Глава 30. Дизон. Штрафбат

Война была образом жизни на Зубле. В войну рождались, в войну умирали. Военная идеология вместе с ненавистью к инакозубым впитывалось с молоком матери. Однако почему-то не всеми. Редко, но встречались люди, думающие самостоятельно и не так, как все, не так, как надо. Это был брак в серийном производстве. И этих людей отбраковывали прямиком в штрафные батальоны.
Дизону посчастливилось прибыть в Дрянскую армию в одной группе с таким вот отбракованным. Звали его Дубр (Зубр), и подстать Дизону был он большой и сильный. Дубр был старше Дизона на пятнадцать лет и имел четырех сыновей, вернее, к моменту прибытия в штрафбат уже трех, потому что его старший сын погиб на фронте. Вот это обстоятельство, а также страх потерять остальных сыновей окончательно свинтили его мозги в сторону мира. Он забросал правительство дурацкими мыслями, предложениями,  проектами, как остановить войну. Не получив ответа по существу, он пошел со своими идеями в массы. Правительство занервничало и, несмотря на то, что Дубр был крупным специалистом в области – не смейтесь! – военной техники, они решили, что безопаснее будет от него избавиться, и сплавили его в штрафбат.

Вновь прибывшие штрафники проходили трехдневное обучение на курсах военной подготовки. Если вы еще помните сцену боевых действий, с которой началась эта книга, то вы можете удивиться. А чему там собственно учить? Сорвал с головы противника шлем, засунул ему в рот лепесток вопийного мака – вот и вся премудрость! О! О! О! Как вы, простите, не правы. Легче построить самолет, сбросить с него бомбу и раскрошить сотню солдат, а с нею впридачу и пару сотен оказавшихся поблизости мирных жителей, чем, не причиняя физической боли, открыть рот человеку, который открывать его не хочет. Попробуйте! Учащимся-штрафникам показывали, как упаковывать свою голову в шлем и как распаковывать головы противника, рассказывали о некоторых технических премудростях и тактических приемах, а также проводили учебные бои.
Занятия начались рано утром. Чтобы поднять дух воинов, обреченных на верную смерть, преподаватель зачитал положение, согласно которому штрафник, залепесточивший пятерых противников, переводился из первой линии строя во вторую, за следующих пять залепесточенных - в третью линию, потом в четвертую. Тот, кому удавалось залепесточить двадцать вражеских солдат, считался частично искупившим свою вину и переводился в обычную часть.
- И много набралось таких счастливчиков? – поинтересовался Дубр.
- Не будешь вешать сопли, станешь первым, - ответил преподаватель и загоготал.
- Понятно! Сопли вешать не будем, - мрачно пообещал Дубр.
Он и не подозревал в тот момент, какую важную роль сыграют сопли в его дальнейшей судьбе.
Дизону понравился и смелый вопрос Дубра, и его ответ. Дубр поймал его одобрительный взгляд и подмигнул. Дизон ответил кивком головы. В перерыве они подошли друг к другу познакомиться.
- Как ты думаешь, – спросил Дубр, - если бороться не каждый сам за себя, как учит преп, а хотя бы по двое, спина к спине, больше будет шансов выжить?
- Конечно! – не задумываясь, ответил Дизон.
- Попробуем? – предложил Дубр.
- Попробовать можно! Но в этом случае чужая спина должна быть так же дорога, как своя собственная, и надо быть готовым отдать свою жизнь за чужую спину.
- Я готов, - с легкостью ответил Дубр. - Раз все равно умирать, так лучше умереть достойно. А ты? Ты готов?
Дизон колебался. Он не хотел связывать себя лишними обязательствами и обещаниями. К тому же он рассчитывал, что  успеет покинуть армию до первого боя, и уже предпринял к этому некоторые шаги.
- СлабО? – усмехнулся Дубр.
- Не в этом дело, - спокойно ответил Дизон.
- А в чем?
- Я должен выжить любой ценой. У меня остались обязательства на Зубле.
- Перед родиной? – опять усмехнулся Дубр.
- Перед женщиной, - уточнил Дизон.
- А! Это другое дело, - серьезно ответил Дубр. - Тогда будем в первую очередь защищать твою спину.
Дизон пристально посмотрел на своего нового товарища. Вот бы ему такого в крепость. Интересно, чем он провинился перед родиной? Надо бы с ним серьезно поговорить.
- У меня есть другое предложение, - ответил он, - но об этом лучше говорить не здесь.

