Под знаком Солнца

I
       
Медленно скользя по небесному склону, одинокий солнечный диск приближался к горизонту. Последние лучи отчаянно старались ухватиться за землю, но быстро исчезали не в силах перебороть наступающую ночь.
Не менее одинокий, но кажется более уставший, Григорий Иванович Стипидов возвращался домой после монотонно продиктованных, наглухо заученных лекций в медицинском университете. Он не торопился и даже намеренно медлил, приглушённо отбивая каблуками ботинок гимн засыпающему тротуару.
Слегка взволнованный, и по–октябрьски прохладный ветер срывал пожелтевшую листву с придорожных деревьев и рассеянно сыпал их под ноги.
«Теперь быстрее темнеет», - мысленно бормотал про себя Григорий.
Всё так же не торопясь он дошёл до хлебного магазина, что стоит недалеко от многоэтажного дома, в котором собственно он и жил.
Прощупав все булочки, лежащие на прилавке, он неловко выговорил:
- Дайте мне пожалуйста две булочки с маком, но только непременно с маком, ато в прошлый раз…,- и он замолчал под укоризненным взглядом продавщицы, побоявшись высказать, что вчера ему дали булочки с ненавистным ему изюмом, вместо тех, которые он просил. Опечаленный своей маленькой трусостью, он побрёл к дому.
При входе в подъезд он прочитал все висящие на стене объявления. Прямо у дверей сидела габаритная женщина, перед ней стоял металлический ящик, закрытый под замок.
- «Не пожалейте денег на благое дело. Собираемся строить площадку для выгуливания собак.»- скороговоркой проговорила женщинка.
- «А у меня нет собаки»,- подумал преподаватель, но тут же достал из кармана тысячерублевую бумажку и кинул в щель посредине ящика.
Поднимаясь пешком на седьмой этаж, он остановился в проёме между шестым и седьмым, чтобы проверить почтовый ящик, в котором никогда ничего не лежало кроме паутины.
-«Я дома», - сказал грустно-облегчённо Григорий Иванович, закрыв дверь за собой и стоя в прихожей. Кому он это сказал: стенам ли, зеркалу, висящему напротив входа или просто самому себе, история умалчивает. Одно можно сказать с уверенностью: он всегда так делал и с чувством выполненного долга проходил в свою небольшую абсолютно серую и даже можно сказать мрачную комнату.
В правом углу напротив входа в дверь комнаты у окна стоит стол, в левом – небольшая кровать. На столе - лампа и хаотично разбросанные книги, тетради, почти выученные наизусть газеты, - и всё для работы. Он от чего-то прятался, уходил с головой в эти предметы.
Посидев немного на кровати, глядя в окно, он пошёл в кухню – такую же мрачную, как и комната. Обнаружив на плите в сковороде остатки не съеденной отбивной и картошки, принялся разогревать свой новоиспечённый утрене оставленный ужин. Уничтожив всё это собой, он дополнил пустующее место в желудке булочкой. «С маком»,- радостно заметил он.
Так прошёл самый обычный вечер. Григорию захотелось спать. Что он, выкурив одну сигарету на балконе под ночным небом, и пошёл делать.
Холодная луна уже обстоятельно заняла место дневного светила. Мерцающие звёзды танцевали свой необъяснимый вальс. Где-то далеко эхом слышались голоса бурно засыпающего города. Погасли окна в домах напротив. Ночь овладела городом. Всё уснуло.

II

  Будильник изо всех сил кричал о приходе утра. Ещё почти спящий Стипидов медленно сполз с кровати и поглядел в окно. Нежная пелена тумана томилась под негреющими лучами солнца.
Сегодня воскресение. А значит Григорий Иванович скоро окончательно проснётся, поест, быстро соберётся и пойдёт к реке, протекающей прямо посреди города, словно отделяя одну половину от другой. Это его любимое развлечение. А впрочем и единственное.
Он давно приметил на берегу Алегры (именно такое название носит река) безлюдное местечко.
В это местечко и направился сейчас Стипидов. Улица уже немного пробудилась, слышны шорохи, издаваемые мётлами дворников, где-то каркает ворона. Туман почти рассеялся. В городе ещё безлюдно, как и в любой выходной, работающие граждане отсыпаются за всю неделю и на пару дней вперёд.
Григорий Иванович без проблем добрался до своего места. Свежий ветер рассеивал по миру остатки тумана, кое-где над водой лежали клочья белой пелены.
  Бурлыканье реки навязывало воспоминания детства. Точно так же в детстве Гриша сидел на берегу Волочанки, название которой происходит от деревни Волочин, в которой она собственно и протекала. Там он ловил рыбу, там он мечтал, там, под шум природы он ел испечённые бабушкой пирожки, там он писал стихи своей возлюбленной и там же их рвал.
Здесь на берегу Алегры он был самим собой. Не нужно натянуто улыбаться, не нужно прятать себя и свои мысли. Весь город, весь ненавистный ему город растворялся именно здесь. Алегра останавливала время и ускоряла темп мыслей.
Река принимала его, добрым или злым - ей было всё равно. Она не придавала большого значения окружающей жизни. И он ей тоже был безразличен. Но ему казалось, что никто на всём белом свете так не понимает и не любит его, как эта река.
Так, погружённый в себя, он выкуривал одну сигарету за другой. Затем, впитав нужное количество «любви», он уходил, медленно, не желая растерять свои мысли.
Так было всегда. Но в одно такое же воскресное утро, только уже весной в апреле, что-то нарушило равномерный темп жизни.

