина, украшенная на самом верху пенным гребнем. Диана лишь на мгновение взглянула на возвышающуюся над ней в 30 футов волну, и всем телом навалилась на штурвал, разворачивая судно на встречу ей.
- Диана! - закричал Азиз, хватаясь за ванты, безуспешно пытаясь подобраться к ней. – Диана!
Но сильная качка не давала возможности ему приблизиться к молодой женщине. Он видел, как изо всех сил она старалась повернуть колесо, как бледно ее лицо, а за ней стояла водяная стена. Он закричал снова и снова, но ветер и шум моря поглотил его слова. Вдруг Диана обернулась, словно услышав его, и улыбнулась… В этот момент заслон рухнул, и неимоверное количество воды обрушилось на шхуну, скрыв под собой то место, где находилась Диана.
Захлебываясь морской водой, Азиз кричал, не переставая звать ее. С трудом передвигаясь по колено в воде, он подобрался к штурвалу, его голос охрип, глаза жадно искали ее, среди деревянных обломков, человеческих тел, покрытых густой морской пеной.
Как резвый скакун, «Молиона» вырвалась из смертельных объятий морской пучины, и взлетела ввысь. В клюзах зажурчала вода, и Азиз в изнеможении опустился на колени.
- Теперь я потерял ее навсегда, - прошептал он, - навсегда! – слезы брызнули из его глаз. – О, Аллах, почему ты не забрал меня вместе с ней, почему оставил снова в одиночестве? Я едва успел обрести любовь, как вновь потерял ее… - он замолчал, уставившись на черную ткань, повисшую на резных украшениях фальшборта.
Ткань дернулась, натянулась и снова дернулась. Азиз медленно поднялся и подошел к борту. В этот момент, планширь обхватили бледные, казавшиеся совсем белыми пальцы. Не теряя времени, Азиз тут же перегнулся через обшивку, ухватив висевшего там человека за руки. Ощутив поддержку и помощь, он стал карабкаться наверх, цепляясь за одежду Азиза. Но как только он увидел черные бездонные глаза спасенного, которым оказалась Диана, Азиз одним рывком поставил ее на палубу, и, заключив в объятия, без лишних слов припал к ее губам страстным поцелуем.
 Плотный заслон облаков прорвал яркий солнечный луч, осветив залитую водой палубу шхуны. Ветер начал стихать, но темные холмы волн все еще высоко вздымались над бортом корабля.
Не обращая внимания на моряков, Азиз продолжал сжимать Диану в объятиях.
- Мне надо вернуться к штурвалу, - прерывисто произнесла Диана, поднимая на него глаза. – Ты снова спас мою жизнь, Азиз. Как же я смогу отблагодарить тебя за все то, что ты для меня сделал?
- Ты уже это сделала, - ответил он, - ты согласилась стать моей. Но я до сих пор не могу в себя прийти… твое и признание и… я едва не потерял тебя, любимая. Мне надо помолиться, вознести хвалу Аллаху. Слишком многое пережито за такое короткое время.
- Да, пожалуй ты прав, - усмехнулась Диана. – Если бы мой плащ не зацепился за борт, я бы уже не стояла здесь.
- На все воля Аллаха. Смотри Диана, буря отступила, и выглянуло солнце – это хороший знак. Теперь все будет хорошо. А сейчас иди, «Молионе» нужна ее Хозяйка, но не забывай, что отныне ты принадлежишь только мне, - он, шутя подтолкнул ее в сторону, а сам направился в каюту. Ему просто необходимо было побыть одному, подумать. Ведь он уже потерял всякую надежду на то, что Диана будет рядом с ним, что она решиться изменить свою жизнь. И сейчас, он все еще не мог поверить в случившееся, не мог осознать до конца свое счастье, что его давняя мечта сбылась. Теперь Диана станет его женой, его Дианой.

Глава 23


Диана постучала в дверь. Не дождавшись ответа, она осторожно отворила ее и вошла в каюту. В полумраке она различила силуэт мужчины, который сидел на корточках на полу перед кроватью.
