Черная Ментомагия в действии

Первое желание, или Труп.

Пивко оказалось хорошим. Его можно было смаковать целую вечность, до самого дна бутылки. В нагрудном кармане лежали заветные, только сегодня полученные водительские права, любовно упакованные в пластик. Дима Голубев всем-всем улыбался, ведь в его голове все еще мелькали картины поездки с инспектором и его каверзные вопросы, вгонявший Диму то в жар, то в холод, но в итоге оказавшиеся не такими уж страшными.
И, разумеется, старинный, освященный временем обычай "обмывания" прав исключал возможность езды на папиной "Волге", которая сейчас отдыхала в пропахшем бензином гараже.
Встречные девушки улыбались в ответ, и каждая казалась изумительно красивой. Настроение Димы улучшилось до небес. Майская ночь осторожно входила в город, сиреневые сумерки, почуяв приближение хозяйки, медленно выползали из подъездов и подвалов. Димина тень удлинилась, и принялась скакать по стенам, достигая вторых этажей и бессовестно заглядывать в окна, где зажигались первые вечерние лампочки.
Дима, глубоко вдыхая вечерний воздух, свернул на узкую улочку, скорее даже переулок, где спали чужие автомобили. Шаги его зазвучали громко и одиноко.
Услышав шум перегретых моторов, Дима насторожился. И тут в переулок залетел крутейший белый "Мерс". Навороченная тачка притормозила, взвизгнув шинами, и, через приоткрывшуюся дверцу на фиолетовый асфальт выпал человек. Автомобиль немедленно замуровался назад и унесся в неведомые дали, а оторопевший Дима, рассеянно пытаясь собраться с мыслями, приблизился к человеку. И, склонившись над ним, мгновенно понял - этот человек мертв. И, судя по всему, уже давно.
Нет, на то, чтобы щупать пульс у всяких случайных покойников, Дима не подписывался, увольте. Даже пиво не помогло - он бы скорее согласился еще раз сдавать вождение. Но то, что человек мертв, Дима не сомневался - от него буквально несло замогильным холодом.
Теоретически, Дима прекрасно знал, что нужно делать в таких случаях: звонить по 02. С практической частью было хуже. "Мобильником" он пока что разжиться не успел, а "живых" телефонов-автоматов в городе не водилось уже о-о-очень давно.
Нужна была хоть какая-нибудь захудалая контора, где добрая бабушка-сторож согласилась бы в такой час пустить молодого, не совсем трезвого парня позвонить... Н-да! Где водятся такие бабушки?
Труп был одет в кожзам-куртку и тертые джинсы. С левой стороны груди, примерно в районе сердца, торчала грубая рукоять ножа, так что идея искусственного дыхания, маячившая где-то на периферии Диминого сознания, отпала за ненадобностью.
- Помогите! - нерешительно крикнул Дима. Получилось плохо. Тихо и неубедительно. Он собрался с силами и отчаянно, надрывно взвыл, - Кто-нибудь, помогите!
Неожиданно ему пришла в голову мысль ужасная и, похоже, вещая. Даже не мысль, а так, обрывки мысли. Ночь... Труп... Человек... Пиво... Милиция... Тест на алкоголь...
Немедленно убраться отсюда!
Да, но как быть со свидетельскими показаниями? Ведь кроме него ни одна душа не видела этот запроклятый белый "Мерседес"!
Пока Дима боролся с собой, какая-то сознательная личность, вероятно из окна напротив, увидевшая двух пьяниц, один из которых еще шевелился, а второй был уже совсем "в зюзю", даже не вставал, позвонила в эту самую милицию.
Дима узнал об этом слишком поздно.
В изоляторе временного содержания было неожиданно пусто. Неожиданно для тех, кто привык посещать такие места. Дима ничего странного в этом не углядел, потому, что по сугубой своей законопослушности, совершенно не представлял, как тут должно быть в такой час.
Арестованный, а вернее, задержанный Голубев, предавался мыслям о человеческой несправедливости, а волнующие воспоминания об экзамене мешались в голове с образами взятия отпечатков пальцев и экспресс-допроса длительностью в четыре часа.
Во время допроса Диму бросало в дрожь похуже, чем на давешнем экзамене. Перенервничав, он пошел какими-то фиолетовыми пятнами, что было истолковано следователем Иванихиным, как проявления стыда и угрызения нечистой совести. После того, как подозреваемый едва не отгрыз край стакана, пытаясь выпить любезно предложенную воду, Диме выдали путевку на трое суток по статье сотой УПК РФ "по подозрению в совершении преступления".
Нумер оказался не вполне комфортабельным. Разве что для крупных рыжих "стасиков". Традиционно серые бетонные стены удачно сочетались с лампой free - абажур, а деревянные нары гармонично вписывались в картину общей безнадежности. В углу белел унитаз, который в Димином мозгу как-то очень логично увязался с названием "параша".
При виде этого безобидного сантехнического устройства весь ужас происходящего обрушился на Диму, и тот повалился на нары, впав в милосердное забытье.
Он не видел, как в камере появилось неясное мерцание, и через бетонную стену на ледяной бугристый пол шагнула загадочная фигура, которая, нагнувшись, поставила на пол некий предмет, и так же таинственно исчезла, оставив запах куриного комбикорма.
Стояла тишь. Только едва слышно тикали наручные часы. Дима лежал как бревно. Потом начал свистеть носом, что бревну делать не полагается. Свистел он тоненько и прерывисто.
Мерцание вернулось, но на этот раз оно исходило от предмета, оставленного черной фигурой.
Диме хватило ума проснуться, иначе он пропустил бы самое интересное. Сонно, не вполне осмысленно и испугано, он вытаращился на непонятное явление, происходившее в его камере: среди мерцания возникли нечеткие абрисы пяти фигур, которые, впрочем, почти сразу перешли в материальное состояние. И, даже больше - в состояние живое!
Перед Димою возникли три элегантно одетые девушки... не, две - элегантно, одна - нормально... и один трехстворчатый шкаф мужского пола. Пятая фигура оказалась зверем.
Возникнув, фигуры лишь мельком взглянули на Диму и начали использовать разные крепкие слова, которые к Диме не относились, а относились к неизвестному вонючему деду и ситуации в целом.
Диму потрясла виртуозность их словоплетений, состоящая из союзов, междометий и матерщины.
- Вы кто? - робко поинтересовался задержанный.
Пришельцы вдруг разом прекратили выражаться, а одна девушка бурно зарыдала на плече парня, который брезгливо сморщил нос, но не отстранился.
Высокая блондинка в коротком пальто задала вопрос, от которого Дима слегка "поехал":
- Пацан, какой год на дворе, блин?!
- Д-д-девяносто восьмой, - пролепетал Дима.
Блондинка вцепилась себе в волосы, наклонила голову и принялась крутиться на месте, как средневековая ведьма, пришептывая угрозы в тот же адрес неведомого Диме деда.
Но, как оказалось, это было еще не все. Вероятно судьба, до сих пор не баловавшая Диму чудесами, вдруг решила возместить ему этот дефицит по первой категории снабжения. Не успел он отойти от "ведьмачества", как откуда-то снизу послышался голос:
- Воняет. Темно. Фу. Хочу есть. Надо мыться и есть.
Дима, открыв рот, уставился себе под ноги и, что характерно, пришельцы тоже!
...Задышав, как астматик, Ленуся ткнула пальцем вниз и просипела?
- Кусака... Разговаривает...
Кот апатично посмотрел на нее, прервав увлекательное самооблизывание. Из его рта торчала шерсть, прилипшая к языку. Рыжик громко заржал.
Девушки кинулись друг к другу, обнялись и заревели.
- Девки, бросьте реветь. Мы же в будущем, - со вкусом проговорил Рыжик. Его глаза неприлично сияли.
Девушки бросили в него уничтожающий взгляд, один на троих, и зарыдали с новой силой.
- Мясо, - сказал Кусака. - Еда. Есть. Нет, мыться.
Рыжик подошел к стене и несколько раз стукнулся об нее лбом. Покончив с этим странным занятием, он сообщил:
- Чего-то мне хочется.
- И - и мне, - всхлипнула Катя.
Мадина внезапно просохла и совершенно спокойно произнесла:
- Надо у этого пентюха спросить, - она кивнула на впавшего в ступор Диму. Поглядела на него внимательнее и уточнила, - Попозже. Когда у него крыша вернется из евротура.
- Кстати, у Рыжика какая-то штуковина к ремню присобачена, - заметила Ленуся.
Рыжик, отвесив нижнюю губу, сосредоточился на белой коробке, притороченной к нему.
- Это радио, - сообщил он.
- Поздравляю, - язвительно сказала Мадина, - А на фига оно нам?
- Тут и розетка для него, - ошеломленно произнес Рыжик, показывая на ремень.
- Включи-ка, - попросила Ленуся.
Рыжик взял в правую руку штепсель и, зажмурив глаза, решительно воткнул его в розетку на ремне.
- "Он взял нож длиной в четыре сяку и сделал себе сеппуку", - процитировала Ленуся.
Из включенного радио донеслись хрипы и сипы, которые сменились на бравурную музыку, и бодрый голос возвестил:
- Начинаем утреннюю зарядку! Разминка! Исходное положение - руки на поясе!
Мадина истерично вскрикнула, обнаружив самостоятельность своих рук.
- Шагом марш! Раз-два, раз-два!..
Дима мигнул ожившими глазами и зафиксировал взгляд на марширующих на месте пришельцев. Под ногами у них путался черный зверь, оказавшийся банальным котом, но, отчего-то стоящим на задних лапах и, честное слово, пытающийся делать разминочные упражнения. Не очень у него получалось. Выдержать это оказалось совершенно невозможно, и Дима снова отключился, на этот раз просто брякнувшись в обморок головой на нары.
Единственной из всей компании, кому физзарядка даже понравилась, была Ленуся. Она всегда мечтала о стройности и много раз пыталась сесть на диету и регулярно заниматься спортом. Теперь ее мечта сбылась. А вот для Мадины потеря двух-трех килограмм равнялась дистрофии.
- Выключи это... радио! - завопила она.
- Не могу, - с удовольствием сказал Рыжик, - руки заняты. А ты очень сексапильна сейчас.
- Скотина! - прошипела сквозь зубы Мадина.
- Следующее упражнение выполняется лежа, - объявил голос, - Опуститесь на живот, вытяните руки и ноги, напрягите их, и постарайтесь на счет "раз" одновременно поднять их вверх.
Кусака негромко застонал. На котов это упражнение было, явно, не рассчитано.
- Над животным то зачем издеваться? - возмутилась Катя, - он в нашем деле не участвовал.
- Котом, - сказал Кусака, - снова мыться.
Невидимые силы вняли просьбе и освободили Кусаку. Он упал на четыре лапы и немедленно принялся облизывать бок.
- Какая ... за нами наблюдает, - злобно поинтересовалась Мадина.
- Это я, - робко сказал окончательно очнувшийся Дима.
- Хотела бы я знать, где мы оказались, - пропыхтела Катя.
- В тюрьме, - бесхитростно ответил Дима.
- М-м-м, - протянула Мадина, - а ты, значит, заключенный. "Голуби летят над нашей зоной, голубям преграды в небе нет", - пропела она не в такт музыке и вдруг, резко оборвав себя, спросила, - А за что сидишь?
- За убийство, - вздохнул Дима и опустил голову, - только я не убивал. И очень хочу, чтобы следователь это понял.
- Наклоны, - донеслось из радио, - исходное положенье!
- Так-так, - мрачно буркнул Рыжик слева, - я тему-то просек, - сказал он справа, - Колдун-то что сказал? - он наклонился влево, - что мы теперь желанья исполнять должны, - наклон вправо, - Радуйся, пацан, - наклон вправо, - ты напоролся на джиннов.
Мадина хищно посмотрела на Рыжика.
- Не радуйся, - проворчала она, - Мы не настоящие джинны, мы колдовать не умеем.
- Проверим, - пропыхтела Катя, - закончим зарядку, и проверим.
- Я уверена, что зарядкой колдун не ограничится, - заявила Ленуся, держа ритм и экономя дыхание, - предчувствие у меня такое.
- Есть, - вставил Кусака, - Мясо?
- Сомневаюсь, - ответила Ленуся, - что нас мясом кормить будут.
- Я тоже кушать хочу, - тихо произнес Дима, - я как пива днем выпил, так и голодный.
- Рыжий тебе наколдует, - глядя на Рыжика процедила Мадина, - Сейчас он от моей задницы оторвется, и сразу колдовать начнет.
- Было бы на что смотреть, - презрительно отозвался Рыжик, - На твои синюшные палки?
- Хватит собачиться, а, - попробовала их урезонить Катя.
- Шпалоукладчица! -гавкнул Рыжик на Мадину.
- От такого слышу, - огрызнулась та.
- Погодите, - перебила их Катя, - это же сон...
- Ну да, - подтвердила Ленуся, - Нудный сон о шпалах. Мы в полном составе их через пустыню укладывали.
- Мура, - простонала Мадина.
- Мыши, - сказал Кусака.
- Тебя там не было, - уточнила Ленуся.
- Бегать, ловить, - пояснил Кусака, - Мыши, много!
- Последнее упражнение, - сообщило радио.
- Слава богу, - выдохнула Мадина, - я у меня ноги отваливаются.
- Не фиг на каблуках скакать, - резонно заметил Рыжик.
- Сам бы попробовал, - снова разозлилась остывшая, было, Мадина.
- Ах, - с притворным сожалением сказал Рыжик, - хотел ведь шпильки надеть, да забыл. Подумал - вдруг много ходить придется... И не надел.
- Зарядка окончена! - провозгласил голос. Ленуся от неожиданности потеряла равновесие и упала на спину. При этом что-то громко затрещало. Катя и Мадина кинулись к ней, подняли на ноги; Ленуся ощупала себя и обнаружила рюкзак, пристегнутый к ее пальто.
- Что там? - нетерпеливо спросила Катя.
- Сейчас...
Ленуся выудила из рюкзака плоский цветной пакетик.
- Лапша, девочки, - сообщила она, - Откуда бы?
- Китайская, что ли? - Мадина взяла пакетик в руки, - Точно. 276 калорий. Не утолстеешь.
- Не буду я лапшу есть, - неожиданно связно сказал Кусака.
- Не ешь, - машинально отозвалась Ленуся. Мадина пересчитала пакеты и протянула один Диме.
- Будешь? Кусака отказался.
Дима молча кивнул. Ленуся пошарила в рюкзаке и обнаружила термос с кипятком.
- Хотела бы я знать, из чего мы будем есть, - пробормотала она, - тарелки не предусмотрены. Ложки то же. Руками что ли?
- Китайскими палочками, - фыркнула Катя.
- Ага, кишечными. Здесь их, наверное, море.
- Давай милицию позовем, - хихикнула Катя, - может, поделятся инструментом?
Через несколько минут все сидели на нарах и грызли лапшу, передавая друг другу крышку от термоса, куда был налит кипяток. Кусака обнюхивал углы камеры, тихо бормоча что-то свое. Дима нерешительно улыбался половиной рта. Ему все еще было не по себе.
- Радуйся, Рыжик, - сказала Мадина, - Ты, небось, всю жизнь мечтал в компьютерную игрушку попасть. Попал ведь.
- Да хватит уже цапаться! - возмутилась Катя, - надо думать, как выбраться из тюрьмы.
- А я? - спросил Дима, - Вы меня тоже вытащите?
- Если мы его не вытащим, колдун на нас еще год повесит, озабоченно произнесла Мадина, - но побег не подходит.
- Не подходит, - согласился Дима.
- Тогда рассказывай, как дело было, - со вздохом предложила Мадина. Остальные расселись на нарах и, подперев головы ладонями, приготовились слушать невеселую Димину повесть о российском произволе.

