Мимолётные встречи

 
Несколько дней назад, утром, за завтраком, услышал по телевизору сообщение о том, что в Казани тяжело заболел известный писатель Чингиз Айтматов, после двух недель оказания медицинской помощи самолётом отправлен на лечение в Германию.

Легендарный человек, классик художественной литературы, его произведения входят в курс обязательного обучения в школах многих стран мира.

 В голову нахлынули воспоминания….

 В повседневной жизни Айтматов скромный интеллигентный человек, интересный рассказчик. Мне ведь приходилось с ним лично общаться в далёком детстве и юношестве. Возможно, это будет интересным кому-то, так мимолётные штрихи к портрету известного прозаика, для почитателей его таланта.

 Озеро Иссык-Куль в Кыргызстане, где произошла первая встреча с Чингизом Торекуловичем, возродило в моей памяти и другие встречи на его берегу в разные годы. Вспомнились очень популярные в своё время личности: Командующий Сухопутными войсками Вооруженных Сил СССР генерал - армии И.Павловский, легендарный мэр города Москвы Г.Попов (перед известным путчем), Командующий Среднеазиатским военным округом генерал-полковник Д.Язов. Воспоминание о генералах, в свою очередь, потянуло за собой и годы учёбы в военном училище, службы в армии. В те времена произошло у меня ещё несколько коротких интересных встреч: с В.Высоцким, М.Магамаевым, М.Плачидо, В. Меньшовым, А.Розенбаумом. Все они были и есть популярнейшие личности и имеют массу своих поклонников, которым, думаю, будет интересно узнать про своих кумиров что-нибудь новенькое. Судьба по жизни столкнула меня и с другими людьми, которые оставили своё имя в истории, но они более известны в своих, теперь уже независимых государствах. Владислав Ардзинба, Рахмон Набиев, Феликс Кулов. Возможно, дойдёт очередь и до них. А пока….


АЙТМАТОВ ЧИНГИЗ ТОРЕКУЛОВИЧ

Это было в середине шестидесятых, наша семья жила в городе Фрунзе (ныне Бишкек, столица Кыргызстана). Мой двоюродный дядя по материнской линии, в прошлом матрос Балтийского флота, атлетически сложенный молодой человек, работал водителем микроавтобуса «Латвия» в Союзе художников Киргизской ССР. Летом председатель Союза Художников Гаппар Айтиев (народный художник СССР) решил поехать на побережье озера Иссык-Куль, в село Ак-Терек, где находились знаменитые серебристые тополя, писать пейзажи. Не помню, как и кто договорился с моими родителями, но я поехал с дядей в их командировку, а в мой отдых.

 Жарким летом изумительные песчаные пляжи высокогорного озера, чистейшая бирюзовая, слегка солоноватая, прохладная вода не поддаются никакому описанию. Увидеть, почувствовать и умереть!

Все мы занимались каждый своим делом, художники писали, водители возили, дети отдыхали. Даже не заметил, в какой момент появился этот человек. То ли он с нами приехал на микроавтобусе, то ли самостоятельно добрался до села. Но он вдруг возник! Внешность обычная, разве, что бросается в глаза очевидно крупная голова для его тела, а так - средний рост, крепкого телосложения, прямые жесткие волосы, зачёсанные назад, но светлые глаза и необычно светлая для киргиза кожа. По большей части он общался с Гаппар байаке, но и нам детворе он уделял немного своего времени. Частенько подолгу сидел на берегу и молчал, смотрел вдаль, думал свои думы. Теперь я понимаю, что в голове великого писателя тогда уже зарождались сюжеты его бессмертных творений. Помню, он много рассказывал про Америку, из которой недавно приехал. Для меня Америка представлялась, в то время, только по книгам Майн Рида, Фенимора Купера, Марка Твена и Джека Лондона. А он говорил о современной, демократической, богатой Америке, о людях, их обычаях и нравах. Это было моё первое открытие Америки, она мне стала представляться как Атлантида. Потом, с возрастом, моё отношение к Америке будет меняться: в юности, под воздействием армейской пропаганды, это будет «полюс зла», потом в зрелые годы – «полюс роскоши и соблазнов», в старшие годы – «полюс бездуховности и поклонения золотому тельцу».

Несколько счастливых и бесшабашных дней мы провели на берегу озера, играли, купались. Наелись до отвала знаменитого киргизского бешбармака (в честь именитых гостей местные жители зарезали не одного барана). Все эти дни с нами находился этот человек - Чингиз байаке. Для меня его имя, имя великого Потрясателя вселенной (к тому времени я уже прочитал Яна), как-то не гармонировало с этим тихим серьезным человеком, моим Колумбом, открывшим мне новую Америку. Иногда он разговаривал и со мной, меня удивило, что он довольно чисто, почти без акцента, говорил на русском языке и также хорошо по-киргизски. Разумеется, русский предназначался для меня, единственного из всех, плохо владевшего киргизским. Тогда, будучи мальчиком, я заметил одну особенность этого человека – видеть то, что нам, простым людям не просто разглядеть. Он говорил о том, что нас окружало настолько точно и проникновенно, что только после его слов, я начинал замечать детали: цвет листвы, стрекот кузнечиков, шепот ветра, душевность народных киргизских песен и т.д. и т.п.