- Прости, что помешала, - тихо произнесла она. – Но я думала, что не занят… я зайду позже.
- Нет, нет, - поспешно отозвался Азиз, поднимаясь, - ты не помешала. Я просто задумался.
Диана подошла к обитому шелком креслу, и устало опустилась в него, откинув голову.
- Я пришла, чтобы объяснить тебе, почему все так, а не иначе.
- Дорогая, не надо мне никаких объяснений. Я безумно ряд твоему решению, и больше меня ничего не тревожит. Или ты… передумала? – настороженно гладя на Диану, Азиз опустился перед ней на колени.
- Нет, Азиз. Я приняла решение, и никогда не отступаю от своих слов. Просто мне кажется, что ты должен знать, почему я это делаю. Мне так будет легче.
Азиз облегченно выдохнул, и, поднявшись, присел на кровать.
- Я готов выслушать тебя, дорогая.
- Когда я считала тебя погибшим, - начала она, нервно теребя шелковые завязки на поясе, - я не находила себе места. Бродя в одиночестве по берегу, я молилась с таким рвением, на какое вообще была способна. Я просила Господа вернуть тебя. Ведь я не хотела жить, и после того как расправилась бы с Уилом, мечтала погибнуть. Это правда, кроме мести меня ничто больше не держало на Земле, мне не зачем было жить. Но любовь к тебе, которая так неожиданно вошла в мое сердце, все изменила. Мне снова захотелось любви, нежности, каждый день видеть небо, солнце, море, и тебя рядом. Но судьбе было угодно испытать меня. Я долго шла по берегу, обращаясь к Богу. Но он не отвечал мне, он не слышал меня. И тогда… я решилась обратиться к твоему Богу - Аллаху. Ведь ты так веришь в него, так почитаешь, что я подумала, он не откажет спасти своего раба. Я была в отчаянии. И тогда же я дала клятву, что если Аллах спасет тебя, ради меня, я тоже стану верить в него, и буду свято почитать наравне с тобой, Азиз. Самым невероятным чудом было то, что он меня услышал.
Ты лежал среди больших каменных валунов, и твое сердце билось, еле слышно, но билось. Я была так рада, что тут же забыла о клятве, данной в порыве боли и отчаяния. Но потом, когда выяснилось, почему мы не можем быть с тобой вместе, когда оказалось, что между нами лежит препятствие, я поняла, что настал час исполнить данную мной клятву. Я не могу отступиться, ведь это цена моего счастья.
Мне тяжело, но я хочу быть счастливой, поэтому, я готова принять то, что уготовано мне Судьбой. Тебе придется научить меня всему, что знаешь сам. Вести меня, словно поводырь ведет слепого через неизведанную землю, - Диана опустила голову и горько усмехнулась. – Уильям все-таки убил меня там, в Корнуолле. Во мне не осталось ничего из прошлой Дианы, кроме израненного, покрытого шрамами тела. И сейчас твоя любовь, и твоя вера новой кровью вольются в него, вдохнут новую жизнь. Я начну с самого начала, немногим это удается, верно?
- Да, немногим. Потому что немногие смогут пережить то, что испытала и пережила ты, - сказал Азиз, дотронувшись до ее плеча. – У тебя будет новая кровь, новая жизнь и новое имя, которые позволят нам начать все сначала.
- Новое имя? – удивилась Диана, нахмурив брови. – Почему?
- Так положено, - ответил Азиз. – Когда ты становишься мусульманином, то принимаешь не только новую веру, но и имя, чистое, не запятнанное грехами былой жизни имя.
- Я не подумала об этом, - пробормотала Диана, закусив губу. – И какое же имя мне выбрать?
- Позволь это сделать мне, - попросил он, заглядывая в ее глаза. – Я выберу тебе самое прекрасное имя, которое будет похоже на тебя. В первом же подходящем месте, мы обратимся к муле, что бы он соединил наши любящие сердца.