Охрана резалась в карты. Сигаретный дым обволакивал плохо вентилируемую конуру почти как знаменитый лондонский туман берега Темзы. Все остальное очень мало напоминало Лондон, гораздо больше милицейский участок в глубинке необъятной России. Вероятно потому, что это он и был.
В дыму мелькали взлетающие и опускающиеся руки, с азартом шлепающие потрепанными картами по столу. В углу что-то бормотал забытый телевизор с крошечным черно-белым экраном. На столе, кроме карт, натюрмортом располагались стаканы с вымоченными пакетиками одноразовой заварки, обрамляя голову спящего Иванихина.
- Ты че, офонарел, умный? - рявкнул Вовик 1, большой как стол, и такой же сообразительный, тебя, блин-компот, в Полицейской академии учили с козырей ходить?
- Ша! - в дыму возникла растопыренная ладонь Вовика 2, тощего, как спица. Он попал в милицию прямиком с подводной лодки, где целыми днями сидел в наушниках и слушал "песни китов". Называлась эта блатная должность: гидроакустик. У Вовика 2 был абсолютный слух. - Слышите?
- Вроде кот надрывается, - неуверенно предположил Вовик 1.
- С улицы забрался, - определил второй Вовик и махнул рукой, - отбился? Ходи.
- Стой, - первый Вовик привстал, развел дым руками и напряженно прислушался, - У нас ведь матюгальник еще в прошлом месяце загнулся, так?
- Ну, так, - Вовик 2 тоже привстал, предварительно перевернув свои карты "рубашками" вниз. - Блин, а ведь, в натуре, радио. И, вроде баба какая-то, ревет.
Первый Вовик пожал плечами, проверил наличие на бедре пистолета и выкатился в длинный, плохо освещенный коридор. Вовик 2 секунду помедлил, приподнял карты партнера, быстро глянул и вышел следом. Иванихин продолжал мирно спать.
Жалобное мяуканье и судорожный женский плач доносились из-за третьей двери справа, из КПЗ, именуемой в народе "сушилкой".
Вовик 1 приложился к глазку и присвистнул:
- От-та! Ну, девуля... С такой бы вечерком, попозже, провести... разъяснительную работу о вреде беспорядочных отношений.
Вовик 2 деликатно отстранил напарника, отпер двери и, изобразив на лице максимум мужского обаяния, переступил порог "сушилки".
- О чем грустим, барышня? - ласково спросил он.
- О несовершенстве мира, - ответил Рыжик, осторожно опуская тощего Вовика на пол.
- Эй, вы тут че, в натуре? - круглая физиономия Вовика 1 просунулась в щель.
- Дык, елы-палы, - ответил Рыжик и коротко припечатал ребром ладони по основанию шеи.
- Этого берем? - спросила Мадина, стрельнув глазами в сторону растерянного клиента.
- Лапшу на пятерых выдают, включая Кусаку, - напомнила Катя.
- Ты с нами, или как? - спросила Ленуся.
Дима от ее простого вопроса слегка вздрогнул и даже, вроде бы, попятился, потом опомнился и решительно помотал головой:
- Не, вы уж того, как-нибудь сами. Я нечистой силы с детства боюсь.
- У тебя здоровые инстинкты, - "одобрила" Мадина, презрительно улыбаясь, и вся компания выкатилась наружу.
Дима посмотрел на распахнутую дверь, распростертые тела обоих Вовиков, зажмурился и влез на нары.
- Эй, мужик, - расслышал он сквозь неясный гул в ушах, - а где телки? И кошак?
- Никого не было, - решительно соврал Дима, - я один здесь. Честное слово.

