Глава 21. Очная ставка

А пока старшой не знает, что и думать, мы с вами вернемся в воскресное утро в Крюпинках. Связь между Крюпинками и Урюпинками в этот день работала бесперебойно: послания с одной и другой стороны доставлялись по назначению немедленно и немедленно же прочитывались. Одним из первых к узикам поступило официальное извинение казиков за ночной инцидент с захватом охранника. Казики сообщали, что провели расследование по горячим следам и уже есть подозреваемые. И далее следовала изысканно-деликатная просьба прислать к ним как можно скорее, если конечно, это возможно, и если многоуважаемые союзники сочтут это целесообразным, того самого охранника, чтобы он лично провел опознание подозреваемых в совершении этого безобразного преступления. Нач Начей узиков подпал под обаяние «писателя» и решил удовлетворить просьбу казиков без всяких проволочек. Тем более что в этот день предстоял эпохальный теракт, и портить отношения со своими, хоть и временными, союзниками было ни к чему.

Кис не ожидал, что его просьба будет так легко удовлетворена и, несмотря на вторую подряд бессонную ночь, пришел в хорошее настроение. Когда пострадавшего охранника ввели в кабинет, Кис даже улыбнулся ему, что случалось с ним крайне редко.
- Садитесь, пожалуйста, рядовой Урёл, - вежливо указал он на стул рядом с собой.
«Собаки» Киса - Котвейлер и Кокстерьер - впились глазами в гостя.
Урёл, несмотря на свою молодость-зеленость, держался с достоинством и, усевшись на стул, солидно закинул ногу на ногу. Берет с наградной полосой, из-за которого он накануне чуть не лишился жизни, он не снял, как это было принято делать в присутствии старших, демонстрируя тем самым, что для него всякие там круглозубые начальники – никто. «Ишь ты, какой щенок задиристый. Ну, погоди!», - подумал старый Кис.
- Расскажите, пожалуйста, рядовой Урёл, - подчеркнуто вежливо начал допрос Кис, - как это наши граждане умудрились вас обидеть?
- Меня никто не обижал! – вскинулся Урёл.
- Ну, как же, - ласково возразил Кис, беря со стола ноту протеста. - Вот здесь прямо написано, что в ночь с пятницы на субботу при возвращении группы переговорщиков из Крюпинок в Урюпинки был похищен охранник Урёл. Похитителей было двое: мужчина и женщина - лица круглозубой национальности. Я, конечно, понимаю: обидно, когда тебя похищает женщина.
Кис сочувственно посмотрел на Урла и зацокал языком. «Собаки» изобразили на своих лицах презрение и тоже зацокали. Урёл взорвался.
- Женщина меня не похищала! – крикнул он и ударил кулаком по колену.
- Хорошо, хорошо! Не похищала, – утихомиривал его Кис. - Вы не волнуйтесь, пожалуйста.
Кис решил, что достаточно разогрел этого сосунка, а заодно отомстил за неснятый головной убор и фривольную позу.
- Давайте все по порядку, - сказал он миролюбиво. - Мы все заинтересованы в том, чтобы найти ваших похитителей и примерно наказать их. Хотите кофе с абрикосовым пирожным? – вдруг предложил он.
Кофе, да еще с пирожным, да еще с абрикосовым Урёл хотел. Это был недоступный ему деликатес. У него даже слюни начали набираться во рту. Он сглотнул, но гордо ответил:
- Нет, спасибо, я не голоден.
- А мы вот, знаете, перекусили бы. Мы всегда пьем кофе с пирожными в это время. Вы  не возражаете?
- Пожалуйста, пожалуйста, - делано равнодушно ответил Урёл.
Кис нажал кнопку и тотчас же в кабинет вошел официант с подносом, на котором стояли четыре чашечки дымящегося, умопомрачительно пахнувшего кофе. Сбоку от каждой чашечки на вытянутом овалом блюдце лежало восхитительное абрикосовое пирожное. Официант поставил чашечки с блюдечками перед Кисом и его помощниками и повернулся к Урлу, но тот замахал руками, и официант  удалился. Кис и помощники отхлебнули кофе и откусили пирожные. Урёл опять сглотнул слюну.
- Ну, давайте продолжим, - предложил Кис. - Расскажите, пожалуйста, как было дело.