Практические занятия начались с примерки шлемов. И тут у Дизона сразу же возникла проблема: насморк, который он схватил в промозглой камере тюрьмы, еще не прошел, и  его нос был плотно забит, а шлем не предусматривал дыхания ртом. Дизон обратился к преподавателю.
- Иди в санчасть, пусть тебе справку дадут на освобождение от занятий, - велел ему преподаватель.
- Что случилось? – спросил Дубр, видя, что его новый друг снял шлем и положил его обратно на полку.
- Не могу в нем дышать. Нос забит.
- Тебя освободили от занятий? – разочарованно спросил Дубр.
- Отсрочку дали.
- Доволен?
- Доволен, не доволен, что я могу сделать?
- Сделать-то можно, если бы ты захотел.
Отсрочка от фронта была очень даже на руку Дизону. Она давала ему возможность лучше сориентироваться в обстановке и найти достойную кандидатуру для подкупа. Радикулитный пояс с синенькими купюрами приятно грел его талию. Однако Дубр смотрел ему прямо в глаза и ждал ответа. О, несчастные порядочные люди! И эта их вечная привычка входить в положение других!
- Хорошо! – сказал он, наконец. - Считай, что я захотел. Что ты предлагаешь?
- Можно модернизировать шлем. Это очень просто. Достаточно завести под маску дыхательную трубку.
- Кто же это сделает?
- Я сделаю. Пойдем, поговорим с препом.
И не давая ему времени на размышление, Дубр повернулся и пошел к преподавателю. Дизон неохотно двинулся следом.
- Он рвется в бой, - начал Дубр, указывая на Дизона, - а у него...
- Кто тут рвется в бой!? – раздался громовой голос за их спинами.
Это  командир штрафбата пришел посмотреть, как идет обучение его будущих смертников.
- Он! Я!– одновременно воскликнули Дубр и Дизон.
- А кто тебе мешает? – удивился командир штрафников.
- Сопли!! – снова хором ответили друзья.
- Сопли? Рысь твою дрысь! Мне прислали сопляков!?
- Давайте я объясню, - взял на себя инициативу Дубр. - У него нос забит соплями, и он не может дышать в шлеме. Я и говорю, что надо под шлем завести дыхательную трубку.
- Дыхательную трубку? Откуда это ты такой умный взялся?
- Был бы умный, сюда бы не попал, - мрачно заметил Дубр. - Я работал в Институте Военной Техники. Для меня сделать такую модернизацию шлема пара пустяков.
- Так-так-так! – оживился командир штрафбата.
Изобретательство очень ценилось в армии, и командиры изобретателей имели от этого немалую материальную и карьерную выгоду. Однако кто же будет изобретать в штрафбате? И тут такая удача! Вдруг эта модернизация шлема потянет на изобретение? И он, командир штрафбата, получит, наконец, долгожданную прибавку к жалованью, а то и...
Командир поплыл в мечтах.
- Ну, давай, попробуй! – разрешил он. - Посмотрим, что у тебя получится.
Командир штрафбата велел отвести Дубра в мастерские и предоставить ему необходимые материалы и инструменты для работы. Дизона, который все равно не мог участвовать из-за насморка в учебных боях, отпустили помогать Дубру.
- Первый блин обычно комом, - сказал Дубр. - Так что я сначала попробую на своем шлеме.
Однако первый блин вышел очень даже ничего, а шлем Дизона - еще лучше. Теперь Дизон мог спокойно дышать в шлеме ртом. Боевые качества самого шлема ничуть при этом не пострадали. Более того, в модернизированном шлеме можно было разговаривать. Друзья остались довольны, но командир штрафбата, пришедший посмотреть на модернизированный шлем, был разочарован.
- И что тут особенного? – спросил он, крутя в руках шлем Дизона. - На изобретение не потянет.
- Этот шлем дает возможность использовать в бою солдат с насморком, - подсказал Дизон.
- Ну-у, если так посмотреть.
- А вам нужны изобретения? – прямо спросил Дубр.
- Нужны! – так же прямо ответил командир штрафбата.
Дубр взял в руки шлем и стал объяснять командиру штрафбата недостатки в его конструкции и как их можно устранить. Особенно понравилась штрафбату идея принудительной вентиляции шлема.
- Для всех это будет жирно, а для командного состава подойдет. Вот что! – решил командир штрафбата. - Завтра вам придется поучаствовать в бою…
- У нас еще два дня учебы! - возразил  Дизон.
