Жанр - триллер с элементами мистики, эротики.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Глава №1. Подъезд «пожиратель»
Глава №2. Ночь без груди
Глава №3. Чьё-то тело
Глава №4. Молчанье телефонной трубки
Глава №5. Помощь после темноты
Глава №6. Ожидания, что лучше правды
Глава №7. Правда, в которую трудно поверить
Глава №8. Правда, с которой трудно жить
Глава №9. От убийства до порнографии
Глава №10. С ног на голову
Глава №11. Скелет в шкафу
Глава №12. На перегонки со смертью
Глава №13. Со смертью нога в ногу
В поисках «Девы» Марии
Глава №1.
Подъезд «пожиратель».
1.
Мужчина, на вид лет двадцати семи-тридцати, катил перед собой летнюю коляску. На пелёнке в коляске спал маленький ребёнок. Ему и года не было. Судя по розовому цвету комбинезона и кружевной шапочке на крохотной головке – малышка была девочкой. Она сжимала губами соску, иногда будто ловила что-то в воздухе малюсенькими пальчиками. Видимо, во сне что-то видела. Рядом с мужчиной шагала женщина. Выглядела она моложе мужа.
- Тут шумно, - шепнула, склонив голову к уху супруга, женщина, - Давай отъедем в тот двор.
Она показала рукой, куда стоит уйти. Он кивнул, начав разворачивать коляску.
- Когда на трассе открыли третью полосу, - сказал мужчина, - Стало совсем невозможно.
Она кивнула, нервно посмотрев на часы, золотым браслетом обвившиеся вокруг тонкого запястья. Хотя звенья были не из драгоценного металла, судя по потёртостям и черноте, пробивавшейся местами.
Молодая супружеская пара въехала в тенистый и тихий двор. Детская площадка была пуста. Только кошка полосатой масти сидела в песочнице.
- Гадит, - сказал мужчина и кивнул в сторону кошки.
Та, словно догадавшись, что речь идёт о ней, бросила в сторону людей презрительный взгляд. Потом приподняла зад от песка и начала копать передними лапками. Потом встала и продолжила закапывать нечистоты всеми конечностями, не используя хвост, разумеется.
- Давай на качели сядем, - предложил он, толкнув коляску.
- Давай, - согласилась она и улыбнулась, коснувшись его плеча.
Они подошли к широким качелям и присели. К счастью, те не скрипели при движении.
- Знаешь, - сказал мужчина не громко, - качели, это самая сексуальная игрушка, если подумать…
- Она наводит тебя на мысли о фрикциях? – предположила она, положив свою ладонь на его.
Он кивнул и в очередной раз удивился, как она угадывает и понимает его. А она быстро оглянулась, будто ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Потом сжала в левой руке пальцы правой, потёрла их.
Ребёнок заворочался, мужчина стал раскачивать коляску.
- Я позвоню Наташе, - шепнула женщина, озираясь.
- Только отойди, - попросил он, не замечая тревоги жены, - Пусть дочка поспит.
- Ладно, - согласилась она и поднялась с качелей.
Женщина, озираясь, прошла к одному из открытых подъездов пятиэтажного дома. По пути она набрала номер телефона. Мужчина продолжал раскачивать коляску вверх-вниз. Он бросил взгляд на скрывшуюся за дверью жену и подумал: «Странно». Действительно, найти в наше время незапертый подъезд – странно.
Мужчина перевёл взгляд на дочку и улыбнулся. Такая лапочка, совсем ещё крошка. Пальчики крошечные, просто палочки. Волосики кудрявые, длинные, скоро можно будет косички заплетать. Ресницы матери, это точно. Ведь у него короткие, а у неё длинные и пушистые.
Ребёнок сделал хватательное движение ручкой. Мужчина подкачал коляску. Пусть поспит ещё пол часа. По режиму дочери на ночь укладываться в девять часов вечера, а сейчас… Молодой папаша посмотрел на часы.
- Половина шестого, - прошептал он.
Обычно он приходит с работы поздно, но сегодня получилось уйти раньше часа на два. Жена обрадовалась, и они решили устроить прогулку.
Что-то пронзительно скрипнуло. Мужчина машинально повернул голову на звук. Это дверь подъезда, за которую зашла жена. Видимо, ветром мотает.
И тут молодому отцу стало не по себе. Бывает такое. Накатит непонятно откуда тревога, а следом начинают в голове всякие страшные мысли роиться. Вот и мужчина подумал: «Что же она так долго»? Он успокоил себя, решив, что женщине с женщиной есть о чём поговорить. От этой мысли на его губах появилась усмешка.
Неожиданно его ноги легко коснулось что-то мягкое. Мужчина вздрогнул и посмотрел вниз. А кошка, как ни в чём не бывало, продолжала упираться в его икры головой, тереться худеньким тельцем.
Мужчина согнулся пополам, протянув руку к кошке. Та ловко подставила морду под его пальцы. Тогда он почесал её за ухом. Тельце животного завибрировало от урчания. Словно где-то под рёбрами заработал крошечный моторчик.
- Хорошая, да, - прошептал мужчина, - А блохи у тебя есть?
Он раздвинул пальцами ворс на спине кошки. Кожа, вроде, чистая.
- Блох, значит, нет, - улыбнулся мужчина, прикоснувшись указательным пальцем в носу животного.
Словно обезумев, кошка ухватила его за палец, прокусив кожу. Мужчина матернулся, отстраняясь, поддав животное ногой под бок.
- Вот, дура, - выплюнул он, глядя на выступившие капельки крови, от вида которой по всему телу мужчины пробежала волна нервного напряжения.
А кошка уходила к открытому подъезду, посматривая искоса на человека. Взгляд у неё был недобрым.
Мужчина зажал рану и осмотрелся в поисках подорожника. Поблизости росли одни одуванчики и какая-то неизвестная ему трава.
- Вот, дура, - прошептал мужчина, бросив взгляд на подъезд, за дверью которого скрылась жена.
Только и увидел, как кошка скрывается в тени зёва. Мужчине снова стало не по себе.
Где-то неподалёку залаяла собака, возможно, в соседнем дворе. Её заливистый лай отвлёк мужчину от тревожных мыслей. А тут ещё ребёнок зашевелился, принявшись искать что-то ручками. Грудь ищет, понял папаша. Его супруга никак не решалась перевести малышку на искусственное молоко. К тому же не советовала бабушка ребёнка, мать мужчины, в одной квартире с которой жила молодая семья. Жена иногда даже обижалась на свекровь, мол, ничего та не понимает и лезет в их жизнь. Но большей частью жили они мирно, даже дружно.
Ребёнок открыл глаза и заплакал.
- Тише, маленькая, - сказал отец, поднимаясь с качелей и нагибаясь над коляской.
Но девочка закричала громче, а из глаз брызнули слёзы.
- Просыпайся, малышка, просыпайся, - попросил отец, протягивая к ребёнку руки.
Та посмотрела на него. Видимо, не узнала спросонья, потому что продолжила плакать. Мужчина бросил нервный взгляд через плечо на подъезд, за дверью которого скрылась жена. Чего она не спешит к ним, неужели не слышит.
- Это папа, доченька, это папа, - сказал мужчина, поднимая ребёнка вверх.
Девочка попыталась поджать ножки, поэтому зацепилась за сиденье коляски.
- Тебе, наверное, что-то страшное приснилось, заинька, - лепетал отец, пытаясь успокоить ребёнка, - Это папа. Всё хорошо, ничего страшного нет. Это просто сон…
Да где она, бросив очередной взгляд через плечо. Где Маша?
- Маша, - позвал мужчина, прижимая дочку к груди, - Маш.
Девочка вздрагивала, но плакала уже не так сильно, кричать перестала. Зато её отец, повернувшись к единственному открытому подъезду, закричал:
- Маша! Не слышишь, дочь проснулась!
Девочка всхлипнула и успокоилась, прижав крошечные ладошки к груди отца. Она не видела, как смотрит её родитель на зёв подъезда. Во взгляде ожидание, нетерпение, злость и страх. Тело молодого папы напряглось, глаза расширились, будто он увидел нечто жуткое. А он, как раз, не видел ничего, а точнее никого не видел.
2.
Мужчина, прижимая к груди маленькую дочку, зашагал к единственному открытому подъезду. С каждым шагом на душе его становилось тревожнее. Ребёнок продолжал всхлипывать, шумно дыша носом.
- Маша, ты не слышишь разве? – спросил мужчина, поднимаясь на крыльцо, - Верочка проснулась.
Но за дверью жены не оказалось. Только стены, утопавшие в тени, да тухлый запах.
- Маша! – позвал мужчина, входя в подъезд.
Дочка сжала правый кулачок и легонько стукнула отца по груди. Он даже внимания не обратил, осматривая пространство. Слева закрытая на замок дверь – спуск в подвал, прямо лестница, ведущая на площадку первого этажа, справа стена тёмно-синего цвета.
- Маш! – позвал мужчина, делая шаг по лестнице.
Он даже не обратил внимания на то, что ребёнок от его крика вздрогнул и всхлипнул. Он поднял голову вверх, пытаясь рассмотреть что-нибудь в узкий просвет между лестницами. Во рту появился неприятный металлический привкус. Словно ржавчина на язык попала.
Ребёнок, будто почувствовав недоброе, начал всхлипывать чаще, шумно дыша носом. Отец не обращал внимания. Он поднялся на площадку первого этажа, осмотрелся. Слева лестница и две двери в квартиры, справа одна дверь.
- Маша! – закричал он во всё горло.
И ребёнок заревел, начав выкручиваться из рук отца. Мужчина опомнился, поднял на вытянутых руках дочку вверх и, посмотрев на неё, сказал:
- Всё нормально, маленькая моя, всё нормально. Папа не будет больше кричать и ты не кричи, ладно. Просто сейчас с папой поищем маму…
Тут он подумал, что лучше не упоминать при дочери об исчезновении матери.
- То есть мы пойдём по лестнице погуляем, подъезд осмотрим, ладно. Просто так, ведь интересно, как люди живут.
Девочка, заслушавшись лепетом отца, успокоилась, только носом шмыгать продолжала.
- Вот и умница, - говорил мужчина, поднимаясь по лестнице, - Вот посмотри, какой рисунок от спичек на потолке. Это плохие мальчишки жгут спички и к потолку приклеивают их, а потом такие рисунки остаются. Твой папа так никогда не делал, ведь это нехорошо. Вот и молодец, зайка моя маленькая, - поднявшись на лестничную площадку второго этажа, - Смотри какая дверь красивая, кожей обита. Не настоящей, а дерматином. И гвоздики набиты так, что рисунок получается. Сейчас таких дверей не много. Вот раньше было много, - поднимаясь на третий этаж, - Раньше люди любили двери украшать, а сейчас люди металлические двери ставят, как вот эта. Смотри какая. Не очень красивая, правда…
Девочка повернула голову влево, куда указывал дрожащей рукой отец. Да и голос его подрагивал.
- …Смотри, как солнышко сквозь стекло проникает внутрь, красиво, правда, - поднимаясь выше, - Это лучи, а в них пылинки танцуют. Ля-ляляля-ля-ляляля-ля-ляляляля. Улыбается, девочка моя смышлёная, - оказавшись на четвёртом этаже, осматривая площадку, - Вот и пришли, почти. Сейчас на самый последний этаж поднимемся, на пятый. Не устала ходить, а? Шучу, зайка, - он попытался улыбнуться, но только глаза сощурил, - Ля-ля-ля, где же ты, Маша? – он стоял на лестничной площадке пятого этажа.
Слева металлическая лестница на крышу. Мужчина поднял голову вверх. Люк заперт навесным замком.
Продолжая лепетать, мужчина спустился вниз. Вкус ржавчины во рту стал ощутимее. Руки дрожали, хотя он пытался успокоиться. Спускаясь со второго этажа, он запнулся, но удержал равновесие. Он даже смог улыбнуться. Ради ребёнка. Девочка крутила головкой в разные стороны, внимательно слушая слова папы. Только подспудно маленькой Верочке чего-то не хватало, а точнее кого-то.
- Вот и спустились, - ступив на площадку первого этажа, - Пойдём на улицу, там же коляска у нас…
А может и Маша там, подумал он, может, мы разминулись каким-то образом.
Мужчина начал спускаться к выходу из подъезда.
- Слышишь, на улице птички поют, - говорил он, - Птички поют. Чик, чирик, чик, чирик.
Он наступил на что-то твёрдое, хрустнувшее под его ногой. Посмотрел вниз, убрав ногу с разбитого вдребезги сотового телефона. Достаточно было взгляда, чтобы узнать мобильный жены. Как-то он его пропустил, заходя в подъезд.
- Птички-синички, а ещё бывают птички-воробьи, - продолжал говорить мужчина, хотя голову его будто обхватил стальной обруч.
В висках сдавило, во рту усилился вкус ржавчины. Он присел на корточки, протянув дрожащую руку к осколкам телефона, и тут заметил бурые пятна на бетоне. Небольшие такие.
- У птичек всё хорошо, - сказал он.
Мужчина коснулся подсохшего пятна, размером с пять рублей. Палец не испачкался в крови, хотя это была она.
- И воробуш, - он запнулся, сглотнул, - И воробушки весело поют: чик-чи-рик.
3.
Мужчина поднял разбитый телефон, встал с корточек, прижимая ребёнка к груди. Девочка угукнула, смазав ладошкой отца по подбородку.
- Пойдём отсюда, - прошептал тот, выходя из подъезда.
По пути он спрятал телефон в карман брюк. Он с надеждой посмотрел в ту сторону, где оставил коляску. Жены там не было. У качели одиноко стояла коляска, на одной из ручек которой сидел воробей. Птичка нахохлилась, словно на улице стояла зима. Глаза бусинки блестели. Чирикнув, птаха вспорхнула и была такова. А мужчина вспомнил о прочитанном когда-то научно-фантастическом романе, точнее о том, что «воробьи являются проводниками из мира живых в мир мёртвых».
- Чушь, - выдохнул мужчина, шагая к коляске.
Девочка, видимо, подумала, что отец обращается к ней. Она угукнула и прикоснулась крошечными пальчиками к подбородку родителя.
- Сейчас мы поедем домой, - сказал мужчина, усаживая девочку в коляску, - Сейчас поедем домой…
Он хотел сказать, что мама может быть там, но запнулся. Его подмывало ещё раз обойти подъезд. Ведь там, на сером бетоне были следы крови. Пусть мало, но…Телефон разбит, а жена им очень дорожила. Она долго уговаривала мужа купить ей мобильный. Добровольно она бы с ним не рассталась.
Мужчина усадил дочку в коляску, выпрямился. Он бросил взгляд через плечо на открытый подъезд. Не могли же Машу украсть прямо там, но и испариться она не могла.
Мужчина нагнулся к дочке.
- Зайка, давай ещё погуляем по подъезду, посмотрим на двери, - сказал он, - В звонки позвоним, а?
Не успел ребёнок угукнуть в ответ, как позади мужчины раздался окрик:
- Николай!
Сердце мужчины забилось сильнее. Он резко развернулся, ожидая увидеть жену и понимая, что это…
- Ольга Ивановна, - выдохнул он.
- Николай, здравствуй, - приветствовала его женщина лет сорока пяти.
Волосы её были окрашены в каштановый цвет, но местами, словно драгоценные жилы в каменной породе, блестела седина. На подбородке женщины расположилась толи родинка толи бородавка размером со спичечную головку, из которой торчал короткий волосок. Нос Ольги Ивановны был острым, а потому казался длиннее, чем был на самом деле. Из-за носа в студенческие годы женщину дразнили «Старухой Шапокляк».
- Николай, какая Верочка большая, - пролепетала женщина, останавливаясь рядом с коляской, - А Маша где?
- Маша пошла в магазин, - соврал мужчина, поднимая дочь вверх, прижимая к груди.
Девочка, испугавшись незнакомого человека, притихла.
- А как мама? Вы с ней живёте, да?
- Да, мы живём с мамой, - ответил Николай, - Она сейчас со зрением мучается, получила инвалидность и собирается прекратить работать.
- Ой-ё-ёй, - выдохнула Ольга Ивановна, сочувственно закачав головой, - Как же она будет, тяжело ведь.
- Ничего, она держится, - соврал Николай.
Он не собирался посвящать старую знакомую матери в то, что та постоянно жалуется, придирается к Маше, к нему, а иногда даже к маленькой Верочке.
- Ладно, Николай, - махнула рукой Ольга Ивановна, - Я должна торопиться, у меня встреча с сестрой. А ты маме привет передавай, пусть позвонит, если что.
- Обязательно, - ответил мужчина, кивнув.
Когда Ольга Ивановна удалилась, завернув за угол одного из домов, мужчина зашагал к подъезду, толкая перед собой коляску.
- Мы ещё побродим там, - сказал он дочери, - В звонки будем звонить, будет весело.
4.
4.
Николай с ребёнком на руках вошёл в подъезд. Коляску он закатил во внутрь, закрыв за собой дверь.
- Всё хорошо, девочка моя, - шепнул он на ухо дочери, а та в ответ моргнула.
Мужчина сделал два шага вперёд, посмотрел налево. На двери в подвал замок. Он дёрнул ручку, на всякий случай. Дверь не поддалась. Тогда Николай поднялся на площадку первого этажа.
Он нажал на кнопку первого звонка. Громкая трель, за которой не последовало никаких звуков. Квартира была пуста. То же во второй и третьей.
Он поднялся на второй этаж.
- Послушаем, как колокольчики звонят, - сказал он дочери.
Та беззвучно открыла рот, смазав отца крошечной ладошкой по подбородку. Николай погрозил ей пальцем и, через силу, улыбнулся. Он посмотрел вверх и влево. Сквозь треснувшее стекло окна, расположенного между вторым и третьим этажом, проникали солнечные лучи. Казалось, что их можно потрогать и ощутить, такими фактурными они выглядели. В свете танцевали пылинки. Николаю это напомнило рисунки к библейским притчам. Там так же солнце пробивается сквозь варево облаков, будто мечи протыкают вату. Мужчина зажмурился и подошёл к первой двери.
Он позвонил и услышал: «Сейчас»!
- Вот видишь, - обратился он к дочери, - Тут кто-то есть.
Ожидая, пока отворят, Николай подумал, что разговаривает с дочерью, словно со стороны. Вот она у него на руках и не у него вовсе. А он, это стоящий рядом человек, наблюдающий за разыгрывающейся драмой…
- Кто там? – прервал ход его мыслей женский голос.
- Здравствуйте, извините, - он пытался подобрать нужные слова, - Меня зовут Николай…
- А что это у вас малютка на руках делает? – перебила женщина.
Она посмотрела в глазок и удивилась.
- Это моя дочь, - объяснил мужчина, - А я хотел спросить…Понимаете, моя жена вошла в ваш подъезд минут тридцать назад и не вышла. Я обошёл подъезд, но её не нашёл…
- Что вы говорите?!
- Да…
- А почему вы не вызовите милицию? – с недоверием в голосе.
- У меня нет с собой телефона, я его дома оставил, - ответил Николай, посмотрев на дочь.
Девочка внимательно прислушивалась к разговору. При этом она не понимала, кто отвечает папе.
- Давайте я позвоню, - предложила женщина.
- Позвоните, - согласился Николай, ощущая привкус ржавчины во рту.
- А как ваша фамилия, чтобы я могла сказать? – спросила женщина, - Знаете, они же потом могут меня обвинить в баловстве.
- Понимаю, - качнув дочь на руках, - Фамилия моя Потапов. Николай Потапов, а жену Мария зва…
Он хотел сказать «звали». Осознал, замолчал и поправился:
- Мария зовут, - вздохнув, - Сейчас у неё тоже фамилия Потапова, а так была Иванова.
- Редкие у вас фамилии, - саркастически заметила женщина, - Вы пока тут постойте, а я позвоню.
- Я в соседние квартиры позвоню пока.
- А зачем? – удивилась женщина.
- Хочу проверить, - ответил мужчина, - Может, кто слышал шум или ещё что.
- Как знаете, только с лестничной площадки не уходите.
Николай услышал, как женщина за дверь зашагала к телефону. Он посмотрел на дочь, сказав:
- Может, зря я так? Может, мама уже дома?
Ребёнок неопределённо мотнула головой и снова смазала отца по подбородку, пнув ножкой в живот.
Николай позвонил в среднюю дверь. Он ждал ответа, когда услышал справа звук отпираемых замков. Он повернул голову и увидел открывающуюся дверь. Из-за неё выглянула женщина. Та самая, которая милицию вызвать пообещала.
- Эй, - позвала она, найдя взглядом Николая, - Быстрее сюда идите!
Он зашагал к ней.
- Они спрашивают, откуда у меня сведения, вот и решила вас пригласить, сами объясните, - объяснила она, пропуская мужчину с ребёнком в квартиру, - Вон телефон.
Николай взял трубку, удобнее перехватив дочь левой рукой.
- Здравствуйте, - сказал он.
- Милиция, четвёртый, - ответил ему хриплый голос, - Что там у вас случилось?
- моя жена вошла в подъезд, а оттуда так и не вышла, - объяснил Николай, - Я обошёл весь подъезд, но её не нашёл, только разбитый сотовый телефон и следы крови…
Охнула стоящая в метре хозяйка квартиры.
- Почему вы решили, что там кровь? – спросил дежурный милиционер.
- Похоже…
- У вас специальное образование, вы врач?
- Нет.
- Тогда это могла и не быть кровь, верно? А много её?
- Нет, несколько засохших капель, - ответил Николай, посмотрев на округлившую глаза хозяйку квартиры.
- А как долго вашей жены не было?
- Минут десять.
- И кровь успела засохнуть, - вздохнул, - А мобильный телефон как разбит?
- Вдребезги разбит, - ответил Николай, чувствуя, как начинает ворочаться дочь на руке.
- Знаете, а ваша жена могла выйти так, что вы бы не заметили…
- Как?
- Вы отвернулись, а она выскочила из подъезда, - ответил хриплый голос, - Или через крышу. Или через подвал, в крайнем случае.
- Крыша и подвал заперты, а с выхода из подъезда я глаз не сводил, да и зачем ей уходить, оставив меня с ребёнком?
- Вы с ребёнком?
- Слушайте, вы приедете или нет?
Последовала пауза, вздох со стороны милиционера. Николай закусил губу.
- Приносите заявление о пропаже жены через трое суток, - ответил хриплый, - Таковы правила, уж извините.
- А быстрее никак нельзя?
- Может, она всё-таки незаметно для вас вышла из подъезда, вздохнул хриплый.
- Понятно.
Николай бросил трубку на рычаг. Он вспомнил, что находится не у себя дома, только услышав окрик женщины:
- Аккуратнее!
- Ой, - посмотрев на неё, - Извините. Они сказали, что не приедут.
- Вот так всегда, - сочувственно закивала женщина, отчего кудри на её голове запрыгали пружинками.
- Я пойду, поспрашиваю у соседей, - повернув к выходу из квартиры, - Вдруг кто шум слышал.
- Попробуйте, - кивнула женщина, - Я лично, ничего не слышала.
- Спасибо за помощь, - поблагодарил мужчина и вышел на лестничную площадку.
За ним закрылась дверь.
- Зачем ей убегать? – прошептал Николай, представляя, как Маша юркнула из подъезда и скрылась за углом дома.
Он обошёл все квартиры. В пяти были хозяева, но никто ничего не слышал. А один тип, открывший дверь, вообще хмыкнул и будто выплюнул:
- Может она от тебя того, сбежала.
И только ребёнок на руках удержал Николая от соблазна дать типу по лицу.
Спустившись вниз, выкатив коляску, посадив туда дочь, мужчина вздохнул. Он посмотрел на раскрытую ладонь. Пальцы дрожали. Привкус ржавчины во рту стал слабее.
- Поедем домой, - сказал Николай, наклонившись к ребёнку, - Может, мама уже там.
Глава №2.
Ночь без груди.
1.
Николай поднял на третий этаж коляску, в которой дремала разморённая дочь. Он позвонил в дверь, надеясь услышать быстрые шаги. Услышав их, он понял бы, что Маша дома. Он ждал, но из-за двери донеслось шарканье и голос матери:
- Иду, иду.
Николай подкачал коляску, но девочка широко открыла глазки и потянула ручки к двери.
- Ба, - выдохнула она.
- Да, это бабушка, - сказал мужчина.
- Иду, - повторила его мать, открывая.
- Привет, - приветствовал он женщину, распахнувшую дверь.
- Давно не виделись, - бросила та, ища кого-то подслеповатым взглядом, - А где твоя супруга?
Николая вкатил коляску в прихожую, затворил дверь. Матери пришлось попятиться назад. Она скрестила руки на груди, ожидая ответа. Мужчина запер замки, посмотрел на дочь.
- Я не знаю, где Маша, - ответил он, - Она исчезла.
Понимая, что его движения беспорядочны, Николай нагнулся к дочери, потом отпрянул, потом принялся снимать обувь при помощи ног, наступив на задники.
- Не дёргайся, - сказала мать, - Что значит исчезла?
Он рассказал ей обо всём, доставая дочь из коляски, раздевая девочку.
- Ничего не понимаю, - выдохнула женщина, - Как ты её просмотрел…
- Почему просмотрел?! – вспыхнул Николай, напугав ребёнка.
Девочка выпятила нижнюю губу, готовая заплакать.
- Смотри, Верочка, птичка, - отвлёк мужчина ребёнка, ткнув пальцем в потолок, - Птичка песенки поёт и всё семечки грызёт…
- Кому она звонила? – вставила мать, шаркая к стационарному телефону.
- Подруге, - проходя следом, - Наталье.
- Раздень внучку, дома духота несусветная, - распорядилась мать, - Пусть по полу поползает.
- Она сейчас есть должна, - сказал Николай.
Он стянул с дочери нижнее белью, снимая подгузник. Мать его подошла к телефонному аппарату.
- Сам позвонишь подруге, - сказала она, - Спроси, о чём говорили, может, она что слышала.
Мужчина кивнул, опустил дочь на ковёр. Он подошёл к телефону, его мать направилась к дивану.
