Остается одно...

       Я не заметила, что началось лето…
       По-моему, в моей жизни это в первый раз. Весна – да, весна прекрасна, весна радует, кружит голову и сводит с ума. Весны я начинаю ждать где-то с декабря. Двадцать второго декабря – день зимнего солнцестояния – мой первый весенний праздник, ведь с этой даты хоть по нескольку секунд, но дневное время начинает прибавляться. Потом идет пятнадцатое января – перелом зимы на весну, а там февраль, первые оттепели, первые капели… И пусть на дворе воет вьюга, и метет поземка, все равно, стоит чуть выглянуть солнышку, я обязательно потяну носом и скажу: «Как уже весной запахло»! А затем самый сладостный весенний миг, когда заленившееся за зиму солнце, набравшись совести, включает свой радиатор на полную катушку, и высыхают тротуары. И можно вытряхиваться из надоевших шуб, сапог… робко пробиваются из-под юбок первые коленки, мужчины начинают заглядываться на вдруг постройневшие женские фигурки… ах, весна, волшебница, чаровница!
       Но только летом я полностью оживаю. Лето – мое время, торжество солнца, буйство зеленой листвы и синего неба, ветер, который хочет подхватить и унести в облака, а не сорвать шубу и закопать в сугробе… Загорелые плечи, цветение папоротника в ночь на Ивана Купала, шелест морской волны, набегающей на песчаный пляж… и каждый год мне кажется, что я все-таки увижу лунный день тридцать первого июня, так романтично описанный в рассказе Пристли.
       Но встретила я Его зимой. В результате я не заметила, как наступило лето. Конец мая и начало июня слились для меня в одну сплошную череду дней и ночей… Дней и ночей ожидания Его.

       Вообще-то я знаю Сергея уже много лет. Мы работаем на одном предприятии, и работа наша связана с постоянными командировками – мы испытываем новую технику на одном из северных полигонов. Многомесячное нахождение на пятачке в море тайги, несколько гостиниц и административных зданий, монтажно-испытательный комплекс и пусковая установка, а до ближайшего населенного пункта – сто двадцать километров… Вот и весь наш командировочный мирок. Интересная, но изматывающая работа, выученные наизусть лица, дружеские посиделки за рюмкой чая, и, конечно, флирт разной степени увлеченности – у кого на что решимости хватает. И я грешна, каюсь, было пару раз… Тем более, что уже больше двух лет назад я рассталась с мужем. Он не вынес моих постоянных разъездов, а работать вместе ему не понравилось, да и командировки оказались не для него – срывался, начинал пить по-черному… Ну, есть такие мужики! И неплохие вроде, в Москве они держатся более-менее нормально, а полигон со всех срывает тормоза… там человек как-то обнаженнее душой. С тех пор я решила не подпускать мужчин ближе, чем на расстояние выстрела, и, желательно, у ног. Короче, «то, что я провела с тобой ночь, еще не повод для знакомства».
       А Сергей нравился мне давно. Да в него просто нельзя не влюбиться – как мы, женщины, иронизируем с долей зависти, «великолепный экземпляр», технический руководитель одной из наших тем, красавец и умница, чертовски обаятелен и вызывает всеобщее обожание женской половины человечества и искреннее уважение мужчин. Потрясающее сочетание смоляных волос с проседью и громадных шоколадных глазищ… засмотришься и тонешь, тонешь, как в сладких бездонных омутах. И удивительно теплая улыбка. Всегда кажется, что ТАК он улыбается только тебе одной.
       И так же понятно было, что я всегда привлекала его. Ну разве может мужчина скрыть тот жадный, требовательный, восхищенный взгляд, восторг и желание?! Тем более, что я красива. И – что немаловажно – умна. И нам всегда было чертовски приятно общество друг друга, а проявлять внимание к женщине Сережка умеет.
       Но у Сергея, насколько я знаю, семья. Это для меня всегда было святым. Сама знаю, что такое ожидание мужа по ночам и тревожное заглядывание в глаза – нет ли там хмельного, самоутверждающего отблеска блаженства самца, только что удовлетворившего свой инстинкт ОБЛАДАНИЯ. Поэтому женатых мужчин я держу от себя еще на большем расстоянии. Я поддерживаю с одним из неженатых легкие, необременительные отношения, я не схожу от него с ума, он не сходит с ума от меня – нам вместе достаточно легко и комфортно. И, видит Бог, меня это вполне устраивает. Лучше, как говорится, от греха подальше, так оно и жить спокойнее…
       Правда, в командировке – как бы и не считается. Это как на курорте – все женщины красавицы и без водки, а все мужики поголовно холостые, в крайнем случае – пока еще женаты, но женами исключительно не поняты, живут чисто по инерции, но, встретив тебя, разводятся уже завтра… И жить мы будем долго и счастливо, и умрем в один день. И всем понятно, что эти сказки длятся ровно до посадки на обратный самолет. Мы делаем вид, что верим, и никто не обижается. Просто кто-то принимает правила этой игры, кто-то – нет.
       Я не принимаю. Поправка – не принимала раньше…

