Бал королевы

       Королева устраивала бал. Её друзья стекались в тронную башню кто по одиночке, а кто целыми группами, растянув приятное ожидание гостей на несколько дней. Башня королевы за долгие годы видела множество разных существ, но никогда еще они не собирались вместе во всем своем разнообразии. В тронном зале играла музыка, льющаяся отовсюду бесконечным потоком чудесных звуков, от которых пела душа и танцевало тело. Гости королевы веселились шумно, напитки лились рекой, и от света радостных глаз меркло сияние свечей.
       Королева ходила меж гостей, собственноручно разливая в высокие бокалы искрящееся розовое вино из королевских виноградников, дарящее молодость, красоту и крепкое здоровье. Её серебряный кувшин, украшенный затейливым орнаментом из фениксов и гроздьев винограда, никогда не пустел, а гости не пьянели от вина, но радовались от души. Королева была необыкновенно весела, жива и говорлива. Среди друзей она чувствовала себя, словно золотая рыбка в чистейшей родниковой воде, и душа её ликовала. По случаю праздника, её великолепные одежды были белого и алого шелка, украшены серебром тончайшей ковки, а тяжелые кудри волос распущены свободно по спине и лишь схвачены кое где серебряными нитями. Королева была хороша, словно утренняя зоря, словно встающее по утру солнце, чистое и умытое, словно рассветная птаха, заливающаяся приветственной песней, обращенной к небу.
       Гости шутили и смеялись, слова растекались по тронному залу, стаями вспархивали к сводам, где их подхватывали Аталия и Ажан, разносили среди людей, и каждый слышал что-то чудесное, хорошее, доброе и приятное. Благородные лица светились счастьем и любовью, и королева была счастлива вместе со своими гостями.
Выждав время, Ажан свернулся в тугую спираль, становясь видимым среди людей, и прогудел на весь зал:
       - Время танца!
Гости зашумели, задвигались, разбиваясь на пары, но не приступали к танцу. Первой танцевала королева. Аталия тем временем тихонько настраивал эоловые арфы, готовясь к танцу королевы, пробовал голос и заполнял собою пространство под сводами тронного зала, чтобы звучать великолепно.
       Королева опустила кувшин у ступеней трона, освободила шлейф платья, оправила рукава, и сделала реверанс перед Ажаном. Воплотившийся ветер колыхнулся в знак приветствия, и мягко обнял королеву. Аталия грянул королевское танго.
Подхватив хрупкую королеву, Ажан приподнял её над полом и пошел в круг. Королева танцевала в воздухе, поднимаясь все выше и выше, пока не оказалась над головами гостей, продолжая кружиться в объятиях теплого упругого ветра. Пары внизу тоже зашевелились, кавалеры галантно предлагали руку дамам, те учтиво раскланивались, вступали в круг танцующих, и вскоре королевское танго заполнило собой весь огромный тронный зал. Аталия пел низким вибрирующим голосом великолепную песню без слов, что откликалась в сердце каждого, задевая дрожащую струну нежности, и эоловые арфы вторили ему нежной потрясающей красоты мелодией, страстной, волнующей, зовущей. Пары двигались в ритме танго, и повсюду виднелись сосредоточенные друг на друге лица людей, чьи мысли сейчас занимали только движения древнего великого танца. И рука, сжимающая руку, и шлейф платья, летящий по движению гибкого тела, и пылающий взгляд – королевское танго владело всем, и над всем этим парила королева, ведомая суровым северным ветром, умеющим быть нежным и острожным лишь со своей королевой. Ажан осторожно опустил королеву на мраморный пол, и на последнем пике страстного танца опрокинул её в грациозном прогибе, взметнув складки пышной юбки, медленно обвел вокруг себя, выпрямляясь, и растворился, едва только музыка стихла. Раскрасневшаяся королева стояла среди своих гостей и смущенно им улыбалась, слушая гром рукоплесканий в свою честь. Скромно присев в реверансе, она вскинула руки над головой и звонко прокричала:
       - Веселитесь, друзья мои, бал еще в самом разгаре!