- Это что, здесь мы буде жить? - Катя повертела головой, - мальчики направо, девочки налево?

В огромной комнате, навскидку - больше 30 квадратов, с высоченным потолком, из мебели была одна дверь и четыре полосатых матраца "стопочкой". Однако, именно сюда привезло их неизвестно откуда возникшее такси, и то, что парень в коричневом пиджаке и кожаной кепке на вопрос о деньгах буркнул: "оплачено", лучше всего остального доказывало, что бунт - бесполезен.
- А белье? - сварливо спросила Мадина, - а одеяла?
- А кофе в постель? - Рыжик скорчил рожу и презрительно встряхнул пальцами. Вышло так похоже, что все захихикали, а Мадина зашипела, как испорченный сифон.
Кусака деловито обнюхивал углы.
- Все тебе будет. И кофе. И ванна. И какава с чаем* ("Бриллиантовая рука" х/ф), - Ленуся наклонилась и подобрала с пола потрепанную детскую книжку "раскраску".- На вот, кстати, почитай на ночь.
- "Колобок", - прочла Катя и неожиданно развеселилась, - И от дедушки ушел, и от бабушки ушел... А от милиции не уйдешь! Сколько у нас времени,Рыжик?
- Московское время восемь часов, пятнадцать минут, - немедленно ответило радио, - Полученное заданье относится к девятой категории сложности. Срок исполнения - 72 часа. Время пошло.

Динь-дон.
- Кто там?
- Извините, вы сегодня ночью ничего подозрительного не видели?
- А вы кто?
- Мы из частного агентства...
- Какого агентства?
"Джинны поневоле", - устало подумала Катя и обвела маркером число 32 в тетрадке. К концу подходил третий час, а она все еще не могла закончить с первым подъездом. И если бы от этого был хоть какой-то толк! Мало того, что никто нгичего не смог припомнить, но за прошедшие два с половиной часа Катя наслушалась столько всего нового и интересного о своих умственных способностях и моральных устоях, чего и не предполагала, при всей своей самокритичности.
Динь-динь.
- Простите, вы не могли бы мне помочь...
- Нищим не подаем.
Хлоп дверью перед носом! Катя едва успела отпрянуть.
- Вы не поняли, женщина!
- Я сейчас милицию вызову! Шляются тут всякие, а потом вещи пропадают.
Катя, как оплеванная, вылетела с лестничной площадки и разрыдалась, обняв трубу мусоропровода.
- Если это - девятая категория, то что же входит в первую? - Бледная Ленуся опустила голову, разглядывая облупившиеся носы демисезонных туфлей, - Не знаю, что хуже: так позориться, или еще год шпалы укладывать.
- Попадись мне этот Черный Мент, - сощурилась Мадина, - я ж ему его поганую башку откручу и в трусы запихаю.
- Че, коза, давно статуей не была? - ехидно осведомилось радио.
Рыжик с увлеченным видом разглядывал картинки во всемирно-известной саге о невезучем колобке.
Сжав кулаки, Мадина подскочила, сорвала с его пояса белую коробочку, Рыжик едва успел подхватить сползающие джинсы, и, с перекошенным лицом выплюнула, надо полагать, в ухо Менту много отменно-нехороших вещей.
Катя побледнела. Ленуся вцепилась в край матраца, от волнения едва не опрокинув крышку с лапшой.
Ничего не произошло.
- Ну, что молчишь? Правда глаза колет!? - взвизгнула Мадина.
- Он тебя не слышит, - отозвался Рыжик и повалился на матрац, - уходя, гасите свет, миледи.
Только сейчас все заметили, что приемник выдернут из розетки.
- Может, подорвать когти, пока не поздно? - спросила Мадина, глядя в потолок, три минуты спустя.
- Раньше надо было рвать, как только старик бабки приволок, - Катя шмыгнула носом, завистливо косясь на безмятежно дремлющего Кусаку, - А теперь поздно, Маша, пить "боржом", когда почки отвалились. Старик тебя и в Африке найдет, даже если крокодилом прикинешься.
- Колобок, колобок... И от дедушки убег... А с чего мы, вообще, решили, что этот Дима невиновен? Может он мужичка-то того... А потом сопли распустил: я, мол, не я и лошадь не моя. - Мадина вскинула лохматую голову с едва заметными следами укладки и обвела всю компанию ультрамариновыми глазами.
- Молодец, - одобрил Рыжик, перелистнул страницу и демонстративно посмотрел на часы, - четыре пятьдесят две. Неплохо.
- Ты о чем? - сощурилась Мадина, - какие 4. 52?
- Засек, чтобы проверить, когда же тебя, наконец, осенит, догадливая ты наша.
- Но если ты об этом подумал с самого начала, почему не сказал, - расстроилась Ленуся, - это не по-товарищески, Рыжик.
Парень крякнул и повернулся к ней.
- Ну вот, я сказал. И что ты с этим дальше будешь делать, леди Агата?
- Не знаю, - растерянно отозвалась Ленуся.
- Вот и я не знаю. Потому и молчал. Ешь лапшу, и не дави на психику.

