ГАНИ

1
- Деда, ты если не хочешь подарки покупать, то не привози, - кричит в трубку маленький Саша, только что отчитанный матерью за то, что открытым текстом делал деду-Гани заказы.

Годы, расстояния. Взлёты, падения и – опять всё сначала. Эх, жизнь!..
Обмелела Дёма, заболотилась. Не узнать.

       * * *
- Га-ни-и-и! – ищет напроказившего сына Гульсун. – Ну, подожди, сорванец, придёшь домой…
Два хитрющих настороженных глаза выглядывают из-за куста. Значит, домой сегодня лучше не показываться – мать сердита. Хотя подумаешь, он же не специально разодрал новые штаны, так уж вышло. А может, она сердится, потому что они с Ризой затопали выскобленный до блеска пол. Риза старше и вывернулся из рук матери, как вьюн, только его и видели. А младшему досталось-таки несколько звонких шлепков, пока он замешкался, переодевая разодранные портки.
Мать ушла – можно выходить из укрытия. Куда же в такую жару? Айда купаться! Конечно на Дёму, там сейчас вся деревенская ребятня, загорелая, с облупливающимися носами. Тряхнув кудрявой головой, размазал по смуглым упругим щёчкам остатки слез – всё, гроза миновала. Подтянул сползающие штанишки и затопал крепкими босыми ножками, утопая по щиколотку в тёплой дорожной пыли.
Небольшая деревенька Тюсень. Днём – ни души. Взрослые – в поле. Детвора – на реке.
Вот она, Дёма – подружка и кормилица. Холодная вода обжигает, бодрит. Малышня бултыхается в запрудах – вода теплее и мелкую рыбёшку можно прямо руками схватить. Красота! Раздолье. Песок в волосах, песок на зубах.
От реки потянуло прохладой. Запах свежеиспеченного хлеба подстёгивает, торопит домой. Домой!

- Да что же это такое?! Как не стыдно так долго засиживаться у соседки. Старый бесстыдник. Молодая вдова попросила забор подправить, а он и рад.
Накинула шаль, вышла за калитку. Тепло светятся окна у Айнисы. Не выдержала, заглянула. Стол накрыт. Весело смеётся вдовушка, розовые ямочки на щеках, вся ладная, красивая. Работнику нальёт и сама пригубит. А он-то, её Шаймардан, распрямился, про боль в спине забыл, даже помолодел, сидит улыбается.
- Вот срамник-то старый!
Сердита Буйниса, ох, сердита. Но вот глаза потеплели, губы тронула чуть заметная улыбка – внук пришел:
 – Джаным..!(душа моя).
Подхватила на руки. Пухлые ручонки обвились вокруг шеи, ткнулся чумазой мордашкой в щеку.
- Сагындым, - шепчет, - соскучился, - и вглядывается хитро: известно или нет о его проказах. – А где дедушка?
- Не знаю я, где твой дедушка. Иди-ка вот, ешь, да ложись, глаза у тебя уже слипаются.
А глаза и правда закрываются, истома разливается по рукам и ногам. В комнате тепло, пахнет хлебом и молоком.
- Аби, а я сегодня такую большую рыбу поймал,- бормочет сквозь сон пятилетний Гани.
- Спи, давай, рыбак.
Посапывает во сне, причмокивая губами, мальчуган. Не слышит, как сердито гремит посудой бабушка. Потом всё стихает, и она, тихонько охая и вздыхая, устраивается рядом с внуком.
Скрипнула калитка. Явился гулёна.
- Слышь, мать, починил я забор Айнисе, починил, да.
Шаймардан укладывается рядом, заботливо укутывая раскрывшегося малыша.
- Ишь, как разметался малай, умаялся.
- Не трогай ребёнка своими грязными руками, - шипит Буйникса.
Дедушка укоризненно вздыхает:
- И-е-э-эх…
Сцена ревности окончена. Тишина.
Строга бабушка, с ней не пошалишь. Другое дело дед – и сказку расскажет, и игрушку смастерит. Души не чает Шаймардан во внуке, балует. Ещё бы, больше всех на него похож маленький Гани.
Ох, проказник, опять телят разогнал, пойди-ка собери их в стадо. Дедушка делает вид, что сердится, хватает неупевшего увернуться озорника, кладёт его себе на колени, задирает рубашонку и – тьфу, на пузо:
- У, крищен (неверный), - экзекуция окончена.
Мальчуган вырывается и отбегает на безопасное расстояние. Понимая, что возвращаться ещё рановато, одёргивает рубашонку и, почесав кудрявую макушку, отправляется по своим важным мальчишеским делам.
Старый Шаймардан издали наблюдает за внуком:
- Смотри, смотри, мать, как шагает малай. Военным будет.

       * * *
- Дед, а почему люди так смотрят на нас и улыбаются?
- Наверное, Саша, потому, что мы с тобой красивые люди.
Они идут по осенней аллее, крепкий тёмноглазый мальчуган и смуглый седоволосый мужчина. Солнечные блики скачут в глазах мальчика – вопросы, вопросы. Лучистая доброта в глазах старшего - жизнь.