Сломанный Мир

Мягкими, непослушными шагами Мэри ступала по мокрому асфальту. Ветер трепал ее черные прядки, выбившиеся из когда-то туго стянутых косичек. На несколько секунд она остановилась и посмотрела на свои грязные кеды – все в порядке. Она, периодически запинаясь о свои развязанные шнурки, медленно двигалась по старому заросшему парку. Навстречу ей быстрыми шагами шли люди, пряча лица от холодного ветра в широких воротниках курток и пальто. Как же это глупо… Она вытянула руку вперед и посмотрела на затертые рукава своей джинсовки, запачканные запекшейся кровью…странно – никому до нее не было дела. Никто даже и не подозревал о том, что она сделала пол часа назад.
Она была похожа на обычную шестнадцатилетнюю раздолбайку – потертые голубые джинсы, черная майка с нецензурными английскими выражениями, парочка цепочек, прикрепленных к широкому ремню с шипами, огромная сумка с нашивками и мейк-ап, способный свести с ума даже бывалую готку или уличную проститутку – широкая черная линия подводки под нижним веком, огромные черные ресницы, с парой-тройкой килограмм туши, которым позавидовала бы даже Мальвина, и ярко-красные губы.
Она всегда была уверена, что с ней не произойдет ничего плохого – она быстро бегает и мастерски владеет холодным оружием (спасибо старшему брату и жизни в «опасных районах»).
У нее было много друзей – в основном, это были такие же рок-придурки, как и она сама. Правда, была и одна «нормальная» девчонка. Она всегда ходила в розовом или салатовом сарафане, босоножках или туфлях на шпильке и красила губы розовым блеском. Мэри не знала, что их связывает, может, безудержная страсть изменить мир к лучшему, или десять школьных лет… но это было неважно – ведь она всегда знала, что рядом с ней будет верный и преданный человек.
Не смотря на всю свою внешнюю брутальность, Мэри была ранимым ребенком. Она сама не знала, чего хочет. Не знала кто она, и как с этим жить.
В тот вечер она снова поскандалила с матерью. Она влезла в кеды, кинула на плечо свою огромную сумку, в которой умещалось все необходимое – носки, белье, умывальные принадлежности, косметика, барабанные палочки, плеер, CD-кейс и парочка журналов, громко хлопнула дверью и выбежала на улицу.
Она вся кипела от злости. Ей казалось, что она готова разнести в клочья весь этот поганый мир. Она хотела-было пойти на свою маленькую репетиционную базу, располагающуюся в гараже одного из ее друзей, но резко развернулась и пошагала в сторону самого грязного бара, с самым отвратительным пивом и самой крепкой водкой. Ей было все равно. Единственное, чего она сейчас хотела, это напиться до полной отключки, чтобы хоть на несколько часов забыть о том, что существуют все эти глупые проблемы – семья, школа и мозоль на левой ноге. В плеере играла развеселая панк-песня, и Мэри уже чувствовала, что ей становится лучше, что поднявшаяся-было чернота снова оседает на дне души – на смену ей приходит полный пофигизм и бешеная уверенность в себе. Но для полного счастья ей не хватало пары стопочек. Чем она и решила заняться, благо, до бара оставалось всего пара старых этажек.
В убогом вонючем помещении было полно народу: кто-то рассказывал анекдоты и громко ржал над своими тупыми шутками, кто-то пел старые хиповые песни, кто-то дрался, а кто-то уже спал на грязном столе. Мэри протиснулась к барной стойке и заказала стопку водки – здесь наливали даже двенадцатилетним мальчишкам. Она сидела и наслаждалась отвратительным напитком и воплями пьяных посетителей. Вдруг к ней подсел симпатичный парень в косухе и, глядя на стопку с водкой, спросил:
- Не рано?
- Боюсь, уже поздно… - равнодушно ответила Мэри.
- Неужели все так плохо?
- Смотря, что ты подразумеваешь под «плохо»! – съязвила она, но парень улыбнулся, и ей ужасно захотелось, чтобы она встретила его не здесь и не в это время. Он был похож на ангела, непонятно как оказавшегося в аду.
Он откинул назад свои длинные пепельно-серые волосы и заказал себе водки.
- Откуда ты? – спросила Мэри.
- Я вольная птица, - ответил парень и кивнул в сторону выхода. За большим окном она увидела тяжелый «Харлей».
- Ты что, путешествуешь один? Где же твоя банда? Байкеры обычно держатся вместе.
- Я не байкер, я художник, - сказал парень и вытащил из внутреннего кармана куртки листок.
На нем простым карандашом была нарисована Мэри. Она сидела у стойки, откинув голову назад и свесив одну ногу с высокого стула, а вторую подогнув под себя. Рисунок был действительно красив. Похоже, парень следил за ней не меньше пятнадцати минут. Она посмотрела на него вопросительным взглядом:
- ???
- Ты красивая… не смотря на свою боевую раскраску и потертые джинсы.
Мэри выпила залпом еще одну стопку:
- Неужели это так важно?
- Что именно?
- Оболочка! Почему вы так много значения предаете всем этим рюшечкам, бантикам и каблучкам?! Это бред! Неужели вы этого не понимаете?! Все мы, люди, по природе своей одинаковы – рождаемся голыми и ненакрашеными, - Мэри явно горячилась, майка прилипла к телу, и было видно, как под ней вздымается ее небольшая, но привлекательная грудь.
