Жизнь продолжается

Нет, Бог всё же есть! Каждый раз, когда в душе моей кризис достигает кульминационной точки, случается что-нибудь хорошее. Вот и теперь. Особым событием это не назовёшь, но всё-таки.
 Звонок на мобильник. Мелодия «говорит» о том, что номер «не из своих».
 - Здравствуйте, это Марина?
 - Да.
 - Это вот те-то, те-то, от тех-то, от тех-то, через тех-то…Нам сказали, что вы можете помочь сделать курсовые и дипломные работы.
 - Смотря, каких. Надо посмотреть.
 - А можно к вам подъехать?
 - Да, пожалуйста.
Жду. Хожу из угла в угол, в предвкушении выполнения, конечно, не важного госзаказа, но чего-то нового в своей однообразной повседневной жизни. Вернее, не нового, а хорошо забытого старого. Справлюсь ли? Смогу ли? Не разучилась ли?
 Получив в руки работу, понимаю, что справлюсь. Мозги и руки помнят всё, чему учили почти тридцать лет назад. Жаль, что нынешние мальчишки и девчонки не хотят сами делать то, чему их учат. Ведь, чем больше потребишь в юности, тем больше шансов не пропасть без работы в будущем. А жизнь – такая длинная и переменчивая штука…Неизвестно, каким трудом придётся зарабатывать на кусок хлеба. В свои шестнадцать я начинала аккомпаниатором в детской спортивной школе…
Смотрю на листы ватмана. Определяю порядок работы. Приступаю. Между делом выполняю занудные домашние дела, которые за меня никто не выполнит. И вот, наконец, приступаю к последней стадии – обводке чертежей и заполнению штампов. Кульмана дома нет, поэтому всё делаю на хорошо вымытом кухонном столе.
Над головой «висит» сын и говорит:
 - Да, мам, во мне инженер, явно, умер, не успев родиться. Я смотрю, как ты чертишь, и у меня волосы дыбом встают. Как это у тебя так аккуратно получается?
 - Нас хорошо учили. И «дрючили» не жалея.
 - И тебе это нравится?
 - Не сказать, что очень, но мне приятно сознавать, что я всё-таки «не конченная маня баночкина».
 - А кто спорит? Наверно, и задач таких нет, которые бы ты не решила. По крайней мере, из школьной программы – точно. На Ленке и на мне проверено.
 - Стараюсь! Хочу вам нравиться.
 - Ты нам и так нравишься.
 - Неужели? Ну, тогда, чтоб – себе.
       Работу выполнила. Сдала. Заплатили. Через три дня позвонили и попросили «порисовать» для другого «сознательного» студента. Значит, я ещё что-то могу, «ещё на что-то годен», как у моего любимого Розенбаума.
 Даже ради того, чтобы увидеть восхищение в глазах собственных детей, я буду гнуться над неудобным столом до головной боли, до хруста в шее, до мозолей на пальцах от карандаша, вдруг обнаруживая, что уже упало зрение, и пора приобретать «дальнозоркие» очки.
Ведь дети любят гордиться своими родителями. И пусть, когда в школьных анкетах они заполняют строчку «место работы родителей» при записи «домохозяйка» напротив слова «мать», они знали, что это не какая-нибудь неумёха. Просто жизнь сложилась так. И лучше уходить в школу сытым и наглаженным, а возвращаться к горячему обеду не из полуфабрикатов и рассказать обо всём, что произошло за день. И знать, что мама не торопится, что она не делает вид, что слушает, думая совсем о другом, а, что она действительно участвует в разговоре, и выслушает, и выскажет собственное мнение, которое, как ни странно, часто бывает тем самым, которого от неё ждали.
 И, может быть, поэтому мои дети не боятся высказывать своё мнение в их кругу общения, может, именно поэтому они уверены в себе, и другие люди это замечают и ценят. Когда им нужны деньги, они обращаются не ко мне, но, когда они хотят поговорить, знают, что нужно идти «по другому адресу».
Наверно, так и хорошо. Значит, я нужна не только для «удовлетворения естественных надобностей», но и для духовного общения.
 Разве это есть плохо? Скорее, не плохо. Вот и замечТательно.
       Жизнь continues…