Стараясь не смотреть на Киса и его помощников, которые продолжали, не торопясь, наслаждаться кофе с пирожными, Урёл стал рассказывать, как они возвращались в Урюпинки после переговоров и сделали привал на опушке леса; он снял с головы берет и положил его рядом с собой; но когда отряд двинулся дальше, он задержался, потому что никак не мог найти берет; а когда нашел и наклонился, чтобы поднять его, на него сзади прыгнул   здоровенный круглозубый и повалил его на землю.
- Я бы ни за что ему не дался, ни за что бы он меня не взял, - распалился Урёл, вспоминая обидную сцену, - если бы…
Урёл остановился, и Кис мягко подтолкнул его:
- Ну! Говорите! Если бы…
- Если бы этот гад… ну, этот казик, ну, ваш, в общем, - исправился он, - не сунул бы мне в нос травинку и стал щекотать ею.
Котвейлер фыркнул, и кофе с кусочками недожеванного абрикосового пирожного прыснули из его рта прямо на светлые брюки.
- Ой, извините! – сказал он и выбежал, зажав рот рукой и продолжая безудержно хохотать в ладонь.
Урёл, оскорбленный, вскочил и выразил намерение уйти.
- Извините, господин Урёл! – Кис торопливо схватил его за руку. - Не обращайте на него внимания, - сказал он, пытаясь усадить обиженного молодого человека на место. - Он у нас, знаете, смешлив больно. Досмеется когда-нибудь.
И он погрозил обоими указательными пальцами в сторону двери, за которую выскочил Котвейлер. Дурак! Мог все испортить своим глупым смехом. Урёл внял уговорам Киса, опустился в кресло и снова положил ногу на ногу, но лицо его все еще сохраняло выражение обиды.
- Вы дали нам очень ценную информацию, - уважительно сказал Кис, - Продолжайте, пожалуйста! Расскажите, что было дальше.
Урёл рассказал, что казик связал его и взвалил на спину. Потом он позвал девушку, которая пряталась где-то рядом, и они побежали в сторону Крюпинок. Урёл крутился у казика на спине, мешая ему бежать. Через некоторое время они остановились, казик опустил его на землю и стал его допрашивать.
- Он обещал сохранить мне жизнь, если я расскажу ему, куда и зачем мы ходили, - сказал Урёл.
- И ты согласился? – удивился Кис.
Мальчишка казался ему тем еще орешком.
- Согласился, - задиристо ответил Урёл.
- И все ему рассказал?
- Я рассказал ему все, но неправильно. Я не знал тогда, кто это были - казики или дезики, - и что им известно. И я сказал, что наши и казики собираются совершить совместный теракт на производственном комбинате в Дрюпинках в день Бала Цветов.
- И он тебя сразу же отпустил?
- Не сразу. Мне кажется, он не хотел меня отпускать, но девушка его попросила, и он согласился. Он связал мне ноги так, чтобы я мог идти мелкими шагами, и они убежали.
- Убежали?
- Да! По-моему они очень спешили. Может быть, поэтому и отпустили.
- Во сколько это было?
- Между четырьмя и пятью утра.
- Ага! А теперь расскажи, как они выглядели.
- Он очень большой, здоровый такой.
- А лицо?
- Лица я не разглядел. Темно было.
- Лица не разглядел, а утверждаешь, что он круглозубый!
- Я у нее зубы видел. Когда она просила его отпустить меня, выглянула на секунду Луна, и я увидел ее зубы.
- Значит, его зубов ты не видел, а утверждаешь, что он тоже круглозубый?
- А кто же еще? – удивился Урёл и подозрительно посмотрел на Киса.
Он подумал, что Кис хочет выгородить своего. Глупый ход! Кто же поверит, что круглозубая девушка гуляла ночью с инакозубым парнем!  Но Кис не стал больше расспрашивать о мужчине, а полностью переключился на девушку.
- А как выглядела девушка? – спросил он.
Урёл нахмурился. Вот о девушке он говорить не хотел. Как он может выдать девушку, благодаря которой он остался жив?
- Я не разглядел. Темно было.
- Как же так, не разглядел? – воскликнул Кис. - Ты же сам сказал, что светила Луна, и ты даже ее зубы видел.
- Луна не светила, она только не секунду выглянула, и все, что я успел увидеть, это ее зубы.
- Странно! – сказал Кис. - Обычно молодые люди смотрят не только на зубы девушек. Она высокая?
- Нет, маленькая, - неохотно признался Урёл.
- Толстая? Тонкая?
- Худенькая, - сказал он совсем вяло.
- Ты сказал, что когда он связал тебя, то позвал девушку. Как он ее звал? Какое имя произнес?