- Азиз, только я попрошу тебя об отсрочке. Мне бы хотелось сначала забрать Эмили. Новая вера и жизнь налагает на меня свои обязанности, и я не хотела бы их нарушать. Я бы хотела стать примерной женой, а не воительницей. Хочу, что бы все это осталось в прошлом, навсегда. Но то, что может произойти в доме Мухаммеда аль-Фаси, не будет вязаться с моими представлениями о новой прекрасной жизни.
- Хорошо, дорогая, я согласен подождать еще немного, - улыбнулся Азиз, целуя кончики ее пальцев.
- Спасибо, что выслушал и понял меня.
- И тебе спасибо, что рассказала мне все. Для меня это многое значит, любимая. Ты знаешь, я пожалуй решил, какое имя подойдет тебе больше других.
- Да? - заинтересовалась Диана. – Ну, так назови его?
- Амира, - потянул Азиз, наслаждаясь звучанием каждой буквы.
- Амира? – переспросила она. – И почему ты решил, что оно подходит мне?
- Это очень красивое имя, как и ты - ответил Азиз. – Но когда-нибудь я расскажу тебе его значение.
- Обещаешь? – спросила она. – Хотя, я понимаю, почему ты его выбрал, оно действительно красивое, - сказала Диана. – Возможно, если бы моя мать и отец не расстались, меня бы с самого начала так звали. Все просто становится на свои места. Я стану Амирой .
Пожелав Азизу спокойной ночи, Диана вышла на палубу. Сквозь прорехи облаков выглядывали лоскутки черного, усыпанного звездами, неба.

***
27 ноября 16... года «Молиона» вошла в устье реки Бу-Регрег. Рабат встретил своих гостей ярким солнцем, белеными домами и сладким ароматом пряностей. Следуя за Азизом, Диана проходила похожие друг на друга узкие улочки касбы. Азиз то и дело оборачивался, тревожно поглядывая на Диану. Ее напряженное лицо и плотно сжатые губы говорили ему о том волнении, которое царило сейчас в ее душе. Она готовилась к последней битве, битве со своим настоящим отцом за свою дочь.
Обходя многочисленные лавочки с разнообразным товаром, Диана не глядела по сторонам, а только крепче сжимала эфес шпаги. В ее голове, будто молотом, отдавались несколько слов: «Сейчас я увижу Эмили. Я увижу свою дочь». Наконец, они остановились у дверей дома Мухаммеда аль-Фаси. Диана нахмурилась, и мельком взглянув на Азиза, решительно постучала в дверь. Через несколько минут дверь отворилась, из узкой щелочки показалось недружелюбное женское лицо.
- Господин аль-Фаси дома? – спросила Диана на испанском языке.
 Лицо женщины тут же просветлело. Отворив настежь дверь, она приветливо улыбнулась и пригласила гостей в дом. Диана, настороженно озираясь по сторонам, вошла первой. Едва за ними закрылась дверь, из глубины дома показался Мухаммед. Завидев посетителей, он замер на месте, и его лицо исказила гримаса
- Это ты? – воскликнул он, с ужасом взирая на стоящую перед ним Диану.
- Да, это я, - твердо ответила она.
- Но… но ты же умерла! – дрожащим голосом произнес он, вытянув перед собой руку, в которой держал четки.
- Не сомневаюсь, что вы так и думали, впрочем, как и многие другие. Где моя дочь? Вы ведь знаете, за кем я пришла?
Мухаммед вдруг побледнел и как-то сник, обмял.
- Я так боялся, что кто-нибудь захочет забрать ее у меня, - пробормотал он. – Зачем она тебе? – вскрикнул он. – Как ты собираешься жить, если все в этом мире считают тебя погибшей?
Диана сделала шаг вперед, положив руку на золоченый эфес шпаги.
- Да, ваш ненаглядный сын приложил все силы, что бы уничтожить мою семью, растоптать мое счастье, - угрожающе произнесла она, готовая в любой момент броситься на него, и силой заставить его отдать ее дочь. – Но он просчитался, я осталась жива. А Уил получил по заслугам, и мой муж отомщен.
