Байки о бравом партизане-сантехнике Эполете ч. 3

…Москва умылась первой весенней грозой и преобразилась: улицы сверкали под яркими лучами солнца, в зеленых кронах деревьев играл легкий ветерок, народ на улицах улыбался и довольно щурился, как мартовские коты. Эполет и Бабас допили пиво (дрянь, конечно, не сравнить с тем, что они пили тогда, в освобожденной деревне) и пошли в общагу. Сегодня была суббота, а это значит банный день. Жены их встретили ласково и даже не бухтели по поводу стойкого пивного духа.
- Так, быстро мыться! Эполет первый – пошел! – скомандовала Лиза (фрау Эльза) – Клава – на кухню, грей обед, потом потрешь мужу спинку. Бабасик следующий, ему спинку потрет Эполет. Мужики у нас должны сверкать, как яйца у кота. Я в парикмахерскую. Через два часа общая готовность. Да, и что б костюмы одели!!!
- Зачем? – выдавил из себя Бабас.
- Затем, что сегодня вечером мы идем в театр – отрезала Елизавета – Все! Метнулись и зашуршали, как электровеники!
Клавдия схватила сковородку и кастрюлю с начищенной картошкой и побежала на общую кухню в конце коридора. Там она встретила тетю Дусю. Дуся заняла все четыре конфорки, но, войдя в положение Клавы, одну уступила.
- Хороший мужик – сказала она имея ввиду Бордюра – Но легче убить, чем прокормить. У Вас-то как?
- В театр собираемся.
И завязался непродолжительный разговор…
Жилище Бабаса, Лизы, Эполета и Клавы состояло из прихожей с большим встроенным стенным шкафом-кладовкой, совмещенным санузлом и двух комнат. Стенной шкаф ликвидировали и на его место поставили кухонный уголок – получилась столовая. Когда Эполет ушел Бабас включил радио и прилег отдохнуть. По радио передавали оперу «Иван Сусанин». Бабасу вспомнилась партизанская жизнь и он задремал. Через 15 минут его разбудил Эполет.
- Иди мойся.
- Ты уже все? А Клава где?
- Ее пока дождешься, час раком простоишь. Давай иди, позовешь, когда надо будет.
Бабас ушел мыться, а Эполет прилег. По радио вещал Иван Сусанин, Эполету вспомнился партизанский лес и он задремал.
…-Ой, что же это я? Меня же Эполетик ждет! – Клава подхватила приготовленное и побежала тереть Эполету спинку. «ЭПОЛЕТ!» секундой раньше донеслось из ванной, но Эполет не слышал, ему снилось, как будто он завел фашистов в болото, и теперь они все тонули у него на глазах. Особенно мучился рыжий немец.
Клавдия пулей ворвалась в номер, поставила еду на кухонный уголок и зашла в ванную. Намыленная особь мужского пола стояла раком тыльной стороной в направлении двери, на спине лежала мочалка, а между ног висело сокровенное.
- Эх! Колокольчики-бубеньчики! – сказала Клава, просунула руку между ног и игриво взвесила в руке хозяйство мужа. Рука задержалась – объем хозяйства явно увеличился! Клава подняла глаза и потеряла дар речи – на нее удивленно смотрел Бабас…

…По Москве шли две красивые молодые пары. Они прошли вдоль Яузы, по Солянке, пересекли Варварку, Никольскую и бесчисленными переулками вокруг Старой площади дошли до Театральной. Встречные молодые люди оборачивались им вслед и восхищенно смотрели на девушек. Встречные девушки украдкой смотрели на голубоглазого темно-русого гиганта, переводили взгляд на Эполета и отворачивались, пряча улыбку. На Лизе и Клаве были легкие летние платья, выгодно подчеркивающие все прелести их фигур. На мужчинах – костюмы. Бабас был одет в темно-синюю тройку и голубую сорочку, галстук был подобран в тон туфлям. На Эполете красовался мешковатый костюм цвета хворой мыши, сидел он на нем как пончо на орангутанге.
Все обновки были приобретены на Черкизовском рынке у Командира, который совместно с бывшим кинохроником и китайским разведчиком Воблиным открыли свое дело. Во Би Лин возил со своей Родины различный ширпотреб, Командир его реализовывал. Первыми у Командира отоварились дамы - понравилось. Потом Елизавета настояла, чтобы Бабас «выглядел как человек, и с ним хоть не стыдно было по улице пройтись». Потом настала очередь Эполета…
В сопровождение к Эполету были поставлены Бабас и Бордюр – боевые товарищи. Они же должны были посоветовать, что купить. Клавдия выделила Эполету N-ю сумму из бюджета, и лихая троица отправилась за покупкой. Подходящего костюма у Командира не оказалось.
- Ща, что-нибудь придумаем – сообщил он и скрылся.
- Через полчаса принесут то, что надо – сообщил он вернувшись – Ну что? по пятьдесят?
Через полчаса Эполет побежал в магазин за добавкой. Еще через час принесли костюм, который был по единодушному мнению «Немного великоват, но ничего – тетя Дуся подошьет». Командир скинул еще 50 рублей и Эполет побежал за добавкой – обмыть же надо…
…В час ночи к общежитию подползли трое. На одном из них, поверх пальто, был одет пиджак.
- На кухне свет горит – почему-то шепотом сказал невысокий крепыш.
- Ждут – коротко ответил высокий.
- Бля-я-я, что сейчас будет – протянул «пиджак»
- Тихо заползаем, и ложимся в койки, как будто уже давно спим – принял за всех решение Бабас.
…Когда в коридоре раздался грохот и змеиное шипение три женщины, сидящие на кухне, с облегчением вздохнули и взялись за скалки…