В одиннадцать вечера по молчаливому, но обоюдному согласию, издевательство над собой решили прекратить. Свидетелей они не нашли.
Давясь очередной порцией лапши, Катя вдруг разрыдалась, бросила миску на пол и вцепилась в рыжие волосы длинными ногтями. Ленуся и Мадина захлопотали вокруг нее. Искоса взглянув на них Рыжик встал, набросил куртку, взял Кусаку под мышку, против чего кот не протестовал, и вышел за дверь.
На улице порядком стемнело, а фонари, исправно светившие весть день, разумеется, отключили с наступлением ночи для сбережения электроэнергии.
Как он помнил, Флинт располагался в двух кварталах от их хавиры. Если только ничего не изменилось. Но, насколько Рыжик разбирался в колбасных обрезках, ничего не должно было измениться. В таких местах, как Флинт, никогда и ничего не менялось. Разве только к лучшему.
В полуподвальное помещение вели четыре ступени. Рыжик аккуратно спустил своего четвероногого приятеля на землю и, буркнув: "не отходи далеко", спустился вниз. Раньше входящих встречала железная дверь с кодовым замком и кривая, подплывающая надпись, нанесенная баллончиком-распылителем и кое-как подсвеченная единственной лампочкой. Ее содержание Рыжик знал наизусть. Сейчас здесь горела неоновая вывеска... с тем же самым, вполне кретинским, слогастом: "Застремай меня с разбегу!" А дверь и замок оказались почти те же.
"Много чести", - хмыкнул Рыжик, пробежался пальцами по кнопкам и, услышав щелчок, слегка надавил плечом - вперед и вверх. Дверь поддалась.
Формально, Флинт был маленьким частным магазинчиком, торговавшим всякой компьютерной требухой, бывшей или не бывшей в употреблении. А на самом деле здесь во все времена была великая хакерская тусовка. Здесь стояли сетевые компьютеры самой последней, самой навороченной на данный исторический момент, модели, то есть именно то, что ты, будь хоть Рокфеллер, ни за что не купишь, пока хозяин Флинта не наиграется. А вот попользоваться - с дорогой душой, и, практически, безвозмездно. За рекламный момент.
Флинт был местом, где в любое время суток толклась пиратствующая компьютерная братва и можно было получить консультацию и хитрую программу-отмычку для взлома чего угодно и входа куда взбредет в умную отчаянную голову.
Входя, Рыжик зацепился взглядом за стойку с плоскими коробками необычного формата. Вывеска гласила "CD". Такого Рыжик не помнил, но быстро разобрался, что сие означало программы: не на черных плоских дискетах, а на таких вот блестящих лепешках.
Компьютеры никуда не делись, и, даже, на первый взгляд, не слишком изменились, только мониторы подросли. Как и предполагал странник во времени, на обеих машинах с четырех сторон, а так же сверху висели самые разные личности: от бородатого дядьки в костюме-тройке, с зажатым меж колен дипломатом, до веснушчатого пацана лет восьми, который выглядывал из-за стула, положив на стол подбородок. На стул опирались коленями еще человек восемь. Все лица были Рыжику незнакомы, но, в целом, все осталось по-прежнему. Конечно, занятно было бы присоединиться, влезть к этим замечательным машинам вовнутрь и как следует там поползать, но...
- Мимо! - скомандовал себе Рыжик и прошел в глубину магазина.
Хозяин, как помнил Рыжик, обитал в маленькой комнатке за дверью в углу, где, облепив компьютер, человек пятнадцать пытались, судя по репликам, расковырять насмерть запароленный вход в "Стройпромбанк".
- Мимо! - снова скомандовал Рыжик и потянул дверь на себя.
- Привет,- сказал он, и без предисловий выложил то, с чем пришел, - Мне нужен ноутбук. С дисководом.
- Четверка, компакт, четыреста баков, - отреагировал хозяин Флинта, маленький, несуетливый человечек со сломанным носом. - Есть более современные, но - дороже.
- Пустой, - ответил Рыжик.
Хозяина это ничуть не удивило, видно, не впервой ему было выслушивать подобные откровения.
- Программу приволок? Показывай.
- Все мои программы - юрский период, я пять лет шпалы укладывал.
Человечек опять не удивился.
- Предложения, - лаконично сказал он.
- Говорящего кота покажу, - пообещал Рыжик, - хочешь?
Хозяин Флинта мелко засмеялся, размахивая руками, но никто его не поддержал, и он быстро скис. Тем более что Рыжик был совершенно серьезен. Человечек устремил испытующий взгляд прямо в зеленоватые глаза Рыжика.
- А в чем фишка? - спросил он.
Рыжик не ответил, встал из-за стола и нагло выпил пиво прямо из открытой бутылки, стоящей перед хозяином, - сейчас принесу, - объяснил он и вышел.
Естественно, говорящих котов не бывает, с этим не стали бы спорить даже здешние экстремисты, считающие слово "невозможно" едва ли не матерным. И, пожалуй, об этой забавной встрече стоило поведать всему миру. Впрочем, можно не торопиться. Вдруг парень действительно вернется с чем-нибудь этаким. Скорее всего, он имел в виду сочиненную им самим игрушку.
Спустя пять минут в зал вошел Рыжик, держа на руках черного кота с недовольной миной. Кот был толстым, лоснящимся. Он брезгливо рассматривал заведенье, куда его приволокли, и его глаза вспыхивали пустой зеленью, когда в них попадал свет.
Сердце хозяина Флинта тревожно забилось, и он начал осознавать, что рядом с ним ходит некая тайна. И не пароль "Banc of New-York", а Тайна настоящая, с большой буквы. Рыжий парень снова сел в кресло и спокойно сказал:
- Кот заговорит - я получаю ноутбук.
- Четыреста баксов за несколько слов кота? - весело изумился хозяи Флинта, - что ж, валяй. Говори, киса.
- Не буду, - внятно сказал кот.
Хозяин Флинта дернулся, словно попал пальцами в розетку. Кот равнодушно смотрел в сторону, всем своим видом отрицая свою способность разговаривать.
- Еще, - взволнованно попросил хозяин Флинта.
Кот промолчал. Рыжик протянул руки ладонями вверх.
- Мы договорились, - напомнил он.
Когда Рыжик уходил, зажав под мышкой папку с ноутбуком, кот трусцой бежал рядом и параноидально бормотал:
- Еще... Сказал же - не буду! Вашим языком сказал, заметь, не своим. Магнитофон нашли! Я кот, а не магнитофон. Еще...
- Спасибо, Кусака, - проникновенно сказал Рыжик, - деньги появятся - я тебе "Вискас" куплю.
Кусака фыркнул:
- Сам его ешь. От него камни в почках образуются.
Заметив Рыжика, к нему подбежала симпатичная девушка с огромной кипой газет в тележке.
- Молодой человек, - слегка заикаясь, сказала она, - бесплатная газета "Голос демократии".
Газеты для Рыжика были внове. Со времен покупки компьютера он ни разу не смотрел телевизор и не читал ничего, за исключеньем аннотаций на коробках с дискетами. Он развернул газету и уставился в искореженное мукой лицо убитого на черно-белой фотографии. "Беспредел в переулке" - гласил броский заголовок. Ниже, мелким и крупным шрифтом, давались подробности: все, что удалось наскрести журналистом, вплоть до имени Диминой девушки и породы собаки убитого - золотистый ретривер. И ни слова о белом "Мерседесе".
Ниже располагался ряд мелких, но смачных фотографий: широкая спина, пораженная ножом (поскольку на фоне черной куртки нож был плохо виден, заботливые руки обвели его белым кружком и сбоку присобачили леденящую душу надпись - 12 см.), отдельно - нож, лицо следователя Иванихина, Димина девушка (красивая), и блондинистый пес, должно быть, золотистый ретривер.
Рыжик остановился у рекламной тумбы и еще раз, более внимательно просмотрел статью. Димин рассказ ей совершенно не соответствовал. Или, напротив, статья не соответствовала рассказу. Что на данном, историческом этапе, могло иметь принципиальное значение.
Внезапно Рыжик понял, что уже полчаса тупо смотрит на газетную колонку. Он тряхнул головой, пытаясь убрать наваждение, и поймал взгляд Кусаки.
- Ну, раздраженно спросил Рыжик, - с тобой-то что?
- Фигово мне, - объяснил кот, - надо домой двигать. В голове пусто, как в твоих глазах.
Рыжик покачал головой. Коты-поэты ему тоже раньше как-то не попадались. А впрочем, если коты поют, то наверняка до самого марта тексты песен сочиняют. Несколько минут спустя Кусака, устало вздохнув, попросился на руки. Рыжик положил его на плечо, где Кусака, поерзав, зацепился для надежности когтями и начал мурлыкать басом.

Ленуся не знала, что у входа на территорию тюрьмы, куда утром перевели Диму, надо предъявлять документы. Да у нее и документов-то никаких не было. Поэтому она миновала пост, ничуть не сомневаясь в праве любого гражданина поступить именно так, и бодро зашагала вдоль серого двухэтажного здания. Совершенно офонаревший от такой наглости охранник долго перебирал всех, кто мог так поступить: жена начальника тюрьмы, девушка одного из цириков - бывшая фотомодель, продавщица пирожков, одна местная мафиози женского пола, скандально известная журналистка... Девушка с каштановой стрижкой под описание ни одной из них не подходила. Сообразив, что произошло ЧП, он придавил пальцем кнопку тревоги. Сирена взревела как раненый слон и Ленуся, содрогнувшись, помчалась вперед, к желанной цели. Отступать она не собиралась.
Охранник покинуть пост не мог, и поэтому Ленуся сумела пролететь во двор где, остановившись перед рядом одинаковых, зарешеченных окон громко крикнула:
- Ди-и-и-ма-а!
Дим в тюряге оказалось море. Высунулся даже дед ста пяти лет с белой окладистой бородой, видно, тоже Дима. К счастью, единственный, нужный Дима тоже не стормозил.
Ленуся, подпрыгнув, показала ему фотографию. Дима озабоченно нахмурился и помотал головой. Потом показал пальцем на свои глаза и лоб и опять помотал головой. Ленуся поняла, что данная пантомима означает: "Извини, не разглядел", и подпрыгнула снова. Дима утвердительно кивнул.
Когда из-за угла показались бегущие охранники, Ленуся, заглядевшись на них, рассеянно прыгнула еще раз, но опомнилась, и пустилась бежать прочь. Бегала она плохо, но ее спасли многочисленные мелкие постройки, за одну из них она и спряталась.
Вряд ли этот маневр обескуражил бы охрану и заставил прекратить погоню. Но тут, навстречу ребятам вдруг выскочил огромный черный кот и, мало того что выскочил, так он еще и вздернулся на задние лапы и, вытянув передние, истошно заорал:
- Ша! Всех на куски порву!
Погоня резко затормозила. Причем, ошалели все, и суеверные, и скептики-атеисты.
- Козлы! - менее экспансивно произнес кот, опустился на четыре лапы и, не спеша, направился к КПП.
Милиционеры потоптались, растерянно пряча друг от друга сумасшедшие глаза, попристегивали к поясам не пригодившиеся дубинки и побрели в ту же сторону в тягостном молчании.
Ленуся, обежав низенькое строение непонятного назначения, снова промчалась мимо того же охранника.
- Стой! - крикнул он вслед, едва не рыдая, - Стоять! Стрелять буду!
КТС под нервным пальцем куда-то провалилась.
Спустя несколько секунд, через КПП неторопливой трусцой пробежал черный кот, и охранник мог поклясться, что кот смеялся, хотя вой сирены глушил звук не хуже реактивного самолета.
Вскоре у поста появились и преследователи.
Охранник все еще пытался выковырять пальцем запавшую кнопку, сирена истошно выла, милиционеры выражались яростно и непечатно, но, как в американских фильмах, адаптированных для женщин и детей, вместо матерных слов был просто тоскливый, воющий звук.

Даже кислородная бомба не могла бы создать в легких Ленуси такой вакуум, как пережитое приключение. Притормозив у какого-то ларька, она дождалась Кусаку, который мягко вспрыгнул на ее плечо и, погладив его по толстой спине, нога за ногу, поплелась на квартиру, любезно подаренную Черным Ментом Обыкновенным... Или Отвратительным... Или Окаянным... В общем - ЧМО!
Во рту все пересохло, и глоточек чего-нибудь жидкого стал желанным, как диплом для первокурсника.
За прошедшие годы город разительно изменился. Он стал похож на беспортошного босяка, одетого в новехонькие ботинки - первые этажи всех домов теперь арендовали многочисленные фирмы, которые, в отличие от приснопамятных "Гималаев" на рекламе не экономили, зато выше была все та же растрескавшаяся краска, облезлые балконы и засиженные голубями карнизы.
Ожидая зеленого света, Ленуся разглядывала сплошной поток иномарок, где изредка мелькали "Запорожцы". С отделением Украины они тоже стали иномарками, о чем Ленуся и не подозревала.