 Уже через много лет, будучи взрослым, я, проезжая на побережье мимо привычных загорелых киргизских мальчишек, до синевы на губах, накупавшихся в море, и сидящих на обочине на огромных валунах, нагретых жарким южным солнцем, видел в них простых пострелов, мечтающих о вкусном обеде. Только Айтматов, увидев такую же картинку, сумел наделить её высочайшей духовностью (вспомните мальчика мечтающего на камне в «Белом пароходе»). Вот оно это умение видеть душой, оно подвластно только гениям!

Помнится летом 1981 года, лежа на пляже в пансионате на берегу Иссык-Куля, я дочитывал последние страницы романа «Буранный полустанок» в журнальном варианте, позже отдельной книгой он уже будет называться «И дольше века длится день», машинально оторвал от журнала взгляд и увидел…. «Каранара»! Большого двугорбого верблюда водил по пляжу фотограф. Я опустил глаза на книгу и прочитал последнюю строку романа: «Чолпон-Ата, декабрь 1979 – март 1980 г». В груди всё забурлило: это здесь, всего год назад, Айтматов создал свой шедевр! Здесь родился великий роман! И кто его знает, что послужило прообразом Каранара, может этот самый двугорбый верблюд вот уже несколько лет, в летний период, бродящий здесь с местным фотографом.

Вторая встреча произошла уже через 6-7 лет во Фрунзе. В то время я был суворовцем Свердловского СВУ и с другом приехал на каникулы к родителям. Мой друг был россиянин, и всё на юге для него было в диковинку. Сказочный, в его понимание город, в котором на улицах растут вишни и другие фрукты, и никто их не срывает, даже не обращает на них внимание! Я понимаю удивление местных, когда белокурый парень в красивой черной суворовской форме с белыми перчатками полез срывать вишню на Ленинском проспекте. Пришлось остановить его невольный порыв. Прогулка переместилась к кинотеатру «Ала-Тоо», в то время центральное место в городе. В стороне от касс кинотеатра стоял столик с книгами, обычная лоточная торговля. Мимоходом просмотрели книжки и увидели сборник Айтматова, в училище мы как раз его в это время проходили его по литературе, и в России тогда не просто было найти эту книжку. Взяли томик, в предисловии большое фото автора и автограф, впрочем, обычное дело в книгах тех лет. И вдруг я обратил внимание на человека прошедшего мимо нас в сторону улицы Советской, мгновенно узнал – это же Айтматов! С бравадой говорю другу: « А хочешь, я тебе организую в книгу настоящий автограф?» Понятно, каким взглядом он меня наградил, но я уже догонял прохожего.

Удивительно, но байаке узнал меня моментально, как только я ему напомнил про село Ак-Терек. Расспросил про жизнь, про службу, поздравил с поступлением в такое престижное учебное заведение, потом спросил, как зовут друга, и сделал дарственную надпись. И разошлись мы «как в море корабли», и никогда больше не встретились. Вот только эта щемящая сердце новость по телевизору. Только бы он выздоровел, только бы поправился, байаке…
PS: Я разместил рассказ здесь в 17.25 10 июня 2008 года, а днём 11-го узнал, что в 17.32 на сайте Евроазия.ру вчера появилось сообщение...Мастера не стало.



ПАВЛОВСКИЙ ИВАН ГРИГОРЬЕВИЧ

В советское время тот, кто служил в армии, помнит, что на политзанятиях офицеры очень требовательно относились к знанию солдатами высшего военного руководства страны, лично по фотографиям, все их регалия и звания. Горе тому солдату, которой этого не знал, проверялись знания старшим руководством на занятиях и на строевых смотрах, тех, кто не мог ответить на вопросы, очень строго наказывали.

Не было исключением и наше военное училище. Иван Григорьевич Павловский среди прочих командующих занимал для нас особое место, он был нашим самым главным пехотным начальником во всём СССР. Командующий Сухопутными войсками, генерал–армии, Герой Советского Союза, и прочая, прочая. Наш батя комбат – подполковник, начальник училища, бог и царь курсантов, – генерал-майор. А что такое генерал-армии, аж страшно подумать! Конечно же, все мы знали Павловского как родного и узнавали его портрет спросонья.

