Она

       Она сидела возле окна. И думала о виражах. Вся ее поза говорила о глубокой задумчивости. Так думают только в выходные, за чашкой чая. Сам тихий вечер располагал к размышлениям. Тишина не висела как дамоклов меч - она обволакивала. Казалось мысли проявили самостоятельность, и думались сами по себе. Тихим течением без подводных камней. Ее не бросали любимые. Не разочаровывали друзья. Не предавали лучшие подруги. Похоже на сказку? Нет, все проще. Она делала это первой. Не желание чувствовать боль, определяло действие - причинять боль. Так ей казалось. Это был ее выход. И пожалуй единственный для нее.
       Теребя пальцами кожаный браслет, ее взгляд бесцельно бродил по стеклу. Матовая поверхность привлекала взгляд не будоража сознание. Ей было приятно думать ни о чем. Маленькая тень вопроса появлялась на заднем фоне, но ей не хотелось присматриваться. Она знала, что рано или поздно она сама задаст, свой вопрос. Сколько должно пройти времени? Сколько? Чтобы - достаточно. Только не сегодня. Слишком вечер хорош. Слишком звезды близки. И слишком открыта для себя самой. Однажды. Ей самой захочется почувствовать боль, ощутить что еще жива. Только, слишком стены непробиваемые. Только, слишком много иголок. Даже дело не в том, что было причиной. Дело в том что последствия необратимы. И не важно насколько ты сильно хочешь. Важно насколько ты можешь.
       Забравшись на подоконник, поджав ноги она пила холодный чай, не чувствуя вкуса горечи. Обхватив чашку ладонями, она пила маленькими глотками, наслаждаясь процессом. Успев остыть напиток не потерял свою значимость. Он был таинством, смысл которого быть церемонией. Когда упала очередная звезда, ей не пришло в голову загадать желания. Мечты не были ее реальностью. Они заводили в топь и тонули там так медленно, насколько может быть медленным время. Когда секунды тянутся вязкой липкой тягучей нитью. Изысканная смерть - изящным творениям. Все должно быть эстетично - даже пародии.
       Сколько она еще просидела возле холодного окна останется неузнаваемым. По сути, время исчислялась для нее в чашках чая. Каждой чашке свое время суток. Эта традиция начала свой ход с первой разбитой. И в память о ней. Покупались все новые и новые. Может не менее но уже не более.