Путь к морю

С каждой волной ветра ветви берёз доставали почти до самой земли, трава на поляне бушевала, словно море. Ветер был холодный и пронизывал до самых костей. Но она не двигалась. Она сидела на пне и тонкими холодными пальцами сжимала посох. Её дивные седые волосы вторили волнам взбешенного ветра, а единственный сине-зеленый глаз смотрел вдаль, сквозь хаотическое, наполненное мусором пространство.
Она вспоминала и оценивала всю свою долгую жизнь. Но она не была стара, за спиной было только 14 лет, 8 из которых равнялись 80… Выцветшие лохмотья не спасали её тонкое тело от холодной бури. Её молодому лицу, с тонкими красивыми чертами, но слишком бледному и худому, черная повязка на правом глазу придавала какую-то зловещую скорбь. Но в другом глазу, непомерно огромном, было совсем другое выражение – светлое и глубокое.
Прошло ещё минут 30 прежде чем она встала… Её фигурка была такой маленькой и слабой, что казалось она не поднимет посох, толстую суковатую палку, ростом почти с неё саму и больше её запястья в обхвате. Как ни странно, она шла довольно легко.
Дальше тропинка шла вдоль лесополосы, и выходило к посёлку. Это был необычный посёлок. Когда-то давно здесь проходила граница между государствами, потом были посевные поля и лес, а теперь земли здесь продавались богатым людям, большими площадями. Посёлок состоял из коттеджей и вилл, с красивыми узкими улицами и глухими заборами. Сейчас, когда меж ними выл ветер, и небо было темным как угольный дым, всё это казалось мрачным и неприветливым. Огромный глаз девочки озирался по сторонам испуганно и недоверчиво, когда она проходила по этим улочкам.
Куда она шла? Одному Богу известно…
На пути стояла большая черная собака и рычала. Собака была ей до пояса, а морда её была неестественно квадратной. Девочка остановилась. Глаз устремился на собаку. Она могла бы ещё долго так стоять и размышлять, но вот появился её хозяин. Это был молодой человек лет 27. Совершенно обычный, ничем не выделяющийся из остальных людей, довольно привлекательный, одетый дорого и по моде.
– Здраствуйте, – четко сказала девочка. У неё был низкий гортанный голос, очень приятный.
Человек смотрел на неё удивленно и с испугом
– Я боюсь собаки, – но в голосе не было испуга, глаз тоже уже не боялся.
Наконец он немного пришел в себя и взял собаку за ошейник.
Она медленно, словно раздумывая, пошла дальше, а он обернулся, глядя ей в след. Он дрожал. Вот она остановилась, обернулась, он видел её лицо, глаз, седые волосы, хлынувшие на лицо с потоком ветра.
– Я очень хочу есть, – произнесла она, и длинные ресницы опустились. Ресницы были нормальные – черные, совсем не седые, как, впрочем, и бровь, – у вас не будет кусочка хлеба? А то я умру… – голос стал совсем тихим.
– О! – у человека был приятный мелодичный баритон, девочка поняла, что он умеет петь очень хорошо. Она понимала это каким-то странным внутренним чутьем. – Пойдем, я накормлю тебя, – он протянул ей руку.
Она не подала своей, но слегка кивнула и пошла за ним. Но у ворот она остановилась, и с каким-то испугом сказала:
– Ты можешь принести сюда? Я подожду, – глаз проницательно смотрел в его глаза. Глаза у него были большие и серые. Они казались ей добрыми и мечтательными, но она все равно не доверяла.
– Не бойся. Я не причиню тебе зла.
– Там, где ты живешь, есть другие люди.
– Да, но они ничего не сделают тебе плохого…
Ей хотелось верить.
– Как тебя зовут? – спросил он
– Виалмара .
– Странно и красиво. Пойдем, Виалмара, не бойся ничего.
Она последовала за ним, в этот раз, взяв его за руку. Ей было 14, она могла бы быть красивой молодой девушкой, но в ней сочетались старуха и ребёнок, глубокая мудрость и почти болезненное слабоумие. Поэтому он обращался с ней как с ребёнком, сам не сознавая того.
Он привел её домой, в большую роскошную комнату, где было мало мебели, а на полу лежал толстый пушистый ковер. Подожди, я сейчас, – сказал он.
Через несколько минут он принёс ей еду. Она села на пол на колени и жадно начала есть. Он смотрел с некоторым трепетом на это странное существо, которое не принимало пищи наверно дня три кряду. Седые волосы рассыпались по плечам, тонкие ручонки двигались быстро, она была похожа на зверька.
– Ты где живёшь? – спросил он.
– Везде, где я нахожусь.
– Как же ты потом будешь находить еду?
– Всегда по разному. Бог добр, Он посылает мне добрых людей, Он хранит меня от смерти.
А человек смотрел на неё с изумлением. Что пришлось пережить этой девочке? Он боялся спросить, но хотел, чтоб она рассказала о себе.
– Ты веришь в Бога?
– Да, – сказала она, подняв единственный глаз, изумленно. – А ты?
– Нет. Ведь его нельзя увидеть.
– Его не надо видеть, надо ощущать Его в себе.
Он не ответил. Каждый из них остался при своем мнении о мире, и никому из них не нужно было переубеждать другого.
– Виалмара, откуда ты?
– С запада.
Он не знал, как подступиться к странной девочке-старухе. Она уже доела.
– Спасибо.
Она встала.
– Подожди, – он сам не знал, зачем остановил её, ведь он не хотел оставить её у себя, даже в качестве служанки, она внушала какой-то ужас. Она бы действовала на нервы остальным обитателям дома.
– Куда ты теперь пойдёшь?
– В сторону моря.
– Зачем?
– Море мудрое, оно даст мне совет.
– Счастливого пути…
Она замялась. Снова трогательно опустила ресницы.
– Спой что-нибудь.
Он удивился. Но вытащил из чехла скрипку, которая стояла в углу, и запел красивую песню о море на Итальянском языке, аккомпанируя себе. Он заметил, что её глазище устремлён на него, а по бледной щеке катятся крупные слёзы. Он остановился.
– Продолжай, – сказала она – но можно я буду играть.
Он протянул ей скрипку. Она стала играть. Музыка лилась странная, её очень сложно было понять. Это была импровизация, восхитительная импровизация человека, который раньше никогда не держал в руках скрипки.
– Здорово! Ты гениальная скрипачка! – он даже забыл о её жутковатой внешности, поглощенный музицированием.
– Подари мне её… – и она прижала скрипку к груди.
Он был изумлён.
– Пожалуйста… – впервые за весь день её голос стал умоляющим, а глаз настойчиво смотрел на него.
– Хорошо. Бери…
Возглас счастья вырвался из её уст, она быстро поклонилась, с глубокой благодарностью улыбнулась, и это вышло так странно, весело и загадочно… Она положила скрипку в чехол, взвалила на худую спину и направилась к выходу.
– Стой, я провожу… Там же собаки. И ещё. Подожди несколько минут, на улице холодно, а твоя одежда совсем изорвалась. Может, у служанки осталось что-нибудь от дочери…
Он вышел и вернулся, дал ей черное пальтишко, потертое слегка, но тёплое.
– Спасибо, – ещё раз сказала она, принимая подарок.
Он проводил её до ворот, и долго потом глядел ей вслед.