III

Григория разбудил не будильник, а яркие лучи солнца. Да. Он забыл его вчера навести.
Апрельские лучи быстро набирали скорость и нагревали землю. Григорий стал собираться. И через сорок минут шёл вдоль улиц к реке…
Алегра ровно бежала по проложенному веками пути. Григорий почти подошёл к своему тайному месту. Как вдруг остолбенел и разозлился: кто-то сидел на его месте. Кто-то рисовал на его песке свои узоры. Он решил пройти мимо своего соперника, сделав вид, что он вовсе и не хотел остановиться именно здесь, а заодно поближе разглядеть, кто же этот незнакомец.
Подойдя ближе он увидел, что на его месте сидит девушка. Ветер нежно колыхал её волосы. Григорий на минуту остановился, сам не заметив того, и стал пристально вглядываться в незнакомку. Улыбка скользнула по её губам. Она словно нечаянно появилась.
- Валя.- почти шёпотом и сильно стесняясь произнесла она.
- Гри-горий Ива-ныч,- протянул Стипидов. – Можно Гриша.
Так завязался разговор.
Валя – медсестра в областной больнице. У неё недавно умер муж. И она абсолютно случайно нашла для себя это самое место, где она могла одна сама себе поплакать и помечтать.
Так они просидели около часа. И расстались, как обычные незнакомые люди.
Целый день Григорий и не вспоминал о своей встрече, но вечером… только стоило ему закрыть глаза, как улыбка, скромная и такая искренняя появлялась прямо перед ним. Она нарушила однообразность в его жизни.
-Любовь…-думал он, и тут же разбивал это слово на тысячи мельчайших осколков.
Всю неделю образ Вали не давал ему покоя. Он винил себя, что не спросил ни адреса ни номера телефона.
Наконец наступило воскресение. Григорий Иванович быстро собрался и так же быстро примчался на своё место. Оно было не занято, но это его не обрадовало…
Он мечтал, что снова увидит Валю. И мысленно продумывал сценарий их новой встречи. Стипидов не долго сидел у берега и собрался уходить, как вдруг увидел её. Она стояла прямо перед ним. Салатовое пальто волновалось на её хрупком теле… Всё та же нечаянная улыбка тревожила взгляд.
На этот раз они не потеряются…

IV

Три счастливых года они без остатка отдавали друг другу себя. Они забыли про реку. Они оставили позади весь мир. Но… в одно осеннее воскресенье Григорий проснулся, он пробудился от трёхлетнего сна. Ему захотелось к реке. Алегра ждёт его.
Он стал собираться, тихо, чтобы не разбудить Валю, но она проснулась.
- Ты куда?
- К реке.
-Подожди, я с тобой.
Григорий не показал своей озлобленности на желание жены. И они пошли вместе.
Серое утро навеивало Стипидову прежние годы. Всё тот же осенний туман исчезал под давлением солнца. Пожелтевшая листва… река… ветер… Они так близки, так безгранично дороги ему. Но ход мыслей перебивала Валя. Она то и дело пыталась шутить, и сама громко смеялась над своими шутками. На просьбу мужа помолчать, она ещё больше расходилась смехом, язвя по этому поводу.
Григорий сам не заметил как схватил камень и ударил жену. Река забрала Валю к себе.
И вот они опять вместе. Алегра жива и здорова. Время бессильно над ней.
Нежная прохлада обнимает и принимает его. Григорий одинок и счастлив.
- Всё это ошибка… Всё это одна бесконечная шутка…

V

А река… Она всё так же бурлила, унося с собой остатки просыпающихся воспоминаний…

       
       2007 г.