- Пригляди за Верочкой, - попросил он.
- Ха, пригляди, - усмехнулась мать, - Я же слепа…
- Мама, не нужно этого, не нужно прибедняться, мне и так плохо, - вспыхнул Николай, растопырив пальцы и взмахивая ладонями, - Моя жена пропала, я не знаю, что делать, что предпринять, а моя мать юродствует. Ты не слепая, не слепая! Сколько можно жаловаться на то, чего нет!
Женщина шагнула к сыну, выкинула руку вперёд и отвесила ему звонкую пощёчину.
- Замолчи! - рявкнула она, глядя на схватившегося за щеку Николая.
Он следил, как мать подошла к сидящей на полу девочке и присела на корточки.
- Во что будем играть, зайка? – спросила женщина, потрепав внучку по головке.
Та улыбнулась и поползла в сторону телевизора.
- Поиграем в кошечку, - сухо улыбнулась женщина, зашаркав за ребёнком.
Николай снял трубку с телефона. Он пытался вспомнить номер Натальи, но…Тогда он взял записную книжку с полки и открыл внутреннюю сторону обложки. В верхнем правом углу карандашом был записан телефон. Мужчина набрал его, прокрутив диск.
- Ах, какая кошечка маленькая ползёт, - говорила мать, - Сейчас бабушка приготовит кошечке кашку, пойдём.
Женщина нагнулась и подняла ребёнка с ковра. Та пискнула, но выкручиваться не стала.
- Сварю ей кашу и перетру, а то плакать начнёт скоро, груди-то нет, - сказала женщина, обращаясь к Николаю.
- Спасибо, - ответил он, - Я сейчас позвоню и займусь Верочкой.
В трубке раздался молодой голос:
- Алло, здравствуйте.
- Здравствуйте, можно с Натальей поговорить? – ответил Николай.
- Это я.
- Здравствуй…йте, это Николай, муж Маши, - он вздохнул, - Николай Потапов.
- Узнала, узнала, - ответила Наталья, - Чем обязана?
- Наташа, тебе Маша звонила недавно?
- Да, час назад, наверное. А что произошло?
- Ничего, просто я её никак не могу найти, - подбирая слова, - Она пропала, а телефон её разбитый я нашёл на улице…
- Как разбитый? Она же с него звонила?
- Да, я знаю, поэтому и набрал тебя, - сказал Николай, - Наташа, ты когда с Машей говорила, ничего не заподозрила?
- Знаешь, мы сейчас редко общаемся, почти никогда, поэтому сам звонок был неожиданным. Он как бы выбивался из графика. То есть я себе график придумала такой. Машка мне сама звонит раз в месяц, а тут второй раз за неделю. Это странно, если учитывать сложившуюся тенденцию…
- О чём вы разговаривали?
- Она просто спросила, как мои дела, - ответила Наталья, - Я потом спросила, как у вас, вот и всё.
- Всё?
- Да, всё. Она пожелала мне всего хорошего, я ей того же, вот и поговорили. А куда она пропала?
- Если бы я знал, куда она пропала, то не звонил бы тебе, - ответил мужчина.
Внезапно он почувствовал ненависть к Наталье. Живёт в своё удовольствие, а ещё упрекает его жену в том, что та редко звонит.
- Слушай, - сказал он, - У меня дочь плачет, я побегу.
- Пока, - равнодушно ответила она и положила трубку.
2.
Николай вошёл на кухню, где его полуслепая мать стояла над сидящей на полу Верочкой. На плите грелась кастрюля.
- Молока не было, я на воде решила сварить, - сказала мать.
- Давай я схожу за молоком, - засобирался мужчина, - Молоко же лучше.
- Тогда лучше купи питание детское для грудных детей, - ответила женщина, - Боюсь, трудно будет накормить девочку кашей, даже сильно перетёртой.
- Конечно, куплю питание, - закивал Николай, - Я быстро.
Он прошёл в прихожую, натянул обувь и, повернувшись к кухне, спросил:
- Мам, как мне быть?
Во рту опять ржавый привкус.
- Сейчас нужно о ребёнке подумать, - ответила женщина, - Думай о ребёнке, а остальное после.
Он неопределённо мотнул головой и открыл дверь, вышел в подъезд. Из квартиры слышался голос матери. Та лепетала с ребёнком, если можно назвать лепетом сухие фразы, будто механические. Николай поёжился. Его всегда коробила манера матери быть суровой. Он даже жалел Машу, которой приходилось общаться со свекровью большую часть времени. Может, подумал он, может, она из-за… Закончить мысль он не успел.
Он ступил на лестницу, взялся за перила и… Внезапно голову окутал туман, в глазах потемнело. На внутренней стороне закрывшихся век полыхнули красные огни, словно на подсвеченный экран кто-то брызнул неестественно яркую кровь. Николай сильнее сжал ладонью перила, чтобы не упасть. Он ощущал, как заваливается вперёд. Он согнул ноги, ударившись о бетон коленями. Лицо его ударилось о перила. Он застонал, еле-еле приоткрыв глаза. Силы, казалось, покинули его. Что со мной, подумал мужчина, я не владею своим телом, своей душой. Николай кое-как уселся на задницу, продолжая стискивать перила. Туман в голове начал рассеиваться и скоро сошёл на нет. Красные блики исчезли.
Мужчина посмотрел на потолок и глубоко вздохнул. Не первый раз с ним такое. Как правило, это настигало его перед сном, словно прелюдия к отдыху. Но сегодня это произошло второй раз. И второй раз в самом неподходящем месте.
- Что со мной, - выдохнул Николай, поднимаясь.
Он вспомнил, что это состояние настигло его после того, как Маша вошла в злосчастный подъезд. Только он забыл об этом.
Потирая большими пальцами виски, мужчина спускался по лестнице. Неужели я терял сознание прямо на улице, сидя на качелях, подумал он, моргнув.
Он толкнул дверь подъезда и вышел на улицу. Спустился с крыльца и мимо него пронёсся голубь, следом за которым спикировала ворона. Мужчина отпрыгнул назад. Голубь «нырнул» в кусты акации, ворона спланировала дальше, взвившись вверх. Николай наблюдал за происходящим, ощущая, как учащённо забилось его сердце. Голубь выбрался из акации и взлетел. Тут же раздалось гортанное карканье. Чёрная птица охотилась на сизого голубя.
Николай поспешил к магазину, стараясь отогнать неприятные ассоциации. Словно небо показывало ему, что произошло с Машей.
- Нужно думать о ребёнке, - прошептал мужчина, заворачивая за угол.
Он вошёл в магазин, но на полках с детским питанием стояли только каши быстрого приготовления. Николай не знал, стоит ли брать, с молоком или без, с добавками фруктов, из какой крупы. Он взял коробку с кукурузной безмолочной кашей. На обратной стенке было написано, что кукурузу вводят в прикорм с 11 месячного возраста. Значит можно, решил он. Потом засомневался. Господи, подумал он, глядя вверх на люминесцентные лампы, я ничего не знаю о ребёнке, о своём доме, я всё время на работе. Маша сама вела хозяйство, мать ей помогала, а он даже не ходил в магазин за продуктами. Ну, иногда покупал жене шоколадки.
Николай схватил с полки коробку с молочной овсяной кашей без всяких добавок. Он оплатил покупку на кассе. На всякий случай, думал он.
Потом он поспешил в аптеку, благо, что та располагалась метрах в двадцати от магазина. Там он попросил у фармацевта самое хорошее питание для грудного ребёнка.
- Мы хотим отучить от груди, - объяснил он, - Но думаем давать искусственное молоко.
- Возьмите вот это, - посоветовала женщина в белом халате, показывая самую дорогую коробку.
Николай достал деньги, пересчитал.
- Беру, - кивнул он, протягивая наличные.
Ему показалось, что он слышит, как плачет ребёнок. Он оглянулся. Детей рядом не было. Это тормоза проезжавшего по трассе автомобиля взвизгнули. Тем временем Николаю отдали сдачу и коробку с питанием. Мужчина поблагодарил фармацевта и поспешил домой.
Подходя к подъезду, он увидел лежащего на крыльце заклёванного голубя. Головка птицы напоминала перепачканную бордовой краской мочалку. Накатила тошнота. Николай поторопился скрыться в подъезде, прикрывая глаза ладонью.
3.
- Купил? – спросила мать с порога.
- Да, - кивнул Николай, - Кашу и питание, чтобы всё было.
Он вошёл в квартиру, протягивая матери покупки. Та схватила коробки и поспешила на кухню, на полу которой сидела Верочка. Девочка пыталась подняться, держась за ножку стола.
- Осторожнее, малышка, - попросила бабушка, поставив коробки, - Сейчас разведу тебе поесть.
- Я переоденусь, - сказал мужчина, проходя в комнату, где они жили втроём с женой и дочерью.
Он снял запылившуюся верхнюю одежду. Сминая рубашку, заметил какие-то пятна на рукавах. На тёмной ткани они были почти незаметны. Он погладил подушечками пальцев. Ткань в пятнах была более жёсткой. Словно сквозняк, в голове пронеслось нечто, похожее на кровавую ленту. Будто глаза на миг закрылись, а на внутренней стороне век полыхнуло.
Мужчина мотнул головой и послюнявил указательный палец. Он попробовал размять одно из пятен. Кожа стала тёмно-красной.
- Ты куда пропал!? – закричала мать на кухне.
- Иду! – ответил он, скомкав рубашку.
Мужчина быстро оделся в домашнюю футболку, шорты. Грязную одежду он отнёс в ванную, где бросил в корзину из пластика.
- Быстрее, а то я не управляюсь, - подгоняла мать, - Внучка пытается встать на ножки.
- Это хорошо, - намыливая руки, смывая след от пятна с пальца.
- Только это осложняет приготовление смеси, - ворчала мать, - Кашу ты зря такую купил, только деньги потратил.
- А какую надо было? – вытирая руки.
- Овсяную точно не нужно, я такую сама сварю, - ответила мать.
Николай вошёл на кухню. Дочка повернула голову к отцу, заулыбалась. Девочка открыла ротик и сказала:
- Па.
- Ты слышала? – обрадовался Николай, опускаясь на корточки.
- Слышала, - ответила мать, стоящая у плиты, - Идите в зал, а я пока тут всё приготовлю. Сегодня у нас будет тяжёлая ночь, - она вздохнула, - Может, она к матери поехала? Может, с той плохо стало?
- И даже не предупредила? – возмутился Николай.
Он любил жену и воспринимал всякий намёк на плохие качества той, как личное оскорбление.
- Они с матерью толком не общались последнее время, ты же знаешь, - ответил он, остыв.
- Знаю, - буркнула мать, которая не скрывала своего недовольства тем, что невестка мало общается с матерью, живущей в деревне.
Николай поднял дочь на руки, посмотрел на склонившуюся над кастрюлей женщину.
- Её мать алкашка, растила Машу без отца, та кучу отчимов перевидала, - он глубоко вдохнул, - Думаешь, ей легко было жить с такой матерью? Думаешь, она должна мечтать увидеть такую мать?
- Я думаю, что приключись с её матерью - алкашкой беда, она должна поехать к ней, - буркнула женщина, - И это говорит о её хорошей стороне, Коленька.
Мужчина подкачал на руках дочь, вздохнул. Он посмотрел на лампу и сказал:
- Вряд ли она сорвалась в деревню, никого не предупредив, бросив дочь…
- И бросив тебя, - перебила мать, поворачиваясь лицом к сыну.
- И меня, - кивнул он, подкачав дочь на руке.
- Может, она так решила отучить внучку от груди? – не унималась женщина.
- И просто сбежала, да? – ощущая злость на мать, - Давай последуем твоему совету, а именно, будем думать о ребёнке, - сказал он, выходя из кухни.
- Я тоже волнуюсь, - бросила женщина вдогонку, придав голосу плаксивые нотки.
Словно маленький ребёнок, которому нужно показать раскаяние, которое он не испытывает, подумал Николай.
- Сейчас кушать будем, малыш, - прошептал мужчина, погладив дочь по головке, - Давай пока походим.
4.
Николай водил дочку по комнате, служившей семье и залом и спальным местом для его матери. Около пяти минут, девочка терпеливо переставляла ножки, потом начала хныкать, а потом словно прорвало водопроводную трубу.
- Верочка, не плачь, - попросил Николай, взяв ребёнка на руки.
Девочка не успокоилась.
Тогда мужчина принялся качать её, кружить, подбрасывать. Не помогло. Верочка плакала.
- Пойдём, покормим её, - сказала мать, заглянувшая в комнату.
Николай с дочкой на руках прошёл на кухню.
- Давай её мне, - велела мать.
Мужчина протянул ребёнка, ощутив спиной жар, идущий от остывающей плиты.
- Достань бутылочку, проверь, остыло ли молоко, - распорядилась мать, кивнув в сторону раковины.
Николай поднял бутылочку из ковшика с холодной водой.
- Как проверить? – спросил он, ощущая под пальцами тёплое стекло, - На ощупь не холодное.
- На ладонь капни, - пояснила мать, качая плачущего ребёнка, - На тыльную сторону ладони капни, - пояснила она, недовольно, - Должно быть не горячо и не холодно, температура тела, словно из груди, понятно.
- Понятно, - ответил Николай.
Он выдавил из соски каплю на участок кожи между большим и указательным пальцами.
- Нормально, - констатировал он, протягивая бутылочку матери.
- На, внученька, - прошептала женщина, поднося соску к влажным губам ребёнка, - Покушай.
Девочка взяла соску в рот, сделала несколько попыток, потом отвернулась и зарыдала пуще прежнего.
- Дырочка, наверное, маленькая, - решила её бабушка.
Николай взял бутылочку из рук матери, нашёл нож и расковырял отверстие в силиконовом наконечнике.
- Попробуй, - сказал он, возвращая бутылочку матери.
Та поднесла соску к губам девочки. Верочка обхватила стеклянное горлышко крохотными ладошками. Она прикрыла глаза, видимо, от удовольствия.
- Вроде, кушает, - выдохнула мать, посмотрев на Николая, - Хорошо, если ночью питанием обойдётся.
- Хорошо, - эхом повторил мужчина, проведя ладонью по лбу.
Дочка посмотрела на него, продолжая тянуть молочное питание. В этот момент в зале зазвонил телефон. Николай сорвался с места и поспешил на звук. Он схватил трубку и выдохнул:
- Да?
- Алло, - прохрипело в ответ, - Николая можно?
- Это я, Олег, - сказал мужчина, разочарованно посмотрев на появившуюся в прихожей мать с Верочкой на руках.
- Вот ещё, - хмыкнул в ответ поддатый голос, - Олег, это я.
- А я Николай…
- Я шучу, не понятно, что ли? Ясно, что ты Николай. Чем занимаешься? – спросил Олег и, не дожидаясь ответа, - Почему сотовый не берёшь?
- Я забыл про него, - ответил Николай, - Лежит в комнате на полке отключенный…
- А у Маши тоже отключен? Я ей пытался дозвониться.
- Маша, - Николай замялся, - Да, у неё тоже отключен.
- Понятно, - икнул Олег, - А я хотел тебя на пиво пригласить, с рыбой, конечно, я сушёной.
- Извини, не могу, - ответил Николай, глядя, как мать с Верочкой на руках уходи на кухню.
- А что такого, а? Жена не пускает? Так я поэтому хотел с ней первой поговорить, чтобы тебя отпросить, - затрещал поддатый Олег, - Позови-ка её. Позови! Ты мужик и имеешь законное право отдохнуть после трудовой недели, ведь так? Позови Машу, я ей всё объясню.
- Не могу я никого позвать, не буду, понятно, - зашептал Николай, прижав трубку к губам, - Я просто не могу идти сейчас к тебе пить пиво…
- Если это из-за моей жены, то не боись, я её спровадил. В театр с подружкой отправил, - Олег пьяно гоготнул, - Не, с её подружкой. Дурак я, что ли, со своей подружкой её отправлять, - опять гоготнул, - А ты чего не смеёшься, я же шучу?
- Мне не до смеха, - ответил Николай, услышав, как мать лопочет с Верочкой.
- О, да ты совсем испортился, - выдохнул Олег, - Скоро на улице здороваться перестанешь…
- Олег, - не выдержал Николай, - Моя жена пропала, понятно тебе. Она вошла в подъезд позвонить и пропала, а я и моя мать пытаемся накормить ребёнка. Мне не до пива, ясно…
- Прямо, как в фильме об одном мужике, - перебил Олег, - Там мужик один, он жену потерял, даже полицию вызвал. Они искали и не нашли, а он, мужик тот, сам ничего не помнит. Он весь фильм её ждал, не спал, а потом понял, что сам её грохнул, ну, жену свою. Отравил, а потом покрошил мелко и в раковину с унитазом спустил. Фильм так себе, я чуть не уснул. Мутный фильм. Хорошо, что его моя не видела. Она давно подозревает, будто я её со свету сжить хочу, а мне оно нужно. Ты же меня, Колян, знаешь. Я выпить могу, но мухи не обижу, даже по пьянее. Колян? – Олег кашлянул, - Слушай, а ты серьёзно про Машку? Ну, что она пропала куда-то?
- Серьёзно, - выдавил из себя мужчина, ощущая лёгкость в коленях.
- И давно она пропала-то?
- Несколько часов назад, - ответил Николай, - Ничего, если я сейчас трубку повешу, а?
- Вешай, только не обижайся, - выдохнул Олег, - Я подумал сперва, что ты шутишь…
- Пока, - и Николай положил трубку на рычаг.
Он посмотрел на потолок, в глазах потемнело. Тогда он опустился на корточки, потом сел на пол.
- Наговорились, что ли? – позвала мать с кухни.
А он не мог найти в себе силы подняться. Сидел и пялился на хлебную крошку, откуда-то взявшуюся на полу.
5.
Николай смог прилечь спать только в час ночи. До этого времени он укладывал дочь. Вначале качал девочку на руках, потом попытался переложить в кроватку, но она проснулась. Мать пришла на помощь и посоветовала катать Верочку в коляске.
- И бутылочку ей можно дать, - сказала женщина, - Я сейчас молоко разведу.
Мужчина положил плачущего ребёнка в коляску. Он специально потряхивал ту, чтобы разморить дочь.
Подошла мать и протянула бутылочку со словами:
- Она ведь привыкла сосать перед тем, как заснуть, вот и беснуется.
- У Маши так просто всё выходило, - выдохнул мужчина, поднося соску к губам ребёнка.
Девочка взяла ладошками горлышко и принялась потягивать молоко. Вроде успокоилась.
Николай перестал трясти коляску. Он боялся, что дочь поперхнётся.
- Давай я её уложу, - предложила мать, - Ты же устал с работы, да и вся эта ситуация…Ведь устал.
- Мам, спасибо, но я хочу попробовать самостоятельно, - ответил Николай, - И так дочери не видел, даже чем кормить не знаю.
- Кого ты наказать пытаешься, сынок, - не унималась женщина, глядя на насасывающую молоко внучку.
- Я просто хочу уложить её спать, вот и всё, мама, - как отрезал.
Женщина ушла к себе, включив телевизор в пол звука. Николай стал осторожно подкачивать коляску. Бутылочка была наполовину пустой, когда ребёнок разжал ладошки. Тогда мужчина убрал бутылочку и принялся качать дочку сильнее.
Убедившись, что Верочка спит, Николай попытался переложить её в кроватку. Только он подсунул под крошечное тельце руку, как ребёнок заплакал.
В комнату вошла мать. Вошла, шаркая ногами в тапочках.
- Не уснула, - прошептала она.
А Николай готов был сорваться на неё, закричать, чтобы не лезла, чтобы скрылась и не показывалась со своей жалостью и советами. Но он сжал губы, прикрыв на секунду глаза. Он оставил дочь в покое, продолжив качать коляску.
- Она спит, мама, уже спит, - ответил он, не поворачивая головы.
Женщина исчезла так же тихо, как появилась. А Николай попытался петь, тихо-тихо. Он пел какую-то детскую песенку, всем знакомую, но такую далёкую. Далёкую, потому что из детства. Когда взрослый, вспоминаешь такие лишь во время детских праздников, если есть дети. Вот и у него в голове она всплыла неожиданно, будто рыбина с морской глубины, давно ждавшая шанса напомнить о себе. Николай пел в пол голоса, глядя, как тени ложатся на лицо его дочери. С каждым движением коляски сумрачные мазки перебегали с одного места на другое. С правой щеки на левую, со лба на губы. То чёрное пятно покрывало всё лицо ребёнка, то лишь часть. В углах комнаты тени обосновались капитально. Они, казалось, густели, насыщаясь пением мужчины и его страхом. Правда, страх его был скорее подсознательным. Страх засел в голове Николая словами, брошенными пьяным другом: «Он весь фильм её ждал, не спал, а потом понял, что сам её грохнул, ну, жену свою. Отравил, а потом покрошил мелко и в раковину с унитазом спустил». Но Николай не осознавал, что подспудно боится слов друга. Он пел песенку дочери, ощущая тяжесть в веках, сухость во рту. Он пел, хотя ребёнок уснул минут двадцать назад.
В час ночи Николай прилёг на кровать, не разбирая её. Он лёг на спину, потом на живот. Он ворочался, пытаясь прогнать страшные мысли о том, где сейчас может быть Маша. Он пытался понять, как на его месте поступил бы настоящий мужчина или, хотя бы, настоящая женщина, в случае исчезновения её мужа или ребёнка?
Что он может? Оставить дочь на попечение матери, побежать в милицию, побежать в тот подъезд? Где искать? С чего начать? Почему Маша исчезла? Могла ли она самостоятельно уйти? В этот вариант он не верил. Тогда что? «Он весь фильм её ждал, не спал, а потом понял, что сам её грохнул, ну, жену свою. Отравил, а потом покрошил мелко и в раковину с унитазом спустил».
Николай свернулся в позу эмбриона. Он начал считать до ста. Дошёл до двадцати четырёх и бросил. Стал прислушиваться к дыханию дочери. Ему показалось, что она не дышит. Он испугался и, встав с кровати, нагнулся к коляске. Девочка дышала, только тихо и спокойно.
Тогда мужчина лёг на кровать, подогнув колени. Он засунул руки между ног. Вспомнил лицо Маши. Как она шумно дышит во время их слияния. Как её губы вытягиваются в широкую букву «О». Ему стало тепло, уютно. Он продолжил фантазировать, мысленно срывая с жены одежду. Разрывая ткань на клочки, обнажая её красивое тело. Вот он схватил её грудь, сжал так, что женщина вскрикнула и попыталась вырваться. Тогда он обхватил её руками, прижавшись своей грудью к её спине. Он почувствовал пахом её ягодицы. Они будто трепетали. Она сладко застонала, нагибаясь. Он разорвал на ней юбку, отбросил ткань в сторону. Она что-то сказала, но мужчина не разобрал. Он судорожно расстегивал пуговицы джинсов, ширинку. Попутно его руки гладили тело жены. Задержавшись на плечах, притянули её. Его губы коснулись её шеи, затылка, нежного участка за ухом. Она задрожала, царапнув его бёдра. Он укусил её за мочку уха, ощутив языком твердь жемчужины в серёжке. Его трясло, он нашарил лямки трусиков, разорвал их. Она нагнулась, касаясь его ягодицами. Он запустил пальцы в копну её волос, сжал их, потянул на себя так, что женщина застонала. Он приспустил семейные трусы. Одним толчком вошёл в женщину. Она вскрикнула, а тело мужчины прошибло электрической волной.
Так он и уснул.
За ночь девочка просыпалась пять раз. Он вставал, качал её на руках, потом в коляске. Пару раз в комнату входила заспанная мать. Она приносила с собой бутылочки молока. Девочка то брала соску, то бросала. Засыпала, снова начинала плакать. Николаю даже показалось, будто девочка звала маму. Но это было порождение его ослабленного «перекопанным» сном разума.
Окончательно Верочка проснулась в шесть утра. Николай еле поднялся. Сердце у него щемило, а голова была тяжёлой, окутанной туманом. Взяв на руки девочку, мужчина мечтал об одном, он мечтал лечь и никогда не просыпаться. А ещё он не мог понять, где сон, а где реальность. Вот у него на руках дочка, а где жена? Ведь она была тут, они занимались сексом. Он кончил несколько раз…
Вошла мать. Она выглядела бодрой, словно и не поднималась среди ночи.
- Давай я её покормлю, - сказала она, - Ты ляг выспись…
- Хорошо, что выходной, - выдохнул мужчина, передавая дочь матери.
Он упал на кровать лицом вниз, поджал ноги к подбородку и заснул.
Открыв глаза через два часа, ощущая боль в голове, он подумал, что должен проверить подвал того подъезда.
Глава №3.
Чьё-то тело.
1.
Николай вышел из комнаты. Он прислушался к тишине, заполнявшей квартиру. Заглянул во все комнаты. Матери и Верочки не было. Он прошёл на кухню. На столе лежал листок, придерживаемый сахарницей.
В записке от матери было сказано, что они на улице. Завтрак в сковороде на плите.
Николай включил конфорку, чтобы подогреть макароны в соусе. Сбавив огонь на минимум, мужчина прошёл в ванную. Он разделся, постирал перепачканные за ночь трусы, быстро принял душ. Шум в голове то проходил, то вспыхивал с новой силой. Пытаясь унять боль, Николай сжал волосы на затылке и легонько потянул их вверх.
Обтёршись, мужчина вернулся на кухню. Переложив макароны в тарелку, поставил блюдо на стол. Он замочил сковородку. После, Николай съел все макароны, убрал тарелку в мойку.
Он оделся, прихватив свой сотовый телефон. Натягивая обувь, включил его. Никаких звонков и сообщений ему не поступало.
Спрятав телефон в карман, мужчина покинул квартиру, захлопнув дверь.
Николай спустился во двор. Матери с ребёнком видно не было. Наверное, пошли гулять к фонтану, решил мужчина.
Он поспешил к злополучному подъезду. Голова болела. Несколько раз он споткнулся на ровном, казалось бы, месте.