       И снова рекой потекло чудесное вино, и снова пары кружились по залу в танце, и кругом царили смех и радость. Притомившись, королева вернулась на трон, и смотрела с высоты его на своих друзей, и сердце её пылало любовью к ним. Её волшебные четки, на единственный день выпущенные из рук, овивали подножие трона, и хрустальные многогранники на них сияли, словно звезды, потому что рядом были те, о ком память хранили они. Взгляд королевы, полный невыразимой нежности скользил по этим лицам, и по хрусталю четок, и вдруг она увидела, как среди сверкающих хрустальных сфер вдруг замерцал огненным отблеском кусок янтаря.
       Оборотень.
       Он возник на ступенях трона, мгновенно залив их сине-голубым туманом, переливающимся серебром и перламутром. Трон стоял, словно покоясь на клубах цветного дыма, а среди этого ультрамаринового океана царил рыжий оборотень. Обернувшись, он посмотрел на королеву и широко ей улыбнулся.
       - Ну, здравствуй, оборотень, не ожидала видеть тебя здесь и сейчас. Ведь ты не был мною приглашен!
       Оборотень поднялся еще на пару ступеней и взошел на самую широкую последнюю ступень, возвышаясь теперь надо всеми и лишь на голову ниже самой королевы. Он повернул большую косматую голову, блеснув в свете свечей серебристыми рожками, и сообщил ей, глядя зелеными глазами в черные озера её глаз:
       - И что с того, о, величайшая из королев! Я сам себя приглашаю! Я прослышал про твой праздник и захотел заглянуть к тебе на несколько мгновений из той бездны времени, что отпущена нам всем. Вот, я сижу рядом с тобой, я смотрю на твоих друзей и нахожу их людьми в высшей степени достойными и прекрасными. Действительно, хрусталь среди турмалина, так велика твоя мудрость, королева, так сильны твои чувства к ним. Я увидел тебя вновь, и вижу, что ты становишься день ото дня все краше и милее. Вот и все, что привело меня к тебе в этот час. И кстати, я не единственный, кто прокрался на этот бал не приглашенным!
       Королева удивленно посмотрела на оборотня, но он уже начал таять.
       - О чем ты говоришь, оборотень? Кто же еще мной не приглашен, но сумел попасть на мой бал?
       Оборотень мерцал, готовясь исчезнуть вновь. Голос его звучал все так же слышно, но уже словно издалека:
       - Смотри, моя королева! Смотри внимательно! И вспомни, в честь какого праздника ты устроила бал?
       С последним звуком он пропал, и только струи голубого тумана еще стекали по ступеням трона, исчезнув на мраморном полу. Королева обратила свой взор к гостям и дважды повелительно хлопнула в ладоши. Музыка смолкла, и лица всех обратились к королеве. Она воздела руки и произнесла:
       - Друзья мои!
       Затем королева спустилась на ступень ниже, и с каждой фразой своей она шагала все ниже и ниже, пока не оказалась на полу:
       - Друзья мои! Настало время загадки. Вы принесли мне подарки, я благодарна вам за это. Я приму их все с одинаковой благодарностью и радостью, ведь всех вас я люблю одинаково сильно. Но тот, кто отгадает загадку – его подарок будет признан лучшим всеми вами. Вы согласны?
       Её маленькая ножка коснулась мраморных плит, и ответом ей было дружное согласие.
       - Итак, загадка: в честь какого праздника я устроила этот бал, друзья мои?
       По залу пролетел шепот, шелест платья и шорох страниц. Затем вперед выступил герцог.
       - Моя королева, к ногам твоим приношу я дар свой – книгу древнюю, как само слово, содержащую множество сокровенных знаний. Тебе дарю её я, твой друг, но не знаю ответа на твою загадку.
       Королева с великой радостью приняла подарок и расцеловала герцога в обе щеки. Следом за ним потянулись другие, желающие преподнести ей в дар что-то редкое, ценное и необычное, что доставали они с трудом и любовью для неё, и дары их были великолепны, но ни один не знал ответа на её загадку. И меж друзьями, подходящими к ней, наконец, заметила она незнакомца, о котором говорил ей оборотень. Лицо его было королеве ново, его высокая статная фигура останавливала взгляд, а одежда темных цветов, черного и багряного, украшенная родовыми гербами, выдавала в нем иноземца. Руки его были пусты. Все чаще обращала королева свой взгляд на незнакомца, и тогда, когда все её друзья одарили её своими почестями и вниманием, она вновь поднялась по ступеням трона и громко произнесла:
       - Остался еще один!
