Море

Я видела море. Сначала, ночь перед морем не спав, смотрела в окно, думала, мечтала о море. Столько лет близкое, потому как где-то внутри, и вдруг – по-иному близкое – ближе! – потому что рядом. Что чувствовала? Волнение, неловкое топтание на месте. Хочешь вздохнуть, и захлестывает волной мысль: «Море!» – само слово «море» – и в груди не хватает воздуха. Губы пересыхают от ощущения моря – рядом. Взглядом стараешься себя не выдать – прячешь глаза. Как перед венчанием – с Морем!
Ночь перед морем не спав, представляла все слова, что скажу ему, представляла, как обниму его и каждую волну – поцелую. Представляла, как расскажу ему все-все; как ночью, заплыв далеко, уже не разберу: слезы ли? Море?
Полюбит ли оно меня так же, как люблю его я? Какое оно? Там волны? Там камешки, которых можно набрать целые горсти? Там ветер, который пахнет теплом? Там тихая грусть?..
Я хотела держать в руках босоножки и босиком идти по линии, где кончается берег. Одной ногой стоять на земле, другой – уже не стоять. Я хотела ночью, взяв море в охапку, как ворох незабудок, петь ему песню про большого орла, который летал высоко в небе, пока… Который летал, а дальше море уснет и не услышит, чем закончиться песня.
А рано утром нас всех посадили в автобус. Мы ехали к Морю, а я, как зачарованная, прижавшись носом к оконному стеклу, смотрела на пыльную дорогу, стараясь разглядеть в черноте предрассветного неба – море.
«Азовское море,» – шептала я потом про себя, уже засыпая. «Море зовущее, какое-то звенящее море. Азовское. Звездное и грозовое. Розовое море. Азовское. И не надо другого. Лучшее, всей душой, всей мною любимое – вселюбимое! – море…» И казалось, будто о нем – все эти годы…
А дальше – спала, иногда вздрагивая, открывая глаза, вглядываясь в разлитые чернила ночи – Моря не видела; и засыпала. А дальше было Море, я увидела его из окна, и, прижавшись к стеклу всем, чем могла – губами, глазами, руками! – во все глаза на море – смотрела!.. Мне казалось, что с той самой минуты, как оно тонкой синей нитью отделилось от неба, оно бежало за автобусом, где я. За мной – бежало.
А дальше была – Встреча. Скинув на бегу босоножки, в платье – в объятья к морю! Смущенное, немного виноватое, но от этого еще любимее, счастливое, влюбленное, безумно – бесшумно! – знакомое море! Оно обнимало меня, гладило мне волосы широкими ладонями, целовало мои ноги смолеными губами, и мне казалось, будто все в нем говорило: «Наконец-то ты здесь. Наконец-то!» В брызги, в брызги! В волны! Вдребезги все, вдребезги! Не было ничего – до него! Не было! Оно смеялось вместе со мной! И как я могла сомневаться? Как я могла подумать, что ты – не то? Родное, родное, родное! Ты столько лет снилось мне именно таким!..
Села у моря та, чтобы все волны были (били!) – в грудь. И море приносило мне ракушки прямо в ладони – горсти ракушек! Волной выбивало из рук! – в ладонях оставляло новые. Будто с самой глубины принесло мне свои сокровища, будто хотело показать мне все-все, будто боялось, что не успеет…
Оно говорило со мной. Не верите, скажите, что сумасшедшая… Я писала ему на песке, а оно смывало волнами. Ждало, пока допишу. Я написала, что люблю его, – оно обрызгало меня соленой водой. Я спросила его: «А ты?» Три волны подряд! – не успеваю писать, говорю: «Хорошо, хорошо, я поняла. Хватит…» И оно перестало.
Плавала в море. Воды наглоталась, будто хотела больше его во мне, будто мало мне одной моей любви, всю меня заполнившей, будто хочется, чтобы море осталось во мне навсегда.
Вечером гуляла по берегу вдоль моря. Мы молчали , будто боялись друг друга спугнуть. И не было слов. было оно и я, и я его любила. А ночью, сидя на песке, обхватив руками колени, пела ему песни. Кто другой для меня так сможет? Для кого я – смогу? Никто. Никому. Никого никогда любить как море – всегда только море ТАК любить!
Сумбурно пишу, путаюсь в чувствах и мыслях, как в паутине, одно точно знаю: «Я видела море». Сижу на песке. В наших уютных домиках давно уже все спят. Нет, кажется, вон там, слева, какая-то босоногая девчонка бежит за маленькой собачкой.
А за моей спиной: не дерево – зеленый гейзер! – разбивающий фиолетовое дно неба на миллионы осколков, отражающих летнюю ночь. И звезды. И бархатная земля, шершавая и шероховатая от внезапно опавших (и внезапно сухих) листьев. И лето – уходящее. И туманная небесная дорога, запутавшаяся в лабиринтах веток. И тополя пирамидальные. Странное слово. Такого не знаю, и потому для меня какие-то пираминдальные, и от этого праздничные и радостные как миндаль. И гейзеры тополей, разбивающихся о фиолетовое дно неба – свечи, согревающие небо И падающие в ладони звезды – искры, обжигающие губы. И уходящее лето. Говорят, когда звезды падают, можно загадать желание, и оно непременно сбудется. Так что же мне загадать? Чтобы мне – не так. Чтобы я никогда – снова не то. Чтобы мама не плакала. Чтобы слепой мальчик, играющий на скрипке, вдруг увидел небо. Чтобы народ мой наконец-то обрел покой. Что загадать под падающими звездами? Чтобы звезды не падали! Чтобы после дождя пахло липами. Чтобы мы научились друг друга прощать. И дарить друг другу звезды в ладонях, те самые, за которыми фиолетовой ночью ползали бы по мокрой траве и собирали бы их горстями, вперемешку с шершавым бархатом опавших листьев…
Не смирения просить у падающих звезд – примирения. И положить ладони друг другу на плечи. Свечи ночами не зажигать. Пусть будет ночь фиолетовая. Ходить по траве босиком и на цыпочках, и пытаться лизнуть упавшие звезды.
Сладкие? Как мороженое? Собирайте друг другу горсти мороженого и дарите друг другу охапки сливочных звезд!
От падающих звезд желание – пожелание – не упасть. Ладони на плечи. И не упасть. Теперь – не упасть. Эй, догоняйте! Собирайте! Глядите – сколько нападало! Любите! Любите фиолетовую ночь и гейзеры пирамидальных тополей, и шорох сухой листвы под босыми ногами, и запах лип после дождя и кристаллики небесных факелов в ладонях друг друга. Любите друг друга.
Августовская ночь – моя мечта о фиолетовом. Море научило меня прощать. И любить. И ценить то, что имеешь. Каждое дыхание, каждый шаг. Море научило меня дорожить теплом, подаренным ладонями друзей. Дорожить друзьями. Море научило меня уходить, не прощаясь, а потому – никогда навсегда не уходить. Море научило меня говорить все до конца – пока не поздно! – прощать и просить прощения – сегодня, потому что завтра может не быть. Ни для тебя. Ни для того, другого… Море мне подарило – иначе! – море мне подарилось, и, чтобы все сказать, во мне поселилось, и, чтобы еще всее сказать, заместило во мне – меня. Не мирское – морское.
Море меня полюбило.