Переходя дорогу,
Он поспешил к злополучному подъезду. Голова болела. Несколько раз он споткнулся на ровном, казалось бы, месте.
Переходя дорогу, Николай подумал, что стоит позвонить матери Маши. Но он не знал телефона женщины, да и был ли тот у деревенской пропойцы. Кажется, нет. А потом, потом он не верил в то, что Маша сорвалась к родительнице. Сорвалась, бросив его и дочку.
…Там мужик один, он жену потерял, даже полицию вызвал. Они искали и не нашли, а он, мужик тот, сам ничего не помнит. Он весь фильм её ждал, не спал, а потом понял…
Николай остановился, схватившись за голову. Он не хотел вспоминать слова друга. Он поморщился и зашагал вперёд ещё быстрее.
Вон тот дом. Вот он заворачивает за угол и видит открытую дверь треклятого подъезда.
Николай вошёл внутрь. Он посмотрел налево. Дверь в подвал так же заперта навесным замком. Мужчина сделал шаг и ощутил, как из ног уходит сила. Словно кости вынимают потихоньку.
Чтобы не упасть, Николай упёрся левой рукой в стену. Он глаз не сводил с замка, продетого в «ушки».
В подъезде было тихо. Словно и не жил в его квартирах никто. Только с улицы залётный ветер приносил обрывки звуков.
А что, если я действительно совершил это?
От возникшего в голове вопроса, колени Николая подогнулись. Он присел на корточки, не сводя взгляда с замка.
Но как я мог? В момент беспамятства? А что, если я болен. Я болен какой-нибудь страшной болезнью.
Николай сделал большой глоток воздуха, будто вынырнул из под воды.
Но зачем? Зачем мне делать это? Маша была мне отличной женой, лучшей подругой, я любил её… Ты вспоминаешь о Маше в прошедшем времени! Ты «любил», она «была»! Ты не веришь в то, что она жива?
Николай рывком поднялся с корточек. Он шагнул к двери в подвал и потянул на себя замок. Тот не поддался, но…
Мужчина присмотрелся. Одно «ушко», удерживающее замок и приделанное к двери было плохо прикручено.
Николай потянул сильнее, пытаясь вырвать расшатанные шурупы. Петля пошла вверх. Замок оказался бесполезен. Как дерево без корней, подумал Николай, как человек без цели и принципов.
- Ну, вот, - выдохнул мужчина, отодвигая петлю от двери.
В дереве, как огнестрельные раны на теле, виднелись дырочки от шурупов. Замок бестолково болтался в петле, прикрученной к откосу. Николай потянул на себя ручку. Из щели на него пахнуло гнилью и влагой.
2.
Мужчина осмотрел ступени, ведущие вниз. Перил у лестницы не было, с обеих сторон стены. Шероховатые такие, серые. Как налёт на языке, окружённом рядом гнилых зубов.
Николай встал на верхнюю ступень. Из дерева, понял он, ощутив характерную фактуру под ногой. Подошва будто пружинит.
Мужчина прикрыл за собой дверь. Сразу стало темно. Слабые лучи пробивались в щели позади него, да блёклое свечение виднелось внизу.
Осторожно мужчина начал спускаться. Под ногами пружинит подгнившее дерево. К сомну запахов примешалась ржавчина. Чем ниже, тем ощутимее.
Николай держался за стены, прислушиваясь к окружавшим его звукам. Откуда-то, кажется сверху, доносилась музыка. Точнее гул, порождаемой басом. Унца – унца – унца – унца. Снизу слышалось журчание. По трубам струилась вода.
Николай ступил на покрытую щебнём землю. Он зажмурился и открыл глаза. Слева начинался узкий коридор, зажатый бетонными стенами. Его через каждые три-четыре метра пересекали трубы. Трубы били разного размера. Толстые шли по щебню, а диаметром меньше тянулись под потолком. Бетонные стены, ограждавшие коридор, имели прямоугольные, как двери, проёмы. Имелись и круглые с квадратными, но меньшего размера. Видимо, они были предусмотрены для прокладки коммуникаций. Свет в помещение проникал сквозь зарешёченные окна, выходившие на улицу. Некоторые из них были заделаны листами фанеры или жести. Тогда солнце в подвал не попадало.
Николай привык к отвратительному запаху. Он попросту его не замечал.
Мужчина начал осмотр, свернув в первый прямоугольный проём. На земле щебень, какой-то мусор. Стены унылые, с написанными красной краской цифрами. В правом углу тянется труба, завёрнутая в серебристую материю. Сквозь прутья решётки на окне видно траву, вот прошёл кто-то, отбросив тень.
Николай погладил щёку. Тут же у него начал зудеть нос. Мужчина почесал его ногтём. Вроде, унялось.
Мужчина вернулся в коридор. Он пошёл дальше. Потолок низкий, поэтому приходилось нагибаться. А когда путь пересекали трубы, сгибаться сильнее.
Пальцы мужчины гладили стены, ощущая разномастные камешки. Он прислушивался к звукам, к своим ощущениям. Ему показалось, что он узнаёт это место. Значит, бывал тут.
Нет, это обман, подумал он, ощущая привкус металла во рту. Помнишь, в детстве ты играл с мальчишками из двора в подвале. Кажется в «казаки-разбойники». А этот подвал копия того, из детства.
Николай поднял ногу, чтобы перешагнуть «перебегавшую» путь трубу. И тут в глазах мужчины резко потемнело. Он привалился плечом к стене. Камешек впился в кожу острой гранью. Колени подогнулись. Мужчина присел на трубу, закрывая глаза. На внутреннем экране век замельтешили чёрные мухи. Им на смену пришла страшная картина. Что-то непонятное, кровавое и жуткое. Всё перемешано, взвинчено. Что-то похожее на убийство. К этому примешалось журчание воды и звук бьющегося сердца.
Так прошло какое-то время.
Когда Николай открыл глаза, охватившая его слабость отступила. Медленно, но верно. У него появились силы продолжить обследование подвала. Но, хоть слабость прошла, страх не торопился. Наоборот, он стал сильнее. Жуть от непонимания того, что же с тобой происходит. Отчего болит в груди? Отчего руки трясутся?
Может, ты смертельно болен?
Николай поднялся с трубы и продолжил продвигаться вперёд. Он повернул в проём слева. Пришлось нагнуть голову. Он вошёл в комнату, жалко освещаемую. Окно закрыто жестью, лист которой в нескольких местах пробит.
Николай привык к сумраку. Он осмотрелся. В углу что-то лежит. Или кто-то?
Только не это, думает мужчина. Он ощущает, как дрожат пальцы. Он подходит к горе тряпья. Прикоснуться рукой страшно, поэтому он пинает находку. Обувь погружается в противную до тошноты мягкость. Ему стало противно, но он ударил ещё раз. Ещё и ещё, закрыв глаза. Хорошо, что нос не распознаёт больше вонь подвала.
Через минуту Николай успокоился. Он мысленно взял себя в руки. Остановись, приказал он себе.
Остановись ты!
Он открыл глаза, прекратив пинать кучу тряпья, которая оказалась только кучей гнилого тряпья. Наверное, бомжи притащили или дети, решил мужчина.
Шумно дыша, Николай осмотрелся в поисках выхода. Его внимание привлёкло нечто неожиданное. Это рисунок, сделанный по бетону чем-то чёрным. Мужчина подошёл к заинтересовавшей его находке. Кто-то, судя по содержанию рисунка озабоченный подросток, нарисовал женщину с огромной арбузной грудью и гипертрофированным членом между ног. Николай коснулся пальцем чёрного контура. На коже осталась сажа. Он растёр угольную пыльцу, отходя от стены. Снова огляделся.
Из комнаты ведёт два проёма. Один в коридор, второй в следующую комнату. В ту же сторону ведёт расположенная чуть выше щебня круглая дыра. Николай заметил какой-то предмет на той стороне. Он присел на корточки. В круглом проёме он увидел ногу.
Сделав глубокий машинальный вдох, мужчина присел, а точнее повалился, на задницу. Ладони его уперлись в щебень. Привкус металла во рту стал сильнее. Он, не отрывая взгляда, смотрел на голую подошву чьей-то ноги.
Значит, в соседней комнате лежит человек. Или его часть!?
3.
Николай нагнулся и посмотрел на находку сквозь круглое отверстие. Он увидел грязь на пальцах, пятке, больше похожей на землю в засуху. Эрозия породила трещины, в которые забилась пыль. Голень голая, перемазанная чем-то тёмным. Николай увидел эти засохшие отметины и ощутил лёгкость в коленях. До того момента в голове мужчины бесконечной лентой крутилось одно матерное слово. Теперь оно сменилось на словосочетание.
Засохшая кровь! Засохшая кровь! Засохшая кровь! Засохшая кровь! Засохшая кровь!
Николай выпрямился и поспешил к прямоугольному проёму. Под ногами его шуршала щебёнка.
Убил и бросил тело в подвале!
Мужчина склонил голову, чтобы не удариться о бетон. Он вошёл в соседнюю комнату. Не смотря на привыкшее к зловонию обоняние, он почувствовал кисло-сладкий запах. Наверное, так пахнут пропитавшиеся потом носки, варенье из облепихи, пироги с калиной.
Николай ощутил рвотный позыв. Сдержав его, зажал ноздри пальцами. Он посмотрел на лежащее сбоку тело. Копна грязных волос переходила в спину, одетую во что-то засаленное, тёмно-коричневого цвета. На ногах обрезанные брюки или джинсы. Цвет чёрный, но скорее от грязи. Одна нога подогнута под тело, другая выпрямлена. Рук не видно. Николай даже подумал, что у женщины, а это была женщина, руки отрезаны. Мужчина даже культи увидел, но потом…
Он присел на корточки в метре от воняющего кисло-сладкой мерзостью тела. Приглядевшись, он увидел руки. Они были спрятаны под грудью женщины.
Это Маша!? Мёртвая Маша?!
- Нет, - выдохнул Николай, делая шаг гуськом вперёд.
Его «нет» продолжилось эхом и истаяло, не вызвав в лежащей ниц женщине тени движения. Тогда мужчина протянул руку и потряс тело за плечо. Никакой реакции. Тогда Николай схватил сальные волосы, ощутив под пальцами песок и нечто вязкое, как нагретая смола. По его телу прошла дрожь отвращения. Но он не разжал руки.
- Ты кто?! – закричал он, потянув женщину за волосы, при этом ощутив необъяснимое возбуждение плоти.
Та что-то булькнула. Нечленораздельное, но понятно, что она выругалась.
- Покажи лицо! - прокричал мужчина, дёргая за патлы.
Он ощущал, как вырывает волосы, как они обвивают его пальцы. Он ощущал страх и вожделение. Его сердце заколотилось чаще, во рту пересохло. Он запустил пальцы глубже в космы женщины.
Это Маша! Это твоя жена!
- Покажи лицо! – закричал он, дёрнув сильнее.
Женщина подняла голову вверх, заорав. Николай повалился назад, сев на щебень. В трясущейся ладони остался клок сальных волос. А женщина посмотрела на него сквозь свисающие грязными струями патлы. Лицо в пыли, под глазами залегли тени, над губой засохший рубец. Она упёрлась ладонями в землю и приподняла тело, подтягивая ноги под себя. Она словно готовилась к прыжку, как кошка. Николай пятился назад. Рот мужчина широко открыл, как и глаза. Он остро ощутил нехватку влаги. Воздух слишком сухой! А женщина изучала мужчину сверлящим взглядом. Она перестала кричать. Она подобрала ноги под себя. Теперь она сидела на корточках. Дышала шумно и, как показалось Николаю, похотливо. Мужчина посмотрел на клок грязных волос в дрожащей ладони. Потом посмотрел на лицо, густо украшенное синяками. Он выдохнул, но вместо свободного потока из горла вышел хрипит.
- Ааааааааааааааааааааааа! - неожиданно закричала женщина, запустив пальцы с отросшими ногтями в щебень.
По лицу было видно, как ей больно. Вот она поморщилась, прикусив на миг верхнюю губу. Это ноготь сломался. Николай же будто слышал скрежет плоти по камню. Ощущение, словно по школьной доске или стеклу провели пенопластом. Так противно, до мурашек по телу.
Николай подскочил. Он стряхнул с пальцев выдранные волосы. Женщина кинулась к нему, схватив за щиколотку. Он вздрогнул, высвобождая ногу.
- Ты не Маша! – закричал мужчина, устремляясь к проёму в стене.
Женщина начала смеяться и рвать волосы на голове. Николай оглянулся. Он увидел, как искажается лицо женщины, как выдранные волосы оседают на землю. Мужчину передёрнуло. Он машинально сплюнул. Женщина расхохоталась гавкающим смехом.
- Тварь, - бросил Николай, выходя в коридор подвала.
Он ощущал, как дрожит всё его нутро. При этом внизу живота было до странного приятно и тепло, как нега разлилась. Смех женщины стал тише, а потом перешёл в вой ветра в горах. Николай не оглядывался. Пальцы его дрожали. Он машинально сжимал кулаки. Он торопился покинуть подвал. Спотыкался, перешагивая через трубы. Шумно дышал, ощущая противоречащее ситуации животное желание плотской близости. Это от страха, это из-за стресса, подумал он, поднимаясь по полусгнившим деревянным ступеням. Николай касался шероховатых стен, ища в них опору. Он толкнул дверь и ввалился в подъезд. Следом за ним последовал запах подвальной гнили и влаги.
4.
Николай выбежал из подъезда. Он споткнулся на крыльце, упал на левое колено и ладони.
- Твою мать! – выплюнул он, поднимаясь.
Он отряхнулся, бросив взгляд через плечо на открытую дверь подъезда. Подул ветер. Он принёс с собой запах бензина. Николай расправил плечи, встряхнул кистями. Он посмотрел на джинсы. Поскольку его ладони были в пыли, он только сильнее испачкал ткань. Мужчина выругался и зашагал к своему дому. При каждом шаге в левом колене ощущался дискомфорт.
Николай достал сотовый телефон. Он позвонил домой. Трубку взяла мать.
- Ты куда пропал? – спросила она.
- Я сейчас приду, - ответил мужчина, - Вы уже погуляли?
- Как ты можешь догадаться, - пробурчала женщина, - Купи Верочке сок морковный или из тыквы.
- Ладно, а что ещё?
- Возьми пельменей, чтобы с обедом не возиться, - попросила мать.
- Куплю, - ответил Николай, прерывая связь.
Он зашёл в магазин. Выстояв очередь, купил две коробочки сока, упаковку пельменей со свининой.
Подходя к своему дому, мужчина подумал, что же он может предпринять?
Наверное, надо поехать к матери Маши и узнать, не приезжала ли к ней дочь? Но тогда дочку нужно оставить на мать почти на два дня. Вряд ли она справится. Всё-таки, со зрением у неё плохо, да и возраст не тот.
Николай вошёл в подъезд. Он бегом поднялся по лестнице, позвонил в дверь. Заминка и раздался крик его ребёнка. Мужчина вздрогнул и выронил упаковку пельменей. Тут же он услышал шаркающие шаги матери. Плачь дочери стал громче. Николай нагнулся за пельменями. Дверь открылась. Мать, высунув голову в проём, прошипела:
- Дурень, стучать надо, я еле-еле её уложила!
- Извини.
Он вошёл в прихожую, закрыв дверь. Мать пыталась успокоить Верочку, которую держала на руках.
- Баю, девочка моя. Баю, баю, пою я, - ворковала женщина, - Баю, ангелочек мой. Твоя бабушка с тобой…
Николай разулся. Он отнёс покупки на кухню. Зашёл в ванную и помыл руки. Потом отряхнул джинсы. Сквозь шум струящейся из крана воды, он улавливал всхлипы дочери. Разбудил её, придурок, подумал мужчина, машинально вновь намыливая руки. Он смыл пену, ополоснул лицо, прополоскал рот.
Когда он вышел из ванной, мать уже уложила Верочку. Она ждала его на кухне. Губы женщины были плотно сжаты, глаза сужены. Она пристально посмотрела на сына, сказав:
- Всегда стучи, чтобы случайно не разбудить ребёнка.
- Я понял, мама, - кивнул он, - Давай я сварю пельмени.
- Свари, - согласилась она, - А я посижу с тобой на кухне.
- Может, приляжешь?
- Ты ведь хочешь поговорить, - слабо улыбнувшись, - Где ты был?
В вопросе не было агрессии, выпада. Одно участие и тревога. Возможно, страх. Но его Николай не почувствовал в голосе матери. Он выдохнул и достал кастрюлю, набрал воды. Его мать сидела на табурете, руки сложены на колени. Николай включил конфорку. Он начал говорить, не поворачиваясь к матери лицом:
- Что за страна такая, - выдохнул он, - У меня пропала жена, а я не могу заявить о её пропаже. Говорят, ждите трое суток. Да за трое суток, - он всплеснул руками, поворачиваясь к матери лицом, - Даже за сутки, даже за час, - он перешёл на шипящий шёпот, - За пять минут такое может произойти…
- Не накручивай себя, сынок, - попросила женщина.
На её лице отразилась печаль. Он сглотнул и продолжил:
- Я ходил в тот дом, обыскивал подвал, - он вздохнул, - Там нет её следов…
Он замялся. Он не мог быть уверен. Он взмахнул раскрытыми ладонями, словно нарисовал в воздухе круги.
- Думаю, надо поехать в деревню к её матери…
Он осёкся. В кармане начал вибрировать телефон. Мужчина достал сотовый, бросив взгляд на мать. Та взволнованно наблюдала за его действиями.
- Алло? – ответил Николай.
В ответ гнетущая тишина.
Глава №4.
Молчанье телефонной трубки
1.
Николай сильнее прижал телефонную трубку к уху. Он пытался уловить на той стороне хоть звук. Но там тишина. И чем больше он прислушивался к ней, тем осязаемее она становилась. Казалось, подцепи пальцами и тяни, словно плотный сгусток.
- Алло? Говорите, - попросил он, дав «петуха».
От резкого его голоса, мать мужчины вздрогнула.
- Говорите, - повторил Николай уже без срывов.
В ответ ему раздался гудок. После успокаивающей, но настораживающей тишины он был таким неожиданным и громким, что мужчина зажмурился. Он посмотрел на экран. Номер не определился.
- Молчали? – спросила мать, погладив колени ладонями.
Николай кивнул, убирая телефон в карман.
Он посолил воду в кастрюле, надорвал упаковку с пельменями.
- Это могла позвонить она, - сказал он, неожиданно для самого себя.
Он повернулся к матери лицом. Правую руку запустил в волосы, почесав затылок.
- Она могла позвонить, - повторил он, - Ведь ты думаешь об этом?
Женщина кашлянула. У неё в горле першило.
- Это мог быть кто угодно, - соврала она, чтобы успокоить сына, - Может, не туда попали, а звука не было, - она не смотрела ему в глаза, - Ты же жаловался, что иногда звук пропадает, связь плохая.
- Но не сейчас, - возразил он, отрицательно мотнув головой.
- Разве ты слышал хоть звук? – настаивала женщина.
Он хотел ответить, но закрыл рот. Он вспомнил осязаемую тишину. По спине побежали мурашки.
- Не думай об этом, - начала мать, - Сейчас тебя должна заботить дочь, понимаешь?
- Понимаю, - кивнул он, отворачиваясь лицом к плите.
- Это страшная ситуация, страшная для любого человека, - продолжала мать, - Ведь с каждым может такое приключиться. Все бояться потерять близких людей…
Он хотел закричать, чтобы она замолчала. Он не потерял Машу, пока не… Жутко было даже подумать об этом.
-…Я потеряла отца, - выдохнула женщина.
- Папа умер, - не выдержал Николай, - Зачем ты сравниваешь!
Женщина выдержала паузу. Она понимала, что бьёт в больное место, но она хотела подготовить сына к самому страшному исходу. Что не убивает, то закаляет, считала она.
- …Твоя жена исчезла при странных обстоятельствах, - продолжила женщина, стараясь придать голосу стальные нотки, - У каждого человека может исчезнуть близкий: жена, мать, подруга, брат, отец, сын, дочь, невеста, лучший друг…
- Не надо, - взвился Николай, хлопнув раскрытой ладонью по столу, - Я знаю, каково потерять близкого друга! Это разные вещи.
- Прости, - прошептала женщина, - Я забыла.
- А я помню, - схватив упаковку с пельменями, - И то, что я ощущаю сейчас, разнится с потерей друга. А Машу я не терял, понятно…
- Я просто хотела…
- Ты хотела подготовить меня к худшему, - перебил мужчина, - Я твой сын, я знаю твой метод воспитания. Жди худшего, но радуйся лучшему.
- Это не правда, - возразила мать, а голос дрогнул.
- Конечно, - высыпая пельмени в кипящую воду, - Это не правда.
- Я не знаю, как ещё помочь тебе, - выдавила из себя женщина, - Возможно, осознание общности проблемы смягчит твои переживания.
- Сейчас исчезла моя любимая женщина, мать моего ребёнка, - бросив в воду лавровый лист, - Я не вижу общего с теми, у кого ещё пропадают родные. Мы разные люди и переживаем по разному.
- Но случиться такое может с каждым, - прошептала женщина, положив ладони на стол.
А в кармане Николай начал вибрировать телефон.
2.
Мужчина достал трубку, нажал клавишу.
- Алло, - сказал он, прикладывая телефон к уху.
На этот раз ему удалось расслышать на той стороне шум проезжающего автомобиля. Словно звонили, стоя на обочине дороги.
- Маша, это ты? – спросил Николай.
В ответ раздался гудок. Но в голове мужчины он был равносилен ответу: «Да»!
- Это она, - выдохнул Николай, посмотрев на мать, - Это она. Откуда-то с трассы.
- Она ответила? – удивилась женщина, чуть привстав на месте.
- Нет, - мотнув головой, - Но это точно она.
Он посмотрел на экран телефона. Номер не определился. Мужчина выругался, потом посмотрел на мать и извинился.
- Сорвалось, - сказал он.
- Вода выльется, - предупредила мать.
Николай повернулся к кастрюле. Он сбавил огонь. Бурление воды спало.
Николай обратил внимание, что всё ещё сжимает телефон в ладони. Он убрал его в карман. Потом он достал тарелки. Выключив огонь, переставил кастрюлю на другую конфорку.
Мужчина разложил пельмени по тарелкам. Из холодильника он достал сметану, поставил её на стол.
- Обед готов, - выдохнул он.
Ему же казалось, что он не сможет проглотить и кусочка. Он присел, поковырял вилкой. Запах пельменей был ему неприятен. Но он наколол тот, что поменьше.
- Приятного аппетита, - пожелала мать.
Николай кивнул в ответ. Он отправил в рот пельмень. Жевал нехотя, но вошёл в раж.
Они всё съели за пять минут. Молча. Он время от времени трогал лежащий в кармане телефон. Он ждал звонка.
- Я чай налью, - сказала мать, поднимаясь с табурета.
Она убрала грязную тарелку. Поставила на стол чайник.
- Мы не подогрели, - выдохнула она, - Ты хочешь горячий или?
- Холодный выпью, - ответил он, продолжая жевать последний пельмень.
Женщина налила остывшей кипячёной воды, заварки. На поверхности чая появились белёсые круги, словно налёт пыли.
Они молча выпили чай. Телефон не звонил.
В комнате раздался писк. Женщина встрепенулась:
- Верочка проснулась.
- Я пойду к ней, - осадил мать Николай.
Он поспешил в комнату. В кроватке ворочалась дочка.
- Да ты описалась, - выдохнул мужчина, ощутив прилив нежности, - Сейчас вымоем попу, покушаем и пойдём на улицу.
Он протянул руки к ребёнку, поднял девочку вверх. Та широко открыла рот, схватив крошечными ручками отца за подбородок.
- Ну и воняет же, - улыбнулся мужчина, направляясь в ванную, - Мама, её подмыть нужно. Помоги мне.
3.
В течение последующего часа телефон так и не звонил. Николай с матерью искупали девочку, покормили.
- Я пойду с ней на улицу, - сказал мужчина, переодевая майку.
- Погуляй, конечно, - согласилась женщина, - Детям полезен свежий воздух.
- Свежий городской воздух, звучит, как абсурд, - горько улыбнулся Николай.
Он одел девочку. Мать помогала.
- Я пока отдохну, - сказала женщина, - Голова кружится что-то.
Она соврала насчёт головокружения. Просто хотела, чтобы сын волновался не только за исчезнувшую жену. Она подумала, что, разбив его тревогу на составляющие, она ослабит его боль.
- Отдохни, конечно, - согласился мужчина, наклонившись и поцеловав мать в лоб.
Он посадил дочь в коляску. Открыв дверь, вышел из квартиры. Мать заперла за ними замки.
Николай спустил на руках коляску. Он вышел во двор. Было тепло. Чтобы солнце не напекало голову дочери, мужчина опустил козырёк коляски.
- Подышим воздухом, - сказал он, присев и посмотрев на девочку, - Поедем в парк.
Он выпрямился, толкнув перед собой коляску. После обеда, после возни с малышкой ему стало легче. Душа стало морем во время штиля. Ласковое солнце качается на волнах спокойствия. Шелест волн успокаивает, расслабляет. Чайки, если и парят над пучиной, то без вскриков. Только плеск воды и нега.
Николай выехал из своего двора. На лице его появилась улыбка. Это он увидел котёнка, охотящегося на мух. Животное прыгало в траве, пытаясь подцепить лапкой чёрные жужжащие точки.
Дочь сидела в коляске. Смотрела по сторонам, пытаясь осознать себя в этом мире, найти мир в себе.
Николай завернул к дороге. Он смотрел перед собой и…Он увидел Машу, застывшую на обочине. Она стояла к нему спиной, в правой руке был зажат телефон.
Сердце заколотилось чаще. Николай закричал:
- Маша!
Но женщина не услышала из-за рёва, от пронесшегося по дороге грузовика. Женщина посмотрела по сторонам и начала переходить трассу.
Николай поспешил к ней, толкая коляску. Та тряслась, чуть подпрыгивала на неровностях.
