Мы

Почти пять лет назад меня не стало. Вместо этого понятия появилось в корне новое – "мы".
Сначала оно существовало только внутри моего незапланировано перестаивающегося сознания. И правда, сложно поверить, глядя на девочку сорока семи килограмм, что внутри нее сотворяется жизнь. По стандартной схеме, отработанной тысячелетиями: клетка, эмбрион, плод. Сухие, научные понятия, описывающие маленького, нового, ни на кого не похожего человечка – тебя. Кто-то не знал, кто-то не мог поверить, но это были уже мы.
Потом началось массовое умильное сумасшествие всех, до кого наконец дошло: Женя беременна. Кушать за двоих, думать двумя головами (совсем уже дикая шутка) и прочие улюлюканья с твердым намерением выказать мне свое расположение, одобрение, восхищение и что там еще. Все это рождало только улыбку. Для нас с тобой это было уже совершенно естественно и ничего того, о чем нужно было бы шуметь – не происходило.
Мы росли. Я – в ширь, множа растяжки и начиная смахивать от этого на зебру, ты – как положено, во все стороны. Сторон этих было не много и поэтому тебе становилось тесновато. Если в середине беременности ты спокойно делал сальто, щекоча мой живот, то немного спустя – ты лупил меня любя в печень то пятками, то головой, в зависимости от того, как тебе было удобнее возлежать во мне.
Кстати, на втором УЗИ ты так и не дал посмотреть твою так сказать половую принадлежность. Скрестив по-турецки ножки, ты, кажется, спал. Ну и ладно, подумала я, все равно знаю, что парень. Хотя хотела все-таки девочку.
Дальше, в воспоминания... Процесс появления тебя на свет. Его настолько стерло время, что кроме фактов я уже ничего и не вспомню. Потому, что достался ты мне дорогой ценой, едва ли не ценой собственной жизни. Хотя так ли она дорога, по сравнению с твоей? Конечно же, нет.
И вот физиологические связи порваны. И, кажется, теперь ты – это ты, а я все-таки должна вернуть себе, наконец, единственное число. Да не тут-то было. Теперь наше "мы" сместилось в центре тяжести на твою миленькую, пищащую и пускающую пузыри персону. Избалованная вниманием и являющаяся твоим средством передвижения до недавней поры, моя личность отошла в тень памперсов, бутылочек и пеленок. Я поняла: "мы" – это очень на долго. Ну ладно, зато я тебе жизненно необходима, как и ты мне, сынок.
Так и живем. Перестройка моего сознания уже давно завершена, оно устойчиво и прочно, как и твое убеждение, что мир – это большая игрушка. Я так долго не перечила тебе в этом мнении, пока ты не подрос и не дал понять всем, что ты – личность. По теории психологии, личность рождает в человеке только с его настоящим, моральным взрослением. Я с этим не соглашалась никогда. Теперь мы уже взаимовоспитываемы.
А недавно прочла книгу неизвестного мне автора о том, кем по сути есть дети. Наши дети. Как у Пелевина: бревно, которое несут взрослые, должно быть передано отпрыскам. А зачем? Прав был неизвестный автор, говоря, что наши чада нам ничего не должны. Не они просили нас являть их на свет. И заботится о ребенке – в порядке вещей, за что с него спроса нет никакого. Ну, подумаешь, суждено было одной из душ получить тело, сделанное внутри меня? Но ведь когда тело перестанет быть необходимым – мы с моим ребенком станем равны. И мой "знак качества" не делает моего сына моей собственностью, ведь так?
Маленький мой, но насколько же ты пока беззащитен. Хоть и горд, уверен в себе и силен, по-своему силен. Не беря даже во внимание окружающий мир, сужая все к моей опеке: ты безумно беззащитен. На мой назидательный тон, нередкую излишнюю строгость ты не можешь в свои четыре года дать отпора. Только слезы и обида от того, что самое надежное и стабильное в жизни – мама – так несправедлива. Ужас просто, как мы требовательны к своим детям. Мы учим их, требуем что-либо. Но едва ли мы так поступаем с другими близкими людьми. А чем дети хуже их? Да ничем. Они – лучше, их разум еще не скован социальными нормами, они видят мир без тех шор, которые нам навешивает взрослая жизнь. Учиться многому нужно у них, а не наоборот.
Не знаю, почему именно сегодня, в обычный будничный день, по дороге домой мне пришли в голову эти воспоминания. Может потому, вспомнила присказку: если вам хочется второго ребенка, значит первый – удался. И пусть за тобой уже нет меня, пусть мои потребности и цели растворились в желании быть нужной тебе, мы – это настоящее, не похожее ни на что счастье.
Сынок, тебе кого, братика или сестричку?