Дар Любви

Большая кровать стояла посреди комнаты. Черный шелк постели, любимый рядом.

- Я люблю тебя,- сказал мне Костик.

- Я тоже.

- Я серьезно. Я никогда не говорил «люблю», потому что не чувствовал этого. Когда ты рядом я ощущаю внутри огонь. Когда ты заходишь, во мне все как будто падает в бездну. Наверное, это падение и есть настоящая любовь.

Я знала, что он не шутит. Я это чувствовала. Костя был из тех, кого называют однолюбами. Он полюбил меня, а я его. За 200 лет своей жизни я впервые настолько сильно полюбила человека. Я поняла, что могу ЛЮБИТЬ.

Я вампир. Не все вампиры могут любить. Я не знаю, не могу понять, почему так, но это факт. Большинство моих соратников просто не могут почувствовать, что такое любовь.

Я встала с кровати и посмотрела на часы. 3:46. Еще успею насытиться. Моя белая рука потянулась за бордовым платьем. Шуршанье атласа нарушило нежную тишину.

 — Костя помоги застегнуть молнию.

 — Сядь.

Надев платье, я села к нему спиной. Он аккуратно потянул застежку вверх до конца, после чего обнял меня.

 — Не уходи, останься.

 — Не могу Костик.

Его шея рядом, теплая кровь. Я провела правой рукой по его плечу, чувствуя, как там по венам бежит утоляющий жажду нектар. Он взял мою руку.

 — Почему ты всегда так быстро уходишь? Почему не придешь днем? И вот опять я должен буду лишиться тебя. До завтрашнего вечера.

 — Так надо Костик.

Если бы ты знал, как я не хочу уходить.

Но голод слишком силен. Я могу не выдержать, если останусь. Ох, Костя как я хочу попробовать тебя, но… Я слишком сильно люблю тебя.

 — Мне пора.

Я начала вставать, но он, не отпуская моей руки, смотрел на меня с кровати.

 — Я хочу вечно быть с тобой. И никогда не расставаться.

Сильнее всего на свете, я хотела услышать эти слова. Наверно, где-то глубоко в подсознании, я воспринимала их как разрешение подарить ему «вечную» жизнь. Так робкий юноша, оставшись наедине с девушкой, сердцем воспринимает её поцелуй как призыв к страстной ночи, но умом осознает, что это не так.

 — Костик, ты не знаешь, чего просишь,- печально сказала я,- проводишь меня?

Мы вышли из подъезда. Темная улица, тусклые фонари. Что бы выйти к моей машине, надо было пройти через арку дома напротив.

 — Я люблю тебя, — говорил он.

 — Я больше.

 — А я сильнее.

Наш привычный маленький спор.

Мои глаза лучше видят в темноте, чем его, поэтому я первая увидела, как из тени прохода на нас двинулись восемь мужских фигур.

 — Эй, парнишка, шел бы домой. Время позднее, девушку проводить надо, вдруг к ней кто приставать начнет?

Глядя на них, Костя рукой завел меня себе за спину.

Вот зачем я попросила меня проводить?! Сейчас раскидала бы их по-тихенькому, поужинала и пошла бы домой. Но Костя стоял передо мной и отморозки, уверенные в своей неопровержимой победе, стали медленно нас окружать.

 — Ну ты чё, не понял? Вали отсюда, на горшок и спать.

Хилый паренек по левую руку от него раскручивал велосипедную цепь. Я встала спиной к спине Кости.

Как учил меня дядя Сит, бей первая, говорить будешь с тем, кто выживет. В его классе по рукопашной я была лучшей вамп. Эх, молодость, молодость… Стоящий прямо напротив меня парень, после моего нежного касания носком туфли остро пожалел о том, что не родился девочкой, так как у нас удар по причинному месту, столь резкой боли не вызывает.

Костя, живший, видимо, той же философией, что и Сит, ударил болтуна ладонями по ушам, что само по себе тоже мало смахивает на тайский массаж.