- Маша! – кричал мужчина, глядя на удаляющийся силуэт.
Та же одежда, что и вчера. Та же причёска. Она, это она!
По трассе пронеслись легковые автомобили. Дорогу перебежало несколько человек. Один из них закрыл обзор Николаю. Маша на секунду скрылась из вида. Николай прибавил скорости. Вот он снова увидел её спину. Она подходила к входу в магазин. Николай не сводил с женщины глаз, поэтому он не видел, как по дороге несётся иномарка. Он выехал с коляской на дорогу. И хотя шёл по пешеходному переходу, водителя иномарки «зебра» не смутила. Он газовал, а тут перед ним появляется мужчина с коляской. Водитель ударил по тормозам, одновременно нажав на клаксон. Девочка в коляске вздрогнула и зарыдала. Николай ринулся вперёд, чтобы избежать столкновения. Скрежет шин по асфальту. Какая-то женщина вскрикнула. А Маша, которую Николай старался держать в поле зрения, вошла в магазин.
- Куда прёшь, придурок! – высунулся в окно водитель иномарки.
Его автомобиль остановился в метре от мужчины.
Николай вкатил коляску с рыдающей дочерью на дорожку перед магазином. Он ощущал, как дрожит все его нутро. Пот выступил по всему телу. В ушах продолжали визжать тормоза и клаксон. Николай развернулся и подбежал к иномарке. Водитель уже пытался завести мотор. Но Николай со всей силы ударил водителя через открытое окно. Завизжала женщина, сидящая на заднем сидении автомобиля. А Николай бил. Он схватил водителя за волосы на затылке, ударив лицом о руль.
- Козёл! – выкрикивал Николай снова и снова.
Потом он услышал, как плачет дочь. Он отпустил волосы водителя и поспешил к ребёнку. На дорожке перед магазином собрался народ. Люди ругали водителя, а один дед хотел последовать примеру Николая. Но, хлюпая окровавленным носом, водитель повернул ключ зажигания. Автомобиль уехал прочь. А Николай достал дочь из коляски. Он прижал всхлипывающую девочку к груди. Он держал её на одной руке, а второй толкал коляску к входу в магазин.
- Молодец, мужик, - крикнул кто-то ему в спину.
А он хотел догнать Машу. Он боялся, что поздно и он упустил её. Он вошёл в помещение и увидел женщину у отдела хлебобулочных изделий. Её одежда, её причёска. Но лицо. Нос картошкой – это не его жена. И глаза раскосые. Не её. Не она.
Николай сильнее прижал дочь к груди. Ему захотелось плакать, так страшно стало. Он поскорее покинул магазин.
Он присел на лавочку в одном из дворов. Коляску поставил рядом. Девочка успокоилась. Он поиграл с ней в «козу». Ему удалось сдержать слёзы.
- Папа обознался, - прошептал Николай, погладив дочь по волосам.
И тут в кармане начал вибрировать телефон.
4.
Мужчина достал трубку, одновременно поднявшись с лавочки. Он положил дочь в коляску. Нажал на клавишу, поднеся телефон к уху.
- Алло, - выдохнул он, ощутив, как пот выступает на спине.
Знакомый шум трассы на той стороне. Николай бросил взгляд на экран. Номер не определился.
- Это снова ты, - сказал Николай, - Чего ты хочешь?
- Увидишь, - ответил мужской голос.
Слово словно прошло через тряпку, так глухо оно прозвучало.
- Кто ты?
Но на том конце связь уже была разорвана. Николай услышал гудок, прикусил нижнюю губу. Он так сильно сжал телефон в руке, что мог сломать аппарат, да вовремя спохватился. Ослабил хватку. В коляске пискнула Верочка.
- Это какой-то дядя ошибся номером, - улыбнулся мужчина, опускаясь на корточки.
Он погладил дочь по головке. Ему трудно было удерживать улыбку, но ради ребёнка он старался.
- Расскажу я тебе стишок, - выдохнул Николай, - Уронили мишку на пол…
В ладони телефон разродился звуковым сигналом. Пришло SMS.
Мужчина посмотрел на экран, продолжая безучастно рассказывать стихотворения Барто. Дочка слушала, глядя на небо.
Полученное Николаем сообщение оказалось пустым. Точнее, ему было сообщено, что формат присланного фотоизображения не поддерживается телефонным аппаратом.
«Увидишь», - раздался в голове мужчины незнакомый голос. Глухой голос. Как звук сломанного пополам сушняка.
- Тише Танечка, не плачь, - механически цитировал Николай.
Телефон опять зазвонил. Номер опять не определился.
- Да? – ответил Николай.
- Видел? – хмыкнул незнакомец, - Как тебе?
- Формат не подошёл, - сказал Николай, - Я ничего не видел.
В трубке воцарилось молчание. Николай слышал шум проезжающих машин по трассе, дыхание незнакомца.
Девочка заёрзала. Николай принялся качать коляску. Он подумал, что дочери пора спать. Он медленно зашагал в сторону парка. Там деревья давали густую тень. Там тихо и прохладно.
- Это даже хорошо, что ты не видел, - наконец ответил незнакомец, - Ты и не должен был этого видеть, - словно извиняясь.
- А что там было? – спросил Николай, вкатывая коляску на асфальтированную дорожку.
- Я сказал, что ты не должен был этого видеть, вот и не увидишь.
- Кто ты? Я тебя знаю?
В ответ ему раздался смех. Незнакомец смеялся глухо, как и говорил. Потом он успокоился, произнеся:
- Не ищи свою жену, если хочешь, чтобы она осталась жива, и не ходи в милицию.
Далее последовал гудок. Николай остановился. Его прошиб пот. Колени стали лёгкими. Значит, подумал он, Машу похитили. Значит это кто-то из жителей того подъезда, другого быть не может. Ведь она не покидала подъезд через подвал или через крышу…Или?
Мужчина спрятал телефон в карман. Он ощущал, как пот стекает по шее, по спине. В горле стало сухо.
Николай развернул коляску назад. Ему нужно оставить дочь с мамой. Он должен пойти в милицию. Теперь они обязаны будут принять его заявление.
Но он сказал не ходить в милицию, воспротивился внутренний голос.
- Они все так говорят, - прошептал Николай вслух, спуская коляску с асфальтированной дорожки.
Глава №5.
Помощь после темноты
1.
Николай поднял коляску с ребёнком на лестничную площадку. Он позвонил. Мать открыла не сразу. Женщина выглядела только что разбуженной.
- Ты рано, - выдохнула она, отстраняясь.
Она пропустила сына и внучку в квартиру. Закрыв дверь, потёрла глаза. Внучка неумело повторила движения бабушки. Николай снял обувь.
- Что так рано? – повторила женщина, прислоняясь к стене.
- Мне нужно уйти, - ответил Николай, - Срочно нужно.
Мать выпрямилась, прищурив глаза.
- Что произошло?
- Потом расскажу, - бросил мужчина через плечо, поднимая дочку из коляски.
- А я должна мучаться догадками, волноваться, - констатировала женщина, принимая внучку из рук сына.
Он вздохнул, посмотрев на пол. Пожевав губами, сказал:
- Мне позвонил какой-то тип и приказал не искать Машу…
- Ох, - выдохнула мать, прижимая Верочку к груди.
Девочка схватила бабушку за правую грудь, попыталась достать ту. Женщина одёрнула ткань, бросив на девочку строгий взгляд.
- Я хочу пойти в милицию, - продолжал Николай, - Теперь они обязаны будут принять заявление, ведь это похищение.
- Похищение? – выдохнула женщина.
От сна на её лице ничего не осталось.
- А что ещё, - взмахнув руками, - Мне звонит некто и говорит, чтобы я не искал жену.
- Он требовал денег? – спросила мать, машинально гладя внучку по голове.
Николай замолчал. Он посмотрел на дочку, прижавшуюся щекой к груди его матери. В глазах девочки была такая тоска. Она тыкала пальчиками в бабушку, а губы сжаты в скорбную ниточку.
- Нет, он не просил денег, - ответил Николай, сглотнув, - Но…но это не меняет ничего. Он знает, где Маша. Я должен пойти в милицию.
- Иди, - кивнула мать, - Пусть Бог тебе поможет.
Николай непроизвольно поморщился. Он собрал коляску и поставил её в угол прихожей. Потом обулся.
- Верочка не спала толком, - сказал он, - Может, уложишь?
- Конечно – конечно, - закивала женщина, - Даже не волнуйся.
- Я волнуюсь, что буду делать с началом будней. Мне же на работу, тебе тоже.
- В ясли ей рано, - резко ответила женщина.
- Это понятно, да и оформить в ясли быстро не получится.
- Ты можешь выйти в отпуск? Или отгулы взять?
- Придётся, - выдохнул мужчина, - Ладно, сейчас в милицию.
Он подошёл к двери. Открыл замки.
- Если что, звони на сотовый, - бросил он через плечо.
Николай вышел из квартиры. Дочь что-то пискнула ему вдогонку, но он не разобрал. Он поспешил вниз по лестнице. Вышел на улицу. В глазах резко помутилось. Он качнулся, прикрыв веки. Упёрся рукой в бетонную перегородку, подпирающую козырёк подъезда. В голове нарастал шум. Завыванию подобный, силой неисчислимых насекомых, скрежещущих крыльями.
2.
Николай не понял, как упал назад. Он сел, привалившись спиной к стене. В голове чернота из глубин Марианской впадины и шум саранчи, пожравшей бесчисленные урожаи. Мужчина глубоко вдохнул. Потом ещё раз, ещё глубже. Лёгкие работали как кузнечные меха. Ветер подул Николай в лицо. Он ощутил его касание и постепенно тьма начала отступать, шум в голове слабеть.
- Эй, Николай, - позвал его кто-то, касаясь рукой, - Ты чего?
Николай свистяще выдохнул в ответ. Он попытался открыть глаза. Веки подчинились не сразу.
- Что с тобой? – спросил его голос.
Руки подхватили его под мышки. Его начали приподнимать. Николай помогал, как мог. Он упирался ступнями в бетон, в шум в голове то ослабевал, то взрывался, вспышке подобный.
Николай подняли, привалили спиной к стене.
- Вроде трезвый, - говорил кто-то, продолжая поддерживать мужчину под руки.
- Я трезвый, - выдохнул Николай.
Сквозь туман, заливший глаза, он разглядел очертания человека.
- Наркотой ты тоже не баловался, - говорил тот.
- У меня последнее время, - прошептал Николай, с трудом подбирая слова, - Последнее время темнота накатывает на меня. Неожиданно накатывает. И шум в голове.
- Ты меня видишь?
- Теперь почти, Саша, почти вижу, - кивнул Николай, ощущая, как возвращается твёрдость в колени, - Спасибо тебе. Я не ожидал, я торопился, а тут накатило.
- Тебе теперь домой надо, - сказал мужчина, смотря в глаза Николая.
- Не могу, сосед, - мотнул головой тот, - В милицию мне надо, а матери моей про этот случай не говори. Не нужно её огорчать.
- Матери, так и быть, твоей не скажу, - улыбнулся Александр, прищурив глаза, - А милиция перед тобой, забыл что ли?
- Сашааа, - выдохнул Николай, - Ты же мент.
Он спохватился.
- Извини.
- Да, - махнув рукой, - Не обращай внимания. Я мент и тем горжусь, потому что больше и нечем.
И сосед рассмеялся отрывисто так, словно лаяла собака. При этом он закрыл свои, чуть навыкате глаза. Острый нос выдался вперёд и стал похож на клюв.
Николай выпрямился. Он осмотрел себя. Джинсы в пыли, спина, стало полагать, тоже. Он отряхнулся. Тем временем Александр успокоился. Он смахнул из уголков глаз выступившие слёзы.
- Насмешил ты меня, Коля, - сказал он, - А теперь о деле. Зачем тебе мой брат нужен?
Николай замялся. Одно дело рассказывать чужим людям. Совсем другое дело, выносить «сор из избы». Ведь Сашка сосед.
- Я умею хранить тайны, да и помочь могу, посоветовать, - будто угадав опасения друга по детским забавам во дворе.
- Только давай уйдём из нашего двора, ладно, - попросил Николай.
- А тебе не надо таблетки принять после… - мужчина сделал неопределённый жест ладонями в воздухе.
- Не знаю, не принимал. Пойдём.
Николай зашагал прочь от подъезда, пока другие соседи не заинтересовались. Когда они с Александром, старшим лейтенантом органов внутренних дел, заворачивали за угол, у Николая в кармане начал вибрировать телефон.
3.
Николай достал сотовый.
- Это он, - сорвалось у него с губ.
Мужчина бросил взгляд на Александра. Тот сощурил глаза, остановившись. Замер и Николай, ответив:
- Алло?
- Коленька, это мама, - раздалось в ответ, - Ну, ты добрался до милиции? Тебя долго нет.
- Как, - он задохнулся, справился и спросил, - Как долго?
- Час точно, - сказала мать, - Я думала, что ты позвонишь, как всё ясно станет.
- Пока ничего не ясно, мама, - ответил мужчина, чувствуя, как пот выступил на спине, - А вы как?
- Нормально. Верочка спит, а я глаз сомкнуть не могу. Хочешь, на ужин пирожков нажарю?
- Если тебе не трудно, то не откажусь, - пытаясь сохранять самообладание.
Я был вне себя около часа!
- Ладно, извини, что отвлекла, - выдохнула мать, - Как там, всё-таки?
- Пока никак, мама.
- Ну, давай, - и женщина повесила трубку.
Николай посмотрел на часы, загоревшиеся на экране телефона. И вправду, прошло чуть больше часа. Он убрал сотовый в карман. Посмотрев на Александра, приложил ладонь ко лбу.
- Я провалялся на крыльце около часа, - выдохнул он.
- Я всегда говорил, что у нас пустынный и тихий двор, - усмехнулся Александр, - Никто тебя не видит, а ты лежишь на ступенях у подъезда. Это мама твоя звонила?
- Да, - кивнул Николай.
- А ты думал, что кто-то другой? – сощурив голубые глаза.
И Николай всё рассказал, как на духу. И про свои опасения, про осмотр подвала, про осмотр подъезда. Он путался хронологически, перескакивая с одного на другое. Тогда Александр, имеющий шестилетний опыт работы в правоохранительных органах, начал задавать вопросы. Он смог понять всё и даже больше.
- Заявление у тебя не примут, - мотнул Александр головой, - Промурыжат месяц и только потом.
- Но это похищение! – возмутился Николай.
- У тебя денег никто не просил, просто посоветовали не искать жену ради её безопасности, - поморщился Александр, - Да и не в этом дело, - он пожал плечами, - Такая у нас система, Коля.
Он заметил, как побелело лицо соседа. Губы задрожали.
- Да успокойся ты, - выставив ладонь вперёд, - Я сам займусь. Это будет быстрее.
- Но она в опасности, - противился Николай.
- Это тебе понятно, твоей матери, но не системе. Для системы твоя жена одна из миллионов, - он вздохнул, - У людей много причин для таких поступков, уж поверь. Люди бросают родных ради служения вере, ради денег, ради любви…
- Но Маша, - перебил Николай.
Александр осадил его, взмахнув ладонью, словно мечом рассёк воздух.
- Я понимаю тебя, а ты не сможешь понять систему, да и не об этом волноваться сейчас надо, - он сощурился, - Дай-ка телефон.
Николай достал сотовый, протянул соседу. Тот взял аппарат. Быстро разобрался в клавишах и системе управления.
- Значит, он прислал сообщение в виде картинки, - рассуждал Александр вслух, чтобы Николаю был понятен ход его мыслей, - До этого он звонил их автомата, скорее всего. Но тут он лажанулся. Сейчас я поеду к одному знакомому. Мы выясним номер, а также на кого зарегистрирована сим - карта. Если твой «шантажист» не профессионал, а на то похоже, я его быстро найду.
- А вдруг его угрозы не шутка, - выдохнул Николай, прижав ко лбу ладонь.
- Надо рискнуть, - пожал плечами Александр, - Ты же шёл в милицию, не смотря на угрозу. Поздно идти на попятную, хотя…
Он протянул Николай телефон.
- Забирай и забудем об этом разговоре, - сказал следователь.
Николай не взял сотовый. Отрицательно мотнул головой.
- Я так и думал, - кивнул Александр.
- Спасибо, - сказал Николай, глядя в огромные глаза следователя
- Потом скажешь, - усмехнулся мужчина, - А ты, пока я буду заниматься поисками похитителя, назовём его так. Ты к врачу сходи.
Николай посмотрел на соседа удивлённо. Он упёр кулаки в бока и спросил:
- А разве мы не пойдём вместе?
- Нет, - спокойно ответил Александр, - Со мной не нужно, только смущать человека будешь. Не, ты посуди сам, ты будешь лишним…
Николай хотел возразить, но Александр не дал ему слова вставить.
- Не нужно со мной ходить, ты же доверяешь мне, ну?
Николай кивнул.
- Тогда сейчас иди к врачу или домой отлежаться.
На том и разошлись.
Глава №6.
Ожидания, что лучше правды
1.
Николай проводил Александра взглядом. Когда тот скрылся из вида, мужчина почесал затылок. Левой рукой потёр кончик носа. Он не собирался идти к врачу. Не сейчас. Он поспешил домой. Пройдя метров сто, решил заглянуть в магазин. Там он купил колбасу, масло, ребёнку пару баночек пюре со сливками, коробочку бананового сока.
А что, если шантажист позвонит снова, а телефон у Саши?!
Николай задумался, стоя в очереди в кассу. Он не заметил, как подошла его пора.
- Мужчина, вы будете расплачиваться, - возмутилась дородная кассирша с обесцвеченными волосами.
- Да-да, - кивнул он, доставая деньги.
Позади него стояло несколько человек. Они бы очень удивились, умей читать мысли друг друга. Всем им показалось, что расплачивающийся мужчина немного того. Не так, чтобы совсем сумасшедший, но что-то такое от него исходит. Слишком задумчивый, что ли. Или это из-за его мимики. На лице такая лёгкая гримаса ужаса смеющегося человека, если, конечно, такое возможно.
Николай расплатился, покинул магазин.
Что Саша ответит шантажисту? Ответит ли?
Николай шагал к дому. Продукты в пакете время от времени ударяли его по ноге. Мимо мужчины прошла женщина с ребёнком. Малышу на вид года три. Ходит сам, что-то пытается говорить. Николай невольно оглянулся, остановившись. В уголках глаз и носу защипало. Он прикрыл верхнюю часть лица ладонью.
И тут зазвонил телефон. Его мелодия.
Николай выронил пакет с продуктами. Он схватился за карман, за второй. Сотового нигде не было. А мелодия звучала, но как-то глухо. А потом, когда Николай уже понял, откуда исходит звук, прошедшая мимо женщина произнесла:
- Привет, дорогой, - она остановилась, ребёнок тоже, - Мы гуляем. Да, будем в нашем дворе. Я тебя тоже люблю…
Николай не стал слушать. Он поспешил уйти к себе во двор. Он шагал, а по щекам текли слёзы. В груди всё будто сжалось. Такое каждый испытал. Щемящее чувство. От песен бывает, от слов, от кадров в кино, от жизни.
Николаю было всё равно. Пусть его увидят знакомые. Он не мог сдерживать того, что накопилось в нём за короткий срок. Пусть с момента исчезновения Маши сутки прошли…
Николай резко остановился. Он стоял в тени деревьев, тянущихся вдоль забора. Мужчина размазал слёзы по лицу, шмыгнул носом. Он посмотрел на небо и про себя прочитал молитву. Отче наш. Никогда в жизни он не вкладывал в заученные слова столько естества. Раньше он повторял на ночь пустые строки, но сейчас. Он просил о помощи. Он просил, чтобы Маша осталась жива. Чтобы тот человек не исполнил своего обещания.
Между тем, Александр по своим каналам узнал все данные того человека. Александр, за свою сравнительно недолгую службу в органах, повидал много, привык ко всякому. Но, увидев адрес и ФИО того человека, следователь сильно удивился.
2.
Николай поднялся к себе домой. Он постучал. Подождал пол минуты и ударил сильнее. Донеслись шаркающие шаги.
Мать открыла дверь. Он протянул ей через порог пакет с продуктами.
- Плохая примета, - буркнула женщина, принимая съестное.
Мужчина не обратил внимания на слова. Он переступил порог. Одновременно, стягивая обувь, закрыл дверь. Потом пошёл в ванную. Мать стояла при входе на кухню. Она сказала:
- Мы с Верочкой искупались, а сейчас она сидит в комнате играет, - кашлянула, - Я её стараюсь не отвлекать. Пусть учится сама создавать себе компанию.
- Правильно, - отозвался Николай, скрываясь в ванной.
Мужчина пустил воду. Дверь приоткрылась, заглянула мать.
- Ну, как ты сходил? Что они сказали? – спросила она.
- Я не дошёл, - ответил он, набирая воды в ладони, сложенные лодочкой.
- Как? – шагнув одной ногой в ванную, вторую оставив по ту сторону.
- Я встретил соседа, Сашку Горчёва, он взялся помочь, - наклоняясь к раковине.
- Сашку? – женщина прислонилась спиной к откосу, - Да, он же в милиции. Он умный парень, вроде. Я с его матерью иногда разговариваю. Вы же дружили с ним в детстве, до школы особенно…
Николай кивал, протирая глаза.
- …А почему вы перестали дружить, - напряглась мать, - Школы разные, компании, интересы. Наверное. Да-да, наверное, из-за этого, из-за школ.
Николай закрыл воду, протянул руку к полотенцу.
- Кажется, Верочка зовёт, - сказал мужчина, вскинув голову, как внезапно встревоженное животное.
Мать всплеснула руками и исчезла. Николай вытерся, повесил полотенце на место. После, он прошёл на кухню. Там включил радиоприёмник. На местной волне передавали криминальные новости.
Мужчина весь обратился в слух. Каждое слово диктора отзывалось в нём эхом:
«На пересечении улиц второго квартала произошло столкновение двух грузовых автомобилей. Пострадавших нет…
В двенадцать часов утра был сбит пешеход, переходивший проезжую часть с нарушением правил дорожного движения…
Главной новостью стало обнаружение трупа молодой женщины. Тело было обнаружено в мусорном контейнере пятого квартала. Приметы…»
Николай привалился спиной к стене. Сердце забилось быстрее, а во рту пересохло.
Умом Николай понимал, что приметы не совпадают с описанием его жены, но… Но на душе стало жутко. В голове появился образ бледного обнажённого тела любимой женщины. Словно эмбрион оно лежало на дне мусорного бака…
- Коленька, - позвала мать.
Мужчина встрепенулся. Он посмотрел в направлении звука.
- Коленька, - повторила женщина, - Иди к нам. Посмотри, как она куклу пеленает.
- Иду, мама, - ответил он, расправив плечи.
3.
Около двух часов Николай провёл, играя с дочерью. Мать то на кухне возилась, то заходила к ним. За это время мужчина почти сумел забыть ту тревогу, что испытал, слушая криминальную хронику.
- Такая славная девочка растёт, да, - щебетала мать на излёте второго часа.
Мужчина не узнавал её. Обычно сухая, резкая, она вела себя иначе. Наверное, хочет меня отвлечь, решил Николай.
А женщина тем временем говорила:
- Знаешь, что интересно. Когда ты был маленьким, тебя невозможно было застать за пеленанием кукол. Ты любил машинки катать. Сядешь, бывало, и туда-сюда катаешь. А Верочка, сразу видно девочка, куколок берёт, укладывает спать, пытается качать. Сама ещё лялька, а уже готовится быть матерью. Правду говорят, в людях всё определяется генами и устоями, вековыми устоями…
- И что, для каждой женщины ребёнок превыше всего? - перебил Николай.
- Конечно, ребёнок для матери важнее мужчины, - выдала женщина и замолчала.
Она посмотрела на сына удивлённым взглядом, мол, что произошло-то? Мол, никакого подтекста в моих словах нет и не нужно искать причин произошедшего с тобой в моих суждениях. Мол, ты, сынок, меня подловил.
- И если уж женщина бросит мужчину, то обязательно заберёт с собой ребёнка? – тихо спросил Николай, посмотрев на пол.
Он уцепился взглядом за пластмассовый ананас - Верочкину игрушку. Жёлтый со светло-зелёными листьями.
- Не нужно применять это на себя, - попросила мать.
Николай кивнул, вздохнув.
- Я понимаю, что не надо, да ничего поделать не могу, - выдавил он из себя, продолжая смотреть на пластмассовый ананас, - Я с детства так, сколько себя помню, примерял на себя всех героев книг, особенно если в классе вслух читали. Читает Даша Аверкина… Помнишь, училась со мной до восьмого класса? Помнишь. Так вот, читает она роман вслух. Там есть отрицательный герой, есть положительный… Хотя в русской литературе не так много положительных героев. Я имею в виду цельноположительных, то есть, чтобы без червоточины, чтобы положителен во всём. Обязательно есть у русского героя недостаток, но так и нужно…Хотя, хотя в сказках, вроде, - Николай поднял взгляд от жёлтого ананаса на стену, - Не про то хотел я сказать. Я хотел сказать, что читает, например, Аверкина о каком-нибудь отрицательном типе из романа Достоевского, а я шкуру его на себя примеряю и вижу сходство. Сам вижу и думаю, что другие видят. Все слушают роман, а сами на меня смотрят и понимают, это обо мне Аверкина читает, это я глумливый, трусливый…
- Хватит, сынок, - прошептала мать, протянув игрушечную ложку внучке, - Хватит.
- Вот и я себе говорил, хватит, хватит, а до сих пор всё на себя примеряю, - выдохнул мужчина.
- Ты у меня мнительный просто, - вздохнула женщина, - Ты пойми, в происходящем сейчас ты не виноват…
- Понимаю я, - выпалил Николай, - Понимаю, вроде.
Тут мать, бросив взгляд на настенные часы, охнула.
- Коленька, да уже кормить Верочку пора! Совсем мы заболтались.
Женщина поднялась, подошла к сыну. Она погладила его по волосам.