       Наверное, всему в этой жизни должно прийти свое время. Поддайся я на нежные Сережкины намеки немного раньше, наверное, был бы пылкий роман, потрясающий секс, доброе расставание и теплые воспоминания с легким оттенком элегической грусти. Если бы, наоборот, он промедлил еще немного, я завершила бы построение вокруг себя столь прочной раковины, что сломать ее было бы уже невозможно. Но все случилось именно этой морозной зимой, когда из-за завала в работе Новый год мы встречали на полигоне, и нехватка топлива держала нас в гостинице чуть ли не в шубах, и народу было – полторы калеки, те, без которых на этих испытаниях действительно нельзя было обойтись. Душа взвыла от усталости и одиночества, и вдруг таким нелепым показался мне мой защитный кокон, и неудержимо захотелось тепла – не восхищения, ни постели, а просто тепла и понимания… Как он вычислил, каким звериным нюхом учуял мою бьющую через край тоску?
       Я задумчиво кликаю мышкой, перебирая новогодние фотографии. Я с гитарой – и Сережка… Я с бокалом шампанского – и Сережка… Я с мобильником, разговариваю с Москвой – и Сережка… Сережка держит меня за руку, Сережка обнимает меня, Сережка у моих коленей… он окружил меня таким вниманием, что удержаться не было сил. Меня тянуло к нему, как магнитом.
       Но какое-то время я все-таки продержалась.

       … Закончились очередные вечерние посиделки, все разошлись. Мы сидим в его номере, допивая не помню какую уже по счету кружку чая, и болтаем за жизнь. Сергей берет мою узкую ладонь, жадно припадает к ней губами.
       – Наталка, Наташка, если бы ты знала, насколько ты восхитительная и желанная женщина! – горячие губы перецеловывают пальцы, движутся к запястью…
       Какое-то время я просто млею, отдаваясь жаркой волне желания… нет, нельзя… осторожно убираю руку.
       – Сережа, Сереженька… не надо!
       Томительная пауза. Оба тяжело дышим, как после стометровки. Я вздыхаю тихонько.
       – Сереж, я ничего не могу тебе предложить. Потом оба страдать будем, поверь… Ты слишком хорош, чтобы можно было просто в постель – и потом потерять безвозвратно. А мне проще одной, я привыкла. Мне лучше уйти.
       И я ведь не играю, я действительно понимаю, что нужно бежать... но сил нет.
       Сережка хватает меня за обе руки сразу.
       – Прости, прости!.. Я просто не могу удержаться, настолько ты притягиваешь меня! Пусть все будет, так, как ты захочешь… я просто хочу вернуть радость на твое лицо… только бы ты улыбалась… только не уходи. Давай еще чаю!
       И снова чай, и снова неспешный разговор и горящий желанием взгляд, и снова его руки завладевают моими, жадный поцелуй обжигает шею… бесконечные витки извечного танца искусного обольщения и желания сдаться… В конце концов я позорно сбегаю, и, как в нору, забираюсь в свою несогретую постель, давая себе нерушимую клятву держаться от него как можно дальше.
       На следующий вечер я иду к нему выпить чайку и поболтать. Или, если у меня все-таки хватает выдержки спрятаться в своем номере, он приходит за мной сам. Ну куда ты денешься с подводной лодки?
       Покажите мне женщину, которая почти месяц смогла бы выдерживать такую осаду. Я – не смогла. Каюсь.