       Вперед выступил загадочный заморский принц. Гости королевы чуть отхлынули назад, оставляя незнакомца наедине с королевой. Она взирала на него в высоты трона в ожидании его слов. Принц склонился перед ней в легком неглубоком поклоне и гордо распрямился, развернув широкие плечи и сверкая чудесными синими глазами, словно двумя сапфирами чистой воды. Королева была поражена дерзостью и смелостью этого человека, незнакомого ей, и в то же время настолько интригующего, что ей овладело любопытство. Принц заговорил:
       - Моя королева! Я приехал из дальних краёв, чтобы взглянуть на тебя и удостовериться, что рассказы о тебе – не выдумка, что твоя красота действительно затмевает свет солнца, что твои глаза – словно звезды, твои волосы – словно шелковый водопад, твоя кожа – словно благородный фарфор. Что твоя мудрость безгранична, а твоя сила велика, и я нашел, что это действительно так. Что могу я подарить величайшей из смертных, приблизившейся к тому, чтобы стать бессмертной? Я не стану дарить тебе драгоценности – ты ярче и прекраснее их. Я не стану дарить тебе земли или деньги – сияние твоей славы затмевает блеск сокровищ, а величие твоих знаний не измеряемо землями. Но я не оставлю тебя без подарка, королева! Закрой глаза!..
       Королева помедлила мгновение. Её гости замерли и словно исчезли, оставив в тронном зале лишь королеву и принца. У неё не было причин послушаться его – ведь она его даже не знала. У неё не было причин ослушаться его – он не мог причинить ей вреда. Королева помедлила мгновение, и длинные черные ресницы дрогнули, прикрывая её прекрасные глаза.
В наступившей на мгновение темноте и тишине, такой абсолютной, что казалась первородной, голос принца возник, словно глас Божий:
       - Я подарю тебе ЧУДО…
       Королева открыла глаза и очутилась среди бескрайнего поля, на котором росли тюльпаны. От горизонта до горизонта, насколько хватило глаз, бесконечность цвела скромными тюльпанами, и ветер, гуляя над цветущим полем, гладил головки цветов, и те меняли цвет под его ласковой рукой. Повсюду перекатывались волны всевозможных цветов и оттенков прекраснейших тюльпанов, не совсем распустившихся, еще свернутых в тугую чуть раскрывшуюся трубочку, таких нежных и волшебных.
       - Чудо!... – выдохнула королева, и опустилась на колени, зарывая руки в цветочное море. Тюльпаны тянулись к ней, выражая свою радость цветом, формой, тончайшим запахом, всем своим существом восхваляя королеву. Аталия и Ажан осторожно выбрались на волю и носились над полем, соперничая с диким ветром. Поле то вдруг становилось все бледно-бледно кремовым, то вдруг торжественно-алым, то загадочно-пурпурным, и на этом фоне ветры рисовали на цветах узоры, беспрестанно меняющиеся, затейливые и воздушные. Королева брела по полю по колено в цветах, и тюльпаны расступались перед ней, чтобы вслед её крошечной ножке снова сомкнуться густой стеной. Среди цветов её поджидал принц. Безмолвно королева подошла к нему и протянула свою тонкую руку. Почтительно прикоснувшись губами к тонкой теплой коже, принц распрямился и коснулся ладонью волос королевы. В темном водопаде засветились нежно-розовые тюльпаны.
       - Этот цветок совершенен, как и ты, моя королева!
       Королева забыла о своей короне, и эти лишь синие глаза имели над ней сейчас власть.
       - Кто ты?
       Принц улыбнулся, глядя на королеву сверху вниз с нежностью и теплотой, полных сапфирового колдовства.
       - О, моя королева, скоро ты поймешь это!
       И он положил палец на её горячие трепещущие губы, чтобы ненужные слова не вырвались на свободу.
       - Торжествуй, моя королева! Сегодня твой День Рождения…