- Это могло произойти в каждой семье, Коленька, - прошептала она, потом словно спохватилась, - Ладно, пойду и разведу Верочке смесь.
- Давай, - кивнул он.
Женщина вышла из комнаты. Она прошла на кухню, достала упаковку с искусственным питанием и невольно подумала: «Верочка так легко переносит отсутствие грудного кормления».
Размешивая смесь, женщина вспомнила, как сама отучала сына от груди. И ей и ему было нелегко. Малыш постоянно подходил к ней, трогал перетянутую бинтами грудь. А когда её не было, то он плакал, питание кушать отказывался. Довольно долго отказывался. А Верочка почти сразу взяла соску, только ночью капризничала. Словно внучка не первый раз кушала из коробки.
- Успокойся, - шепнула женщина, глядя на закипающее молоко.
4.
Пока мать готовила ребёнку смесь, Николай достал фотоальбом. Большой, обложка под кожу цвета чернёного серебра. Это свадебный альбом. Маша сама его покупала.
Мужчина присел на пол, подозвал дочку.
- Иди, лапочка, посмотри на маму с папой, - сказал он.
Девочка присела на ногу отцу. Он открыл альбом. На первом листе он и она. Он в строгом чёрном костюме, белой рубашке, она в «зефире». Он называл её свадебный наряд «зефиром» в шутку. У Маши, выросшей в деревне, не избалованной было своё понимание красоты, взращённое телесериалами. А ведь в сериалах невест одевают по принципу «чем больше, тем лучше». Так и Маша, выбрала платье многослойное.
- Это мама с папой собираются в ЗАГС, - прокомментировал Николай, тыча пальцем в изображение, - Красивая мама, красивая. Я её поэтому и заметил. Хотя, ты, Верочка, не подумай, что я маму только за красоту полюбил. Нет, - пояснял мужчина, - Я её заметил за красоту, а полюбил постепенно. Точнее влюбился сразу, а осознал, что хочу с ней прожить всю свою жизнь позже.
Николай перевернул страницу. На фото снова он и она, только в другом интерьере. Сидят на обтянутой бархатом скамеечке на фоне памятника. Памятник – полуобнажённая женщина с кувшином, склоняющая голову словно к молодожёнам.
- Хорошие фотографии получились, да, доченька? – спросил мужчина, погладив ребёнка по голове.
Девочка подняла глаза на отца, улыбнулась. Он нажал пальцем на кончик маленького носа.
- Пиип! – сказал он, - Би-пип!
Девочка улыбнулась шире и сощурилась, хлопнув ладошкой по листу с фотографиями. Николай убрал её ладошку со снимков.
- Отпечатки останутся, лапочка, - пояснил он, - Прямо на мамином лице отпечаток, видишь.
Ему стало не по себе. Вспомнилось, что в японских театрах жертве на лице рисуют ладонь. Длань смерти. А отпечаток Верочкиной ручки закрыл всё лицо Маши.
- Не надо так делать, - выдохнул он, протянув руку.
Он взял пелёнку, лежащую рядом. Протёр тканью фотоснимок.
- Нужно все их убрать под покрытие, - прошептал мужчина, переворачивая лист.
На очередных снимках он, она, свидетель и свидетельница. Все сидят на той же скамеечке. Потом стоят у того же памятника. Потом стоят, но женщины уже держат в руках цветы.
- Красивый букет, да, - выдохнул Николай, - Я столько денег на свадьбу спустил, жуть. Твоя бабушка была в шоке, не одобрила она. Зато мама твоя была счастлива. Очень счастлива, - улыбнулся мужчина, - Я только ради неё свадьбу такую и сделал. Мне она за ненадобностью. А вот Машу, то есть мама, хотел порадовать очень.
Девочка угукнула, словно ответила. Николай почувствовал, как в груди всё сжалось в комок, а в уголках глаз защипало. Он втянул ноздрями воздух, зажмурился. Выступили слёзы. Он вытер их пальцами.
- Давай смотреть дальше, - выдохнул он.
Николай показал дочери все фотографии, накопленные за два с половиной года семейной жизни.
- Вот на этой мама показывает документ об окончании училища, - комментировал он, - Она хотела поступать в Университет, но тут мы узнали о тебе. Да, мама носила тебя под сердцем, доченька, вот тут, - мужчина показал себе на живот, потом нажал дочери на пузико.
Девочка улыбнулась, булькнув:
- Пупок.
- Да, через пупок мама тебя кормила…
- А сейчас пойдём кушать кашку, - заглянула в комнату мать Николая, - Бабушка всё приготовила и остудила.
- Ням, - булькнула Верочка, потянувшись ручками к женщине.
- Ну, пойдём, - кивнул Николай, поднимаясь.
- Я и нам накрыла, - сказала женщина, протягивая руки к внучке.
- Хорошо, - отозвался мужчина, направляясь к двери.
Он прошёл в ванную, закрылся, пустил воду. Закрыв лицо руками, он заплакал. В голове обрывки воспоминаний. Лицо жены, её голос. Потом голос диктора радио, сообщение об обнаружении трупа женщины.
Это не Маша, ты же знаешь!
- Коля, пойдём кушать, - позвала мать.
- Иду! – отозвался он, набрав в ладони воды.
Он умылся, посмотрел на себя в зеркало. Глаза чуть покраснели. Он смочил их, поморгал.
- Иду, - повторил он, закрывая вентили.
Глава №7.
Правда, в которую трудно поверить
1.
Николай кушал, наблюдая за тем, как его мать кормит Верочку. Девочка пыталась есть сама, поэтому перемазалась. Выглядела девочка довольной. Мать тоже держала улыбку. Он силился, но ощущал, как напряглось лицо. Уголки губ сами собой опускались. Со стороны драматическая скорбная маска, а не лицо.
- Вкусно? – спросила мать.
- Да, спасибо, - ответил мужчина.
- Она почти доела, - продолжила мать, - Побудешь с ней, а я покушаю.
- Конечно, - откладывая ложку в сторону.
- Почитайте немного, а потом пойдём погуляем, ты не против?
- Пойдём, - согласился Николай, бросив взгляд на молчащее радио.
Вдруг сейчас передают интересующие его новости. Может, нашли… Хватит, подавил зарождающуюся панику мужчина, с Машей всё хорошо, Сашка найдёт её.
Но в это самое время Сашка и вправду нашёл. Но только не Машу, а её видео воплощение. Со следователем кассету смотрел человек, звонивший Николаю несколько часов ранее. Настроение, надо признать, у этого человека было не особо весёлое, хотя… В уголках губ змеилось самодовольство. Человек был подспудно рад тому, что видит на экране телевизора. Он даже гордился этой записью. А ещё его радовало выражение лица следователя.
Николай же сумел изменить выражение на своём лице. Он широко улыбнулся, поднимая дочь на руки.
- Пойдём, почитаем, лапочка, - выдохнул мужчина.
Мать присела за стол, пододвинула тарелку.
- Приятного аппетита, мама, - сказал мужчина, выходя из кухни.
2.
Николай прочитал дочери сказки. Особенно девочке понравился «Теремок» в голосах. Мужчина пищал мышкой, квакал лягушкой, вздыхал лисичкой. Он подглядел, так читала Маша. Она вообще была замечательная женщина, подумал он, закрывая книжку.
- Не была, а есть, - сорвалось у него с губ.
Дочка подняла на отца взгляд, угукнула.
- Папа о своём, малыш, - улыбнулся мужчина, услышав звон посуды на кухне.
Мать убирала со стола.
Верочка посмотрела в сторону приоткрытой двери.
- Бабушка убирается, - пояснил мужчина.
Девочка кивнула, словно всё поняла. Потом она протянула ручки к красочной книжке – малышке.
- Ещё хочешь, - понял Николай.
Он открыл «Теремок» и заквакал, запищал. Дочка радостно хлопнула в ладошки.
Когда сказка закончилась, мужчина поднялся.
- Давай одеваться, лапочка, - сказал он, протягивая руки к Верочке.
Он снял с неё домашнее и потихоньку одел для улицы. Мать закончила мыть посуду. Она заглянула в комнату.
- Уже оделись?
- Да, почти, - кивнул Николай, натягивая на дочь зелёную майку со смешными ромашками.
- Я тогда сейчас переоденусь, - бросила женщина, скрываясь за дверью.
Через четыре минуты семья в неполном составе стояла в прихожей. Николай взял коляску, его мать Верочку. Они вышли из квартиры, спустились вниз. В дверях подъезда встретили Александра. Лицо его было непроницаемым.
- Саша, - выдохнула женщина.
- Саша, - выдохнул Николай.
- А я к тебе, - сказал следователь, посмотрев в глаза Николая, - Здравствуйте, - поприветствовал он мать соседа.
- Можешь сказать и матери, - попросил Николай.
- С Машей всё нормально, - успокоил следователь, - Но нужно кое-что проверить, чтобы не быть голословным, - продолжал он, глядя то на женщину, то на мужчину, - Нам с Николаем надо позвонить в одно место.
- Куда? – спросили сын и мать в унисон, а Верочка угукнула.
Она уткнулась в плечо бабушке. Её напугал незнакомый мужчина с глазами чуть на выкате.
- Я всё объясню Николаю, а он потом вам, так будет проще, - как отрезал Александр.
- Тогда я пойду погуляю, - кивнула женщина.
Николай раскрыл коляску, выкатил её во двор. Александр подождал его, стоя в выходе их подъезда. На его лицо падала тень, чуть исказившая черты мужчины. Из двора он походил на палача, чьё лицо скрыто тёмной тканью.
- Погуляйте, а мы поговорим, - сказал Николай, в сердцах поцеловав мать в висок.
От прикосновения сухих губ сына, женщину кольнуло в груди. Она посмотрела ему в след. Перекрестила его в спину. Он вошёл в подъезд.
- Поднимемся в квартиру, там и поговорим, - сказал Александр, сощурив большие глаза, - Не нужно соседям всё знать.
Николай ощутил сухость во рту. Ему показалось, что он вот-вот упадёт, снова потеряет сознание. Но он справился, подтягиваясь за перила.
Они подошли к квартире. Николай открыл замки.
- Проходи, - попросил он Александра.
Тот горько выдохнул.
3.
- Что ты узнал, - набросился Николай, затворив дверь.
- Спокойно, Коля, - с натяжкой улыбнувшись, - В начале я спрошу тебя кое о чём, ладно.
- Давай! – стягивая обувь, - Пойдём на кухню.
Александр разулся. Он проводил взглядом Николая. Глаза сощурены, словно в подозрении.
- Будешь кушать или пить? Чай, кофе? – кричал Николай.
- Воды выпью, - согласился следователь, входя на кухню.
Давно он тут не был. Лет с семи, наверное. А ничего не изменилось. Или он попросту забыл, как тут было раньше.
- С детства ремонт не делали? – спросил Александр, глядя в спину, согнувшемуся над раковиной Николаю.
- В смысле с детства? А! – поняв, - Так, кое-что подклеивали, трубы меняли, вытяжку. Маша хотела, - продолжая намывать стакан, - Хотела сделать ремонт во всей квартире, но мать так и не дала. Только в нашей комнате разрешила, да и то, мы не сделали. Маша всю охотку потеряла, - наливая в стакан кипячёной воды из чайника.
- Понятно, - тихо выдохнул Александр.
- Не тяни, Саша, - посмотрев в глаза следователю, протягивая воду.
- Сейчас выпью, - мотнув головой.
Мужчина осушил стакан. Вытер губы тыльной стороной ладони.
- На, - вернув тару Николаю, - Скажи, а у тебя имеются сбережения в банке? Крупные сбережения?
Николай с зажатым в руке стаканом замер. Он внимательно посмотрел на следователя, сощурившего глаза.
- Я понимаю, что это личный вопрос, но он важен, - начал Александр.
- Ясно-ясно, - перебил Николай, - Да, - он кивнул, - Да, у меня, точнее у нас с Машей есть сбережения…
Он повернулся к раковине, поставил стакан в мойку. Потом посмотрел на Александра.
- …До свадьбы я копил, практически не тратил, хотел вторую квартиру, чтобы было куда…Ну, просто, чтобы было…
Александр на этих словах чуть скривил губы в усмешке, совсем прикрыв глаза. Николай продолжал:
- …Часть денег ушла на свадьбу. Большая часть, но не всё, - сглотнул, - После женитьбы я продолжал откладывать с получки. Всегда считал, что нужно копить деньги. Не на чёрный день, а на старость. Ты понимаешь?
- Да это неважно, Коля, - улыбнулся следователь, присаживаясь, указывая Николаю на соседний табурет, - Значит, деньги есть?
- Есть, - подтвердил хозяин квартиры.
- В коммерческом банке?
- Да, в коммерческом.
- На кого счёт оформлен? – спросил следователь, сцепив пальцы в замок.
В этот момент зазвонил телефон. Николай дёрнулся, посмотрел на Александра.
- Я отвечу, ладно.
- Ответь, - кивнул тот.
Хозяин квартиры прошёл в зал, взял трубку.
- Скажите, пожалуйста, - раздалось оттуда, - А когда можно за Мироновой приехать?
- Вы куда звоните? – уточнил Николай, бросив взгляд через плечо.
- Это же морг?
Николая потом прошибло.
- Нет, это квартира! – отрезал он, бросив трубку на рычаг.
Во рту стало сухо, привкус ржавчины появился. Перед глазами всё поплыло. Колени подкосились. Мужчина упал навзничь. Чуть-чуть и затылком он ударился бы об угол обеденного стола.
Александр услышал грохот и поспешил на звук. Он увидел лежащего на полу Николая. Рот открыт, глаза сомкнуты.
- Коля, - опускаясь на одно колено.
Тут зазвонил телефон. Так неожиданно и громко, что следователь вздрогнул. Он перевёл взгляд с Николая на трезвонящий аппарат. Поднялся, протянул руку.
- Алло, - сказал он.
- Извините, это морг? – спросила трубка.
- А вы какой номер набираете? - задал вопрос следователь.
Ему ответили. Он прикинул, что номер не их района и ответил:
- Это квартира и вы не туда попали, кнопки научитесь нажимать.
Положив трубку, Александр опустился на колени. Он похлопал Николая по щекам. Тот вздрогнул. Из горла Николая вырвался хрип. Словно его вытащили из воды и он смог наконец вдохнуть воздух.
- Ты опять потерял сознание, - сказал следователь.
Николай только прохрипел в ответ, приоткрывая веки.
Вокруг ощущалось напряжение. Квартира словно замерла в ожидании.
- Я сейчас, - выдохнул Николай, приподнимаясь.
Александр помог ему. Он смотрел на друга детства с горечью.
- Что с тобой происходит, Коля, - вздохнул он.
- Да, так, - отмахнулся Николай, - Помоги.
Он встал на ноги. В голове лёгкая качка, как в автобусе.
- Ты задавал вопросы, - сказал Николай, опершись на стену, - Давай продолжим.
- Я присяду, - ответил Александр, опускаясь в кресло.
- Устраивайся, как тебе удобнее.
- На кого оформлен банковский счёт? И сколько их? – задал вопросы следователь.
- У нас один счёт. Оформлен на меня, но доверенность имеется на маму и Машу. Я подумал, что не вечен. Вдруг что, сам понимаешь.
- Позвонить можешь в банк, спросить о состоянии счёта?
- Зачем? – удивился Николай.
- Не хочу быть голословным, хочу проверить данные, - потупив взгляд.
- Сегодня сокращённый день, они могли закрыться, но я попробую. Только возьму паспорт. У меня там номер счёта и пароль запи…
- Можешь не объяснять, - прервал его Александр.
4.
Пока Николай ходил в комнату за документами, Александр разглядывал зал. На стенных полках стоят книги, фотографии. Мужчина поднялся и подошёл к одной из полок. Он протянул руку и снял рамку. Со снимка на него смотрели улыбающиеся Николай и Мария с махонькой дочкой на руках. Александр ткнул пальцем в лицо женщины, сощурил глаза. Ему не хотелось говорить Николаю правду, но...
- Вот документы, - раздался позади голос Николая.
- Хорошо, - оборачиваясь, - Звони в банк, узнай о состоянии счёта.
- Если он, конечно, ещё работает, - отозвался хозяин квартиры, - Решил фотографии посмотреть?
- Да так, внимание привлекла, - ответил следователь, - Я же твою жену толком не знал. Видел, конечно, но не общался толком.
- Это мой недостаток…
- Да брось ты, - махнул рукой Александр, - Мы давно не друзья, так сложилось. И в этом нет ничьей вины.
Николай набрал номер банка, а следователь поставил фотографию на место. Его внимание привлекла книга. В отличие от других, стоящих на полке, её обложка выглядела свежей, без пыли.
Александр взял книгу.
- Мадам Бовари, - прочитал он вслух, открывая увесистый том.
Краем уха следователь слышал, как Николай поздоровался со служащим банка, что он диктует номер счёта и называет пароль. Основной интерес Александра был направлен на текст книги. Он никогда не читал Гюстава Флобера и не знал о чём произведение. Он решил найти оглавление и открыл последние страницы. Тут его отвлёк ставший громче голос Николая:
- Когда это произошло? – спрашивал он у сотрудника банка, - На прошлой неделе! Это точно была моя супруга?!
Александр вздохнул. Всё подтвердилось. Всё, о чём рассказал и что показал найденный им человек.
Александр поставил книгу на место. Николай положил трубку телефона. Лицо бледное, рот открыт. Он нашёл взглядом глаза Александра, а тот спросил:
- Эту книгу читала твоя жена?
Николай не ответил, лишь моргнул. Руки его обхватили голову.
- Эту книгу читала твоя жена? – переспросил Александр, подходя к Николаю.
Тот кивнул, глубоко вдохнул, закрыл рот. Видно было, что он пытается смочить пересохшее горло слюной. Постоянно сглатывал.
- В банке сказали, - начал Александр, присаживаясь на корточки перед Николаем, - Сказали, что твоя жена на прошлой недели сняла почти всю сумму. Так?
Николай кивнул, выдохнув:
- Она оставила десять евро, чтобы счёт не закрыли.
- Не делай спешных выводов, - сказал Александр, положив руку на подлокотник кресла, в котором сидел Николай, - Со стороны может показаться не очень-то хорошо, но это видимость.
- Видимость? – запустив пальцы в копну волос, - Видимость?
- Она вынуждена была сделать это, чтобы отвлечь твоё внимание от реальности происходящего…
- Мария сняла все наши сбережения, все! – вскрикнул Николай.
- Выслушай меня, Коля, - жёстко перебил Александр, прикоснувшись левой рукой к мочке уха, потрепав её, - Я не должен говорить тебе того, что сейчас скажу. Я подвергаю опасности не только себя, но и тебя, твою семью. То, что я узнал, должно было остаться тайной. Теперь это будет секретом, о котором никто и никогда не должен узнать. Человек, который совершил оплошность и позвонил тебе, будет молчать, как рыба об лёд. Если он проболтается, то его накажут, - Александр глубоко вздохнул, - Его убьют, а следом и меня с тобой. Такова цена правды, ты понимаешь, о чём я?
- Нет, - ответил Николай, до которого слова следователя долетали приглушёнными, словно сквозь стену. Николай никак не мог успокоить внутренний голос, только и твердивший: «Маша сбежала с твоими деньгами, сбежала с деньгами, бросив тебя и ребёнка». Эта фраза в разных вариантах никак не желала покинуть головы мужчины.
Поняв это, Александр замахнулся. Он влепил Николаю пощёчину. Тот матернулся, удивлённо посмотрев на следователя.
- Какого!
- Коля, слушай меня, - сказал Александр, - Мария сняла деньги не по собственной воле. Её не шантажировали в том смысле, в каком ты можешь подумать. Мария, как и её жизнь, не принадлежала самой себе. Она была сотрудником специальной службы. Какой? Тебе не нужно знать. Не нужно знать, поскольку это опасно. Ты и так слишком много узнал. Так вот, Марию вынудили бросить тебя и ребёнка, а ещё вынудили оставить вас без сбережений. Специально, - Александр вздохнул, - Специально, чтобы запутать следы. Чтобы ты подумал совсем не то, что произошло на самом деле, понимаешь? Ты меня понимаешь?
- Это бред, Саня, это звучит, как бред, - ответил Николай, поднимаясь из кресла.
Александр поднялся с корточек. Он потеребил мочку уха левой рукой.
- Я верю, что это звучит, как бред, но бред болезненный, понимаешь?
- Что я должен понимать? – посмотрев на следователя, - Что мне должно быть больно? Что Маша сняла деньги по доверенности и скрылась в неизвестном направлении? Что на самом деле она сделала это по заданию тайной организации, в которой состояла?
- Да, - кивнул Александр, - Мария состояла в секретной службе, о которой нам с тобой не должно быть известно. Но я мент, и я много чего знаю из того, чего знать не должен, а ты… Ты попал в эту историю случайно.
- Случайно!? – Николай ударил себя ладонями по бокам, - Я люблю женщину, рожаю с ней ребёнка, а потом оказывается, что моя жена тайный агент. Это чушь!
Тут лицо Николая побледнело. Он подскочил к Александру и схватил того за плечи.
- Ты придумал эту историю, чтобы отмахнуться от меня, - Николай усмехнулся, внезапно округлил глаза, - Или Мария в беде, а ты не хочешь мне этого говорить из каких-то соображений, из-за какой-нибудь морали?
- Я сказал тебе правду, - убрав ладони Николая с плеч, - Я рискую, но говорю тебе правду. А ты боишься принять эту правду, вот и всё.
Николай напрягся. Он отошёл к выходу из зала, потом вернулся назад. Александр стоял, глядя в потолок.
- Как ты узнал это, как узнал о Маше? – спросил Николай.
- Я проверил по базе мобильных звонков и вычислил номер человека, отправившего тебе картинку, - объяснил Александр, - С его стороны это жуткая ошибка, которая может стоить и ему и нам с тобой жизней. Его задачей было просто сбить тебя со следа. Тот же обманный манёвр, что и снятие Машей денег со счёта…
- Бред, - выдохнул Николай.
- Но он по глупости отправил картинку, я смог отследить его. Я нашёл его и поговорил. Он не вдавался в подробности…
- Но как она исчезла из подъезда, - перебил Николай.
- Она вошла в специально снятую для этого квартиру и подождала там, пока ты с дочерью не покинешь двор, - ответил следователь.
- Она знала, что я звоню в дверь, ищу её, но продолжала спокойно сидеть и ждать, - выдохнул Николай.
- Пойми ты, она много значит для государства, но она и ничто для него. Она выполняет свой долг, ради которого обучена. Я уверен, что ей было больно, но пойти против государственных интересов она не могла, не умеет. У неё нет права выбора.
Николай опустился в кресло. Щека, по которой смазал Александр, горела.
- Я не могу это принять, - прошептал мужчина, - Это похоже на кино, а не на жизнь.
- Кино не на пустом месте появляется, - ответил Александр, почесав кончик носа.
- И что теперь делать?
- Знать, что она жива, успокоиться и жить дальше…
- Дальше, - почти беззвучным эхом.
- Со временем всё утрясётся, боль пройдёт, поверь мне…
- Откуда тебе знать? – поднимая глаза на Александра.
- Думаешь, легко работать с дерьмом, видеть смерть невинных, - отозвался Александр, посмотрев на потолок, - Но ко всему привыкаешь. И ты привыкнешь.
Он замолчал. Воцарилась тишина. Только часовой механизм тикал. Один смотрел себе на ладони, другой на фотографию на полке. Так прошла минута.
- Пойдём, выпьем водки, - предложил Александр, понимая, что это необходимо.
- Не хочу, - отозвался Николай.
- Пойдём тогда пиво выпьем, я угощаю.
Глава №8.
Правда, с которой трудно жить
1.
Александр ушёл на кухню. Он налил себе воды из под крана. Выпил её одним большим глотком. Всё это время Николай просидел в кресле, потирая виски указательными пальцами.
Александр вернулся в зал.
- Пойдём в пивнушку, - повторил он предложение, отметив, как трясутся пальцы у Николая.
Тот посмотрел на следователя. Сжав ладони в кулаки, поднялся.
- Пойдём, - решился он, ощущая пустоту внутри.
Вот произошло что-то важное. Он узнал правду, но легче ему не стало. Наоборот. Теперь ему ничего не хочется. Никого искать не надо и на него нашёл ступор.
- Пойдём же, - позвал Александр, потрепав мочку уха.
Николай прошёл в прихожую. Он обулся, открыл дверь. Следователь надел туфли. Оба вышли на лестничную площадку.
- Наш разговор должен остаться между нами, понимаешь? – сказал Александр, подходя к перилам, осматриваясь по сторонам.
- Понимаю, - не оборачиваясь, кивнул Николай.
Он запер замки. Шумно выдохнул. Спрятав ключи в карман, повернулся к лестнице.
- Даже матери не слова, - сказал Александр, встретившись взглядом с Николаем.
- Я понимаю, - подходя к ступеням.
Оба спустились во двор. Сразу увидели женщину, катающую коляску.
- Я сейчас, - сказал Николай, направляясь к матери.
Та смотрела на него с нескрываемым любопытством. В глазах даже не столько вопрос, сколько мольба.
- Как? – выдохнула мать, когда сын подошёл вплотную.
Он заглянул в коляску. Верочка спала, раскинув ручки в разные стороны. Так похожа на Машу, что у него в груди защемило.
- Онаживаснейвсёнормальноновернутьсяонанеможет, - на одном дыхании сказал Николай.
- Почему? – не поняла мать, продолжая катать коляску вперёд-назад.
- Я потом объясню, мама, а сейчас можно пойду Сашке поставлю, - мужчина потёр ладони одну о другую, - Он проделал работу.
- Поставь, только сам не долго, - попросила женщина. Сердце у неё было не на месте, но высказать этого вслух она не решилась.
- Постараюсь.
Он ещё раз заглянул в коляску. Какая хорошенькая, подумал он.
- Я пошёл, - сказал он, махнув рукой на прощание.
2.
Николай догнал Александра.
- Объяснил? – спросил следователь, зашагав прочь из двора.
