Кукла

       Аня жила в соседнем от моего доме. Она была дочерью диакона. Строгого диакона, надо сказать: отец не разрешал Ане стричь волосы, поэтому коса у неё была отменная – тёмно-каштановая, толстая, до колен. А ещё он запрещал ей смотреть телевизор. А он у них был, стоял в зале на тумбе, на самом видном месте, старый, большой. И Аня часто жадно посматривала на тёмный запылённый экран, но не решалась нажать кнопку.
       Она была меня старше, года на три, наверное, и мы часто ссорились из-за её «взрослых» идей: Аня меня, как она выражалась, испытывала. Как – я уже и не вспомню, но для моего детского сознания это было обидно. Но ссоры наши обычно долго не тянулись.
       Она была меня старше, но заботилась (если мою детскую привязанность к человеку можно так назвать) о ней я: Аня часто бывала у меня в гостях, я дарила ей игрушки и книжки. Просто так, без повода. Я просто хотела сделать её чуть счастливее, знала, что любая красивая мелочь придётся ей по душе, потому как лишние деньги в её доме не водились (хотя и у меня тоже). Вот и дарила.
       Мы часто играли в школу: это было нашим любимым времяпрепровождением кроме уличных игр в мяч. Причём учительницей всегда была я: почему-то я зачастую знала больше Ани. И до сих пор не могу понять, почему: у нас ведь разница в три класса. Я делала ей учебники: исписывала тетрадки заданиями типа «посчитайте и запишите ответ» и «вставьте пропущенные буквы». Ане нравилось.
       А однажды у неё не было денег на проезд из школы, и она прошла пешком половину города. Я подумала тогда, что она сильная – я бы так не смогла.
       Мы завидовали друг другу: я её косе, а она моим коротким волосам. А ещё у нас у обеих были коты. Чёрные. И в приметы мы не верили. А я не верю и сейчас.
       Приближался мой День рождения. Девятый по счёту. Анины папа и мама сходили мне за подарком. И купили куклу. Красивую, с блестящими платиновыми волосами, розовой футболке и туфлях и джинсовой юбке. Дорогую и по тем временам, и лично для них. Вечером Аня, тайком от родителей, раскрыла коробку - кукла ей самой очень понравилась, у неё ведь такой не было. Но аккуратно запечатать, «как было», не смогла, поэтому я и догадалась о вскрытии моего подарка. Но я на Аню нисколько не обиделась. Мне только в очередной раз стало жаль её, захотелось чем-то порадовать. И я разрешила ей выбрать любую куклу, чтобы поиграть. Она взяла ту, которую подарила мне. Я улыбнулась: так и знала.
       Мы обе мечтали о брате или сестре. Но больше, конечно, о сестре. Оказалось, что у Ани она должна была быть. Старшая. Елизавета. Но она умерла почти сразу после рождения. И Аня так об этом и не знала бы, если б не услышала случайно разговор своей матери с какой-то женщиной в храме. Я долго пребывала в шоковом состоянии, когда узнала. А потом мне стало непомерно жаль и Лизу, и Аню, и её родителей. Но не прошло и полгода, как Аня радостно заявила, что скоро у неё будет либо братик, либо сестрёнка. Я была рада за неё, но в то же время сильно завидовала её счастью.
       Вскоре мы поссорились. Я не помню, из-за чего. Из-за ерунды, скорее всего. Мы долго не разговаривали. А потом она пропала. Вообще Аня говорила мне, что отец её дослужился до священника, и они должны переехать. Но когда – никто не знал. Я звонила ей домой, но мне сказали, что такие люди тут больше не живут. Других вариантов искать её не было. Да и у неё же есть мой адрес: захочет – напишет.
       Но Аня так и не написала.
       Я ничего не знаю о ней до сих пор.