Правда о фруктах

Лежал на блюдечке один-одинёшенек лимон. Его сняли с родной ветки всего неделю назад, уложили с собратьями в картонную коробку, плотно закрыли верх, лишив солнечного света и повезли по ухабистой дороге в неизвестность. Утешало то, что и он, и все остальные, были с одного дерева, да ещё те несколько зелёных листочков, которые упали к ним в последний момент, из дома.

Дальше было странное путешествие. Коробку несколько раз переставляли с места на место, толкали, мяли, пинали. Потом всё заполнил жуткий гул, который не умолкал долгое время. Наконец стихло. Пленники напряженно вглядывались в узкие щели, образовавшиеся в картоне, - последствия дорожных мытарств. Всё пространство вокруг заполнено такими же коробками. Неяркий, серый, грязноватый свет ворвался внутрь, вместе с холодом и громкими голосами. Снова толчки, удары, тяжесть верхних рядов.Снова тряская дорога. Как здесь, всё-таки, холодно... Надо покрепче зажмуриться!

И вот, лёжал он, канареечно-яркий, на фарфоровом блюдечке, умытый и согревшийся, распостраняя вокруг себя тропический аромат, пока ещё слабый и незаметный в прокуренной кухне, маленькое солнышко, запах забытого лета. Лимон немного успокоился и начал осторожно приоткрывать глаз, чтобы оглядеться. В это время его обхватили изящные пальчики и прижали к твёрдой плоскости. Изумившись, он широко распахнул глаза, но, ужаснувшись, снова плотно сомкнул веки. Настроение его окончательно испортилось. Разочарование жизнью заполнило его снизу до верху.

Отточенное лезвиие легко преодолело сопротивление пупырчатой шкурки, несравненное, волшебное благоухание вырвалось наружу. Прозрачный сок брызнул в разные стороны. Одна капля повисла на острие ножа, а соблазнённое солнце выползло из-за туч и успело отразиться в ней крохотным жёлтым шаром...