- А! Никакой учебы! Нас проинформировали, - понизив голос, сказал командир штрафбата, - что завтра узики применят против нас новую технику. Мы получили приказ бросить против них весь наличный состав, задавить, так сказать, массой. Но ты не бойся! – обратился он к Дубру. - Я поставлю тебя в последнюю линию с краю. Там больше всего шансов уцелеть. Ты, главное, сам не лезь в пекло. Уворачивайся по мере возможностей. Твоя задача – выжить. А там я дам тебе возможность изобретать.
- Спасибо! – поблагодарил его Дубр. - Но мне нужен будет помощник, - Дубр кивнул на Дизона. - Без помощника мне никак не обойтись. Да и в бою он мне поможет выжить. Он более опытный.
Командир штрафбата помялся, но согласился:
 - Хорошо, пусть будет помощник.

Утро следующего дня выдалось серенькое и тихое. Солнечный глаз едва просвечивался сквозь завесу облаков. Цветки вопийного мака раскрылись наполовину и призадумались. Все в природе призадумалось и притихло в это утро. Только войска дезиков и узиков на противоположных концах поляны деловито шевелились, готовясь к сражению. В лагере узиков играла задорная музыка, а у дезиков было неспокойно. Слух о неведомой новой технике, которую собираются использовать против них узики, дошел, несмотря на секретность информации, до самого последнего солдата.
И вот надеты шлемы,  войска приготовились начать очередное сражение за зубы, за родину, за мудрое руководство.
- Пи-иу, пи-иу, пи-и-иу! – запел призывно горн узиков.
- Тр-р-р-р, тр-р-р-р, тр-р-р-р-р! – ответил ему сигнальный барабан дезиков.
Войска колыхнулись и пошли навстречу друг другу. Не доходя до белых флажков, отмечавших среднюю линию – там обычно начинался бой, - узики остановились. Дезики дошли до середины и встали, напряженно вглядываясь в противника, пытаясь угадать, откуда им грозит опасность. И тут с вышки узиков прозвучала короткая команда:
- Давай!!!
Солдаты первого ряда узиков дружно сунули руку за пазуху, вытащили оттуда какие-то предметы, похожие на зеленых черепашек, и поставили их на землю. «Зеленые черепашки» поползли вперед, в сторону дезиков. Дезики молча наблюдали. «Черепашки» двигались ровным строем. За ними на некотором расстоянии шли узики с какими то приборами, похожими на пылесосы. Пылесосы это и были. Когда «черепашки» подошли поближе к дезикам, раздалась еще одна команда:
- Пли!!!
«Черепашки» разом выдвинули вперед и вверх хоботки и произвели выстрел. В воздухе зависли сиреневые дымки. Тут же заработали пылесосы и погнали сиреневое облачко в сторону дезиков.
- Пли! Пли! Пли! – кричали с вышки узиков, и хоботки «черепашек» выплевывали в воздух все новые порции сиреневого дыма.
Гудели пылесосы и гнали сиреневое облако на дезиков. И тут Дубр не выдержал, выскочил из своего безопасного четвертого ряда и бросился вперед. Проскочив полосу сиреневого дыма, он подбежал к ближайшей «черепашке», схватил ее и сунул за пазуху. Двое узиков бросились к Дубру, но первым около него оказался Дизон и смело вступил в бой. Два гиганта  Дубр и Дизон, всего несколько часов обучавшиеся ведению боя, быстро посшибали шлемы с узиков и обозначили наклейками на лбах противника свой первый успех.
Но не успели они отступить к своим, как на них набросилось еще четверо узиков. Дизон и Дубр встали спиной друг к другу и заняли круговую оборону, не давая узикам приблизиться. Резкий выпад, и первый узик уже в крепких объятиях Дизона. Дубр повернулся, чтобы помочь расправиться с пойманным противником, но на него сзади набросились сразу трое. Дизон приподнял свою жертву и его ногами с силой отпихнул нападавших. Они упали на спину. Дизон содрал шлем со своего недобровольного помощника, Дубр сунул ему в рот лепесток мака, и несчастный благодарно замычал. Друзья оставили его самостоятельно заканчивать жизнь, а сами, не теряя времени, набросились на упавших узиков.
Покончив с ними, Дизон и Дубр поспешили назад, к своим. Картина, которую они увидели, озадачила их. Сиреневое облако широкой полосой накрыло передние ряды дезиков. Узики ныряли в это облако и тут же выныривали, волоча за собой очередную жертву. Некоторые жертвы были уже без шлемов, другие прилагали отчаянные усилия, чтобы избавиться от них. Узики им помогали. Когда шлем слетал, наконец, с головы несчастного дезика, тот широко разевал рот, и начинал жадно глотать воздух. Вместе с воздухом зловредные узики услужливо запихивали ему в рот лепесток мака. Все поле было усеяно трупами дезиков. Команда с пылесосами медленно продвигалась вперед, гоня сиреневое облако вглубь войск дезиков.