Вернувшись в квартиру, измученная, но довольная, Ленуся, к своему удивлению, застала компанию в почти неприлично-веселом настроении. Нет, Ленуся всегда была за веселье, но хотелось бы знать его причины, в том случае, если они, конечно, имелись.
- Ага, - кивнула Катя, которая стояла у стены на "мостике" и с удовольствием рассматривала перевернутую вверх ногами подругу, - причин море. И ты - одна из них.
- А поподробнее можно? - спросила Ленуся.
- Ты, вот что, скажи - покойник тот самый? - перебила Мадина, сидевшая на матраце в позе "полулотоса", подогнув одну ногу, - клиент его опознал.
- Опознал, - кивнула Ленуся, спуская на пол Кусаку, - труп мы определили. А по какому поводу такая радость и при чем тут я?
- Помнишь, ты мне стишок рассказала: "Кто такой часовой"?
- Помню, - кивнула Ленуся, - "Это полутруп, завернутый в тулуп. Доведенный инструкциями до слез. И выставленный на мороз".
- Хорошие стихи, - вставила Мадина, - главное - жизненные.
- Все просто, - объяснила, наконец, Катя, - "Часовой" - это кличка. Я думаю - блатного авторитета. Мы нашли ее в той статье, запустили в компьютер и выяснили что "убитый" - то вовсе не убит.
- "Мы нашли"... - буркнул Рыжик, бегая по клавиатуре быстрыми пальцами.
- Поясни, - Ленуся подошла к подруге и попыталась ее поднять, но та помотала головой и, оттолкнувшись ногами, встала на руки.
- У нее так голова лучше варит, - пояснила Мадина, - она и до "часового" вверх ногами додумалась. Рыжик набред на кликуху, мы вспомнили тебя и эту феньку, слово за слово, влезли в компьютер, который у них в "убойном отделе" стоит, ну и выудили оттуда допрос Часового.
- Как - допрос? - опешила Ленуся.
- Именно так, подруга. Дима замочил Часового якобы второго мая, а допрос датирован четвертым.
- Менты, видишь ли, спиритический сеанс заказывали, - с сарказмом высказалась Мадина и повернулась к Кате, - Ну, что скажешь еще, чудо природы?
- Одно из трех, - Катя сощурилась и устремила взгляд ввысь, где маячили туфли Ленуси, - либо его хотели убить, но не сумели, либо не хотели, случайно получилось, либо вообще не убивали, а просто спрятали.
- Это что, программа защиты свидетелей по-русски? - спросила Мадина, - упечь невинного человека за решетку, чтобы убитый и убийца спали спокойно?
- Убитый в любом случае спит спокойно, - фыркнула Ленуся.
- А привидения? - сипло встряла Катя, - отец Гамлета, Белая Дама, лорд Кентервиль...
- Переворачивайся назад, - добродушно посоветовала Ленуся, - у тебя уже процесс в обратную сторону пошел, чепуху городишь.
- А-а. Ни за что. Вы мне в таком виде больше нравитесь, - сказала Катя, осторожно сгибая руки в локтях и устанавливаясь на голове.
- Ну и что мы имеем? - вопросила Ленуся, усаживаясь на матрац рядом с Катиной головой.
- Список поступивших в городской морг за последние три дня, - торжественно объявил Рыжик, - думал - не выужу. Три раза, блин, срывался. Защита там - от честных людей, но связь работает: на этом бы кабеле повесил таких умельцев, честное слово! Никаких нервов не хватит...
- А у меня на тебя нервов не хватает, - буркнула Мадина, - Тоже мне - IBM совместимый с унитазом. Есть там наш покойник? Как его по паспорту?
- Ярославцев Игорь Николаевич, 52 года рождения... Есть, конечно, вот он, родимец. Только покойника я тебе на дом не доставлю, извини. Этого техника пока не может.
- И слава Богу!
- А ведь придется самим идти, - задумчиво проговорила Ленуся, - проверить-то все - равно надо.
- Чего проверить? - подскочила Мадина. Катя брякнулась на пол, едва не убив Ленусю, и с ужасом уставилась на нее круглыми глазами.
- Ни! За! Что! - раздельно проговорила она. - Хоть на части меня режьте.

- Московское время - шесть часов. Начинаем утреннюю гимнастику. Нога на ширине плеч, руки в стороны. И раз!
Девчонок, точно вихрем, взметнуло с матрацев, и выстроило в линеечку.
Вчерашний, страшный поход припомнился смутно, как приснившийся кошмар: телефонный разговор Ленуси со студентами-медиками, дежурящими в морге, заспанные лица, однообразные ряды железных полок, тоскливые, местами раздутые рожи незнакомых трупов, брезгливо сморщенное лицо Мадины и белый унитаз, в который Катя долго и с облегчением блевала... Часового они не нашли.
Не выспавшиеся и злые джинны отбивали осточертевшие за два дня поклоны. Мадина размазывала по щекам злые слезы:
- Мы всю ночь по покойникам прошлялись, а это ЧМО галактическое даже выспаться, как следует, не дает!
- Пожалуйся в ООН, в комиссию по защите прав человека, - буркнул Рыжик, - накатай телегу, что на тебя полиция Млечного пути наехала. Только учти, в желтом доме тоже зарядка есть.
- А ты откуда знаешь? - поддела Катя, - бывал что ли?
- Дворничал, - проворчал Рыжик глухо и недовольно, как медведь, поднятый из берлоги зимой заблудившимся туристом.
- Скоро выспимся, - мрачно предрекла Катя, - последние сутки остались. Один день и одна ночь. Если к завтрашнему утру, Дима не выйдет на свободу - все! Пожизненный цик с гвоздями* (Кин-дза-дза. Х/ф.).Будем с песней по жизни шпалы укладывать.
Ее мрачное, почти эсхатологическое пророчество прервал знакомый шелест и с потолка, на середину комнаты шлепнулись пять пакетиков с лапшой.
- "Борис, "Китти-Кэт", сегодня с курицей!" - съязвила Ленуся, припомнив подсмотренную в витрине рекламу, и поплелась кипятить воду.
- Настроение - хоть вешайся... М-мм... Как мне надоело есть руками! - Мадина проглотила свою порцию и с отвращением подтолкнула "прибор" Кате, - Будем рассуждать логично, - продолжала она, усевшись на полу, - совершенно очевидно, что это - мафия. Часовой у них - важная шишка. Может быть, даже вор в законе. Допустим, он что-то узнал. Или нет, не так! Допустим, главарь конкурирующей банды пришел к нему с предложеньем торговать наркотиками, а он отказался... А его старший сын...
- Марио Пьюзо, "Крестный отец", часть вторая, - хмыкнула Катя.
- Лапшу доела? - обернулась Мадина, - становись на голову. Или помочь?
- А волшебное слово?
- Шпалоукладка! - рявкнула Мадина.
Катя оттолкнулась ногами от пола и уперлась пятками в стену.
- Ну? - нетерпеливо спросила Мадина, - придумала?
- Пока нет, - отозвалась Катя, - слишком быстро ты хочешь получить ответы на все вопросы.
- Во-первых, не на все, а пока только на один, а во вторых, в передаче "Что? Где? Когда?" тоже всего минуту дают, и ничего, управляются. А ты еще, вдобавок, на голове стоишь, у тебя вся кровь к мозгу приливает... Ну!
- Баранки гну! - огрызнулась Катя, немного помолчала и заговорила. - Ничего другого я, воля ваша, припомнить не могу, а представляется мне вот что: сам Часовой все это подстроил вряд ли. Так себя дырявить... Или приказать продырявить, чтобы газетную утку слепить - это уже ни в какие ворота не лезет, даже в Бранденбургские. Нож ему угодил в спину. Что там находится, Ленуся?
- Легкие, - мгновенно отозвалась та, - рана может быть смертельной. Во всяком случае, очень опасной. Но, если человек в первые часы не захлебнется кровью, то может и выжить.
- Так что, скорее всего, Часового, действительно, пытались убить, - продолжила Катя, старательно щурясь и морща лоб для интенсификации мозговой деятельности, - И придумал он этот финт ушами не сам, мозгов бы не хватило, он почти дохлый был. А кто-то ему подсказал.
- И кто? - спросила Мадина, выворачивая шею, чтобы заглянуть Кате в глаза.
- Понятия не имею. Телепатических способностей у меня с роду не было. Но тот, кто проводил допрос, наверняка знает и где Часовой, и кто велел его спрятать, и что будет с несчастным Димой.
- Где Часовой, я и сам скажу. Не велика загадка. - Девчонки повернулись на голос. Рыжик, получивший в личное пользование компьютер, не поднимал головы, спать не собирался, есть, похоже, тоже. Лапша стыла в кружке от термоса, у ног дремал Кусака.
- Ну и где он? - спросили они хором.
- В роддоме, - ответил Рыжик.

- Где? - опешила Мадина, - Издеваешься?
- А что? Вполне логично, - Ленуся встала, отряхнув брюки, - с такой раной он должен находиться в больнице. И не просто в больнице, а там, где есть аппаратура для интенсивной терапии. В обычной его найдут в два счета. В тюремной - тем более. Я бы сама, если бы была мафией, ничего лучше роддома бы не придумала. В психиатрии нужных аппаратов нет. Разные там стоматологии, однозначно, не подходят. Роддом - идеальное место. И реанимация под рукой, и никто не догадается. Там недавно для рожающих за валюту отдельные палаты оборудовали.
- А ты откуда знаешь? - насторожилась Мадина.
- Из газеты, которую Рыжик приволок.
- Грамотные, блин, - выразилась Мадина и решительно скомандовала, - становись обратно на ноги и двигай вниз, в магазин. Там есть телефон. Позвонишь в родильник и спросишь, есть ли свободные палаты. Или нет, пусть лучше Ленуся двигает, она про сложную беременность лучше наврет.
- Если врать, то лучше Катя.
- Идите обе, - распорядилась Мадина, - Ты! - она ткнула пальцем в Катю, - будешь врать, а ты - наманикюренный ноготь уперся в Ленусю, - проследишь, чтобы она случайно правду не сказала.
- А ты?
- А я... - Мадина сощурилась, и глаза ее затлели синим, опасным огнем, похожим на пламя электросварки, - попробую назначить свидание лейтенанту Сергею Вайтухову. Так, кажется, этого медиума зовут.
- Какого медиума? - испугалась Катя.
- Который покойников допрашивает, - объяснила Мадина.
- А Рыжик будет Принца Персии по лабиринту гонять?
-Пусть гоняет, - великодушно разрешила Мадина, - пускай сил набирается. Ему вечером ножи зубами ловить.