       Если бы взгляды могли оставлять на теле реальные следы, я уже превратилась бы в решето. Когда я прохожу к Сережке в номер, дамы из его подразделения, курящие на кухне нашей гостиницы, пронзают меня колющими шпагами. Я спиной ощущаю их презрение и негодование.
       Еще бы! Да, я не выдержала в один прекрасный момент. Подумав вдруг «Да к чертовой матери, я живу один раз!», я упала в его руки… и это было звездно! И звездопад продолжается. Мы ходим по полигону с блаженными улыбками идиотов, и досужие языки уже прочно связали нас вдвоем.
       Я поворачиваюсь и вхожу на кухню.
       - Привет, девчонки! Я к вам покурить. Как жизнь?
       Ангельские взгляды, лилейные улыбки.
       - Привет, Тусик! Ох, устали, как собаки. Сегодня на испытаниях…
       - А меня из дома утомили. Звонят, ноют…
       - А ты как? У вас там проблемы на работе были?..
       Et cetera, еt cetera… Милые мои, заклятые подруги! Наше воспитание превыше всего. С каким удовольствием вы бы разорвали меня на мелкие кусочки, кровожадно урча и слизывая теплую кровь с моего еще вздрагивающего тела. Но мы живем в двадцать первом веке, а вовсе не в каменном, мы находимся на ограниченном пространстве полигона и занимаемся одной работой, поэтому будем улыбаться, преданно глядя друг другу в глаза, делиться свежими сплетнями, подбадривать и утешать. А потерзаем за спиной.
       Ну вот, сигарета выкурена, обмен новостями состоялся. Я прощаюсь и на глазах у дружного коллектива ухожу к нему. Все, тема для разговора нашим кумушкам на вечер обеспечена.
       Сережка поднимается мне навстречу, прижимает к себе. Я жадно припадаю к его зовущим губам. Боже, как я прожила без тебя целый день?
       - Солнышко мое, котенок мой ласковый, я так без тебя скучал! Я целый день о тебе думал.
       Сильные руки надежно и уверенно обнимают мое тонкое тело, горячие губы скользят по нежной коже. Я запрокидываю голову, подставляя шею для умопомрачительных поцелуев, и в этом жесте – удивительная покорность, как у жертвы вампира, которая с наслаждением идет на гибельный зов.
       Откуда ты взялся в моей жизни, милый, как ты почувствовал, что настолько мне нужен, и что мне теперь с тобой делать?
       Не оставляй меня одну, не отдавай меня ему…

       - Единственная моя, любимая, неповторимая, - шепчет Сережка взахлеб, блуждая поцелуями по моему распростертому телу, распластываясь между бесстыдно раскинутых ног, впиваясь губами в жадно подставленный рот, - я всю жизнь искал тебя, я никому тебя не отдам, мы никогда больше не расстанемся!..
       Я таю в его ласковых руках… Боже мой, мне тоже кажется, что именно его, любимого, драгоценного я ждала всю свою сознательную жизнь. Да что кажется – я абсолютно уверена в этом. Каким-то краем сознания я умудряюсь грустно улыбнуться. А что толку? Еще один фантастический месяц впереди, а потом быстрокрылая стальная птица унесет нас в Москву. Быть может, мы и выкроим время для нескольких феерических встреч? И будет огненная любовь, и редкое понимание, и разговоры невпопад… то невероятное слияние душ и тел, которое, кажется, бывает только с единственным человеком в жизни. После чего он вернется к нелюбимой, но привычной жене, я – к неинтересному, но привычному бойфренду. Потом затянет рутина, встречи будут все реже, я буду метаться, ожидая звонка… а телефон все дольше будет молчать. Виноватые глаза при случайной встрече на работе, и тихий шепот, пробегая мимо: «Прости, малыш, совсем замотался… обязательно позвоню»! А потом новая встреча на полигоне, и я опять не смогу удержаться – и прочно перекочую в разряд полигонных подруг, живущих от командировки до командировки. Или, и того хуже – пропадая от любви, смотреть, как Сережка отдает все свое тепло и внимание своему новому увлечению?
       Нет, это не по мне.
       Половинка моя, как мне будет больно тебя потерять! Но ты подарил мне такую страсть, и такую нежность, что я готова заплатить цену боли за каждую минуту, проведенную с тобой… здесь. Но игрушкой твоей я не буду. В Москве у меня хватит сил. Уйду на смежное предприятие, меня давно зовут туда. Я больше никогда не поеду на Север. Я уеду на южный полигон. Там определенно теплее, а я же люблю именно лето!