- Я не помню. Кажется, он не называл ее имени.
Урёл врал. Он прекрасно помнил, как Дизон крикнул: «Килия!» У его матери было такое же имя, только первая буква, конечно, другая - Уилия. И так же назвали его младшую сестренку, которая вместе со своими братьями-близнецами стала невольной виновницей смерти их матери. Сердце Урла дрогнуло.
Ему тогда было всего десять лет. Он помнит, как он рыдал и как ненавидел весь выводок новорожденных. Позже отец открыл ему настоящего виновника смерти матери – доктора, который, несмотря на слабое здоровье Уилии и мольбы ее мужа, ввел ей «многоплодное» лекарство. Это лекарство было «ноу-хау» Узкого государства. Оно вводилось всем женщинам детородного возраста. В результате женщины рожали за один раз от трех до семи младенцев, и большая часть новорожденных были мальчики. Ученые Узкого государства очень гордились этим изобретением, но женщины не разделяли их восторга. Беременность у них протекала очень тяжело, тяжелыми были и роды. Немало женщин при этом погибало. Но статистика неумолимо показывала выгоду такого способа разведения солдат.
У Уилии было слабое сердце, и она едва не погибла во время предыдущих родов. Муж любил ее и старался уберечь от беременности. Их заподозрили, и женщине принудительно сделали искусственную беременность. «Стране нужны солдаты», - цинично заявил доктор его отцу, умолявшему не убивать ее. Страна получила солдат, а Урёл, его братья и сестры – мачеху. А еще через год отец Урла погиб на фронте.
Урёл не захотел оставаться с мачехой и добился приема в военное училище, где готовили младших командиров. Учащиеся старших курсов проходили практику во внутренних войсках – так Урёл оказался в охране делегации на переговорах с казиками.
Пока Урёл предавался воспоминаниям, Кис внимательно наблюдал за ним. Он видел, что Урёл не хочет говорить о девушке. Почему?
- Итак, - вернул его к разговору Кис. - Ты видел ее фигуру и рот, ты слышал ее голос, значит, ты можешь опознать ее. Так?
- Не знаю, - промямлил Урёл.
- Давай попробуем?
Урёл неопределенно пожал плечами. Кис торопился: скорость – залог успеха.
- Нам придется пройти в другое место, туда, где живет много женщин.
- И очень хорошеньких, - вставил вернувшийся Котвейлер и подмигнул Урлу.
Но Урёл никак не отреагировал.
- Давайте еще выпьем по чашечке кофе на дорожку, - предложил Кокстерьер, предвидя долгую процедуру опознания.
Кис хотел, было, отказаться, но, увидев, что Урёл согласно кивнул головой, поддержал предложение. Снова принесли кофе и  теперь уже вишневые пирожные. Следователи наслаждались угощением, а Урёл ел и пил машинально, не ощущая ни вкуса деликатесов, ни аромата кофе, в которое ему подбавили небольшую дозу мятно-петрушечного концентрата – для расслабления. Урёл согласился на вражеское угощение, чтобы оттянуть время и подумать.
Если бы ему предложили опознать мужчину, напавшего на него ночью, он бы ни минуты не колебался. Но девушку? Девушку с именем его матери! Девушку, которая спасла ему жизнь! Чужая, из враждебного лагеря, девушка посочувствовала ему и пожалела его. Впервые с тех пор, как умерла его мать, его кто-то пожалел. Девушка, такая же добрая и мягкая, какой была его мать. И такая же хрупкая. Что ей будет за это? Кис говорил «примерно накажем».

Кушица, неофициальная управляющая производственным комбинатом «Козочка», бегала по спальням девушек, стараясь поскорее вытряхнуть их из постелей:
- Вставайте, сучкИ вашу паучкИ! Вставайте и бегите на второй этаж к моему кабинету. Зачем? Зачем? Опять этот Кис со своими «собаками» притащился. Не знаю, что ему нужно! Понравились вы, наверное, этому старому козлу.
- А что он с нами будет делать? – спросил наивный голосок.
- Что? Что? Опознавать! – сказала Кушица.
- Так нас уже вчера опознавали, - удивился кто-то.
- А мы вчера одетые были, вот он и не разобрался, - пошутила какая-то «козочка».
- Так нам что, голыми идти на опознание? – спросил наивный голосок.
- Голыми, конечно, голыми, - захихикали «козочки».
- Хватит болтать, сучкИ вашу паучкИ! – остановила их Кушица, - Поторопитесь.