И пошла веселая русская гульба! Косте весело, мне ещё веселей, а сжавшиеся на земле мальчики, так просто плакали и стонали, только сомневаюсь, что от радости. Стоящий от меня слева решил с разбега ударить рукой, я увернулась, притянула его к себе, коленом ударила в живот и оттолкнула. По траектории полета он сбил еще двоих. Тут я увидела, как на Костю набросился один из парней с ножом. Удар был снизу вверх. Костя поставил блокировку: левая рука внизу, правая на ней пересекаются в запястьях. Лезвие скользнуло по браслету часов, не причинив вреда венам. Сзади меня схватил один из очухавшихся гопников. Проверив, что Костя не смотрит, я не поворачиваясь, левой рукой взяла эти восемьдесят килограмм за воротник и кинула куда подальше. Парень с цепью замахнулся и ударил Костика, который в это время молотил еще двоих. Я ногой врезала хилому в бок. Он отлетел и, по-моему, даже не дышал. Хрен с ним. Шип на цепи оставил кровавую полоску на шее любимого. Блин она же грязная. Вдруг зараза пристанет.

 — Кость ты как?

 — Норма лапусь. Пойдем.

Мальчики, кто мог, давно смотались, и мы спокойно дошли до моей машины.

 — Кость, не забудь рану обработать.

 — Хорошо. Я тебе позвоню.

 — Пока зай.

Я уехала.


Мы познакомились на одной готик — тусовке. Там я была частая гостья. Среди готов можно найти и вампиров и тех, кто под них косит (кофточки с рюшечками, зубки в карманчике), и даже тех немногих, кто по настоящему желал ими стать. Лишь там я не боялась быть той, кем я являюсь. В тот вечер я с подругой, то же вампиркой, решила проведать родной ночной клуб. Я неспешно, скорее даже лениво танцевала, разглядывая пришедших. Черная толпа вокруг меня бесновалась в подобиях безбашенных плясок. Он же был единственный, кто просто ходил по залу, не делая ни каких попыток, хотя бы дергаться в такт музыке. Темные одежды, черные волосы, аристократическое лицо и тягучий пленительный взгляд. Я подумала, что он из настоящих вампиров, а не обращенных как я. В моей голове не пронеслось даже тени мысли о том, что он мог быть просто человеком. Он поразил меня сразу же. Покорил мое внимание целиком. Я не могла больше не о ком думать и пригласила его на танец, мало веря в успех и в тайне боясь, что он откажет или уйдет после одного танца. Но мы были вместе всю ночь.


В то время в мою голову часто лезли мысли обратить Костю. Быть с ним вдвоем вечно. Не было для меня большей мечты и большего желания. Но я боялась. А бояться было чего. Во-первых — не все переживают обращение, хотя он был силен, но все же. Во-вторых, людям очень сложно понять, кем или чем они стали и как жить дальше. Привыкнуть пить кровь, спать днем, не видеть отражения в зеркалах, коих у нас по всем улицам в изобилии — это нелегко. Передо мной стоял выбор: решиться и пойти к Милорду за позволением или оставить все как есть. То есть жить еще долго, пить кровь чужих ребят в тайне от него, прожить с ним его жизнь, встретить его старость и смерть. Но была одна загвоздочка. Я не хотела его терять. Никогда.



Когда я проснулась на следующую ночь, то первое, что сделала — проверила мобильник. Пусто. Странно. Костя не из тех, кто бросает слова на ветер, Будь то даже обещание просто позвонить. Я набрала его номер. Очень долго никто не подходил. С третьей попытки и одиннадцатого гудка он взял трубку.

 — Что случилось?

По невразумительному «М-м-м» я поняла, что он спал.

 — Амира это ты? Да ничего просто плохо себя чувствую.

 — Я сейчас буду.

Что-то не понравилось мне в его голосе. Что-то насторожило. Интуиция меня никогда не подводила.

По прибытии, я обнаружила его в кровати. Он был весь красный. Обмотанная шея напоминала о недавней драке. Я взяла градусник, тридцать девять и семь. Ни фига себе. Его всего колотило. Пот стекал по нему каплями. Я размотала бинт. Черная кровь потекла, как только застывшая на бинте корочка отошла от шеи. У крови был странный запах. Его я определила сразу. Яд. Цепь была отравлена, а это значит, что кто-то подослал тех подонков. Недолго думая я решила вызвать скорую помощь. Врачи появились через пятнадцать минут. Посмотрев рану, они решили увезти его. Я поехала с ними. По дороге ему стало хуже, у него началась горячка. Когда нас привезли, Костика, чуть ли не бегом увезли куда-то, не пустив меня. Я долго ждала врачей, а когда дождалась, не обрадовалась. Заражение крови. Яд действует как молния. Жить ему оставалось около двух суток. Мое состояние не может понять ни кто. Слышать о том, что любимый скоро умрет, было выше моих сил. Решение пришло в голову незамедлительно.


