Тривирам. День-Ночь - Параной Вильгельм

.

Солнце, щемило завалы глазниц, и шикарный ново-весенний воздух окутывал широкую медвежью грудь Саида, из самого нутра, и до пьяного колота, по открытой в туман голове... Мысли, свежо реконструировались в панорамной воражиле, и вставала ненароком в толчумбе жизне-свойства закономерностей одна родна, одна химерная истина крена: "Не завидуй бездулому, много попутных колов схватишь с ветром". Витала эта "бабкинская" заправка до этих минуточек и не канула в отдол трягузки спорной дилемикой, не канула...
       Закончил работу Саид, устало присел на корточки, закурил... Подбегает подсоб Бейбулаг, хрыщеватый и скулый, как недоверок - просит деньги за день - Саид молча докуривает, бросает за плечо окурок нитью, и грязными опухшими руками треплет в пальцах пачку денежную, перед самым носом подсобника Бейбулага. Высовывая из сердины одну штучку, тянет Бейбулагу, и хвалит его: «Молодец братик, хороший труд».
       Дождь, внезапной изкосью бЫльно роняет свои ледяные дрязги, и проносится отрывок хвостатого ветра по изнуренной картине лица, хлестко проносится и негласно, приветствуя миры всея. Тычно, бросает руку с заточенной "хоткой" Бейбулаг в широкую грудь Саида, и вонзает железо стиснуто на то зубами. Пачка, купюристая льется в руку Бейбулага, как солод свежий шелестом, и гаснет свет нарочный перед сморщившимся в миг Саидом. Пульно, летит радостная горькая награда в зажатых крюках Бейбулага, ноги заплетаясь в беге слушаются кого-то, и цепляясь за арматурную сцепку перетяжки выводят все из равновесия, все... По воле инерции Бейбулаг падает навзнич, натыкаясь в штырь занозы, и не поднимается вовсе так. Меркнет, захлебываясь в последних секундах "живое", и уносится еще одна душа, вслед прежней...
       Тучи, рвано теряют куски темноты, и облачная небесная долина заживляет небесные следы потерянных границ безвременья. Ночь сползает на землю: начинает игриво дышать; властно взрывает фонтан из сверкающих спутниц гряды; владеет снами. Мир... Таков и такой разный...