Шведы

Для Эмилии Викуловой

       У меня почему-то особая симпатия к шведам. Хотя я конечно понимаю, что это народ как народ, не хуже и не лучше остальных народов. Эта симпатия возникла давно, когда я прочитал, что в 1905 году Норвегия решила разорвать почти столетний союз (Унию) со Швецией. Шведский король был намерен силой восстановить союз, и объявил мобилизацию. Так вот якобы ни один швед не явился на мобилизационные участки, и королю поневоле пришлось признать независимость Норвегии. Я тогда ещё подумал: вот это народ! Не какое-то стадо, быдло. Правда, потом в более серьёзных исторических документах я не нашёл подтверждения этим событиям. Наоборот, значительная часть шведского общества была настроена консервативно и упрекала короля за недостаточно решительные действия. Но симпатия к шведам у меня от этого не уменьшилась.
       Может быть у меня просто есть безотчётная симпатия к людям северного, скандинавского типа с их покладистостью, неторопливостью. Сам я почти всю жизнь живу на Востоке, среди суетливых и крикливых восточных людей. Поэтому меня тянет к более спокойным северянам. Хотя у меня самого рожа отнюдь не нордического типа.
       Моя симпатия к шведам полностью подтвердилась, когда мы плыли в Израиль на судне со шведской командой. Нас обслуживавали ребята и девушки из христианской благотворительной организации. Все они были удивительно спокойные, неторопливые и в то же время всё успевали делать без вечного дурацкого крика и суеты, которые меня окружают здесь в Израиле. Особенно приятное впечатление производил капитан судна, который почти всё время ходил по судну с огромной кружкой кофе в руках, в том числе среди нас, пассажиров. Он конечно ничего не понимал по-русски, как и мы по-шведски, но с его симпатичного круглого лица не сходила добрая улыбка, и он одним своим видом всех успокаивал и внушал уверенность, что всё у нас будет хорошо. Выяснилось, что у него и с чувством юмора полный порядок. Когда мы подошли к Хайфе и стали на рейде на якорь, всех пассажиров созвали в салон, и капитан с вечной кружкой кофе в руках и доброй улыбкой сказал (по-английски), что у него для нас две новости - одна хорошая, другая плохая. Все конечно сказали - начните с плохой. Плохая новость: в порту забастовка, и порт никаких судов не принимает. Ну ни фига себе! А хорошая? Для нас сделали исключение, и через час мы уже будем в порту. Ура!
       Хотя обслуживавшие нас добровольцы не входили в состав команды судна, дисциплина была для всех одна. Как-то раз я сидел на баке на бухте пенькового каната, а рядом два матроса делали какую-то обычную для судна работу. Подошла девушка из обслуги, заговорила с матросами по-шведски и присела на кнехт, железную причальную тумбу. Я сказал ей по-английски, что сидеть на холодном железе опасно. Может быть я неудачно выразился (dangerous), но один из матросов что-то сказал девушке по-шведски, наверное уточнил, для какого именно её места это особенно dangerous. Она весело захохотала, и тут же на баке резко зазвонил палубный телефон. Она сразу посерьёзнела, сказала "it's for me". Подошла к телефону, молча выслушала втык с мостика и ушла. Как я узнал, все добровольцы работали на судне совершенно бесплатно и сами оплачивали своё питание! Поскольку судно возвращалось в Швецию без пассажиров, они планировали остаться на некоторое время в Израиле в качестве туристов, а затем уже решать, когда и как возвращаться домой. Признаться, я им очень позавидовал.