Дизон велел Дубру подстраховать его и осторожно ступил  в край сиреневого облака. Ничего не случилось. Тогда он махнул рукой Дубру, и тот тоже вошел внутрь облака. И вовремя. Навстречу им два узика волокли командира штрафбата. Командир нервно дергал шлем, пытаясь сорвать его с головы. Дубр схватил обоих узиков в свои мощные объятия, а Дизон бросился к командиру штрафбата. Узики вначале рвались из рук Дубра, но очень быстро переключились на свои шлемы, начали стаскивать их с головы. Дубр помог сначала одному, потом другому. Командир штрафбата тоже освободился от своего шлема и жадно хватал ртом воздух.
- Зачем вы срываете шлемы? – спросил его Дубр.
- Сопли, рысь твою дрысь! – ответил он, задыхаясь. - Сопли забили нос, и стало невозможно дышать.
- Понятно, - сказал Дубр и шмыгнул носом.
В пылу боя он не заметил, как его нос плотно забился соплями и он стал дышать через трубку, встроенную в модернизированный им шлем.
- Понятно, - повторил он еще раз. - Они применили соплеточивый газ.
Узики продолжали наступать, кося одну шеренгу за другой. Дезики, к которым приближалось облако, понимали, что в нем таится опасность, но не смели, да и не могли отступить – их подпирали задние ряды. Командиры на «вышке», не догадываясь, зачем их воины срывают шлемы и добровольно сдаются узикам, заподозрили измену и орали в рупоры:
- Хряк вашу бряк! Ни шагу назад! Вперед славные воины Длинного государства! Постоим за честь длинных зубов! Вперед, кукины дети!!!
- Убедите же их дать сигнал к отступлению!! – зло сказал Дизон пришедшему в себя командиру штрафбата. - Иначе завтра некому будет воевать.
Командир штрафбата помчался выполнять указание. А Дизон и Дубр тем временем делали все, что могли, чтобы уменьшить потери своих войск. Они хватали узиков, нырнувших в сиреневое облако и придерживали их, пока те сами не срывали с себя шлемы, и тогда друзья угощали их вопийным маком.
Наконец, с вышки дезиков прозвучал сигнал к отступлению. Войска отошли. Сиреневый туман медленно растворялся в воздухе. Санитары шныряли по полю боя, растаскивая добычу по своим погребальным кострам. Впрочем, у санитаров дезиков работы было немного.


После обеда облака над поляной разошлись, и на фоне ярко-голубого неба стал особенно хорошо заметен жирный черный столб дыма, тянувшийся от костра узиков, собравшего невиданный урожай с поля противника. В лагере дезиков царило мрачное настроение. Командиры, собравшиеся на экстренное заседание, были злы и винили узиков в гнусности замысла, друг друга - в глупости и трусости, а также мягко намекали, что приказ к отступлению запоздал – в результате почти четверть армии дезиков была уничтожена. Это был разгром, настоящий разгром, позорный разгром. Из передовых отрядов уцелели лишь два штрафника и их командир.
Командир штрафбата, тем не менее, чувствовал себя прекрасно: во-первых, избежал смерти, во-вторых убедил Главнокомандующего остановить сражение и дать сигнал к отступлению.
- Иначе завтра некому было бы воевать, - повторял он всем и каждому так полюбившуюся ему фразу Дизона.
Главнокомандующий, чтобы отвести от себя стрелы командиров, попросил секретаря зачитать цифры потерь противника. Секретарь скривился и кисло сказал:
- Зачитывать-то особенно нечего. Всего двадцать семь узиков.
- Пусть двадцать семь! Значит все-таки можно воевать и в таких условиях! Какие батальоны отличились?
- Штрафбат.
- А еще?
- Один только штрафбат.
- Как?
- Так! Точнее, всего два солдата из штрафбата: Дизон и Дубр, те самые, что остались в живых.
- Надо их наградить, - вставил свое слово командир штрафбата.
- Как так могло случиться, что два солдата залепесточили двадцать семь узиков, а все остальные только и смогли, что сдаться врагу без боя? Командир штрафбата, вы можете объяснить этот феномен?
