Стёпушка

       Этим именем меня окрестила приятельница хозяйки, и теперь вместо привычного – «Стёпка» – меня все дружно стали называть Стёпушкой.
       А началось всё с того, что на днях без разрешения я привёл в дом свою милую подружку Мулечку. Хозяйка сначала возмутилась и даже спросила сердито:
- Стёпка, кого это ты привёл?
- Во-первых, не Стёпка, а Стёпушка, - обиделся я, - а во-вторых, подружку привёл… мур-мяу.
- Кого? - спросила она.
По её взметнувшимся бровям я уразумел, что кроме «мур-мяу» она ничего не поняла.
- Подружку, - повторил я, а про себя подумал: «Неужели непонятно?»
- Ах, подру-ужку, - протянула она иронично. - Ну что ж, - давайте тогда «к столу». - Это означало, что Людмила – так зовут мою хозяйку – простила мою выходку и даже пригласила обоих к обеду. Надо же, а я – признаться – когда приглашал Мулю, всё же струсил немного.

       Кривить душой не стану – Мулечка мне нравится, и пожалуй, я даже люблю её: она вся такая беленькая, пушистая и грациозная. Когда она шествует по двору, все коты на неё глазеют, но не подходят – знают мой характер, помнят, как Ваське Рыжему из соседнего подъезда я все уши оборвал, когда он приударил за ней.

       Только вот глаза у Мули всегда печальные. А печалиться есть из-за чего: на прошлой неделе её хозяйку увезли в больницу, и теперь Муля живёт не в тёплом доме, а в холодном подъезде, но хорошо, что жильцы оказались добрыми – не гонят на улицу. Я очень жалею Мулю, и конечно хочу завоевать её сердце, одно только смущает, вернее, раньше смущало: имя моё – «Стёпка». Несовременно как-то. Но теперь всё по-другому, теперь я Стёпушка, да и хозяева у меня классные. Петро, например, – муж Людмилы – для всеобщего семейного удовольствия, но больше для меня, соорудил небольшой трап и протянул его на улицу прямо из окна. Очень удобно: я шастаю на свежий воздух, когда вздумается и никого не беспокою – была бы фрамуга открыта, да и Петро с Людмилой не налюбуются моими похождениями: радуются как малые дети.
       Правда, один раз Людмилу я всё-таки не понял. А дело было так: нагулялся я, набродился и есть захотел. Пришёл домой – по трапику, естественно, – и сразу к чашкам, Людмила, понятно, тут как тут: быстренько положила еду, и прямиком на свою любимую кухню. Сунулся я в чашку, и – ффу-у, какая гадость! – не передать  словами, вернее, мяуканьем. Но я всё-таки мяукнул, – недовольно так, даже с надрывом, – а когда  хозяюшка подошла, такими глазищами зыркнул, что она сразу всё и поняла. Короче, вместо мясного фарша она подсунула грибной. Представляете? Я хотел было крутануть лапой у виска, да передумал – ещё обидится.

       А теперь расскажу, как я зазвал свою милую подружку к себе домой.
Долго не решался пригласить – боялся, что хозяевам не понравится, да и Муля побаивалась, потому что за время бомжевания многого натерпелась. И вот однажды, когда хозяев не было дома, я подвёл Мулю к трапику, первым запрыгнул на него и пригласил её следовать за мной, но Муля не двинулась с места.
- Ты чего? – обернулся я к ней.
- Мне страшно, - тихонько мурлыкнула она в ответ. - Вдруг твои хозяева вернутся и застанут меня в квартире, что тогда будет? - в её глазах мелькнули слезинки.
- Не бойся, - я спрыгнул на землю, - мы успеем поесть до их прихода, у меня в блюдце осталась много еды, пойдём. Ну?
Муля осторожно ступила на трапик и стала подниматься вверх. Пока она шла, я стоял внизу и подбадривал:
-  Мрр, мрр… Мрр, мрр…
А она в ответ:
-  Мур, мур… Мур, мур…

       И вот наконец мы дома. Но Муля оказалась права: пообедав, мы так увлеклись игрой, что позабыли обо всём на свете, – опомнились, когда открылась дверь и вошла Людмила. От неожиданности Мулечка вздрогнула и выронила из лапок игрушечную мышку.
Но Людмила молодец, – хоть и пристала ко мне с вопросом «что это вы тут натворили?», всё же не рассердилась, даже положила в чашки еду и пригласила не только меня, но и Мулечку.

       Через два дня хозяева снова засобирались в гости. Не успела за ними закрыться дверь, как я уже сидел на подоконнике, высматривая свою милую подружку.
- Иди ко мне, Муля, - закричал я, заметив её у соседнего дерева, - сегодня мы будем играть в догонялки.
- Мяу-мяу, - сразу согласилась она.

       Спрыгнув на пол, мы первым делом съели то, что лежало в блюдцах, потом принялись гоняться друг за дружкой, но хорошо, что вовремя переключились на игрушки, а то чуть скатерть со стола не стянули – вместе с вазой. Вот было бы шуму!
       Нагонялись и набаловались от души, все игрушки под диван загнали, а когда устали немного, на нём же и уснули – рядышком: головка к головке, лапки к лапкам, она беленькая как снежинка, я чёрный как уголь. 

       Спящими Людмила нас и застала – как в прошлый раз, но не рассердилась. Наоборот, снова покормила и даже поразговаривала немного, а после – чего я никак не ожидал – взяла да и выпроводила Мулю за дверь. Ох, как мне это не понравилось!  В знак протеста я тут же сиганул на улицу – Мулечка уже поджидала меня: подошла, вильнула хвостиком и протянула лапку. Это означало, что она по-прежнему любит меня и не сердится на хозяйку, чему я очень обрадовался. «Всё равно буду приглашать Мулю к себе домой, - подумал я, - и Людмила должна согласиться с этим – не может не согласиться, потому что у неё доброе сердце».




Фото из Интернета.