Вендетта

Мало кто помнит времена брюк на подтяжках, велюровых шляп и лакированных туфлей. Времена красивых дам, элегантных платьев и Мулен Руж. Времена подпольных казино, преступлений и сотен смертей.
Времена, когда фраза Morete alla Francia, Italia anela приобретала не иное значение как мафия.

На дворе стояло прохладное летнее утро что не было редкостью для и без того неприветливого Бруклина. Яркие солнечные лучи разрывали слои утреннего тумана расстилающегося над зеленой, местами пожухлой травой. Кучка разношерстных, казалось бы, ничем не связанных людей сидели на влажных деревянных скамьях. Священник раскрыл библию начиная обряд отпевания усопшего.
-Да упокой господь его душу, и прими в царствие его свое, дабы…
Вся эта церемония была лишь показухой. Да вы хотя бы посмотрите на людей пришедших “поскорбить” об усопшем:
Вон посмотрите в заднем ряду с краю у венка сидит низкорослый лысенький толстячок с сальным губками и пальцами сосисками - это брат усопшего.
А как же до дама, использующая уже двадцатую бумажную салфетку и что-то шепчущая молодому зализанному пареньку рядом с собой – это его жена и сын, огорченные казалось бы больше всех.
Ну и еще десяток столь же “близких” ему людей.
Конечно же, это горе когда твоему бездарному братцу достается всё чего ты нажил за сорок с лишним лет своей жизни. Конечно, это очень ужасно, когда твоим жене и сыну давно мечтавшим избавиться от тебя достаются все твои миллионы и после твоих похорон они улетают на тропический, уже принадлежащий им островок.
И действительно ужасно понимать, что никто и никогда не подумает о тебе за стаканом прохладного виски.
Тебе казалось что ты счастлив, что ты достиг всего чего только хотел в этой жизни. Тебе принадлежать пара игорных домов в богатом районе Бруклина, каждый день ты ворочаешь тысячи долларов переправляя табак и алкоголь в страны ближайшего зарубежья. У тебя шикарный дом, красивая жена, да даже в гараже стоить отличный Austin 7 Swallow которого нет даже у напыщенных политиков из правления, и что? Разве это и есть счастье?
Ты умираешь и память о тебе исчезает еще быстрей чем останки твоего же разлагающегося тела.
-И да прибудет имя твое, да прибудет царствие твое…
А после всего этого ты начинаешь задумываться о том, что будь у тебя второй шанс, разве бы ты прожил иначе?
-Да будет воля твоя. Аминь, - священник перекрестился и жестом указал членам семьи на еще не зарытую могилу.
Вдова Трапинни рыдая подошла к вырытой могиле и трясущимися руками бросила горстку земли на лакированную поверхность деревянного гроба.
Вот так ты узнаешь, что всё, что ты когда то любил, ценил, всё чем ты когда-то жил превращается в ничего не значущюю труху.
-Мы любили тебя отец, - сказал миловидный паренек, выпускающий из рук щепотку земельной пыли.
Они бы еще салют устроили…
Два высоких спортивных мужчины вооружившись лопатами стали засыпать дорогую работу столяра.
-А теперь зажжем эти свечи в память об усопшем доне Трапинни.
Священник зажег восковую свечу у себя в руках и стал передавать её от человека к человеку.
Каких-то пара секунд…
На кладбище воцарилось молчание. И лишь где-то вдалеке никак не мог зажечь свечу маленький паренек.
Жаль мальчонку, он же не виноват. Во все времена были и есть не виновные которые получали сполна за чужие грехи.
Aquila non captat muscas,но всегда есть жертвы.
После очередного рывка лопатой площадь погоста разорвал громкий оглушительный взрыв смешивающий крики ужаса с криками боли, превращая горстку лжецов в то чем им положено быть - в куски вонючего мяса.

В тридцати футах от кучки человеческого мусора сидел одинокий мужчина, докуривающий едкую сигару.
Каждый получает своё.
Сержи Трапинни получил то чего он хотел.
Размахнувшись мужчина бросил недокуренную сигару в озеро и поправив ворот пиджака направился к серебристой одиноко стоящей машине.