А Виалмара шла дальше, не обращая внимания на ветер и холод. Теперь в её жизни появилось счастливое событие. У неё была скрипка. Она дошла до города и больше ни у кого не просила хлеба. Она играла странные мелодии своего сочинения и собирала мелкую монету. В городе люди оборачивались в её сторону, одни её жалели, другие восторгались. Ночи она проводила в городских парках или во двориках глухих кварталов, каждый раз, засыпая, она прижимала к себе скрипку, как бесценное сокровище, как Божественный дар.
Однажды вечером, когда начало темнеть, она увидела двух людей. Они были одеты в лохмотья, у них были длинные волосы, безумные глаза и гитары. Они били по струнам и выкрикивали слова. Тогда она подошла к ним, достала скрипку и заиграла в такт. Они замолкли. Когда она перестала играть, они спросили
– Кто ты?
– Виалмара.
Их разум затмевало вино и наркотики, им было всё равно, что она ответит, они считали её плодом своего воображения.
– Давай играть вместе.
– Да.
И они снова начали бренчать свои песни, то и дело прикладываясь к бутылке с портвейном, а Виалмара подбирала мелодию к их аккордам.
Потом они устали и сели, прислонившись к стене дома.
– Ты что не пьёшь? – спросил один – пей! – и протянул ей бутылку.
Она глотнула, жидкость обожгла горло, но ей хотелось пить. Она выпила полбутылки. Сначала всё было как обычно, просто она сидела и отдыхала после тяжелого дня скитаний. Один из ребят сходил к ближайшему ларьку, принёс портвейна и пирогов, они втроем поели.
Странное у неё было ощущение, она была не одна в огромной жизни. Она чувствовала этих двоих людей такими же, как она. Она разделяла с ними существование. Они так и заснули, крепко прижавшись друг к другу.
А на рассвете она проснулась от холодного осеннего ветра. Она ещё ощущала тепло человека, крепко спящего рядом, но не осталась. Она встала осторожно, взяла скрипку и посох и отправилась в путь – к морю. Когда они проснуться, они подумают, что она им привиделась…