       Короче, ошибалась я практически во всем.
       Сергей, конечно, наворотил дел за этот месяц. Кстати, не расставались мы больше ни на день…
       Во-первых, сначала мы, конечно, как порядочные люди, делали вид, что и мы не мы, и любовь – не любовь, и вообще, «мы только знакомы – как странно, как странно»! Потом как-то все стало выплывать наружу… А как тут не выплывет, когда на любой вечеринке с коллегами, а они практически через день – ну чем еще вечерами заняться – Сережка сидит рядом со мной, обнимает меня, я льну к нему, как кошка… и плевать мне на мнение окружающих! На совещания я уже боялась ходить – технический руководитель моментально забывал все дела и смотрел на меня ТАКИМ взглядом… народ вокруг тихо и понимающе улыбался, а я краснела, пряча бедовые глаза. Потом в один прекрасный момент в ответ на чье-то шутливое подзуживание Сергей просто заявил во всеуслышание, что он любит эту женщину, и это его женщина… и пускай больше никто к ней подъезжать не рискует. Его женщина сидела, прижавшись к любимому плечу, и проказливо стреляла глазками по сторонам, прячась под надежно обнимающей рукой. Потом он просто перебрался ко мне в номер, и я, как порядочная хранительница очага, стояла у плиты, готовя любимому вкусную и полезную еду.
       Во-вторых, к концу командировки я была готова на все. Рядом с ним я задыхалась от безоглядного счастья, и любую минуту этого счастья была готова урвать у судьбы. Любовницей – пусть! Полигонной подругой – сколько угодно! Да хоть собакой у ног – лишь бы рядом, лишь бы с ним… Ну нельзя, невозможно отказываться от такой любви! Я отогрелась душой, я снова начала жить, а не существовать. Не хочу обратно… Не хочу! Я с трудом уговаривала себя не обольщаться, наслаждаться сейчас и не думать о потом… и ни в коем случае не выдать себя, не проговориться, что без него я теперь просто пропаду.
       И, наконец, самой большой неожиданностью для меня был сей странный поворот судьбы, что Сергей был искренен в каждом своем слове. Я улетела в Москву неделей раньше – моя работа закончилась. Мы часами говорили по телефону каждый день этой недолгой разлуки. Накануне отлета он привел меня в полное изумление:
       - Любимая, я завтра прилетаю! Боже, как я соскучился! Как я вынес без тебя все эти дни? Вечером из аэропорта я приезжаю к тебе… если ты откажешься, уеду к матери и буду ждать, пока ты не согласишься. Домой я больше не вернусь.
       Вот и все. Аут… А вы бы отказались?