…Они подошли к театру за 15 минут до начала спектакля.
- Ива-а-ан Суса-а-анин, опера-а-а - растягивая слова, прочитал Эполет, и ему захотелось спать.
- Бабасик, будь добр, возьми программку – Лиза вся светилась – И вот еще, положи к себе шоколадку.
Бабас не спорил, он положил в боковой карман плитку шоколадки, подошел к сотруднице, продававшей программки, ловким движением вытащил из пачки требуемое и, не заплатив, гордо пошел за Елизаветой.
- Молодой человек, а-а-а? – неуверенно начала служительница Мельпомены.
- Большое спасибо! – с чувством сказал Бабас и широко улыбнулся (нужно быть вежливым, в театре ведь).
- Да-да, пожалуйста – старушка растаяла.
Убранство театра произвело на всех, кроме Елизаветы, неизгладимое впечатление. Эполет стушевался, скрылся в уборной и не выходил пока не дали третий звонок.
Когда в зале стали гасить свет, и оркестр заиграл прелюдию, Бабасу тоже захотелось спать. В течение 20 минут после начала спектакля Эполет с товарищем по несчастью еще пытались бороться со сном, но потом стали клевать носами. Лиза и Клава, как могли, пытались растормошить своих кавалеров, все тщетно. К концу первого отделения артисты на сцене периодически вздрагивали от храпа. На антракт Елизавета вылетела из зала красная как вареный рак.
- Вы что? Днем не выспались???!!! – набросилась она на друзей – Марш в буфет, выпейте кофе!
Эполет было пытался возразить, что он не любит кофе, но Бабас его уже куда-то потащил. Кофе в буфете стоил 50 рублей, хватало только на полторы чашки на двоих.
- Гляди, халява!!! – Бабас тыкнул пальцем куда-то вниз витрины.
- Вино, крымское, розовое 25 рублей 0,7 л. – прочитал Эполет, и сон как рукой сняло – НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!!
- Ща проверим! Девушка, бутылку «крымского» – Бабас выложил на стойку четвертной.
- Молодые люди, ВЫ УВЕРЕНЫ? ОНО КРЕПЛЕНОЕ! – это было ее ошибкой.
- ДВЕ! – Эполет добавил.
- Вы к началу второго отделения не успеете – буфетчица предприняла последнюю попытку
- Неважно, откройте…

…Второе отделение Клавдия и Лиза смотрели без кавалеров. После антракта в буфете их не обнаружилось, в зале тоже. Обыск уборной результатов не дал. Когда оркестр и артисты смолкли, за дверями зала (в фойе) стали слышны звуки рояля и чей-то знакомый бас:

Бьется в тесной печурке Лазо
На поленьях глаза как смола
Ему в тесной печурке тепло
А до смерти четыре шага

- Убью! – решительно сказала Елизавета и направилась к выходу, Клавдия поспешила за ней.
Картина была нарисована явно не маслом, и три бутылки «крымского», стоящие на рояле, были тому подтверждением. За роялем сидел ЭПОЛЕТ и вдохновенно играл. Он запрокидывал голову назад, потом резко наклонялся к самым клавишам, затем раскачивался из стороны в сторону. Глаза его при этом были закрыты. Бабас стоял возле рояля и пел. БОЖЕ, как он пел! Фойе было заполнено сотрудниками театра и незанятыми в опере артистами. Женщины смотрели на выступающих с немым восхищением, мужчины с завистью. Лиза в нерешительности остановилась, Клава уткнулась ей в спину. Бабас заметил жену, свернул последний куплет и что-то быстро зашептал на ухо Эполету. Эполет кивнул, И:
Очи черные, очи жгучие
Очи страстные и прекрасные
Бабас не сводил влюбленного взгляда с жены:
Как люблю я вас
Как боюсь я вас
Знать увидел вас
Я в недобрый час
и т.д…
Когда они закончили, фойе заполнил шквал аплодисментов. Лиза с Клавой, сияющие и румяные, подошли к ним.
- Бери шинель – Лиза кивнула на пиджак, брошенный на рояль – пошли домой. Она нежно поцеловала Бабасика в щеку.
Клава прижалась к такому родному плечу мужа: - Я и не знала, что ты умеешь играть – прошептала она.
- Ну, это я в армии сантехником стал, а в детстве меня мама в музыкальную школу водила – промямлил Эполет, смущенно улыбнулся и сладко поцеловал жену в губы. Фойе снова заполнили овации.
…Через 9 месяцев в семье Эполета родилась девочка, а семейство Бабаса пополнилось мальчиком.