Милорд был старейшим из нас. По обычаю, мы не могли кого-либо обратить в вампира, не спросив его позволения. Не получив такового, обращение считалось не законным и обращенного, как и обратителя разыскивали и убивали.

Все вампиры уважают Милорда. Его доброту, как и его гнев можно было сравнить с водой. Это либо теплая и нежная река, дарящая покой или же шторм, грозный и необратимый. Пощады от него не ждал никто.

В замок самого главного из нас я приехала этой же ночью. Сколько себя помню, тут всегда было много народа и свежей крови. В огромном здании могли найти пристанище все вампиры нашего города. Я тоже жила здесь, когда-то давно даже по вампирским меркам. После обращения меня привезли сюда и познакомили с Милордом. На вид молодой и до крайности красивый юноша. Любая смертная, встретив его на улице запросто влюбиться и не подозревая, что перед ней самый могучий Лорд Тьмы. Всю мою жизнь Милорд был мне старшим добрым наставником. Он заботился обо мне, как брат. Я искренне верила, что он позволит мне обратить Костика, но…

 — Амира, дорогая моя. Я так рад снова видеть тебя. Мне как раз нужно было поговорить с тобой, и я уже думал послать гонцов в город.

 — Милорд,- я почтительно склонила голову в приветствии Главнейшего,- я так давно не была в родном доме. Мне столько нужно вам рассказать!

Мы прошли в его личный кабинет. Там был огромный камин и возле него два кресла. Раньше мы могли часами сидеть возле огня, придя с долгой зимней прогулки и греясь, говорить о чем угодно.

 — Милорд вы хотели что-то сказать.

 — Да Амира,- с грацией присущей только истинным вампирам он встал с кресла и налив в два бокала горячую кровь тут же, прямолинейно, как и всегда перешел к «теме разговора».

 — Как тебе известно, я живу уже довольно долго, и ничто не огорчает меня больше, чем мое одиночество. Ни смотря на то, что в моем доме, всегда веселье, в моем сердце всегда тоска. Тоска о тебе Амира. Когда ты уехала искать свой путь в жизни, я понял, кем ты была для меня,- он подошел к окну, и, глядя на игриво отражающуюся в речке луну, продолжил.- Я знаю, что для тебя это может быть шокирующим, но сейчас я хочу, чтобы ты выслушала меня и приняла мою волю. Амира…я люблю тебя и прошу стать моей спутницей во тьме.

Для меня это было не просто шокирующим. Я ощутила себя преданной. Для меня друг — это друг. А любимый только любимый. Смешение не приемлемо. Для меня имеет большую цену Любовь, но не меньшую цену Дружба. За ним как за Господином я верно пошла бы даже на костер, но как за любимым я пойду лишь за Костей.

Мой Наставник, мой единственный друг и брат, в конце концов, как для вампира мой Милорд, предлагает мне стать его…

- Милорд. Не сочтите меня не благодарной. Я очень ценю оказанную Вами честь, но я вынуждена отказать.

 — В чем причина?- спокойно сказал он. Именно в таком спокойствии его и боялись все приближенные, видя в этом затишье перед бурей.

Я постаралась унять дрожь в голосе.

 — Я пришла просить у Вас разрешения на обращение человека — Константина Закревского. Я люблю его. Он болен и умрет, если я этого не сделаю.

Видимо испугавшись тишины в комнате, луна исчезла за тучами, и вместе с её светом с лица Милорда ушло все доброе и, словно маска, застыла непроницаемость.

 — Я не могу позволить тебе обратить его.

Это был КОНЕЦ.

 — Милорд прошу Вас, не отказывайте мне.

 — Мне ты отказала.

Я молчала. В горле застрял ком, и слезы обиды бессилия и не понимания крупными каплями текли по лицу.

 — Если это все за чем ты приходила, ты свободна.

Я встала и ушла, даже не поклонившись, за что уже должна была лишиться челюсти.

Единственный, кто ещё мог попробовать уговорить Милорда, был мастер Сит. Я пошла к его покоям, но возле дверей стояли два вампира. По виду стражники, значит, меня просто так не пустят. Знаю я как с такими общаться.

Натянув восковую рожу, я подошла к ним.

 — А ну подтянись. Не на пирушке с вампиршей сидишь! И ты в ботинках не чищеных! Вольно! К себе заправиться, и пуговицы почистить, а не то Сычу доложу, как тут службу несут.