- Что с Уильямом, он… мертв?
- Да, - жестко ответила Диана. – Я и не уйду отсюда без Эмили…
В этот миг послышался топот, и по лестнице со второго этажа сбежала маленькая девочка, одетая в небесно голубые шаровары и длинную тунику. Ее черные волосы стягивал золотой обруч, а на запястьях звенели тонкие браслеты.
- Да;-да, кто пришел? – спросила она, подбегая к Мухаммеду, и охватывая его ноги обеими руками.
- Внученька, зачем ты спустилась? – тихо спросил он, испуганно глядя на замеревшую Диану.
- Эмили? – прошептала Диана, падая на колени.
Девчушка обернулась, и удивленно посмотрела на нее своими большими черными глазами.
- Я не Эмили, - ответила она, - меня зовут Лейла.
- Ты не узнаешь меня? – спросила Диана, не замечая, как по щекам катятся горячие слезы. – Я твоя…
- Мама! – вдруг закричала девочка. – Мама! Мама! Мама! – повторяя это слово, словно заклинание, она бросилась Диане на шею, крепко обвив мягкими ручонками.
- Дорогая моя! Милая моя! Сокровище мое! – приговаривала она, прижимая к себе маленькое тельце, и покрывая поцелуями ее лицо.
- Да-да, сказал, что ты улетела на ковре-самолете далеко-далеко. Но я всегда знала, что однажды ты вернешься, мама. Моя мама!
- Конечно, я вернулась, я не могла не вернуться. Я же твоя мама, солнышко мое.
- Ты заберешь меня с собой? – спросила она, заглядывая в такие черные, как и нее самой, глаза. – Ты не оставишь меня?
- Нет, конечно, милая, я заберу тебя. Теперь мы все время будем вместе.
- Я должна собрать свои вещи, - вскрикнула девочка, - и обязательно забрать с собой мою Нану, - оставив Диану, она бросилась вверх по лестнице.
Диана, вытирая ладонью мокрые от слез щеки, поднялась. Ощущая за спиной присутствие Азиза, она чувствовала себя победительницей. Высоко подняв голову, она взглянула в глаза Мухаммеда аль-Фаси.
Он поник, в мгновение утратив надменный и высокомерный вид. Медленно, будто старик, он подошел к Диане. Неожиданно, схватив ее за руку, он опустился перед ней на колени.
- Умоляю, не забирай ее, - взмолился Мухаммед. – После Шэхназе, это единственное существо сумевшее завладеть моим сердцем. Я умру если останусь без моей Лейлы. Нана, это ее птичка, маленькая певчая птичка, которую я подарил, - бесцветным голосом добавил он.
- Как бы ее не звали, Лейла или Эмили, она моя дочь. Я лишилась ее раньше вас, и не вам говорить мне о смерти. Я уже умерла. А сейчас возродилась вновь, - ответила Диана, презрительно глядя на отца. – Вам не разжалобить меня. Ради дочери я готова на все, и поверьте, я не остановлюсь ни перед чем.
- Что ты можешь ей дать? – воскликнул он, всплеснув руками. – Ты, которую все считают погибшей? У тебя нет ничего, а я смогу сделать счастливой мою птичку. Ты лишилась одного неверного, возможно, выйдешь замуж за другого, такого же неверного, как и ты сама, полного греха и невежества!
Диана открыла рот, но, заметив притаившуюся на лестнице малышку в голубых шароварах, замолчала.
Мухаммед напрягся, а Азиз, приблизился к Диане.
- Вы ошибаетесь, - неожиданно мягко произнесла Диана, - я никогда больше не выйду замуж. И только потому, что я уже выбрала себе мужа, - она повернулась к Азизу, - я и моя девочка будем счастливы с ним. Я забираю ее из вашего дома, чтобы навсегда обрести свой. Как бы я к вам не относилась, но сейчас я благодарна вам за то, что вижу свою дочь живой и невредимой. Целый год, моя Эмили… Лейла, прожила под вашей крышей вдали от меня, но она меня не забыла… она меня любит. Только за это я не могу вас ненавидеть как раньше.
