Злодейка

ЗЛОДЕЙКА


Этот ритуал у нее начинается ночью, когда от бессонницы раскалывается голова и перед глазами бегают огненные мушки. Она садится перед туалетным столиком в своей полутемной комнатке в перенаселенной коммунальной квартире , поначалу внимательно разглядывает себя, трогает щеки, веки, губы, растягивает на лбу морщинку. Включает и выключает бра над зеркалом. Наклоняет голову к одному плечу, к другому. Приветливо улыбается, ощущая легкое дуновение у левого вмска. Будто голубь трогает крылышком. Белый такой, пушистый. Похоже на прикосновение теплой руки Марата, программиста из второго отдела на ее работе, когда он копался в ее компьютере после обеденного перерыва. И невзначай прикасался к ней. Или специально? Теплая волна поднимается от колен, обливает пах и щекочет шею. Марат, Марат… Такой умный, такой стройный, такой красивый. Сколько же он так будет к ней прикасаться, дразнить? А, может, сделать шаг навстречу? Нет, спугнешь женатика, потом не догонишь. Такой уж сейчас мужик пошел, осторожный, нерешительный, тошнотно терпеливый. Новая волна поднимается от колен и достает до висков. С каждым разом ударяет сильнее.
Проходит минута, другая, пятая, десятая. Удары становятся все невыносимее, голова разлетается на мелкие кусочки, из них брызжет кровь, заливает глаза. Рот еще цел, но губы вот-вот лопнут и кровь потечет по шее. Она ловит нежное голубиное крылышко, ласкается к нему. И вдруг, резко обернувшись, хватает его зубами и крепко сжимает, слушая слабый хруст перышек, чувствуя, как они противно щекочут рот, забивают горло. Кровяные кусочки собираются в голову. Складывает уцелевшие распухшие губы в куриную гузку, делает безобразную гримасу и начинает разговаривать сама с собой.
Она знает, что на работе ее зовут Бородавка. Не понимает только, почему. «Ну Бородавка, так Бородавка,- вздыхает , глядя на себя в зеркало, обрамленное красивой резной оправой.- Пусть потешаются, если им так уж хочется. Какие отвратительные люди. А я буду терпеть всем им назло. Буду терпеть и не обращать никакого внимания. И сама себя стану называть Бородавкой, чтобы не привыкать к хорошему. Не жила хорошо, и нечего привыкать! Жизнь-то еще та, от стыда и не расскажешь. Стоит только привести в этот клоповник тех дамочек, которые меня обзывают, в этот тараканий рай, что они тогда запоют? Такими злыми голосами… Но умри, а не выдай себя. Это девиз всех неудачников. Делай вид, что ты внучка миллионера. Хотя бы рублевого. Конечно, для этого как минимум нужна та самая юбка с оборками из бутика и пиджак. У них-то у всех этих юбок – завались. Потому что мужья обеспечивают. А еще папы-мамы, свекры, свекрови, тети, дяди, бабушки, дедушки. Любовники! И все помогают, денег дают, квартиры покупают, на работу устраивают. А я – кто? Пользователь ПК со знанием бухгалтерии с двухсотдолларовой зарплатой и с больной теткой в клоповнике. Удавиться и не жить!
Как жить в этой комнатушке, да еще с таким лицом? Оно ведь и вправду похоже на бородавку. Странно, что этот Марат еще не выблевался на мой компьютер от одного моего вида. На работу пора в маске приходить! А шея-то, шея – свитер надо под самый подбородок носить. Нельзя это никому показывать, кожа гусиная, складки опускаются. Это не ожерелье Венеры, это ошейник какой-то. Бородавка!
И характер. Что у меня за дрянной характер? Зачем я сегодня так долго разговаривала в бухгалтерии, рассказывала о планах на лето? В Египет собралась. Да они же все надо мной потом смеялись в этой бухгалтерии, знают, заразы, сколько получаю. Я на эти копейки юбку нормальную три месяца уже не могу купить. А к ней еще пиджак нужен. Полгода работы угробишь на этот пиджак. А надо! Египет…Бухгалтерши, стервы, ездят туда-сюда. Им почему-то всегда денег хватает. И на Египет, и на новые юбки. Главная в Таиланде прошлым летом побывала. Поджаривала свои висячие телеса. Жаль, что крокодил ее там не сожрал. На год бы нажрался.