Сыч — главный военно-ответственный вампир, которого боялись все, кроме мастера Сита и, конечно, Милорда. Естественно, что новобранцев как ветром сдуло. Я тихо зашла и в темноте увидела, как мастер сидит в кресле и смотрит на луну.

 — Мастер Сит, что случилось? Почему Вы позволяете себя держать взаперти. Вы же этих салаг пальцем сделаете.

 —Амира, сколько я тебя не учил, ума не прибавилось, — учитель широко улыбнулся, — я рад тебя видеть. Взаперти я, потому что Милорд приказал, а спорить с ним бесполезно. Упрямый, что ни говори.

 — Мастер Сит, я хотела просить Вас, но…

 — Да, я знаю, что случилось. Он не послушает меня. Он уже не послушал.

 — Что Вы имеете в виду?

 — Это он подослал их. А меня посадил сюда, что бы я тебе не помог.

Теперь я почувствовала себя два раза преданной. Милорд. Да как он мог.

 — Да как он мог, клыкастая ТВАРЬ!

 — Узнаю свою Амиру. Вспыльчивей тебя не было никого в группе. Тебе надо уходить через черный ход. В парадке тебя не выпустят. Иди.

Если я и была способна кого-то так люто ненавидеть, так только сейчас и только Милорда. Я поняла, что все равно обращу Костю.

 — До встречи Амира.

В душе я понимала, что я его больше не увижу. Он ослушался Главнейшего и помог мне.

С восходом солнца его вывели на улицу, да он и не сопротивлялся. И погиб, как подобает вампиру.

 — Прощайте Мастер Сит.


Я успела уйти до того, как меня хватились. Приехав в больницу, я тайком нырнула в палату к Косте. Он был в крайне плачевном состоянии. Я подошла к нему и попыталась его разбудить. С трудом он открыл глаза.

 — Костя ты слышишь меня? Костя?

Он моргнул. Это означало, что да. Хорошо.

 — Костя я не могу и не хочу тебя терять. Пожалуйста, пойми то, что я скажу, и прости меня. Костя я вампир, я могу излечить тебя. Будет нелегко, но мы будем вместе, всегда. Пожалуйста.

Слезы потекли из моих глаз.

 — Прошу, разреши мне обратить тебя. Пожалуйста.

Долго он смотрел не мигая, но, к удивлению, в его глазах я не читала укора, он знал! Знал, кто я. Его ресницы медленно порхнули вверх-вниз. Я облегченно выдохнула и осторожно, поцеловав шею, укусила.


На что похож укус вампира?

На смертельный поцелуй, на сложную формулу. Укус для вампира, что-то сродни сексу. Когда кровь касается губ и вампир ощущает первый привкус, приходит эйфория, это не с чем не сравнимое удовольствие. И чем больше пьешь, тем больше хочешь выпить. И при этом, укус — проявление огромной выдержки. Выпить чуть больше и жертва вампир. Не сумел себя проконтролировать, иссушил до дна и человек умер. Я никогда не пила слишком много. Один глоток был нормой, хотя и никогда не давал полного насыщения. Человек просто терял сознание и потом ничего не помнил.

Когда обращаешь человека, нужно сделать пять глотков. Немногим больше, и либо вампир будет слабоумен, либо человек умрет.

На вкус у Кости была прекрасная кровь. Привкуса яда, я не ощущала. Да на вампиров яд и не действует. Иначе бы нас как тараканов травили.


Костик открыл глаза. Все получилось. Его зрачки налились кровью. Первая жажда. Что бы он не набросился по дороге на кого-нибудь, его надо было напоить. Кроме меня в палате никого не было, я подняла рукав и дала ему руку. Он посмотрел на запястье и, почувствовав кровь, притянулся ко мне и укусил. Много выпить я не дала. Двух глотков ему хватило, что бы прийти в себя, но он еще был очень слаб.

Я помогла ему собраться, и мы каким-то чудом не заметно ушли из больницы. Спасибо всем табачным комбинатам, за то, что охранник был жертвой их продукции. В машине любимый крепко уснул, и когда мы приехали к нему домой, его пришлось, буквально, тащить на себе. Да ничего, своя ноша не тянет. Уложив его в кровать и посмотрев на часы, я поняла, что скоро рассвет и надо бы приготовиться. Темными тканями, которых у представителей готик-движения всегда навалом я намертво задрапировала все окна. И на всякий случай краской из баллончика забрызгала стекла на лестничных проемах. Теперь можно было и поспать. Днем на нас все равно не нападут.