- Могу, - охотно согласился командир штрафбата. - Дело в том, что мы с Дубром как раз накануне придумали, как модифицировать шлем таким образом, чтобы солдаты с насморком могли в нем дышать и, значит, тоже принимать участие в бою. Вчера мы переделали два шлема и сегодня солдаты Дубр и Дизон опробовали их. Так что, несмотря на то, что их носы были забиты соплями, они могли дышать - через рот.
- Значит, просто случайность, - сказал один из командиров. - И не за что их награждать.
- Не случайность, а результат продуманного изобретения. А наградить их все равно надо, хотя бы за то, что они спасли жизнь мне, своему командиру, отбили меня у узиков. Если бы не они, я бы сейчас коптил небо.
Командир штрафбата кивнул головой на окно, откуда хорошо был виден столб дыма от погребального костра узиков.
- Вообще-то, награждать штрафников не положено, - сказал Главнокомандующий. - Совершая подвиги, они тем самым искупают свою вину. Кстати, за что они были отправлены в штрафбат? - обратился он к кадровику.
- Сейчас посмотрю. Как там их имена?
- Дизон и Дубр, - повторил командир штрафбата.
Кадровик принес папку с делами Дизона и Дубра и  углубился в чтение. Лоб его страдальчески сморщился.
- Ну, что там? – нетерпеливо спросил Главнокомандующий.
- За предательство родины, - объявил зав кадрами и горестно покачал головой.
Командиры присвистнули.
- Это который? – спросил Главнокомандующий.
- Дизон.
- А второй?
- Так-так-так-так, Дубр, - бормотал зав кадрами.
Он снова углубился в чтение и стал мрачнее прежнего. Теперь никто уже не торопился задавать ему вопросы.
- А этот – за агитацию против власти и призывы к бойкотированию военного набора, - скорбно доложил он.
- Да-а! - сказали командиры.
- Не-ет! – сказал командир штрафбата. - Здесь какая-то ошибка вышла. Не могут предатели родины спасать своего командира и по доброй воле истреблять другозубых.
- Не простые ребята, - заметил кто-то из командиров.
- Хорошо бы на них посмотреть, - предложил кто-то.
- И послушать, - поддержали другие командиры.
- Приведите сюда штрафников Дизона и Дубра, - распорядился Главнокомандующий.

Вид героев произвел впечатление на командиров: оба высокие, мощные, с открытыми, спокойными, полными достоинства лицами. На преступников никак не были похожи.
- За что тебя отправили в штрафбат? – спросил Дизона Главнокомандующий.
- Меня засудили. Обвинили в преступлении, которого я не совершал.
- Что за преступление?
- Я - разведчик. Добыл от узкозубого информацию и передал ее по инстанции. А информация оказалась ложной.
- Но ты-то здесь причем?
- В том-то и дело, что ни причем. Они должны были проверить информацию, но не сделали этого. Из-за этого вышла накладка. И тогда свалили вину на меня. Разбираться толком не стали. Судят, не глядя. Да еще Генеральный Нач моего нача Разведки всегда недолюбливал.
- Это мы слышали. Понятно! Значит, подвел тебя узкозубый. То-то смотрю, ты так лихо крошил их сегодня.
- Не я один, - скромно заметил Дизон. - Он тоже, - кивнул он на Дубра.
- Знаем, знаем. А ты, - обратился Главнокомандующий к Дубру, - тоже попался под горячую руку?
Дубр тяжело вздохнул и кивнул головой. Его умное интеллигентное лицо привлекало внимание.
- Ты где и кем работал до штрафбата?
- Ведущим инженером в Институте Военной Техники.
- Ага! – воскликнул Главнокомандующий. - А я думаю, что это штрафбат вдруг изобретать начал! Так это ты придумал модернизировать шлем для сопливых?
- Я, - просто ответил Дубр, не подозревая, что командир штрафбата уже примазался к его изобретению. - Но это пустяк. Вот как быть с соплеточивой «черепашкой»? Это задачка посложнее.
- Так ты же ее уже решил! Переделать всем шлемы - и не будет проблем.
- Это только полдела – переделать шлемы. Надо же взять реванш. Я вот думаю над тем, как бы их соплеточивым газом, да по их же носам пальнуть. У них ведь шлемы тоже не дышат.
- Откуда ты знаешь?
- А мы их с Дизоном в их же газе душили.
- Как это?
Дубр рассказал.
- Ага! Теперь понятно, почему вы стольких узиков нащелкали. Так можно эту же тактику завтра и применить.