- Объяснил.
Мужчины свернули за угол. Прошли вдоль забора.
- А как же мать Маши, - вдруг произнёс Николай, - Неужели она не знает, кто её дочь? Да и когда Маша стала той, кем говоришь ты? Ведь я познакомился с ней, мы почти сразу начали встречаться, потом поженились. Она не смогла бы от меня скрывать правду.
Александр остановился. Осмотревшись по сторонам, он положил руки на плечи Николая. Тот замер.
- Пойми ты, я знаю не больше твоего, - зашептал следователь, - Только то, что Мария ушла от вас по приказу начальства. Когда она начала работать там, каким образом скрывала от тебя истину, я понятия не имею. Да и тебе не советую лезть в эти дебри. Так будет лучше для тебя, твоего ребёнка и твоей матери. Подумай о них.
Николай молча кивнул, убирая с плеч ладони следователя. Мимо мужчин прошла группа подростков. Они слушали англоязычный рэп из миниатюрного MP3-плеера.
- Давай поговорим о чём-нибудь другом, я боюсь прослушивания, - прошептал Александр в самое ухо собеседника.
Николай усмехнулся.
- Куда пойдём пить? – спросил он, провожая подростков взглядом.
Александр почесал шею, покрытую щетиной.
- Давай в магазине пол литра возьмём, - предложил он, - Наверное, хватит.
- А тебя дома не хватятся?
- У меня дома знают, где и кем я работаю, - усмехнулся Александр, - Они уже поняли и смирились.
Мужчины дошли к магазину. Николай выстоял очередь из шести человек и купил бутылку водки.
- А ещё баночку грибов, - попросил он, - Два стаканчика и две вилки одноразовые, есть?
- Есть, - буркнула продавщица, посмотрев исподлобья.
- Давайте, - сказал Николай, - И пачку жевательной резинки.
Собрав пакет с покупками, Николай подошёл к стоящему неподалёку следователю.
- Может, у меня дома выпьем?
- Там мать твоя, ребёнок, - возразил Александр, - Не получится нужного результата.
- А какого результата нам нужно достичь?
- Отвлечься надо, - выдохнул милиционер, - Уж поверь мне, это необходимо.
- Куда пойдём?
- В парк пошли, - предложил следователь, - Там есть тихие лавочки.
Оба вышли из магазина. До парка было десять минут пешком. Всю дорогу Александр рассказывал о своей нелёгкой работе, стараясь избегать подробных описаний зверских убийств. Он пытался заполнить голову Николая лишней информацией, отвлечь его. Пить следователю не хотелось, но в память о детской дружбе он решил помочь человеку справиться со стрессом. Справиться тем способом, о каком знал не понаслышке.
3.
Мужчины нашли укромное место. Лавочка стояла в ограждении высоких газонов.
- Место, как специально для извращенцев, - усмехнулся Александр, - А на самом деле этот парк самый чистый в городе. Странно, да? Выбивается он из общей картины. Старожилы в ментовке утверждают, будто это влияние храма. Да, здесь когда-то храм стоял. Ты не знал?
- Не знал, - ответил Николай, сворачивая крышку бутылки.
- Тут стоял храм, но его снесли. Правда, снесли ещё до большевиков. Зачем и почему, понятия не имею. Но теперь говорят, будто святая сила этого места распространяется на весь парк. Возможно, что мы пьём на костях невест Христовых или служителей.
Он замолчал. Подул ветер, запутавшийся в плотно сплетённых ветках акации. Николаю стало не по себе. Он разлил водку по стаканчикам, протянул один Александру.
- Спасибо тебе за помощь, - поблагодарил он, опрокидывая пойло в рот.
Александр кивнул и осушил стакан. Не поморщился. Быстро взял вилку, воткнул в маринованный гриб. Съел. Николай последовал его примеру. Маринад приятно обволок горло при проглатывании.
- А ты читал эту книгу, «Мадам Бовари»? – вдруг спросил Александр.
- Нет, не читал, - ответил Николай, - Бабская она какая-то. Я пробовал, но дальше двух страниц не пошёл.
- Интересно, о чём?
- Не знаю, Маша не рассказывала, а я не спрашивал, - произнёс Николай и погрустнел.
- Ещё наливай, - распорядился следователь, - Я давно книг никаких не читаю, не досуг. С работы приходишь ни живой ни мёртвый, думаешь, а надо оно мне, думаешь и понимаешь, что не годен больше для другого, кроме как людям помогать, - он горько усмехнулся, - А люди эти тебя ненавидят.
Николай протянул следователю стаканчик.
- Я благодарен тебе, - сказал он.
- Спасибо, - отмахнулся Александр, принимая водку.
Снова выпили, закусили. Сквозь кусты проломились три девчонки потрёпанного вида. Увидели мужиков и исчезли в листве.
- Напугали мы их, - усмехнулся следователь.
Николай не ответил. В голове у него всё начало плыть. Он пил редко, отчего быстро хмелел. Мысли стали рассыпчатыми, как переваренная картошка. Ничего единого. Так, бессвязный хоровод. Он слушал Александра и не слышал его. Он уловил звуки приближающихся людей за живой изгородью акации, но пропустил, как эти люди прошли мимо. Он закрывал глаза на мгновения и видел то Марию, то дочь, то мать, то коллег по работе. Но теперь образ жены не вызывал в нём громкого отклика. Словно он спит, а всё происходящее только сон.
Так и бутылка опустела.
- Что, пойдём домой, друг моего беззаботного детства, - сказал Александр, положив руку на плечо Николая.
- Что? – встрепенулся тот, поворачиваясь лицом к следователю.
- По домам, - повторил Александр, поднимаясь.
Сам он выглядел трезвым.
- Я хочу пройтись, прогуляться, - сказал Николай, поднимаясь.
Неловким движением руки, он смахнул с лавочки опустевшую банку и бутылку. Те упали на землю, ударившись друг о друга. Стеклянно звякнуло.
- Да, тебе сейчас только гулять, - хмыкнул следователь, поднимая с земли тару.
Он опустился на корточки. В это момент Николай побежал. Он нагнулся, зажмурился и пролетел сквозь изгородь акации. Почувствовал, как маленькими, но жёсткими ветками растение поцарапало лоб и щёки. Но ему не было больно.
Он вылетел на асфальтированную дорожку, услышав позади окрик. Тот подстегнул его. Словно хлыст стеганул коня по крупу.
Николай понёсся сломя голову сквозь кусты. Один раз он налетел на идущую под деревьями парочку. Молодой человек и девушка упали, а он перепрыгнул их. Он широко открыл рот, заглатывая воздух. Выскочил к проезжей части. Осмотрелся. Повернул направо. Из горла вырывались хрипы, но он бежал.
Остановился он, когда вбежал в тот злополучный двор, где для него всё началось. Он согнулся пополам над клумбой, его вырвало. Николай сплюнул, вытер тыльной стороной ладони губы и подбородок. Выпрямившись, осмотрелся. Понял, где находится.
Он стряхнул испачканную рвотными массами кисть, зашагав к тому подъезду. Оттуда доносились звуки шагов. Кто-то спускался по лестнице. Николай же вошёл в открытую дверь. Начал подниматься и увидел приближающегося к нему молодого человека. Увидев Николая, парень округлил глаза, машинально прикрыв лицо раскрытыми ладонями.
- Э-э, мужик, тебе же всё объяснили, - выпалил молодой человек, попятившись.
Николай остановился, взявшись за перила левой рукой.
- Я же с ментом договорился, - понизив голос, продолжал незнакомец.
Взгляды мужчин встретились. Николай увидел страх. Смутно понимая, что делает, он прыгнул. Выбросив руку вперёд, схватил парня за горло. Тот захрипел, привалившись спиной к стене.
- О чём ты договорился с ментом? – спросил Николай, дыхнув алкоголем и рвотой на незнакомца.
Тот повернул лицо в сторону, с мольбой глянув в сторону выхода из подъезда. Словно сейчас подоспеет помощь.
4.
Николай согнул руку в локте и надавил на горло молодому человеку. Тот закатил глаза к потолку.
- О чём ты договорился с ментом? – повторил он вопрос.
- Ни о чём, - прохрипел парень.
Николай не поверил и сильнее нажал на горло незнакомца, который его–то знал.
- Правду говори, о чём с ментом договорился?
- Я ему всё рассказываю, а он не выдаёт меня, - просипел парень.
Смазливое лицо его раскраснелось, глаза вылезли из орбит. Он попытался оттолкнуть Николая, за что получил удар кулаком в живот. Широко открыв рот, молодой человек глотнул воздуха.
- Что ты рассказал ему? – прошипел Николай, ослабив нажим на горло незнакомца.
- Правду о твоей жене, я рассказал ему правду, даже показал, чтобы он поверил, - панически зашептал парень, - Я же не виноват, она сама настояла на этом, она меня только использовала, как игрушку, лекарство от скуки. Тебе её искать надо, а не меня.
- Где её искать? – чуть уперев полусогнутое колено в пах парня.
- Оооох, - выдохнул тот, бросив взгляд на вход в подъезд, - Я не знаю, не знаю. Она всегда мечтала о хорошей жизни в тёплых краях. Может, в Турции, а может, в Сочи. Машка не говорила мне. Ничего лишнего не говорила, даже в последний раз…
- А что было в последний раз? – спросил Николай, нажав на пах сильнее, но ослабив давление на горло.
Щёки молодого человека покрылись белыми пятнами.
- Бли, да она пришла как обычно, только без ребёнка, сказала, чтобы я запер обе двери и не суетился, сказала, что сегодня у нас последний раз, даже подарок мне сделала…
- Подарок?
- Блок резины с шипами, какая ей нравилась…
- ???
- Прощальный подарок, сказала, а потом мы…Ну, бли, как обычно…
Николай, забывшись, надавил парню между ног со всей силы.
- Аа-ооох, - взвыл тот, попытавшись оттолкнуть Николая.
Не получилось, зато мужчина ударил парня в живот, при этом убрав колено с паха.
- Что как обычно, что? – спросил Николай, коснувшись лбом лица юноши. Тот глубоко вдохнул, собравшись с силами.
- Мы пошли трахаться, как обычно, а когда позвонили в дверь, она прижала меня к себе и закрыла рот ладонью, - выдохнул парень, - Она сказала, что это ты ищешь её, поэтому надо затаиться, двигаться тише. Я остановился, а она сказала, чтобы только тише, но продолжал. Она заставляла меня с первого дня. Отпусти меня, отпусти!
- Моя жена спала с тобой? – спросил Николай, чуть растерянно.
Злости в нём резко поубавилось. На смену ей пришло унижение, жалость к себе.
- Несколько месяцев, - тараторил парень, - Мы познакомились, когда она сидела с ребёнком во дворе на качелях. Она сама инициировала нашу связь...
Николай ослабил давление на горло любовника Маши. Тот вздохнул свободнее.
- …Ребёнок спал на кухне в коляске, поэтому она не волновалась. Она говорила, что снимет все твои деньги и убежит. Она говорила, что хочет другой жизни, а ты…Тебя она считала слишком хоро…
Николай замахнулся и ударил парня в челюсть. Тот взвыл. Николай сделал шаг назад и пнул того по колену. Молодой человек упал на бок, сполз по стене. Николай же замахнулся снова, но тело его вдруг затряслось. Он прикрыл лицо ладонями и разрыдался.
Испуганный любовник его жены пополз в сторону. Николай не преследовал его. Он поспешил выйти из подъезда. Слёзы текли по щекам, выводя из крови алкоголь. Или ему так показалось. Ведь на смену бесшабашному наплевательству пришло унижение. Пришло то, отчего ложью пытался защитить Александр. Пришло ощущение никчёмности.
5.
Николай шагал. Ноги его заплетались. Лицо он прикрывал ладонями. Всхлипывал громко. Пытался успокоиться, унять слёзы, но ничего не выходило. Получалось на секунду другую затихнуть, а потом вновь всхлип. Так маленькие дети плачут. Они будто успокаиваются, а на самом деле копят силы для нового приступа. Николай же не силы собирал. Он пытался отрешиться от услышанного, но в голове то и дело вспыхивали образы его Маши и этого смазливого парня. То, как она смеётся над ним, Николаем. То, как посвящает любовника в свой план побега.
Николай оказался на пустыре. Почти со всех сторон заброшенный участок был огорожен кирпичными строениями, принадлежащими школе. В этой школе Николай отучился один год, а потом мать перевела его в другую.
Мужчина привалился спиной к одной из стен цвета бетона. Громко всхлипнул. Отнял ладони от лица, шмыгнул носом. Жить не хотелось. Он посмотрел перед собой и увидел ветвистое дерево.
Машинально Николай расстегнул брезентовый ремень. Продевая один конец в бляшку, образуя петлю, мужчина подошёл к дереву. Тыльной стороной правой ладони он размазал слёзы по лицу. Над головой пролетела чёрная птица, издав пророческое «кар».
Николай подпрыгнул и схватился левой рукой за одну из веток. Он умудрился упереть ступни в ствол. Смог привязать один конец ремня так, чтобы получилась виселица. Всхлипнув, мужчина всунул в петлю голову и отпустил руку, поджал ноги.
Обработанный брезент врезался в кожу. Вдохнуть нельзя, выдохнуть тоже. Ноги напряглись, вытянулись, но до земли не доставали. Глаза сами собой полезли из орбит. В виски ударила кровь.
Я не хочу умирать!
Николай попытался схватиться за петлю пальцами, но та ещё сильнее сжала горло. Тогда он попробовал дотянуться до ветки. Из открытого рта вырвалось шипение. Хрипеть не было возможности. Над головой раздалось расплывчатое «кар» и будто тень от крыльев ворона скользнула по лицу. В глазах всё помутилось, запрыгали чёрные точки, постепенно наползающие на всё вокруг. Николай уже не понимал, что делает. Ноги его сучили в воздухе, согнутые пальцы пытались что-то поймать. Он вспомнил личико дочери, которое сразу же поглотила темнота.
И тут хрустнуло. Ветка обломилась. Она упала вниз, на мужчину, рухнувшего на землю, ударившегося затылком об обломок серого кирпича. Петля ослабилась. Машинально Николай сделал вдох и потерял сознание.
Глава №9.
От убийства до порнографии
1.
Николай очнулся, когда уже стемнело. Очнулся от прикосновения мокрого к ладони. Инстинктивно, он подскочил. Петля врезалась в шею, ветка потянула к земле, а обнюхивавшая его собака убежала, поджав хвост. Мужчина стянул петлю через голову, шумно дыша. Он прикрыл глаза и почувствовал, как болит затылок. Прикоснувшись к нему пальцами, поморщился. Внезапно его прихватил кашель. Он нагнулся к земле, держась за живот. В голове постепенно прояснялось.
Прекратив кашлять, мужчина попытался подняться на ноги. Получилось не сразу. Мышцы стали какими-то мягкими.
Тогда Николай перевалился на живот, уперев ладони в землю. Он согнул ноги в коленях, напрягся. На выдохе смог встать. Выпрямившись, мужчина осмотрелся. В нескольких метрах, из-за угла школьного здания на него блестели два глаза. Это наблюдала нашедшая Николая собака.
- Пошла вон, - выплюнул человек.
Животное скрылось за углом. Только и слышно было шорох.
Николай поднял руки вверх, потянулся к загорающимся звёздам. Ему захотелось воспарить над землёй. Ему показалось, что он может улететь в небо. Но что-то держало. И по ощущениям это была не сила притяжения, а нечто большее. Его держала ненависть и желание узнать, почему?
Николай опустил руки. Он кашлянул и зашагал прочь со школьного пустыря. На этот раз он действовал обдуманно, без импульсивности.
Он вернулся в тот злополучный двор, уселся на бордюр так, чтобы его не было видно со стороны. Зато Николай держал в поле зрения весь двор.
Он посмотрел на открытую дверь злосчастного подъезда. Сердце кольнуло. Он представил, как застаёт Машу с любовником. Представил, как избивает её любовника, а потом объясняется с женой. Он спрашивает у неё, почему? Она отвечает несколько раз. Каждый раз объяснения её диаметрально противоположны.
Николай сжал кулаки и ударил ими по бордюру. Боли он не почувствовал. Зато заметил, как из трещины в асфальте появилась едва различимая тень. Она выглянула, подобно червяку, подняла головку. Затем тень стала расти, насыщаясь ночной синью. Она становилась всё выше и шире. Постепенно тень возвысилась над Николаем. Форма человека, только со смазанными чертами. Нет носа, глаз, линий и трещинок на коже, волос. Всё одно иссиня-чёрное порождение тьмы.
- Хотя, - сказал Николай вслух, отчего тень вздрогнула и повернула к нему аморфную голову, - Ты же порождение света, а не мглы.
Тень склонилась к мужчине. Он потянулся к ней рукой. Она пошла рябью, как водная гладь, и через две секунды исчезла.
- Плохи твои дела, Коля, - выдохнул мужчина, обхватив голову ладонями.
Тут он услышал шаги и повернул голову на звук. Со стороны трассы шёл любовник его жены.
- А твои ещё хуже, - усмехнулся Николай, сжав кулаки.
Он поднялся и направился к молодому человеку. Тот не замечал его, смотрел под ноги. Споткнуться боится, подумал Николай ощерившись.
Когда между ними оставалось метра четыре, Николай понял, что обознался. Это другой парень, похожий на искомого только фигурой.
Николай остановился, а молодой человек прошёл мимо него, даже не заметив.
- Придётся подождать, - прошептал Николай, подтянув штаны. Без ремня те всё время сползали на бёдра, мешая ходить.
2.
Ждать пришлось не долго. Николай только и успел, что подтянуть штаны и сплюнуть. Любовник его жены вышел из открытой двери подъезда в обнимку с какой-то женщиной. Николай пригляделся. Даже в сумраке было видно, что спутница парня не молода.
- Ты придёшь завтра? – спросил он елейным голоском, притянув её к себе.
Она отвела лицо в сторону, сделала слабую попытку отстраниться.
- Приходи, - шепнул молодой человек, коснувшись губами лба женщины.
- Завтра не смогу, - выдохнула она, - Завтра муж рано приходит.
Николай ощутил, как в нём закипает злоба. Значит, этот специализируется на замужних. А значит, он во многом мог солгать.
- Я буду скучать, - ворковал парень, прижимая женщину к себе.
- Я пойду, - отстранилась она, быстро удаляясь прочь.
- Я уже скучаю, - сказал он вдогонку.
Николай широко улыбнулся. Почему-то он ощущал прилив сил и хорошего настроения. Чувство вседозволенности крепло в нём, а мозг, казалось, выделял в кровь гормоны счастья.
Любовник его жены повернулся к подъезду, готовясь скрыться в чёрном зёве проёма. Николай подскочил к нему и левой рукой обхватил шею, а правой - живот парня.
- Эй, - вскричал тот, дёрнувшись, попытавшись оглянуться.
Николай не смог удержать его. Молодой человек развернулся. Он уставился перед собой, широко открыв глаза и рот. Николай, казалось, слышал, как быстро бьётся сердце парня.
- Скольких жён ты ещё соблазнил? – спросил Николай, делая шаг вперёд.
Молодой человек попятился, не издав и звука. У него дыхание перехватило. Он упёрся спиной в откос. Николай прыгнул вперёд. Пальцами левой руки он сжал шею парня, ощущая, как у него пульсируют сосуды.
- Нужно подняться к тебе домой, - ощерился Николай, а молодой человек закрыл глаза, ноги его подкосились.
Николай разжал пальцы. Обмякшее тело сползло по откосу к его ногам.
- Сознание потерял, - усмехнулся мужчина, присаживаясь на корточки. Ему очень хотелось смеяться.
Нельзя! Вдруг соседи услышат и всё сорвут…
Николай подсунул руки под тело парня. Напрягшись, мужчина поднял его. Было тяжело, но злость придавала сил.
Когда Николай вошёл в подъезд, глаза молодого человека открылись. По телу прошла дрожь, словно электричество пропустили. Николай развёл руки. Падая вниз, парень матернулся.
- Пойдём к тебе, - сказал Николай.
Молодой человек, будто не услышав, рванул вверх по лестнице. Он хватался за перила. Постоянно оглядывался. Шумно дышал, всхлипывал, ругался.
Николай спешил за ним, наступая на тень парня, рождённую от света лампочек.
Молодой человек запнулся, упал. Он оглянулся и вскрикнул, продолжая пятиться. Глаза его начали блестеть, а в следующую секунду по щекам потекли слёзы. Страх, отобразившийся на лице парня, разбудил внутри Николая азарт. Раж, прятавшийся где-то глубоко. Там, где хранятся первобытные инстинкты человека.
Молодой человек подтянулся за перила. Он поднялся, не сбавляя темпа, пытаясь оторваться от Николая.
- Я не виноват, - вырвалось у него вместе с всхлипом.
Они находились на лестничной площадке четвёртого этажа. Николай вспомнил, как стучал и звонил в двери с дочкой на руках. Ему тогда не открыли. Зато сейчас молодой человек метнулся к одной из дверей, он толкнул дверь, оказавшуюся не запертой. Зачем, ведь он выходил на минуту проводить очередную любовницу.
Николай рванул за ним. Успел протиснуться в проём. Тут же дверь захлопнулась. Парень завизжал:
- Уходи! Уходи! Оставь меня в покое! – пятясь, налетая спиной на тумбочку с зеркалом.
Та пошатнулась, на пол полетел флакон с туалетной водой.
- Я хочу узнать всё правду, с самого начала и до конца, - сказал Николай, наступая на молодого человека.
Рот того был широко открыт. До Николая долетало мятное горячее дыхание.
- Этого не может быть, не может, - вырвалось изо рта парня, принявшегося поднёсшего сложенные щепоткой пальцы ко лбу.
- Расскажи, как вы познакомились! – заорал Николай, ударив перепуганного человека по лицу.
Тело того обмякло. Он упал, нелепо скрючившись. И Николай услышал тишину.
Теперь молодой человек не дышал.
Николай выдохнул, опускаясь на корточки. Он развернул тело парня лицом вверх. Приложившись ухом к груди, не услышал сердцебиения. Выругался и хлопнул ладонью по щеке бездыханного человека. Напрасно, тот был мёртв.
3.
Николай отпрянул от трупа. Точнее сказать, упал назад, на спину. Воздух будто нагрелся, стало душно, по телу выступил пот.
Я убил его, убил!
Николай упёрся ладонями в пол. Приподнялся и сел. Он посмотрел на бездыханное тело. Руки вдоль туловища, безжизненные глаза устремлены в потолок, рот открыт.
Я виноват в его смерти!
Николай изловчился и встал на колени. Нагнулся. Коснулся пальцами шеи трупа. Прохладная.
Меня теперь посадят!
Николай поднялся. Он весь дрожал. От недавнего веселья и чувства вседозволенности не осталось и следа. Он сделал шаг назад. Упёрся спиной в стену.
Меня посадят за убийство!
Николай посмотрел на труп. На лицо умершего падал приглушённый свет. Белки глаз и дорожки слёз на щеках блестели.
Меня не смогут обвинить, ведь он умер от… От страха?!
Николай скрестил руки на груди, чтобы ненароком не оставить отпечатков. Хотя кому придёт в голову проводить криминологическое обследование квартиры, в которой найден скончавшийся от…
От разрыва сердца?! Он умер из-за слабого сердца?!
Николай вспомнил лицо дочери. От тёплого воспоминания ему стало не по себе. Сейчас он должен находиться рядом с ней. А что, если его арестуют, посадят? Ребёнок без отца и матери. А его мать? Ей будет тяжело…
Нужно быстрее уходить!
Николай повернулся к выходу из квартиры, уловил эхо шагов на лестничной площадке. Застыв, прислушался. Тишину пронзил звонок в дверь. Внутри мужчины всё оборвалось. Как по гитарным струнам ударили всей пятернёй. Или провели по клавишам пианино.
Чтобы устоять на ногах, Николай привалился спиной к стене. А в дверь опять позвонили. Если у них есть ключи, если у них есть ключи, вертелось в голове Николая. Сам он пытался не дышать. Взгляд его упал на труп. На миг ему показалось, что рот того закрылся, а губы расплылись в улыбке. По спине потянуло холодком. Опять позвонили. Потом в дверь ударили. Николай вздрогнул. Он слышал, как по ту сторону выругался мужчина:
- Чёртов студент!
Голос показался Николаю знакомым. Он пытался вспомнить - откуда?
По ту сторону послышался звук удаляющихся шагов. Тогда Николай осторожно подошёл к двери. Он приник к «глазку». И увидел того, кто звонил в дверь. Во рту стало сухо.
Он или искал меня или…
Николай повернул голову и посмотрел на труп. Потом опять в «глазок». В поле зрения никого.
Николай поспешил в ближайшую комнату, перешагнув через мертвеца.
Он оказался в спальне. Вокруг сумрак, в углах насыщенные тени. Кровать разобрана. Пахнет духами. После той женщины, подумал Николай, обходя ложе. Скомканные простыни в полутьме казались перемазанными сажей. Под ногой мужчины что-то хрустнуло. Он вздрогнул и поднял ногу. Оказывается, раздавил картонную коробочку. Чертыхнувшись, Николай подошёл к окну. То выходило во двор.
Мужчина спрятался за штору, ожидая, когда Александр окажется в поле зрения. Неужели он подумал, что я мог убежать сюда, гадал Николай, глубоко вдыхая. Или он хотел что-то получить от этого?
Николай оглянулся, увидев в дверном проёме ноги трупа. Я даже не знаю, как его зовут, подумал он. По телу пробежала волна отвращения, мужчина поморщился.
Повернувшись к окну, увидел Александра, входящего в круг света, падающего от единственного дворового фонаря. Николай инстинктивно спрятался за штору. Сердце забилось быстрее. Мужчина наблюдал, как следователь исчезает из видимости. По спине стекали капли пота. Зудело желание насухо вытереться, но он боялся пошевелиться. Когда же Александр скрылся, Николай стянул с торса одежду. Он скрутил тряпку и закинул за спину. Растёрся, словно мочалкой. Потом расправил и надел обратно.