Но то, что нападут, это факт.


Проснулась я опять таки из-за своей неподводящей интуиции, будь она не ладна. Запах опасности, смешавшись с запахом сна и покоя смел последние под чистую. Костя еще спал. Сегодня я не дам его потревожить.

Я спокойно встала, оделась в удобные штаны с водолазкой и сосредоточилась в поисках своих противников. Процедура заключалась в том, что бы отвлечься от всего и искать их следы. Это все равно как в зеркале воды видеть темные силуэты. Я насчитала пятерых и вышла встречать гостей на лестницу.

Гости пришли не с пустыми руками, а даже с арбалетами. По запаху я определила, что это осина. В голове уже автоматически вертелся план действий. Благо Костя жил в старом доме, и на лестницах можно было спокойно самбу отплясывать.

Два болта я возьму руками третью в полете отобью ногой. Пригнусь и ударю оставшихся двоих, руками. А тут и гости дешевые пожаловали. Только я успела об этом подумать, как словно в замедленной съемке, увидела два летящих в меня болта. Расстояние было не более трех метров, но я даже успела испугаться, что не поймаю. Движением левой руки, будто очерчивая перед собой круг, я смахнула две стрелы и ударила крайнего правой рукой и правой ногой свалила левого горе-стрелка. Третий болт летел мне ровнехонько промеж глаз, но в разрез с планом я просто уклонилась и левой ногой зазвездила арбалетчику свое почтение по причинному месту. Везде есть погрешности, действовать надо по обстоятельствам. Двое оставшихся побросали арбалеты и одновременно побежали на меня, за что одновременно и получили ногами по челюстям, когда я сделала сальто назад.

Одна беда. За всем этим безобразием я не заметила шестого, который подошел позже и стоял на пролет ниже. Его-то болт меня и достал. С права между восьмым и седьмым ребром. Видимо пружина на стрелковом механизме была нехилая. Меня отнесло к стене. Под руку попался один из брошенных арбалетов. Я выстрелила на вскидку. Болт пробил ему трахею. Подосланный захрипел и упал.

Меня осина жгла неимоверно. Стиснув зубы, я с силой дернула дерево и отбросила подальше. Кровь свободно потекла сквозь пальцы. В двух шагах от меня, в бессознательном состоянии лежал один из нападающих. С трудом превозмогая боль и усталость, я подползла к нему и укусила. Я должна была восстановиться. Я выпила все. Не долгое болезненное ощущение. Рана затянулась, я смогла встать и в квартире дойти до ванной.


Вышла я бледная, уставшая, но без видимых намеков на недавние подвиги. Костя уже очнулся и сидел на кухне, сжав голову руками. Я села напротив.

 — Как себя чувствуешь?

Он поднял голову, посмотрел на меня.

 — Нормально. Спасибо, что спасла меня.

 — Ты же знаешь, я не могла иначе. Теперь нам надо будет уехать отсюда, далеко. Куда угодно. Нас не должны найти.

Он молчал. Я потянулась поцеловать его, но в его ответе на поцелуй было что-то чужое, не ласковое, а скорее скромное, неуверенное.

 — Кость, что с тобой?

 — Я не знаю.

В его лице была убитость, потерянность.

 — Ты что испугался? Не бойся, мы вместе, я с тобой, я научу тебя быть вампиром. Кстати откуда ты знал, что я вампир.

 — У меня есть друзья вампиры. Они сказали.

Опять повисла тяжелая тишина. Я не знала, о чем он думает и что мне делать.

 — Я люблю тебя.

Он молчал.

 — Почему ты молчишь?

 — Я не могу сказать «люблю».

Я была ошарашена. Как я могла забыть о том, что многие вампиры не умеют любить!

 — Что ты чувствуешь?

 — Ничего.

 — Нет! Ты не можешь меня разлюбить. Это же я твоя Милая Девочка.

 — Прости Амира.

Он встал.

 — Прости и прощай.

Он отвернулся и ушел. А я еще долго сидела у завешанного окна. Рыдая и глядя в одну точку.

Даже Милорд может любить, так почему Костя не смог? Костя, Костик, Костенька…

Я не смогу без тебя.

Часы пробили семь утра. Самодельные занавески посветлели, но солнце не пропускали. Я встала и открыла окно.


12.07.2006.