Мухаммед поднялся, и обхватил Диану за плечи.
- Ты выйдешь замуж за араба, за мусульманина? Это правда? О, Аллах, неужели это возможно? Неужели моя дочь встала на истинный путь? Но ведь это все меняет! Дочь моя…
- Вы, кажется, слишком торопитесь, господин, - перебила его Диана, отстраняясь от отца. – Во время последней нашей встречи вы прокляли меня, и никогда больше не хотели меня видеть.
- Но зачем вспоминать то, что было сказано в гневе? – он взял Диану за руку. – Теперь у нас много больше общего, чем раньше. И главное, это Лейла. Я не смогу жить без нее, или хотя бы без надежды однажды увидеть ее. Но такой поворот событий в твоей жизни дает мне такую надежду, если конечно…ты не будешь противиться. Дочь моя, давай забудем все то, что было между нами. Давай начнем все заново. Твоя мать хотела бы этого всем своим сердцем. Я верю, что, сейчас взирая на нас с райских садов, Шэхназе молит Аллаха примирить нас. Ну же, Диана, не противься зову своего сердца, сделай шаг на встречу своему несчастному отцу. Начни заново…
- Заново? - сквозь слезы проговорила Диана. – Вся моя жизнь начинается заново, я не хочу омрачать ее. Тем более не хочу огорчать дочь, если она так привязана к вам, как вы к ней…, - краем глаза Диана заметила, что Эмили, закусив губку, следила за ней.
- Доченька, - воскликнул Мухаммед, раскрывая объятия навстречу Диане.
- Отец, - прошептала она, шагнув к нему.
- О, Аллах, - только и сказал Азиз, вознося руки к небу с молитвой Всевышнему.
Заверив Мухаммеда аль-Фаси, что ровно через год приедут к нему в гости, Диана, Азиз и маленькая Эмили, а точнее Лейла, покинули Рабат.
Всю ночь до рассвета Диана сидела в своей каюте в кресле напротив кровати, где спала безмятежным сном ее дочь. Она не сомкнула глаз, а все смотрела, смотрела, смотрела на милые сердцу черты: на пухлые щечки, длинные изогнутые черные ресницы, розовые чуть приоткрытые губки, и тугие черные локоны, разметавшиеся по подушке. Азиз все время находился рядом, малышка так крепко сжимала во сне его руку, что он не посмел ее оставить.
- Твой отец, подобрал ее подходящее имя – Лейла – черноволосая, - прошептал он.
Но Диана только улыбнулась в ответ, не имея сил отвести от дочери взгляд. «Лейла, - подумала она, - Эмили – какая разница. Ты моя дочь, и ты со мной – это самое главное на свете. Теперь нас ничто не разлучит. Я так долго ждала встречи с тобой, так долго… я так страдала»
Диана вытерла слезы, безмолвно катившиеся по щекам, и откинулась на спинку высокого кресла.
- Я счастлива, - прошептала она, - наконец-то я счастлива!



Глава 24


Шхуна мерно покачивалась на лазурных волнах Средиземного моря. Солнце ярко освещало до блеска начищенную палубу «Молионы». Стоя на квартердеке ,Диана с замиранием сердца следила за дочерью, которая, натянув длинную рубаху, цеплялась за ванты, желая последовать за матросами на реи.
- Ты чересчур переживаешь за нее, - сказал Азиз, скрестив руки на могучей груди.
- Пожалуй ты прав, - ответила Диана, не сводя глаз с малышки, - но только теперь я понимаю своего отца… Фредерика. Ведь когда-то он, точно также следил за моими проделками. Я боюсь, что она поранится или еще хуже…
- Ты зря беспокоишься, Лейла прекрасный ребенок, она ловка, пытлива. Она, словно губка, впитывает в себя все новое, не мешай ей.