В роли супруга Рыжик был где-то даже забавен. По-своему. Он аккуратно поддерживал Катю под локоток, заботливо открывал двери и зорко следил, чтобы любимая женушка не навернулась с трех ступеней и не расшибла драгоценного будущего наследника. Катя даже растрогалась, и зашмыгала носом, но потом вспомнила, что у Рыжика и впрямь были серьезные основания беспокоиться на счет «наследника», и охота шмыгать носом у нее пропала.
Молодая медсестра в накрахмаленном до хруста халате лучезарно улыбалась, деля улыбку на две половины: материнскую, ободряющую – бледной Кате, поддерживающей необъятный живот и по-детски наивную – Рыжику. Тот шел по проходу с бронетанковым выражением лица, делая вид, что реверансы длинноногой «сестрички» ему до пуговицы, и в данный момент его волнует лишь состояние здоровья жены и ребенка.
-Ваша супруга сможет посмотреть палату и убедиться, что у нас все на высшем европейском уровне. Первоклассная анестезия – полное обезболивание, опытные врачи. Вы, кстати, как супруг, можете присутствовать при родах.
Рыжик хмыкнул, вроде бы соглашаясь.
-Вот палата, которую займет ваша супруга, если ей понравиться. Екатерина Романовна, я не ошиблась?
-Просто Катя, - светски ответила «супруга».
Медсестра распахнула дверь, готовно улыбнулась и вдруг испуганно ойкнула. Екатерина Романовна, тяжело-беременная супруга президента фирмы «Джинн-сервис», с глазными яблоками, закатившимися аж под лоб, обвисла на руках своего муженька.
Медсестра попробовала нащупать пульс, но это оказалось труднее, чем вертеть рекламной попой.
-Ой, давайте поднимем ее, положим на коечку. Ой, справа кнопка вызова, вас не затруднит…
-Я ее ужа раз пять давил, - рявкнул Рыжик, - валютная больница, блин поминальный! Ты, коза, говоришь, что тут кругом доктора-профессора шатаются, так быстро, волоки сюда любого, а лучше всех сразу, иначе статуей сделаю!!!
-Это как? – испуганно переспросила та.
-Забетонирую, в натуре, под валютный линолеум, ясно?
Рыжик сделал пальцами «козу» и ткнул в направлении зеленых глаз под белой челкой.
-Ах! – едва не слетев с каблуков, медсестра рванула по коридору как чемпион-спринтер с низкого старта.
Катя мгновенно очнулась и, расстегнув пальто, выудила из сумки черного Кусаку с крайне недовольным выражением круглой мордочки.
-Ленуся сказала, что кошки лучше любой ищейки и могут запросто по запаху отличить мужчину от женщины. Что-то связанное с гормонами, я плохо поняла… Кусака, ты можешь определить, за какой дверью мужчина?
-Yes of coz baby, non-problem, - мяукнул кот.
Катя впала в легкий ступор.
-А я и не знала, что он умеет говорить по-английски.
-А он и не умеет, - отмахнулся Рыжик, - просто выпендривается. С таким произношением его в Америке не поймут. Так где мужик, Кусака?
Кот повел усами, пробежал несколько метров и остановился перед дверью.
На замок ушли считанные секунды. Рыжик не стал размениваться на проволочки-отмычки, просто надавил на дверь плечом и потянул ручку.
В палате, закутанная по самый подбородок, лежала фигура без намека на живот. От фигуры тянулись какие-то желтые трубочки к сложному устройству в головах.
-Он? – спросил Рыжик, и сам же ответил, - он самый.
Катя уже вовсю щелкала «Samsung» – ом, взятым на прокат под залог ноутбука.
-Рвем когти!!!
По коридору уже замигали сигнальные лампочки. Не добежав до лестницы, Рыжик вскочил на подоконник второго этажа, рванул раму на себя и сиганул вниз. Боевая подруга жизни последовала за ним, от страха перед преследованием забыв, что смертельно боится высоты. Для Кусаки прыжок со второго этажа был вообще не проблемой.

