Игра

С терпеливостью и молчаливой грустью я слежу за тобой одними глазами. Ты прекрасен, в своем незнание моего присутствия в твоей жизни, ты еще не знаешь, что нити её уже переплелись на моих пальцах. Что этот безумный танец мы ведем уже вместе. Я скольжу тенью по твоим шагам. Я пью воздух, что ты выдыхаешь. Я знаю о тебе почти все. Я выбрала тебя. Я стану тебе, ближе, чем любая надежда. Я научу тебя игре, в которой победители не нужны. Ты продвигаешься сквозь мутный поток людской массы, чувствуя мое присутствие. Ты вскидываешь голову в поисках взгляда, что так ненавязчиво тебя преследует. Рассыпаюсь беззвучным смехом. Мне нравится твои глаза и прямолинейность поиска. Я подскажу тебе легким шепотом ветра, где я. Я пройду с тобой этой дорогой до конца. Ты не заешь когда я приду, да и я честно, тоже. Но разве это не прекрасно. Разве нет в этом прекрасно- безумной красоты внезапной неизбежности. Я расскажу тебе, лишь как это будет, я поведаю эту тайну твоей душе. Я спрячу истину этого мгновения в твоем сердце, что б потом, вынув и то и другое, рассмотреть сие чудо поближе.

       Ночь, это обязательно будет ночь. Самая темная. Когда даже луна будет стыдливо прятаться в облаках, в нежелание мешать столь чудному мгновению. Темнота твоей комнаты мягко укутает шалью своих объятий мои плечи. Белый шелк твоих снов будит струиться по моему телу. И бархатные цветы твоих разочарований я буду сжимать в руках. Ты не почувствуешь моего присутствия, разметавшись на кровати. Ты так и не увидишь меня. Я скользну к тебе печалью прошлого. Я повяжу на твои глаза повязку, прижавшись к тебе сладкой мукой. Я проведу ладонями по твоей груди, вспарывая кожу ногтями. И рубиновые капли выступят вслед за моими руками. Как красив ты сейчас. Не останавливаясь, я буду чертить кровавый рисунок на твоем теле. И хрусталь будет срываться с моих ресниц и падать, смешиваясь с рубином. Если б ты мог видеть, как красив прозрачный брильянт с темнотой твоих рубинов. Ты не вскриком, не жестом не выдашь своих чувств. И я буду все больше любить тебя за это. Правда, зачем нарушать музыку тишины звуком столь ненужным сейчас. Твои руки будут безвольно раскинуты в стороны. И грубость плетей, черных печалей будет удерживать их. Я же губами соберу все до капли, от каждого глотка, пьянея все больше и больше. Я сомну цветы в руках и шипами порежу руки, позволяя багряным ручьям прилиться на твое тело. Лишь твой лик останется таким же совершенным. Я не могу позволить изменить его. Подушечками пальцев прикоснусь к твоим щекам, и руки сорвутся как плети, в благоговеющем нежелании портить белизну. Я нагнусь, и твой запах будет пьянить меня еще больше. Я поднесу свою ладонь к своим губам, и твоя кровь смешается с моей, расцветая в новый кровавый цветок. Мои губы на мгновение сольются с твоими, и ты почувствуешь сладковатый привкус безумия, металлический вкус узнавания. Я стану частью тебя, отрываясь и опять припадая к твоим губам. Я буду ломать и кромсать твою боль, размывая ее и мешая с наслаждением, превращая твой мир в дьявольский коктейль. Я буду пить твою душу по капли. Я буду тобой. Боль и наслаждение будут частью нас, и я прислушаюсь к ритму твоего еще бьющегося сердца.

Тук-тук-тук…

       Отстукивает оно последние мгновения. Блеснет холодной змеёй серебристая лента и скользнет, преодолевая шелк и бархат, чтоб ужалить твое сердце. А рука моя прочертит лилию последнюю там, где ей самое место, и она завершающим штрихом завершит образ столь долго плетенный мной. И теперь ты полностью мой, теперь я выну то, что вечно будет моим. Я заберу то, что с самого начало принадлежало мне. Я положу твою голову, себе на колени, и буду баюкать тебя, подглаживая по волосам. Ты еще такой теплый, ты такой теперь мой, я буду пытаться согреться, впитывая твое тепло. Я буду наклоняться, всматриваясь в твое лицо. Повязка будет уже отброшена за ненадобностью. Я буду любоваться тобой. Твои безмятежные черты, неискаженные никакими чувствами, будут приводить меня в трепет. Я останусь с тобой, пока последняя капля не сорвется, и последний теплый кусочек твоей кожи не остынет. И вот, в этот миг я выну то, что столь сильно мне нужно. Вот оно теперь у меня на ладони, такое еще теплое, такое мое. Теперь я могу уйти. Твой лик, оно и темнота - все это оживит меня, сделает чуточку такой, какой я была раньше. Пробудит статую мертвого мрамора, хотя бы на время.

       А потом я заберу их и уйду в темноту, оставляя за собой лишь никому не нужную плоть пустой куклы. Ты же теперь всегда будешь со мной. Луна, заглянув за занавеску, одобрительно улыбнется и продолжит свой путь. А пока иди, мой наивный друг. Иди, пока светлый день тебя любит, и я пока буду наблюдать за тобой с терпеливостью и молчаливой грустью…