- А если они перестанут соваться в газовое облако? Надо действовать наверняка! Надо нам самим управлять их пушками.
- Есть идеи? – спросил командир штрафбата.
Дубр сунул руку за пазуху и вытащил зеленую «черепашку». Командиры испуганно отшатнулись.
- Откуда она у тебя? – спросил Главнокомандующий.
- Отбил у узиков, - скромно ответил Дубр. - Вот смотрите, - начал он объяснять. - Здесь у нее контейнер  с газом, здесь…
- Не надо нам технических подробностей, - перебил его Главнокомандующий. - Ты скажи суть идеи.
- Суть? Соплеточивый аппарат, - Дубр потряс «черепашкой», - радиоуправляемый. Если мы сделаем свою управляющую станцию более мощной, мы можем подавить их сигналы и перенаправить их аппараты на них же.
- Это ж сколько времени нужно на то, чтобы сделать свою управляющую станцию!? – воскликнул Главнокомандующий.
- До утра времени хватит.
- До утра? А ты не врешь, парень?
- Он уже расшифровал управляющие сигналы, - заступился за товарища Дизон.
- Да, - подтвердил Дубр. - Их всего-то пять: вперед, поворот...
- Оперативно действуешь, - похвалил его Главнокомандующий. - Что тебе нужно для работы?
- Радиомастерская в полное распоряжение.
- Будет тебе радиомастерская.
- И еще помощник, - Дубр кивнул на Дизона. - Одному мне не справиться.
- Хорошо. Все?
- Нет, - вмешался Дизон. - Еще хорошей еды. И побольше.
Командиры засмеялись.
- Сделаем! – пообещал Главнокомандующий. - Отведите ребят сначала в командирскую столовую и накормите досыта, а потом сопроводите в радиомастерскую и оставьте при них курьера, - приказал он своему помощнику. - Если вам что-нибудь понадобится, - обратился он к Дубру,  - шлите курьера прямо ко мне в любое время.
Дизон и Дубр, не веря такому удачному повороту дел, отправились в сопровождении курьера в столовую.
- Принимаю ваше предложение наградить солдат Дизона и Дубра лентой за верную службу отечеству, - обратился Главнокомандующий к командиру штрафбата. - А пока они разбираются с соплеточивым аппаратом, вся армия пусть займется модернизацией шлемов. До утра чтобы у всех солдат и командиров были дышащие шлемы. Ты, - обратился он к командиру штрафбата, - как соавтор изобретения, возглавишь эту работу.
- Я не могу одновременно командовать батальоном и заниматься технической работой, - закрутился командир штрафбата.
- А где у тебя батальон?
- Но два солдата, по крайней мере есть. Подбросят еще.
- Двух солдат у тебя, считай, нет. Я перевожу их из штрафбата в Техническую группу. Такими людьми нельзя бросаться.

К утру все шлемы, не без помощи Дубра, были переделаны, и устройство, управляющее соплеточивыми аппаратами, готово и испытано. Сам Главнокомандующий пришел посмотреть, как украденная у узиков зеленая «черепашка» меняла свой ход и стреляла по командам Дубра.
И опять войска узиков и дезиков выстроились на противоположных сторонах поляны, и снова зазвучали призывные сигналы к бою:
- Пи-иу, пи-иу, пи-и-иу! – разливался горн узиков.
- Тр-р-р-р, тр-р-р-р, тр-р-р-р-р! – трещал барабан дезиков.
Войска начали сходиться. Узики, упиваясь вчерашней победой, шли небрежно, вразвалку. Впереди шагали воины с пылесосами, дразня противников шлангами. Не доходя до средней линии, узики снова выпустили своих «черепашек» и двинули их в сторону дезиков. Однако «черепашки» почему-то закапризничали, развернулись против своих же, без команды дружно выдвинули свои хоботки и начали беспрерывную пальбу сиреневым газом. Никакие команды своих собственных хозяев зловредные сопленосы  не слушали. Пользуясь замешательством в строю узиков, дезики напали на их первый ряд, вырвали у них пылесосы и погнали сиреневое облако на врага. «Черепашки» продвигались вслед за отступающими в панике узиками. Оказавшиеся в сплошном сиреневом облаке они срывали шлемы и получали от дезиков, которым теперь соплеточивый газ был нипочем, угощение на язык.
Ситуация повторилась с точностью наоборот, но количество залепесточенных узиков значительно превысило вчерашние потери дезиков. И теперь уже костер дезиков победно коптил небо, унося вверх «грязные» души узкозубых.