Пока компания тяжело беременных штурмовала валютный родильник, Мадина сидела на скамеечке у стены здания ОВД. Намеченная жертва ничего не подозревала, вернее – не подозревал.
Расправив плечи, и подставив солнцу многочисленные блестяшки на форме, Сережа Вайтухов двинулся домой. Он намеревался совершить недалекое путешествие к автобусной остановке, но невыносимо женский голос сбил его с намеченного маршрута.
-Молодой человек!
Стройная девушка с густыми, блестящими волосами, сияющими на солнце, чуть жмурясь, изумительно плавно приблизилась и, как бы невзначай касаясь бедром бедра Сережи, показала ему карту города.
- Извините, - вежливо, но не робко сказала она, и ее свободная рука совершила полет по карте, опять-таки как бы случайно задев плечо лейтенанта. – Я заблудилась в вашем городе и в картах СОВСЕМ НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ.
Сережа обзавелся дурацкой улыбкой и склонил голову над картой. Правда глаза его попали на карту чуть позже, вернувшись из-за глубокого летнего выреза на тугой блузке девушки.
Он начал понимать, что карта какая-то «левая». Знакомые названия на ней были, но не в том порядке, к которому Сережа привык.
-Дайте-ка, - он взял карту и перевернул ее.
Мадина дышала в ухо.
-Девушка! – радостно воскликнул Сережа, - это же не нашего города карта!
Мадина мобилизовала все имеющиеся актерские навыки, и ее губы запрыгали, выражая испуг и крайнюю степень расстройства.
-Как же я домой попаду? – пролепетала она, и Сережа Вайтухов был потрясен видом внезапно хлынувших слез. Его руки непроизвольно потянулись к плечам красивой девушки. – Где вы живете?
Мадина решила быть дурой.
-Я не здесь живу, - капризно сказала она, - я из другого города. Здесь я у дяди остановилась, а у него сейчас отпуск, и его в городе нет. Даже позвонить некуда.
Она привалилась к Сереже Вайтухову.
-Вы мне поможете? – пролепетала Мадина почти в ухо.
-Помогу, - с энтузиазмом откликнулся Сережа, - пойдемте на остановку.
Мадина издала вздох полного удовлетворения, и безо всякого стеснения, взяла лейтенанта под мускулистую теплую руку.
Нельзя сказать, что она фальшивила когда, будто бы невзначай прижималась к нему теснее, чем допускали приличия. Да и лейтенант прекрасно понимал, что девушка ведет какую-то игру, и подключился к ней частично из-за того, что девушка красива, а частично из-за понятного любопытства.
-У вас столько звездочек, - восхищенно сказала Мадина, - что они означают?
-Они означают, что я нахожусь в звании лейтенанта, - любезно проворковал Сережа.
-О-о, - томно протянула Мадина, - у вас, наверное, очень опасная работа… Это так романтично: сильный, красивый мужчина, сталкивающийся с опасностью.
-Вовсе нет, - с некоторой небрежностью отозвался Сережа, - то есть я хочу сказать, что часто наша работа это обычная рутина. Возня с бумагами.
-Почему? – простодушно спросила Мадина.
-Не знаю, - оторопело признался Сережа, - так уж, по жизни, получается.
-Но ведь звания просто так не дают?
-Не дают, - согласился Сережа.
-Значит то, что вы – лейтенант, означает ваши особые заслуги, - произнесла Мадина, сделав акцент на слове «особые». Рука Сережи тихонько дернулась. Мадина тут же пожалела, что завела разговор на такую опасную тему, и попыталась свернуть на другие рельсы, - Значит, ваше звание нужно обмыть.
-Обмыть? – переспросил Сережа.
-Ну да. Вы ведь недавно в этом звании – уж очень ваши звездочки блестят.
Мадина засмеялась, будто бы радуясь своей идее на счет обмывания и своей догадливости.
-Вы правы, - проанализировав разговор, Сережа пришел к выводу о безопасности девушки, - Я в этом звании всего два дня. И еще не «обмывал».
Он одернул китель и гордо посмотрел на Мадину.
-Будем знакомы?
-Будем, - весело сказала та и протянула руку, - Мадина.
-Сережа, - ответил лейтенант, - ну так чем обмывать будем?
Мадина загадочно улыбнулась:
-Коньяком. У него тоже звездочки. У моего дяди в квартире небольшой бар, и в баре есть пятизвездочный коньяк.
Сережа поочередно посмотрел на свои плечи, правое и левое, и сообщил:
-Но у меня-то только три звездочки.
-Будем пить за четыре! Пойдемте. Пойдемте - же, я ведь дороги не знаю.
Под хихиканье Мадины, незаметно поглядывающей на часы, они добрались до дома. В подъезде Сережа галантно пропустил даму вперед и готовно ринулся поднимать ее на ноги, когда она грохнулась на неосвещенной лестнице. Мадина уже устала играть несвойственную ей роль сахарной дурочки и отдалась течению происходящего. Разбитая коленка отзывалась дергающей болью, ныли натертые пятки. И только благодаря царящей темноте лейтенант не заметил, что веселая девушка стала угрюмой, как космические пираты в фильме «Гостья из будущего» ночью.
Мадина уже думала, что никогда не доберется до клятой квартиры. Она открыла дверь своим ключом; Сережа вошел за ней, и она тут же заперла ее изнутри.
Лейтенант понял, что лоханулся.
Вместо обещанной шикарной квартиры наверняка не существующего дяди он узрел обшарпанные стены, полосатые матрацы на полу и странную компанию из двух девушек, одного качка и одного черного кота, которого качек держал на руках и рассеянно поглаживал.
-Наше вам здрасьте, - сказала одна из девушек, - милости просим, садитесь, - и указала на матрац.
Качок приземлился рядом с Сережей, и открыл то, что поначалу показалось лейтенанту обычной папкой.
-Мы не бандиты, не воры и не убийцы, - мягко сказала Мадина. – Послушайте нас, Сережа. В тюрьме находится один хороший мальчик, который попал туда незаслуженно. Его имя – Дмитрий Голубев. Знаете такого? Дима – наш друг, даже больше, чем просто друг; от его освобождения зависят наши жизни.
-Почему?
-Понимаете, Сережа, на нас… Как бы это точнее сказать? На нас наехали. Если Дима не выйдет на свободу, то нам грозит большая опасность.
Сережа задумался, и крепко. «Звездочку» он получил за молчание и пассивное участие в деле, суть которого ему не объяснили. Стоит ли верить этим людям, живущим в каком-то подобии наркопритона? Но они не похожи на наркоманов. Прилично одеты, у них есть компьютер. Сняли квартиру для разговора? Тоже непохоже. Для чего тогда матрацы? Значит, они ночуют здесь. Родственными узами, явно, не связаны, но живут вместе. Устроили «групповуху»? Нет, навряд ли. К чему тащить на такое мероприятие кота? Странная компания, что и говорить. Среди Диминых друзей таких не было; во время экспресс-следствия Сережа говорил с родителями Димы, и видел фотографии, хранящиеся в фотоальбомах. Такую яркую четверку сложно не запомнить, особенно Мадину.
Он невольно обратил взгляд на круглые коленки стоящей в дверях Мадины, и подозрительно долго на них смотрел. Так долго, что сама Мадина наклонила голову.
-Вы не о моих коленках думайте, - возмутилась она, - а о деле.
-Хорошо, - Сережа сглотнул. – Не болит больше коленка-то?
- Спасибо, не болит. А что?
-Я помогу, - решился Сережа, которому ход Диминого дела абсолютно не нравился, - Расскажу все, как было. Подробностей я не знаю, но в общих чертах…
…Когда мы приехали на место происшествия, то застали там Голубева и потерпевшего. Потерпевший почему-то был одет в тулуп, хотя жара стояла за 20 градусов. Когда приехала «Скорая», выяснилось, что нож – бутафорский, прикреплен к тулупу, но его уже успели сфоторгафировать журналисты. Неизвестно, как они узнали про убитого. Сделали несколько снимков – и укатили. Потерпевший был жив, но замерз до посинения; его электрошоком в чувство приводили. При нем нашли несколько дискет: 3.5 дюйма. Дискеты пустые. Дело поручили вести мне. Я сразу решил, что Голубев невиновен, но через сутки после начала следствия меня вызвал начальник отделения, майор Опенкин. Он распорядился повесить дело на Голубева и сказал, что потерпевший умер. В морге тела не оказалось.
-Мы знаем, - сказала темноволосая девушка, - Извините. Продолжайте.
Другая девушка нервозно хихикнула, но парень цыкнул на нее, и она утихла.
-В отчете, - продолжал Сережа, - в графе «причина смерти» стояло – колотая ножевая рана. Я проверил все городские больницы, но потерпевшего нигде не было. А Опенкин в тот же день поздравил меня с успешным завершением дела и повышением в звании. Я не стал отказываться от «звездочки», но попытался выяснить причину такого отношения к этому делу. Объяснений я не получил, но Опенкин настаивал на том, что все уже не важно, и сделано правильно.
Сережа замолчал, глядя в пол. Черный кот подошел к нему и потерся боком об его ногу.
-Хор-роший пар-рень, - сказал кот, - добр-рый.
Сережа подобрал ноги и испуганно воззрился на кота. Мадина негромко засмеялась:
-Спасибо, Сережа. Вы – золотой человек, - сказала она. – Как вы думаете, где можно замерзнуть в мае?
Вместо ответа Сережа поднял руку, как ученик во время урока:
-Можно спросить?
-Можно, - ответили ему.
-Кто вы и откуда?
С замершим сердцем Сережа ожидал чего-то невероятного. Он предчувствовал, что услышит про НЛО, или про машину времени, потому что видение заживающей прямо на глазах коленки все еще стояло в его памяти.
-Скажем? – осведомилась у подруг и Рыжика Мадина. Рыжик пожал плечами и неопределенно хмыкнул. Катя кивнула. Ленуся отрицательно покачала головой.
-Подумайте, - сказала она, - мы растреплемся первому встречному, а информация дальше не пойдет? Вы уверены?
-Я не болтун, - запротестовал лейтенант Вайтухов, боясь, что ворота этой тайны никогда не раскроются.
-Ну да! – с иронией протянула Ленуся, - а кто здесь выкладывал тайны следствия?
-Так то другое дело? – попытался оправдаться Вайтухов.
-Дело то же самое, - уточнил Рыжик, - Димы Голубева.
Мадина, сложив руки на груди, попыталась оценить ситуацию.
-Два против двух.
-А я? – спросил Кусака, - мое мнение вас не интересует?
Сережа показал на кота пальцем и ошеломленно сказал:
-Во! Опять разговаривает…
-Он еще и вышивать умеет. И на машинке шить,как кот Матроскин, - добавила Ленуся с улыбкой.
-Не умею я шить! – возмутился Кусака. – А вы все точно по фазе двинулись. Да кому он про нас расскажет, а? Майору Опенкину? И тот ему обязательно поверит. А как-же: говорящий кот и все такое… Обычное дело, на каждом шагу встречаются. Лейтенант, ты в психушке когда-нибудь сидел?
-Кусака дело говорит, - согласился Рыжик.
У Сережи внутри – как - будто взрывались разноцветные фейрверки. Его колотило крупной дрожью, так ему хотелось узнать тайну странной компании.
-Хорошо, - медленно сказала Ленуся, все еще взвешивая приведенные Кусакой аргументы, - Ну ты умный стал, убиться тапком… Мы расскажем.
И тут она заговорила, но таким голосом, что и Катя, и Мадина, и Рыжик испуганно вздрогнули: хриплым, рокочущим басом:
-Альфа Центавра знаете? Тамошние мы…* (Гостья из будущего х/ф). Мяса давно не ели…
Сережа вскочил и кинулся к двери.
-Дер-ржи землянина! – понеслось ему вслед. А потом Ленуся вдруг засмеялась своим обычным, приятным голосом.
-Это шутка, - довольно заявила она, - У него стало такое лицо, когда я сказала про Альфу Центавра. Не удержалась.
Мадина свирепо посмотрела на нее и пошла в коридор за лейтенантом, штурмующим запертую дверь.
-Сережа! – позвала она, - Ленуся пошутила. Мы не людоеды. Мы обычные люди, просто обязанные помогать другим людям. Вроде врачей. Или вас, милиции. Или пожарных.
-Обычные! – недоверчиво крикнул Сережа, - У обычных людей раны за десять секунд не заживают! И коты обычных людей не разговаривают!
-Ну хорошо, - согласилась Мадина, - не совсем обычные. Вернее, не совсем из этого времени. Мы из прошлого, - и, глядя на окончательно прибалдевшего лейтенанта, вздохнула, - так получилось. Пройдите в комнату, Сережа. Мы вам все расскажем по порядку.