       Уже полгода мы живем вместе. Прошел ажиотаж первых дней, постепенно сошел на нет «конфетно-букетный» период. Отношения стали более ровными и спокойными, но остались наполненными любовью, теплом и нежностью, искренним смехом и безудержной страстью. Я никогда не была еще так счастлива в своей жизни.
       И никогда еще не была так напугана. Ад выплеснулся оттуда, откуда я, честно говоря, готова не была. Ну, не доводилось мне раньше переживать такого…
       … Есть женщины, которые не уважают себя. Это досадно. Я прошла в свое время через многое. Я бросала мужчин – иногда мягко, осторожно, иногда не очень. Бросали меня, и порой совершенно безжалостно. Но никогда, никогда, никогда с того момента, когда я слышала «Прости, я ухожу», я не просила пожалеть меня и изменить свое решение. Я могла рыдать ночами, кусать подушку, биться головой о стенку, но оставляющий меня мужчина получал только холодный взгляд и вежливое пожелание удачи.
       Кое-кто, кстати, потом очень жалел. Но вернуть меня нельзя. Единожды солгав…
       Бывшая Сережина жена переворачивает небо и землю, чтобы вернуть его обратно. Она постоянно ему звонит, она устраивает скандалы с рыданиями и обвинениями, требованиями и уговорами. Она настраивает против него сына. Он каждый день заходит на мою страницу сайта «Одноклассники»! Зачем, собственно? Короче, полный набор удовольствий… Сережка мается, периодически летит кого-нибудь спасать – то сын коленку расшиб, то у Елены опять истерика. Я скриплю зубами, но терплю. Ей тяжелее, чем мне. Я понимаю, что это такое – потерять его… Но только упрекать себя мне решительно не в чем. Я не разбила семью, ее просто уже не существовало. Были два человека, волею судьбы живущие в одной квартире, в разное время уходящие на работу и ложащиеся спать, бывающие в разных местах и общающиеся с разными людьми… два одиночества под одной крышей. Да, за двадцать лет, проведенных рядом, трудно сохранить безумную страсть и влечение друг к другу. Но тепло, заботу, искреннюю нежность и уважение – можно. И нужно. У Елены было двадцать лет, чтобы стать для мужа необходимой. Не сочла нужным. Теперь моя очередь. Я думаю, у меня это получится лучше, а Сережка, как никто, заслужил право на обычное человеческое счастье.
       …Есть женщины, которые не уважают других. И это гораздо страшнее. Сережина мама категорически против моего существования в жизни сына. Вначале она отнеслась более-менее благосклонно к тому, что он ушел от Елены – ее она не любила никогда. Ну, это я вполне могу понять – если видишь, что сын несчастлив, и большую часть свободного от командировок времени он предпочитает проводить в семье родителей, нежели в собственной… Но потом выяснилось, что Сергей решительно настроен остаться со мной, в то время как мама полностью уверена, что жить ему нужно у родителей… а любовницу можно так, привозить на выходные, когда родители на даче. Ну конечно, мальчику же нужен здоровый секс!
       Моя жизнь и мое мнение там в расчет не принимаются. Ну, оно тоже понятно – я ж так, расхожий материал, меня можно заменить в любой момент… а мама – это святое! И вот мама изобретает все мыслимые и немыслимые способы, чтобы оторвать сына от меня, противной! Уже неделю любимый отбывает трудповинность у родителей на даче – срочно нужно пристроить веранду. Меня, конечно, никто туда не звал.
       Я не имею права упрекать ни одну из этих женщин. Они абсолютно уверены, что желают ему только добра, и привыкли, что он безраздельно принадлежит им.
       Но ведь он тоже живой! И, как мне кажется, имеет право выбрать, где его место под солнцем и его счастье!.. А я – мне остается только ждать, поддерживать его и ждать, утешать и ждать… ждать и бояться каждый день, что после очередного ультиматума он не сможет вернуться ко мне. Просто не хватит сил…

       Он звонит мне каждый день, уверяет, что соскучился. Я верю, потому что тоже скучаю безумно. Сижу вечерами в Интернете и жду… жду и размышляю.
       …Что сильнее – любовь или рутина? Любовь или давление? Любовь или стресс? Нам обоим уже не по двадцать, чтобы расковать безоглядно, загораться от одного пламенного взгляда или разбегаться из-за минутного непонимания… как говорит Сережка, «время тяжелого, зрелого романтизма». Время такое, что, если вдруг доводится выбирать спутника жизни, осознанно выбираешь того, с кем готов провести все свои оставшиеся дни.
       Я выбрала. Я готова. А он?..
       Я жду… не заметив начала лета. Кто из вас без греха, можете кинуть в меня камень.