Однажды, во время летних каникул, мой сокурсник пригласил меня отдохнуть на несколько дней в военный санаторий на берегу озера Иссык-Куль, где его мама работала в хоз. обслуге. Кто когда – нибудь был на Иссык-Куле летом, поймет, что отказаться было преступлением против человечества. Мы приехали на отдых. В санатории, разумеется, никто не знал, что мы носим погоны курсантов, иначе бы нас близко не подпустили к элитному лечебному заведению. А так мы были гостями и родственниками влиятельной сотрудницы. Молодость, пляж, море! Ясно, что мы отдыхали по-полной, по ночам гуляли, утром отсыпались и к часам 11-ти выползали на пирс. В один из таких дней мы сидели и раздумывали, кто из нас прыгнет с пирса в воду первым, по-нашему «воду греть». Вдруг по пирсу к нам идёт невысокий мужичок в шортиках каких-то импортных, в интересной панаме и с удочкой на плече. Тихонечко прошёл в уголок, подготовил снасти и закинул леску в воду. «Воду грел» мой друг, с разбегу «ласточкой». Мужичок вежливо так попросил молодёжь, то бишь нас, не шуметь, рыбу, мол, распугаем. Уважили, прекратили шуметь, да и время подошло перекусить, умчались с пирса в свои апартаменты. Позже, валяясь на пляже, мы вновь встретили мужичка, даже засели играть в шахматы. На следующий день опять встретили мужичка на пирсе, но уже с шахматной доской, он предложил моему другу, вчера с треском проигравшему, реванш. Они засели, а я «болел». Вдруг на пирсе появляется порученец Командующего округом, майор, и, встав по стойке «смирно», докладывает, что нашего незнакомца вызывают к аппарату ВЧ (строго засекреченная правительственная телефонная связь). Двое быстро уходят, а мы с другом стоим ошалевшие. Буквально через час мы уже знали, что «наш мужичок» сам Павловский. Мы не узнали своего самого большого начальника, он ведь был в шортах, а не в генеральском мундире. Легендарный комдив времен второй мировой войны, человек, практически создавший самую мощную пехоту всех времен и народов, почти 12 лет, возглавлявший Сухопутные войска СССР, на отдыхе выглядел простецким мужичком. За коего и приняли его два беспутных курсанта простого пехотного училища. Разумеется, мы больше никогда лично не встречались.

В середине семидесятых Среднеазиатский военный округ был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Орден и знамя вручали Высшее военное руководство страны на плацу нашего училища. На трибуне стояли, в том числе, Министр обороны А.А.Гречко и Главком Сухопутных войск И.Г. Павловский, а два курсанта третьего курса проходили мимо торжественным маршем в составе многочисленных парадных расчётов.

У нас военных каждому по лычкам и по звёздочкам!



ПОПОВ ГАВРИИЛ ХАРИТОНОВИЧ

Летом 1991 года мне удалось провести отпуск на Иссык-Куле с семьёй. Скажу вам редчайшая удача для командира среднего звена выехать в отпуск летом, да ещё с семьёй, да ещё попасть на знаменитое горное озеро. Море, яхты, лодки, катамараны, сёрфы, великолепные песчаные пляжи, вечерние весёлые гуляния, здоровый горный воздух, рядышком все твои самые любимые человечки. Что ещё надо для полного счастья? Но в эту цистерну мёда я добавлю ложку дёгтя и скажу (для знающих историю развала Советского Союза), что это июль-август 1991 года.

На волейбольной площадке в полуденный зной и вечером, прогуливаясь по тенистым аллеям, я обратил внимание на плотного мужчину маленького роста с короткой шеей, волосы ёжиком, какой-то колючий внешне, но с необыкновенно лучистыми глазами. Когда на курорте люди симпатичны друг другу, то знакомство завязывается как-то само собой, оказалось, что незнакомец приехал из Москвы, экономист по специальности, интересуется туризмом по горным рекам. Наверное, у нас было что-то общее, кажется, обоим было приятно общение. Звали его Гавриил Харитонович, он был грек по национальности, дома была жена и два сына, один из них был назван в честь отца Харитоном. Пару дней гуляли вместе по территории, беседовали обо всём и понемногу, он был увлечённый экономист, его суждения по переустройству экономики показались мне очень оригинальными. А сам подход к проблемам, на мой взгляд, довольно необычным. Мне казалось, что если бы все, что знает этот человек претворить в жизнь, мы были бы богаты навсегда. Я рассказывал ему о верховьях реки Зеравшан, и о ребятах которые сплавлялись вниз по нему в прошлом году, видел, как загорались азартом его глаза. Он мечтал попасть в наши края, но договориться нам не удалось.

Однажды он вдруг пропал совсем. Потом меня срочно вызвали по телефону с места службы. Мой заместитель рассказал о ГКЧП, и о поступивших от них распоряжениях. Я приказал ничего не выполнять и всё валить на меня, до официального обращения Верховного Главнокомандующего СССР, пока он жив, только его приказ для нас основание, ему мы давали присягу верности. Через несколько часов заместитель перезвонил мне, передал, что руководством мне приказано срочно прибыть на службу и сдать должность. Я ответил, что выезжаю на место, но должность сдавать, не намерен. Пока я добирался до своего гарнизона, всё закончилось, ГКЧП разогнали, их сторонников строго наказали, а меня поблагодарили за мужество и дали догулять отпуск.

Немного позже я узнал, что мой таинственно пропавший собеседник был бывший председатель Московского городского Совета, недавно избранный мэром Москвы.

А теперь представьте в наши дни, возможно ли такое, чтобы мэр Москвы, как простой экономист отдыхал один в далёкой Киргизии на высокогорном озере и без охраны? Просто знакомился с обычным армейским офицером, рассказывал ему законы экономического переустройства. А это было, и я там был.


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