Диана нахмурилась, и строго взглянула на Азиза.
- Я мать. Я не могу не переживать за свое дитя.
- Ты самая лучшая мать на свете, - подхватил он, заключив ее в объятия. - Ты сможешь еще не раз доказать это. Ведь я хочу, чтобы у нас было много детей.
- Много? – переспросила она, наивно хлопая глазами. – Но я не готова иметь столько.
Азиз легко коснулся губами кончика ее носа.
- Тебе не удастся отвертеться. Аллах непременно благословит наш союз, и пошлет нам троих, для начала, а потом еще.
- О… - потянула Диана, закрывая глаза. – Я не смогу противиться, но столько детей…
- Это будет прекрасно – полный дом детей. Девочки непременно будут похожи на свою мать.
- А мальчики, полагаю на тебя?
- Что же, я буду только рад, если они унаследуют мои черты.
Диана, шутя, щелкнула его по носу.
- Нас ждет прекрасное будущее, Азиз, - сказала Диана, глядя в голубую даль, - но сначала нам предстоит встреча с Сайфеддин-беем.
- Ты волнуешься?
- Да, как перед любым важным событием в своей жизни. Я так соскучилась за ним. Во время поездки в Африку, когда мы искали Реджинальда, я очень привыкла и полюбила Сайфеддин-бея, как собственного отца. Мне было очень больно расставаться с ним. Я обещала, что однажды приеду к нему со своей семьей. Мы много раз обсуждали эту поездку в Алжир, с Джеймсом… - тихо проговорила она, и тут же спохватилась, - прости, прости, Азиз, я не хотела… просто…
- Не извиняйся, Диана, тебе не зачем просить у меня прощения, - поспешил заверить ее он. – Я все понимаю. Все происходит слишком быстро, но и жизнь слишком сложна, чтобы ее измерять постоянными величинами. Джеймс всегда останется частью твоей жизни, Лейла его дочь, этого не изменишь. С моей стороны глупо возражать, ведь я должен быть счастлив тем, что имею. Сейчас ты моя, больше меня ничего не волнует. Ты любишь меня, все остальное в прошлом.
Диана убрала со лба непослушную прядь волос.
- Ты лучшее, что могло со мной случиться, Азиз. Иногда вспоминая свое прошлое, я прихожу к выводу, что если бы не появился в моей жизни, меня бы ждала неминуемая смерть. В Рабате, в Корнуолле, и потом бесчисленное количество раз, ты неизменно спасал мою жизнь. Только в благодарность за это я должна была…
- Не надо говорить о долге, - прервал ее Азиз, обнимая за плечи, - не надо. Я хочу верить, что ты со мной по велению своего сердца, ведь это оно привело меня к тебе.
- Так и есть, - поспешила заверить его Диана, так и есть. Моя любовь к тебе искренна. Однажды я сказала тебе, что как только моя месть свершиться, возможно, я смогу ответить на твои чувства, но сама я не верила в это. Все произошло само собой. Неожиданно, для меня твой образ так крепко вошел в мое сердце и душу, стал волновать меня, рождая где-то глубоко непреодолимое желание быть с тобой, видеть тебя, просто находиться рядом, что я не смогла противиться ему. Но все-таки между нами находился Джеймс, - она глубоко вздохнула.
- тебе пришлось нелегко, - отозвался Азиз, - я понимаю. После смерти Мейи прошло слишком много лет, а тут…
- Он попрощался со мной, - неожиданно сказала Диана, закрыв глаза. – Я никому не рассказывала, но однажды во сне ко мне пришел Джеймс. Он сказал, что должен идти, что хочет, чтобы я была счастлива, что он жаждет этого всем сердцем. Он прощался со мной, - из-под черных изогнутых ресниц блеснули слезы, - он ушел. Он навсегда ушел.
Аза молчал, лишь крепче сжимал пальцами ее плечи. Он ощущал ее боль, как свою, понимая так же, что ни чем не может ей помочь.

