Разбитая ваза

Ей всегда нравились цветы. А больше всего красивые белые лилии. От них она была просто в восторге. Когда я преподносил ей букет, она вся преображалась, с обожанием переводила взгляд с меня на изящные белые лепестки. Наверное, тогда я и заслужил поцелуй, первый поцелуй, который она мне подарила. Запах лилий разносился по воздуху, окружая нас этим сладким желанием прикоснуться губами друг к другу. Во рту на миг пересохло, и бесконечно захотелось почувствовать ее губы и ее язык, вдохнуть вблизи ее запах и все-таки узнать, какой же вкус у ее уст.
Иногда наши поцелуи были слишком жесткими, когда я пытался изнасиловать ее языком, поцеловать грубо, вторгаясь в ее пространство и облизывая ее, как кот облизывает кошку. Мне хотелось прижать ее к себе и водить губами по ее губам, поначалу не отвечая на ее позывы, а потом устроить феерическое действо прямо у нее во рту. Я всегда поцелуям придавал особенное сакральное значение. Приблизиться к ее лицу и медленно вдыхать запах ее кожи, будто привыкать к ее виду вблизи, чтобы потом дотронуться кончиком носа до ее красивого носика и заставить ее улыбнуться. Ничего нет более чарующего, чем видеть, как она подставляет шею под поцелуи. А потом соприкоснуться с ее губами и принудить их ощутить тоже, что чувствую я. Резко войти к ней языком и создавать ураган чувств, управляя ее стонами и желанием не отрываться от меня.
В поцелуе можно навязать мужское преобладание, но можно и склониться к женскому восприятию. Подчиниться и просто наслаждаться тем, как она управляет положением. Это приятно наблюдать, этим приятно наслаждаться, когда она смотрит и целует одновременно. Или закрывает глаза и тихонько стонет от удовольствия.
Я приехал в Амстердам на двое суток раньше ее, а оттого было немного печально и одиноко. Одиноко становится вдвойне, когда знаешь, что ты не одинок, но все равно один. Это ощущение закрадывается внутрь и начинает ныть, пытаясь скрести кошками в душе. Начинаю метаться и думать о том, как я могу получить то, чего так хочется. А ведь вся моя жизнь – это вечное чувство того, что я могу и получаю то, что мне нужно. Так было всегда и так будет. Но когда я был с ней, а ее не было рядом, ни трава в этом веселом городке, ни эти красные улочки и вечно пристающие чернокожие с их желанием продать кокаин не заставляли расслабиться. Я стал метаться и звонить ей. Я хотел ее увидеть, а когда что-то для меня недоступно, я начинаю испытывать горячую потребность в этом, как гиена, которую поманили шматом мяса, а затем отпугнули.
В тот день я поехал за цветами. Многочисленные палатки с розами и тюльпанами привели меня в восторг. Невообразимо красиво среди такого дивного сада цветов в предрождественские дни. Голландия в этом отношении не уступает Таиланду. Я выбрал самые большие лилии, запах которых мне напоминал ее. А после… после я решил изменить своим и ее пристрастиям и взял букет красивых красных роз, в тайном предвкушении, как эти толстые лепестки будут плавать в нашей с ней ванне.
Я встретил ее на вокзале, а затем мы пошли в наш маленький отель. Спохватившись насчет вазы, я подошел на рецепшн и спросил насчет того, куда поставить цветы. Мне дали на время красивую хрустальную вазу, достаточно большую, чтобы уместить букет и достаточно расписную всякими узорами, чтобы глядеть на нее, вместе с ней лежа на постели.
- But please be so kind and bring this vase back when you leave. It is very important, don’t forget. This vase is the one we have for the pleasure of our guests. Please try not to break it because it is really fragile. We would be grateful for your attention to this thing.
       Я схватил ее и потащил наверх. Хотелось скорей поставить цветы и полюбоваться ими в этой шикарной вазе.
На улице лил сильный дождь. Небо помрачнело как-то, но оттого в комнате создавался еще больший уют и тишина. Под звук падающей на крыши соседних домов воды хотелось просто лечь в постель и обнять ее. Внутри возник переизбыток нежности, а поэтому я обнял ее и стал раздевать. Мне хотелось все время держать ее белокурую головку в руках и целовать до тех пор, пока хватит сил. Было как-то трепетно и очень горячо внутри видеть ее рядом, прислоняться к ней телом и напрягать мышцы груди, когда она проводила по ним тонкими ладонями. Больше всего возбуждало, когда она водила руками по моим волосам и проводила пальчиками по обнаженной спине. Проскальзывала мысль о том, что через какое-то время она будет вонзать в мою кожу свои коготки и царапать мне спину.
Глубокий искренний стон пронзил пространство комнаты и заставил меня улыбнуться. Я обнял ее и посмотрел совершенно искренним честным взглядом. Мне было очень приятно с ней и хотелось посвятить всю свою жизнь этому голубоглазому златовласому существу. Я знал, что на моей груди сейчас лежит самая настоящая кошка.
А утром мы решили немного освежить букет, отнеся его в ванну. Я подставил под струю листья, а она включила воду. Мы смеялись в холодных брызгах и даже не задумывались о том, что случится.
Случайно я задел вазу, и та полетела на кафельный пол вместе с цветами. В следующий миг я увидел большой хрустальный осколок. Я смотрел на него с изумлением и досадой, не понимая, как можно было бы вернуть все назад. Она обняла меня и поцеловала так мягко и нежно, как только могла.
Так, через по года я увидел осколок своего собственного сердца, лежащего в углу одинокой комнаты. Сердце раскололось, хотя очень сильно любило. И остался только этот осколок, кровоточащий и плачущий по той, которая когда-то лежала у меня на груди.
А может, его еще можно склеить?