Он не верил, что Александр был в сговоре со… Студентом, так назвал его Сашка.
Николай отвернулся от окна. Посмотрел на утопающие в сумраке ноги трупа и поёжился. Пять секунд он раздумывал, как поступить дальше. Потом, мотнув головой, подошёл к изголовью кровати.
Он взял одну подушку и снял наволочку. Её он надел на правую руку, подушку положил обратно.
Через ткань, Николай начал открывать прикроватные тумбочки. Он старался не шуметь и ничего не трогать левой рукой. Он даже дышал тише.
В ящиках он нашёл коробку с презервативами, трусы мужские и женские (?), полотенца, крема, батарейки, фотографии, всякие бумаги. Напротив кровати у стены стоял столик, на нём телевизор с проигрывателем.
Николай открыл дверцу из тёмного стекла. В ряд были выставлены коробки с дисками. Мужчина аккуратно достал их. На первом же имелась наклейка «Елена прекрасная».
Николай поднялся, подошёл к окну. Он посмотрел во двор. Там никого. Тогда мужчина задёрнул шторы. Потом вернулся к столику.
Николай включил телевизор и проигрыватель. Найдя пульт, сбавил звук до минимума. Время от времени мужчина бросал взгляды на лежащего в прихожей мертвеца.
Николай вставил диск в приёмник, нажал клавишу. Через десять секунд на экране появилось светлое пятно. Проблеск разрастался. Постепенно появился контур обнажённой женщины. Она лежала на кровати…Той самой, что находилась позади Николая…Запись стала резче, женщина что-то сказала. Не разобрать. На экране появилась две палки. Через мгновение стало понятно, что это ноги. Они шагали от экрана к кровати и лежащей на ней женщине. Та что-то страстно шептала…
В течение какого-то времени Николай, сидя на корточках, смотрел порнографическую запись. В процессе он пару раз оглянулся на труп. Вот способ продлить существование на земле, подумал Николай, делаешь видео запись и после смерти воскрешаешься посредством проигрывания.
Взгляд мужчины упал на лежащие коробки с дисками. Не выключая телевизор, Николай начал изучать их один за другим. Из динамиков прорывались слабые звуки соития. Они привлекали внимание мужчины. Он смотрел на экран, ощущал возбуждение. Потом морщился и возвращался к изучению надписей на коробках. Так он нашёл диск с наклейкой: «Дева Мария».
4.
Понимая, что за запись может хранить диск «Дева Мария», Николай затрясся. В голове начали возникать мучительные картины. Все они походили на то, что показывал экран. Голый студент и его жена практикуются в физической любви. Она нахваливает молодого парня, он старается.
А в соседней комнате в коляске спит наша дочь!
На экране «Елена прекрасная» нечленораздельно кричала от удовольствия, студент ухмылялся. Николай смотрел на них, сердце его бешено колотилось. Ладонь, сжимающая коробку с диском, взмокла. В голове мужчины произошла замена женщины с экрана на его женщину, его Машу. Это она сгорает в объятиях любовника.
А в соседней комнате дочь могла и не спать, её могли разбудить крики!
Коробка с диском выскользнула из потной ладони. Николай подскочил вверх. Он подбежал к трупу в прихожей.
- Тварь! – выкрикнул он, забывшись.
И пнул покойника в бок. Ударил ещё раз. И тут из открытого рта мертвеца вырвался стон. Такой громкий и жалобный, что Николай замер. Застыл с заведённой для удара ногой. Потом уловил гнилостный запах. Поставил ногу на пол, скрестил руки на груди. Он посмотрел на мертвеца. Тот пусто смотрел в потолок.
- Тварь, - прошептал Николай и плюнул.
Он вернулся в комнату, где на экране продолжались игрища. Опустившись на корточки, Николай нажал на клавишу. В аппарате щёлкнуло, появился диск. Сняв его и убрав в коробку, мужчина вставил в приёмник другой. Нажал на «воспроизведение».
Он поднялся с пола, уселся на край кровати. Кулаки сжаты, руки скрещены на груди, нога на ногу.
Как она могла? Как посмела!?
На экране появилось изображение. Но сразу стало понятно, что снимают в открытую. Жена Николая сидела на кровати, обернувшись в покрывало. Действительно, красивая женщина.
- Что, можно говорить? – спросила она у человека, держащего камеру.
- Начинай, - выдохнули в ответ…
Глава №10.
С ног на голову.
1.
Николай напрягся. Он схватил пульт и нажал на паузу. Поднявшись с кровати, подошёл к межкомнатной двери и затворил её. Потом вернулся на место, прибавил звук и нажал на воспроизведение.
Мария посмотрела с экрана, сощурив глаза. Она слабо улыбнулась, откинула волосы со лба и заговорила:
- Я решилась на отчаянный поступок, может, безрассудный, но у меня больше нет сил терпеть…
Женщина поправила сползшее с правого плеча покрывало. Кашлянула и продолжила:
- Я никогда не думала, что в одном человеке могут уживаться сразу двое…
- Ты о чём? – перебил её снимавший.
Она выставила перед собой раскрытую ладонь и помотала головой из стороны в сторону.
- Пожалуйста, не прерывай меня, ладно, - попросила она, - И так не легко слова даются.
- Извини, не буду.
- Так, о чём я? – она задумалась, потупив взгляд, потом встрепенулась, - Да, я никогда не думала, что истории о злом и добром, уживающемся в одном человеке, могут стать моей реальностью. Сейчас я говорю о своём муже, о Николае, - она сглотнула, словно большой комок, - Когда мы познакомились, он показался мне добрейшим, даже слабовольным человеком. В первую нашу ночь он был со мной осторожен. Но с каждым днём, а особенно по ночам, он открывал в себе что-то новое. Один раз он с такой силой сжал мои запястья, что слёзы брызнули у меня из глаз. Я выкрикнула, что больно, а он перехватил мои руки в одной своей, а второй зажал мне рот. Я видела в его глазах своё отражение, у меня по щекам текли слёзы, а он этого будто не замечал. Потом он долго извинялся, говорил, что не контролировал себя. А я после того раза подумала порвать с ним, но… Я сразу не смогла, духу не хватило. Потом…
- Извини, но я перебью, - вклинился снимавший, - Ты же вышла за него замуж до того, как забеременела. Так почему не ушла?
Мария закрыла глаза, вздохнула. Лицо женщины напряглось.
- Я боялась его, - снова сглотнула, - Не сразу, конечно, поначалу я его даже любила, а потом стала понимать, чем объясняется его, подчас, одержимость в отношении меня. Он хотел обладать мной, чтобы подтвердить свою мужественность, потешить самолюбие. Мне это даже льстило, но недолго…
Вдруг Мария скинула с себя покрывало. Глаза её заблестели, она рассмеялась:
- Поэтому я так люблю заходить к тебе! Я счастлива от того, что наставляю ему рога, а он даже не догадывается. Он думает, что так сильно запугал меня, что я навсегда его. Он думает, что привязал меня к себе ребёнком. Ведь это он! – женщина подалась вперёд, ближе к объективу камеры, - Он заставил меня забеременеть. Он понял, что я могу уйти и нашёл способ привязать меня к себе. Но я…
Тут Мария сконфузилась, как-то вся скукожилась. Она вновь прикрылась. Нижняя губа женщины дрогнула, правой рукой она начала чесать лицо. Нос, глаза, подбородок.
- Успокойся, - сказал снимавший.
Он опустил камеру и на экране появился пол комнаты, пальцы ноги. Они были сняты таким крупным планом, что Николай разглядел даже грязь, забившуюся под ноготь мизинца и торчащие из кожи волоски.
- Не сейчас, - попросила Мария, - Это потом, а сейчас снимай, пожалуйста. Я хочу рассказать тебе это, а может. Может быть, ты покажешь эту запись кому-нибудь из тех женщин, с которыми спишь…Не увиливай. Я знаю, что у тебя много замужних любовниц…
Снимавший кашлянул, камера в его руках дрогнула.
-…Вдруг, - продолжала Мария, - Вдруг кому-нибудь из этих женщин тоже плохо. Вдруг они мучаются в браке. Мучаться ведь можно по разному. Как я, сгорая от страха или как, - она напрягла скулы, - Я читала книжку «Мадам Бовари». Так там женщина мучалась от скуки, от доброты мужа…Ты улыбаешься? Хочешь сказать, что от скуки спасешь ты?
- Я говорил, что ты умная женщина, - ответил снимавший.
- Говорил, - слабо улыбнулась она.
Мария посмотрела с экрана, поёжившись. Она обхватила себя руками за плечи.
- Я, - она сглотнула, - Я решилась убежать, оставить ребёнка, потому что боюсь за себя. Я сойду с ума от этой игры. Ночью я умираю от страха, я даже кричать не могу, ведь рядом спит ребёнок, а в соседней комнате мать этого монстра. И знаешь, мне кажется, он хочет, чтобы мать узнала, какой он на самом деле. Он хочет, чтобы она узнала и не выдержала правды. Он закрывает мне рот ладонью, а сам сжимает мои волосы и медленно тянет их. Это так больно, но я сжимаю зубы, чтобы сдержать вопль. А он шепчет, чтобы я закричала, и глаза закатывает к потолку, - женщина говорила всё быстрее, а в глазах заблестели слёзы, - Он уже не скрывает того, что делает это специально. Он говорит, что ему так нравится со мной вытворять всякие такие вещи. Он спрашивает, а тебе понравилось? А когда я отвечаю, что больно, он щурит глаза, зло так щурит, обхватывает меня за шею и прижимает к себе, запускает пальцы в волосы, - она всхлипнула, - А я мечтаю стать лысой, совсем голой, чтобы он не мог меня мучить так. Ведь он не бил меня, он боялся, что кто-нибудь увидит синяки, что о нём подумают плохо. Он делал мне больно исподтишка, - она прикрыла лицо ладонями, - Всегда находил способ, а ещё. Ещё он всегда говорил мне, что любит и не потерпит другого рядом со мной…
Камера в руках снимавшего дрогнула. На экране появился пол и пальцы ног. Было слышно слова Марии:
- Не бойся, он о тебе даже не догадывается. Он так уверен, что запугал меня, так уверен в себе и в силе моего страха, что не допускает возможности измены. Он работает на публику, показывая, что мы идеальная семья. Он даже оформил на меня доверенность по банковскому счёту, - женщина засмеялась, - Дурак! Какой дурак!
На экране вновь появилось её лицо. На щеках блестят влажные дорожки, глаза горят.
- Я убегу от него, а потом, потом я украду у него дочь!
- Может, лучше в милицию пойти? – вмешался снимавший.
Мария усмехнулась, поёжившись.
- Нет, - ответила она, - Так будет хуже. Его не посадят, а даже если и посадят, то он выйдет. Он найдёт меня и будет издеваться, пусть не физическим способом, но каким-нибудь другим…
Экран потух.
2.
Николай остановил воспроизведение. Его трясло. Он обхватил голову руками и возвёл очи к потолку.
- Тваааарь, - процедил он сквозь зубы, - Хитрая тварь.
Мужчина встал с кровати. Он метнулся к двери, открыл её. Выйдя в прихожую, пнул труп. Изо рта покойника вырвался воздух. Тогда Николай упал перед телом на колени и начал наносить удар за ударом по груди мертвеца. Кулаки начало жечь, но он не останавливался.
- Она радовалась тому, что изменяет с тобой, - шептал он, - Она радовалась и придумывала, как сбежать.
Прекратив бить покойника, Николай откинулся назад. Спиной он упёрся в стену. Его трясло. Он ощерился, будто пёс.
Она не могла убежать, не могла. Надо её найти! Надо досмотреть запись. Она могла там сказать, куда сбежала…
Николай перевалился на руки, на коленях пополз в комнату. Нашёл пульт и включил воспроизведение.
3.
На экране загорелась картинка. Мария продолжила исповедь:
- Он может уничтожать меня не применяя физическую боль. Иногда мне кажется, что он питается моим страхом. Он укрепляет свой дух за счёт меня, - она шмыгнула носом, - Поначалу я думала, что он сексуальный извращенец, садист. Но потом поняла, что не только это. Он получает удовольствие, но ещё он получает силу благодаря моей боли. Знаешь, я не верю в мистику, но иногда мне кажется, что он пришёл в этот мир из другого, словно вампир. Говорят же, что есть энергетические вампиры. Наверное, о таких людях и говоря. Знаешь, я думаю, если бы он узнал о том, что я ему изменяла, он не выдержал бы. Его сердце просто лопнуло бы от жалости к самому себе. Я иногда представляю, как говорю ему, что у меня любовник, что я его не боюсь, что я уйду от него, - она вздохнула, - Я говорю ему это, а у него сердце лопается. Он падает замертво к моим ногам, - она шмыгнула носом, закрыла лицо ладонями, всхлипнула.
Потом Маша отняла руки от лица. Глаза покрасневшие от слёз. Она глубоко вдохнула и выпалила:
- А один раз он, - она неожиданно замолчала, замахала руками, словно собираясь с силами, - А один раз, совсем недавно, когда мы гуляли с Верочкой, - всхлипнула, - Мы зашли на пустырь за школой. Муж сказал, что это богом забытое место, он точно знает. Дочь спала, - женщина снова махнула рукой, - Дочь спала, вот он и решил использовать момент, - Мария истерически хихикнула, - Он прижал меня к стене. Я не хотела, у меня только месячные начались, совсем не до того, - всхлипнула, - Живот болит, всё болит, кровь. Я ему говорю, что не нужно, что люди могут появиться, а он усмехается, мол, так даже интереснее. Он задрал мне юбку, порвал трусы, - она разрыдалась, согнувшись пополам.
Так продолжалось минуту, а потом Мария утёрла нос ладонью, нелепо улыбнулась и продолжила:
- Он заставил меня, рвал мои волосы, шепча, что от этого я там сжимаюсь, что ему это нравится, а я…
- Может, хватит! - перебил снимавший, - Ты мучаешь себя, словно мазохистка!
Воцарилась тишина. Мария, не моргая, смотрела с экрана. Потом сглотнула и сказала:
- Но тебя возбуждает моя исповедь.
- Это мозг так реагирует, - после небольшой паузы ответил снимавший, - Мозгу всё равно какой, лишь бы секс, - он вздохнул, - Вот и встал.
Мария рассмеялась, прикрыв лицо ладонями.
- Ты смешной, - сказала она, - Наверное, именно это мне нравится в тебе больше всего.
- А мне нравится, когда ты рада, - пробасил снимавший, камера в его руках дрогнула, отчего на экране всё перевернулось с ног на голову.
- Давай я договорю, - попросила Маша.
Изображение дрогнуло, выравниваясь. Мария подала плечами и сказала:
- Я решила сбежать сегодня, как ты догадался, - она шмыгнула носом, - Я сниму деньги и уеду, а ты поможешь мне сбить его с пути…
- Я?!
- Ты позвонишь ему из таксофона, чтобы он не смог определить твой номер, - она выставила перед собой раскрытую ладонь, - Я дам тебе денег на это, - она кашлянула, - Ты позвонишь ему и скажешь, что я похищена, что он не должен меня искать, если хочет сохранить мою жизнь. Понятно?
- И ты думаешь, его будет беспокоить твоя жизнь? После того, что он делал с тобой?
- Будет беспокоить, - ответила Мария, - Я его энергия, я его жертва и он не успокоится, пока не вернёт меня назад.
- Ты пугаешь меня, если честно.
- О тебе он не узнает никогда, по крайней мере, от меня никогда не узнает…
Вдруг, экран погас.
4.
Николай дёрнулся и нажал на пульте клавишу «воспроизведение». Ничего не происходило. Экран оставался таким же чёрным. Мужчина надавил на кнопку снова.
Телевизор загорелся, но на этот раз в кадре был любовник Маши. Он посмотрел в объектив, тем самым глянув с экрана. Он сказал:
- Я совершил ошибку, отправив мужу Маши фотографию. Я хотел припугнуть его сильнее и задеть его самолюбие. На фотке Маша совсем голая. Но не в этом суть. Он нашёл мента, который нашёл меня благодаря этой идиоткой выходке с фотографией. Но мент оказался нормальным. Я не стал ему показывать этот диск, а на словах сказал, что она сбежала от мужа, что мы были любовниками, а чтобы он поверил, показал диск «Мария - Мирабелла», - молодой человек оглянулся, вытер пот со лба, - Я уже жалею, что ввязался в эту историю. Но мент, его Александр зовут, он сказал, что не будет говорить мужу Маши правду. Незачем ему знать, так он сказал. Он то считает, что Маша похотливая девка, воровка, а Николай этот ангел во плоти, - молодой человек усмехнулся, - Как всё-таки люди умеют лгать.
И экран снова погас, но на этот раз окончательно.
5.
Николай сжал зубы, те аж заскрипели. Потом он извлёк диск, спрятал его в коробку, отложил её на кровать. Закончив, принялся рыться в упаковках, лежащих на полу. Он быстро нашёл «Мария-Мирабелла». Вставил диск в проигрыватель, нажал на воспроизведение.
На экране появилась его жена в объятиях любовника. Николай смотрел на их выкрутасы так, словно опустил лицо в воду. Он полностью был там. Он будто стоял над их скрещёнными ногами, руками. Он слышал стоны жены и они не были похожи на те, что слышал он во время их близости. Кулаки Николая сжимались и разжимались, будто пульсировали. А на экране студент нежно гладил груди его женщины, ласкал языком её ореолы, выписывал влажные буквы на животе, опускаясь всё ниже и ниже и…
Николай резко поднялся. Он подошёл к телевизору, обхватил его и рванул вверх, услышав громкий стон жены и хрип студента. И тут экран погас, проигрыватель щёлкнул, затихая. Комната погрузилась в кромешную мглу. Единственным звуком было шумное дыхание Николая, которого нисколько не смутила темнота. Он зажмурился, открыл глаза. Он хорошо видел во мраке.
Наступая на разбросанные по полу диски, мужчина пошёл к выходу из комнаты. Пластик лопался, но шум Николая не волновал. Он нёс телевизор в прихожую. Он обрушил его на лицо трупа, при этом поскользнувшись.
Упав на живот сверху телевизора, Николай застонал. Он кое-как поднялся, вернулся в спальню. Найдя на кровати диск с откровениями жены, схватил его. Потом мужчина прошёл к двери из квартиры, посмотрел в «глазок». Лестничная площадка пуста.
Николай открыл дверь. Он вышел в подъезд. Прислушался.
Тихо.
Николай бегом спустился вниз по лестнице. Выскочил на улицу, глубоко вдохнув.
Он побежал, петляя по дворам, между деревьев. На встречу несколько раз попадались компании подростков, влюблённые парочки. Николай никого не замечал. Он остановился рядом с неожиданно возникшими мусорными баками. Открыв коробку, достал диск и сломал его пополам. Бросил в бак.
И тут он понял, где оказался.
Тимофей! Мне надо к нему зайти!
Николай повернул направо, прошёл по короткой алее и оказался напротив пяти этажного дома. Он без труда вошёл в подъезд и поднялся на последний этаж. Он постучал в обтянутую тёмно-синим дерматином дверь.
- Кто там? – раздалось по ту сторону.
- Тима, открой! – выдохнул Николай, ощущая лёгкость в коленях.
- Заходи, - распахивая дверь.
- Привет, - прошептал Николай, падая вперёд.
В глазах мужчины потемнело. Он потерял сознание.
Глава №11.
Скелет в шкафу
1.
Очнулся Николай лёжа на матраце, постеленном прямо на пол. Он открыл глаза и увидел склонившегося над ним мальчика. Ребёнок смотрел на мужчину, словно не веря своему зрению. А Николай не мог пошевелиться. Он встретился с мальчиком взглядом и испытал чувство страха. Ничего конкретного. Просто тревога. Но чем дольше мужчина смотрел в глаза ребёнку, тем яснее он ощущал жуть. Николай попробовал пошевелиться, дёрнул рукой. Мальчик закричал и убежал. Мужчина присел. Он хотел проследить за ребёнком взглядом, но того и след простыл.
- Очнулся? – раздалось позади него.
Николай оглянулся. В глаза ударил солнечный свет. Мужчина зажмурился, а его друг встал со стула и подошёл к матрацу.
- Рад, что ты заглянул ко мне, - усмехнулся Тимофей.
Николай потёр пальцами веки. Открыл их. Он увидел лицо друга.
- Ты совсем не изменился, - сказал тот.
- А я не знал, что у тебя дети, - выдавил Николай.
- У меня нет детей, - ухмыльнувшись.
- А чей тогда малец на меня пялился? – спросил Николай, подбирая ноги под себя.
- Тут не было никакого мальца, друг. Это у тебя после обморока крыша едет.
- Я видел ребёнка, - возразил Николай, - Он с криком убежал туда, - он ткнул пальцем перед собой, - Неужели привиделось?
- Такое бывает, - ощерился Тимофей, - Такое бывает даже чаще, чем твоё появление в моём скромном жилище.
- Сразу атакуешь, - почесав подбородок, - Что ж, я виноват, я давно к тебе не заходил…
- Даже более чем, Коля, дружище, - перебил Тимофей, - Но я не в обиде. Понятно, что у тебя были сильные препятствия. А сейчас, видимо, появилось свободное время?
Николай посмотрел на друга в упор. Лицо такое же, как и было в их последнюю встречу. Время не прибавило Тимофею морщин. Глаза такие же жгучие, а на дне плещется потаённая злоба. Губы тонкие, почти бесцветные.
- От меня сбежала жена, - сказал Николай, заметив, как хищно сощурились глаза друга, - Она бросила меня и ребёнка. Я хочу найти её и вернуть назад. Но я не знаю, где искать, поэтому зашёл к тебе…
- Ха-ха, - рассмеялся Тимофей, - Ты считаешь, что я детектив?
Мужчина сжал и без того тонкие губы, отчего лик его стал ужасен. Лицо без губ, только с прорезью на месте рта.
- Я не в этом смысле, - поправился Николай, - Думаю, мне придётся искать её в самых опасных местах, а для этого мне необходимо оружие.
- ???
- У тебя же есть пистолет, - выдохнул Николай, - Одолжи его мне, на время. С ним я буду чувствовать себя безопаснее.
Тимофей расхохотался, словно сумасшедший. Он хлопал себя ладонями по бокам, закинув голову назад, пялясь в потолок. Николай же сохранял серьёзное выражение лица. Хотя его не покидало ощущение ирреальности происходящего.
- Послушай, Колян, - прекратил смеяться Тимофей, - Ты сто лет ко мне не заходил, не звонил, а тут приходишь и просишь дать тебе пистолет для того, чтобы пристрелить сбежавшую от тебя жену. Ты хохмач.
Николай сидел, как обухом по голове ударенный. А Тимофей смотрел на него сквозь щёлочки прищуренных глаз.
Сглотнув, Николай таки возразил:
- Я не собираюсь убивать Машу, я хочу найти её…
- И пристрелить! – перебил Тимофей, хлопнув в ладоши, - Не убить, а пристрелить. Почувствуй разницу, дружище, - улыбнувшись.
Николай сцепил пальцы. Он опустил голову вниз. Дышал носом так, словно обидевшийся малыш, готовый расплакаться. Тимофей поднялся и отошёл в сторону.
- Ты имеешь полное право поквитаться с изменившей тебе женщиной, - сказал он.
- Откуда ты узнал, что она мне изменяла? – вскинул голову Николай.
- Ты шептал об этом в полуобморочном состоянии, хотя я и так бы догадался, - усмехнулся Тимофей.
- И ты считаешь, что я имею полное право лишить жизни любимого человека за то, что она изменила мне? – прошептал Николай, запустив пальцы в волосы.
- Ты больше не любишь её, иначе не задавал бы таких вопросов, - ответил Тимофей, покидая комнату.
Николай остался один. Он поднялся и подошёл к стене. Привалившись к тверди плечом, он закрыл глаза. Да, он хотел найти Машу и наказать её так, как никогда ранее.
На этот раз она будет кричать во всю глотку!
2.
Николай отошёл от стены, присел на диван. Он уставился на дверной проём. Вдруг там промелькнула тень ребёнка.
- Эй! – позвал мужчина, но мальчик не откликнулся.
- Подожди ты, - отозвался Тимофей.
- У тебя точно нет детей? – спросил Николай, поднимаясь и подходя к проёму.
- Нет, не было и не надо, - донеслось из соседней комнаты.
Затем последовал звук бьющегося стекла. Николай вздрогнул от неожиданности.
- Не беспокойся, - крикнул ему Тимофей, - Я уронил старую и ненужную вазу. Решил проверить, насколько она крепкая.
Николай не ответил. Он вернулся к дивану, уселся. Вспомнил жену, кулаки самопроизвольно сжались.
- Тварь, - выплюнул мужчина.
Он сложил ладони в виде пистолета, представил Машу, стоящую напротив. Он прицелился и выстрелил из дула – указательных пальцев. Прямо в колено. Ему на лицо попали капли крови. Одновременно женщина закричала и упала навзничь. А Николай засмеялся.
- Чего ржёшь? – отрезвил его вошедший в комнату Тимофей.
Николай развёл руки в стороны. Образ плачущей жены исчез.
- Да так, мечтал, - ответил он, - Ты дашь мне пистолет?
- Мало того, - усмехнулся Тимофей, - Я пойду с тобой, мы сделаем это вместе. Повеселимся, как в старые - добрые времена.
Николай прикрыл глаза и кивнул.
- Как в старые времена, - выдохнул он.
- Помнишь? – присаживаясь рядом на диван, показывая ладонь с лежащим на нёй пистолетом.
- Пытался забыть, но никак, - сознался Николай, - Иногда ночью всё так ясно вижу, как тогда…
- Аж трясёт от возбуждения, да? – улыбнулся Тимофей, крутанув пистолет на пальце.
Николай кивнул, ощутив приятную дрожь внутри. Даже голова закружилась, но он совладал с собой.
- Против природы не попрёшь, друг, - усмехнулся Тимофей, - На, - он отдал пистолет Николаю, - Я пока переоденусь и пойдём. Подумай, пока, куда она могла сбежать.