***

- Мама, а Да-да говорил, что ты улетела на ковре-самолете, - упрямо проговорила девочка, играясь тонкими золотыми браслетами.
- Солнышко, я ведь уже говорила, что ковер-самолет улетел, а мы теперь плывем на волшебном корабле в сказочную страну Роз, - в десятый раз повторяла Диана, расчесывая длинные волосы гребнем.
- Да, я поняла, но куда же улетел ковер-самолет? – настойчиво интересовалась малышка.
Диана вздохнула, призывая на помощь все свое воображение.
- Ковер-самолет взял волшебный кувшин, - тихо сказал Азиз, присаживаясь к девочке на кровать, - и полетел в далекую страну за водой из священного источника Замзам.
- Но я думала, что ковер полетел за моим папой, - не унималась она, - Да-да говорил, что он улетел вместе с мамой. Или… - он замерла, глядя на Азиза, - ты мой папа! – с этими словами Эмили бросилась на шею Азизу. – Ты мой папа! Папа! Я так и думала! Папочка, любимый!
Азиз в растерянности посмотрел на ошарашенную Диану, ища поддержки. Он крепко сжимал обеими руками маленькое тельце девочки, не в силах сказать ей правду, разрушить ее надежды. Но ждал ответа от Дианы, и она согласно кивнула головой.
- Да, Лейла, да, я твой папа, - тихо ответил она, покрывая поцелуями ее маленькую черноволосую головку, - я твой папа.
- Папа, - со слезами повторяла она.
- Доченька, - отвечал он, лишь крепче сжимая ее в объятиях.
Диана закрыла руками лицо. Ей захотелось заплакать, но слез почему-то не было. И она засмеялась, так чисто и искренне, что ее настроение передалось всем. Азиз со смехом закружил в воздухе маленькую Лейлу. Завизжав от восторга, она обхватила его шею обеими руками.
- Я очень люблю тебя, папочка! – воскликнула она, зажмурив глаза.
- Я тоже люблю тебя, дочка!
Она так и уснула у Азиза на плече, счастливая и довольная, что нашла своих родителей.
- У тебя странное выражение лица, - прошептал Азиз, уложив малышку на кровать. – О чем ты думаешь?
- Я не знаю, правильно ли мы поступили, - ответила Диана. – Ведь это ложь. Ты не ее отец, у нее был…
- Ты правильно сказала «был», - перебил ее Азиз. – Джеймс был и останется ее настоящим отцом, но у тебя в памяти. А девочке нужен живой, реальный отец, не делай ее сиротой, и не лишай счастья думать, что я и есть он, а меня возможности стать им. Ведь от этой маленькой лжи нет вреда, и что плохого, если она принесет только радость.
- Это не честно по отношению к Эмили, Лейле, - спохватилась Диана.
Азиз только покачал головой, а потом добавил:
- Посмотри на свою дочь, она спит, но ее маленькое личико светится от счастья. Неужели из-за никому не нужной правды ты сможешь разрушить ее мирок, который только-только начал складываться?
Диана внимательно посмотрела на спящую девочку, и опустила голову.
- Конечно же нет, - тихо проговорила она. – Наверно ты прав и справедливость здесь не причем, главное, чтобы она была счастлива. В том, что так сложилась жизнь, она виновата меньше всего, и лишать ее возможности вновь обрести любящего родителя, было бы не правильно с моей стороны.
- Ты потом поймешь, что это единственно верное решение, Диана, - поддержал Азиз, дотрагиваясь до ее лица. – А что будет с нами? Джеймс отомщен, маленькая Эмили, или теперь лучше Лейла, навсегда с тобой, что дальше?
Диана, закусив губу, посмотрела на него.
- Ты думаешь, пришло время? – неуверенно спросила она.
- Думаю да, мы уже подплываем к Аль-Джазаиру, и давно пора решиться, - ответил он. – Идем, я расскажу тебе то, что необходимо знать сейчас. Остальному ты сама научишься позже, когда будет необходимость, но я всегда буду рядом, что бы ответить на твои вопросы, - сказал Азиз, увлекая Диану за собой.
