Искупление

       

       Со мной случилась беда… Когда проводили испытания в заводских условиях, произошёл сбой и, конечно, отлетевший кусочек металла вонзился именно в мой глаз. Боль пронзила меня ужасная, но сознания я не потерял. Из-под ладони, которой я зажал глаз, струилась кровь, я видел, как побледнели сотрудники, бывшие со мной возле испытательного стенда. Кто-то побежал вызывать машину «Скорой помощи», меня осторожно уложили тут же в цеху на топчан. Я слышал, что непроизвольно постанываю. Не мог сдержаться…
       Почти сквозь пелену видел окружающих, когда меня вносили в приехавшую машину. Там мне сделали укол и перевязку, я смог опустить руку. Может быть, я заснул, не знаю, оказался на операционном столе и вдруг так чётко, как в кино, я увидел себя, ребёнком, мы вместе с ребятами окружили какого-то мальчишку с маленькой тюбетеечкой на макушке (этот мальчик поселился недавно не в наш, а в соседний дом с балконами). Ребята кричали: «Рыжий, рыжий, жидяра!» Потом его стали бить, мальчик упал, кто-то подтолкнул меня, и я тоже один раз пихнул мальчишку ногой. А ведь он уже лежал на асфальте, скрутившись калачиком. Тюбетеечка слетела с его стриженой головы. Потом с балкона раздался женский крик, кто-то из мальчишек отфутболил шапочку побитого мальчика, и все разбежались, потому что из парадного уже выбегала женщина, наверное, мать мальчика.
       А я остался… Я подошёл к тому, лежащему, и помог ему подняться:
       –За что они тебя?
       –Не знаю…
       В это время женщина уже схватила меня за руку, хотела, видимо, ударить или надрать мне уши, но тут рыжий мальчик вдруг вмешался:
       –Нет, мама, это не он, он помог мне…
       –Я видела с балкона, что он тебя пинал ногой, – возразила мама.
       –Он только один раз, не больно, – просительно посмотрел вверх на мать мальчик.
       –Подожди! – я побежал за шапочкой. Принёс, дал ему. Он и вправду был рыжим…
       А мама мальчика, уводя его, обернулась и сказала мне: «спасибо», на её глазах были слёзы, мальчик же махнул мне рукой, мол, всё в порядке, иди…
       И я поплёлся домой. Мне ни с кем не хотелось говорить в тот вечер. Я вспоминал слова этого рыжего: «Он только один раз, не больно…» Потом я забыл.
       Боже милосердный! Прошло уже 20 лет с тех пор! Почему именно сейчас, когда меня положили на операционный стол, я так ясно увидел всё, что тогда произошло, когда мне было не больше девяти лет? Почему? Вдруг ни с того, ни с сего я как-то невероятно чётко, кажется, почувствовал себя тем мальчиком? Из-за боли? Не знаю…
       Уже в палате ко мне подошёл мой оперирующий врач:
       –У вас сильные боли? – спросил он меня.
       –Нет, ничего…
       –Но у вас слёзы текут. В чём дело?
       –Может быть, это чувство вины…
Врач, который собирался уже выйти из палаты, остановился, услышав мои слова. Он подвинул стул поближе к моей кровати, сел и сказал: «Рассказывайте!»
       –Понимаете, это было так давно, двадцать лет тому назад. Я никогда об этом не вспоминал. Почему-то только сейчас всё так чётко вспомнилось…
       И я рассказал врачу про мальчика…
       Он выслушал меня, а потом сказал:
       –Знаете, ваша травма не так безобидна, как кажется на первый взгляд. Может пострадать зрение, искусственный хрусталик – не большая радость, могут возникнуть проблемы с артериальным давлением. Глаз – это тоже голова, а травма головы не проходит без последствий. Вот почему я хочу сказать вам следующее. То, что именно сейчас вы вспомнили свой детский грех так отчётливо, говорит о вашем искуплении вины… У меня, кроме того, что я хирург-офтальмолог, есть ещё и профессия психолога. Вот почему я позволяю себе так говорить с вами. Я просто хочу и могу вам помочь. Сейчас я пришлю медсестру, она даст вам таблеточку. Вы ведь раньше не принимали успокаивающих средств, так записано в вашей карточке. Лекарство даст вам возможность хорошо отдохнуть и поспать. Всё. Теперь вы снова забудете о той истории. И совесть не будет вас больше мучить… Ведь вы пострадали тоже по чьей-то вине. Есть на заводе инженер по технике безопасности. Вас не обеспечили защитными очками, не было и щитка на приборе. Ведь так? Сестра! – врач что-то чиркнул на листке.
       –И поверьте мне, – продолжал врач после того, как я запил водой таблетку, – всё в этом мире связано. Тот, по чьей вине вы пострадали, тоже забудет этот случай, но обязательно когда-нибудь, потом, всё это и ему аукнется, как вам сегодня та детская история…
       Потом я крепко заснул и спал долго, пока не разбудила меня палатная сестра с градусником в руке: «Доброе утро», – сказала она.