Исповедь

- Жизнь… Жизнь ни в чём не виновата. Виноват только я. Ведь жизни можно радоваться, я знаю. Просто я никогда не умел. Всегда, был ли на то повод или нет, я чувствовал себя отщепенцем, непонятым и несправедливо покинутым. Как будто все меня бросили… Но я сам ото всех бежал.
- Вы редкий случай для самоубийц. Вы ведь всё видите и понимаете. Ваш разум не замутнён этой презренной жалостью к себе или высокомерной ненавистью к окружающим… Зачем?
- Просто в этом мире я совершенно лишний. Без меня здесь, может быть, станет чуточку лучше.
- Пустые надежды.
- Зато почувствуете прогресс – перед смертью я стал оптимистом. Поверьте, раньше такого не было. Знаете, вы зря пытаетесь меня отговорить – я всё равно прыгну.
- Я не собираюсь вас отговаривать.
- Как я посмотрю, вы тоже редкий случай.
- Да. Я просто хочу узнать мысли человека перед самоубийством.
- Самые обычные – жалостливые. Жалею обо всём, в том числе о том, что толком не жил. Парадокс, не правда ли?
- Я не знаю в этом мире вещей не парадоксальных… Что же стало для вас последней каплей?
- О, сущая ерунда, как, впрочем, и всё остальное… мне просто надоело строить счастливую гримасу при виде друзей и знакомых. Хм… А ведь из них никто даже не догадывался, что мои улыбки, как правило, были простым разведением уголков рта, оскалом зубов… позавчера я окончательно понял, что всё это слишком нелепо и не достойно продолжения.
- Значит, вы здесь потому, что не умеете улыбаться. А дружба? Любовь? Другие человеческие слабости?
- С самого детства все мои друзья либо предавали меня, либо забывали. Такая закономерность говорит, скорее, о моей неполноценности, а не о том, что те, кого я считал друзьями, - подонки. Сначала я начал сомневаться в дружбе, потом в любви. В общем, лет в пятнадцать – шестнадцать я понял, что некоторым это просто не дано. Мне, например, не дано.
- Вы никогда не испытывали любовь? Это нонсенс.
- Вовсе нет. Ошибка людей в том, что под словом «любовь» они понимают почти все чувства от ненависти до обожания. Я испытывал привязанность, пару раз – страсть. А любовь выше страсти и сильнее привязанности. Я же, увы, ни на что большее не способен.
- Вы правы, вероятно… А неизвестность вас не пугает?
- Я надеюсь, что после смерти ничего не будет: ни рая, ни ада – ничего. Я просто хочу долететь до асфальта, а на расстоянии до него мне всё известно.
- А если ад существует?
- Попрошу Сатану сжечь мне душу. Думаю, он не откажет. Если существует, конечно.
- А вы решительный… Смотрите, сколько внизу зрителей; вы произведёте аншлаг.
- Верно. Как говорится:
«…Труба зачинщика надменный вызов шлёт,
       И рыцаря труба в ответ поёт…».
Я заболтался. Спасибо вам. Я хотя бы «исповедовался», выговорился перед смертью. Встреть я вас раньше, возможно не стоял бы сейчас здесь.
- Нет, всё равно стояли бы… вам пора.
- Да… Прощайте!
Человек отпустил руки от перил. В последнюю секунду балансирования на грани бездны, он прокричал:
- Как вас зовут?
- Смерть! – крикнул незнакомец вдогонку, поправляя капюшон.


2003