Ох, как мне плохо, как меня корежит-то! Зачем я сегодня мимо начальника отдела проскочила и кивнула ему небрежно? Ведь небрежно! Заметил или нет? Вот уволит, последних копеек лишусь. Что я тогда буду делать – с больной теткой на руках?»
Она вск4акивает с потертой атласной банкетки и хватает тряпку, начинает гонять по комнате белого ласкового голубя. Иногда ей удается достать его тряпкой, и она лупастит бедную покорную птицу. Устав, садится опять к зеркалу. Зло думает:
«Вот тебе и Марат. Чем завлекать Марата? Приведешь домой, а тут тетка выползет. В постель его положишь – клоп укусит, за стол посадишь – таракан прибежит, в тарелку прыгнет. Сволочь… А я тоже хороша. Надела эту старую чертову блузку, которая под мышками режет. Вся вспотела, Марат наверняка видел мокрые круги подмышками и вонь эту чувствовал. Ужас, ужас, ужас! Повеситься мне, дуре, после этого… Вот сейчас возьму молоток, вобью крюк, так мне и надо!
И почему на меня хозяин в понедельник так подозрительно смотрел, когда мы корпоративный гимн пели в конференц-зале? Наверное, я без выражения пела. Рот надо было пошире открывать, не экономить. Может быть, он в нелояльности меня заподозрил? Уволят, точно уволят. Какой, к черту , Марат! Пошел бы он. Хлеба не на что будет купить. Что я за тварь такая, сама себе гажу. По морде, что ли, себе дать? Сердце ноет. Надо выпить успокоительное. Отключиться, упасть в темноту, ничего не чувствовать. Тело какое противное, живот висит, сиськи опустились, будто десятерых выкормила, а еще и Марату ни разу ни одну грудь не давала.
Что я горожу? Кому нужна моя отвислая грудь?
Не дойду до стола, хоть бы до аптечки доползти, в глазах совсем темно. Так, встала, пошла, пошла. Ну, дотянула, может, выживу как-нибудь…»
Бородавка трясущимися руками достает из упаковки таблетку снотворного, потом другую, третью… Запивает водой и плетется к кровати. Ложится навзничь на подушку и закрывает глаза. Через несколько минут прилетает голубь, и она трется виском о его теплое ласковое крылышко. И не замечает в темноте, что голубь хромает на одну лапку, что левое крылышко у него сломано, а клювик приоткрыт.
 Бородавка с размаху летит в темноту, голубь испуганно вздрагивает раненым крылышком, а она уже парит над зеленой лесной поляной. Волосы разлетаются у нее за голой спиной, бедра прикрывает новая юбка с замысловатыми оборками из бутика, лицо светится само по себе, без всякой косметики, маленькая грудь затвердела от волшебной лесной прохлады. На поляне лежит голый Марат и улыбается. Она легко опускается прямо ему на руки, цветы склоняют над ними свои головки, а высоко в синем небе парит белый пушистый голубь.
-Передоз,- вздыхает врач «скорой», щупая у Бородавки пульс, и разглядывает упаковку с успокоительными лекарствами.- Злодейка вы, девушка,- говорит он, увидев, что веки ее дрогнули.- Как птичку-то изуродовали! Ну-с, пора просыпаться.
-Где птичка?- шепчет Бородавка, приходя в себя,- у меня нет никакой птички…
Израненный голубь сидит у изголовья Бородавки, щиплет сломанное крылышко и виновато топчется розовыми лапками на подушке.



 


Рецензии
Не могу найти Вашего Майского жука, а хочется прочесть

Ирина Склярова   28.02.2012 06:35     Заявить о нарушении
Он на первой странице произведений, чуть пониже середины. Легко ищется. Спасибо за внимание.

Татьяна Щербакова   28.02.2012 07:34   Заявить о нарушении