- Но именно одежда и косметика дает нам возможность изменить себя в лучшую сторону…
- Бред! Стереотип! Вы сами себя так воспитали – вы реагируете на юбку, как быки на красную тряпку! А ты никогда не ловил себя на том, что, глядя на двух девушек на улице – куколку в голубом сарафане и раздолбайку в драных джинсах и безразмерной футболке, ты останавливаешь взгляд именно на второй? Вижу по глазам – было такое! Ты начинаешь думать: «Бред! Этого не может быть!», а сам никак не можешь оторвать взгляд от чертовки в стоптанных кроссовках. Что это? Это СТЕРЕОТИП!!! Сексуальность – не значит глубокое декольте, белые локоны и десятисантиметровый каблук! Это чувственность. То скрытое, что читается во взгляде, движениях, походке, а главное – в душе! Сам не понимая почему, ты подходишь к бунтарке и предлагаешь прогуляться. Вы идете в клуб, наливаетесь алкоголем, проводите прекрасную ночь, а наутро ты просыпаешься в постели один. И единственное напоминание о ней – сладкий запах ее тела на мятых простынях! – Мэри была пьяна, глаза ее сверкали, а тело била лихорадка.
- Лоран, - сказал парень, - запомни, дорогуша, я не открываю свое имя кому-попало.
Он посмотрел на нее, как-бы ожидая продолженья.
- Знаешь, в чем проблема мужчин? В том, что вы привыкли считать себя хозяевами. Вы думаете, что все тайны мира открыты только вам. Вы – мудрецы, вы – художники, вы – охотники, вы – тираны! Но, часто, вы просто пешки, воображающие себя королями. А мы и не спорим – заблуждайтесь, наслаждайтесь своим незнанием. Мы будем наслаждаться вашей самоуверенностью. Мы – хищники в овечьей шкуре. Отношения мужчины и женщины – это игра в кошки-мышки, где коварная кошка-женщина играет роль послушной жертвы. А вы, вы не понимаете, что вами вертят, как картонными фигурками! Вы думаете, вы делаете выбор, а на самом деле, просто выбрали вас! Вы умны, красивы, но… но не умеете признавать свих ошибок. Жизнь – кукольный театр, где куклы на сцене – мужчины, а кукловоды в тени – женщины! – Мэри задыхалась, дьявольские огоньки бегали в ее глазах, она говорила колкости, практически назвала его тряпкой, а сам таяла под его любопытным взглядом. Вдох… и она готова отдать ему всю себя до последней капли. Ее глаза закрывались, она уже чувствовала, как падает вниз, но вдруг чьи-то сильные руки подхватили ее и понесли куда-то. Она отключилась.
Через пол часа она проснулась – она лежала на большой мягкой кровати, спиной к ней на краешке кровати сидел Лоран и нервно курил. Он не заметил, как она проснулась. Мэри тихо поднялась и села за его спиной. Алкоголь абсолютно не выветрился – комната плыла перед ее глазами, ее слегка подташнивало, но это не портило ощущения лучшего в мире наслаждения – чувства полета. Мэри протянула руки вперед и нежно обвила его шею, он повернулся к ней и поцеловал в хрупкую белую шею. Он стянул с нее джинсы – она не сопротивлялась. Она уже ничего не понимала, и не хотела понимать. Ей было настолько хорошо, что словами этого просто не описать. Это был ее первый раз…
Через несколько часов она проснулась. Она почти ничего не помнила и вообще слабо соображала. Острая боль в низу живота сломала ее пополам. В глазах запрыгали разноцветные пятна, тело было необычайно тяжелым. В полумраке она нащупала свою одежду и быстро натянула ее на себя. Она уже хотела выбежать из этого номера, но вдруг какое-то тяжелое чувство остановило ее прямо возле двери… Она оглянулась – Лоран лежал на постели лицом вниз, его длинные пепельно-серые волосы волнами спадали на подушку. Вдруг ужасная ярость поднялась в душе Мэри: «Какая же я дура!». Только сейчас она ясно осознала, что же все-таки произошло. Но здравый рассудок снова покинул ее – вся чернота ее души вышла наружу, она не могла управлять этим потоком бурлящего огня, разум падал в какую-то бездну, рука потянулась к заднему карману джинсов, в котором лежал складной нож…
Когда она очнулась, Лорана уже не было…Не было и номера – комнату украшали порезанные занавески, сломанные стулья, разбитые зеркала и подсвечники. Из когда-то шикарной кровати торчало несколько пружин, бежевые простыни были залиты кровью, на них лежало то, что осталось от Лорана…все, что осталось от него в этой груде мяса – это пепельно-серые волосы, смешавшиеся с кровью и мясом…Мэри не верила своим глазам – неужели все ЭТО сделала она?! Хрупкий, шестнадцатилетний подросток. Этого не может быть! Здесь орудовал какой-то сумасшедший мясник!
Она посмотрела на свои руки – они были будто исцарапаны бешеной кошкой! Рукава куртки пропитались свежей кровью. Мэри бессильно сползла по стене. Силы покинули ее, разум отказывался принимать случившееся. Вдруг раздался резкий звук за кроватью. Звонил телефон Лорана. Мэри вздрогнула всем телом – какая-то непонятная сила на этот раз заставила ее встать на ноги. Она схватила сумку и понеслась вниз по лестнице.
На улице она с наслаждением вдохнула грязный воздух промышленного района.
Мягкими, непослушными шагами Мэри ступала по мокрому асфальту. Ветер трепал ее черные прядки, выбившиеся из когда-то туго стянутых косичек…
В плеере играла развеселая панк-песня…
Никто даже и не подозревал о том, что она сделала пол часа назад…