3.
Тимофей вышел из комнаты, а Николай почувствовал, как голоден.
- У тебя есть, что покушать?! – крикнул он вдогонку другу.
- Посмотри на кухне, - отозвался тот, хлопнув дверью соседней комнаты.
Николай поднялся, прошёл прямо по матрацу, вышел в узкий коридор. Миновав запертую комнату, в которой переодевался Тимофей, мужчина шагнул на порог кухни. И тут хлопнула дверца холодильника, раздался чей-то сдавленный вскрик. Николай дёрнулся всем телом. Колени стали лёгкими, будто полыми.
- Чёрт, - выдохнул он, глядя прямо перед собой.
Кухня была пуста. Холодильник стоял в углу около окна, напротив стол, над которым висят шкафчики. В ближайшем углу раковина, кран, сушка для посуды. И ни одной живой души, способной не то, что кричать, даже дышать.
- Послушай, - выкрикнул Николай, повернувшись через плечо, - У тебя странная квартира, квартира с барабашками. Я снова слышал кого-то.
- У тебя богатое воображение, дружище! – донеслось в ответ, - Быстрее перекусывай!
Николай сглотнул, расправил плечи, глубоко вдохнул. Он вошёл на кухню, подошёл к холодильнику. Открыл его.
Его взгляду предстало жалкое зрелище опустошённого агрегата. Словно белого кита взяли и всего выпотрошили, обронив пару кусочков мяса. Правда, на полках холодильника, в роли кусочков, выступали две банки с тушёнкой, да и те открытые.
Николай цокнул и протянул руку. Он достал одну банку, поддел пальцем крышку. Та легко поддалась. Мужчина заглянул внутрь и, матернувшись, выронил банку. Та упала на пол, покатилась в сторону окна. За ней тянулся белый, шевелящийся шлейф. Это вываливались личинки какого-то насекомого.
- Чёрт! – закричал Николай, выбегая в коридор, - Да у тебя в холодильнике черви завелись!
- Я плохой хозяин, - отозвался Тимофей.
Он распахнул дверь и вышел в коридор. Одет в костюм цвета хаки, на ногах военные высокие ботинки.
- Ты пистолет не забыл? – спросил он, посмотрев на бледного друга, зажимавшего рот ладонью.
Николай кивнул, поспешив за оружием. Он взял пистолет с дивана и вернулся в коридор.
- Давай мне, я спрячу, - распорядился Тимофей, протягивая руку, - Не бойся, стрелять будешь ты, - мужчина ощерился, - Если что.
- На, - ответил Николай, передавая пистолет.
- Куда пойдём? – спросил Тимофей.
- Она всегда мечтала поехать в Анапу. Нам бы туда попасть…
- У меня есть деньги, в этом плане не беспокойся, - улыбнулся Тимофей, - У меня есть всё для охоты. Но, может, для начала навестим её любовника? Может, он знает куда идти?
- Он мёртв, - ответил Николай.
Тимофей расхохотался. От его смеха по спине Николая побежали мурашки.
- Тебе тогда понравилось, - прервав гогот, выдохнул Тимофей, - Тебе тогда, в школьные годы, очень понравилось, признайся? – он пристально посмотрел на друга, смахнув выступившие от смеха слёзы, - Ты бы с радостью продолжал это, если бы не вся эта мораль, все эти правила общежи…
- Хватит! – перебил его Николай, - Пойдём уже!
Он отстранил друга и начал открывать дверь квартиры. Тимофей зарычал и схватил Николая за плечо. Сильно сжал пальцы.
- Не перебивай меня, понял! Не перебивай! Я буду руководить этой охотой, я! – Тимофей ударил себя в грудь, отпустив плечо друга.
Николай поморщился и отошёл от двери.
- Валяй, - сказал он.
Тимофей широко улыбнулся, будто хищное животное оскалилось. Он провернул замки, распахнул дверь. Один за другим мужчины покинули квартиру.
Глава №12.
На перегонки со смертью
1.
Двое мужчин вышли на улицу. Пересекая двор, Тимофей не стал даже детской песочницы обходить. Он прошёл её поперёк, вдавив в песок забытое каким-то ребёнком ведёрко. Ярко-красный пластик лопнул под весом мужчины.
- Курить будешь? – спросил Тимофей, посмотрев на Николая.
Тот прищурился, почесал затылок и кивнул.
Они подошли к арке, ведущей из двора. Тимофей протянул Николаю сигарету, щёлкнул зажигалкой. Тот прикурил и глубоко затянулся. Не закашлялся. Выпустил клуб дыма, сказав:
- Давно не курил.
- С возвращением, - усмехнулся Тимофей, прежде чем затянуться.
- Как ты жил все эти годы? – посмотрев на друга сощуренными глазами.
- Я ждал, - выпуская сизое кольцо, - Я ждал, когда понадобится моя помощь. И вот, - он развёл руки в стороны и поклонился, - Я к вашим услугам.
Николай отвернулся, по лицу скользнула тень сомнения. Что-то не так во всём происходящем, что-то не то.
- О чём задумался? – отвлёк Тимофей, сбивая пепел.
Николай посмотрел на него и пожал плечами.
- Не о чём, - ответил он.
Мужчины вышли из арки к широкой улице. Странно, но проезжая часть была пуста. Только ветер гнал по асфальту смятые газетные листы.
- Сколько сейчас времени? – спросил Николай.
- Понятия не имею, - бросил через плечо друг, - Раннее утро, а в цифрах я не уверен.
Николай остановился. Ветер вплёлся в его волосы, растрепал причёску. Мужчина приложил ладонь ко лбу. Он закружился вокруг своей оси. Окружавшие его краски смешались в единый грязный цвет, но он продолжал вращаться.
За другом с ухмылкой наблюдал Тимофей. Он раскинул руки в стороны, завизжал, подражая кайоту из американского мультфильма.
Тогда Николай остановился. Голова кружилась, в ногах слабость.
- Развлёкся? – спросил Тимофей, прекратив выть.
Николай неопределённо мотнул головой. Он вскинул руки вверх.
- Где все люди? Где машины? – закричал он.
И тут же услышал шум движущегося автомобиля.
Николай оглянулся. По проезжей части неслось жёлтое такси, следом серебристая иномарка, правее чёрный джип.
- Ну, ты удовлетворён? – улыбнулся Тимофей, - А вон и люди.
Он ткнул пальцем перед собой. Николай посмотрел туда. По бордюру, пытаясь сохранить равновесие, шла девушка. Она раскинула руки и осторожно ступала на цыпочки. Светлые волосы её развевались на ветру.
- Пойдём! – позвал Тимофей, - С каждой минутой шанс найти твою неверную жёнушку всё меньше.
Николай посмотрел на друга, прикрыв глаза ладонью.
- Знаешь, - выдохнул он, - Я чувствую, что Маша в городе, - он убрал ладонь от лица, - Она никуда не уехала. Она не сможет уехать без дочери.
На лице Тимофея появилась широкая улыбка, злая такая.
- Значит, пойдём к тебе домой? – сказал он.
Николай выставил перед собой левую руку и погрозил указательным пальцем.
- Нет, домой я не пойду, - ответил он, - Не хочу, чтобы мать подозревала меня в убийстве…
Ветер ударил Николая в лицо. Порыв такой сильный, что мужчина даже пошатнулся.
- Может, ты подойдёшь ко мне, - возмутился Тимофей, - Не будешь делать наши планы достоянием улицы?
Николай кивнул. Он подошёл к другу. Мимо мужчина прошла та девушка со светлыми волосами. Она была босая. Следом за ней бежал котёнок. Мужчины немного посмотрели им во след. Потом Николай сказал:
- Мне не надо попадаться на глаза матери и соседям, понимаешь? Я вернусь потом, - он сглотнул, - когда всё будет кончено.
Он сжал кулаки, а Тимофей оскалился, глаза блестели.
- Я вернусь, - продолжил Николай, - Скажу, что был в запое. Ты подтвердишь. Так у обоих будет алиби.
- Короче, что ты предлагаешь? – спросил Тимофей.
Николай приблизил губы к уху друга и поделился с ним соображениями. С каждым словом оскал на лице Тимофея становился шире, глаза сужались. Со стороны лицо мужчины можно было принять за морду хищного животного, учуявшего запах крови.
2.
Обсудив план действий, мужчины зашагали к дому Николая. Улицу постепенно наводняли люди. Самые разные. В аккуратных нарядах, неопрятные, молодые, старые. Но Николай, казалось, никого вокруг не видел. Он рисовал в голове картины убийства. Его тонкие губы скривились.
- Что, - внезапно обратился к нему Тимофей, - Ненавидишь её?
- Кого? – не понял Николай, ускоряя шаг.
- Жену, - выдохнул друг, оскалившись, поправив рюкзак, в котором лежал пистолет.
Николай не ответил, только сжал кулаки, аж костяшки пальцев побелели.
- Тогда, в одиннадцатом классе, - не унимался Тимофей, - Я видел, как тебя трясло от возбуждения, - он провёл ладонью по волосам, - Во мне тогда тоже что-то изменилось, - заключил Тимофей, не дождавшись ответа.
Он снова провёл ладонью по волосам. Поднёс руку к лицу, посмотрел на ладонь. На коже, полностью лишённой линий, гладкой как лист бумаги. На неестественно белой коже извивались тонкие чёрные волосы.
Тимофей резко сжал ладонь, стряхнул чертовщину. Убедившись, что Николай ничего не заметил, улыбнулся.
- Почему ты не хочешь поговорить о том случае? – спросил Тимофей, прикоснувшись к плечу друга.
- Зачем говорить? – остановился Николай, встретившись взглядом с Тимофеем, - Что ты хочешь изменить болтовнёй?
- Ничего не изменишь, - кивнул мужчина, поправив рюкзак.
Они зашагали вперёд. Молча. Петляя в потоке людей. Вдруг Николай остановился, повернул лицо к другу и сказал:
- После того, как мы ушли из той беседки, бросив, - он сглотнул, сделал паузу, - После того, как мы бросили того человека умирать, а потом об этом написали газеты, я думал, что умру от страха. Я вздрагивал, когда слышал шаги за дверью. Всё думал, что за мной пришли. Постепенно я понял, что никто меня не найдёт, но я не перестал бояться. Особенно я боялся себя самого, своих желаний. Мне тогда и впрямь понравилось, - Николай снизил тон до шёпота, - Когда тот мужик кричал, - он прикрыл глаза, по губам скользнула тень улыбки, - Я не могу этого забыть.
- СМОТРИ! – закричал Тимофей, подпрыгнув, ткнув пальцем в направлении проезжей части.
Николай вздрогнул и повернул голову. Мимо проезжал автомобиль, на заднем сидении которого сидела Маша.
Николай застыл, ощущая, как участилось сердцебиение. Тимофей шумно дышал. А Маша повернула лицо к ним. Она посмотрела прямо в глаза Николая, но не подала вида, что узнала.
Николай побежал за автомобилем, Тимофей за ним. Но машина, выпустив зловонный клуб дыма, умчалась вперёд.
- Она едет за дочкой! – закричал Николай, не сбавляя темпа.
- Тогда поступим так, как ты предлагал, - ответил Тимофей, на бегу поправляя рюкзак.
- Давай через дворы! – распорядился Николай, сворачивая от трассы.
Он бежал так быстро, как мог. Тимофей отстал. Он не поспевал за другом, поскольку стопа правой ноги совсем прогнила. Бежать, когда в ботинках хлюпает разложившееся мясо и черви, тяжело.
- Ты чего отстаёшь!? – крикнул Николай, оглянувшись.
- Догоняю, - отозвался Тимофей, ощущая жгучую боль в ноге, в груди.
- Давай быстрее! – крикнул Николай, продолжая бежать.
Но Тимофей запнулся, правая стопа неестественно вывернулась. Мужчина упал лицом на землю.
- Постой! – окликнул он удаляющегося Николая.
Тот обернулся и поспешил назад. Тимофей же сел, поправил правую стопу, стараясь не морщиться от боли.
- Что такое? – спросил запыхавшийся Николай, останавливаясь около друга.
- Я ногу потянул, - развёл тот руками, - Не могу больше.
Николай подпрыгнул на месте, сжав кулаки.
- Чёрт! – выругался он…
Тимофей нервно оглянулся, а потом стянул с плеч рюкзак. Протянул его Николаю.
- На, там пистолет, - сказал он.
- Давай! – выплюнул мужчина, вырывая рюкзак.
Он бросил последний взгляд на Тимофея. Тот выглядел жалко, под глазами образовались тёмные круги.
- Пока, - бросил Николай через плечо, убегая.
- Встретимся, - слабо улыбнулся друг, поймав пальцами выпавшую из ноздри личинку мухи.
3.
Николай бежал. Он ощущал, как тяжёлый пистолет стучит ему в спину. Каждый шаг – удар.
Я прослежу её и тогда убью!
Мужчина не сомневался, что Маша ехала за дочкой.
Дождалась рабочего дня, чтобы отобрать ребёнка! Всё делает исподтишка!
Николай перепрыгнул лавочку, внезапно выросшую на его пути. Он мягко приземлился на ноги, глубоко вдохнул, побежал дальше. Он не оборачивался, а между тем перспектива мира за его спиной менялась. Дома, деревья, дорожки, даже небо словно сжималось. Будто позади него был нарисованный на бумаге пейзаж. И вот лист решили смять, а вместе с ним и дома, деревья, дорожки, даже небо.
Пистолет ударял по спине. Мужчина шумно дышал. Он был совсем близко к своему двору.
К чёрту осторожность! Пристрелю её прямо там, на глазах у дочери! Пусть знает, что её мать грязная!
Николай перебежал проезжую часть. Миновав забор и растущие вдоль него деревья, мужчина вбежал во двор.
Он сразу остановился, будто ноги пустили корни в землю. Он увидел автомобиль, рядом с которым стояла Мария с дочерью на руках. Рядом с ними стояла его, Николая, мать. Она ругалась со снохой, та отвечала. Николая никто не заметил. Никто не увидел появившейся на его лице хищной улыбки. Женщины слишком были увлечены спором.
Вот и всё!
Николай снял рюкзак, достал пистолет. До него долетали обрывки слов матери:
- Ты не можешь забрать ребёнка! Коля имеет на неё столько же прав, сколько и ты!
Да, я имею на неё все права, усмехнулся Николай. Он отбросил в сторону рюкзак. Ветер ударил его по лицу. Он зажмурился. В груди всё дрожало. Он предвкушал. Он посмотрел на пистолет, потом прицелился.
Слишком далеко!
Он хотел подойти, но одумался.
А что, если я смогу убить её отсюда и убегу? Ведь меня никто не видит, подумал мужчина, оглядываясь по сторонам. И вправду, вокруг никого не было.
Тогда Николай встал ближе к кустам, которые совсем скрыли его. Он прицелился. Вспомнил, как любил в школьные годы стрелять в тире.
Ветер принёс плачь дочери и обрывок крика Марии:
- Я подала на развод!
Вот тебе развод, усмехнулся Николай, делая выстрел. Его тело по инерции пошатнулось, в ушах зазвенело. Пространство вокруг заволокло дымом. Запахло серой. А потом со свистом весь замутнённый поволокой воздух начал всасываться в образовавшуюся напротив Николая дырочку. Ощущение, будто он летит в открытом космосе в стеклянной сфере. И вот в стенке появилась маленькое отверстие, в которое уходит весь кислород. Всасывается с противным звуком. Так и дым, окружавший Николая, исчез.
Что такое!?
Мужчина смог разглядеть стоящих у автомобиля Марию с дочерью на руках. Его мать отчаянно махала рукой и что-то говорила. Они по-прежнему выясняли отношения. Словно и не было выстрела.
- Чёрт! – выкрикнул Николай.
Он вышел из-за кустов, зашагал к женщинам. Внутри него всё клокотало от злости. Он прицелился на ходу и, зажмурившись, выстрелил. По инерции мужчину повело назад и, чтобы не упасть, он попятился. Он ожидал криков, но лишь увидел, как прямо перед ним в воздухе образовалась дырочка. Отверстие всосало и пулю и смог. Снова выстрела никто не услышал и его никто не заметил. Женщины продолжали спорить, а малышка-Верочка всхлипывала, оттопырив нижнюю губу.
- Ваш сын издевался надо мной, - говорила Мария, нисколько не смущаясь выглядывающих из окон соседок-старух, - Он мучил меня, угрожал. Я хотела убежать, но решила вернуться за дочерью. Я увезу её с собой, а с ним разойдусь по суду. Я не боюсь больше!
- Дождись Коли, раз не боишься, - возражала свекровь, - Выясните всё по - семейному.
- Нет, я не хочу его видеть, - ответила Мария, повернув лицо в ту сторону, откуда к ней приближался Николай.
Он держал в вытянутой руке пистолет, и ему показалось, что жена вздрогнула, увидев его.
- Тварь! Никуда ты не уедешь! – закричал он, расхохотавшись, будто безумный.
Но Мария отвернулась от него, посмотрев на свекровь в упор.
- Пропустите меня, - твёрдо сказала она.
Николай находился в пяти метрах от жены, дочери и матери. Он уже не старался прицеливаться. Ему было всё равно в кого попадёт пуля. Он смеялся, нажимая на курок. Пистолет выстрелил. Хлопок. Опять в продырявленной ткани окружавшей его действительности образовалась прореха. В неё со свистом втянулся воздух, замутнённый дымом. В это же отверстие с хлюпаньем всосался возмущённый крик Николая.
Что происходит!?!
В сердцах, отбросив бесполезный пистолет, мужчина закричал:
- Мама не отпускай её!
Пожилая женщина дёрнулась и повернула голову в его сторону. Она секунду искала взглядом кого-нибудь, но так никого не увидела. Николай же не замечал этого. Он подскочил к жене и ударил её по голове, рискуя задеть хнычущую дочь. Но его кулак прошёл сквозь Марию, как сквозь воздух. На лице женщины даже мышца не дрогнула.
- Я уезжаю, - сказала она, отталкивая свекровь.
Та посторонилась, следя каким-то опустевшим взглядом за невесткой.
- Стой, тварь! – орал Николай, ударяя жену в спину.
Когда не получилось, он попытался схватить её за волосы. Но поймал лишь воздух, который дёрнул на себя так, что повалился на спину. При падении мужчина ударился затылком о крыльцо. Голова отозвалась вспышкой боли. Николай взвыл, словно раненный пёс. Он поджал ноги под себя, поднялся.
- Я позвоню, - услышал он слова Марии, скрывающейся за дверцей автомобиля.
Мать Николая попятилась, она плакала, совершенно не замечая беснующегося сына. Тот снова и тщетно пытался задержать жену. Он схватил дверь машины за ручку, но не смог удержать её. Он орал, но его не слышали. Авто завелось и тронулось с места. Мать Николая плакала навзрыд, что-то шепча. Николай услышал обрывок её слов. Они прозвучали для него отрезвляюще, с эффектом удара хлыста по спине. Он замер и повернул к матери голову, прислушавшись.
- …Как же я виновата, доченька, - шептала пожилая женщина, глядя в след уезжающего автомобиля.
Николай оцепенел. Он тихонько подошёл к матери, приблизил свои губы к её уху и спросил:
- Так ты всё знала?
Женщина вздрогнула и повернула лицо к сыну. Он посмотрел в её глаза, но не увидел в них своего отражения. Мать меж тем поправила выбившуюся из-за уха прядь, смежила веки, пошатнулась.
- Мне надо было вмешаться и защитить тебя, доченька, тогда Верочка осталась бы со мной, - выдохнула женщина, поворачиваясь к подъезду.
- Постой, мама! – закричал Николай ей во след.
Но седовласая женщина, щурясь, ушла. Из подъезда до мужчины доносились её всхлипы, а потом всё стихло.
Глава №13.
Со смертью нога в ногу
Николай присел на ступени, ведущие к подъезду. Он обхватил голову руками, возвёл очи к небу. Но вместо неба над ним нависал метало - бетонный козырёк. Серый и выщербленный, будто зубы столетней старухи.
- Убил её?
Николай повернул голову на голос. Но он никого не увидел.
- Что за? – выдохнул мужчина.
И тут в метре от него в воздухе материализовались светлые кристаллы. Они слипались, соединялись, обретая форму. Кости. Они нарастали одна над другой, соединялись, хрустели. Мгновение спустя их оплела сетка кровеносных сосудов, жил, тканей. Потом мясо. Запахло кровью, жиром. Тёплый, тошнотворный запах. Там, где наросло мясо, начала появляться кожа. Она будто оборачивала парные куски человечины. Из кожи вылезали волоски, из пальцев ног прорезались ногти.
- Тимофей, - прошептал поражённый Николай.
Друг его, тем временем, оброс одеждой. В раскрытом рту друга Николай заметил копошащиеся белые личинки. Одна из них высунула между губ чёрную крошечную головку, посмотрела, спряталась обратно под язык.
- Так ты убил её? – спросил Тимофей, сплюнув пару личинок.
Николай поморщился, прикрыл глаза.
- Что происходит? Что, чёрт возьми, происходит?
Тимофей боязливо огляделся по сторонам, потом запустил палец в левое ухо. Выковыряв оттуда червяка, перемазанного жёлтой вязкой жидкостью, отбросил его в сторону.
- А ты не понимаешь, что происходит, Коля? – спросил он.
Николай широко открыл глаза.
- Я умер, - он вздохнул, - Ведь я умер?
Тимофей расплылся в улыбке. Почесал затылок.
- А как бы иначе мы встретились, друг мой, - Тимофей кашлянул, - Ведь мы не виделись с выпускного бала. Наши дороги крепко разошлись…
- Я помню, - кивнул Николай, - Тебя нашли мёртвым на кухне в квартире. Ты надышался газом. Были похороны, твои родители съехали, - Николай усмехнулся, - Как-то, года три назад, я приходил в твою бывшую квартиру. Мне дверь открыл маленький мальчик…
- Мальчику покоя не даёт мой дух, - рассмеялся Тимофей, - Но я не виноват в том, что он способен видеть мертвецов.
- Значит, - кивнул Николай, - Я его видел у тебя в квартире пару часов назад?
- Его, - ответил Тимофей, - Только здесь нет часов. Здесь есть вечность.
Николай прикрыл лицо ладонями и заплакал. А Тимофей говорил:
- После того, как мы забили до смерти того мужика, я старался избавиться от чувства вины, но не смог. Я напился и решился на самоубийство. Я включил конфорки, пока родителей не было дома, сунул голову в духовку. Знаешь, смерть оказалась куда гаже, чем я думал. Мои угрызения совести не стали слабее, наоборот. Они стали вечными. Я приговорил сам себя.
Николай громко шмыгнул носом, отчего из ноздрей его вытекли струйки крови. Он размазал кровь по лицу, выдохнув:
- А почему я не помню, как умер? Почему мать ничего не знает? Где моё тело?
- Не знаю, - развёл руки в стороны Тимофей, - Но тело можем поискать.
Николай поднялся и зашагал, Тимофей следом.
- Я повесился на пустыре, за школой, - сказал Николай, сворачивая за угол, - Но тогда обломалась ветка и я смог дышать…
- Это его шутки, - усмехнулся Тимофей, - Он так развлекается.
- Кто он? – оглянулся на друга Николай.
- Он, - ткнув пальцем в скомканное небо.
Николай посмотрел на смятые облака. Они были разбросаны по тряпке безучастно-серого купола. Казалось, они вот-вот обрушатся вниз, на головы грешников.
- А любовник моей жены всё-таки умер, - выдохнул Николай, ощутив резкую опоясывающую боль шеи.
- Твой дух, видимо, не успел растерять связи с телом, в нём было много ненависти…
- Поэтому он смог увидеть меня и с перепугу откинул копыта, - улыбнулся Николай, потирая шею.
От прикосновения ту словно огнём ожгло. Мужчина закричал и упал на колени. Он мечтал потерять сознание, но… Из кожи вылезли иглы. Николай отдёрнул руку от шеи, уткнувшись лицом в землю. Его губы коснулись почвы. Мужчина ощутил её вязкий вкус.
- Так всегда, - донёсся до него голос Тимофея, - Мы должны страдать. Мы явились в жизнь не по собственной воле, время ухода нам нельзя было выбирать, но мы нарушили правило.
- Как больно, - застонал Николай, ложась на землю, скребя её ногтями.
Тимофей развёл руки в стороны. Мол, что я могу поделать.
- Как больно, - прослезился Николай, нечаянно втянув ноздрями ползшую по земле букашку. Та влетела в носоглотку и продолжила свой путь, углубляясь внутрь человека.
Тем временем иглы, торчащие из шеи Николая, втянулись обратно. Мужчина смог подняться. Он тяжело дышал.
- А может ну его, твоё тело, - предложил Тимофей, глядя на парящих по небу чёрных птиц, скорее похожих на гигантских, летучих мышей, - Главное, что теперь я не один, и ты не одинок в своей вечности, - усмехнулся Тимофей.
И тут же с неба обрушилась самая крупная летучая мышь. Она вцепилась когтями в плечи Тимофея и воспарила вверх. А Николай смотрел им в след, потирая след-синяк на шее.
(конец текста)
Повесть окончена - 28.06.06г.
Все события вымышлены, любые совпадения с реальными людьми случайны.
В поисках Девы Марии
© Copyright: Пётр Галигабаров, 2008
Свидетельство о публикации №208060700263
Свидетельство о публикации №208060700263
Рецензии
Впечатляет своей глубиной, убедительностью и фантазией.
Браво, Пётр!
Любви и счастья.
С теплом,
Илана
Илана Арад 27.05.2009 09:42 • Заявить о нарушении
Браво, Пётр!
Любви и счастья.
С теплом,
Илана
Илана Арад 27.05.2009 09:42 • Заявить о нарушении
Мрачноватенько, если честно, но я старался. Спасибо большое.
Пётр Галигабаров 28.05.2009 11:02 Заявить о нарушении
Пётр Галигабаров 28.05.2009 11:02 Заявить о нарушении