- А мыться надо? – опять спросил наивный голосок.
- Никаких умываний, все потом! Быстро выходите! За мной!
И Кушица решительным шагом, не оглядываясь, направилась в свой кабинет.
- Так все-таки голыми или одеваться? – настаивал наивный голосок.
- Тебе же сказали - голыми. Беги скорее очередь занимать!
И девушка с наивным голоском поспешила вслед за управляющей.

В кабинете Кушицы находилось четверо мужчин: за столом сидел Урёл, по бокам от него устроились «собаки» Киса, а сам Кис разместился несколько в стороне. Кис поручил Кокстерьеру наблюдать за «козочками», Котвейлеру – за Урлом, а позиция Киса позволяла ему видеть всех сразу.
- Ну, приступим, - сказал Кис, едва Кушица вошла. - Зовите по одному.
- Заходи, кто там первый! – крикнула Кушица через плечо, и, услышав, что дверь отворилась, приказала, не оборачиваясь.
- К столу! Быстро!
Пышнотелая блондинка без намека на одежду, пританцовывая, как учили, стала продвигаться к мужчинам, сидевшим за столом. Старый Кис и Кокстерьер от удивления разинули рты, Урёл вскочил и отвернулся. Котвейлер, не отрывавший взгляда от  Урла, понял, что происходит что-то необычное и оглянулся. Увидел голую «козочку» и умилился.
- Это что еще за театр!! - рявкнул Кис, быстрее всех пришедший в себя.
Кушица оглянулась и только теперь увидела вошедшую «козу».
- Дура!!! Сучок твою паучок! Пошла вон отсюдова! – закричала она.
- Ну, зачем же «вон»! Надо сначала ее опознать, - замурлыкал Котвейлер, вставая и расстегивая на груди рубаху.
- Иди сюда, киска! Не бойся, - продолжал мурлыкать Котвейлер, вылезая из-за стола и стягивая рубашку.
Киска, ободренная ласково урчащим Котвейлером, доверчиво подошла к нему. Котвейлер надел на нее свою рубашку и застегнул пуговки, поскребывая ее незаметно коготками. Девочка заученно замычала.
- Прекрати это представление, - прошипел Кис.
Котвейлер вернулся на место и тронул Урла за плечо.
- Девочка приведена в надлежащий вид. Можно опознавать, - сказал он.
Урёл снова сел. На его щеках полыхали багровые пятна. Брови были сердито сдвинуты. Он был уверен, что они нарочно это подстроили.
- Она? – коротко спросил Кис.
- Нет! – резко крикнул Урёл.
Мятно-петрушечный концентрат, добавленный в кофе, бил ему в голову.
- Иди! – рявкнула на девицу Кушица. - И верни рубашку господину следователю.
Девица  стала стягивать с себя рубаху.
- Да не здесь, дура! – возмутилась Кушица, и, схватив ее за руку, потащила к двери.
- А вы, гражданка Кушица, - сказал ей вслед Кис, - оставайтесь за дверью и следите, чтобы девицы входили, одетые надлежащим образом.
Кушица обиделась, что ее так бесцеремонно выставили за дверь, но все последующие «козочки» были одеты предельно скромно – в одни и те же объемистые серые халаты, взятые из гардеробной уборщиц.
«Козочки» входили по одной, становились перед столом для осмотра и отвечали на вопрос о своем имени, чтобы Урёл мог услышать голос. И всякий раз Урёл отрицательно мотал головой. Но вот вошла Килия, и глаза Киса быстро забегали от Урла к девушке и обратно. Халат уборщицы был слишком длинен для нее, и она двумя руками поддерживала его полы. Сначала Килия скользнула взглядом по Урлу и помощникам Киса, сидевшим у стола, потом увидела самого Киса и остановилась, опустив руки, державшие подол платья. На ее лице отразился испуг.
- Подойди поближе, - потребовал Кис и встал с кресла.
Килия сделала шаг вперед, наступила на полу халата, запуталась и, наверное, упала бы, если бы ее не поддержал подоспевший вовремя Кис. Не давая девушке опомниться, он указал на Урла и спросил:
- Узнаешь?
Килия посмотрела на молодого человека и отрицательно покачала головой:
- Нет! Я его не знаю.
- А ты получше посмотри. Вспомнила? Никого не напоминает?
Килия вгляделась в его лицо. Нет, она его раньше никогда не видела.
- Никого, - сказала она спокойно.
- Скажи ей что-нибудь, - попросил Кис Урла.
- А что говорить?
