20. 50 качанову пятьдесят!

Артём Киракосов



ПЯТЬДЕСЯТ СКЕТЧЕЙ БУДУЩЕГО ЮБИЛЕЯ








20 \\ 50

**** КАЧАНОВУ ПЯТЬДЕСЯТ! ****



Серёжа? <…> Тебе «ПЯТЬДЕСЯТ»!?

Вот она и пришла – полоса «знатных» юбилеев!

Мой Первый Друг!

Мой Друг Бесценный!

Ты собираешь лучших своих пятьдесят друзей в лучшем месте Москвы, оформленном лучшими художниками, архитекторами, дизайнерами, скульпторами, живописцами. Серёжа! по-прежнему рядом с тобою – лучшие: художники, архитекторы, скульпторы, живописцы, дизайнеры. Серёжа, по-прежнему рядом с тобою самые красивые, самые статные, самые обворожительные, самые горячие, самые высокие, самые верные женщины. Ты не ускользаешь от их взглядов, ни от одной из них, этих богоподобных красавиц. Серёжа! ты был всегда флагом нашей дружбы, нашей надеждой на единство, на жизнь – в конце концов! – надежды! – дружбы, в которую включены десятки, сотни наших близких, талантливых и прекрасных людей, с их настоящими, достойными восхищения семьями. Круг наш – широк! Плотен! Велик! Нет, не страшны людям никакие испытания, когда они есть друг у друга. Ты пил «ЗА НАШИХ». Как велик ты, мой первый друг, мой друг бесценный, отда-вая нам себя, теперь уже собирая нас нашими дружными большими и радостными благополучными семьями. Человеческая близость! – Что больше?

“<…> И мне не стыдно за то, что при всей пошлости окружающего, мы строим. Мне не стыдно за нас. Мы те, кто строит талантливо. Наш круг – крепкий. И никто не уехал. И все успешно работают. Трудятся. И он лишь прирастает, ширится! Наш круг! За наших! <…>”, – говорил… А, как же иначе?

Жизнь проживается `не вчерне` – что говорится.

Говорили и о Ходорковском, Мише, с которым вы начинали… долго и хорошо! долго и хорошо! говорили! И не ты один!.. Нет, не ты один. Не ты один. Нет! Ничего! Ничего! выйдет и Миша. На свободу! И президенты у нас не железные. А мы… мы… мы – железные! Оковы тяжкие падут!.. И свобода!..

И ни разу за эти столько лет, десятков лет, пять десятков лет почти! – не было между нами ни тени разора, вражды, непонимания, обид – ни женщина, ни деньги, ни предательство, ни ссора – не омрачили нашего общения, не легли между нами `разделительной полосою` чёрной. С детства мы боролись вместе против обидчиков своих: учителей, родителей, родни, близких, дворовых, классных, уличных хулиганов, с врагами, с тяготами походов, поездок, работ, с трудностями жизни, потом – уже – за наших учителей, родителей, близких, друзей, семьи, детей, за наши общие ценности! в любви! в дружбе! в человеческом общении! в искусстве! Ни горы, ни волны, ни ножи – не пугали. Серёжа! я люблю тебя, мой первый друг, мой друг бесценный!

Пусть всегда нам хватает женщин и радости! песен и вина! голоса и струн! денег и столов! гор и волн! голубизны неба и зелени чащ! просторов полей и глубины пропастей! Пусть никогда! никогда! никогда, слышишь, слышишь! не будет тени на днях наших. «<…> мы прожили ночь, так посмотрим, как выглядит день <…>». Борис Гребенщиков. Боря Гребенщиков.

Я смотрю на тебя сегодня, и на происходящее с тобою, с нами со всеми, через видоискатель камеры, Серёжа, я могу только шептать ему (мне не дадут сказать тебе в микрофон, не дадут сказать тост, не дадут – я вынужден снимать), и я шепчу ему, я шепчу ему, как дорогому, другу самому дорогому, бесценному, любимому, верному, прекрасному! “Я люблю тебя! Я люблю тебя, Серёжа! Мой друг дорогой! Мой друг бесценный! ЖИВИ! ЖИВИ! ТОЛЬКО ЖИВИ! Серёжа, я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю тебя, Серёжа! ЖИВИ! ЖИВИ! пожалуйста так долго! как сможешь только, дорогой! И, чтоб я не слышал больше никогда от тебя! – слышишь! никогда! никогда! никогда! никогда, слышишь, слышишь? – слова (больше! больше! больше!): «реанимация», «скорая», хорошо?”







**** Слушая Bob Dylan «Knocking on Heaven`s Door» с ``Rolling Hunder Revue`` (1975)
**** Ночи с 14-го мая по 19-ое июня 2008-го года