Этой же ночью она долго стояла в одиночестве на палубе, освещенной бортовыми огнями. Она размышляла, в который раз взвешивая все за и против, чтобы принять решение, которое навсегда перевернет ее жизнь.
Глубоко вдохнув свежий ночной воздух, она медленно повернулась, и посмотрела на Азиза, который терпеливо стоял в стороне и ждал. Он понял все без слов, по одному ее взгляду, и тут же приблизился к Диане. Глядя на него, она произнесла слова, которым он научил ее. Азиз мысленно повторял за ней каждое слово этой священной формулы, всей душой поддерживая свою любимую женщину.
В этот момент окончательно исчезла Диана Дарнлей-Венсли, ее полная горестей и несчастий жизнь, но появилась Амира, впереди которую ждало только светлое и счастливое будущее. Она верила в это всей душой.
- Да хранит тебя Аллах, Амира, - тихо сказал Азиз, целуя ее. – Теперь нет препятствий на нашем пути, дорогая, и мы всегда будем вместе.
- Да, - ответила она. - Это странно, но я чувствую во всем теле такую необыкновенную легкость, что, кажется, могу взлететь ввысь, словно птица.
Широко раскинув руки в стороны, она принимала в себя новую жизнь, ощущая ее легкую вибрацию каждой клеточкой своего тела.
- Мне так хорошо, - добавила она, закрывая глаза. – Я счастлива.
***
С рассветом на траверзе показался холмистый африканский берег. Город, амфитеатром расположенный на склоне, окружал Алжирскую бухту. Позже Амира пригласила в кают-компанию Рауля Кортеса и Рихарда Бранднера.
- Друзья мои, - торжественно начала она, сев во главе стола, - наступил тот час, которого я так долго ждала. Судьба дала мне шанс начать новую жизнь, наконец, я вновь обрету семью, дом, которого меня лишили. В городе живет мой давний друг, у которого я намерена ненадолго поселиться. Ну а теперь о главном. «Молиона» пока будет стоять в гавани Аль-Джазаира. В будущем Азиз планирует наладить торговлю с Европой, и конечно, ему понадобиться корабль и хорошая команда. Я говорю вам это потому, что хочу предоставить вам самим право выбора: или вы остаетесь здесь, со мной, и ждете, когда шхуна вновь выйдет в море, или …, - она замолчала, обведя взглядом удивленных моряков. - В трюме лежит сундук с золотом. Половина того, что там находиться принадлежит команде, прошу вас разделить сокровища. Имея в карманах такой капитал, каждый из вас волен отправиться на все четыре стороны. Деньги дадут вам возможность купить дом, лодку, отправиться путешествовать, и многое другое. Вы можете выбирать: служба у меня или вольная жизнь.
Рауль и Рихард переглянулись между собой. Амира, скрестив руки на груди, ждала от них ответа.
- Хозяйка, - наконец произнес Рауль, поглядывая на Бранднера, - думаю, я не ошибусь, если выскажу общее мнение. На этой земле у меня, да и у Рихарда тоже, нет никого ближе вас. Мы моряки, и нам не нужны ни какие сокровища мира, кроме как возможности плавать по морям и океанам на «Молионе». Мы срослись с этим кораблем, сроднились с ним. И если будет возможность хоть изредка видеть вас, то о большем счастье для нас, ваших вечных слуг, и мечтать нельзя.
- Рауль все сказал верно, - подхватил Бранднер. – Мы с великой радостью остаемся у вас на службе, Хозяйка.
Диана широко улыбнулась.
- Признаюсь, другого ответа я от вас двоих и не ждала, - радостно произнесла она, поднимаясь. – Спасибо за верность. Спасибо за то, что не оставляете меня и мою «Молиону». Ведь теперь один из вас займет место капитана, раз я избрала себе другой путь.
- И кого же вы выберете? – в один голос воскликнули моряки.