Открывшийся рот Урла обнажил передний ряд узких зубов. Узик!! Страх пронзил Килию. Она сразу догадалась, что перед ней тот самый парень, которого поймал Дизон. И голос похож - это рокочущее «р».
Урёл, не отрываясь, смотрел на Килию. Он видел, как исказилось от страха ее лицо, а большие серые глаза наполнились ужасом.
- Нет, это не она, - поспешно сказал узик.
- А ты посмотри повнимательнее, - настаивал Кис. - Маленькая, худенькая, как раз как ты говорил.
- В этой одежде не разглядишь, какая она.
- Сними, - коротко приказал Кис.
- Не надо, не надо! - испуганно замахал руками Урёл. - Я и так вижу, что это не она. У той глаза были карие.
- Ты же говорил, что кроме зубов ничего не разглядел.
- А сейчас вспомнил, что глаза у той были карие, а волосы черные.
- В темноте мог и перепутать, - настаивал Кис.
- Ничего я не перепутал, - стал сердиться Урёл. - И голос совсем другой. У той был низкий хриплый голос.
- В первый раз слышу, что у молоденьких девушек низкие хриплые голоса, - вмешался Котвейлер.
- Я сказал, - не она, - отрезал Урёл. - Давайте следующую, или я пойду. У меня нет времени.
Но Кис медлил. Он сначала взглянул на Кокстерьера, и тот слегка наклонил голову, Котвейлер тоже кивнул.
- Ладно, иди, - неохотно отпустил Кис девушку.
Килия повернулась, снова запуталась в длинном халате, выпуталась и, приподняв подол с двух сторон, побежала к выходу.
- Подождите пока! – крикнул Кис в открывшуюся дверь.
- Есть смысл продолжать? – резко спросил он, глядя на Урла пронизывающим взглядом.
Урёл этот взгляд выдержал.
- Это вам решать, - сказал он сдержанно.
- Имеет смысл продолжать? – задал Кис тот же вопрос Кокстерьеру.
- Думаю, нет.
- А ты что думаешь? – обратился он к Котвейлеру.
- Думаю, надо довести дело до конца. Давайте выстроим оставшихся «козочек», и пусть господин Урёл укажет ту, которую встретил ночью. Мы уверены, - обратился он к Урлу, что эта девушка находится среди них.
Так и сделали: выстроили в зале оставшихся «козочек», Урёл прошел вдоль ряда, делая вид, что внимательно вглядывается в каждую, но никого так и не опознал.
- Среди этих ее нет, - заявил он.
- Ну, что ж, - грустно сказал Кис, - водятся у нас молодые худенькие девушки и в других местах. Давайте сделаем перерыв на обед, а потом продолжим. Приглашаю всех в Райский ресторан. Он здесь неподалеку, и там хорошо кормят. Плачу я.
Хитрый Кис надеялся щедро угостить гостя мятно-петрушечным ликером, чтобы развязать ему язык. Но Урёл решительно отказался от угощения.
- Я тороплюсь. Давайте закончим, и я пойду.
- Чтобы закончить, надо еще о-го-го скольких посмотреть.
- Тогда в другой раз, - сказал Урёл.
- А вас еще раз могут отпустить?
- Надеюсь, - ответил Урёл, надеясь, что его больше не отпустят.
Урёл ушел в сопровождении охраны, а Кис со своими помощниками остались обсуждать результаты опознания. Все трое единодушно сошлись на том, что Урёл и Килия узнали друг друга, но не захотели в этом признаться. То, что Килия отказалась признать Урла, было понятно. Но почему узик не захотел выдать ее?
- Наверное, он влюбился в нее, - предположил Котвейлер.
- Интересно, когда это он успел, да еще в такой неприятной для него обстановке, - отверг его предположение старый Кис.
- А! В таком возрасте это быстро делается, - парировал Котвейлер. - Взглянул и… готов.
- У тебя одно на уме, - проворчал Кис. - А ты что думаешь, Кокстерьер?
- Я думаю, за этим что-то кроется. Видимо, парню есть, что скрывать.
- Вот и я так думаю, - согласился Кис.
Только для Килии поведение Урла не было загадкой. Души благородные легко понимают поступки друг друга.
- Стеречь неусыпно днем и ночью, - велел Кис Кокстерьеру. - Но незаметно. Ты лично будешь отвечать, если ее упустят.
Котвейлер недовольно шмыгнул носом. Ответственность означала деньги. Опять этому задаваке досталась выгодная работа.