На кухне в очередной раз кипела вода в чайнике. Матрацы были сдвинуты к центру. Посередине расположился ноутбук. На матрацах лежали попами вверх пять человек и один кот.
-Холодильники есть в любом магазине, - рассуждала Катя, - Но влезет ли туда человек?
-Сейчас проверим, - Рыжик, закусив губу от напряжения, принялся устанавливать связь с Русонетом и печатать запрос о данных на оборудование продуктовых магазинов. Сережа внимательно следил за его работой.
-Холодильники могут быть еще в вагонах-рефрижираторах, - сказал он, - И в морге. Но морговские не подходят, там ниже 0 не охлаждают.
-Фуры, в которых рыбу перевозят, - Катя накрутила прядь волос на палец, явно не осознавая, что делает.
-До чертовой бабушки холодильников, где может поместиться один человек, один тулуп и пять дискет, - подытожил Рыжик, разгибаясь от «черного чемоданчика», - таким путем мы никуда не придем. Тупик.
-Кусака, а ты не можешь по запаху определить, в каком холодильнике был этот полутруп? – спросила Катя.
-На голову встань, может что-нибудь поумнее придумаешь, - меланхолично отозвался кот, старательно вылизывая заднюю лапу.
-Надо же! А я и не знала, что он хамить умеет, - с легким оттенком удивления прокомментировала Мадина.
Сережа опасливо покосился на говорящего кота, и, на всякий случай, отодвинулся подальше. Заметив, это Кусака, совсем по-человечески фыркнул, и вытянул другую лапу.
День медленно, но верно клонился к вечеру. Солнце садилось, и так же верно опускалось настроение у всей компании. Укладывать шпалы никому не хотелось.
-Когда хотят испортить дискеты, их ломают, гнут, но не замораживают, - вдруг изрекла словно проснувшаяся Ленуся.
-Где они? – встрепенулся Рыжик.
-Ребята, мы так не договаривались, - Сережа обвел глазами компанию и испугался, увидев решимость на всех лицах, и даже на морде, - ребята, это вещественные доказательства.
-Вещественные доказательства чего? – ехидно спросила Мадина, - того, что на морозе дискеты портятся? Так это доказывать не надо, это в технической характеристике написано, и в правилах по эксплуатации.
Сережа переводил взгляд с одного на другую. Внезапно краем глаза он зацепил говорящего кота и непроизвольно вздрогнул.
-Ну, так что? – мягко спросила Катя, - из состраданья к ближнему поможешь, или нам подкрепленья просить? С Альфы Центавра.
-Вы же пошутили?! – Сережа умоляюще взглянул на Ленуся, но та сделала на лице отсутствующее выражение.
-Кто знает, - медленно проговорила она. - Мы и сами точно не знаем. Но если попробовать позвать ЧМО, может и получится. Впятером шпалы укладывать еще веселее.
-Ладно, - сдался лейтенант, - но, имейте в виду, я в этого вашего ЧМО не верю. А дискеты… Дело закрыто, завтра утром материалы будут переданы в суд.
-А сейчас твои вещдоки где? – нетерпеливо встряла Мадина.
-В сейфе. В моем кабинете. Но посторонним туда нельзя.
-А где здесь посторонние? – удивилась Мадина, - вот он – задержанный. Только что хотел с машины магнитолу украсть. Хотел, рыженький?
-Ночей не спал, так хотел! Страсть как музыку люблю, - всхлипнул Рыжик, и утер воображаемую слезу.
-А мы – свидетели.
-И кот?
-А что? Он же говорящий.
-Может, он у вас и протоколы подписывать может?
-Запросто, - зевнул Кусака, обнаружив красную пасть, в которую без особого труда мог влезть спичечный коробок боком, - тащи сюда свои протоколы. Я их в момент подписаю.

Здание ОВД было погружено в темноту. Только на первом этаже, в дежурке, горел свет. Там дремал молоденький сержант, уронив голову на телефон, И. О. подушки. Дежурная бригада в соседней комнате мирно резалась в «верю – не верю». Все остальные окна на всех трех этажах были темны, и в длинных коридорах ничьи шаги не тревожили мирный сон вытертых ковров.
За тонкой дверью, в кабинете, неожиданно раздался глухой стук, и, вслед за этим кто-то шепотом матюгнулся.
Можно ли впятером создать толпу? Еще как можно, если дело происходит, скажем, в лифте.
Сережин кабинет был побольше лифта, но ненамного. Обычно там помещались: один стол, два стула, один следователь и один подозреваемый, если его ботинки не превышали 37 размера. Для очных ставок или опознаний лейтенант Вайтухов выпрашивал кабинет у своего соседа, лейтенанта Ефимова. Так же поступал весь второй этаж ОВД, и поэтому компьютер стоял у Сережи. Мало ли что: на ставки и карманников приводят, и прочий уголовный элемент. Один раз модем свистнули. Правда, потом оказалось, что это не карманники, а коллеги из ГИБДД подсуропили, но бдительности это не ослабило.
Мадина стояла на одной ноге и светила маленьким фонариком на руки Сережи, перебиравшего дискеты. Рыжику фонарик был до фонаря, клавиатуру он знал лучше, чем собственную физиономию, потому что пялился на нее намного дольше и чаще.
Ленуся посвечивала вторым фонариком, стараясь не поворачиваться к окну. На столе сидела Катя, и при свете Ленусиного фонарика изучала фотоальбом: «Способы инсценировки суицида и несчастных случаев». Материалы дела Сергей просмотреть не дал, и на этот раз выдержал характер до конца.
-Четвертая ожила, однозначно, - вполголоса произнес Рыжик, вытирая пот. В кабинете становилось чересчур жарко, - здесь, в основном, фотографии. С ними легче, чем с текстом.
-А я всю жизнь думал, что наоборот, - рассеянно заметил Сергей.
-Наоборот только раки ходят, да и то спотыкаются, - буркнул Рыжик и, придавив пальцем невидимую клавишу, тихо провозгласил, - Вуаля! Картинная галерея готова к приему посетителей. Цены на билеты ниже рыночных, но в СКВ.
-Где! – Катя с Ленусей слетели со стола, чуть не сбив с ног Мадину. Кусака, которого в суете бесцеремонно спихнули с коленей, зашипел, и всцарапался к Рыжику на плечо, закрывая обзор.
-Где-то я видел эту круглую физиономию, - задумчиво пробормотал Рыжик.
-Это майор Опенкин, - потрясенно вымолвил Сережа.
-Тот, кто приказал тебе свалить твой полутруп на Диму? – уточнила Мадина и выразительно присвистнула.
-Тихо ты! – зашипели на нее Катя, Ленуся и даже Кусака.
 -Выходит, твой начальник был заодно с мафией, а Часовой потихоньку собирал компромат, - задумчиво проговорила Мадина спустя полтора часа, - вряд ли мы узнаем, зачем он это делал,… Может быть роман собирался написать. Только нам то от этого не легче.
-Почему не легче? – удивилась Ленуся, - с помощью этих материалов доказать невиновность Димы легче, чем пальцами щелкнуть.
-Ничего подобного, - мотнула растрепанной прической звезда финэка, - я, когда бухучет изучала, немного и в юридические вопросы влезла. Боялась, что пригодиться и вот, накаркала. Компьютерные копии для суда ничего не значат, если оригиналов нет.
-А фотографии? – удивилась Ленуся.
-Во-первых, они должны быть черно-белыми, во-вторых – к ним в обязательном порядке должны быть приложены негативы. А с компьютера на принтер что угодно можно выгнать, хоть Рыжика с бюстом Сабрины.
-Это правда, - подтвердил Сережа, и впервые посмотрел на Мадину с чем-то похожим на уваженье, - вы очень умная.
-Ага, - кивнула она, - на шпалоукладке мне IQ – 220 очень пригодится.
-Ладушки. – Рыжик отлип от мониторы и повернулся лицом к народу. – Если справедливости нельзя добиться законным путем, будем добиваться противозаконным. Домашний телефон твоего подосиновика!
-Погон лишусь, - попробовал брыкнуться Сережа.
-Он у него под стеклом, - Ленуся посветила фонарикам и продиктовала, - 27 – 27 – 25. Майор Опенкин Пэ Сэ.
-Заречье, - определил Рыжик, - минут двадцать ему оттуда добираться. Да проснуться, одеться, обуться. Клади все тридцать пять.
-Что ты задумал? – спросила Ленуся.
Рыжик посмотрел на нее с явной симпатией. По никому не понятной причине он относился к ней гораздо лучше, чем к Кате и Мадине вместе взятым. Почти так же хорошо, как к Кусаке.
-Значит так: сейчас ты звонишь этому мухомору и говорит все, что в голову придет, хоть «марсиане напали!», но чтобы через 35 минут он был здесь.
Ленуся кивнула и без лишних слов потянулась к телефону.
-А ты, - он поманил Катю, - слушаю сюда. Здесь прорва сенсационных разоблачений, но в жутком ералаше. Займись этим и приведи в порядок. Но так, чтобы Доренко заплакал, а Листьев в гробу перевернулся. Сможешь?
-А «прорва» это сколько? – засомневалась Катя.
-Почти мегабайт. Успеешь?
-Фигня, - отозвалась она, садясь к компьютеру, - то ли еще было перед экзаменом по старославянскому.
-Куда!? – неожиданно мяукнул Кусака. Рыжик обернулся и увидел как рука Сережи, потянувшаяся, было, к дискетам, спряталась за спину.
-Не делай этого, лейтенант, - спокойно посоветовал Рыжик, - генералом станешь.

Двери тюрьмы распахнулись, и на улицу неуверенно вышел молодой человек в мятой клетчатой рубашке и заметно грязных джинсах. Человек был не то, чтобы бородат, и не то, чтобы побрит, а нечто среднее. От утренней прохлады он немного ежился и улыбался блаженно, как святые на иконах и тихие психи в «желтом доме».
Из-за угла за ним наблюдала знакомая компания: рыжий парень, три девчонки и пушистый черный кот. Обнаруживать себя компания не спешила.
-Ну, с этим, кажется, все, - Мадина счастливо вздохнула, - даже не думала, что мы это сделаем.
-А этот трюфель не передумает? – с сомнением протянула Ленуся.
-Пусть попробует. Тогда Катин шедевр появится во всех газетах и в интернете. Тогда этому опенку лучше сразу взять табельное оружие и застрелиться.
-А что ребята, если нам отпраздновать это дело, - вдруг воодушевилась Мадина, - все-таки первый контракт «Джинн-сервис». Не знаю как вам, а у меня уже от китайской лапши в глазах иероглифы. Рюмочку сухого мартини, бутерброд с черной икрой, ломтик ананаса… Тут, поблизости, есть кафе «24 часа».
-У тебя от сырости деньги завелись, - поинтересовалась Катя, - или, думаешь, нас за твои красивые глаза так обслужат?
-На часы посмотри, - отпарировала Мадина, - еще не родился тот официант, который смог бы стрясти деньги со статуй. У нас как раз час.
-Тогда бочку мартини, гору икры и целую пальму ананасов! – сверкнул глазами Рыжик.
-Какую пальму? – испугалась Ленуся, - разве ананасы растут на пальмах?
-А почему бы нет? – удивился Кусака, - находят же детей в капусте.