Она шла ещё три дня, и на вечер третьего её догнал барабанщик. Он был красив и молод. У него были светло русые волосы, до плеч и голубые бездонные глаза.
– Здравствуй, лесная фея, сказал он ей, куда путь держишь?
– К морю.
– Далеко. А я до ближайшей деревни. Она за тем холмом, впереди. Пока нам по пути.
Он говорил просто и спокойно, никак не реагируя на её странный образ, как со всеми другими людьми. Как с ней говорили когда ей было 6 лет, и волосы её еще не поседели и оба глаза открыто смотрели на мир.
– Как тебя зовут?
– Виалмара.
– Хорошее имя. Я вижу у тебя скрипка, давай сыграем. Уж темнеет, не пора ли сделать привал?
Он очаровал её своей доброжелательностью и красотой, она улыбнулась и достала скрипку. Она стала играть сочиняя на ходу, а он поймал ритм и подыграл ей на конге. Получилась восхитительная музыка, которой ещё никогда никто не слышал. Музыка, звучащая лишь для них двоих и Неба. А когда совсем стемнело, и они выбились из сил, они легли рядом в шелковистую траву и глядели на черный купол, усыпанный мириадами звёзд.
– Как хорошо! – сказал он.
Была чудесная ночь, трава излучала восхитительный аромат, дул слабый ветерок, такой свежий и ласковый, звёзды сияли как и его глаза.
– Совсем скоро я буду на родине. Я не был там много лет, пока жил в городе.
Она слушала его рассказ заворожено.
– Я ушел из дому в город, когда мне было 12 и сам зарабатывал на жизнь музыкой. Моя старшая сестра была тогда уже замужем. Сейчас меня ждёт племянник, скоро у него день рождения. Я поспею к этому дню. Я люблю свою родину! Найду там девушку, женюсь…
– Я тоже хочу домой… – прошептала она.
– А где твой дом? – спросил он – у моря?
– Да, он был у моря. У другого моря, на Западе. Но его сожгли, и убили моих родителей… Я выбралась из пожара. Скажи, почему я не умерла?
Он притянул её к себе.
– Твоя жизнь ещё не кончилась. Жить сложнее, но ты должна быть сильной. Иди вперёд.
Она чувствовала, что он не безучастен к ней. Он был первый, кому она сказала о себе. Она прижалась к нему, ища поддержку. Она снова не чувствовала себя одинокой, но совсем по-другому, это было не просто сознание, что он такой же, как и она. Нет. Он был совершенно другим человеком. Она ощущала его доброту и сочувствие. Впервые она была по-настоящему счастлива.
Но это счастье открывало глаза на одиночество того времени, что было до этого момента. Одиночество и бесцельность существования. Странно, но жизнь до этого была просто не возможна. Эти мысли пришли намного позже. Сейчас она была в настоящем.
Они уснули, а наутро он разделил свою краюху хлеба на двоих, и они продолжили путь. Ей не хотелось с ним расставаться, но этот момент всё близился. А Виалмара любила этого человека. Она так хотела, чтоб он позвал её с собой. Но когда настал час, он очень тепло и дружески попрощался с ней и свернул к своему поселку, а она продолжила путь к морю.

Она шла ещё три дня и три ночи, без отдыха, ни на мгновение не забывая его блестящих глаз, и вот перед ней открылся простор моря. Она подошла к воде и почувствовала пену на своих ногах. Она села и вслушалась в голос моря. Она долго слушала его песню, а потом взяла скрипку и стала играть. Её мелодия слилась с шумом моря в прекрасной симфонии. Виалмара почувствовала единство с беспредельной громадой. Это чувство захватило её так сильно, что ей захотелось слиться с ним самой, раствориться в море. Ощутить единство не только в звуках скрипки и широком голосе моря, но самой стать морем. И она, положив скрипку и посох, прыгнула в пучину. Она плыла вглубь, наслаждаясь прикосновением воды, ощущая себя невероятно маленькой в огромном колоссе, и в то же время неотделимой частью его. Она погружалась всё глубже и глубже, и когда воздуха стало не хватать, она поняла, что возвращаться назад уже поздно. Она не отчаялась. Не веря в смерть, она плыла дальше, вперёд, пытаясь найти другой выход. Она говорила себе: «Только вперёд, до конца, пока есть силы. Как бы не было трудно, выход всегда найдётся». И она его нашла…



Конец