Путешествие дилетантов Булата Окуджавы

  Мне вспомнилось, как однажды на литературном кружке в институте мы обсуждали новый роман Булата Окуджавы "Путешествие дилетантов".
Не помню точно, что я говорила, вероятно о понравившемся, о сравнениях: "Завтрашний день, какое ехидное понятие, переполненное пустотой". Помню, моя подруга Галина сказала эмоционально: "Пусть бы рухнул мой дом, если бы я встретила такую Лавинию". Ей отвечала работающая на кафедре учительница по фамилии Замостик: "А я не хотела, чтобы рухнул мой дом, который я построила с таким трудом".
Учитель подытожил наши высказывания и мнения.

-  Дневники, письма. Мир показан изнутри, а не описывается, –  так начал наш преподаватель Ф.Федоров,- осмысление самими людьми своего мира.

Мир толстовских героев – романтизированный мир, где даже тоска как нечто восхищающее нас. Необыкновенное переживание обыкновенности делает необыкновенным.

Окуждава создает бытовую версию, необыкновенное входит, чтобы быть отвергнутым. Что это за мир? Что самое главное? Заурядность. Заурядность во всем. Этот мир не позволяет Мятлеву стать гением. Любой рядовой выпад из заурядности объявляется незаурядным. Выпады в узко интимной сфере изображены. Это создает эффект, делает Окуджаву Окуджавой.

Фантасмагория заурядности, обыденности. Масочный мир. Мир масок. На всех – маска благопристойности. Проявление живого порыва воспринимается как неблагопристойность. Во всех движениях Мятлева проявляется человек. Мир обрушивается на него, так как нарушает правила игры, которую ведут все.
Призрачная жизнь, она калейдоскопически призрачна. Смена настроений, состояний.
Жизнь, которую ведут герои, жизнь вне истории. По мере истории Мятлев перестает бытьличностью. Всплеск чувств, которые гаснут. В этом он истинный человек своей эпохи..
Не позволяет себе смотреть в глаза истине. Продолжает жить в своем мире с закрытыми глазами, в мире ослабленных чувств. Призрачная жизнь.

Александрина. Мятлев медлит, не способен на решительность.

Этот роман о том, как заурядная эпоха разрушает человека,
превращая гения в заурядность. Эпоха человеческого бессилия.
Разрушение личности – весь роман. Но Мятлев удивителен своей человечностью. Утрачивает свободу, но внутри его живет поруганная гениальность.

Вторая часть романа связана с Лавинией. Показаны два процесса, важных и встречных: то что губит и то что возрожадет.
Ее история драматична. Вариант Мятлева. Это то, с чем связано возрождение Мятлева, пробуждение внутреннего огня, силы.
То, что Мятлев и Лавиния совершают, уезжая вместе – это бунт. Это обретение жизни и истории.